Гильдия Злодеев. Том 2

Глава 13

Я спал как убитый. Снился только бал, где меня ждут днём. Всё красиво, пафосно, в цветах. Люди в масках танцуют, радуются, выпивают. В конце поснимали маски, а вместо них — у-у-у-у. В общем, рано утром я проснулся в испарине из-за шорохов и бубнёжа за дверью.

— Я не пущу тебя, девочка, — язвит Иона.

— Пусти… Я завтрак принесла… — испуганный голос Лии.

— А что ты нам с дядькой Торном не принесла, а? Подозрительно. Травануть его вздумала? Я, как его охрана, не допущу этого. Всекаешь?

— Да ты что! Я тут работаю. Как отравить? Зачем?

— А я откуда знаю, как… Бегаешь за ним, выслеживаешь… Что задумала, признавайся?

Зеваю. Может, ещё поспать?

Нет, нельзя. Один раз поддашься сну, потом всю жизнь будешь жалеть. Сон как наркотик. Хорошо, тепло, приятно. Один раз попробовал, и всё — подсел.

— Ничего я не надумала… — нервничает Лия. — И вообще, господин Римус обещал со мной поужинать, вот. Ясно тебе?

Иона отвечает не сразу. Голос её уже не такой издевательский:

— Поужинать? Это что… типа вдвоем?

— Да! — громче, чем следует, отвечает Лия. — Ой…

Встаю, осматриваюсь. Блин, прямо в одежде уснул. Даже сапоги не снял. Теперь всё мятое, и я больше похож на побитого павлина, чем на зажиточного купца.

Громко спрашиваю:

— Долго будете стоять под дверью?!

— Он проснулся! У-и-и-и…

Иона повышает голос:

— Хватит уикать! Что за мерзкие звуки!

— Я не виновата! Они сами!

Голоса повысили, а заходить не спешат. Недоуменно слушаю перепалку.

Борются за поднос:

— Дай мне, — рычит Иона. — Сама занесу и попробую, не отравлено ли.

— Не трогай! Иди сама приготовь, раз боишься!

— Я не умею готовить.

Первый раз слышу, чтобы Лия так ехидно хихикала. Видимо, хочет, чтобы я это услышал:

— Кому ты такая нужна… Стирать не умеешь. Готовить тоже. Ласкового слова от тебя не дождёшься. Грубая, как неотесанный кузнец. Только и можешь, что обзываться да ножами махать. А для второго у Римуса есть господин Торн — он намного сильнее тебя. Ты здесь просто из жалости…

Замираю на месте, прислушиваюсь. Воу, Лия, ходишь по краю.

Шипение Ионы не предвещает мира этой планете:

— Что ты сказала, подстилка трактирная?..

Грохот! Звон падающей посуды!

Да чтоб тебя…

Выскакиваю из комнаты, вижу, как девушки с остервенением рвут друг другу волосы. Исцарапанные лица полны девичьего гнева. Даже Лия скалится на своего куда более сильного врага, словно забитая в угол рыжая рысь.

— Распутница трактирная! — щерится Иона. — Я тебя научу уважать старших!

— Себя научи! Толстая задница!

Глаза Ионы загораются не по-детски. Пришлось вмешаться, пока она не разорвала соперницу. Оказалось, расцепить двух разъяренных женщин — не шутки шутить. Прижимаю обеих к с стенке и с большим трудом держу равновесие, скользя на размазанном по полу овощном рагу. Лия с чего-то решила, что это мое любимое блюдо, не подумав о нужде в сбалансированной диете.

— А ну-ка хватит! — гаркнул я, переводя взгляд с одной на другую.

Какие же они обе красивые. Лия — в милом платьице, как миниатюрный рыжий цветочек с кругленьким личиком, Иона же — блондинка. Лицо вытянутое, черты острые, сама высокая, статная. Обтягивающая кожаная одежда подчеркивает спортивные формы.

Рычу, пытаясь не думать о том, как эти две совершенно разные девушки оказываются обнаженными в моей постели, готовые на всё ради своего господина. Каждая будет стараться усерднее, чтобы я выбрал её фавориткой в любовных утехах.

— Хватит, я сказал! Расцепились! Обе!

Проходит пять долгих секунд, прежде чем они с фырканьем отпускают загривки друг друга. У Лии слезятся глаза, она изо всех сил сдерживает слёзы. Иона тяжело дышит, сверкает на неё ненавидящим взглядом.

— Вы с ума сошли? — перевожу взгляд с одной на другую. — Что вы тут устроили?

Иона резко оборачивается на меня:

— Я хотела проверить, не отравила ли она еду! Ты глянь сам. Это же подозрительно: только тебя обслужить решила! Почему дядьке еды не принесла?

— Не твое дело, — сжимает губы Лия, — каких гостей я обслуживаю в Стреломете…

— Знаю, как ты их обслуживаешь! Наверное, вся деревня знает!

Губы Лии трясутся, она бросает на меня взгляд, опускает голову и быстрым шагом уходит, шмыгая носом.

— Чего это она? — хлопает ей в спину глазами Иона.

— А ты как думаешь? Представь, тебе кто-нибудь намекнет, как ты в лагере Стилета кого-нибудь «обслуживала».

Иона загорается:

— Но это неправда!

— Знаю, что неправда. Но и ты знаешь, что наговорила ерунды.

— Я…

— Ты неправа, Иона, — вздыхаю. — Девочка просто влюбилась, вот и старается угодить. Она не преследует меня, не хочет отравить. Ты серьёзно не понимаешь?

Хлопает глазами:

— Ты не гонишь?..

С некоторым изумлением смотрю на Иону. Ведь она и правда не догадывается, что такое обычные человеческие отношения. За десять лет в лагере мышление сильно деградировало. Никакой романтики. Разбой, домогательства, пьяные мужики. Винить её глупо. Она такая же наивная, как и Лия, только в других вещах.

— Не гоню. Не хочешь перед ней извиниться?

— Да ни за что!

— Плохо. Подумай над этим, хорошо? Лия неплохая девушка. Тоже терпела приставания в Стреломете, но, в отличие от тебя, не давала за это в морду, а зарабатывала честным трудом. А ты грабила и убивала…

Бубнит:

— Я никого не убивала…

— Но грабила же.

Молчит. Ещё раз вздыхаю, дружески хлопаю её по плечу и ухожу вниз.

Торн, во всеоружии, пожёвывает кусок сыра, смотрит на меня:

— Опять девочки поругались?

— Ага.

— Тут Лия выскочила со слезами. Сказала, что в лавку к Гримзу…

Клоуш с остервенением протирает кружку:

— Что за дела, стало быть… Приютил, накормил, а она мою внучку обижает… Господин Римус, вам бы повнимательнее следить за своими наёмниками… И заплатите за еду серебряк, стало быть! Лия с рассвета вам готовила. Ух я этой разбойнице всё выскажу…

Достаю из мешочка серебряк, без всяких торгов кидаю на стол, киваю:

— Я сам с ней разберусь, Клоуш. Извини за беспокойство. Больше не повторится. Торн, пойдем, пора заняться делами. И мне есть, что тебе рассказать.

Утро в Гнезде встретило меня острой тухлым запахом и суетой. Все местные трудятся не покладая рук, сортируют обугленные тела утропиев. Руководят процессом около двадцати воинов. Система проста: бошки в телегу, всё остальное в кучу — и сжечь. Столбы дыма превратили Гнездо в промышленный Новокузнецк со здоровьем, как у туберкулезного ребёнка.

Проверяю, чтобы поблизости никого не было, и шёпотом рассказываю Торну, что произошло ночью. Заканчиваю тем, что для эйры я теперь ещё и паук.

— Хм…

Молчит.

— Друг, ну хватит. Нужен совет.

— Из Гнезда вам нужно уходить, Римус. Тут становится слишком опасно. Скорее всего, за нами уже следят люди эйры. Или нелюди…

Мотаем головами, но не встречаем ни одного заинтересованного взгляда. Говорю ещё тише:

— Если думаешь, что мне в другом месте будет безопаснее, ошибаешься. Неприятности — моё второе имя.

— Хм… Я заметил.

Какое-то время молчим, наматывая круги возле кузницы. Замечаю Курца, запряженного в телегу с утропиями вместо лошади. Ну и силища. Смотрим друг другу в глаза, но он меня не узнает, отворачивается.

— Кстати, Торн. Никаких сплетней о Римус Чёрном? Ну, мой эфир видел Курц с детворой.

— Не слышал о таком… Курц гордый — а вы его побили. Он больше боится, что кто-то прознает об этом, а не черного эфира. Для него вы просто пробудились. Поверьте, в Меруносе слишком мало магов, чтобы в деревнях разбирались в таких тонкостях. Да и детишкам, скорее всего, не поверили. Они любят преувеличивать и фантазировать.

Да уж… Прямо настоящая жизнь. Если к кому-то в гости придут инопланетяне, то его сразу назовут сумасшедшим независимо от того, правда это или нет.

Спрашиваю:

— Что с крысами Стилета? Они ещё не сбежали?

— Проверял сегодня. Второй день из дома не выходят.

— Боятся, что и им достанется. Правильно боятся. Хорошо, что у нас не было на них времени. Теперь, от имени Римуса Галлена, я не желаю их наказывать. Кто же знал, что мне взбредет в голову прикидываться другим человеком. Пусть пока живут, Торн. Дождёмся, когда стражи покинут Гнездо, и тогда обернём всё, как нам надо.

— Я тоже об этом подумал. Хм… мы ходим вокруг кузницы.

— Верно. Пошли-ка зарабатывать деньги…

— Вы не забыли про тренировку?

— Что? Опять?

— Всегда. Вечером выпейте настойку и сразу же приступайте. Пропустите один день — и тело начнет отказывать. Можете умереть…

Гримз раскладывал товары по полкам, когда мы вошли в лавку.

— Опять вы, господа хорошие? Чего надобно?

Дружелюбно улыбаюсь:

— Как это чего? Мы с тобой вчера не закончили, друг мой. Ну что, сходил за дубиной?

По выражению скупого лавочника вижу, что сходил. Не удержался от соблазна.

— Ночью заглянул в то место, о котором вы сказали, да. Нашел… И гнилую кровь тролля учуял. Значит, в самом деле высший утропий в наши земли наведался?

Молчу. Гримз вздыхает:

— Дубина непростая, ваша правда. Понял только, что это какой-то металл. Очень тяжелый и прочный. Подручными средствами я и кусочка отколоть не смог.

— Откуда такое оружие у тролля?

— Вы у меня спрашиваете? Откуда ж я знаю. В общем, если хотите, я могу разузнать… За пятьдесят золотых или полдубины. Оружие бесполезное, но если его удастся переплавить…

— Не-а. Дорого.

Гримз насупился:

— Тогда забирайте свою поклажу и сами с ней возитесь.

Пожимаю плечами:

— Да без проблем. Так и сделаем. Но если окажется, что это редкий материал или что-то очень ценное, ты об этом не узнаешь. А ведь мы можем разобраться с этим вместе. Может, я бы даже тебе её продал. А тут… придётся искать более сговорчивых.

Молчит. Смотрит на меня с прищуром:

— Ла-а-адно, бесплатно сделаю.

Ну вот. Делового человека издалека видно. Вот принеси мне на оценку что-нибудь загадочное и странное. Я не то что деньги за это запрошу — я сам заплачу, лишь мне бы дали разгадать этот секрет.

— Отлично. С этим закончили. Теперь покажи-ка свой расширенный ассортимент.

— Мне все закрома прямо тут выложить? Вы скажите, что надо, а я дальше соображу.

Думаю недолго:

— Оружие, артефакты, доспехи. Всё, что поможет мне не умереть.

— Услышал. Может, это…

— Настойки? — как-то озабоченно косится на Торна.

— У тебя и настойки есть? — щерится мой внутренний коллекционер.

— У меня и настойки есть.

— И кому ты их продаешь? — встревает в разговор Торн.

— А вот это не твою собачье дело. Будешь с вопросами лезть, выпру из лавки.

— А сил хватит?

Гримз подходит к Торну и принимает угрожающий вид:

— Хочешь про…

Торн одаривает бывшего коллегу ударом головы. Отчётливо слышу звук ломающейся переносицы.

Со вздохом отхожу в сторону. Вроде я это уже видел, но всё равно такие отношения не перестают удивлять. Гримз отшатывается, хватается за лицо. Кровь просачивается между пальцев. Он скалится, с хрустом вправляет нос. Охренеть!

Милые тешатся…

— Ах ты… — неожиданно отмахивается, берет тряпку со стола, прикладывает к носу. — Ладно, скажу. Воякам продаю, которые испытания травами не прошли. Ну или вот таким, как ты. Давно не употребляешь?

Торн хмурится:

— Два дня. Так значит, ты травишь их?

— Пошёл к чёрту, старик. Они мучаются. Я выдаю им строгие дозы, чтобы просто снять боль.

Встреваю:

— Не понял… Настойки вызывают зависимость? И да, Торн… что значит: «давно не употребляешь»?

Торн кивает, а Гримз смотрит на меня с некоторым сочувствием:

— А вы не знали, Римус? Торн, почему ты его не предупредил?

— Настойки вызывают зависимость у слабых людей. Не посчитал нужным говорить об этом. Эти знания отвлекают от цели. Гримз, у тебя есть «Изнеможение»?

— «Изнеможение»? — осматривает меня с ног для головы. — Теперь всё ясно. Торн, ты потому такой бледный, да? Свои ему отдаёшь? — кивает на меня.

— Не понял, — скрещиваю руки. — Торн, что за дела?

Торн молчит. Гримз отвечает за него:

— Всё ясно. Значит, старик отдаёт вам свои выходные запасы настоек. Рискуете, Римус, ох и рискуете. Но ещё больше рискует Торн, потому что, судя по его виду, он резко перестал их употреблять.

Смотрю на своего гвардейца. И впрямь — бледный. Но тогда, в лесу он, казалось, был медленнее обычного. Из-за этого и не смог увернуться от удара тролля.

Перевожу взгляд на Гримза:

— Он даёт мне настойку «Изнеможения». У тебя такие есть?

— Найдется… Сколько надо? Есть еще «Предел» и «Возвышение». «Величие», конечно, предлагать не стану. Рановато вам, да и не по комплекции.

Торн хмурится:

— Не хочу знать, где ты достал их.

— И правильно, что не хочешь. Не для твоего ума.

— Хм… я догадываюсь, кто мог тебе их поставить.

— Догадывайся молча. Так, «Изнеможение» стоит десять золотых за штуку.

— Сколько? — возмущаюсь я. — Ей цена пять золотых.

Гримз хмыкает:

— Это где? В замке по себестоимости? Ну вот туда и идите, господа хорошие. Я их не штампую. Этому старому увальню нужен один флакон в день. Достать такой объём сложно — отсюда и цена.

Не успеваю открыть рот, добавляет:

— Забыл сказать. Расширенный ассортимент продаётся без торга. Цена не обсуждается.

Сразу поникаю. Ладно, ничего не поделаешь. Смотрю на Торна. Он старательно отводит взгляд. Вот ведь засранец. Скрыл, что без настоек у него начинается ломка. Содержать его становится всё дороже и дороже. Десять золотых в день? Охренеть. Мне нужна была охрана, а не разваливающийся танк.

Спрашиваю:

— Оружие есть?

— Какое? Простое? Зачарованное?

— Зачарованное.

— На прочность, устойчивость к магии или смертельность?

— На всё.

— Обязательно. Как только мифрила мне подго…

Кидаю на прилавок гребень из мифрила:

Глаза Гримза раздуваются до размера шаров:

— Сиськи моей прабабки…

— Не спеши радоваться. Это не на продажу.

— Да были бы у меня деньги на такое… Разве что всё дело заложить. Неужто у Стилета такое добро нашли?

— Верно.

Бережно берёт в руки гребень:

— Мифрил, камни Алексии, семицветный янтарь, берилл алый. Да ещё и древний, как промежность моей бабки. Инкрустирован самыми дорогими камнями Варгона. Я и представить не могу, сколько такой гребешок может стоить.

— Примерно? — выдаю своё излюбленное слово.

— Не меньше полутора тысяч золотых. Спрячьте это чудо от греха подальше, — передаёт вещицу трясущимися руками. — Даже я с таким не связываюсь.

Так и делаю. Спрашиваю:

— Так какое оружие есть? Мне бы одноручный меч или кинжал.

Это единственное, с чем я смогу управиться.

— Такого нет. Но есть стилет. Да-да, вы убили одного ублюдка с такой же кличкой. Маленький, острый, но без лезвия. Только тыкать. Сделан из змеиного металла, зачарован на отравление. Чем дольше лезвие в контакте с кровью врага, тем слабее тот становится.

Торн еле слышно хмыкает:

— Бесполезное оружие, Римус. Если вы пустили кровь противнику, он, скорее всего, и так скоро умрёт.

Гримз сжимает правый кулак:

— Я тебе сейчас в харю дам. Ты мне клиентов не отпугивай, понял? Римус, клинок адамантовый. Острый, как взгляд моей бабки на пивные пятна. Пробьёт любой незачарованный доспех. Но материал дорогой, поэтому убойная часть такая тонкая. Убьёт при удаче… если в артерию попадёте или орган какой. Но уж если попадёте, не сомневайтесь — победа за вами. Противник будет слабеть на глазах.

— Хм…

— Последнее предупреждение, старик. Не встревай. Ну что, Римус? Показывать?

Хожу туда-сюда, размышляю. Стилет довольно поганое оружие. Лезвия нет — просто миниатюрная рапира. Зато удобно метать, если он достаточно сбалансирован и сделан не наотмашь.

Останавливаюсь:

— Почём?

— Двести шестьдесят золотых. Без торга.

Брать? Не брать?.. Брать? Не брать?.. Может, сначала подумать? Это же почти половина моих денег. Так уж ли нужен этот стилет, если есть Торн и Киса? Бессмысленное вложение.

— Я подумаю, Гримз. Мне другое надо. Во-первых, артефактный подсумок — лучше того, что ты мне подсунул. Артефакты замечают. Во-вторых, защитит артефакты от псионики. Не хочу, чтобы кто-то ковырялся в моей голове. Знаешь ли, сегодня у меня будет насыщенный вечер в кругу знатных особ.

Гримз какое-то время думает, будто в чём-то сомневается. Наконец вздыхает:

— Есть у меня кое-что получше, Римус. Должен же я как-то отблагодарить вас за решение проблем с табаком и троллем.

Жадность воет в экстазе. Ну наконец-то награда за квесты!