Глаз вечности

12 БЕГЛЕЦЫ

Пакрат всегда был не прочь втихаря пробраться туда, где нельзя бродить, или стянуть то, что плохо лежит; однако на сей раз его действительно занесло. А все эта Алианна! Сама же вечно гоняла товарища за неподобающее поведение – и вдруг вытворяет такое!

С другой стороны, когда парень присоединился к Серым Призракам, кто принял его сразу, как родного? Кто за долгие годы ни разу не бросил, не подвел Пакрата? Алианна! И пусть девушка явно вознамерилась улизнуть от всех, верный товарищ не покинет ее, чем бы это ни грозило обоим.

Конечно же, он видел возвращение воровки в храм. Потому что чистить уборные – гадко, унизительно, и точка. Иерарх может лопнуть от гнева, туда ей и дорога. А Пакрат удрал при первой же возможности. Отираясь в толпе прочих беженцев, он не прозевал появление Гальверона с девушкой и несчастной умирающей; но в лазарет парня не пустили: помощница Кайты прогнала воришку, размахивая веником, и обозвала «негигиеничным». Интересно, что она имела в виду?

Вроде бы Пакрат и не следил нарочно за дверью лазарета, однако тут же заметил, когда Алианна вышла. Он сразу почуял неладное. Вместо того чтобы отправиться к товарищам, плутовка тенью скользнула вдоль стены и растворилась в коридоре, ведущем в подвальные помещения. Может, пошла стибрить чего-нибудь на ужин? Не похоже: уж слишком все таинственно. Сгорая от любопытства, Пакрат без дальнейших раздумий последовал за подругой.

Девушка в открытую заговорила с Телимоном. Так, значит, Пакрату все померещилось? Или нет… Вот она стащила еду без разрешения… Что делает эта замухрышка?! Ох и накличет она беду на своих ничего не подозревающих товарищей! Воровать – воруй, но знай меру! Стоит, болтает себе с главным поваром, посмотрите на нее – воплощенная невинность, а карманы того и гляди треснут по швам! Пакрата просто взбесило подобное легкомыслие. Теперь-то он понял, как чувствовала себя Алианна во время его собственных выходок. М-да, ощущение не из приятных.

Впрочем, сделанного уже не поправишь. Но что же задумала эта мошенница? Положение усложнялось на глазах.

Пока девушка прощалась с Телимоном, Пакрат почти машинально прихватил колбасы, лепешек и сыру. Куда бы плутовка ни направлялась, он с нею. Если девушке понадобится еда – товарищу тем более. Серый Призрак испарился из кухни так же неприметно, как и прошмыгнул внутрь.

Так, ну и куда теперь?.. Да она с ума спятила! Наверх? Там же негде прятаться! Насколько удобнее здесь, в подземельях! В храме подруга чуть не затерялась среди говорливой толпы; вдруг он снова приметил Алианну. И где же? Авантюристка проскочила прямо за кружевную серебристую завесу, к которой иерарх и близко никого не подпускает. У занавеса изнывал от скуки часовой, совершенно утративший бдительность. Девушка проскользнула у него под носом.

Пакрата раздирали противоречивые чувства. Нужно остановить это безумие! Догнать подругу, спасти от ее собственного сумасбродства! Да, но все же занятно, каков ее умысел? Однако если страж поймает их с полными карманами краденой еды…

В это мгновение мимо часового с криками пронеслись двое детишек; один из них споткнулся и больно разбил коленку о камень. Раздался оглушительный рев. Молоденькая красавица мать бросилась утешать сынишку. Встрепенувшийся страж кинулся на помощь – а заодно пофлиртовать с перепуганной мамашей.

Когда они окончательно отвлеклись, Пакрат пригнулся и ловко нырнул под занавес. За плетеным кружевом не просматривалось ничего, кроме узкой полоски мрака. Тоже невидаль: воришке не привыкать к темноте! Была – не была! Пока не вернулся часовой, Пакрат ринулся в непроницаемую черноту.

За спиной что-то зашипело, потом громко лязгнуло. Пакрат обернулся – и немое ругательство застыло на губах. Свет в дверном проеме резко погас, как будто оборвалась последняя связь с родным и знакомым миром. Еще пара неуверенных шагов – и рука уперлась в какую-то ровную, лишенную шероховатостей стену. Дверной проем исчез, будь он неладен! Не то чтобы Серые Призраки боялись мрака – упаси Мириаль, с их-то ремеслом, – но угодить в ловушку имение сейчас, когда он так спешит, просто невыносимо! Гнусные гвардейцы, это все их происки!

Если бы молодой человек знал, что за крайние обстоятельства вынуждают иерарха время от времени посещать этот Грим-портал… Хотя беглеца и это не остановило бы.

Нужно зажечь огонь. Ну, это легче легкого: как мастер своего дела, Пакрат никогда не расставался с необходимыми приспособлениями. Блики от свечи заиграли на стенах из гладкого Дарка-металла с синеватым отливом. Интересно… Воришка решил рассмотреть их поближе, но тут в животе ухнуло, и бедняга почувствовал, что летит вниз. Впрочем, твердый пол по-прежнему оставался под ногами. Парень покачнулся и выронил свечку; та с тихим шипением погасла. И снова беглец оказался в кромешной тьме; перед глазами заплясали пурпурно-зеленые отблески – воспоминания о потухшем пламени. Пакрат осторожно вытянул руку, коснулся стены – и, ойкнув, отскочил. Пальцы обожгло, словно он схватил трос, который дернули со всей силы. «О клыки и когти Мириаля!» Молодой человек замер на месте; сердце несчастного готово было выпрыгнуть из груди.

Но вот пол дрогнул и вроде бы остановился. Робко убедившись в том, что стены больше не мчатся вверх, воришка встал на четвереньки и принялся на ощупь искать закатившуюся куда-то свечу. Именно в этот миг беглец осознал, что опасная игра зашла слишком далеко. Только бы добраться до мерзавки Алианны, уж он скажет ей пару ласковых! Пакрат попытался негромко позвать ее. Кричать не осмелился: почем ему знать, что еще таится вокруг.

Ответа не последовало. По крайней мере такого, на который всем сердцем надеялся бедолага. Зато раздался новый щелчок, и подул ветер. Дверь открылась? Парень до сих пор ничего не видел, но молился, чтобы это было правдой. Да где же выход? Нигде не мелькало ни огонька. Воришка потерял всякое чувство направления.

«Ни зги не видно, а? Сдается мне, кому-то есть что скрывать от добрых людей».

Наконец пальцы нащупали нечто круглое и теплое. Свеча! Благодарение судьбе, а то Пакрату опостылела эта непроглядная темень. Пытаясь восполнить отсутствие зрения, все чувства напряглись до предела; нервы, если честно, тоже. Место здесь наверняка дурное; а если уж сталкиваться с опасностью, всегда лучше заметить ее первым.

Слегка трясущиеся руки зажгли фитиль. Парень поднялся на ноги, закапав пальцы горячим воском, и поспешно выскочил из подвижной комнатки – а вдруг той взбредет на ум снова поехать? Хвала небесам, что он не пошел вперед так же резво! Мгновением позже воришка увидел прямо перед собой разверстую черную пучину. Беглец проворно отпрянул.

– Скверное место, ни дна ему ни покрышки! И занесло же меня!

Площадка, на которой стоял Пакрат, занимала три фута в длину и столько же в ширину, простираясь над упомянутой пропастью. Темная сталь пола отливала все тем же мутным голубоватым блеском. Зияющую бездну пересекал узкий – не шире двух футов – мостик без перил или каких-либо опор. И выдумают же такое, подлецы! На другом конце маячила другая площадка, подобная первой. С ума сойти, кажется, она висит в воздухе ни на чем! Вверху, также безо всякой поддержки, парил некий предмет, похожий на громадный шар или обруч.

Алианны поблизости не было видно. К этому времени Пакрату совершенно расхотелось звать ее. Разумнее будет осмотреть платформу и поискать какой-нибудь другой выход, чтобы не возвращаться тем же путем, но и не ступать на мостик – уж больно хрупкий у того вид.

Другого выхода не оказалось.

– Вот так всегда! – вздохнул бедняга.

Слабый огонек не проникал так далеко во тьму, чтобы дать даже грубое представление о глубине пропасти. Пожав плечами, Пакрат пустился вперед. Движения его были быстры и ловки. Молодой человек сроду не любил грабить чердаки, однако нужда научила промышлять и этим, так что опыта по верхолазанию он набрался с лихвой.

Но вот мостик преодолен. Как и в первый раз, парень внимательно изучил место, куда попал. Пол новой площадки будто воедино слит с невысоким округлым цоколем; промучившись с минуту, Пакрат убедился, что в этом устройстве нет никакой пользы, не говоря уже о красоте. Высоко над головой вырисовывался огромный круг. За краем платформы начиналось беспросветное Ничто.

«Куда девалась эта беглянка? Не улетела же? Провалиться мне на месте, отсюда должен быть какой-нибудь выход!»

Воришка со злостью пнул металлический цоколь, отбил палец на ноге и многоэтажно, забористо выругался. Затем, стиснув зубы, встал на колени. Поскольку остается единственная дорога– вниз, значит, где-то спрятана лестница. Пришлось ощупывать каждое ребро четырехугольной площадки дюйм за дюймом. И, разумеется, на третьей стороне чувствительные пальцы обнаружили веревочные узлы, скрытые под платформой. Похоже, Алианна действовала гораздо быстрее своего приятеля, иначе как бы он умудрился совсем потерять ее из виду?

Беглец налил на пол расплавленного воска и воткнул свечку в застывающую лужицу. После этого опустил ногу, нащупывая перекладину. Вспотевшие пальцы с трудом цеплялись за совершенно гладкий край металлической площадки. Ничего более пакостного с Пакратом в жизни не приключалось. Раскачиваясь над невообразимой бездной, он поставил на лестницу обе ступни и дождался, пока та придет в равновесие. Теперь предстояло кое-что похуже – по очереди оторвать ладони и быстро ухватиться за веревку.

Очутившись на лестнице, Пакрат приник к ней всем телом и завис в пустоте, тяжело дыша. Его трясло, пот лил со лба градом, а внутренности похолодели и сжались в твердый ком.

«Вот попадись мне эта несносная девчонка – шею сверну!»

К счастью, самое сложное осталось позади. Спуск по качающимся перекладинам не должен причинить крупных хлопот. Держась одной рукой, Пакрат протянул другую вверх, нашел свечку, задул ее и упрятал обратно в карман. Потом глубоко вздохнул и начал нисхождение среди полного мрака.

Это был долгий путь. Ничто не отвлекало парня от тревоги за участь Алианны, а также свою собственную. Время тянулось, и вот беглец ощутил подлинное измождение; руки, плечи, спина, ноги – все ныло от напряжения. Воришка присел отдохнуть на ступеньку, для равновесия обхватив руками верхнюю перекладину. Он решил, что не стоит пороть горячку. Неизвестно ведь, когда еще кончится лестница. А вдруг по дороге его хватит судорога или руки разожмутся от усталости? После небольшого перерыва Пакрат продолжил спуск. Однако переводить дух пришлось еще дважды. И вот наконец нижняя перекладина достигнута.

Со вздохом облегчения молодой человек соскочил на землю – или куда там? Хвала Мириалю: ему уже начало казаться, что он обречен карабкаться во тьме целую вечность. Колени странно дрожали. Воришка зашарил в своем вместительном кармане, ища кремень и свечку, – но тут же получил сильный удар. Задохнувшись от боли, скорчился на полу и, не успев глазом моргнуть, почувствовал, что руки накрепко скручены за спиной. Шея ощутила холод стального лезвия.

Внезапно из мрака послышалось:

– Пакрат! Это ты?

У несчастного отлегло от сердца.

– Пусти меня, глупая корова! Мало нынче бед учинила?

Сжимавшая запястья сила ослабла, нож тоже исчез. Зачиркал кремень, пытаясь выбить искру. Еще немного – и фитилек свечи затеплился. В призрачном круге света воришка узнал хмурое, бледное, испачканное лицо подруги.

– Чтоб тебя! Понимаешь хоть, что ты натворила?

В неверном мерцании огня оба гневно уставились друг на друга.

– Ты зачем убежала? – снова нарушил молчание парень.

– А ты зачем преследовал? – огрызнулась девушка.

– Я заметил, как ты крадешься по храму, прячась от друзей. – В голосе молодого человека сквозили обвинительные нотки. – Ты стянула еду у Телимона, я видел! И хочу немедленно услышать объяснения! – С каждым словом он распалялся все больше. – Забыла, что сказал твой приятель Гальверон: если хоть один из нас что-нибудь утащит, из храма выбросят всех! – Пакрат сгреб ее за плечи и затряс: – Надумала убить нас, бестолковая девчонка?!

Алианна стряхнула его руки и разразилась хохотом – впрочем, далеко не веселым. Скорее она была на грани.

– Еда? И ты полагаешь, это все? Дурачок, ты понятия не имеешь, во что ввязался! Я совершила гораздо худшее преступление. Немножко съестного, подумаешь! Я прихватила еще и перстень иерарха.

– Ты… ЧТО-О?

Девушка поморщилась.

– Да не ори так.

– Как это – не орать? Ты, должно быть, СВИХНУЛАСЬ?!

– А чего вы все ждали? – вспыхнула подруга. – Эта чванливая корова заточила Алестана, разлучила Серых Призраков друг с другом. Стоило Гальверону шаг ступить за ворота, и все ее обещания рассыпались в пух и прах! С меня довольно, Пакрат. Она не более подходит для своей работы, чем, скажем, ты!

– Благодарю покорно, – сухо отвечал Пакрат, но девушку было не остановить.

– Я заставлю ее горько пожалеть! Иерарх без перстня – не иерарх. А я так запрячу здесь ее сокровище, что никто не отыщет.

– Ну а дальше?

– Дальше? Велю Гиларре освободить брата, и… – Ее лицо осунулось. – Ну, э-э-э… Я еще не все обмозговала. Потом обдумаю. Непременно! – с вызовом прибавила она.

Пакрат испустил тяжкий вздох. Алианне всегда удавалось выйти сухой из воды, но на сей раз она переступила все границы дозволенного. Нельзя же так испытывать судьбу! Понятно, девушка была измождена дорогой, вспылила – вот и утратила способность трезво рассуждать. Что, если Гиларра пригрозит убить ее брата, не верни дерзкая мятежница перстень? Вполне возможно. Молодой человек содрогнулся, осознав всю опасность их положения. На какое-то время злость уступила место желанию выжить в этой передряге. Гневные мысли утихли, словно затаились, ожидая своего часа.

– Идем. – Пакрат взял подругу за локоть. – Нельзя здесь медлить, Гальверон неглуп и скоро сообразит, где нас искать.

Алианна прерывисто вздохнула и кивнула.

– Да, пока ты спускался, я тут успела осмотреться. Знаешь, мы попали еще на одну площадку, она почти как та.

– О нет! Опять лестницы?

– Нет, успокойся. На сей раз мост. Но он не похож на первый. Гораздо более разумная конструкция, поверь. У меня не было времени проверить, где он заканчивается.

– Проверим вместе. Куда идти?

– Сюда.

– Отлично. Сначала найдем, где спрятаться, а потом при думаем, как выкрутиться из всего этого.

А в крепости горцев разъяснений требовал вождь клана.

Подбегая к дверям конюшни, Тормон увидал толпу, окружившую бездыханное тело колдуна. Аркан с перекошенным от ярости лицом преклонил колени рядом с трупом. Растолкав людей, торговец пробился к нему. Вождь тотчас вскочил на ноги.

– А, Тормон! Ты как раз вовремя; я уж собирался послать за тобой. Как видишь, великое зло свершилось в этих стенах. Убит наш колдун Грим. Его помощник, похоже, исчез; мальчишка, которого ты привез сюда из Тиаронда, – тоже. Может, прольешь свет на эту непонятную историю?

Торговец до последнего мига уповал на то, что Рохалла ошиблась. Что парнишка не пропал, а просто, по обыкновению всех юных, уединился где-нибудь, решив побыть наедине с собственными мыслями.

– Соболезную вашей утрате, господин. Нам всем будет ужасно не хватать этого благородного человека. – Тормон сокрушенно покачал головой. – Но почему вы уверены, что Сколль скрывается? Он не из тех людей, которые впутываются в подобные истории, даю вам слово.

Аркан насупился. Толпа мгновенно рассеялась: каждый вспомнил о неотложных делах. Тиарондец со всей остротой осознал, насколько хрупко положение всей его группы среди горцев.

– Мои воины искали повсюду, – резко отозвался вождь. – Никто не обнаружил и следа обоих пропавших. Судя по всему, их не найдут, я уверен. Не знаю, до какой степени ваш мальчишка замешан в этой темной истории, торговец Тормон. Может, он стал свидетелем ссоры двух колдунов и видел, как Дарк зарезал Грима. Возможно, убийца взял парня в заложники – хотя, почему бы просто не избавиться от него? Непонятно! Известно также, что Дарк не расставался со своим учителем, они были близки, будто сын с отцом.

– Случалось, и сыновья поднимали руку на отцов, – возразил собеседник.

– В точку, – отрывисто кивнул Аркан. – Но что-то в этом печальном происшествии не дает мне покоя. А если Сколль заколол старика и Дарк бросился в погоню? И еще. Не могу взять в толк, как мальчишке удалось покинуть пределы крепости под носом у стражи?

– Вы хотите сказать, как им обоим это удалось? – переспросил тиарондец.

– Кто-то поджег телегу во дворе. Поднялась суматоха, и преступник незаметно подобрался к воротам.

– Верхом? И никто не обратил внимания?

Вождь снова вздохнул.

– Вижу, куда ты клонишь. На самом деле там было три лошади: жеребец Грима, скакун Дарка и драгоценная гнедая Сколля. Все верно. Мои люди не так уж беспомощны, как кажется. Лишь тому, кто владеет секретами колдовства, под силу обманом провести трех коней, чтобы их не увидели.

– Выходит, так или иначе, паренек не мог уехать в одиночку! – торжествующе заключил Тормон.

– Но это пока не доказывает его невиновность. Вероятно, оба сговорились против старика. Очевидцы утверждают: мальчишка ходил сегодня в башню к колдунам. Зачем?

– Безумие какое-то! Сколль отличный парень. Он и комара не обидит.

– Тогда объясните мне вот это. – Аркан извлек из тряпичного свертка окровавленный клинок. – Грима зарезали этим клинком. Горцы таких не носят. Он принадлежал одному из вас. Не важно, что случилось с мальчишкой: с нынешнего дня вы все под подозрением.

Торговец содрогнулся, узнав длинное заточенное лезвие. Клинок Божьего Меча. Вся их группа вооружилась подобными в караулке, прежде чем слезать со скалы. Нож может оказаться чьим угодно.

Раздался гулкий топот. Один из воинов спускался бегом по лестнице.

– Мы обшарили всю крепость, вождь, до самой крыши, – доложил он, тяжело дыша. – Пропавшие не обнаружены. Левик просил передать вам, в кухне и кладовых тоже никого.

Отпустив горца, Аркан опять повернулся к торговцу.

– Искать больше негде, Тормон. Теперь не остается сомнений.

Внезапно страшная догадка поразила собеседника:

– Дарк мог убить и Сколля. А тело спрятать!

– Где, хотел бы я знать? – Вождь пожал плечами. – Если он даже не позаботился скрыть убийство учителя, к чему возиться с мальчишкой? Твое предположение лишено смысла, Тормон.

– Что ж, твои слова внушают надежду. Покуда Сколль жив, есть вероятность, что он найдется и прояснит весь этот ужас. Вы пошлете розыскную группу сегодня же, мой господин?

– Когда ты в последний раз был снаружи? Бесполезно выезжать куда-то в яростную бурю. Да и потом, в такой ночи всадники своих собственных задниц не отыщут. Дождемся зари. Как только рассветет, мои следопыты в два счета выследят преступников. А теперь мне надлежит распорядиться, чтобы тело перенесли в большую залу. Пусть покоится с почестями. Ты навлек на нас черные дни, торговец Тормон. Если хоть половина твоих рассказов о Тиаронде – правда, то мы не могли потерять Грима в более неудачное время.

С этими словами он отвернулся и принялся давать указания тем, кто укладывал колдуна на похоронные носилки. Тормон понял, что в нем не нуждаются. Но все же медлил, выжидая, пока вождь и его воины удалятся вместе со своей скорбной ношей. Торговца так и притягивало пустое стойло, где находилась кобылица Сколля. Умом тиарондец понимал, что не виноват в несчастье, постигшем парнишку, – в самом деле, не запирать же товарищей под замок, даже ради их безопасности! Следить за каждым целый день тоже не станешь. Загвоздка в том, что за долгий и опасный путь Тормон точно сроднился с мальчиком. И ныне, едва потеряв одну близкую душу, вдовец просто не мог смириться с новой утратой.

Что же делать? Наплевать на совет Аркана, немедля оседлать Руску и устремиться в торфяники, на розыски пропавшего Сколля? Нет, положа руку на сердце, вождь говорил мудро. В такой ночи нельзя даже приблизительно определить направление, в котором ускакали беглецы.

И Аннас – она только недавно лишилась матери, как же отцу покинуть малышку? В первую очередь он обязан быть с нею! Сейчас торговец просто не имеет права рисковать жизнью, уезжая в холодную, ненастную, непроглядную ночь.

Но бедный мальчик…

Тормон покачал головой и скрепя сердце побрел обратно к себе. Ноги шагали по ступеням так тяжело, словно их сковало то же бремя, что лежало на душе. Как поведать обо всем Рохалле? Она непременно опечалится. И все-таки торговец нуждался в ее обществе, как никогда. Добрая девушка стала частью его крохотной семьи, так же как и Сколль. Это вам не Серима: своенравная леди захотела – и ускакала себе, плевать ей на…

Вдовец остановился, будто пораженный громом.

«Как насчет Пресвела? Он ведь не сопровождал хозяйку. И не явился, когда вся крепость сбежалась посмотреть на убитого. Очень подозрительно».

Торговец нахмурился. Надо бы присмотреть за помощником Серимы. С тех пор как они покинули Тиаронд, урожденный горожанин все хуже справлялся с новой обрушившейся на них жизнью. А учитывая его странное поведение в последние дни… Да, тут есть о чем призадуматься!

«Придется как можно тактичнее намекнуть Рохалле, чтобы держалась от Пресвела подальше. Не знаю почему, но я ему больше не верю. Парень в глубоком отчаянии, словно земля уходит у него из-под ног. От таких жди чего угодно. Если выяснится, что он причастен к невзгодам Сколля, – задушу гадину своими руками!»

Дарк понимал: разыщи его воины Аркана – и молодому колдуну вовек не объясниться. Наставник возложил на ученика ответственное поручение перед тем, как испустить дух, но где же свидетели? Похищенный Сколль, естественно, не в счет. Глупо теперь ожидать от него помощи.

Далее, когда в конюшнях найдут холодное тело учителя, – нетрудно смекнуть, кого объявят убийцей. Скажут, преступник нарочно бежал от возмездия.

Так правильно ли Дарк поступает? Молодой человек старательно избегал подобных дум. Что сделано – то сделано, и отступать поздно. В кого же он превратился за одну ночь? Скорбящий, перепуганный бродяга – изгнанник из собственного рода! Кроме того, озябший и вымокший до нитки, но это уже мелочи. И вообще лучше сосредоточиться на дороге, а не то он еще и заблудится.

К тому же приходилось неусыпно держать в повиновении Сколля. Колдун прекрасно чувствовал пылающее негодование бедняги и его судорожные попытки вырваться на волю. Этого нельзя допускать. Оказавшись на свободе, юноша сбежит и испортит все дело; а ведь Грим верил, что ученик справится!

Как и горцы, Дарк превосходно видел ночью. Но только не во время ужасного бурана, который смешал землю, снег и тучи воедино! Днем с высоты крепости казалось: спутать направление невозможно. И где же сейчас эти магические барьеры? Укрылись в туманной дали за холмами; их блеску не пробиться сквозь густую пелену непогоды. Единственный способ не сбиться с пути – двигаться навстречу ветру. Скрестив пальцы на счастье, колдун заклинал небеса, чтобы ветер не переменился.

Бедные лошади, если б могли, верно, молились бы об обратном. Какого же скакуна порадует подобная замена: из милого, теплого стойла – и в этот ночной кошмар?! Градины так и жалили несчастных животных, а жуткие завывания ветра, напоминающие рев и визг крылатых охотников, вселяли неистребимый трепет.

Особенно тяжко пришлось гнедой. Кобылица всю дорогу зябко прижимала уши и хвост; через поводья ее дрожь передавалась хозяину. Дарк казнил себя за то, что вообще взял ее с собой. У горцев достаточно крепких, выносливых скакунов; можно было подобрать подходящего, так нет же: захотел хоть как-то утешить Сколля в его новых лишениях. И вот итог.

«Если лошадь умрет, он никогда в жизни не простит меня. И будет прав. – Поток безнадежности грозил захлестнуть колдуна. – Ах, Грим, Грим! Твой план выглядел таким простым на словах. Почему же вдруг все пошло наперекосяк?»

Всадники долго и упорно взбирались по крутому склону холма. Стоило достигнуть гребня, как встречный вихрь чуть не выбил Дарка из седла. Привязанные лошади вновь попытались повернуть к спасительной крепости, да и скакун колдуна явно подумывал о том же.

Руки Дарка напряглись до того, что затрещали суставы. Чтобы усмирить упрямцев, потребовалась вся тренированная воля ученика Грима. Само собою, при этом нельзя было забывать об упрямом спутнике. Каким-то чудом немыслимые усилия принесли желаемые плоды: жестокий бунт был подавлен. Кони уныло побрели вниз; оказавшись под жалкой защитой склона, они словно примирились с лихой судьбой и больше хлопот не доставляли.

Молодой человек гадал о том, найдено ли тело его наставника. Как только горцы обнаружат пропажу лошадей, все поймут, что колдун бежал. Интересно, погоню уже выслали? Нет, вряд ли Аркан рискнет людьми в такую ужасную ночь. Скорее подождет восхода и пустит по следу способнейших воинов. Следопыты они отменные. К тому же мокрая грязь после бурана – лучшего для них и нарочно не выдумать.

«Только бы мне дали время до утра! А там уж и до барьеров рукой подать. Пересеку Завесу – если, конечно, я правильно понял учителя – и буду свободен. По крайней мере от собственных земляков. Останется лишь одна забота: найти общий язык с обитателями той стороны».

Капюшон Сколля висел на плечах: то ли сдуло ветром, то ли сам упал, когда кони вздумали заартачиться. Дарк снова прикрыл голову несчастной жертве. Жаль, ничем другим помочь он не в силах. А все-таки хорошо, что из-за бури в этой тьме ничего толком не разглядеть. Кто знает, хватило бы колдуну решимости продолжать задуманное, увидь он ясно лицо паренька, искаженное мукой, страхом и ненавистью, – последнее было бы понятнее всего!

«Знать бы хоть, что ждет впереди! Если бы Грим прежде познакомил меня со своими таинственными друзьями или упомянул о них… Мне неизвестно даже, каковы их намерения в отношении Сколля и зачем так нужны его находки? А, будь что будет!»

Однако, задумавшись, он, кажется, сбился с прямого пути. Вперед следует вести себя осторожней! Молодой человек приспустил капюшон и внимательно осмотрелся. Вдали, по левую руку от всадника, мерцало сквозь буран какое-то тусклое, зловещее свечение. Магический барьер! Колдун выбранился и врезал себе по колену. Значит, окаянный ветер все-таки переменился. Теперь, вместо того чтобы приближаться к цели, они со Сколлем скакали под косым углом прочь. Надо же было допустить такую оплошность! Злясь на самого себя, ученик Грима торопливо направил коней к бледному сиянию. Хорошо, что появился более надежный ориентир.

Маска-череп до сих пор держалась на слабой самодельной завязочке. Это было просто непостижимо – и в то же время приятно, ведь холодный ветер снова подул прямо в лицо.

«Грим предупреждал, что погода на той стороне сильно отличается от нашей. Хвала Мириалю! Я уже готов на что угодно, лишь бы не переносить этот свирепый, нескончаемый буран. Мороз и ледяные градины сами по себе премерзкая штука, но как дико стенает этот ветер, аж мурашки по коже! Словно завыла гнусная тварь из самого страшного сновидения» Все-все, пора прекращать эти фантазии!»

Тщетно. Молодой человек мог сколько угодно уговаривать себя, но с природой действительно творилось нечто неладное. Сверхчутье колдуна подсказывало: опасность где-то рядом, она приближается. Дарк то и дело настороженно оглядывался через плечо. Скорее бы добраться до Завесы!