Голубиная книга. Русские народные духовные стихи XI-XIX веков

Со восточного держания

Во словесном Киеве-граде

Жил себе Володимир-князь.

Имел себе трех сынов:

Старейший брат, а больший князь,

А меньших два брата — Борис и Глеб.

Живши, бывши, Володимир-князь

Стал своим чадам благословляти,

А удельными градами наделяти:

Старейшему брату — Чернигов-град,

Борису и Глебу — Киев-град.

Живши, бывши, Володимир-князь

В доме своем переставился.

Чада его возлюбленные

Со славою его погребали;

Разъезжалися во разные страны:

Старейший брат в Чернигов-град,

А Борис и Глеб во Киев-град.

Живши, бывши, старейший брат,

Старейший брат, а больший князь,

В уме своем, разуме, смешался

И пишет князь злописание

Двум братам, Борису и Глебу:

«Вы, меньшие братья, святые князья,

Святые князья, благоверные,

Два брата мои, Борис и Глеб!

Прошу я вас на пир пировать,

Во честный пир вам пир пировать:

Мы будем в моем доме отца поминать».

Послы его прихождали

И посыльный лист приношали

Двум братам, Борису и Глебу.

Два брата, Борис и Глеб,

Посыльный лист принимали,

Пред матушкой прочитали

И начали плакати-рыдати

И жалобным гласом причитати.

Их матушка говорила:

«Возлюбленные мои чада,

Святые князья благоверные!

Не ездите вы к большому брату в гости,

К старейшему брату, Святополкию:

Не на пир он зовет пировати,

Не отца в своем доме поминати,

Хочет он вас затребити,

Всею Росеей завладати

Со всеми со удельными городами,

Со всеми со верными со слугами».

Они матушки не слушались.

Садились на добрыих коней,

Поехали к большому брату в гости,

К старейшему брату и к большему князю.

А больший князь, ненавистный-злой,

Не в доме он братиев встречает.

Встречает далече в чистом поле,

Свирепо на братиев взирает,

Он зрит на них яко разбойник.

Два брата, Борис и Глеб,

Видят они напасть свою,

Слезают со добрых коней,

Упали к большому брату в ноги,

Старейшему брату, Святополку:

Борис упал в правую ногу,

А Глеб упал в левую;

Начали они плакать и рыдати

И жалобным гласом причитати:

«Любимый ты наш старейший брат,

Старейший брат, а больший князь!

Не срежь ты главы незрелые,

Не пролей ты крови христианской,

Крови христианской понапрасну!

Возьми ты нас в рабы себе,

Работай ты нами, как рабами!»

А больший князь, ненавистный-злой,

Ни на что, злодей, не взирает,

Ни на плаканье, ни на рыданье,

Ни на жалобное их причитанье:

Бориса взял копьем вружил,

А Глеба ножем зарезал,

И повелел эти тела, Борисово,

Борисово и Глебово,

Затащить во темны леса.

И садился злой на добрый конь,

И стал разъезжать и похваляться:

«Слуги мои верные!

Топерича наша вся Росея

Со всеми со удельными городами,

Со всеми со верными со слугами!»

А Господь хвалы не слушает,

Ссылает Господь двоих ангелов

Со копием со вострыим.

Повелел Господь земли подрезати,

Подрезати и потрясати,

И они землю подрезали,

Подрезали и потрясали:

Земля с кровию смешалася,

Вся вселенная ужаснулася,

Словно в синием море волны всколыхалися.

Он думал, злодей, рай растворился,

Ан сам сквозь сырой земли провалился.

А те тела, Борисово.

Борисово и Глебово,

Лежали ровно тридсять лет:

Ни зверь их, ни птица не тронули,

Ни мрачное помрачение,

Ни солнечное попечение.

Как тридсять лет миновалося,

Явилося явление:

Явился столб красный, огненный,

От земли и до неба;

К тому столбу огненному

Сходилися-соезжалися

Цари, власти и патриархи

И все православные христиане.

Служили молебны благочестны

Двум братам, Борису и Глебу;

Святые тела обретоша нам

Двух братов, Бориса да Глеба.

От святых мощей было прощение.

Погребали их, светов, со славою.

А мы поем славу Борисову,

Борисову славу и Глебову,

Во веки веков, аминь.