Горец IV

19

…Вот так и было все. Наверное…

Наверное — потому что память Дункана не сохранила событий того вечера. Вернее, сохранила, но — избирательно.

Помнил он, как уходили они вдвоем из деревни. Помнил, как осматривал чужой тартан, жадно выискивая знакомый узор.

А между этими двумя вехами — пустота…

Не было попытки осесть на Священной Земле. Не было рун, вырезанных на камне. Вообще не было. Даже сами воспоминания о камне исчезли — а ведь им был не год и не два.

И уж, конечно, не было тех картинок, которые показывал ему Конан — из его и из своей жизни…

Рана памяти затянулась, как затягивается любая рана. Затянулась, оставив рубец.

Рубцом этим и были сохранившиеся воспоминания Дункана. Только о фактах — да и то не обо всех, — но уж никак не об их эмоциональной окраске…

…Когда миллионы лет меняют местами низменность и возвышенность, — горный хребет уходит под воду, лишь только оконечности вершин высочайших пиков продолжают торчать над поверхностью моря.

Но это уже не горы, а острова…

По ним, по этим островам, можно проследить направление исчезнувшего хребта. Но не его неприступность.

Поди разбери сквозь водяную толщу, где был удобный перевал, по которому шли отары овец, и сопровождающие их всадники даже не трудились оставить седло, чтобы брести в гору, держась за хвост лошади.

Может быть, не такой перевал был на этом месте, а наоборот — пропасть с почти отвесными стенами, непреодолимая даже для самых опытных горцев…

И думал Учитель, глядя на лицо своего ученика, вновь обретшее спокойствие: видно, не только на теле Первая Рана оставляет свой след.

Для души — тоже существует нечто вроде Первой Раны… Правда, не всегда она по времени совпадает с раной телесной — но что из того…

Только бы не изуродовал душу шрам, как уродует он иногда тело…

— Знаешь?

— Нет…

Каждый в Шотландии разбирается в волшебном переплетении нитей, образующем клановый узор. Но есть такие, кто сделал это занятие основным содержанием своей жизни.

Подобно тому, как всякий рыцарь разбирается в языке гербов, — но наряду с этим есть и Мастера Геральдики. Именно к их услугам прибегают, когда надо разоблачить самозванца или установить степень родства.

И знатоки «науки тартана» — тоже Мастера…

Не меньшим почетом и уважением окружаются они, чем Мастера Волынки или даже Мастера Клинка. Потому что не менее значимой представляется их работа.

Почему? По многим причинам…

В обществе, где столь важную роль играет клан, — прерогативы клана не менее важны.

Мастера Тартана помогают установить кровное родство — или свершить кровную месть. Или заключить свадьбу. Или определить главного наследника из нескольких претендентов.

Иногда после консультации с ними разгорается война. Иногда — война затухает.

Не одного и не двух мастеров обошли Конан с Дунканом. Вернее, Дункан с Конаном.

И каждому из них задавали вопрос:

— Знаешь?

И каждый, внимательно осмотрев плед и юбку-килт, снятые с убитого, отвечал:

— Нет…

Конечно, не все так просто было. С ходу к мастеру не явишься, с порога вопрос не задашь… Во всяком случае, к настоящему Мастеру. А ненастоящий…

Зачем он нужен, ненастоящий?

И приходилось участвовать в застольях, пить, не пьянея, эль, виски и красное вино. Пить — и похваливать, даже если вкус этого пойла выворачивал наизнанку.

Потому что изготовлялось оно по клановым рецептам. А к клану Мастера нельзя проявить неуважение…

Иногда приходилось и иные услуги оказывать клану Мастера. Или семье Мастера. Или даже — ему самому (но это — реже всего).

Услуги…

Самыми разными они бывали. От неведомой ранее горцам песни или метко сказанного слова, которое будут вспоминать, смакуя, несколько поколений клана, — до столь же меткого удара клинка, направленного на одного из тех, кого клан или сам Мастер считает своим врагом.

Или — лихого налета на вражеские земли. С поджогом замков, угоном стад…

Или…

Многими способами можно отплатить Мастеру за то, чтобы проявил он свое искусство. Лишь одним нельзя отплатить.

Нельзя — деньгами…

Не примет Мастер Тартана ни золото, ни серебро. Впрочем, как и любой другой из Мастеров…

Посмей предложить плату — бросит монеты в лицо. И окончится на этом весь разговор. Навсегда.

Поэтому много времени, много сил и труда уходит каждый раз на то, чтобы задать вопрос:

— Знаешь?

И получить ответ:

— Нет!

Говорили в старину: упорство важнее силы, важнее страсти, важнее отваги…