Граф Рысев – 9

Глава 5

Баронесса Камнева прошла по двору прямиком к конюшне. Там она увидела конюха, седлающего её кобылу, и стоящего рядом с ним Петровича.

— Я могу поинтересоваться, куда вы собрались, Елена Павловна? — довольно сухо поинтересовался старший егерь Рысевых.

— На верховую прогулку, — она пожала плечами. — Я часто это делаю.

— Вам сейчас опасно выезжать куда-то одной, — возразил ей Петрович.

Мальчишка-конюх закончил седлать кобылку и выбежал из конюшни, сунув на ходу поводья в руки хозяйки. Он откровенно боялся Петровича и сейчас, чувствуя его недовольство, старался держаться подальше. Даже несмотря на то, что рискует вызвать гнев хозяйки.

— Я не собираюсь уезжать далеко. Пару кругов вокруг поместья, и всё, — Елена Павловна улыбнулась.

— Вы собираетесь на свиданье? — Петрович чуть нахмурился и сделал шаг вперёд, перегораживая ей дорогу. — Вас ждёт любовник, и поэтому вы ведёте себя так неосмотрительно?

— Не ждёт меня любовник, — Камнева вспыхнула. — Да, даже если бы это было так, какое вам дело, Антип Петрович?

— Вы правы, мне не должно быть до вашей личной жизни никакого дела. — Ответил егерь, но отступать не спешил. — Но мне есть дело до вашей безопасности. Вы ведь не будете возражать, если я начну беспокоиться о том, будете вы жить, или вас убьют те ублюдки, что шатаются по лесам? И это ещё неизвестно, что они с вами сделают перед тем, как убить. — Добавил он. — Поэтому, Елена Павловна, ответьте мне, вы собираетесь встречаться с любовником? И этот мужчина сумеет вас защитить?

— Нет! — она смотрела на него, а её серые глаза сверкали. — У меня нет любовника. Я верна Адриану.

— Это очень странно, но в жизни встречается и не такое, — пробормотал Петрович. — Раз вы не планируете хорошо провести время, то не будете возражать, если я составлю вам компанию? Мой конь застоялся, ему будет полезно пробежаться.

— Я не… — Баронесса запнулась, затем решительно добавила. — Я не буду возражать. Более того, не покривлю душой, если скажу, что рада этому вашему решению. Под вашей охраной я смогу доехать до шахт и посмотреть, как там дела.

— Тогда подождите, я оседлаю коня, — Петрович отошёл в сторону, и, схватив тяжёлое седло, направился к своему жеребцу.

Уже через пять минут они выводили лошадей из конюшни. Баронесса покосилась на егерей, охраняющих поместье. Прошло ещё слишком мало времени, и она никак не могла привыкнуть к тому, что сейчас в поместье обитало столько народа.

Один из егерей подбежал к Петровичу.

— Мы едем с Еленой Павловной на конную прогулку. В сторону шахт и обратно. — Сказал Петрович, и молодой егерь утвердительно кивнул.

— Вас сопровождать? — спросил он, не глядя на баронессу. Всё его внимание было сосредоточено на командире.

— Нет, думаю, что справлюсь с охраной Елены Павловны. — Ответил ему Петрович и повернулся к баронессе, чтобы помочь ей сесть в седло.

— Не задерживайтесь слишком надолго, — посоветовал всё ещё стоящий рядом с ними егерь. — Гроза скоро начнётся, лучше её дома встретить.

— Да, это точно, — протянул Петрович, посмотрев на небо и нахмурившись.

Елена Павловна проследила за его взглядом. По небу плыли облака, но никаких намёков даже на дождь не было заметно. Грозовых туч не было видно даже вдалеке. С чего они взяли, что будет гроза?

Она покосилась на невозмутимого Петровича, легко взлетевшего в седло. Они практически не разговаривали с того ужина, когда он легко, словно играючи, вырубил всех четверых непрошеных гостей. А потом привёл одного из них в чувство, плеснув в лицо вином, и узнал всё, что ему было нужно. После чего вызвал своих ребят. Два десятка остались в поместье. А ещё два десятка уехали в сторону Ямска, с приказом: «сопроводить гостей и проследить, чтобы они сели на поезд до Москвы».

Елена уже начала думать, что если снова сама не проявит инициативу, то даже парой слов не перекинется с Антипом. Но как оказалось, Петрович знал обо всём, что происходит в поместье, раз ждал её на конюшне, чтобы мозги вправить. А когда не получилось, то отправиться с ней на прогулку. Наверное, ему просто лень было придумывать себе и своим людям оправдания, что допустили её гибель. Какими бы ни были его мотивы, ей было плевать, потому что в присутствие старшего егеря она действительно чувствовала себя в полной безопасности.

Барон Куницын прошёлся по холлу, нервно глядя на входную дверь. В своём собственном доме он чувствовал себя обложенным со всех сторон животным, на которое ведётся целенаправленная охота.

— Ну почему ты не звонишь? — прошептал он, поглаживая карман, в котором лежал мобилет. — Женя, твою мать, ну где же ты?

Дверь распахнулась, и Куницын столкнулся с входящей в дом матерью. Баронесса шла впереди небольшого отряда из женщин разных возрастов.

— Аркадий, ты зря не составил нам компанию на пикнике, — сразу же заявила мать, беря его под руку. — Это было просто чудесно.

— Именно поэтому я и остался дома, мама, — Куницын натянуто улыбнулся. — Чтобы своим присутствием не разрушить очарования. В моём присутствии не было бы так чудесно. А без меня и вообще без мужчин вы прекрасно провели время, вдоволь посплетничали и… что там ещё делают очаровательные женщины, оставшись одни?

— Что вы такое говорите, Аркадий, вы нам, конечно же, не помешали бы, — с другой стороны от него встала миловидная брюнетка, за которой шли две девушки, очень на неё похожие. — Или вы сейчас лихорадочно ищите повод, чтобы сбежать с остальными мужчинами на рыбалку?

— Ну что вы, как можно было так подумать? — Куницын так искренне удивился, что практически сам в это поверил. — Я не хотел мешать вашему приятному времяпрепровождению.

Его судорожные попытки найти оправдание тому, что он проигнорировал приглашение матери посетить пикник, прервал звонок мобилета. Куницын высвободил руку из хватки матери, вытащил мобилет и громко сказал.

— Женя, я стою в окружении прелестных женщин, гостящих в нашем поместье, поэтому говори быстро, что хотел сказать. — Он чуть глаза не закатил от нахлынувшего облегчения.

— А, так у тебя гости, извини, не знал, — голос Рысева прозвучал вполне отчётливо. Ещё несколько дней назад Куницын долго ковырялся в настройках, чтобы сделать голос собеседника слышимым на небольшом расстоянии.

— Женя, что-то случилось? — Куницын нахмурился. — Ты как-то говоришь…

— У нас в поместье, которое раньше Свинцовым принадлежало, какая-то проблема с защитой. Мои егеря говорят, что питающий макр совсем не держит энергию. Дед в Москве, а я не могу уехать из Ямска. Маша выбирает интерьер для детской и просит меня сопровождать её. Сам понимаешь, я не могу отказать своей беременной жене. А у егерей нет достаточного уровня, чтобы попробовать разобраться. Думал вот тебя попросить скататься и всё проверить, но раз у тебя гости…

— Аркадий, — баронесса тронула сына за руку, и Куницын отставил мобилет в сторону, прижав его к груди. — Ты должен помочь графу. Проблемы с защитой — это всегда очень плохо. Мы здесь все отлично знаем, что такое прорывы, и, разумеется, не можем позволить остаться поместью без защиты. Да и отрывать от Машеньки мужа будет не слишком хорошо. Она начнёт нервничать, и это плохо скажется на ребёнке.

Аркадий на мгновение задумался, вспоминая, как трепетная Мария слезала с дерева, с которого она расстреливала тех ящероподобных монстров. Кажется, в тот момент она уже была беременная и её волновало только, чтобы Женя не отстранил мать своего ребёнка от операции. И да, она расстроилась, когда тот всё-таки запретил ей рисковать собой и сыном.

Вынырнув из воспоминаний и посмотрев на мать, Куницын скорчил слегка недовольную гримасу и ответил ей.

— Да, мама, ты права, я обязан графу Рысеву очень многим. К тому же я не могу оставить друга в беде. Как бы я ни хотел остаться среди этого цветника, но, долг зовёт. — И он поднёс трубку к уху. — Женя, я прямо сейчас отправляюсь. Нужно убедиться, что всё в полном порядке. И, ты прав, не нужно тревожить Машу.

— Я знал, что ты меня не оставишь, — провозгласил Рысев пафосно. — В поместье сейчас находится Сергей ПроРысев. Ты его должен помнить, он в поезде ехал и Фыру честно украденными ею макрами кормил.

— Я позвоню, когда что-то выясню, — серьёзно ответил Куницын и отключился. После чего повернулся к женщинам. — Дамы, увы, я вынужден вас покинуть. Остаётся только надеяться, что ничего критического с защитой одного из поместий графа Рысева не случилось. Возможно, будет достаточно зарядить макр как следует. И тогда я вернусь очень быстро, никто даже не успеет понять, что меня нет.

И, поклонившись, Куницын быстрым шагом направился к лестнице, чтобы собрать немного вещей. Просто так, на всякий случай. Ведь всегда может так получиться, что он вынужден будет немного задержаться в бывшем поместье барона Свинцова. К тому же нужно было побыстрее уйти из холла, чтобы мать не вспомнила о графе Мамбове, гостящем у Рысевых, который вполне мог съездить и посмотреть на защиту.

Я положил мобилет на стол и посмотрел на Мамбова. Олег полулежал на диване, держа на лбу мокрое полотенце.

— Объясни мне, как ты умудрился разбить голову? — поднявшись, я забрал у него полотенце, смочил в тазу с плавающим в воде льдом, и протянул Мамбову. Тот с благодарностью посмотрел на меня, и снова приложил холодный компресс в огромной шишке на лбу.

— С Фырой не разошлись в коридоре, — ответил наконец Олег.

— Да, это иногда бывает, — философски заметил я. — Чижиков, помню, так навернулся, что весь дом сбежался посмотреть. Я даже, грешным делом, решил, что на нас напали. Уже собирался вдарить по захватчику, а это Марк оказался. М-да. — Я потёр подбородок. — Можно сказать, что он легко отделался.

— Я упал, а у стены стояла ваза. Кто вообще ставит вазы у стены в коридорах? — Спросил Мамбов, приподнявшись на локтях.

— Не поверишь, но очень многие, — язвительно ответил я, возвращаясь в своё кресло. — Ты запускал анализ?

— С разбитой головой? — Мамбов снова открыл глаза и покосился на меня.

— Олег, ты шёл сюда, когда вы с Фырой не поделили коридор, — я вздохнул и снова поднялся из кресла, чтобы намочить полотенце. — Ты просто прогуливался, или тебе удалось что-то выяснить?

— Лучше скажи мне, зачем ты Куницына куда-то вытащил? — Мамбов закрыл глаза. Судя по выражению его лица, Олега жутко мутило. Немного подумав, я взял со стола второй таз, вылил воду в стоящий неподалёку фикус и поставил таз поближе к болезному. Только после этого ответил.

— Аркаша стал жертвой обеспокоенности своей матери, пригласившей к ним на лето много девиц на выданье. — Я хмыкнул. — Я пообещал его вытащить из дома, а тут как специально такая оказия подвернулась. Правда, ещё одна жертва Фыриного обаяния мне отчиталась, что вроде бы всё починили, но я на слово никому не верю, так что пусть Аркаша всё проверит.

— А он в курсе, что в том поместье тоже столкнётся с девицами на выданье? — Олега, кажется, даже тошнить перестало.

— Ну-у-у. Я его предупреждал. Если Куницын пропустил мои предостережения мимо ушей, то это его проблемы, разве нет? — Я внимательно осматривал друга. Похоже, он здорово о ту вазу приложился. Правда, каким-то образом умудрился её не разбить, иначе всё лицо в осколках вдобавок ко всему сейчас было бы. — Что тебе удалось просчитать?

— Женя, я не хочу тебе говорить не из-за возможного сотрясения, а потому, что у меня ни черта не получилось. — Мамбов сполз на подушку. — Какая-то чушь выходит. Возможно, мне просто не хватает всей нужной информации. Когда должен прибыть гонец от Медведева?

— Не знаю. Полагаю, что скоро. Дмитрий Фёдорович не называл точную дату, — ответил я задумчиво. — А какая именно чушь у тебя получается? Думаю, мы не должны пренебрегать никакими знаниями.

— Женя, по всем раскладам, учитывая характеристики на этого афериста, у меня не получается сделка с оружием. Вот, убивай меня, не получается. — Мамбов резко развернулся и склонился над тазом, который я ему так предусмотрительно подставил. Повисев над ним немного, он, видимо, передумал блевать и снова лёг на подушку. — У меня получается афера, понимаешь?

— Вполне возможно, — немного подумав, ответил я. — Но тут мы сталкиваемся с ещё большей проблемой. С личностью покупателей. Как бы не получилось так, что разъярённые уважаемые люди не начали творить нечто страшное, находясь в нашем городе.

— Дай мне данные на покупателей, и я тебе скажу, на что каждый из них способен, в случае обмана, — пробормотал Олег. — Но только когда у меня перед глазами перестанут кружиться эти дурацкие мушки.

— Мушки перед глазами — весьма характерный признак для травмы головы, ваше сиятельство, — ворчливый голос Лебедева прозвучал довольно неожиданно.

Дверь в гостиную, где мы расположились, была приоткрыта, шаги заглушали ковры в коридоре. Я слышал, что кто-то подходит, но не смог понять, кто именно, и что направляется именно к нам. Судя по тому, как поморщился Олег, он тоже был застигнут врасплох. Хотя он слышит приближение кого бы то ни было как бы не лучше меня.

— Где вы были, Аристарх Григорьевич? — спросил я, не поворачиваясь к нашему клановому целителю. — Я послал за вами горничную почти полчаса назад. За это время вполне можно было уже много раз окочуриться. Только не говорите мне, что девчонка загуляла, и не нашла вас. А вы оказались здесь только потому, что проходили мимо, и услышали, как граф Мамбов интересно рассуждает о мушках перед глазами.

— Ваше сиятельство, Евгений Фёдорович, разумеется, я ничего подобного говорить не буду. — Лебедев подошёл к столу, поставил на него свой саквояж и принялся в нём копаться. — Тем более что девушка меня нашла и передала вашу просьбу. Но когда я собирался уже бежать сюда, то заметил, что в моей укладке не хватает нескольких совершенно необходимых лекарств. Пока я пополнил запасы, пока дошёл сюда от лаборатории. Хочу вам напомнить, Евгений Фёдорович, что я уже немолод. А теперь, если не возражаете, я займусь своим пациентом.

Только полный идиот не понял бы, что меня вот так дипломатично послали по одному хорошо всем известному адресу. И тому, что это было сделано всё-таки дипломатично, я был обязан присутствию Мамбова. Потому что меня Лебедев абсолютно не стеснялся.

Выйдя из гостиной, я прошёлся по коридору и остановился возле одной стены. На полу лежала перевёрнутая ваза. Значит, это вот об неё ударился Мамбов, когда его уронила спешащая куда-то Фыра. И почему её до сих пор никто не поставил на место? Решив, что спрошу дворецкого, чем у нас занимаются горничные в другой раз, я поднял вазу и замер. Во-первых, она была сделана не из керамики, а из какого-то металла. А, во-вторых, в ней что-то явно громыхало. Перевернув вазу, я смотрел, как из неё прямо на ковёр высыпаются макры. Они были разного размера и стоимости, но слишком ценных среди них не было.

— Подведём итоги, — задумчиво проговорил я, собирая макры и, высыпая обратно в вазу. — Олег не посёк лицо осколками, потому что ему было бы весьма проблематично сломать металлическую вазу до такого состояния. А ещё в этой вазе кто-то делает заначку. Фыра? Сомневаюсь. Она в этом случае не убежала бы, а охраняла своё добро. И если нужно, то корзину с котятами сюда перетащила, чтобы легче было охранять. А ещё она не учуяла макры, когда Мамбов упал вместе с вазой. Да и сама не пыталась её уронить, чтобы кристаллы вывалились. Вопрос, почему?

Поставив вазу на место, я смотрел на неё ещё некоторое время, а потом направился в кабинет. Маша действительно выбирала мебель в детскую, но мне она почему-то выбор не доверила, попросив Вику составить ей компанию. Хотя у меня прекрасный вкус и всем об этом известно. Ну, да ладно. Может, им надо поболтать, только между девочками. А у меня же появилась ещё одна забота, устроить засаду на того, кто делает заначку из макров в вазе. Нужно же мне время убить, ожидая звонка от Вискаса и гонца от Медведева.