Гильдия Злодеев. Том 2

Глава 17

Жаль, что пришлось этим воспользоваться. Зато посмотри на эти аристократские лица! Они боятся! Они паникуют!

Когда я экспериментировал с черепом, то понял одну интересную вещь: в анклав отправляется всё, что я пожелаю, но при этом мне не обязательно находиться рядом с катализатором.

Сегодня я провёл новый эксперимент: оставил череп в «Стреломёте», положив на него яблоко. Метров за пятьсот от него пожелал, чтобы яблоко перенеслось, а когда вернулся, то увидел, что его на черепе больше нет. Таким же удаленным образом удалось яблоко вернуть из анклава.

И этим я воспользовался, чтобы отправить сигнал Торну…

За десять минут до появления утропиев в Родовом Замке Галленов.

Голос тёмного мага Кости полон веселья и радости:

— Должен сказать, это прекрасно, добрый рыцарь. Наконец-то что-то новое в моём унылом существовании. Нет, ты только представь, какой у меня мудрый мастер. Додуматься до такого?! Это же гениально!

Закованный в металл Торн качает головой:

— Это безумие.

Костя смеётся:

— Да ну брось, ты не представляешь, что такое безумие. А это так, цветочки.

Под ногами по всему анклаву раскиданы головы утропиев. Торн раскопал одну из ям, куда их свалили после бойни в Гнезде. Головы хлопают глазами и ёрзают дёснами, работая челюстями и языками, лениво перекатываются. Это была неприятная часть плана, но Римус приказал, чтобы у голов было «как можно меньше зубов и других опасных частей, которыми можно убить».

Головы жаждут разорвать Торна, но отсутствие всяких конечностей, не считая ушей, этому мешает.

— Я не представляю, на что это будет похоже… — вздыхает Торн, выбивая окованным кулаком весь передний ряд зубов у последней головы. — Надеюсь, до крайности не дойдёт.

— Да ты что! Пусть дойдет! Давай-ка лучше вновь восхитимся мастером. Ты только представь, как он вывернулся! Сэкономил на плате за зомби. Вес одной головы примерно пять килограмм, а тут их сто семнадцать. Некоторые с высохшими мозгами, и их вес ещё меньше. Так что это всего лишь полтора года жизненных сил из его запаса. По наивности своей он не хочет, чтобы пострадали никчёмные людишки, поэтому не взял целых утропиев, да ещё приказал тебе повыбивать им зубы. Кстати, добрый рыцарь, ты дурак? Ты же верный крендель Галленов? Как ты согласился на такое?

— Не твоё дело.

На голову в шлеме Торна падает яблоко. Вот и знак. Он вздыхает. Все-таки придется это делать. Еще и так скоро…

Отсчёт пошёл. Дорога каждая секунда.

Торн встаёт, достаёт меч.

— Добрый рыцарь, а ты не подумал, что утропии тоже защищены в анклаве?

— Римус предполагал это. Если не получится, я отправлю их неусиленными.

Костя пронзительно смеётся. Торн размахивает мечом, разом перерубая пять голов, превращая их в месиво из костей и мозгов.

— О, смотри-ка, получилось. Кто бы мог подумать…

Одновременно пять всплесков эфира усиливают остальные головы. Их глазницы загораются синим, они чавкают челюстями и загребают языками. У некоторых даже зашевелились шейные мускулы.

Ещё взмах. Сразу семь голов гибнут, испуская выплески и усиливая остальные.

— Ха-ха-ха! — не может успокоиться Костя. — Ты погляди на этих колобков! Ой, умора!

— Что такое «колобок»? — без особого интереса спрашивает Торн, уничтожая ещё десяток черепов.

— Неважно. Вырвалось. О, смотри!

Головы уже совсем не кажутся беспомощными. Эфир оживляет их тухлые мышцы, языки, и связки, которыми они перебирают, как пауки конечностями. Весь анклав оживает. Десятки голов отскакивают от стен, круша всё на своём пути. Склянки с гомункулусами, книги, манускрипты. Всё превращается в полнейших хаос.

Торн выкладывается по полной, чтобы попасть по ещё одной, и ещё, ещё… Но тут даже четвёртая ступень воинских искусств не помогает. Бесполезные головы слишком быстры.

Он опускает меч.

— Молодец, добрый рыцарь. Сорок семь всплесков. Осталось семьдесят бесполезных голов. Ха-ха-ха! Вот будет забава! Я знал! Знал, что с вами будет весело!

Десять секунд…

Торн мысленно просит анклав вернуть его в настоящий мир.

Тьма…

…

Свет…

Торн появляется неподалёку от стен замка, на лету подхватывает череп, засовывает его в артефакторную сумку. Смотрит вверх.

Шесть секунд…

Высота стен тринадцать метров. Но больше сложность не в том, чтобы попасть на нужную крышу. Нельзя, чтобы череп быстро обнаружили. Ауру скроет подсумок, но сам он невидимым не станет.

Торн вкладывает сумку в заранее изготовленную простенькую пращу. Закручивает, и…

Череп улетает через стену…

Одна секунда…

Римус тоже где-то там сейчас отсчитывает секунды после того, как дал «яблочный» сигнал Торну готовиться. И сейчас он приказывает анклаву высвободить все головы…

— ТРЕВОГА!!! — доносится из-за стен.

На вечно серьёзном лице Торна появляется лёгкая улыбка.

— Да что у вас происходит?! — визжит перепуганный принц, забыв обо всех понтах. — Утропии? Второй раз подряд?!

Один из стражей отдаёт честь, кланяется:

— Ваше Высочество, вам не о чем беспокоиться! Я… я не думаю, что мы понесём хоть какие-то потери, просто…

— Что «просто»?! Что ты мямлишь?!

Слышится какой-то шум в коридорах. Страж разворачивается спиной к принцу:

— Закрыть двери! Немедленно закрыть двери в тронный зал!

И они закрываются. Вот только очень медленно, потому как зачарованы. Три головёшки пулей залетают в зал и…

Начинается веселье! Панику поднимают дамы, мужская же часть оказалась более подкованной — здраво оценивает опасность.

Визг полной аристократки бьёт по ушам, когда отрубленная башка вцепляется в её платье беззубой пастью и, похрюкивая, покачивается на нем. Её кавалер выхватывает меч, который носит больше для красоты, чем для боёв, размахивает им во все стороны, но попасть по утропию не может…

Дама от того, что её сейчас ненароком зарубит ухажёр, закатывает глаза в предобморочном состоянии, падает на спину и не шевелится. Лезвие декоративного меча свистит в воздухе, но башка «перекатывается», оказывается в другой стороне. Только вот платье теперь придётся выбрасывать. А цвет её панталонов знает весь светский двор.

— Без паники! — первым приходит в себя эйр Галлен. — Это всего лишь головы! Гимрис! Элькрас! Как это произошло?!

— Мы не зн… — стража сбивает с ног убегающая от голов толпа.

Они бегут к единственному выход.

— Нельзя! — перекрывает им проход пятеро закованных в латы. — Двери должны быть закрыты! Всем успокоиться!

— Они появились из ниоткуда, господин! Просто попадали сверху! Это головы утропиев возвышенного ранга! Сильно возвышенного!

— Только головы? Без тел?

— Да, господин!

Эйр поднимает руку, окутанную голубым эфиром, но сразу же ее опускает, так как голова в которую он целится забирается под подол охреневшей дамы.

— Во имя Первозданного! — ругается он. — Они что, беззубые?

— Да, Эйр! Могут сбить с ног или прикусить до синяка! Господа! Дамы! Прошу вас успо…

На звук орущего стража реагируют сразу две башки. С дзинькающим звуком сбивают его с ног, но он сразу же вскакивает, ругается.

— Бейте магией! Магией!

Паникующий принц верещит. Его прикрывает тот самый личный гвардеец шестой ступени. Он остервенело вертит головой, держа в обеих руках по одноручному мечу. Я даже не успеваю заметить его движения. Одна из голов распадается на четыре кусочка.

Вой!!!

— Это сумасшествие! — мечется Сигмунд в кольце своих воинов. — Магией не убить, своих же заденешь! Мечом зарубишь — остальные становятся сильнее! Кто это устроил?! Кто?!

Мы с Ионой сидим за столом, она протягивает мне бокал с вином:

— Эй, сударь, отхлебнёте?

— Не откажусь, — делаю маленький глоточек.

Я так и не нашёл в этой суматохе ложек, поэтому тремя пальцами зачерпываю пуддинг из общей тарелки. Мд-а, совсем не малиновый пудинг. Какой-то паштет.

— Слышь, сударь, это некультурно, — хмыкает Иона. — Граблями кушать не подобает.

— Так ложки нет… О, Иона, гляди вон там. Твой выход.

Иона мгновенно ориентируется. Мы с ней это обговаривали. Она рысью выскальзывает из-за стола, юркает между людьми, ножкой отпинывает драгоценное колье мне под стол. Наклоняюсь, подбираю, сую в скрытый карман камзола, который мне подшила Лия.

Следующим оказался золотой браслет, которому Иона немного помогла свалиться с запястья визжащей в панике аристократки. Потом перстень с камнем размером с грецкий орех и один туго набитый кошелёк. Иона умеючи пользовалась хаосом и прихватывала все, что плохо висит или хорошо лежит.

Посвистываю, подцепляю пальцами что-то похожее на лягушачьи лапки. Воняет болотом. Но может на вкус оно ничего. Пробую. Фу. По-любому у них это деликатес. Вот что за люди? Даже еды нормальной нет. Всё только для понтов. Нет, чтобы жаренную картошечку выложить с грибочками.

На стол передо мной сваливается сынок Сигмунда. Он орёт и машет руками, хотя голова только пролетела мимо. Весь мажется едой, раскидывая её во все сторон.

С некоторым отвращением сталкиваю парня со стола, и он сразу же пропадает из виду. Заглядываю под стол. Сидит под ним, скукожившись. Ого, да он тут не один. Тут уже треть зала запряталась.

Так, ладно. Паника закончится, как только до них дойдёт безопасность ситуации…

Грохот бьёт по ушам. Что-то сверкает.

Один из стражей орёт:

— Не использовать магию! Только мастера воинских искусств! Третьей ступени и выше! Они быстрые! Старайтесь поймать, а не убить!

Замечаю Эльвину. Она стоит в уголке и с улыбкой попивает вино. Кстати, она такая не одна. Не все паникуют. Кто-то стоит с фейспалмом, кто-то не может поверить, что знатные люди могут попасть в такую ситуацию. Некоторые просто стоят с оружием или сжатыми кулаками, покрытыми эфиром. Просто стоят и оценивают. Но таких не очень много. Большинство всё же поддалось панике. Иона проталкивается через людей под столом, раздвигает мне ноги. Её довольное личико смотрит на меня снизу вверх:

— Я столько всего набрала, Римус! Столько всего! Это намного лучше серебряных вилок!

— Молодец. Артефакты есть?

— А хрен его знает, что из этого обычный брюлик, а что артефакт.

— Ясно. Как только откроют двери — уходим. Старайся не попадаться на глаза Сигмунду.

Вторую голову не убивают. Её голыми руками ловит гвардеец принца. Похоже, он единственный тут, кто способен на это.

Снова раздается вой! Похоже, кто-то убил снаружи голову, тем самым усилив остальные.

Гвардеец принца ругается:

— Что за идиоты! Они делают их только быстрее! Мы неделю их вылавливать будем?!

Эйр Галлен командует:

— Менталисты, поставить заслон в проёме! Открыть двери, немедленно! Воинские мастера, за мной! Господа элементалисты! Пользуйтесь только плетениями первой и второй ступени! Бейте, если уверены, что попадёте, и никто не пострадает! Все остальные — без паники! Это просто беззубые головы! Чья-то глупая шутка! И это шутник будет наказан!

Мокрый, как собака в болоте, Сигмунд подбегает к Галлену:

— Как ты мог это допустить?! Во время бала в честь наследного принца! Воины мои, защищайте Его Высочество!

Пять стражей с фиолетовыми гербами берут в кольцо крыску, и без того уже окружённого своими золотыми гвардейцами Дома Солнца.

Отец с неприязнью смотрит на Сигмунда:

— Из всего извлечёшь выгоду, да? У меня нет на тебя времени. Да откройте вы уже эти двери! Во имя Первозданного, я сам!

Отец хватается за двери, его лицо каменеет. Через десяток секунд двери открываются, а в проёме появляется едва различимая преграда из эфира. Сразу три башки врезаются в неё, не в силах проникнуть в тронных зал. Отец, десяток гвардейцев Галленов и ещё столько же гостей-аристократов выбегают. Остаются только женщины, слабаки и трусы, которых с энтузиазмом гоняет последняя голова — самая страшная. Волосатая, без нижней челюсти. Выглядит, как летающий осьминог.

— Эльф! Это голова эльфа! — кричит шестиступенчатый страж. — Демонический ранг!

— Так-с, Иона, — вытираю губы скатертью. — Нам пора.

— Угу, согласна. Слушай, а можно я себе то ожерелье оставлю, а?

— Можно.

— Хи-хи, спасибо, старшой.

— Я тебе не главарь разбойников, Иона.

— Не. Ты круче! Я никогда не была на таких делах! Это же надо было удумать!

— Да не кричи ты…

— Да тут все орут!

Держу Иону за руку, протискиваемся через беснующуюся толпу. Башка эльфа разошлась не на шутку. Не знаю, как можно назвать демоническим рангом то, что умеет только загребать челюстью и пугать светских дам. Ну да ладно…

Чуть не спотыкаюсь о проползающего в ногах кретина, недавно возмущавшегося, что ему надоели дуэли за честь женщин. Не сдерживаюсь и наступаю ему на пальцы. Орёт.

— Прошу прощения, сударь.

По пути вытягиваю из ножен пробегающего толстяка декоративный кинжальчик. Он даже не сообразил им воспользоваться. Только визжит да скачет наравне с женщинами. Сую очередную добычу себе за пояс.

Под общий кипиш никто даже не замечает, как мы проходим через голубую преграду и покидаем тронный зал. Тяну за руку Иону. Она смеётся. Звонко и радостно.

— Я и не знала, что балы такие весёлые, Римус! Это нечто!

— Я рад, что тебе понравилось, а теперь…

Иона резко дёргает меня за руку, с силой, будто я какой-то задохлик, а она бодибилдер, разворачивает меня и чуть ли не вгрызается мне в губы.

Я ПОБЕДИЛ, ЧЁРТОВ ТЫ ЧЕРЕПОК!!!

МОЙ ОРЕХ! МОЙ!