Город иллюзий

14

Быстрая, ясная, насмешливая, убаюкивающая мысленная речь внезапно оборвалась, и Кен Кениек конвульсивно дернулся.

В то же самое мгновение судорога свела члены Ромаррена.

Синг резко рванулся к органам управления аэрокара, но тут же отпрянул назад. Он как-то странно наклонился вперед, очень сильно вперед, как небрежно управляемая кукла на веревочке. Затем он соскользнул на пол кабины и так и остался лежать там, лицом вверх.

Орри внезапно пробудился от своей дремоты и смотрел на Ромаррена, широко раскрыв глаза.

— Что случилось? Что-то не так?

Ответа он не услышал. Ромаррен сидел так же неподвижно, как лежал Синг, и глаза его были устремлены в глаза Кен Кениека неподвижным двойным невидящим взглядом. Когда он наконец зашевелился, с его губ сорвалось несколько слов на непонятном для Орри языке. Через мгновение Ромаррен с трудом произнес на Галакте:

— Сделай так, чтобы этот корабль завис.

Теперь он говорил на галактическом языке, но с характерным верелианским акцентом, на его испорченном диалекте, употребляемом земными туземцами. Хотя язык был и не совсем тот, настойчивость и авторитетные интонации звучали довольно ясно. Орри автоматически повиновался приказу.

Маленький стеклянный пузырь завис посреди океана к востоку от солнца.

— Это же…

— Не двигайся!

Молчание. Кен Кениек лежал, не шевелясь, на полу кабины. Очень медленно напряжение, которым был охвачен Ромаррен, стало ослабевать.

То, что случилось во время борьбы умов между ним и Кеном Кениеком, сводилось к засаде и внезапному нападению из-за угла на противника. В физическом смысле Синг одним броском проник в сознание Ромаррена, полагая, что он захватил в плен одного человека, но и сам был захвачен врасплох другим, находившимся в засаде, разумом Фалька. Только на один миг Фальк был в состоянии захватить контроль и только вследствие неожиданного нападения, но и этого мига вполне хватило Ромаррену для того, чтобы освободиться от фазового контроля со стороны Синга.

Сделал он это мгновенно, а вот разум Кен Кениека все еще оставался синхронизированным с его мышлением, а потому оставался уязвимым. Освободившись, Ромаррен, в свою очередь, овладел сознанием Синга. Для этого потребовалось все его искусство и мощь разума, чтобы удержать мозг Кен Кениека, беспомощный и соглашающийся со всем, в одной фазе с его мозгом, в том состоянии, в котором он сам находился мигом раньше.

Но у него было большое преимущество: он все еще оставался человеком с двумя разумами, и пока Ромаррен удерживал Синга в беспомощном состоянии, Фальк был свободен в своих мыслях и поступках.

Именно сейчас выдался тот случай, тот момент, которого так терпеливо он ждал.

Второй такой возможности может и не быть.

Фальк произнес вслух:

— Где находится приготовленный к полету космический корабль, подготовленный для нас?

Было очень интересно слышать ответ Синга, как обычно произнесенный шепотом, и знать со всей определенностью, что он не лжет.

— В пустыне к северо-западу от Эс Тоха.

— Он охраняется?

— Да.

— Людьми?

— Нет.

— Вы должны отвезти меня туда.

— Я отвезу вас туда.

— Направь корабль туда, куда он скажет, Орри.

— Я ничего не понимаю, врач Ромаррен. Разве мы не…

— Мы собираемся покинуть Землю прямо сейчас, мальчик. Ты понимаешь — сейчас! Займись управлением.

— Займись управлением, — мягко прошептал Кен Кениек.

Орри повиновался, следуя указаниям Синга относительно курса полета.

На полной скорости аэрокар устремился на восток, но пока что казалось, что он все еще висит над безбрежными океанскими просторами.

Затем появились Западные Острова, которые, казалось, плыли им навстречу по морщинистой поверхности океана.

Потом перед ними возникли остроконечные белые вершины прибрежных хребтов, которые через мгновение уже стали мелькать под аэрокаром.

Теперь они находились над мрачной пустыней, изрезанной лишенными влаги извилистыми цепями гор, отбрасывающих длинные тени на восток.

Продолжая следовать произносимым шепотом указаниям Кена Кениека, Орри снизил скорость аэрокара и стал кружить над одним из этих горных кряжей.

Он переключил управление на маяк для автоматической посадки и позволил, чтобы корабль был захвачен силовым полем.

Высокие безжизненные горы вздымались перед ними, надвигались, словно стены, когда аэрокар садился на тусклое покрытое зеленью плато.

Не было видно ни космопорта, ни посадочного поля, ни дорог, ни зданий, но какие-то неясные очень большие тени, как миражи, дрожали над песком и зарослями солончаковой пустыни.

Фальк смотрел на них и не мог сосредоточиться.

Но Орри уже кричал во все горло:

— Корабли!

Это были межпланетные корабли Сингов, их флот или часть его, замаскированные светоотражающими сетками.

Сначала Фальк увидел небольшие корабли.

За ними в поле его зрения попали и другие, которые он сперва принимал за остроконечные холмы.

Аэрокар каким-то непостижимым образом сел рядом с маленьким разрушенным бараком без крыши, доски которого побелели и потрескались под воздействием ветра пустыни.

— Что это за барак?

— Вход в подземные помещения находится у одной из его стен.

— Там что, находятся компьютеры?

— Да.

— Готов ли какой-нибудь из кораблей к полету?

— Они все готовы. Это полностью автоматизированные корабли обороны.

— Есть ли среди них хотя бы один, который может пилотироваться людьми?

— Да. Тот, который предназначается для Хара Орри.

Ромаррен не ослаблял телепатическую хватку, которой он держал под контролем мозг Синга, в то время, как Фальк приказывал тому показать этот корабль.

Кен Кениек сразу же повиновался, хотя Фальк-Ромаррен не совсем ожидал этого.

Так же, как и для обыкновенного гипнотического внушения, существовали пределы и для управления разумом.

Тяга к самосохранению зачастую сопротивляется даже самому сильному внушению и иногда расстраивает всю настройку.

Однако, измена, которую вынужден был сейчас совершить Синг, по-видимому, не возбуждала инстинктивного сопротивления в нем.

Он провел их к звездолету и послушно отвечал на вопросы Фалька-Ромаррена.

Затем он отвел их назад в полуразрушенную хижину и как звуком своего голоса, так и телепатически открыл в песке дверь-западню, которая находилась рядом с дверью в хижину.

Они вошли в открывшийся перед ними туннель.

У каждой подземной двери или защитного устройства Кен Кениек подавал соответствующий сигнал, и в конце концов они очутились в защищенных от нападения, катаклизмов и грабителей помещениях, находившихся глубоко под землей.

Здесь размещались устройства автоматического управления и наведения, вычислительные устройства, позволяющие проложить курс среди звезд во Вселенной.

Со времени инцидента в аэрокаре прошло уже более часа.

Кен Кениек, покорный и подобострастный, напоминающий временами больную Эстрел, стоял рядом обезвреженный, пока Ромаррен сохранял полный контроль над его разумом.

В то мгновение, когда этот контроль ослабнет, Синг тут же отправит мысленный призыв о помощи в Эс Тох, если только найдет на это силы, либо активизирует какую-нибудь систему сигнализации, что приведет к тому, что Синги и их люди-орудия буквально через несколько минут появятся здесь.

Несмотря на это, Ромаррен все же должен был ослабить этот контроль, ибо ему был нужен именно его мозг, мозг истинного Ромаррена, чтобы целиком оценить всю сложившуюся ситуацию.

Фальку было неведомо, как программировать компьютер для вычислений курса полета на Верель, планету системы звезды Альтаир.

Только Ромаррен мог это сделать.

Однако у Фалька были свои способы решения этой проблемы.

— Отдайте мне свой пистолет.

Кен Кениек тут же вручил ему свое маленькое оружие, которое скрывал под ниспадающими одеждами. Орри с ужасом смотрел на все происходящее.

Фальк не собирался ослабить потрясение мальчика.

Фактически он еще больше растравил его.

— Почтение к жизни? — холодно спросил Фальк.

Он небрежно подбросил в руке оружие.

Как он и подозревал, это был не пистолет и не лазер, а только парализатор, причем очень слабого действия.

Фальк направил оружие на Кен Кениека, жалкого в отсутствии всякого сопротивления, и выстрелил.

Орри вскрикнул и рванулся вперед, но Фальк направил парализатор и на него.

Затем он отвернулся от двух распростертых на полу парализованных тел и дал волю Ромаррену.

К данному моменту он уже сделал свое дело.

У Ромаррена не было времени на угрызения совести или беспокойство.

Он сразу же направился к компьютерам и принялся за работу.

Он уже знал по опыту проверок бортовых устройств корабля, что действие компьютеров не базировалось на обычной математике, которую применяли земляне и которую унаследовали со времен Колонии и обитатели Вереля. Некоторые из операций, которыми пользовались Синги и которые были заложены в их компьютеры, были абсолютно чужды земной логике и математическому мышлению.

Ничто больше не могло столь твердо убедить Ромаррена в том, что Синги действительно были на Земле пришельцами, и для всех планет древней Лиги — завоевателями с какой-то очень далекой планеты, как этот чуждый всему человечеству характер их математики и логики.

Он никогда раньше не был уверен в подлинности старых земных легенд об этом, но теперь воочию убедился в этом сам.

Он ведь был, в конце концов, довольно неплохим математиком.

И как раз хорошо, что он был математиком, иначе он быстро бы опустил руки, безуспешно пытаясь ввести координаты Вереля в компьютер Сингов.

Как таковая, эта работа отняла у него пять часов.

Все это время он был вынужден буквально занимать половину своего мозга наблюдением за Кен Кениеком и Орри.

Оставить мальчика без сознания было проще, чем объясниться с ним или что-то приказать.

Но было просто жизненно необходимо, чтобы Кен Кениек оставался все это время полностью без сознания.

К счастью, парализатор хотя и был небольшим по размеру, но оказался очень эффективным прибором и, обнаружив в конце концов его настройку, Фальк всего лишь один раз после этого прибегнул к нему. Затем он был просто волен существовать в разуме Ромаррена, который весь ушел в вычисления.

Смотреть Фальку было не на что, пока работал Ромаррен, и, не ослабляя контроля за окружающим пространством, он размышлял.

Он думал об Эстрел.

Его страшно интересовало, где она сейчас и кем она является в настоящее время.

Держат ли они ее под стражей, а может быть, стерли память или убили?

Нет, они не убивают.

Они боятся убивать и боятся умереть, поэтому назвали свой страх почтением к Жизни.

Синги. Враги. Лжецы…

Лгали ли они на самом деле?

Возможно, что это было не совсем так.

Возможно, сутью их лжи было глубокое, непоправимое отсутствие понимания.

Они не были способны допустить соприкосновения с людьми.

Они использовали к собственной выгоде, превратив ее в грозное оружие, мысленную речь.

Но, в конце концов, стоили ли этого те жалкие результаты, которых они добились?

Двадцать столетий лжи с тех пор, как они впервые появились на Земле…

Изгнанники или пираты, может быть, просто авантюристы, мечтавшие о создании собственной империи.

Выходцы с какой-то далекой планеты, решившие добиться господства над всеми расами, разум которых они не могли постичь, и чья плоть навечно оставалась стерильной.

Одинокие, изолированные, «глухонемые», правившие «глухонемыми» в мире иллюзий.

Ромаррен завершил свой труд.

После пяти часов изнурительной работы и восьми секунд действия компьютерной системы в его руке оказалась крохотная иридиевая полоска, выданная выходящим устройством компьютера, готовая осуществить программирование бортового компьютера, следящего за курсом корабля.

Он обернулся и нерешительно посмотрел на Орри и Кена Кениека.

Что делать с ними?

Очевидно, им придется отправиться вместе с ним.

«Сотри записи расчетов в компьютере», — пронеслось в его голове; голос — знакомый, его собственный — голос Фалька.

У Ромаррена кружилась голова от усталости, но постепенно до него дошел смысл требования, и он молча повиновался.

После этого он уже ничего не мог придумать, что же нужно делать дальше.

Поэтому, в конце концов, он впервые сдался, не делая больше никаких усилий доминировать и. позволил себе раствориться… в себе.

Фальк-Ромаррен сразу же принялся за работу.

Он энергично вытащил Кена Кениека на поверхность земли и понес его по залитому лунным светом песку к кораблю, очертания которого дрожали в прозрачном ночном воздухе пустыни. Он загрузил неподвижное тело в горизонтальное кресло, дал лишнюю дозу парализующего облучения и отправился назад к Орри.

По дороге к кораблю Орри начал приходить в себя и ухитрился забраться в корабль без посторонней помощи.

— Врач Ромаррен, — хрипло произнес он, вцепившись в руку Фалька-Ромаррена, — куда это мы направляемся?

— На Верель.

— Кен Кениек тоже с нами?

— Да. Он сможет рассказать на Вереле свою версию происходящего на Земле, ты — свою, а я — свою. Всегда существует более, чем один путь к истине. Пристегнись. Вот так.

Фальк-Ромаррен вставил маленькую металлическую полоску в устройство' корабельного компьютера.

Через три минуты корабль стартует.

Последний раз взглянув на пустыню и звезды, он закрыл все люки и поспешил, трясясь от усталости и напряжения, пристегнуться рядом с Орри и Сингом.

Взлет обеспечивали ракеты. Привод световой скорости начинал действовать только на самом внешнем краю околоземного пространства.

Корабль мягко оторвался от земли и через несколько секунд оказался за пределами атмосферы. Автоматически включились видеоэкраны, и Фальк-Ромаррен увидел, как быстро уменьшается в размерах Земля.

Покидает ли он свой дом, или же, наоборот, направляется домой?

На экранах в последний раз мелькнул золотой отблеск Солнца на поверхности Восточного Океана.

Земля вспыхнула, как драгоценный камень на фоне мириадов звезд, и исчезла.

Барьер был преодолен. Маленький корабль вырвался из слоев времени и помчался сквозь тьму космоса.