Граф Воронцов. Книга II

Глава 25

Больше он не произнес ни слова. Но только по одним глазам можно было понять, что он… словно знает меня, помнит. В его взгляде читалась насмешка и одновременно интерес.

Но он не видел меня из-за света лампы. Он просто слышал меня… узнал по голосу? Да, несомненно, нотки моего былого «я», были весьма отчетливые.

Мне не то чтобы жутко стало… это…

— Я могу задать ему вопрос? — вопросительно глянул на Быкова.

Вояка, почувствовав мой взгляд, сел в пол-оборота, и вопросительно уставился. Выжидал, что я продолжу объясняться. Но увы, не его день.

А дальше, он попытался мне объясниться, почему не может этого сделать. Не знаю, по каким нормам и моралям этот мужик жил, но после слов: «он под действием сильного навыка, и во вред этим пользоваться нельзя», я… нет, не приуныл. Разочаровался в нем. Окончательно.

— Мне просто нужно кое-что узнать. Оно к делу никак не относится.

— Нет. Воронцов.

— Почему? Как я могу повлиять на ваше дело?

Он ничего не ответил и вернулся вновь к допросу. Меня же, это оскорбило. Но не посмел перечить или спорить.

Далее, было мало что интересного с моей точки зрения. Да, парнишка оказался не так прост, как казался, наша община, невольно, оказалась в центре огромного обмана одного старика, желающего получить власть. И, в конечном итоге, у нас был полный ворот проблем.

— И что нам делать? — подытожила Наташа после того, как Алексей сказал, что придут и другие.

— Ждать. — Быков не обернулся к нам, — Фактически у вас будет испытание перед вашим псевдо лидером. Кто знает, как он отреагирует на то, что вы живы. Да и тем более, получается, Мышкин, не только москвичей предал, но и своих. И как с этим справляться… впрочем. Не мое дело.

— Вам все равно, как перевернется криминальный мир⁈ — мой вопрос был весьма логичен.

— Мне? Да. У меня есть два человека. И третий. — он однозначно посмотрел на Агафью Павловну, — Тоже работает на меня. Остается лишь выжидать, как вы себя поставите.

— А если я захочу уйти из твоей компании?

Вот тут вояка показал свои клыки. Ответив, с явной угрозой.

— А ты попробуй. Попаданец. И мы узнаем, что с тобой сделает общественность, и думаю, это будет одно из меньших зол, потому что на смертном одре я буду рядом.

Все. Просто все сказанное ранее Алевтиной — подтвердилось. Подтвердилось письмо и подтвердились слова богини.

Я — один. В этом мире. И выживать мне придется в одиночку.

Ночной Петербург встретил нас огнями набережной, на которой мы повернули в сторону пригорода, где была временная база общества «Центр». Ни у кого из нас не было и идеи, как рассказать обо всем произошедшем, ибо Быков сказал просто:

— Разбирайтесь сами. Я вам и так помог, и наградил. Так что думайте, как выкручиваться из этой ситуации.

С одной стороны, пожалуй, да, он был прав. Снабдил, не дал умереть, забрал и прикрыл, словно нас никогда там и не было. С другой стороны… он показал, для чего, мы ему нужны. Просто более «высокие» пешки в неслабой игре с хрен пойми каким врагом. У меня лишь не укладывалось в голове, какого черта некий Мышкин, о котором я почти ничего не знаю, если не считать слова деда, играет на два фронта.

Фактически он сдает свой город. Под раздачу Москвы. Хотя имеет власть только здесь. Да и император, если верить слухам — тоже, обитает в Петербурге, считает своей столицей.

В моем понимании, да, Москва, конечно, великая, но не здесь. Но что в этом мире, что в моем, все проблемы от «мигрантов». Москвичей, которым стало мало своего «места», и они простирают свои ручонки во что-то другое.

Такси протяжно заскрипели тормозами перед огромной лужей и спустя пару минут, шины заскрипели по каменной крошке и гравию, выезжая на территорию заброшенного храма. На наше счастье, таксист не задавал вопросов насчет того, куда он нас привез. Молча «скушал» крупную купюру, и машина, протяжно скрипя ремнем генератора, поехала назад.

— Ну, — я подхватил Наташу за руку, — Пошли.

— Отпусти руку. Пускай думают, что мы как цеплялись, так и цепляемся. Что нас не объединяет никакая тайна…

Молча кивнул. Она, пожалуй, была права. Никто не должен знать, что произошло в поезде. Никто не должен знать, что я такое.

Мне лишь было интересно. А получится ли у меня попасть на изнанку после изменений? Впрочем, скоро узнаем, ибо Варна уже выходила на контакт, сообщив, что сделала аэрозоль отложенного действия. Жаль, что она не пригодилась.

«Мне не нравятся твои мысли, Дима.» — голос Марты зазвучал в голове. — «Что значит, жаль? Без меня, у тебя бы ничего не получилось. А если бы твой божок сделал устройство раньше, то мы бы и не встретились.»

«А как же артефакт?»

«Это артефакт помощи. Подмены. Великая вещь, наследие. Я могла и не прийти, если бы у тебя менее патовая ситуация. Так что — будь благодарен мне, тем более, мы скоро увидимся.»

«У тебя есть своя изнанка?»

«У меня есть все. Главное, у меня есть ты. А я есть у тебя.»

Звучало это так себе.

Нас встретили удивленные лица охраны. Дальше, нарисовался Борис, бледность которого ушла моментом, как только он увидел нас. Даже — обниматься стал, чем поразил меня. Правда, Наташи не коснулся. Остановился на жесте приветствия.

«Боится ее. Все-таки.»

Ну а самые чудеса начались в момент, когда Борис привел нас к главному шатру. Собрание, в котором, было…

— Боря, а почему ты не на собрании? — я замер у щели в полотне, — Что это за новенькие?

Громила грустно склонил голову и пробасил:

— Аркадий решил, что вы погибнете. Мол, его человек не смог встретить вас на станции и передать артефакты. А оказалось, что среди Вольфовичей был менталист седьмого уровня.

«Я убил менталиста седьмого уровня?»

«Мы — убили его.»

И сейчас, на срочно созванном собрании за «членство», сидело трое людей. Не совсем молодых, правда, кроме одного. Борис же, просто не вынес несправедливости, мол, мы даже тела не похоронили, а лидер общины уже открыл голосование.

— Под предлогом, что общество не может без своих единиц.

— Вот он сейчас удивится, — улыбнулся я и отворил полотно шатра.

Удивленные взгляды одиннадцати человек были направлены на мою персону, а когда из-за моей спины вышли Борис и Наталья, послышались возгласы.

Что было самым забавным, прямо сейчас, передо мной сидел Олег. Недовольный весь такой. Короткостриженый.

«Неужели выдернули из СИЗО?»

— Приветствую вас, Господа, — вяло улыбнулся я, подходя вплотную к Олегу, — Не ждали?

Мне было интересно наблюдать за эмоциями Виктора, который менял цвет лица от зеленого к белому, и обратно. В его глазах читалась паника. Он не знал того, что знаем мы. Мог лишь догадываться.

— У вас получилось? — его брови взмыли вверх.

Но на это я ответил лишь кивком, показывая пальцем на Олега.

— Это существо что здесь делает? Насколько я помню, он лишен бога и лишен своего статуса.

— Фамилии, зато не лишен, — ответила мне спина.

— Я могу это очень быстро исправить, слизняк.

Олег и Николай были искренне рады нас видеть. Особенно меня. И после моего обращения к двоюродному братцу, именно Вертихвостиков решил, что стоит все описать. Но и Виктор рот не открывал. Молчал. Терпел, гадал, чем все закончится.

«Бойся, тварь.»

Отец Маргариты долго распинался, как он не хочет, чтобы он вообще здесь был. Что готов собственными руками удавить. Готов и сделает это при первой возможности.

Только вот Виктор попытался, было, сказать свое: «Ша», но люди уже закипели.

— И, вправду, почему безбожный сидит среди нас? Почему мы не дождались тел?

И все в этом роде. Я, Наташа и Борис, скромно сидели за шатром, то и дело перекидываясь короткими фразами. Великан очень был рад нас видеть, как и Воробьев, который вышел к нам спустя пару минут.

Закурил, что я увидел впервые, и выпуская струю дыма, заговорил:

— Я рад, Дим, что все получилось. Расскажи мне правду, что было не так с доставщиком артефактов? Когда нам Виктор объявил, что среди Вольфовичей будет некий Евгений — менталист, трое из нас хотели сорваться. В уважение тебе.

— Понимаю.

— Объяснишь?

— Нам просто никто ничего не принес. Не было никакого посыльного, не было никакой доставки. У меня сложилось чувство, что Виктор просто проехался по ушам. Словно ему все равно, сменится власть или нет.

И я был прав. Он отдал нас на убой для показухи, а сам, судя по всему, искал решение, как не лишиться своего статуса. Правда, зачем ему это все?

Но пока что, я никого настраивать против него не собирался. Время покажет, а сейчас…

— Убили всех. Третий — сбежал. Где он и что с ним — понятия не имею. Самый молодой оказался самым смышленым.

— А как убил?

— Одного, пулей в затылок, второго — придушил.

— И… придушил?

— Менталиста. Он хоть и силач, но он не знал, что я не только магией умею пользоваться. Поверь, он был очень удивлён, когда у него хрустнул кадык, а затем шейные позвонки.

Вот тут Николай расхохотался, и очень по-дружески похлопал по плечу, повторяя одну и ту же фразу:

— Рад. Рад, что с тобой все хорошо, а как Катя-то обрадуется!

«Эта Катя — огонь. Опасна для тебя. Учти, теперь, маги огня — твое табу. Никто не любит, когда полыхает тело.»

Отвечать богине ничего не стал.

Мы прошлись вокруг шатра с Николаем, где я ему слегка приоткрыл завесу происходящего в общине. Многое я упустил, как и в подробном рассказе о случившемся в поезде, но тонкие намеки сделал.

— То есть, ты думаешь, что с нашим лидером что-то не так? — Николай остановился, задавая вопрос в спину.

Я лишь пожал плечами. И все же, коротко пояснил, что каждый воспринимает все так, как хочет. И уж явно не мне судить.

Только ближе к ночи нас впустили обратно в шатер. Девица, которая сидела на месте Наташи, плавно перекочевала обратно, в охрану. Как оказалось, представление ее здесь — сделал сам Виктор. Мол, сильный маг ветра из его личного резерва.

Тоже — без рода и без дома. Только вот его «тоже», было слишком на тоненького. Наташа же, последняя, в своей семье, а эта… словно Альбина.

Следом, ввели Олега, который упирался, куда только мог, злобно косясь на меня. И вот с братцем моим поступили несколько иначе. Бросили мне под ноги, и следом вышел Вертихвостиков. По одному его лицу было понятно, что расправа — была его идеей. Но и по глазам можно было прочитать, что хотел он это сделать все собственноручно.

Схватил его за шиворот и потащил в сторону, изредка оборачиваясь на меня. Пойду я или нет. А я пошел, и Наташу за собой прихватил. Точнее, она сама увязалась. Увы, то ли боялась остаться без меня или боялась остаться наедине с новым миром, которые она когда-то считала своим домом.

— Говори, выродок, — Олег Викторович швырнул паренька на землю.

Воронцов схватился за корни, торчащие из земли, боясь, что его опять поднимут.

«Эх, дурачок. Викторович у нас маг огня, а не ветра. Я бы на твоем месте — бежал.»

Но ни тот, ни второй не предпринимали никаких девичий. Вертихвостиков обернулся на меня и спросил:

— Что с ним делать будешь?

Я пожал плечами со словами:

— А я уже и так сделал все, что смог. Все Воронцовы, кроме, меня больше не имеют никаких прав. А если смогут откупить, то я собственноручно прикончу их всех. Ивана и Степана уже нет в живых, насколько мне известно, а его папашку скоро добьют бывшие собратья по разуму. Нигде не любят доносчиков, уж тем более, в тюрьме.

— Тоже верно, — сухо ответил он, — Ты знаешь? — он пнул юнца по заднице, весьма театрально, — Сколько мне пришлось обойти лекарей, чтобы вывести всю ту дрянь, которой ты ее накормил?

Он молчал. Вертихвостиков не останавливался. Удар, затем еще один, а затем еще.

Это, кажется, не заканчивалось. Я молчал, и в конце концов, когда все это превратилось в однобокое избиение просто отвернулся. Вертихвостиков, было, пошел за мной, когда я сделал пару шагов в сторону и мне пришлось ему пояснить:

— Делай с ним что хочешь. Я свое получил, как и они. Хочешь — убей, хочешь — отпусти, или живьем закопай. Мне без разницы.

— Я хочу суд над ним. Суд моей семьи. Как единственный представитель его рода…

— Фамилии, — оборвал его я.

— Прости, да, фамилии. Ты имеешь право распоряжаться им. Даже несмотря на то, что именно Аркадий Семенович его вытащил.

«Вот оно как… а выродок-то подготовился к моей смерти.»

Я решился на следующее.

— Скажи мне, Викторович, что имеет лидер общества, что не имеем мы, как члены его общины? Ответишь честно, и я дам добро на твою просьбу.

— Я не просил…

— Не обманывай самого себя.

Мужику пришлось потратить некоторое время, чтобы взвесить все за и против. И в конечном итоге, он молвил:

— Артефакты. Лидер группировки имеет ключ от хранилища артефактов общины, которыми распоряжается по своему усмотрению.

— И много артефактов у нас?

— Было, много.

— Что значит было?

Он посмотрел на меня измученным взглядом, и до меня дошло.

— Украли?

— Никто не знает.

До утра меня никто не трогал. Аркадия Семеновича я так и не увидел за прошедшую ночь. Казалось, он намеренно избегал меня. Ну а я же, дождавшись Катю, которую привез водитель ее отца с какого-то дома, двинулся в сторону академии. Поехал, если быть точнее.

Девица, правда, первым делом бросилась мне на шею, с легким намеком на слезы и таким же намеком на истерику. Она не верила, что я вот так просто, могу погибнуть. И, в конце концов, ее губы оставили след на моей щеке. Застеснялась она, конечно, знатно. Покраснела даже.

— Ты помнишь, что у тебя сегодня бой? — спросила она, когда мы сели в машину.

— Первый раз о нем слышу, если честно. ДА и списков я не видел, как ты понимаешь, у меня голова была забита чем-то другим.

Но вот то, что она объявила мне, точнее, тип мага… заставил разум Марты в моей голове — кричать.

«Откажись от боя! Тебе нельзя сражаться с огнем!»

«Да плевать я хотел на это. Это твой страх, а не мой. Чего ты паникуешь раньше времени?»

«Огонь — враг расы! Для тебя это смертельно!»

«Разберусь.»

— Дим… — Катя уже, видимо, в который раз толкнула меня в плечо, пока я разговаривал с богиней, — Ди-и-и-и-им!

— Ась?

— Ты чего залип⁈ Фамилии испугался?

«Испугался? А…»

— Нет. Поверь, какого-то Петухова, я точно не побоюсь, — улыбнулся я, — Ты мне лучше скажи, а кто будет твой противник и когда будет следующий бой, если мы оба пройдем?

— Я с магом воды из Воронежа. Не знаю, правда, какой у него уровень. Поговаривают что он из татар, а они знатные хитрецы. Плюс ко всему — противовес моей силы. Результат покажет только одно — кто развит сильнее, фактически — это будет в разы сложнее.

— Понял.

— А если проходим, то, бой, в понедельник. Так что у нас будет два дня выходных. Рано, конечно, но владельцы турнира хотят ускорить процесс. Не знаю, правда, почему…

До академии мы добрались без пробок, поломок, хотя мотор старенького авто по типу «Чайки», начинал чихать, и уже у самых ворот встретили Вертихвостикову.

Пожалуй, только по цвету ее глаз, поведению и почти полному отсутствию косметики, можно было сказать, что Олег был прав, ее вылечили. Только вот… так быстро?

— Ой, привет, ребята! — улыбнулась она, подходя к нам вплотную.

Она каждого обняла, каждого чмокнула и приветливо заулыбалась.

Я же… нет, не я, Марта.

«Она иная. Осторожно. В ней нет человечности.»

«Как это так?» — я не понимал сути «проблемы», — «Почему нет в человечности?»

«Она изменена. Не знаешь, с кем она общалась последнее время? От нее веет тьмой и чернотой.»

На ум пришел только черный маг. И да, я был прав. Вертихвостиков того сам не знаю, отдал свою дочь на убой.