Глупые белые люди

Глава 9 Одна большая счастливая тюрьма

Это случилось примерно в 22.05 4 октября 2000 года, за месяц до президентских выборов. Накануне состоялись первые из трех дебатов между Элом Гором и Джорджем Бушем.

В тот благоуханный октябрьский вечер в городе Ливане (штат Теннесси) Джон Адамс, шестидесяти четырех лет, поудобнее устроился на своем любимом желтом кресле и собрался смотреть вечерние новости. Палочка появилась после инсульта, перенесенного несколько лет назад, она стояла рядом. Уважаемый член афроамериканской общины Ливана, Адамс состоял на инвалидности после многолетней работы на шинном заводе.

Телеведущие подводили итоги дебатов. Адамс и его жена Лорена обсуждали свое решение голосовать за Эла Гора, когда в дверь постучали.

Миссис Адамс вышла из комнаты, приблизилась к двери и спросила, кто там. Двое мужчин потребовали впустить их. Она еще раз спросила, кто они такие, однако гости отказались представляться. Миссис Адамс, в свою очередь, отказалась открывать дверь.

В ту же секунду двое офицеров ливанского полицейского отдела по борьбе с наркотиками выломали дверь и надели на миссис Адамс наручники. В дом ворвались еще семеро полицейских. Двое из них бросились в заднюю комнату с револьверами наготове и всадили несколько пуль в Джона Адамса. Через три часа его смерть зарегистрировали в медицинском центре при университете Вандербильта.

Налет на дом Адамсов предприняли после того, как секретный информатор приобрел наркотики по адресу Джозеф-стрит, 1120. Ливанский отдел по борьбе с наркотиками, как и тысячи подобных отделов, созданных в рамках программы Клинтона «Война с наркотиками», получил от местного судьи ордер на арест обитателей дома.

Вот только Адамсы жили в доме номер 70 по Джозеф-стрит. Полицейские ошиблись адресом.

А в нескольких милях от места, где случайно застрелили Джона Адамса, в предвыборных штаб-квартирах Эла Гора суетились бесчисленные сотрудники и волонтеры. В тот момент их главной задачей было восстановить репутацию — они пытались отвлечь избирателей от зрелища их кандидата, вечером ранее только вздыхавшего на ответы Буша. Надрывались телефоны, стопки стакеров на машины и агитационные плакаты отправлялись по неверным адресам, стратеги судорожно обсуждали предстоящее окончание кампании. На столах валялись копии планов Гора по борьбе с преступностью, предусматривающие увеличение финансирования дополнительных полицейских сил и поддержку программы «Война с наркотиками». Никто из них не догадывался, что их сверхусилия по искоренению наркотиков только что стоили им потенциального голоса пожилого афроамериканца, проживавшего в городке неподалеку.

Убийство собственных избирателей не поможет способствовать успеху на выборах.

Я описал только один из множества случаев последних лет, когда невинных людей убивали местные или федеральные полицейские, которые были уверены, что убивают «того, кого надо».

Подобным же образом благодаря политике Клинтона — Гора за последнее десятилетие уйма народу угодила за решетку. В начале девяностых в тюрьмах США содержалось около миллиона заключенных. К концу эры Клинтона — Гора сидело уже ДВА МИЛЛИОНА человек. Значительную долю такого прироста обеспечили законы, направленные против потребителей «дури», а не наркодилеров. Восемьдесят процентов тех, кого посадили за наркотики, арестованы именно за хранение, а не распространение. Штраф за употребление крэка раза в три выше, чем за кокаин.

Не трудно догадаться, почему к наркотику, предпочитаемому белыми, более снисходительное отношение, чем к единственному, который могут себе позволить члены бедных негритянских и латиноамериканских сообществ. Целых восемь лет доминировала жестокая установка пересажать как можно больше представителей разнообразных меньшинств. Вместо того чтобы приступить к необходимому им лечению, мы решаем проблему, бросая наркоманов гнить в тюремных застенках.

Однако забудьте на минуту о помощи неудачникам. Какой-то гений в администрации Клинтона — Гора заявил:

— Эй, я придумал: почему бы нам не пересажать черных и латиноамериканцев — среди них полно наркоманов! Раскидаем их быстренько по тюрьмам и урежем группу избирателей, в которой девять из десяти голосовали за нас!

Звучит глупо, вам не кажется? Ну какая кампания будет целенаправленно истреблять собственных избирателей? Вряд ли вам встретятся республиканцы, которые на совещаниях вырабатывают способы засадить в тюрьму руководителей корпораций и членов Национальной стрелковой ассоциации. Поверьте, вам не увидеть Карла Роува, убеждающего Белый дом найти повод арестовать либо лишить права голоса миллион членов христианской коалиции.

Как раз наоборот. Люди Буша ревностно следят, чтобы никто из их сторонников никогда не пользовался гостеприимством тюремных душевых. Много воды утекло с тех пор, как Клинтон покинул кабинет, даровав амнистии сомнительным толстосумам вроде Марка Рича. Вся страна возмутилась прощением, предоставленным эмигранту, укатившему, не заплатив налоги. Богач уехал, не заплатив налоги! Да мы были шокированы… ШОКИРОВАНЫ!

И никто не обратил внимания на «помилование» Дэвида Лэмпа, Винсента Метлицки, Джона Уодсворта или Джеймса Уэзерса-младшего. И никто не требовал от конгресса расследования, почему сняли обвинения против «Кох индастриз», крупнейшей в Америке частной нефтяной компании, чьи генеральный директор и вице-президент — братья Чарлз и Дэвид Кох. Почему же так?

Потому что все эти «помилования» произошли во время правления Джорджа У. Буша.

В сентябре 2000 года федеральное правительство выдвинуло обвинение по девяноста семи пунктам против «Кох индастриз» и ее четырех директоров — Лэмпа, Метлицки, Уодсворта и Уэзерса, заведующих вопросами окружающей среды и заводами, — за сознательный выброс в воду и атмосферу 91 тонны бензола, вызывающего рак, и за сокрытие сего факта от федеральных инспекторов.

А ведь это было не первое столкновение «Кох» с законом, даже не первое за год. В 2000 году компанию оштрафовали на 35 миллионов долларов за нелегальное загрязнение окружающей среды в шести штатах.

Однако с «бесспорным» избранием Джорджа У. Буша фортуна вдруг улыбнулась фирме. Сотрудники «Кох» просто пожертвовали 800 тысяч долларов на предвыборную кампанию Буша и других республиканских кандидатов. В январе, пока Джон Эшкрофт ждал своего часа, правительство сократило обвинение сначала до 11, а потом и до 9 пунктов.

Правда, перед «Кох индастриз» все еще маячил штраф на сумму 352 миллиона долларов. Но вот администрация Буша закрепилась у власти и быстро исправила положение дел. В марте отменили еще два пункта. А за два дня до суда департамент юстиции во главе с Эшкрофтом все уладил. «Кох индастриз» призналась в фальсификации документов, а правительство отказалось ото всех пунктов по загрязнению окружающей среды, включая уголовные деяния четырех сотрудников компании. Благодаря такой благосклонности работники «Кох», которым грозил тюремный срок, были освобождены от всех обвинений. Сама же компания защитилась по всем 90 серьезнейшим пунктам и заплатила штраф, уничтоживший оставшиеся семь пунктов. Как сообщила «Хьюстон кроникл», «сотрудники „Кох“ отпраздновали завершение дела»; представитель компании Джей Россер радостно прокудахтал, что снятие обвинений доказывает «порядочность» фирмы.

Я не оправдываю поступок Марка Рича, но поправьте меня, если ошибаюсь: я всегда полагал, что загадить воздух и воду опасными для жизни химикатами, вызывающими рак (и неизбежно влекущими за собой бог весть сколько смертей), чуточку серьезнее, чем улизнуть без уплаты налогов от мэра Руди Джулиани, отправившись в восьмилетнее лыжное турне по Швейцарии.

Уверен, никто из вас не слышал о «помиловании» Чарлза и Дэвида Кохов, их сотрудников и нефтяной компании. Почему? Поскольку это самое обычное деловое явление, не заинтересовавшее национальную прессу, которая и так спит за рулем.

Увы, Энтони Лемар Тейлор забыл внести вклад в кампанию Буша. Тейлор — еще один рецидивист, воришка, в 1999 году решивший притвориться звездой гольфа Тайгсром Вудсом.

Хотя Тейлор даже отдаленно не напоминал Вудса (а-а, ладно, все черномазые на одно лицо, ведь так?), он сумел, предъявив фальшивые водительские права и кредитные карты на имя Тайгера Вудса, купить телевизор с семидссятидюймовым экраном, несколько стереосистем и подержанный роскошный автомобиль.

Правда, вскоре кто-то догадался, что это не Тайгер Вудс, и Тейлора арестовали и обвинили в воровстве и нарушении клятвы.

Его приговор? ДВЕСТИ ЛЕТ ТЮРЬМЫ!

Да-да. Двести лет — спасибо калифорнийскому закону «третьего нарушения», по которому за третье преступление дают пожизненное. Кстати, ни одного сотрудника корпораций, троекратно арестованного за обдирание клиентов или загрязнение рек, не сажали пожизненно.

В Америке мы приберегаем подобные меры для тех, кто беден, обладает черным цветом кожи или не финансирует одну из наших замечательных политических партий.

Естественно, порой судейская система в припадке борьбы с бедняками уподобляется паровому катку и сажает всех подряд, не вникая, виновен человек или нет.

Керри Сандерс — младший ребенок из многодетной семьи — страдал параноидальной шизофренией. К двадцати семи годам он уже несколько лет боролся с воображаемыми демонами и почти все время проводил в психиатрических больницах. Когда лечение заканчивалось, он оказывался на улицах Лос-Анджелеса. Так случилось и в октябре 1993 года.

Заснувшего на скамейке перед государственным медицинским центром Керри арестовали за бродяжничество. К тому же бедолаге не повезло еще больше — компьютерная проверка показала, что пять недель назад некто Роберт Сандерс, матерый уголовник, сбежал из нью-йоркской тюрьмы, где отбывал срок за попытку убийства ради кокаина.

Разумеется, Керри Сандерс из Калифорнии не был Робертом Сандерсом из Нью-Йорка. Но видимо, имена Роберт и Керри похожи… да и Нью-Йорк с Калифорнией… гм, ну ведь оба — БОЛЬШИЕ ШТАТЫ все-таки…

К несчастью для Керри, у него действительно было нечто общее с Робертом — день рождения.

А для полицейских Лос-Анджелеса этого достаточно, хотя тот же компьютерный поиск продемонстрировал, что несколькими месяцами ранее Керри Сандерса задерживали за блуждания по проезжей части, а Роберт Сандерс в тот момент еще сидел в тюрьме.

Впрочем, какая разница — Керри Сандерса отправили в Нью-Йорк отбывать срок Роберта Сандерса. Там он и провел два года, пока его мать разыскивала сына по всему Лос-Анджелесу. Почему-то местные полицейские не сумели сравнить две записи, из которых ясно, что у задержанного не те отпечатки пальцев.

Единственный, кто мог и должен был помочь Керри, — назначенный государством адвокат. Однако тридцатилетний закоренелый защитник убедил Керри не препятствовать экстрадиции, объяснив, что сопротивление лишь продлит его пребывание в окружной тюрьме Лос-Анджелеса и пересылки в Нью-Йорк не избежать. Адвокат явно не заметил некоторой «замедленности» Керри, временно оправившегося от серьезного психического заболевания. Или это бы не помогло?

Адвокат не задал главных вопросов. Не продлил короткую встречу с беспомощным клиентом. Ему и в голову не пришло связаться с семьей Керри и пригласить родственников как свидетелей защиты.

Адвокат не проверил ни материалы дела, ни наличие прежних судимостей, ни финансовое состояние клиента. Поленился он и сравнить описание преступника с Керри, равно как и отпечатки пальцев, и фотографии. Ну и что, говорите? В конце концов оба черные, оба одного возраста — даже родились в один день! Разве этого не достаточно?

Впоследствии ситуация ухудшилась. На слушании дела Керри лишили права сопротивляться экстрадиции в Нью-Йорк, попросив подписать заявление, в котором говорилось: «Я, Роберт Сандерс, настоящим свободно и добровольно заявляю, что я — Роберт Сандерс»… и Керри подписался — «Керри Сандерс». А еще разрисовал каракулями все заявление.

Не дошло? Совсем не дошло? До этого адвоката уж точно!

Когда Керри наконец предстал перед судьей, его спроси ли, читал ли он документ, который подписал. Сандерс честно ответил, что нет. Судья приостановил процедуру экстрадиции.

— Ты подписал заявление? — спросил он.

— Да, — кивнул Керри.

— Почему ты его подписал?

— Потому что они велели подписать его, — сообщил Керри Сандерс.

Судья приказал адвокату еще раз просмотреть заявление вместе с клиентом. Спустя пару минут судья был доволен, и суд с адвокатом перешли к следующему делу.

После того как лос-анджелесский адвокат сплавил подопечного вниз по реке, Керри пересек страну, дабы провести следующие два года в шестидесяти милях к северу от Нью-Йорка в тюрьме повышенной безопасности, где он подвергся сексуальному насилию со стороны других заключенных.

В октябре 1995 года, когда в Кливленде федеральные агенты арестовали настоящего Роберта Сандерса, Керри вернулся к маме, Мэри Сандерс Ли. Если бы Роберта не арестовали, Керри Сандерс и по сей день пребывал бы в тюрьме.

Из тюрьмы «Грин хейвен» Керри отправили домой с 48 долларами и 13 центами, пакетом лекарств, банкой газировки и пачкой сигарет. Он сказал своей сестре Роберте:

— Меня отвезли в Нью-Йорк. Там было так холодно. Они заперли меня в очень маленькой комнате.

Этот случай — не единственный пример чудовищных судебных ошибок. И если серьезно, это вообще не ошибка. А закономерное следствие общества, равнодушно сажающего всех, кто может оказаться преступником, даже если человек невиновен — ведь куда лучше быть в безопасности, чем проявить справедливость. Наши суды есть не что иное, как бессистемный конвейер, чья задача — убрать бедняков подальше, с глаз долой… прочь с моей дороги!

Да, мы в Америке. И видимо, раз во Флориде так просто вычеркнули из списков избирателей тысячи невиновных афроамериканцев, то и выслать невиновного черного в Лос-Анджелес труда не составит.

Судебному конвейеру, поставляющему тюрьмам заключенных, мешает только одно — слушание дел в суде присяжных. Почему? Потому что из присяжных получаются дерьмовые правонарушители — вечно они заставляют всех работать. Судьи, прокуроры, адвокаты делают все возможное, чтобы вынудить подсудимого признать свою вину, дабы ИЗБЕЖАТЬ ЗВЕРСКОГО ТЮРЕМНОГО ПРИГОВОРА, КОТОРЫЙ МЫ ТЕБЕ НАЗНАЧИМ, ЕСЛИ ТЫ ПОТРЕБУЕШЬ СУДА ПРИСЯЖНЫХ. А если они заставят подсудимого не только признать вину, но и подписать отказ на право обжалования, то разойдутся по домам и вдоволь посмеются над недотепой в загородном клубе.

Моя сестра Анна работала государственным адвокатом в Калифорнии. Она ревностно защищала своих клиентов и созывала суд присяжных, когда было нужно. За что подвергалась нападкам коллег-адвокатов. В 1998 году ее округ позволял только одному из почти девятисот подсудимых созывать суд присяжных.

Сие вовсе не значит, что все 899 были виновны. Их просто заставляли отказываться от своих прав, и многие оказывались в тюрьме за преступления, которые они, может быть, и не совершали. Однако нам этого узнать не дано, поскольку их лишили права на суд равных им людей, гарантируемый Шестой поправкой.

Привычный способ ликвидации бедняков, применяемый ежедневно в каждом городе, доказывает, что наша система правосудия не имеет ничего общего с правосудием как таковым. Наши адвокаты и судьи больше напоминают разодетых мусорщиков, копающихся в отбросах общества — этническая чистка по-американски.

Что случается, когда этот скоростной мусоропровод отправляет на смерть невиновных? Потребовалась всего одна группа Северо-Западного университета в Эванстоне (Иллинойс), чтобы доказать невиновность пяти человек, осужденных на смертную казнь. Студенты и профессора спасли жизни пятерым людям.

А сколько еще сотен невиновных людей по всей стране ждут своей казни?

В тридцати восьми штатах применяется смертная казнь. Так же дела обстоят и в федеральном правительстве, и в военном трибунале. Только двенадцать штатов да округ Колумбия (маленький болотистый клочок земли с афроамериканским большинством и отвратительными номерными знаками) отказались от узаконенного убийства.

С 1976 года в Америке привели в исполнение более семисот смертных приговоров. Здесь преуспели следующие штаты:

Техас (248 смертей — почти треть всех казней с 1976 года)

Виргиния (82)

Флорида (51)

Миссури (50)

Оклахома (43)

Луизиана(26)

Южная Каролина (25)

Арканзас(24)

Алабама(23)

Аризона(22)

Северная Каролина (17)

Делавэр (13)

Иллинойс(12)

Калифорния (9)

Невада (9)

Индиана (8)

Юта (6)

Пугающее исследование последних смертных приговоров по 4578 делам за период с 1973 по 1995 год показало, что суды допустили непоправимую ошибку в семи случаях из десяти и, кроме того, две из каждых трех поданных апелляций отклонялись. В целом показатель судейских ошибок составил 68 процентов.

С 1973 года полностью оправдали только девяносто пять заключенных-смертников, то есть они признаны невиновными в преступлениях, за которые их приговорили к казни. По результатам теста ДНК на свободу выпустили девяносто шесть человек.

Каковы самые распространенные ошибки?

1. Чрезвычайно некомпетентные адвокаты, которые просто не искали — или не заметили — важных доказательств, согласно которым можно было доказать невиновность клиента или смягчить приговор.

2. Полиция или обвинение, скрывающие подобные доказательства и направляющие суд по ложному пути.

Только по случаям второй половины исследуемого периода процент ошибок превысил 60 процентов. Высокие показатели наблюдаются по всей стране. В 85 процентах смертных приговоров ошибка составляет 60 процентов и выше. В трех пятых случаев количество ошибок превышает 70 процентов.

Поиск подобных ошибок занимает немало времени — в среднем около девяти лет от вынесения смертного приговора до казни. Как правило, заключенные годами ждут, пока затянувшийся пересмотр дела обнаружит роковые ошибки и приговор отменят. Такие процедуры требуют огромных денег от налогоплательщиков, семей жертв, системы правосудия и самих осужденных.

Среди смертников, чьи дела подверглись пересмотру, почти всем смягчили приговор (82 процента), а многих признали невиновными и выпустили на свободу (7 процентов).

Количество ошибок резко увеличилось с 1996 года, когда президент Клинтон сократил срок подачи апелляции в федеральные суды до одного года, включая предварительные мытарства в судах штатов. Учитывая результаты исследования, согласно которым многие смертники невиновны или заслуживают более мягкого приговора, подобная попытка отбиться от их апелляций выглядит на редкость жестокой.

Мы — одна из немногих стран, посылающих на смерть умственно отсталых и несовершеннолетних преступников. Только шесть государств казнят несовершеннолетних — США, Иран, Нигерия, Пакистан, Саудовская Аравия и Йемен.

Америка — единственная страна, помимо Сомали, отказавшаяся подписать Конвенцию ООН по правам ребенка. Почему? Так ведь там запрещается казнить детей до восемнадцати лет, а мы хотим сохранить за собой право убивать наших детей.

Ни одна индустриально развитая страна не казнит собственных детей.

Даже в Китае запрещено выносить смертный приговор лицам, не достигшим восемнадцати лет, а ведь эта страна славится пренебрежением правами человека.

Сегодня общее число смертников в США достигает 3700 человек. Семьдесят из них — несовершеннолетние (или были таковыми на момент совершения преступления).

Однако Верховный суд не видит ничего жестокого или необычного в казни тех, кто совершил преступление, карающееся смертной казнью, в возрасте шестнадцати лет. И этот же суд постановил, что шестнадцатилетние не имеют права «ввиду возраста» подписывать юридические документы.

Странно, не находите? Для подписания контрактов ребенок еще не дорос, а вот до казни — вполне. В восемнадцати штатах смертной казни подлежат лица с шестнадцати лет. Еще пять допускают казнь тех, кому на момент преступления было семнадцать или больше. В 1999 году суд Оклахомы казнил Шона Селлерса, который совершил приписываемые ему убийства в шестнадцать лет. Множественное расстройство психики Селлерса на суде так и не обнаружили. Федеральный апелляционный суд установил, что Селлерс был «фактически невиновен» ввиду его психического заболевания, однако «одной невиновности недостаточно для получения федерального помилования».

Невероятно.

Американцы не глупы, и сейчас, когда правда о казни невиновных людей выплывает наружу, им очень неловко. Всего несколько лет назад опрос общественного мнения показал, что 80 процентов американцев поддерживают смертную казнь. Согласно же последнему опросу, проведенному «Вашингтон пост» и «Эй-би-си ньюс», число сторонников смертных приговоров снизилось, а тех, кто предпочитает заменить его пожизненным заключением, наоборот, возросло. Пятьдесят один процент высказался за отсрочку казни, пока специальная комиссия не докажет справедливость подобного наказания.

Шестьдесят восемь процентов выступили за отмену смертной казни, поскольку возможна гибель невиновных. По данным последнего опроса, проведенного институтом Гэллапа, поддержка смертной казни достигла уровня девятнадцатого года. Шестьдесят пять процентов согласились, что за одно и то же преступление у бедняка больше шансов получить смертный приговор, нежели у человека со средним — или высоким — уровнем доходов. Пятьдесят процентов признали, что при прочих равных к смерти скорее всего приговорят афроамериканца, а не белого. Даже на бойне под названием «Техас» 59 процентов населения убеждены, что их штат казнит невиновных! Семьдесят два процента хотят заменить смертную казнь пожизненным заключением без права апелляции, а шестьдесят — против казни психически больных людей.

Наша великая страна объявила войну не преступности, а беднякам, и мы лениво журим себя за это. Попутно мы забыли о правах человека — чего на них деньги-то тратить?..

В нашем обществе почитают крутых гангстеров — руководителей корпораций, которые скрыто или явно уничтожают природные ресурсы и превыше всего ценят доходы акционеров, предоставляя системе «правосудия» отыгрываться на неимущих.

Однако люди почувствовали несправедливость происходящего.

Мы должны перестроить общество так, чтобы каждый человек считался уникальным, бесценным и неприкосновенным и НИКТО не стоял выше закона, сколько бы кандидатов он ни купил. До этого момента мы не сможем произносить «каждому гарантирована свобода и справедливость»[68] без чувства стыда.