Гражданская война. 1918-1921

Глава двадцать первая Ликвидация Врангеля

Образование Южного фронта — Осенняя попытка ген. Врангеля пробиться на Правобережную Украину; его политические и стратегические цели — Поход армии Махно на северо-восточную часть Украины — Договор с Махно — Прибытие армии Махно на Южный фронт — Форсирование 2-й армией Врангеля р. Днепр между Александровском и Никополем — Удачный контрманевр красных армий — Отход противника на левый берег р. Днепр — Силы обеих сторон перед началом решительного сражения в Северной Таврии; их группировка — План действий т. Фрунзе — Начало наступления советских армий — Разделение сил 1-й конной армии и его последствия — Отход противника — Новое расположение противника на Крымских перешейках — Состояние укреплений Крымских перешейков — Соотношение сил обеих сторон — Решение ген. Врангеля оборонять перешейки и группировка им для этого своих сил — План советского командования по атаке Крымских перешейков — Распределение сил и средств — Форсирование советскими частями Сиваша и утверждение их на территории Крыма — Борьба за расширение плацдарма на полуострове — Контратаки противника — Отход противника на Юшуньскую позицию в ночь с 8 на 9 ноября 1920 г. — Новая группировка противника — Юшуньское сражение 10–11 ноября — Штурм и захват 6-й армией Юшуньских позиций — Значение этого события — Выход главных сил 6-й красной армии из теснин Перекопского перешейка — Преследование противника и захват Красной Армией всей территории Крыма — Общие выводы

Схема XXI (к главе двадцать первой). Решительное сражение в Сев. Таврии. Положение во второй половине октября. Боевые действия 26–27 и 28 октября 1920 г.

Решение перенести центр тяжести приложения наших усилий на Таврический участок Юго-Западного фронта повысило значение этого участка до значения отдельного фронта. Образование отдельного фронта являлось, кроме того, необходимым и вследствие значительной численности наших сил, сосредоточенных к этому времени на Таврическом участке. Этот фронт под названием Южного был образован 21 сентября 1920 г., причем во главе [612] его был поставлен т. М. В. Фрунзе. В состав нового фронта вошли 6-я (образованная из Правобережной группы), 13-я и 2-я конная армии. Вместе с тем, 12-я и 1-я конная армии передавались в состав Юго-Западного фронта, и последняя готовилась к переброске на Южный фронт.

Назначение единого и опытного руководства на Южный фронт явилось как нельзя более своевременным. В предвидении дальнейшего сосредоточения крупных наших сил на Таврическом участке противник готовился к своей последней попытке пробиться на правобережную Украину. Сюда влекли Врангеля надежды политического характера, которым также не суждено было оправдаться, как не оправдались его надежды в отношении Дона и Кубани. Переоценивая политический удельный вес мелкобуржуазной партии украинских федералистов, после неудачных попыток сговориться с Петлюрой и Махно, Врангель сговорился с ними на основе признания за Украиной автономных прав наподобие казачьих областей и при их поддержке рассчитывал опереться на широкие массы украинского населения. Несомненно, надежды Врангеля подогревались дошедшими до него сведениями о восстании украинских хуторян на правобережной Украине. Последнее, однако, носило не политический, а чисто экономический характер. Хуторяне были недовольны изъятием у них хлебных излишков. С петлюровским движением, имевшим место в Подолии и Киевщине, Врангель не мог установить контакта как по коренному расхождению целей («единая и неделимая Россия» и самостоятельная Украина), так и по пространственному удалению от него.

К октябрю 1920 г. большая часть излюбленной Махно территории оказалась во власти ген. Врангеля.

Оставив в занятом районе скрытые части, Махно с более организованными частями продолжал рейдировать по тылам Юго-Западного, а потом и Южного фронтов. Насыщенный слабовооруженными и малоподготовленными запасными частями и отрядами войск внутренней охраны тыл действующей армии оказывает лишь слабое сопротивление Махно. В течение лета и осени Махно время от времени захватывает даже отдельные уездные города, громит обозы и продовольственные склады действующей армии и разрушает железные дороги. Поэтому советское правительство, придавая [613] особое значение, которое в 1920 г. приобретала борьба за наличие спокойного тыла на Украине, признало необходимым возглавить эту борьбу в первой половине лета т. Ф. Э. Дзержинским. Объявив себя врагом Врангеля, Махно объективно значительно облегчает борьбу Врангеля с Красной Армией. Политическое положение вождя кулацкой «третьей революции» становится более, чем тяжелым… Борьба советской власти с помещичье-генеральской контрреволюцией Врангеля привлекает к себе симпатии и сочувствие широких крестьянских масс, испытавших на себе режим Деникина. Махно стоит перед опасностью превратиться в глазах крестьянства в политического союзника Врангеля. Как политическая обстановка, так и тяжелое материальное состояние отрядов заставляет Махно предложить свои услуги советской власти…

Так появилось Старобельское соглашение, по которому Махно, выговорив себе некоторую внутреннюю автономию и свободу вербовки, предоставил себя и свои войска в оперативное распоряжение Южного фронта. На тылах фронта этим вносилось известное успокоение, необходимое для успешного завершения подготовки (оперативные переброски и нормальный подвоз) решительной операции по разгрому Врангеля. В ответ на сомнения в правильности этого шага командования Южного фронта, вскоре вновь вставшего перед необходимостью вооруженной рукой одернуть своего временного союзника, мы можем лишь подчеркнуть очевидное для каждого историка оперативно-стратегическое значение этого соглашения в исследуемый нами период.

Вторая половина октября проходила в сравнительном затишье. Лишь на границах Донбасса красные части 13-й и вновь образованной 4-й армий продолжают свое продвижение вслед за отходящим для выравнивания своего фронта противником. Последний предпринял частную перегруппировку с целью восстановить нарушенные во время Никопольской операции организационные соединения. Сущность этой перегруппировки заключалась в том, что на Мелитопольском и Ореховском направлениях противник оставлял только свой Донской корпус. На Александровском направлении должен был действовать вновь сформированный III корпус [616] в составе 6-й и 7-й пехотных дивизий и некоторых мелких приданных частей. На Никольском направлении сосредоточивался весь 1-й корпус Кутепова; на Каховском направлении продолжал действовать II корпус. Конный корпус Барабовича, являясь общим резервом главного командования белых, сосредоточивается в районе Рубановка — Н. Серогозы — Калга.

Перегруппировка еще только заканчивалась. В частности, 6-я пехотная дивизия подходила к с. Михайловка, а Марковская дивизия, следуя в район расположения своего корпуса, находилась в с. Балки (см. приложение, схема XXI).

Общее начертание фронта противника напоминало неправильную трапецию, нижним основанием которой являлось побережье Черного моря с господствовавшим на нем флотом противника.

Силы красных полукругом охватывали это расположение противника, и в 20-х числах октября заканчивали свое сосредоточение. 4-я красная армия, действовавшая на Александровском направлении, сильно разбросалась в глубину от Александровска до линии Екатеринослав — Синельниково. 1-я конная армия выходила своими передовыми частями на р. Ингулец западнее Берислава.

По окончании сосредоточения всех своих сил, что должно было осуществиться к концу октября, красные получили численное превосходство.

Таблица 1{353}. Численность красных армий Южного фронта к 8 ноября 1920 г. (стр. 614)

Таблица 2{354} (стр. 615)

Однако из сравнения ниже приводимых таблиц никаких, даже примерных выводов сделать нельзя, так как наши силы и здесь учтены полевым штабом в «бойцах», а противник учитывал свои силы в «штыках».

Основываясь на выгодах соотношения сил и их охватывающего положения в отношении противника, командующий фронтом поставил своим армиям решительную задачу «добить Врангеля, не дав ему отступить на Крымский полуостров и захватить перешейки».

Во исполнение этой задачи 6-я красная армия (тов. Корк) с Каховского плацдарма нацеливалась на Перекоп и Сальково. 1-я конная армия, переправившись у Каховки, должна была быстро выйти в район сев. оконечности озера Молочное — ст. Федоровка, разгромить резервы противника, отрезать им пути отступления в Крым и преследовать до полного [617] уничтожения{355}. 2-я конная армия по переправе через Днепр у Никополя и В. Рогачика получила задачу двинуться в юго-восточном направлении на фронт Федоровка — Михайловка и, войдя в связь с 1-й конной армией, ударить в тыл Александровской и Пологской группам противника. 4-я и 13-я армии сковывали силы противника, стремясь разбить их и отбросить на наши конные армии. Кроме того, конница 13-й армии объединялась в особую группу, которая, двигаясь на ст. Федоровка, должна была выйти навстречу обеим конным армиям.

Этим планом т. Фрунзе преследовал здесь цель «уничтожающего сражения», имея в виду главным образом живую силу противника. Решительность замысла вполне отвечала сложившемуся соотношению сил и выгодам первоначального исходного положения, чрезвычайно облегчавшего концентрическое наступление всех красных армий. Все вопросы [618] материального, оперативного и политического обеспечения операции были тщательно продуманы и предусмотрены{356}.

Стремление закончить затянувшуюся кампанию одним ударом, не затягивая борьбу на зиму, переводило ведение кампании на рельсы решительной стратегии. И здесь, как на Польском фронте, эта стратегия настоятельно диктовалась политической обстановкой. Сокрушительный удар по Врангелю давал советской дипломатии огромный козырь в руки для удачного завершения затягиваемых в Риге поляками мирных переговоров. Кроме того, установление торговых связей с державами Антанты во многом зависело от скорейшего победоносного окончания кампании на Крымском фронте. Так, и замысел, и цели операции вполне отвечали всей совокупности обстановки и целиком вытекали из нее. Поэтому-то операция южных красных армий в северной Таврии является также одной из редких в [619] военной истории операций по своему внутреннему единству и целости. Но и здесь, как и в операции на р. Висле, следует отделить вопрос о замысле от вопроса о выполнении. В первом случае мы имеем дело с единой волей полководца, реагирующей на все влияния окружающей среды и ищущей выхода для преодоления трений, создаваемых этой средой. Во втором случае на сцену выступают частные исполнители; их работа и творчество являются в обстановке новыми данными, либо облегчающими, либо осложняющими работу Главного командования путем создания непредвиденных трений. За возникновение этих трений высшее командование не может являться ответственным — оно не всегда даже может своевременно устранять их ввиду чрезвычайной динамичности боевой обстановки и пространственности современных полей сражений. Значит, выполнение операции является уже делом коллективного творчества полководца и его непосредственных подчиненных, а потому историк в анализе этого творчества опять-таки особо должен выделить роль главного руководства, идейного творца операции и роль исполнителей, выяснив объективные и субъективные причины, влиявшие на тот или иной исход операции.

Что касается планов противника, то по отрывочным данным можно предположить, что в его намерения входила постепенная эвакуация северной Таврии или сильное сокращение фронта на ней с попутным нанесением частных ударов красным войскам. Для этой цели противник, по-видимому, и удерживал в районе Н. Серагозы сильную конную группу Барабовича и одну из дивизий I корпуса.

Ввиду некоторого запоздания 1-й конной армии{357} решительное наступление всех красных армий Южного фронта было [620] назначено на 28 октября. До этого времени армии должны были занять исходное положение. В частности, 6-я армия своим левым флангом (52-я стрелковая дивизия) должна была занять плацдарм на левом берегу Днепра в районе Нижн. Рогачик. 2-я конная армия должна была переправиться через р. Днепр и занять плацдарм на левом берегу Днепра южнее г. Никополя. 4-й и 13-й армиям приказывалось занять исходное положение к концу дня 27 октября: 4-й армии на фронте Янчакрак — Щербаковка — Орехов (искл.), а 13-й армии на фронте Орехов — Пологи — Верхн. Токмак — Ногайск.

26 октября командюж внес некоторые поправки в свой первоначальный план. Они заключались в следующем: 2-я конная армия получала направление прямо на юг на Серагозы; 1-я конная должна была предварительно выйти в район Аскания-Нова — Громовка, а отсюда атаковать в тыл главным силам противника. 6-й армии теперь ставилась задача разгромить II корпус противника, имея в заслоне с севера не менее одной дивизии, одну дивизию иметь в резерве, одну дивизию оставить в районе Херсона, а левофланговой дивизией (52-й) 29 октября совместно со 2-й конной армией перейти в решительное наступление на Рубановку — Серогозы.

В ночь с 25 на 26 октября 6-я и 2-я конная армии приступили к занятию исходного положения на левом берегу Днепра. 6-я армия переправила две бригады своей левофланговой (52-й стрелковой) дивизии на левый берег Днепра в районе Нижн. Рогачик с целью занять плацдарм Нижн. Рогачик — Карадубина.

В то же время 46-я стрелковая дивизия, приданная 2-й конной армии, и 16-я кавалерийская дивизия той же армии начали переправу на левый берег Днепра в районе г. Никополь и с. Верхне-Тарасовское.

Эти действия красных войск побудили противника принять меры к восстановлению своего положения на рубеже Днепра. Против 52-й стрелковой дивизии он ввел в дело свою Корниловскую дивизию. Здесь бои приняли затяжной характер, отмечаемый несколькими сдвигами фронта обеих сторон, но без существенных для них результатов. Главным центром боев явилось с. Нижн. Рогачик, которое несколько раз переходило из рук в руки. Но ни красным не [621] удавалось значительно расширить своего плацдарма, ни белым окончательно отбросить их за Днепр. Это неустойчивое равновесие явилось следствием приблизительного равенства введенных в дело сил с обеих сторон.

Более серьезным для противника явился Никопольский узел борьбы. Здесь давление красных из-за чрезвычайно осторожной и растянутой во времени переброски командованием 2-й конной армии своих кавалерийских частей на левый берег Днепра нарастало очень медленно, но зато неуклонно. В первый же день переправы, т. е. 26 октября, противнику пришлось ввести в дело оказавшуюся поблизости Марковскую дивизию. Но сил Марковской дивизии оказалось недостаточно, для того чтобы отбросить красных на правый берег Днепра. И вот главное командование белых последовательно подтягивает к Никопольскому очагу борьбы с Александровского и Пологского направлений сначала 1-ю бригаду 1-й Кубанской кавалерийской дивизии из района г. Орехова, а затем 1-ю и 2-ю Донские кавалерийские дивизии с восточного фронта своего расположения. Последние к вечеру 27 октября уже находились в районе Никопольского плацдарма, но еще не успели вступить в дело. Вместе с тем противник поспешил усилить свой маневренный резерв (конный корпус Барабовича), протянув к нему 2-ю бригаду той же Кубанской кавалерийской дивизии.

Таким образом, первым результатом переправы 2-й конной армии и левого фланга 6-й армии (52-й стрелковой дивизии) было значительное ослабление всей восточной группировки противника сильно растянутого Донского корпуса, что делало его положение особенно трудным, так как II армейский корпус, действовавший на Александровском направлении, еще не успел усилиться 6-й пехотной дивизией, перебрасывавшейся в его состав из района Рубановка. Эти обстоятельства побудили противника искать своего усиления на Александровском и Пологском направлениях путем сокращения фронта за счет отхода, что дало возможность 4-й и 13-й красным армиям своевременно к концу дня 27 октября выйти на указанный им рубеж исходного положения.

Некоторые авторы полагают, что уже в это время у противника оформилось решение не доводить борьбы в северной Таврии до конца, а ускользнуть из-под занесенного над [622] ним удара. Это можно усмотреть из того, что II корпус противника на Перекопском направлении в ночь с 27 на 28 октября, прикрывшись арьергардами, начал отход на Перекоп. Вместе с тем высказывается предположение, что, задумав общий отход в Крым, противник надеялся сочетать его с частным успехом над одной из наших преследующих групп, обрушившись на нее конницей Барабовича. Вероятнее всего, что этому удару, как и в августовские дни 1920 г., должна была подвергнуться наша Каховская группа при преследовании ею II корпуса белых. Нам думается, что планы противника были шире. Возможно, что II корпус он просто уклонял из-под удара 1-й конной армии и надеялся этим отвлечь ее целиком на Перекопское направление с тем, чтобы обрушиться на нее сильными конными резервами из района Серагоз тогда, когда, сворачивая на Перекопское направление, она подставит ему свой фланг. 1-я конная армия являлась самым опасным противником. Успешно справившись с ней, можно было с развязанными руками рядом последовательных ударов восстановить свое положение на других участках фронта. Но успех маневра зависел от того, насколько прочно удастся сохранить свое положение на Никопольском, Александровском и Пологском направлениях. Предшествующие дни завязки операции позволяли Врангелю рассчитывать, что силы красных на Никопольском направлении связаны достаточно прочно. Весь вопрос заключался в том, удержатся ли заслоны на Александровском и Пологском направлениях. Следовало особенно беспокоиться за последний, из которого последовательно были вытянуты лучшие его части (три казачьи кавалерийские дивизии). Но здесь, в тылу Донского корпуса, оказывалась укрепленная мелитопольская позиция, на силу которой противник возлагал, по-видимому, большие надежды. Только этими соображениями мы и можем объяснить задержку противником своего общего отхода, который он мог начать и продолжать в сравнительно спокойных условиях еще с конца дня 26 октября при выяснившейся медлительности переправы 2-й конной армии. Решение об общем отходе вовсе не требовало переброски трех кавалерийских дивизий с Пологского на Никопольское направление.

Замедление противником своего отхода создавало благоприятные предпосылки для выполнения плана т. Фрунзе. [623]

К концу дня 27 октября промежуток между 2-й конной и 13-й армиями начал заполняться двумя головными дивизиями 4-й армии (30-я стрелковая и 23-я стрелковая), и авангарды 30-й стрелковой дивизии вошли в боевое соприкосновение с передовыми частями 7-й пехотной дивизии белых. Далее на юго-восток правофланговые части 13-й красной армии установили тесное боевое соприкосновение с частями III и Донского корпусов, причем 42-я стрелковая дивизия глубоким клином вдалась в расположение белых, захватив важный узел путей — Бол. Токмак. Наша Азовская группа (2-я Донская дивизия с приданными частями) находилась еще на уступе позади главной группировки сил 13-й армии, сгущенной в своем центре (9-я стрелковая дивизия и кавалерийская группа т. Каширина: 5-я и 9-я кавалерийские дивизии) и имеющей главные силы своей конницы за пехотой (9-я и 5-я кавалерийские дивизии). На Никопольском направлении 2-я конная армия имела переправленными на левый берег Днепра только свою пехоту (3-я и 46-я стрелковые дивизии), а из конницы лишь отдельную кавалерийскую бригаду и 16-ю кавалерийскую дивизию. 2-я и 21-я кавалерийские дивизии и кавалерийская бригада Кицюка оставались еще на правом берегу Днепра. Однако противник уже не преследовал решительных целей на этом направлении, несмотря на то, что располагал только что подошедшими сюда двумя свежими Донскими кавалерийскими дивизиями. В районе Нижн. Рогачика затянувшаяся борьба Корниловской и 52-й стрелковой дивизии имела чисто местное значение. Наконец, на Каховском плацдарме для броска вперед сосредоточились три красные дивизии (Латышская, 15-я и 51-я стрелковые) и сюда же подтягивалась под прикрытием ночной темноты 1-я конная армия.

Таково было исходное положение обеих сторон в ночь перед началом решительного наступления красных армий Южного фронта.

Последующие этапы борьбы постепенно перенесли центр тяжести внимания обеих сторон с Никопольского на вновь возникавшие очаги борьбы.

С рассвета 28 октября началось широкое веерообразное расхождение с Каховского плацдарма стрелковых дивизий 6-й армии, за которыми продвигались головные, успевшие [624] уже переправиться через Днепр дивизии 1-й конной армии. 51-я стрелковая дивизия своими четырьмя бригадами направляется прямо на Перекоп, сюда же наступает и 44-я стрелковая бригада 15-й стрелковой дивизии, при ней следуют отдельная кавалерийская бригада Саблина и кавалерийская группа Юшкевича (Латышский кавалерийский полк и 15-й кавалерийский полк). Севернее для ее обеспечения на фронт Дмитриевка — Константиновка — Горностаевка выдвигается Латышская дивизия. Две бригады 15-й стрелковой дивизии обеспечивают Каховский плацдарм, который только что миновали 4-я и 14-я кавалерийские дивизии 1-й конной армии. Остальные задержаны еще переправой через Днепр у Каховки. Южнее основной группировки 6-й армии в районе Херсона успешно переправились через Днестр части 1-й стрелковой дивизии, которые выдвигаются на Черноморское побережье. Продвижение всех этих частей происходит пока беспрепятственно. За ночь с 27 на 28 октября противник успел уже оторваться от них, и главная масса сил II корпуса белых уже находится в районе Чаплинка, прикрываясь арьергардами, задержавшимися на линии Черная Долина — Натальино. На крайнем левом фланге 6-й армии противник в ночь с 27-го на 28-е также осадил назад (Корниловская дивизия) 52-ю стрелковую дивизию, отказавшись от попытки отбросить ее за Днепр. 52-я стрелковая дивизия сосредоточивается в районе Нижн. Рогачик, готовясь к продолжению своего наступления в направлении Ольгофельд — Рубановка.

2-я конная армия использовала ночь с 27 на 28 октября для продолжения сосредоточения и развертывания своих сил на левом берегу Днепра. Сюда за ночь в с. Водяное из Никополя перешла 2-я кавалерийская дивизия, заканчивает переправу 7-я стрелковая бригада и подтягивается, снявшаяся за ночь со своего длинного участка на правом берегу Днепра, 21-я кавалерийская дивизия. Несмотря на прибытие подкреплений (1-я и 2-я Донские дивизии), противник здесь также отказывается от попыток отбросить части 2-й конной армии обратно за Днепр. Отныне он будет стараться активной обороной лишь задержать дальнейшее продвижение 2-й конной армии. В связи с этим решением он за ночь с 27 на 28 оттягивает свои части на фронт Ольгофельд — Верхн. Рогачик — Бол. и Мал. Белозерка — Орлянск. [625]

В общем, день 28 октября в районе никопольского фокуса борьбы начинается под знаком затишья. Красным частям необходимо преодолеть пространство, отделяющее их от противника, чтобы восстановить боевое соприкосновение с ним. Пока это делает только 16-я кавалерийская дивизия, которая с утра 28 октября начинает наступление от с. Балки на Орлянск — Мал. Белозерка.

Иначе обстоит дело на Александровском и Пологском направлениях. Здесь с вечера 27 октября противник приостановил свой отдых, намереваясь на достигнутом им рубеже оказать решительное сопротивление дальнейшему продвижению красных. Поэтому утро 28 октября застает передовые части обеих сторон в тесном боевом соприкосновении друг с другом. За ночь фронт красных выровнялся. 42-я стрелковая дивизия, накануне занявшая Бол. Токмак, в ночь с 27-го на 28-е оставила его, так как, по-видимому, сильно вдавшееся клином вперед ее положение являлось выгодной приманкой для противника, к которому успела подойти 6-я пехотная дивизия. Готовясь к решительному наступлению, красные сгущают свой фронт, выжимая вперед конницу. В то же время в интервал между 30-й стрелковой дивизией и 42-й стрелковой дивизией выдвигаются 23-я стрелковая дивизия и армия Махно. На Токмакское же направление, усиливая находящуюся здесь в бою 7-ю кавалерийскую дивизию, выходит 9-я стрелковая дивизия, а в свободный промежуток между главными силами 13-й армии и ее Азовской группой (2-я Донская дивизия) начинает выходить конная группа 13-й армии (Каширин — 5-я и 9-я кавалерийские дивизии). Но и противник принял возможные для него меры к своему усилению. Он собрал свою 3-ю Донскую дивизию в районе Линденау — Астраханка и выбросил на свой правый фланг из глубокого тыла (по-видимому, из района Геническа) отдельную кавбригаду Долгопятова. Эти мероприятия обеих сторон создают сильное сгущение их сил, особенно красных, в районе Бол. Токмак и их близкое соприкосновение, что в связи с целями, которые поставили себе обе стороны на день 28 октября, делает район Бол. Токмака вторым значительным очагом борьбы в этот день.

На участке 6-й армии в этот день только 51-я стрелковая дивизия имела дело с арьергардами противника в с. Черная Долина и с. Натальино, сбила их и к концу дня 28 октября [626] приближалась к району с. Чаплинка. Все прочие части армии выполнили указанные им передвижения без боевых столкновений с противником.

52-я стрелковая дивизия, занятая своими перегруппировками, не продвигалась вперед. Это дало возможность ее противнику — Корниловской дивизии белых — отойти в район Зеленая и там готовиться к обороне.

1-я конная армия 28 октября еще не могла проявить своего воздействия на развитие операции. Она, задержанная переправой через Днепр, продолжала свое развертывание и не вышла еще за линию пехотных частей 6-й армии.

2-я конная армия 28 октября полностью сосредоточилась на левом берегу Днепра, но в дело ввела только две кавалерийские дивизии. Из них 21-я кавалерийская дивизия после удачного боя выбила арьергард Корниловской дивизии из с. Верхн. Рогачик, а 16-я кавалерийская дивизия, поведшая наступление побригадно на Мал. Белозерка и Орлянск, была отбита Марковской дивизией от обоих этих пунктов. Таким образом, никопольский очаг борьбы не дал в этот день того напряжения боевой деятельности, какого можно было ожидать здесь благодаря сосредоточению в его районе весьма значительных сил обеих сторон.

Как и следовало ожидать по создавшейся накануне группировке, центр тяжести боевого дня 28 октября переместился на восток — на Алексеевское и Пологское направления. Здесь, несмотря на то, что территориальные достижения 4-й и 13-й армий колебались от 5 до 15 км в глубину, тактические их успехи были значительны. Они сводились к тому, что: 1) противник был сбит и вынужден в силу общей обстановки начать отход с той линии фронта, на которой собирался упорно обороняться и 2) между внутренними флангами 2-й конной и 4-й красных армий установилась тактическая связь. Таким образом, к концу дня 28 октября связались между собой все звенья полукольца красных, начавшего уже теснее окружать расположение белых.

Выход на свое место 1-й конной армии грозил обратить это полукольцо (направить) сначала в оперативное, а затем в тактическое окружение.

По создавшемуся положению 6-я и 1-я конная армии с одной стороны и 13-я армия — с другой стороны являлись [627] клешнями тех щипцов, которыми рука т. Фрунзе готовилась начисто срезать противника от Крымских перешейков. Одна клешня из 6-й и 1-й конной армий была особенно сильной и опасной для противника. Уже к концу дня 28 октября ее передовые пехотные части находились в 25–30 км от группировки, еще оперативно свободных, главных резервов противника (конный корпус Барабовича). Другая клешня — из 13-й армии тоже явилась бы грозной для противника, если бы центр тяжести сосредоточения ее сил был отнесен вместо правого в сторону ее левого расположения фронта, что давало противнику выгоду обеспечения себя посредством пространства. Хотя его восточный заслон и был уже сбит, но противник мог рассчитывать, что этот заслон, зацепившись на более сокращенном фронте за мелитопольскую укрепленную позицию, выиграет необходимое для него время. Время же это было необходимо для того, чтобы попытаться разбить наиболее опасную Каховскую группу красных.

Вот почему на 29 октября противник предполагал, сдерживая Северную группу красных (52-я дивизия, 2-я конная армия и 4-я красная армия) теми силами, которые против нее уже действовали, еще более ослабить свой восточный заслон, взяв из его состава две пехотные дивизии, и в связи с этими отвести его на еще более сокращенный фронт, мелитопольскую укрепленную позицию. Взятые дивизии направлялись на усиление той группы, которая имелась уже в районе Н. Серагозы (см. приложение, схема XXII).

Схема XXII (к главе двадцать первой). Решительное сражение в Сев. Таврии. Боевые действия 29 октября

Усиленная таким образом группа должна была обрушиться на угрожавшую Перекопскому перешейку Каховскую группу красных и разбить ее. План противника мог быть сорван в том случае, если бы его мелитопольский заслон не удержал своих позиций и открыл бы красным путь на Чонгарский полуостров ранее, чем маневренная группировка белых справилась бы с нашей Каховской группой. Для страховки себя от такого риска противник не остановился перед дальнейшим ослаблением себя на Мелитопольском направлении. Он решил взять из состава III армейского корпуса 7-ю пехотную дивизию, перебросить ее частью на бронепоезда, частью походным порядком в район Сальково; там из нее и некоторых запасных частей образовать особую группу ген. Канцерова, подчиненную непосредственно самому Врангелю и имеющую [628] задачей обеспечение Чонгарского перешейка. Таким образом, противник из состава своего III армейского и Донского корпусов брал еще три пехотные дивизии. Некоторой компенсацией, но далеко недостаточной за такое ослабление Донского корпуса, должна была явиться придача Донскому корпусу кадровой Донской учебной бригады, которая в день 29 октября тоже, по-видимому, из района Геническа направилась на крайний правый фланг этого корпуса.

За ночь с 28 на 29 октября части III и Донского корпусов вновь успели оторваться от авангардов красных. Они сжались к своим внутренним флангам и на сравнительно узком фронте прикрывали своим расположением участок железной дороги Александровск — Мелитополь. 7-я пехотная дивизия за счет растяжки правого фланга Марковской дивизии была вытянута в тыл и стягивалась в район ст. Федоровка для посадки на поезда под прикрытием 6-й пехотной и 1-й Донской дивизий. На линию этих двух дивизий, пристраиваясь к ним, южнее выходили 2-я Донская дивизия и кавалерийская бригада Долгопятова, преследуемые 5-й кавалерийской дивизией красных, значительно выдвинувшейся перед фронтом Азовской группы красных (2-я Донская дивизия). Эта группа могла бы сыграть решающее значение для захвата мелитопольского укрепленного узла, поскольку ее отделяло от него только пустое пространство. Но на преодоление этого пространства протяжением в 45 км требовалось время, которым красные не располагали, так как 3-я Донская дивизия белых, направлявшаяся прямо на мелитопольские позиции, уже почти подходила к ним.

Теперь посмотрим на положение обеих сторон на Каховско-Перекопском направлении. Самое существенное, на что мы должны обратить наше внимание, заключается в том, что: 1) 1-я конная армия уже успела развернуться и начинала обгонять пехотные колонны; 2) что ее до сих пор компактная масса распалась на две группировки, которые начинали двигаться в расходящихся направлениях. Северная группировка (6-я и 11-я кавалерийские дивизии) взяла направление прямо на район Агайман — Серагозы, где было неизбежным ее столкновение с заканчивающей свое сосредоточение на рубеже Рубановка — Нижние Серагозы группировкой оперативных резервов противника. Другая равносильная группировка [629] 1-й конной армии (4,14-я кавалерийские дивизии), наоборот, начинала круто снижаться к югу, нацеливаясь на район Громовка; 3) обратим, наконец, внимание на то, что уже с утра 29 октября силы обеих сторон на Агайманском направлении были разделены только расстоянием в 35 км.

Таким образом, в день 29 октября оперативный центр тяжести должен был еще более снизиться к концам нашей охватывающей подковы. Вместе с тем 2-я конная армия являлась теперь связующим звеном между восточной и западной ветвями этой оперативной подковы и определяла их взаимодействие. Здесь с утра 29 октября обе стороны находились в тесном боевом соприкосновении. Две бригады 52-й стрелковой дивизии ввязались в бой с Корниловской дивизией в районе кол. Зеленая. Далее, 2-я кавалерийская дивизия наступала на Бол. Белозерка. Восточнее их на фронт Мал. Белозерка — Орлянск вели наступление 16-я кавалерийская дивизия, 8-я стрелковая бригада и кавалерийская бригада Кицюка. Но остальная пехота 2-й конной армии (46-я стрелковая дивизия, бригада 3-й стрелковой дивизии) и отдельная кавалерийская бригада оставались на никопольском плацдарме в расстоянии 15 км от линии боевого фронта. Позади него оказалась в с. Верхн. Рогачик и 21-я кавалерийская дивизия, впереди которой уже вступила в бой 52-я стрелковая дивизия. В этот день только половина сил 2-й конной армии действовала активно, а другая являлась лишь зрительницей боя. Это было тем более ненормально, что правый фланг 4-й армии — 30-я стрелковая дивизия — уже близко надвинулся на расположение правого фланга Марковской дивизии и в случае своей активности мог помочь 2-й конной армии, надежно сковав Марковскую дивизию.

В Мелитопольском районе противник успел сосредоточить в Мелитополе 3-ю Донскую дивизию и вытягивал 1-ю и 2-ю Донские дивизии, которые были предназначены к переброске против нашей Каховской группы. Одновременно шла переброска в район Сальково 7-й пехотной дивизии. Эта перегруппировка выполнялась под прикрытием 6-й пехотной дивизии и арьергардов 1-й и 2-й Донских дивизий. Азовская группа красных (2-я Донская дивизия) и конная группа 13-й армии (Каширин) за день успели сделать значительный бросок вперед и нажимали уже на хвосты белых под Мелитополем. [630]

Несколько медленнее продвигались стрелковые дивизии 13-й армии. Они имели дело лишь с прикрывающими частями 6-й пехотной дивизии белых.

На Перекопском направлении арьергарды белых успешно уходили за Турецкий вал, где уже устраивались на позиции главные силы II корпуса белых. На Сальковском направлении южная группа 1-й конной армии (4, 14-я кавалерийские дивизии) в 14 ч вышла в район Громовка — Ново-Николаевка, где и остановилась. Продвижение северной группы 1-й конной армии (6-я, 11-я кавалерийские дивизии) происходило медленнее, учитывая возможность столкновения с противником. Однако ее 11-я кавалерийская дивизия уже находилась в районе Агайман, а 6-я кавалерийская дивизия совместно с Латышской дивизией выходила на рубеж Ново-Репьевка — Вознесенск.

Противник к этому времени заканчивал сосредоточение своей ударной группы на рубеже Рубановка — Нижн. Серагозы, куда подошла 2-я кавалерийская дивизия из района Кама и подтягивалась с Никопольского направления 1-я Кубанская артиллерийская бригада. В с. Рубановка отходила и Корниловская дивизия, оставив в районе кол. Зеленая только арьергард, с которым продолжала вести бой 52-я стрелковая дивизия.

Ослабление противника на Никопольском направлении сразу же отразилось на ходе дел в этом районе борьбы. 2-я кавалерийская дивизия красных захватывает с. Бол. Белозерка. Все усилия белых сосредоточиваются теперь на активной обороне участке М. Белозерка — Орлянск — Михайловка. Целью противника являлось во что бы то ни стало задержать на этот день продвижение 2-й конной армии. С падением Бол. Белозерки линия фронта красных на Никопольском направлении на 30 км приближается уже к району Серагоз. Дальнейшее распространение 2-й конной армии на юг грозило уже непосредственной опасностью для тылов его ударной группы, сконцентрированной в районе Серагоз, и срывало весь его контрманевр.

Но 2-я конная армия в этот день снова упускает благоприятный для себя случай решающей гирей лечь на чашу весов всей операции, оставляя половину своих сил в бездействии. Это обстоятельство помогает противнику активизировать [631] свою оборону, обрушиваясь из-за левого фланга Марковской дивизии на наружный фланг 16-й кавалерийской дивизии. Отбросив ее, он бросается на оголенный фланг 8-й стрелковой бригады, и, захватив два полка в плен, врывается в с. Балки. Но здесь сказывается боевое взаимодействие красных частей: 264-й стрелковый полк (30-й стрелковой дивизии), направленный на с. Балки из с. Скелька, в свою очередь бьет во фланг зарвавшуюся белую конницу, опрокидывает ее, а 16-я кавалерийская дивизия вместе с остатками 8-й стрелковой бригады вновь утверждается в с. Балки. 4-я армия, имея форму клина, растянутого в глубину на 65–70 км, действовала на фронте лишь одной своей дивизией. Остальные дивизии, входящие в ее состав (23-я стрелковая и сводная), были глубоко эшелонированы в тыл.

Такое построение являлось результатом того, что при прямолинейном движении 13-й армии на запад все более суживался коридор, остававшийся для действий 4-й армии, между излучиной Днепра и правым флангом 13-й армии. Это положение имело место и в последующие дни операции, и мы в дальнейшем увидим, что некоторые части 4-й армии до конца операции не успеют вступить в дело (интернациональная кавалерийская бригада, сводная дивизия). Группировка 4-й армии подчеркивала сугубую необходимость отнесения центра тяжести сосредоточения сил 13-й армии в сторону ее левого, а не правого фланга, что предоставляло свободу действий для 4-й армии.

В районе Серагоз и Мелитополя к концу дня 29 октября обе стороны находились уже в боевом соприкосновении своими передовыми частями. Теперь уже было ясно, что 1-я и 2-я Донские дивизии противника, только что направившиеся в район Серагоз и, отделяемые от него расстоянием в 55 км, опоздают к завязке боев в этом районе. Угроза, создавшаяся на флангах дугового фронта противника над Серагозами и Мелитополем, заставила белых приступить к постепенному очищению никопольского участка. Этому решению немало содействовало энергичное наступление 30-й стрелковой дивизии. Марковская дивизия противника под прикрытием атак 1-й и 2-й Донской кавалерийских дивизий вышла из боя и двигалась на левый фланг мелитопольской укрепленной позиции на с. Второконстантиновка. Таким [632] образом, против 2-й конной армии и 30-й стрелковой дивизии оставались только две Донские кавалерийские дивизии. Но 2-я конная армия после неудачи 16-й кавалерийской дивизии стремилась не к развитию активных действий, а к сосредоточению крупного конного кулака в районе с. Бол. Белозерка. Сюда из Верхн. Рогачика подтягивалась 21-я кавалерийская дивизия, сюда же двигалась и отдельная кавалерийская бригада. Но главные силы пехоты 2-й конной армии (46-я стрелковая дивизия и 7-я стрелковая бригада) по-прежнему оставались на месте.

Так, в выполнении этой операции постепенно начинали возникать трения, создаваемые не столько волей противника, столько деятельностью отдельных исполнителей. 1-я конная армия уже не представляла собой единой компактной массы, а действовала, разделившись на две группы, расстояние между которыми достигало одного перехода. В таком положении не было бы ничего опасного, если бы энергия и инициатива командования 1-й конной армии нашли бы сочувственный отклик у командования 2-й конной армии. Тогда создалось бы опасное положение для маневренной группы белой конницы в районе Серагоз. Последняя в свою очередь могла быть взята в клещи с севера 2-й конной армией, от которой ее отделяло расстояние в один переход, а с юга — северной группой 1-й конной армии. Но для этого необходимо было энергичное наступление 2-й конной армии против той завесы, которую оставил пока на ее участке противник из своих двух Донских кавалерийских дивизий.

Схема XXIII (к главе двадцать первой). Решительное сражение в Сев. Таврии. Боевые действия 30 и 31 октября

Итак, день 30 октября оказался богато насыщенным и оперативным, и тактическим содержанием. Оперативные его результаты идут целиком в актив красной стратегии, свидетельствуя о правильности оперативного замысла. Некоторые же тактические неудачи или упущенные благоприятные случаи неизбежны во всякой боевой работе. Отдельного внимания заслуживают как маневренные, так и боевые действия, имевшие место при смыкании нашей оперативной подковы вокруг противника.

Действия красных по замыканию противника и его маневрирование с целью прорыва из кольца являются действиями первостепенной важности. Но на их фоне развертываются [633] события местного значения, вытекающие из частных заданий и целей отдельных групп, и для осознания операции в целом мы не можем их обойти своим вниманием. Рассматривая под таким углом зрения все события дня 30 октября, мы должны подразделить их на две группы: 1) эпизоды, связанные с операцией по окружению главных сил противника и имеющие поэтому крупные оперативные значение; 2) эпизоды, может быть, значительные сами по себе, но исход которых не имел распространительного значения на судьбы всей операции.

К событиям первого порядка мы относим: а) завершение южной группой 1-й конной армии оперативного окружения противника путем захвата Сальково и Геническа; б) захват красными мелитопольского укрепленного узла; в) налет конницы противника на с. Бол. Белозерка, вызвавший полное бездействие 2-й конной армии в течение 30 октября.

К числу событий второй категории мы относим: а) неудачную атаку 1-й стрелковой дивизии на Турецкий вал; б) оттеснение противником, сосредоточившимся в районе Н. Серагозы, северной группы 1-й конной армии и частей Латышской дивизии с пути своего отхода на юг (см. приложение, схема XXIII).

Перечисленные нами события во времени располагаются в обратном порядке, и первое, что становится в центре нашего внимания, это бой в районе с. Агайман с двумя красными кавалерийскими дивизиями (6-я и 11-я кавалерийские дивизии) и одной стрелковой (Латышской), двинувшимися на юг оперативных резервов противника в количестве двух пехотных и 3 1/2 кавалерийских дивизий. С севера эта группа противника, действующая под командованием ген. Кутепова, прикрывается оставленными на удалении в 15–20 км арьергардами, с одним из которых вступила в бой одна бригада 52-й стрелковой дивизии. В 30–35 км, т. е. на расстоянии конного перехода от этих арьергардов, в районе с. Бол. Белозерка находится сильная конная группа 2-й конной армии в составе двух с лишним кавалерийских дивизий (2,21-я кавалерийская дивизия, отдельная кавалерийская бригада). К этой группе подтягивается пехота 2-й конной армии (26-я стрелковая дивизия и 7-я стрелковая бригада). Другая сильная группа 2-й конной армии (16-я кавалерийская дивизия, кавалерийская бригада Кицюка) вместе с 88-й стрелковой бригадой 30-й [634] стрелковой дивизии занимает с. Мал. Белозерка и Орлянск. Против обеих групп 2-й конной армии находятся только две Донские кавалерийские дивизии.

Между Мелитопольской и Серагозской группами противника создался разрыв до 35 км. В этот разрыв могла броситься конная группа 2-й конной армии из Бол. Белозерки. Продвинувшись только на 20–25 км к югу, на что требовалось не более 5–6 ч, эта группа, вклиниваясь между обеими группировками противника и нанося удар одной из них по тылам, а другой — во фланг, создавала для противника катастрофическое положение. Но противник, не имея действительных средств к ее устранению, делает ставку на психологию. Налет двух конных полков на Бол. Белозерку, хотя и отбитый, оказывает свое действие, сковав на целый день все силы 2-й конной армии, которой в этот день представлялись такие богатые оперативные возможности. Вот почему этот эпизод с ничтожным сравнительно тактическим содержанием мы отнесли к факторам крупного оперативного значения, притом неблагоприятным для нас.

Следуя далее за ходом событий, обратим внимание на два обстоятельства: 1) В течение ночи пехоте противника в Мелитопольском районе удалось оторваться на значительное расстояние от нашей 4-й и правого фланга 13-й армий (на 20–25 км), оставив между ними и собой только части той же Донской конницы; это, безусловно, крупное тактическое достижение противника. Его невыгодные для нас последствия заключаются в том, что в этот день ни 5-я армия, ни значительная часть сил 13-й армии не примут решительного участия в боевых действиях. Следовательно, впустую для нас окажется и наше подавляющее превосходство сил. 2) Невыгодная группировка сил 4-й армии на марше в форме глубоко эшелонированного назад клина объясняется теми же причинами, как и в предыдущий день. Теперь эта невыгода возрастет из-за начавшегося наслоения внутренних флангов 4-й и 13-й армий друг на друга. Однако и для противника день 30 октября сопряжен с неожиданными для него трениями. Мелитопольский укрепленный узел не оправдал возлагавшихся на него надежд. Конница 13-й армии уже с утра 30 октября начинает просачиваться через укрепленную полосу, что вызывает преждевременный отход 6-й пехотной [635] дивизии белых. Действительно, уже в 10 ч красная конница врывается в Мелитополь. Очевидно, моральные силы войск III и Донского корпусов подорваны окончательно, а материальные силы их исчерпаны в конец выкачкой из них трех пехотных дивизий накануне.

Падение мелитопольского укрепленного узла является событием крупнейшего оперативного значения. Оно свидетельствует о том, что восточный заслон противника окончательно сломался, и отныне противник не мог рассматривать его как опорную точку для своих маневренных комбинаций. Действительно, в дальнейшем мы увидим, как дивизии III и Донского корпусов, перемешавшись между собой, будут стремиться лишь к тому, чтобы по линии наименьшего сопротивления уйти из-под удара красных и опереться на группу Кутепова. В таком положении все тактические успехи последней будут иметь весьма ограниченное значение. Каковы бы они ни были, противник не будет иметь времени и возможности развить их до конца. Но в связи с падением мелитопольского укрепленного узла, чрезвычайно выгодным для нас и могущим стать губительным для противника, возникает одно обстоятельство, нарушающее основной замысел т. Фрунзе в его существенных чертах. Это обстоятельство, объясняемое, очевидно, расчетом на упорное сопротивление в районе Мелитополя, состоит в том, что 13-я красная армия сильно сжалась в сторону своего правого фланга, подтянув свою Азовскую группу на высоту Мелитополя. Правый фланг армии, в свою очередь, сдвинулся вправо, таким образом получилось как бы самоупразднение восточной охватывающей ветви наших клещей. Главный сгусток сил 4-й и 13-й армий оказывается уже не во фланговом, а почти во фронтальном положении по отношению к арьергардам III и Донского корпусов противника. Каковы же оперативные последствия такой группировки? Они невыгодны для нас. Противник получает возможность ускользнуть из-под занесенного над ним удара и вновь положить значительное расстояние между собой и преследующими его частями 4-й и 13-й армий, а внутренние фланги последних, меняя направление своего движения, не избегнут перемешивания между собой. Но главная для нас невыгода будет заключаться в том, что тяжесть боев [636] распределится не равномерно между всеми нашими частями, а ляжет лишь на ничтожное меньшинство их{358}.

Так, выполнение замысла командующего Южным фронтом начинает осложняться трениями, предвидеть которые заранее невозможно, а устранить нельзя из-за чрезвычайно быстрого нарастания событий. Все это является объективными причинами отрицательного порядка, влияющим на исход прекрасно задуманной операции. Но пока назревают и складываются эти события, Южная группа 1-й конной армии, еще оперативно свободная, продолжает выполнение своей задачи. Ей суждено в день 30 октября замкнуть кольцо оперативного окружения противника и стать исполнительницей замысла т. Фрунзе. С раннего утра 30 октября она уже находится в движении на Сальково. Продвижение ее идет пока беспрепятственно. Если она сумеет опередить 7-ю пехотную дивизию белых в районе Сальково, то пробка на последнем свободном для противника проходе в Крым останется заткнутой.

Теперь подведем оперативные и тактические итоги дня 30 октября. В оперативном отношении результаты дня выгодны для красных.

Мысль командующего Южным фронтом о полном окружении противника нашла свое реальное оформление в виде занятия Южной группой 1-й конной армии Салькова и Геническа ранее, чем туда успели подойти части белых с Мелитопольского направления. Теперь главная масса сил противника находится внутри круга, вернее эллипсиса, большая и малая ось которого равны соответственно 100 и 85 км. Эллипсоидальная форма окружения является результатом стояния на месте в течение всего дня 30 октября 2-й конной армии и общего сдвига в Северо-Западном направлении фронта 4-й и 13-й армий. Поэтому к концу дня 30 октября перемешавшиеся части III и Донского корпусов противника вновь отрываются от наших преследующих частей 4-й и 13-й армий [637] и главной своей массой уклоняются в сторону группы Кутепова, от которой их отделяет уже расстояние всего в 30 км.

Группа Кутепова в течение дня 30 октября имела тактический успех. Не тревожимая с тылу 2-й конной армией, сдерживая 52-ю стрелковую дивизию красных своими арьергардами, она всей массой своих двух пехотных и 3 1/2 кавалерийских дивизий (Корниловская, Дроздовская дивизии, 1,2-я кавалерийская дивизии, 1-я Кубанская кавалерийская дивизия и Тереко-Астраханская кавалерийская бригада) обрушилась на две кавалерийские дивизии (6-я и 11-я) 1-й конной армии и две бригады Латышской дивизии. В результате упорного боя в течение целого дня Кутепов отбросил на запад эти силы, пытавшиеся у Агаймана закрыть ему путь на юг, и утвердился в Агаймане. Частный тактический успех белых был налицо, но обстановка не позволяла им извлечь из него больших выгод.

«Неустойка» мелитопольского заслона и ускоренный отход его на группу Кутепова заставляет белое командование уже вечером 30 октября отказаться от первоначально поставленной себе цели уничтожения Каховской группы красных. Теперь приходится думать лишь о выводе остатков армии в Крым. Поэтому белое командование и ставит себе эту ограниченную цель, и все его действия отныне будут направлены лишь к прорыву через то кольцо красных, которое сомкнулось за армией Врангеля у Салькова. Эта новая целеустановка определит на последующие дни возникновение двух новых фокусов операции у с. Сальково и с. Рождественское. Ограниченность целей на ограниченном пространстве заставит и нас перенести центр тяжести нашего внимания из плоскости оперативной в плоскость тактическую.

На фоне крупных событий оперативного значения, имевших место в день 30 октября, эпизодом чисто местного значения и тактического порядка явилась отбитая белыми попытка 51-й стрелковой дивизии штурмовать Турецкий вал. Центр тяжести событий с этого дня определенно переносится к Чонгарскому перешейку. В районе, прилегающем к Чонгарскому перешейку, намечаются уже два новых очага операции: у с. Рождественское и с. Отрада, куда компактной массой устремляется группа Кутепова, чтобы проложить себе путь на юг через вторую пробку, выставленную на ее пути 1-й конной армией. [638]

Наиболее сохранившаяся группа белых с Мелитопольского направления, в свою очередь, только теперь начинает подходить к Салькову с намерением выбить третью пробку на пути в Крым в виде Южной группы 1-й конной армии.

За ночь с 30 на 31 октября оперативное положение противника улучшилось, а наше — ухудшилось не в силу тактических успехов Кутепова, а в силу того, что существенные звенья нашего охватывающего кольца из 2-й конной, 4-й и 13-й армий, хотя и тесно увязались между собой, но вместе с тем 4-я и 13-я армии еще более сдвинулись вправо. Это положение дало полную возможность III и Донскому корпусам противника свободно двигаться на соединение с Кутеповым.

Таков общий результат тех «трений», которые встретил замысел т. Фрунзе на пути к своему окончательному осуществлению. Эти «трения» начали проявляться, как мы видели, еще с 30 октября. Главнейшее из них таково, что его совершенно не мог предугадать командующий южным фронтом, это самопроизвольный выход из оперативной игры в день 30 октября 2-й конной армии; затем рокировка вдоль своего фронта сил 13-й армии, определившая ничтожное ее поступательное движение вперед. Медленность продвижения вперед головы клина 4-й армии как результат сужения ее маневренной полосы сближением внутренних флангов всех трех армий (2-й конной, 4-й и 13-й армий). На фоне этих главных «трений» привходящим, а не решающим изменение форм проведения операции является «трение» в роде разделения 1-й конной армией своих сил на две равносильные группы с первоначальным расстоянием между ними в 40 км. Даже в условиях совокупного действия всей 1-й конной армии против группы Кутепова и Канцерова, силы последний все-таки превосходили ее.

Правда, 6-я армия по расчету времени и пространства могла помочь 1-й конной армии лишь своей Латышской дивизией, но для этого требовалось более энергичное продвижение вперед 52-й и 15-й стрелковой дивизии, которые в этот день особенно медленно продвигались: 15-я стрелковая дивизия тремя своими бригадами на Дорнбург — хут. Круглая — Ново-Репьевка, а 52-я стрелковая дивизия шла в район Успенское — Мальцев — Агайман. Вот почему в день [639] 31 октября группа Кутепова прорывается на Рождественское (схема 22), прикрывшись арьергардами со стороны Агаймана от северной группы 1-й конной армии и Латышской дивизии, которые также на 90° изменили оси своего движения и двигаются теперь с севера на юг, т. е. тоже перешли на «выжимание» противника. В свою очередь группа Канцерова в Сальковском районе «выжимает» из него и от Геническа 4-ю кавалерийскую дивизию 1-й конной армии. Положение 4-й кавалерийской дивизии особенно трудно. Рискуя быть прижатой к Сивашу, она вынуждена спешить на присоединение к главным силам 1-й конной армии.

2-я конная армия сдвинулась наконец с места. Но уже поздно. Она имеет дело лишь с одной Донской кавалерийской дивизией, оставленной в качестве арьергарда. Преследуя эту дивизию, отходившую прямо на юг, 2-я конная армия главной массой своих сил двигалась в Восточном направлении.

В результате таких оперативных вензелей и, очевидно, наткнувшись на фронт стрелковых дивизий 4-й и 13-й армий, 2-я армия вклинилась между ними, изменила фронт своего движения на 180° и теперь шла уже в линии с ними. Поэтому единый фронт наших армий на севере разорвался самопроизвольно, а не под давлением противника и образовал две группы — меньшую западную из частей 6-й и 1-й конной армий и большую восточную в составе 4, 2-й конной и 13-й армий. Между обеими группами образовался коридор шириной до 45 км, по которому, прикрывшись арьергардами и боковыми отрядами на три стороны, уходила на юг, сближаясь с группой Кутепова, группа в составе III и Донского корпусов противника. Расстояние между обеими группами противника не превосходило 10 км. Разрыв фронта и своеобразное выстраивание обеих групп навстречу друг другу мы опять-таки должны приписать «трениям», созданным командованием 2-й конной армией.

Из-за своеобразного маневрирования 2-й конной армии и без того излишний сгусток сил на внутренних флангах 4-й и 13-й армий еще более уплотнился и оказался уже против совершенно пустого места. Второе, что привлекает наше внимание, это нагромождение в тылу 4-й армии резервов как результат, с одной стороны, первоначальной ее разбросанности в глубину, а с другой — узости ее фронта, на котором она не могла развернуть всех своих сил. [640]

Не менее своеобразная и оригинальная обстановка создалась и в районе с. Отрада и с. Рождественское.

Группа Кутепова — сильнейшая по численности — оказалась в тактическом ущемлении с обеих сторон частями 1-й конной армии. Но это ущемление было для нее не столь опасно из-за численного ее превосходства. Наоборот, весьма опасное ущемление грозило в с. Рождественском 4-й и 14-й красным кавалерийским дивизиям, т. е. южной охватывающей группе 1-й конной армии. С фронта им грозила группа Кутепова, а в 10–12 км в тылу у них находилась группа в составе III и Донского корпусов противника. Эта группа 31 октября не успела присоединиться к Кутепову, но положение ее и Кутепова в значительной мере являлось уже упрочнившимся из-за опоздания к главному фокусу боя наших 4-й и 13-й армий. Забота о Чонгарском перешейке спадала с III и Донского корпусов белых, так как на выходах из него успела утвердиться группа Канцерова на Сальковских укреплениях.

Для обеспечения отхода остатков III и Донского корпусов группа Канцерова далеко выдвинула вперед навстречу начавшей надвигаться вдоль оси железной дороги на Сальково нашей Азовской группе и левому флангу 13-й армии свои конные части, поддержанные пятью бронепоездами.

Сложившаяся обстановка определяла для белых новые задачи, уже чисто тактического порядка на день 1 ноября. Они сводились: 1) к уничтожению красной перемычки в с. Рождественское, препятствующей соединению обеих групп белых; 2) к удержанию своего выдвинутого положения на Сальковском направлении для обеспечения соединения обеих групп белых и спокойного ухода их в Крым по Чонгарскому перешейку и Арабатской стрелке. Эти две задачи и определяют на день 1 ноября возникновение двух тактических узлов борьбы: в районе с. Рождественское и в районе ст. Сокологорное.

Действительно, в ночь с 31 октября на 1 ноября Кутепов выбил красные кавалерийские дивизии (4-я и 14-я) из с. Рождественское и соединился с остатками III и Донского корпусов. Теперь его положение в с. Рождественском являлось значительно упроченным. Против него в день 1 ноября будут действовать преимущественно лишь те части, с которыми он имел дело накануне, т. е. 1-я конная армия и Латышская дивизия. [641]

Все остальные дивизии красных находились от этого фокуса борьбы еще на расстоянии 30–35 км. Опасность (относительную) представляла лишь та часть 13-й армии, которая наступала вдоль железной дороги на Сальково (2-я стрелковая Донская дивизия и часть конницы). Последней удалось было захватить ст. Сокологорное, начав быстрое продвижение по направлению на Сальково.

Но перенесение линии боя на ближайшие подступы к Геническу и Салькову могло сорвать планомерность отхода белых по узинам Чонгарских переправ и Арабатской стрелки.

Белому командованию предстояло выиграть еще по крайней мере один день, чтобы успеть переправить в Крым тяжести, излишнюю технику и небоевой элемент. Вследствие этого обе соединившиеся в с. Рождественском группы белых не продолжали своего отхода, а, нанеся ряд коротких ударов нашим передовым частям, остановились и, почти восстановив линию своего фронта, обеспечили себе два выхода в Крым: через Чонгарский перешеек и Арабатскую стрелку.

Неприятельский флот, появившийся с утра 1 ноября на рейде Геническа, также обеспечивал белым возможность пользоваться Арабатской стрелкой как путем отхода. Но содействие одного флота к отходу белых через Арабатскую стрелку было еще недостаточно. Надлежало иметь перед этой стрелкой достаточно свободный плацдарм, для чего белое командование свернуло на Сальковское направление в район ст. ст. Рыково и Сокологорное две донские кавалерийские дивизии, ранее прикрывавшие отход остатков III и Донского корпусов.

Эти две дивизии ликвидировали успехи прорвавшейся было к Салькову красной конницы, своевременно не поддержанной своей медленно наступающей пехотой.

Со стороны же противника мы можем наблюдать здесь весьма редко встречающееся в военной истории маневренное и огневое взаимодействие конницы и флота, так как последний своим огнем отогнал от Геническа устремившиеся на него части красной конницы.

Посмотрим теперь, как развернулись события вокруг с. Рождественское. 1-я конная армия и Латышская дивизия вступили в бой за это селение еще с раннего утра. Вокруг них начинает образовываться второе полукольцо из красных [642] войск на расстоянии 5–10 км от очага боя. Первое звено этого полукольца в виде 2-й конной армии с полном ее составе уже обозначилось в с. Петровское. Сюда же направляются армия Махно, 1-я кавалерийская дивизия и части 30-й стрелковой дивизии. Во второй раз, как и в день 30 октября, 2-й конной армии представляется случай сыграть решительную не только в тактическом, но и оперативном отношении роль. Ей надлежало обрушиться на группу Донской конницы, действующей на Сальковском направлении, подать руку левому флангу 13-й армии и, увлекая его за собой, сорвать планомерный отход противника в Крым. Но и этот день она проводит в полном бездействии и упускает еще один случай сорвать отход белых. К концу дня 1 ноября в с. Петровское сконцентрировалось огромное накопление частей трех красных армий (2-й конной, части 30-й стрелковой дивизии 4-й армии, 7-я кавалерийская дивизия 13-й армии и армия Махно), присутствующих при ведении боя в с. Рождественское.

В этом бою Кутепов имел даже некоторый тактический успех, потеснив к северу 2-ю Латышскую бригаду, в силу чего общее начертание его фронта имело форму клина, вытянутого на север.

Но продолжающееся накопление красных сил в районе с. Петровское, которое даже в связи с медленным продвижением двух стрелковых дивизий 13-й армии (9-й стрелковой и 2-й Донской дивизии) на Сальковском направлении создавало для Кутеповской группы непосредственную опасность к дальнейшему ее пребыванию в районе с. Рождественское, заставило Кутепова начать отход на Чонгарский перешеек и Арабатскую стрелку.

Отход Кутепова прикрывали Марковская дивизия, одна из Донских дивизий совместно с флотом у Геническа.

Важно отметить, что отход Кутеповской группы был совершен беспрепятственно, так как наши части, расположенные в с. Петровское, позволили противнику частью своих сил совершить ночной фланговый марш мимо них.

Дни 2 и 3 ноября являются днями завершения операции. Их тактическое содержание несложно. Противник двумя группами через Чонгарский полуостров и Арабатскую стрелку уходит в Крым. Здесь наше внимание могут привлечь к себе лишь энергичные действия 30-й стрелковой [643] дивизии с подошедшей к ней наконец 69-й стрелковой бригадой 23-й стрелковой дивизии.

2 ноября эти части сбивают арьергард противника с Сальковской укрепленной позиции, врываются вслед за ним на Чонгарский перешеек, овладевают им и днем 3 ноября останавливаются лишь перед остатками сильно защищаемых противником Чонгарского и Сивашского мостов, отбросив [644] защитников их предмостных укреплений на территорию Крыма.

Несмотря на огромность своих результатов и полный успех, эта операция рисуется в несравненно более простых линиях, чем предыдущая. В этом сказалось влияние местных условий, определивших собой единственный почти от начала и до конца операции ее оперативный фокус в районе Перекопского перешейка. Они же обусловили и то сравнительно ограниченное количество войск, которое активно могло участвовать в операции.

Командование Южным фронтом, правильно учитывая условия местности, решило свой главный удар наносить на Перекопском направлении. Для нанесения этого удара оно назначило 6-ю армию. Командование 6-й армией избрало два направления для своих ударов. Одно — прямо на укрепленную позицию противника на Турецком валу, другое — в обход ее по Литовскому полуострову, пользуясь бродами, которые открывались на этот полуостров с материка при благоприятном направлении ветров с суши. Для нанесения удара на Турецкий вал предназначалась сильная 51-я стрелковая дивизия, а по Литовскому полуострову — 15-я и 52-я стрелковые дивизии, 153-я стрелковая бригада 51-й стрелковой дивизии и отдельная кавалерийская бригада.

Противник, также вполне правильно оценивая значение для него Перекопского полуострова, спешил занять его надежными войсками. Поэтому для смены действовавших на нем частей II корпуса была направлена Дроздовская дивизия, которая подошла к Турецкому валу в ночь с 7 на 8 ноября. Литовский полуостров в то время занимала 1-я бригада 2-й Кубанской кавалерийской дивизии (Фостиков), только недавно прибывшая в Крым из Грузии. К концу же дня 7 ноября наши красные части заняли исходное положение для наступления: 52-я стрелковая дивизия располагалась в районе Чакрак — Перво-Константиновка — кол. Владимировка; 153-я стрелковая бригада стояла в районе с. Строгановка; 15-я стрелковая дивизия заняла районы с. Ивановка — Строгановка; отдельная кавалерийская бригада стояла в с. Строгановка (см. приложение, схема XXIV).

Сама операция развернулась следующим образом. В ночь с 7 на 8 ноября Дроздовская дивизия белых приступила к [645] смене 13-й пехотной дивизии на Турецком валу, а 34-я стрелковая дивизия, бывшая в резерве II корпуса белых, начала свой отход в тыл. Но почти одновременно с этим 15-я и 52-я стрелковые дивизии и 153-я стрелковая бригада красных форсировали вброд Сиваш и вышли на Литовский полуостров, сбив бригаду Фостикова начали распространяться к выходам с Литовского полуострова. Противник сейчас же повернул на помощь Фостикову 34-ю пехотную дивизию и, сменив 13-ю пехотную дивизию только двумя полками Дроздовской дивизии, двинул в контратаку против красных в общем направлении на Караджанай и остальные два полка Дроздовской дивизии.

К утру 8 ноября на выходах с Литовского полуострова загорелся упорный бой. В то же время 51-я стрелковая дивизия приступила к артиллерийской подготовке штурма Турецкого вала.

Атака 51-й стрелковой дивизии на Турецкий вал была отбита. Снова атака была предпринята около полудня в предшествии 15 броневиков, которые около 11 ч двинулись в бой от с. Преображенка на ворота Турецкого вала. Эта атака должна была увлечь за собой пехоту 51-й стрелковой дивизии, которая залегла в 400 шагах от вала. Но пехота, бросившаяся было вперед, была пригвождена к земле огнем неприятельской артиллерии. Зато не удалась и контратака двух полков Дроздовской дивизии в районе Караджанай. Добившись небольшого частного успеха, эти полки в конце концов частично положили оружие и сдались 153-й и 155-й стрелковым бригадам, несмотря на то, что эта атака была также поддержана броневиками.

Прорыв красных на территорию Крыма привел в движение глубокие резервы противника. Он повернул из Симферополя обратно на Джанкой 6-ю пехотную дивизию и двинул на Перекопское направление части Марковской дивизии, Корниловскую дивизию и конный корпус Барабовича из района Джанкоя. К концу дня 8 ноября части Марковской и Корниловской дивизий уже подходили к тыловой Юшуньской позиции. Конный корпус Барабовича приближался к выходам с Литовского полуострова. Несмотря на отбитые атаки красных на Турецкий вал, тактический успех за день 8 ноября был целиком на их стороне, так как белым не только не [646] удалось сбросить их с Литовского полуострова, но и не удалось воспрепятствовать их распространению в тыл Турецкого вала в направлении на Армянский базар. Положение бригады Дроздовской дивизии на Турецком валу в связи с этим становилось опасным, а потому в ночь с 8 на 9 ноября противник приступил к очищению Турецкого вала. В его распоряжении теперь оставалась тыловая юшуньская позиция, опираясь на которую он решил сделать последнюю попытку для ликвидации прорыва красных сил на Литовском полуострове. Это решение и привело к упорным боям за Литовский полуостров в день 9 ноября, причем обе стороны успели здесь усилиться за ночь.

У красных на Литовский полуостров переправилась армия Махно. У белых на юшуньской позиции уже устраивались части Корниловской и Марковской дивизий, а к выходам с Литовского полуострова подошла голова конного корпуса Барабовича. День 9 ноября прошел, с одной стороны, под знаком упорной борьбы на выходах с Литовского полуострова, причем атака корпуса Барабовича в 17 ч была отбита, а с другой стороны, немедленного приближения 51-й стрелковой дивизии к юшуньской позиции противника, причем его Дроздовская дивизия уходила под натиском красных в промежуток между озерами Старое и Красное.

На этом, собственно, и закончились события боевого дня 9 ноября.

Ночь с 9 на 10 ноября обе стороны использовали к дальнейшему своему усилению на Перекопском перешейке. Все преимущества в этом отношении были на стороне красных: на Литовский полуостров они выводили 16-ю кавалерийскую дивизию 2-й конной армии, которая успела уже сосредоточиться в районе Строгановки, а на усиление 51-й стрелковой дивизии выдвигали из резерва Латышскую дивизию. Белые же могли усилить свое положение только несколькими юнкерскими частями. Части Марковской дивизии сменили Дроздовскую дивизию на перешейке между озерами Старое и Красное. Последняя, по смене, перешла в район разъезда Адаман для усиления собравшихся там белых частей. Дальнейшего разжижения своих частей в районе Джанкоя противник не рисковал сделать, так как он опасался удара 30-й стрелковой дивизии через узкий Сивашский пролив в [647] направлении на Джанкой. Утверждение красных на Литовском полуострове означало выигрыш для них операции. Они получали возможность вести ее в темпе последовательного нарастания своих усилий, вводя в дело свои многочисленные резервы, тогда как белые в борьбе за выходы с Перекопского перешейка и Литовского полуострова израсходовали уже все свои резервы. День 10 ноября начался под знаком проявления наступательной инициативы красными и на Юшуньском, и на Адаманском направлениях. На первом 51-я стрелковая дивизия, еще не дождавшись прибытия Латышской дивизии, уже на рассвете захватила две линии передовых окопов противника. На Адаманском направлении 52-я и 15-я стрелковые дивизии атаковали белых, достигнув ряда местных успехов, но под давлением контратаки белых были не только вынуждены отойти в исходное положение, а даже несколько отступили. На этом и закончились боевые события дня 10 ноября.

День 11 ноября ознаменовался последней отчаянной попыткой противника восстановить свое положение на Литовском полуострове и выйти в тыл красным на Армянский базар. Противник собрал на Литовском полуострове против наших частей кулак из II армейского корпуса, конного корпуса Барабовича, остатков бригады Фостикова и Дроздовской дивизии.

Этот кулак с рассветом обрушился на нашу группировку на Литовском полуострове, отбросил ее почти на самую оконечность полуострова, и конный корпус Барабовича начал уже приближаться к Армянскому базару, выходя таким образом в тыл Юшуньской группы красных. Но эта последняя в свою очередь внезапным ударом прорвала последнюю линию юшуньской позиции и начала выходить в тыл группе белых на Литовском полуострове, что вынудило белых к поспешному отступлению под прикрытием заслона из Терско-Астраханской кавалерийской бригады.

Прорыв юшуньской позиции имел не только тактические, но и оперативные последствия: он знаменовал ликвидацию последнего организованного сопротивления белых и выход красных армий на широкие просторы крымских степей из узин Перекопа. Значение прорыва увеличивалось еще совпадением его по времени с прорывом 30-й стрелковой дивизии [648] красных на Джанкойском направлении, ликвидировать который также не удалось белым{359}.

Врангелю ничего больше не оставалось делать, как начать свой отход к портам посадки, что он и поспешил исполнить.

Предстояло перейти к быстрому преследованию противника, однако командование 6-й армии на 12 ноября назначило дневку своим войскам. 13 ноября 4-я и 2-я конная армии были направлены для преследования противника на Феодосию и Керчь, а 6-я и 1-я конная армии — на Симферополь и Севастополь.

Несмотря на быстроту дальнейшего преследования, отступающим войскам Врангеля удалось уже значительно оторваться от красной армии и, когда 15 ноября авангарды 6-й армии вступили в Севастополь, они застали там уже местный ревком, так как последние суда противника ушли из Севастополя 14 ноября.

Рассредоточив свою погрузку по всем портам Крыма, Врангель в течение пяти дней, с 10 по 15 ноября, успел произвести эвакуацию своих главных сил и беженцев в количестве до 83 000 чел. Непогруженными остались, однако, почти все военные запасы, отсталые части и большое количество беженцев. 16 ноября 1920 г. войска Красной Армии распространились по всей территории Крыма.

Борьба в Северной Таврии при огромном численном неравенстве являлась, безусловно, невыгодной для Врангеля. В ней он окончательно надорвал свои силы, что сказалось на устойчивости его войск при обороне Крымских перешейков. [649]

Оборона перешейков могла бы затянуться и на более долгий срок, если бы лучше были учтены свойства местности и соответственно с ними распределены войска. Заранее разработанного плана эвакуации, по-видимому, не было у Врангеля так же, как его не было и у Деникина. Успешность эвакуации Врангеля по сравнению с таковою же, произведенной Деникиным, зависела от того, что первый имел в своем распоряжении несколько портов, тогда как второй вынужден был производить эвакуацию из одного пункта Новороссийска.

Эта победа досталась не даром. Борьба за крымские теснины обошлась не без значительных жертв, но зато результаты этой победы были значительны и во внешнем и во внутреннем политическом отношениях. Банкротство внутренней контрреволюции было закреплено историей на кровавых полях Перекопа и Крыма. Изгнание и жалкие интриги отныне становились уделом тех, кто стремился остановить ход истории. Перед Советской страной открылись широкие перспективы мирного хозяйственного строительства. Советское правительство в общественном мнении Европы становилось единственным законным представителем интересов республики рабочих и крестьян. Перекопские события нашли свой живой отклик и в отдаленной от них Риге, повлияв на сговорчивость польской дипломатии при выработке условий окончательного мира с Польшей.

Таким образом, по своему политическому значению ликвидация армии Врангеля, неразрывно связанная с именем покойного ныне т. Фрунзе, является одной из крупнейших операций войны 1918–1921 гг.

С крушением Врангелевского фронта закончилась большая Гражданская война, если не считать боевых операций на Дальнем Востоке, завершившихся лишь в 1922 г. освобождением Владивостока. Потерпевшие поражение в большой войне, контрреволюционные силы пытаются продолжать борьбу с советской властью методами малой войны. В этой борьбе они стремятся использовать недовольство крестьянских масс затянувшейся политикой продразверстки. Ставка на кулацкую контрреволюцию заставляет буржуазно-помещичью контрреволюцию менять и демократизировать свои политические лозунги. Такие лозунги, как восстановление «единой и неделимой России» и помещичьего [650] землевладения, временно снимаются с порядка дня (в дни Кронштадтского мятежа кадет Милюков без всяких колебаний готов идти на политический блок с кулацкими «вольными советами»).

Басмачество в Туркестане (1921–1923 гг.), махновщина на Украине (1920–1921 гг.), тамбовское восстание (Антонов — 1921 г.), кулацко-эсеровское выступление в Сибири (1921 г.), белокарельское движение (1921–1922 гг.), вылазка Тютюнника (осень 1921 г.) — в военном отношении, в отличие от большой Гражданской войны, характеризуются отсутствием сплошных фронтов и преобладанием партизанских методов борьбы.

С другой стороны, в малой Гражданской войне мы имеем налицо и элементы интервенции. Финляндия и Польша, заключив мирный договор с нами, беззастенчиво переправляют на нашу территорию вооруженные банды (белофинские банды в Карелии; организованная Польшей вылазка Тютюнника) и оружие; одну из основных причин затяжки басмачества следует искать в той прямой и косвенной поддержке, которую оказывал британский империализм басмачам в борьбе против советской власти.

Как в политическом, так и в военном отношении малая Гражданская война представляет большой интерес для военного исследователя. Тактик найдет в ней богатейший материал для изучения партизанских действий.

Малая война как неизбежный спутник большой Гражданской войны требует к себе, безусловно, пристального внимания военного историка. Однако рамки настоящего труда, преследовавшего цель дать лишь оперативно-стратегический очерк большой Гражданской войны, заставляют нас оборвать свое исследование.

Над Крымом, ставшим советским, свободно и гордо развеваются знамена победоносной пролетарской революции, в то время, как в туманную даль осеннего моря уплывают жалкие деморализованные остатки армии Врангеля. [651]