Грех и невинность

Глава 16

Джейн ушла из спальни Дел час спустя, когда та наконец успокоилась. За ее спиной раздались тихие шаги. Это был мистер Хантли.

— Его светлость не дал никаких указаний относительно обеда, и поскольку леди Тревор неважно себя чувствует, я решил посоветоваться с вами.

Обед. Дел страдала от того, что Кристиан вызвал ее мужа на дуэль, и пребывала в состоянии, которое старый секретарь деликатно описал как «неважное самочувствие». Джейн покачнулась. Как же она от всего этого устала!

— Миледи? — Хантли сделал шаг вперед, словно боялся, что ему придется подхватить под руку лишившуюся чувств леди Шеррингем.

Его беспокойство об обеде казалось Джейн нелепым и совершенно неуместным. Хотя он прав: всех необходимо накормить.

— Полагаю, нам нужно придерживаться привычного распорядка дня, мистер Хантли.

После всего, что произошло за последние несколько дней, девушкам — да и Дел тоже — просто необходимо было ощутить, что жизнь входит в привычную колею. Джейн надо постараться создать эту иллюзию спокойствия. Кроме того, это поможет ей отвлечься от мыслей о Кристиане и от желания прижать руку к животу.

— Через полчаса я прикажу подать обед в столовую, — чопорно произнес Хантли.

— Леди Тревор пока еще не готова спуститься, поэтому распорядитесь прислать поднос с едой в ее спальню.

— Конечно, миледи.

Джейн старалась говорить спокойно и размеренно, хотя сердце отчаянно колотилось в груди. Теперь она могла представить, что за жизнь ей предстоит, если Кристиана убьют на дуэли. Ей придется в одиночку защищать Дел и заботиться о живущих в этом доме девушках. Потому что она не сможет оставить их в трудную минуту.

«А что, если у меня будет ребенок?» — прошептал ей на ухо предательский голос страха.

— Это был тайный клуб!

Джейн услышала резкий женский голос, едва подойдя к двери столовой. Она узнала его. Он принадлежал Мэри, девушке, влюбленной в Кристиана. Похоже, сплетни распространялись со скоростью света.

— Я слышала, — продолжала Мэри, когда Джейн открыла дверь, — что он отправился в этот клуб, чтобы спасти свою сестру. В скандальный клуб, где…

— Мэри, замолчи! — Девушка с каштановыми локонами округлила серьезные карие глаза и кивнула в сторону двери.

Джейн попыталась приветливо улыбнуться, когда четыре хорошенькие головки повернулись в ее сторону.

— Добрый день, девушки, — произнесла Джейн, садясь на услужливо подвинутый лакеем стул.

При других обстоятельствах ее голос непременно предательски задрожал бы, но сейчас она не могла позволить себе слабости. Гнев и неодобрение Шеррингема напрочь лишили ее уверенности в себе. Ей было сложно отдавать приказы слугам, которые знали, как обращался с ней супруг.

Но этим юным девушкам необходим был кто-то, способный о них позаботиться.

Джейн тихо откашлялась.

— Не думаю, что нам стоит обсуждать за ленчем подобные вещи.

Она положила на колени салфетку, взяла в руки ложку, девушки последовали ее примеру. Все они смотрели теперь в свои тарелки. Даже Мэри. Она была настоящей красавицей. Золотистые локоны оттенка гречишного меда и миндалевидные зеленые глаза свели бы с ума любого мужчину.

В воздухе повисло напряжение. Джейн переводила взгляд с одной девушки на другую. Они ждали, что она осудит их лишь потому, что их украли и заставили жить в гаремах. Джейн нахмурилась.

— После ленча, — объявила она, — мы с вами займемся музыкой.

— Я с радостью, — пролепетала робкая блондинка Филли.

Недовольно сдвинув брови, Мэри принялась размешивать в тарелке суп.

— А куда уехал лорд…

— Мэри! — резко оборвала ее рыжеволосая. — Неужели так необходимо это знать?

— Давайте закончим обед, — спокойно предложила Джейн. Ложки ритмично застучали по тарелкам. Девушки переглядывались, но заговаривали лишь для того, чтобы попросить передать блюда с мясом, овощами и жареной картошкой.

Похоже, четкий график действительно поможет Джейн справиться с непосильной ношей. И все же Джейн казалось, что если она вздохнет полной грудью и расслабится хотя бы мгновение, потолок рухнет и придавит их всех. Так ли хорошо для девушек это напряженное спокойствие? Может, лучше позволить всем быть предельно откровенными?

После обеда Джейн позвала девушек в музыкальную комнату. Филли подошла к фортепьяно и с тоской посмотрела клавиши.

— Вы играете? — спросила она у Джейн. — Сыграете для нас что-нибудь?

— Я очень плохо играю, — призналась Джейн.

— Разве такое возможно? — ошеломленно спросила Мэри. — Ведь вы леди.

— Мне ужасно нравится, — призналась Джейн. — Но когда я кладу пальцы на клавиши… — Она подняла руки и согнула пальцы. — Они слишком короткие, чтобы захватить целую октаву.

Признавшись в собственной некомпетентности, она внезапно ощутила неведомое доселе чувство свободы. Никаких извинений. Никаких обещаний приложить больше усилий. Только правда.

Джейн заметила, как Филли посмотрела на свои руки, и тепло улыбнулась ей:

— Когда я поняла, что не могу играть так хорошо, как от меня ждут, я стала испытывать страх перед игрой на пианино.

Филли понуро склонила голову.

— Я тоже боюсь своей нескладной игры и того, что надо мной станут смеяться.

Джейн обняла ее за плечи.

— А мы не станем обращать внимание на тех, кто смеется. Потому что эти люди не имеют никакого права смеяться над тем, что мы пытаемся стать лучше.

Господи, как бы ей хотелось поверить в собственные слова! У Джейн хватало безрассудства на язвительные замечания и даже на то, чтобы положить пудинг в сапог Кристиана — как это, должно быть, его злило! — но у нее не хватало смелости попытаться сыграть что-нибудь прилюдно.

— Кстати, я еще не знаю ваших имен, — сказала Джейн.

— Зато мы знаем, кто вы такая, — ответила Мэри. — Вы — любовница лорда Уикема.

Девушки испуганно заохали, а Филли зажала рот ладонью и приглушенно вскрикнула:

— Мэри!

Джейн была настолько ошеломлена, что на мгновение лишилась дара речи. Утверждение Мэри было правдой и в то же время не совсем.

Мэри выпятила нижнюю губу.

— Мы ведь знаем, что она его любовница, так почему бы не попросить, чтобы она сказала нам правду? Вряд ли это так уж непристойно.

— Она ведь леди, — прошептала Филли, все еще закрывая рот маленькой рукой, затянутой в перчатку. — А ты не должна разговаривать с леди подобным тоном. Что, если его светлость разозлится и всех нас выгонит? Что мы тогда будем делать?

— Найдем себе покровителей, — гневно сверкнув глазами, ответила Мэри.

— Но мне не нужен покровитель! — воскликнула рыжеволосая. — Я хочу мужа, детей и собственный дом.

— Всем давно известно, — беспечно бросила Мэри, — что любовница находится в более выигрышном положении, нежели законная супруга.

Джейн почувствовала, как ее губы растягиваются в печальной улыбке. Любовницы, терпевшие все самые худшие выходки ее покойного супруга, требовали за это более чем щедрого награждения, только действительно ли оно того стоило? Годы, прожитые с Шеррингемом, позволяли Джейн понять чувства Мэри, стоящие за ее дерзкими словами. Джейн спокойно подошла к Мэри и заглянула ей в глаза.

— Я понимаю, почему ты злишься. Ты напугана, уязвлена и разгневана на судьбу. Но это не дает тебе права оскорблять других людей, грубить им и причинять боль тем, кто пытается тебе помочь.

Мэри удивленно заморгала, и ее пушистые ресницы захлопали, точно два веера.

— Вы ничего не знаете о том, что со мной случилось!

— В таком случае я хочу, чтобы ты рассказала об этом, — просто произнесла Джейн.

Однако Мэри вырвалась, драматично заломила руки и, плюхнувшись на оттоманку, забилась в угол. Она подтянула себе колени и обняла их руками.

Джейн понимала, что криком авторитета не заработаешь, поэтому она развернулась к блондинке, нервно комкавшей подол платья.

— Я знаю, что тебя зовут Филли. А как твое полное имя?

— Ф-Филомена Мелфорд, — запинаясь, ответила девушка.

— А твое? — Джейн повернулась к ее рыжеволосой подруге.

Рыженькая порывисто присела в реверансе.

— Арабелла. Но все зовут меня просто Беллой.

Крепкая девушка, которую Джейн считала самой старшей, тоже присела в реверансе.

— А я Люсинда.

— Моя фамилия Томас, — сообщила Белла. — Но ведь это не важно?

— Вы все являетесь частью своих семей, независимо от того, насколько глупы ваши родственники. — И все же на лицах девушек отражалась неуверенность. Несмотря на то, что их было четверо, они казались ужасно одинокими.

Тронув струну стоявшей рядом арфы, Белла посмотрела на фортепьяно.

— А я играю. И очень хорошо.

Джейн с радостью отметила в ее глазах проблеск уверенности.

— Ты играешь плохо, — пробормотала Мэри. — И, умоляю тебя, только не пой!

— Можешь поиграть немного, Белла. — Тронув девушку за плечо, Джейн усадила ее на стульчик перед фортепьяно. — А потом твоя очередь, Филомена.

Филли испуганно вжала голову в плечи, и Мэри рассмеялась:

— Какой смысл обучать нас игре на фортепьяно? Мы же не леди. Нас никогда не станут уважать и не допустят в общество.

— Вас обязательно будут уважать, — произнесла Джейн, но ее решительный тон лишь еще больше разозлил Мэри.

— Я думала, вы знаете, кто мы такие! — огрызнулась она, и ее зеленые глаза сверкнули злостью.

— Я знаю, что с вами произошло, но это вовсе не говорит о том, кто вы такие.

В разговор вступила Люсинда.

— Филли права, — серьезно произнесла она. — Нас воспитывали как настоящих леди, поэтому мы знаем последствия совершенных нами проступков.

— Но вы не совершали ничего дурного. Вы — жертвы обстоятельств.

Мэри насмешливо фыркнула:

— Меня заперли в гареме с несколькими другими женщинами. Чтобы выжить, я научилась быть любимицей султана. Иначе меня просто уничтожили бы. Посадили бы в мешок и выбросили бы в реку. Ни один уважаемый англичанин не женится на мне. Никогда.

— В жизни женщины есть и другие интересы, помимо брака, — решительно возразила Джейн.

— Верно. — Мэри кокетливо склонила голову на плечо — жест, способный свести с ума даже самого стойкого из мужчин. — Женщина может стать любовницей джентльмена. Рядом со мной, например, будут только графы.

— Ты собиралась выйти замуж за лакея, — напомнила Белла.

Мэри заносчиво вздернула нос.

— Я знала, что лорд Уикем ни за что этого не допустит. И он бросился меня искать.

— Он удержал тебя от совершения наиглупейшей ошибки, — возразила Белла, сморщив усыпанный веснушками нос.

— А вот тебя он вряд ли останавливал бы, — упрямилась Мэри.

Когда Белла открыла рот, чтобы дать достойный ответ, Джейн поняла, что девушки начнут говорить друг другу грубости, и она уже не сможет их остановить. Поэтому она уговорила Беллу сесть за фортепьяно.

Пока та усердно играла сонату, Джейн села на диван рядом с Люсиндой. Филомена нерешительно топталась рядом, Джейн пригласила ее сесть с другой стороны.

Кристиан действовал из добрых побуждений, но поставленная задача была ему не по плечу. Господи, даже Джейн не знала, что делать и как себя вести с этими девушками. Она сказала, что жизнь может быть прекрасной и без замужества. Только какой она будет для этих девушек? Если станет известно их прошлое, им не получить места гувернанток. Да что там — они даже собственный магазин не смогут открыть.

Девушки были правы. Только Джейн была сыта по горло этой правотой. Пришло время перестать платить за преступления, которых они не совершали.

Мэри тихо вздохнула:

— Лорд Уикем спас меня из заточения. И это было так романтично. — Кристиан был ее рыцарем на белом коне, поклонение ему делало ее такой беззащитной. — Он влез ко мне в окно, помог спуститься и усадил на поджидающую внизу лошадь. Нас преследовали и едва не настигли. Должна признаться, в ту ночь я безумно влюбилась в его светлость.

— Да, нам всем известна твоя неистовая любовь к нему! — крикнула Белла, ударив не по той клавише.

Остальные девушки заохали, но Белла лишь пожала плечами. Мэри подалась вперед и, гневно сверкая глазами на Джейн, будто та была ее заклятым врагом, спросила:

— А вы любите лорда Уикема? Думаете, он в вас влюблен?

Джейн подняла руку над клавишами фортепьяно, а потом дотронулась пальцем до отполированной до блеска слоновой кости. Но она не могла себя заставить нажать на клавишу, издать звук.

И вовсе не из страха разбудить Дел или девушек. Все они были в своих спальнях. Даже Мэри, которая едва не вывела Джейн из себя.

Дерзкий вопрос Мэри был той гранью, которую Джейн не хотела переступать. Но, оказавшись прямо перед ней, она поняла, что сделать это необходимо. Она спокойно объяснила Мэри, что лорд Уикем ждет от них поведения истинных леди, желает им счастливого будущего и хочет, чтобы они излечились от кошмаров прошлого.

«У тебя в жизни был ужасный период, Мэри, но это не значит, что ты должна поставить крест на своем будущем».

А потом Джейн отослала Мэри в спальню. Она не стала обсуждать свою любовь к Кристиану и свои предположения относительно его чувств к ней.

Она знала, что Кристиан ее не любит. Он видел в ней одну из несчастных — женщину, которую необходимо спасти.

— Ты обманщица, Джейн, — сказала она вслух, только очень тихо, почти шепотом. — Так легко посоветовать этим девушкам, что делать, на что надеяться. Но так сложно последовать собственным советам.

— Хочешь поиграть?

Красивый глубокий баритон заставил Джейн подскочить от неожиданности и рассыпать сложенные стопкой ноты. Они взметнулись в воздух и начали медленно падать на пол.

Кровоподтеки на лице Кристиана немного поджили и превратились в лиловые синяки. Даже слегка опухшие губы казались невероятно соблазнительными.

— Мне бы очень хотелось послушать.

— Я бы с радостью, но не могу. Видишь ли, пианистка из меня ужасная. Я всегда слишком боялась извлечь из фортепиано хотя бы звук…

Кристиан сделал последний шаг, и Джейн забыла обо всем на свете. Она вдохнула поглубже и растворилась в исходящем от него аромате.

Джейн стоило большого труда заставить свой голос звучать спокойно.

— Что ты узнал в Блэкхите?

Экономки и остальные слуги подтвердили полученные ранее сведения. Миссис Броуэм использовала свой пансион для того, чтобы поставлять невинных девушек для группы мужчин в масках и плащах, называющих себя «Клубом демонов». Для них привозили и опытных женщин.

Джейн была так разгневана, что смогла лишь негодующе фыркнуть.

— Теперь эти девушки в безопасности, — продолжал Кристиан. — Я уже отослал их по домам в сопровождении своих людей. Хантли подыскивает места для тех, кто действительно болен. Лучше уж я потрачу свое состояние на помощь этим несчастным, чем проиграю его в карты.

— А ч-что с матерью миссис Броуэм? — запинаясь, спросила она.

— Ее отправили в Бедлам, дорогая.

— Бедлам?! О нет, только не это! Ужасное место! Она не заслуживает того, чтобы там находиться. — В беспокойстве за судьбу матери миссис Броуэм Джейн смогла прогнать прочь мысли о любви. — Можно же что-то сделать. Изыскать средства, чтобы отправить ее в частный пансион, где ей будет лучше…

— Я спасу и ее, Джейн. Обещаю тебе.

Сильные пальцы сжали ее подбородок, и Джейн подставила губы для поцелуя, оказавшегося легким, точно прикосновение перышка. Но даже этого хватило, чтобы губы обожгло огнем.

Джейн очень удивилась тому, что Кристиан поцеловал ее после того, как она довольно грубо отвергла его предложение.

Кристиан отстранился.

— А когда все закончится, я увезу Дел в Индию. Я хочу, чтобы она оставила прошлое позади и начала жизнь с чистого листа.

Пол под ногами Джейн пошатнулся, точно палуба корабля.

— Ты хочешь увезти Дел?

— Если ты не забеременела.

Но беременность Джейн ничего не изменит. Она не попросит Кристиана остаться.

Кристиан провел рукой по волосам.

— Мне придется это сделать. Даже если Тревор умрет, разразится скандал, который затронет Дел. Я обязан ее защитить.

Кристиан легонько поглаживал Джейн по шее, от чего по ее телу прокатывалась чувственная дрожь. Простыми прикосновениями он дарил ей ощущения, о существовании которых Джейн даже не могла предположить.

— Н-но хочет ли ехать Дел?

— Я надеюсь ее убедить. Думаю, смена места поможет ей излечиться от кошмаров прошлого. — Кристиан снова накрыл губы Джейн в поцелуе, положив ладонь на ее талию.

Он вновь собирается покинуть Англию. И вскоре Джейн потеряет и его, и свою лучшую подругу.

Джейн обхватила его ногой, и ее мягкая лодыжка прижалась к стальным мышцам бедра Кристиана. Она хотела сделать его своим пленником, прижать к себе, чтобы этот поцелуй длился вечно.

Внезапно Джейн ощутила жгучий стыд. Ей претила идея пленения кого бы то ни было.

Она хотела, чтобы Кристиан остался с ней. Не из-за ребенка. А ради нее самой.

Мать Джейн безнадежно любила ее отца до тех пор, пока не сошла с ума. Поэтому она хотела разлюбить Кристиана.

Он ее не любил. Собирался покинуть ее. И после его отъезда у нее не останется ничего, кроме боли.

Джейн положила ладони на его руки, намереваясь отвести их в сторону.

Кристиан углубил поцелуй. Его пальцы выскользнули из-под пальцев Джейн и, словно дразня ее, пробежались вниз по спине. В то же самое мгновение ей показалось, что кожу принялись лизать крошечные язычки пламени. Кристиан обхватил Джейн, приподнял ее…

Она слишком поздно поняла, что он опускает ее на фортепиано. Жуткая какофония звуков ударила по ушам, когда ее ягодицы приземлились сразу на несколько белоснежных клавиш.

Вибрация фортепьяно передалась позвоночнику Джейн. Она в ужасе охнула и вцепилась в шелковую ткань жилета Кристиана.

— Ну вот, моя драгоценность, ты издала звук, и мир не перевернулся? — Тихо засмеявшись, Кристиан принялся устраивать Джейн поудобнее, и комнату снова наполнила причудливая какофония.

— Ты должен снять меня отсюда. А что, если кто-нибудь придет, услышав эти… эти душераздирающие звуки? Они могут решить… — А собственно говоря — что? Что в дом забралась кошка и бегает по клавишам? Наверняка никому и в голову не придет, что это всего лишь дамский зад на клавишах…

Кристиан поднял голову и снял сюртук. В его глазах вспыхнул чувственный голод.

— Я запер дверь, — заверил он Джейн. Его руки скользнули меж ее бедер и развели ноги в стороны.

— Нет… — испуганно охнула Джейн. Кружево нижней юбки защекотало кожу, когда подол платья пополз вверх. Все еще держа ее ноги разведенными в стороны, Кристиан опустился на колени. Скамейка, в которую Джейн упиралась пятками, с грохотом перевернулась, и Кристиан задвинул ее под фортепьяно. Теперь ноги Джейн болтались в воздухе.

— На твоем теле так много мест, которые я хочу поцеловать, Джейн. Я подозреваю, ты даже не представляешь, какое удовольствие я могу тебе доставить.

Джейн посмотрела на Кристиана. Ее щеки пылали, точно раскаленные угли. Она не хотела, чтобы Кристиан это обсуждал.

— В клубе я видела, как губы касались таких скандальных мест, что я, кажется, знаю все о…

На губах Кристиана заиграла ужасно развратная улыбка.

— Готов биться об заклад, что ты еще ничего не знаешь. Можешь назвать мне не слишком скандальные места, поцеловав которые, я заставлю тебя растаять?

— Поставь меня на пол, Кристиан. Я хочу остановиться…

— Например, под коленями, — прошептал он так, что совершенно банальное место на теле показалось Джейн невероятно чувствительным. — Внутренняя поверхность запястья. Теплые впадинки под твоей грудью. Нижняя часть спины, Стопы…

— Что?

Пальцы Кристиана описывали неспешные чувственные круги под коленями Джейн, и она вдруг лишилась способности мыслить здраво.

— Я… я чувствую это везде, — запинаясь, пробормотала Джейн. — Господи, неужели простые поглаживания под коленями способны довести меня до такого состояния?

— Тогда представь, что будет, если я коснусь губами самых скандальных частей твоего тела. — С этими словами Кристиан задрал подол платья Джейн до бедер. — Поставь ноги мне на плечи.

Он собирался доставить ей удовольствие губами.

Нет, Джейн не могла пойти на это. Не могла — и все. Это было слишком скандально. Она чувствовала себя такой обнаженной и выставленной напоказ. И если она сейчас займется с Кристианом любовью, то уже никогда не сможет защитить свое сердце.

Внутренний голос заставлял Джейн отступить. Защитить себя. Не в силах вздохнуть, она смотрела, как голова Кристиана приближается к ее бедрам.

Кристиан хрипло застонал:

— О Господи, какая же ты нежная, розовая и горячая!

— Нет, не надо, — прошептала Джейн. Она ощутила острый запах собственного тела и решительно расправила плечи, намереваясь воспротивиться.

— Я не лгу. Это место такое же восхитительное, как и вся ты.

Язык Кристиана плавно скользил по коже Джейн. Он слегка втянул ее губами, а потом Джейн почувствовала себя свечой, поднесенной к огню. Вся ее неподатливость куда-то исчезла, сделав ее мягкой, точно воск.

Джейн заерзала, и комната вновь завибрировала от нестройных звуков. Когда же в дело вступил язык Кристиана, Джейн пришлось ухватиться за клавиши рукой, и их окружили пронзительные верхние ноты, фортепьяно дрожало под Джейн, передавая телу свою вибрацию. Высокие и низкие ноты столкнулись и вскрикнули в унисон.

Кристиан ласкал лоно Джейн умело и безудержно, и фортепьяно под ней наигрывало жизнерадостную мелодию. И все же она слышала сладострастные стоны Кристиана, как будто она, Джейн, доставляла ему наслаждение. И все это время его прекрасные голубые глаза пристально смотрели на нее.

Кристиан делал это, чтобы научить ее удовольствию, спасти от мучающих ее страхов. Джейн была точно пьяная. Ее охватило такое головокружение, такое страстное желание получить разрядку, что она не могла остановить его сейчас. Фортепьяно раскачивалось под Джейн, и его ножки скрежетали по паркету.

Кристиан на мгновение отстранился, чтобы простонать:

— Доверься мне, Джейн.

— Да, да, конечно, — выдохнула она. — На этот раз я верю, что ты удержишь меня на этом фортепьяно. Я верю тебе так, как не верила еще никому на свете.

В ответ раздался низкий смех Кристиана.

Он ничего не понимал в музыке. Просто знал, нравится ему мелодия и ритм или нет. Но ту музыку, что они создавали сейчас вместе с Джейн, он чувствовал всем сердцем.

Кристиан любил вкус ее тела. Любил ее чувственные вздохи и вскрики. Но его ласки были настолько новы для нее, что она раскачивалась, подпрыгивала и с силой ударялась о клавиши.

Наверное, ей больно. Нужно усадить поудобнее.

— Нет, — охнула Джейн. — Не… не двигайся.

Кристиан вновь принялся неспешно и чувственно ласкать ее лоно, найдя нужный ритм. Упираясь ногами в его плечи, Джейн раскачивала бедрами столь неистово, что из ее груди начали вырываться рыдания, смешивающиеся с издаваемыми клавишами звуками.

Прижав руку к губам, Джейн пробормотала сквозь сомкнутые пальцы:

— Это оказалось гораздо опустошительнее, чем я могла предположить.

В дверь громко постучали.

Подхватив с пола сюртук, Кристиан подошел к двери и распахнул ее. На пороге стоял лакей с округлившимися от ужаса глазами.

— Приехал лорд Тревор, милорд. И леди Т-Тревор… — Лакей осекся, а потом заломил руки. — Ее светлость настаивает на том, чтобы вернуться вместе с ним домой.