Глаза лесной чащи

ЦАРЬ-КОЛОКОЛ И БЕЛКА

На ромашке работала пчела. Митька Жиганов, флегматичный паренек, по-ребячьи подобрался к пей и захлопнул в спичечный коробок.

- Слушал, как она «жундит». А когда надоело, вырыл ножом ямку и схоронил живую в коробке.

- Зачем ты? - спрашиваю.

Ухмыльнулся. Сказал:

- Так… От нечего делать.

Потом шли с ним лесом. Увидел он белку на грушевом суку с грибком в лапках. Запустил камень, который прямо под ней стукнулся о дерево. Уронив гриб, белка опрометью бросилась по ветвям в чащу.

- А это зачем?

- Во заладил: зачем, зачем. А на кой она? Мотается по лесу, фрукты переводит. Какой нам от нее толк?

По его выходило: все земное обязано доказывать человеку свое право на жизнь, оправдывать перед ним свое существование. Вот куда он замахнулся камнем!

- Ты говорил, что недавно был в Москве, по Кремлю ходил.

- Ну? - насторожился он.

- А не подумалось ли тебе, что, скажем, и царь-колокол бесполезен? Его же не стригут, не доят и на мясо не разделывают.

- Брось разыгрывать. Тот колокол - не белка какая-нибудь, а экспонат древности, есть на что посмотреть.

- А если белка - тоже экспонат! Да такой, который в отличие от колокола, нашими руками не создать. И пчелу, которую ты закопал, нам не изобрести. Об этом не думал?

На это он, видно, не нашел, что возразить. Шел молча позади. Вдруг повернул назад.

- Ты что? - удивился я.

- Так… Раздумал… Пойду домой.

Вечером на обратном пути я увидел у ромашковой полянки пустую ямку. Интересно: жива еще пчела?