Границы сред

Глава 2, В которой чрезвычайно занудным образом излагаются некоторые общеизвестные моменты, а также происходит очень личный разговор.

Сингулярность, когда люди уже ее придумали, но еще не создали, служила вполне себе жупелом. Ну, как это — не будет жестких границ между разумами, человеческими ли, машинными ли, все сольется, смешается, все потеряют идентичность, конец всему. Те, кто так рассуждал, упускали из виду то, чем именно человеческий вид отличается от всех остальных видов Старой Земли. А это было не чувство юмора, которым вполне обладают вороны иликошки, и не умение считать, которое под силу даже воробьям, ну и уж не этика, которой слоны, дельфины да и вообще любые стайные млекопитающие обладают ничуть не в меньшей степени, чем голозадые приматы. Люди умеют компартментализовать свойства объектов, и отщеплять — сначала мысленно - одни свойства от других, ну а уж правильно подумав об объекте, правильно поступить с ним не так уж и сложно. Когда-то это блестяще доказала обезьяна, приволокшая к себе в пещеру небольшой кусок лесного пожара.При запуске первой же сингулярности в нее были встроены понятия о пузырьковой целостности по аналогии с многоклеточными объектами, так что ни один уважающий себя ИИ не станет сдирать оболочки личных границ со своихорганелл— людей, социальных объектов и баз данных - примерно так же, как ни один уважающий себя человек двадцать первого века не разогревал собственную голову в микроволновой печке. Как гуморальный межклеточный обмен в биологическом объекте, так и информационный обмен между сознающими и квазисознающими объектами в сингулярности подчиняется чарующе сложным, полисогласованным правилам, по сравнению с которыми этикеты дипломатического протокола — ничто.Средний гражданин в нормальной сингулярности, которая обычно занимает планету и пять-шесть световых секунд вокруг (либочуть меньшихгабаритов сектор пространства без гравитационного объекта) по умолчанию подключен в несколько десятков единств разной степени глубины, и всякие старинные дилеммы типа «кто-то засмотрелся на кого-то на глазах у кого-то» ушли в прошлое просто за счет отсутствия сомнений в мотивах происходящего. Когда уровень загрузки мозга вашего партнера проблемами партнерства вам виден и неизменен, то его интерес к параллельным проектам вас не нервирует. И да, глубины обобществления полей мотивации в деловых и политических вопросах, со временем, оказались гораздо больше, чем в вопросах сексуальной верности.

Вы спросите — а как же варперы? Да ничего особенного. Как под любого человека и любой бизнес, мигрирующие по своим делам из сингулярности в сингулярность, на новом месте немедленно создается аккаунт со всеми положенными удобствами и гибкостями, (а на старом месте терпеливо, как насиженное кресло, ждет аккаунт старый) — так и варпер, выныривая в населенную часть светового космоса, нормально, без препон каждый раз возвращается в кровоток той или иной сингулярности. Все сингулярности, известные Товарищу Паку, были болееили менееблизкими родственниками. О случаях аллергии или тем более иммунной несовместимости он ничего никогда не слыхивал. Напротив, практика гонять в человеческих разумах пакеты информации, предназначенные одним Левиафаном другому, была и повсеместна, и повсеместноромантизирована иосмеяна,то естьповсеместно подвергаласькультурнойрефлексии на самых разных уровнях, поскольку емкость человека, как известно, конечна, а ценность человека, как известно, априорно велика. Так что перегружать мозги варперам и простым путешественникам сингулярности избегали, анаучныепроекты, позволявшие упаковывать всё большие объемы данных все более комфортным для носителя образом, каждой сингулярностью приветствовались — и разумеется, финансировались.И нет, я надеюсь, вы не думаете, что человеческий мозг был единственным носителем информации. Но пути света длинны, а варп не шутит, и проблемы дублирования, дублирования и еще раз дублирования передаваемых данных по прежнему стояли очень остро. Впрочем, об этом я напишу другую книгу в другой раз.

Вы спросите — так какие же военные могут быть в таком прекрасном мире, зачем они вообще нужны, и в чем подвох?Не трудно ответить.

Сингулярности практиковала далеко не большая часть человечества. Пользуясь той же логикой, которой руководствовались рядовые жители начала 21 века — зачем заводить умный дом, когда достаточно стиральной машинки, посудомойки, будильника и системы пожарного предупреждения? - старые, крупные человеческие поселенияс большим весом дикорастущих социальных традицийстарались функционально ограничивать своих ИИ, прежде всего ввопросахсамостоятельныхрешений, а такжерассужденийна отвлеченные темы,аттитюдов итем болеепубличныхвысказываний. К сожалению, чаще всего это означало, что аттитюдыи прецедентыв ИИ загружались без фильтрации и чаще всего — без рефлексии, что приводило и продолжает приводить, и по всей видимости будет приводить еще долго к самым разнообразным последствиям.

В том числе к последствиям, требующим реакции на военном уровне.

Семья сингулярностей, которой служила Амалия Циклаури, занимала пятнадцать пространственных локаций. Из них три имели планетарное основание, остальным приходилось базироваться вгораздо более хрупких артефактивных объектах. Более старые и хорошо контролирующие свои области пространства сингулярности, в особенности те из них, кто соседствовали с другой семьей и имели некоторую возможность передоверить соседям охрану отвнешнихугроз — в общем, Старшие — выделяли часть своих ресурсов сингулярностям недавним и тем, чьими соседями были интеллекты ограниченного типа.

Поживите рядом с казармой големов,каждым изкоторыхкомандует каждый день новый дежурный — посмотрим, какая у вас будет фоновая тревожность и сколько усилий вы будете тратить на вопросы безопасности.

Боевой опыт майоры Циклаури, с точки зрения большой группы семей сингулярностей, находился в пределах допустимых погрешностей дипломатического протокола между локациями, обладающими гражданской субъектностью, и локациями с ограниченной субъектностью.Ну, то есть такого, чтобы все семьи объединились и смели какое-то социальное устройство вместе со всем его кодом и некоторой частью населения в геенну гравитационной воронки, на памяти последнихпятичеловеческих поколений не случалось. С человеческойжеточки зрения майора Циклаури могла быть вызвананабоевоедежурство, и была на него неоднократно вызываема, теряла технику и друзей, поднималась по службе явочным порядком, занявв строю место погибшего командира и попадала сама на лечение после ранений, несовместимых с продолжением службы, всю свою жизнь после окончания первого цикла обучения в двадцать пять лет. По меркам некоторых сингулярностей, человек в таком возрасте еще принципиально непригоден для несения военной службы, но для лиц с бэкграундом того же типа, что у Амалии Циклаури, почти во всех мыслящих социумах предписано проявлять гибкость.

В итоге внешний вид майоры Циклаури входил в известное противоречие с ее статусом (Фаддей Буринас был старше ее на пятьдесят два года, а самый младший из знакомых ей майоров — на пятнадцать),и транслировать субординацию ей приходилось значительно более внимательно, чем сослуживцам того же ранга. К ее тайному облегчению, седина, хорошо заметная на темных волосах, и заострившиеся после второй клинической смерти нос и скулы давали людямдостаточно данных -даже вкейсах,приближенных к боевым, когда акк отключен вовсе, а локалке не до того - чтобы удовлетворятьихлюбопытство по поводу того, кто это приперся нами покомандовать.Майору Циклаури ненавидели лейтенанты и каптенармусы, но, как хорошо знали сингулярности, в которых она служила, в аккаунтах рядовых бойцов и техников ранг ее имени в списке предпочитаемых-при-возможности-выбора командиров стремительноуменьшалсяпосле любой совместной деятельности.Что там говорить о боевых действиях. Даже простая, совершенно обыденная с ее точки зрения, инспекция состояния переданной наее попечениеремонтной базы боевого состава уже давала, расходящимися за ее спиной волнами, характерную динамику социального климата каждого чертова подразделения. Ни одна сингулярность, находящаяся в своем уме, и близко не подпустит к военному делу людей, не способных опознать командира, который создаст вам максимум дискомфорта при подготовке к критической ситуации и сведет к минимуму число ошибок и неудач в ней самой.

Короче, майора Циклаури спокойно, не торопясь делала мирную часть своей работы, то есть методично давала катастрофической пизды каждому чертову боевому посту поочередно. Тот пост, на котором она задерживалась меньше, чем два-три часа, потом принимал поздравления от соседей и мог в ближайшей отпускной день хвастаться, на зависть всем, этим редким фактом. Но, уверяю я вас, не многие рядовые командиры могли держать свою команду в настолько ежовых рукавицах, чтобы майоре Циклаури было нечем заняться на подотчетной им территории.

И вот, пока красный и почти расплакавшийся сержант за ее спиной вполголоса командовал процессом обратной свертки системы экстренного жизнеобеспечения («а база почему-то считает, что эти индивидуальные кислородообменнники заменены еще два месяца назад… Интересно...»), а ответственный за варп-оптику набирал в грудь воздуха и обводил напоследок свое хозяйство трепещущим взором, на дальнем краю ее сознания вздрогнуло и потянулось низкой медленной вибрацией присутствие.

М?

Да вот, перебрал эту чертову локалку руками. Нашел.

О, - восхитилась она, прокручивая данные о пофиксенной поломке, -ну-ка, ну-ка?

Да вот. Пойду вломлю пузырщику, это от него распределенные токи убежали.

Вломи,- согласилась она и чутьострее, чем собиралась, улыбнулась вытянувшемуся перед ней оптику. Оптика бросило в пот.

Внутренний диалог прервался, осталось только присутствие. Где-то там, примерно полутора тысячами километров вниз по гравитационному колодцу, вернувшийся в сингулярность из фарадеевой клетки Товарищ Пак занимался тем же, чем и она — повышал безопасность на ввереннем ему участке и не думал больше о ней… Ну так же, как и она не думала о нем: выделял краем сознания ее присутствие и крошечный бит ее внимания в сквозной гештальт. Знал о ней. Осознавал порождаемый этим знанием тоненький ручеек окситоцина — как даже во сне чувствуешь ту сторону, с которой поступает в твою каюту кислород, как твой вестибулярный аппарат знает где низ, даже когда ты не думаешь о том специально. И — так же, фоном, не отвлекаясь от текущей работы и текущего надирания чьей-то ленивой задницы - чувствовал благодарность. И удивление. И спокойное принятие того, чего не было в его жизни раньше, и чего, вскоре, не будет снова.

Некоторые аспекты того, что сингулярность способна предоставить людям, вовсе не очевидны для начинающего пользователя. Человеческий мозг не был - в известном Товарищу Паку космосе - адаптирован для прямой телепатии. Но согласованный, проведенный по всем положенным ограничивающим протоколам обмен данными в паре или команде дает человеку массу ощущений, которые в дополетные времена можно было вырвать у реальности только очень дорогой ценой, и то, чаще всего ненадолго и ненадежно. И даже сейчас глубину зеркала паритетной открытоститы смотришь в меня на то как я смотрю в тебя когда ты смотришь в менясингулярность намеренно приглушала, не позволяя людям свалиться друг в друга безвозвратно.

А оставлять краешек контакта, обмен короткими мыслями, тепло, обрывки эмоций — так и вообще обычное дело, родители приглядывают за детьми, пока те, подрастая, не оставляют в видимости только сам факт благополучия; друзья держат в общем пространстве те ощущения, которые раньше приходилось описывать словами в ответ на вопрос «как сам вообще», ну а влюбленным, им контакт важнее, чем всем остальным, просто потому, что влюбленность не навсегда, и они это знают.

Они прерывали этот контакт — вынужденно, когда кто-то из них выходил из-под контроля сингулярности, а что военным, что варперам даже на станции это приходится делать регулярно. Во сне они чувствовали друг друга так, как будто лежали совсем рядом — и дважды им удалось прогнуть расписание так, чтобы переночевать в одной постели (оба раза это была безликая каюта одноразовой ночевки). Оба раза они были настолько уставшие, что действительно просто спали. Но сингулярность знала, и сами они знали, что глубоко под волнами тета-ритма их лимбические системы записывают в донную память дыхание, и запах, и проприоцепцию другого-рядом, и что для каждого из них потом эти двасемичасовыхпромежутка станут, возможно, критически важным ресурсом. Сингулярность хорошо знала, как повышает вероятность выживания ее клеток пережитое ими счастье.

Она тоже любила жить и собиралась делать это долго.