Грибификация: Легенды Ледовласого

Сын Вождя I

Ночь Возвращения Охотника, Лунный Месяц Дремотных Трав

Отравленный американцами неизвестный русский аул

Над огромным каменным аулом раскинулась весенняя ночь, ветер был теплым и дурным, а небо — черным и мертвым. Шел мелкий дождик, пахнущий смертью и испорченной гниющей весной.

Широкие ноздри Сына Вождя Фаргнорта привычно раздувались, впитывая в себя незнакомые и темные запахи ночи.

Сын Вождя Фаргнорт понимал, что он уже не такой, как раньше, его испортили, отравили. Колдуны в белых одеждах мучили Фаргнорта, они вливали вонючий ядовитый раствор Сыну Вождя во все отверстия тела, они погружали Фаргнорта в мерзкую бурую жижу с головой. И они добились своей зложелательной цели — Сын Вождя теперь был отравлен навсегда, он не мог чувствовать запахи, как раньше.

Какой из него теперь охотник? Любой запах, входивший в ноздри Фаргнорта, теперь смешивался с собственной вонью Сына Вождя — с рвотным ароматом бурого колдовского раствора, пропитавшего его тело и внутренние органы. Фаргнорт больше не сможет выслеживать зверя по запаху, из-за собственной вони он не учует даже горного козла, а про осторожного солярного барса и говорить нечего, этого ценного зверя Сын Вождя уже не поймает никогда.

И что гораздо хуже, зверь теперь будет чуять Сына Вождя за целый дневной переход. Фаргнорт был уверен в этом, ведь когда даже ты сам ощущаешь собственный запах, это означает, что окружающих он будет просто валить с ног. А у тура или у солярного барса нюх исключительно чуткий, и подкрасться к ним, как он делал это раньше, Фаргнорт теперь не сможет никогда.

Сын Вождя понимал, что он не сможет подстрелить даже птицу. Хотя у птиц и нет нюха, но они следят с высоты своего полета за другими зверями на земле. Другие звери встревожатся, учуяв вонючего Сына Вождя, а птицы заметят их тревогу и улетят от Фаргнота.

Даже любимый охотничий сокол Фаргнорта по кличке Солнце-в-когтях теперь не признает хозяина, а любой конь сбросит с себя Сына Вождя, учуяв, как от наездника воняет. Конечно, запахи выветриваются со временем, но Фаргнорт был уверен, что к колдовскому раствору, который в него вливали люди в белых одеждах, это не относится. Сын Вождя теперь навсегда отравлен, пропитан вонью и проклят. Так что не будет у него больше охоты.

И не только охоты. Ни один отец, у которого есть дочь, не согласится породниться с таким вонючим человеком, а значит, жены у Фаргнорта тоже не будет. Даже если Сын Вождя украдет себе женщину по всем правилам Крови и Чести, ее отец и братья никогда не смирятся с тем, что их родственницу похитил такой вонючка. Они придут, убьют Фаргнорта и заберут женщину назад. Впрочем, до этого вероятно не дойдет, ведь подкрасться к юрте девушки незамеченным, чтобы украсть ее, Сын Вождя тоже не сможет.

У отцов и братьев девушек нюх не хуже, чем у солярного барса, так что они учуют Фаргнорта и застрелят его еще на этапе похищения невесты. Но даже если Сын Вождя каким-то образом добудет себе девушку, жена вряд ли будет им довольна. Охотник из него теперь никакой, от него воняет, а, кроме того, все тело и лицо у Фаргнорта зудят и покрылись уродливыми струпьями, как у переболевшего болотной чумкой.

Человека с такой изуродованной рожей, как у Сына Вождя, теперь, скорее всего, просто изгонят из любого уважающего себя племени, объявят «несуществующим», как обычно поступают в отношении заразных больных или преступников. И тогда любой сможет безнаказанно убить Фаргнорта и забрать себе его оружие.

Сын Вождя не знал, кто виноват в том, что он весь покрылся струпьями. Может быть, колдуны в белых одеждах со своим вонючим раствором, а, может быть, американцы, разлившие над русским аулом синюю отраву. Эта синяя отрава была страшнее вонючего раствора, хотя совсем ничем не пахла. Но она несла смерть, Фаргнорт сам видел, как заживо разваливаются на части, кровоточат всем телом, а потом умирают от нее люди. Может быть, ему еще повезло.

Сын Вождя помнил, как отец однажды сказал ему:

— Знаешь, чем отличается хороший охотник от плохого, сын? Не количеством убитой дичи, не меткостью стрельбы и даже не упорством в выслеживании солярного барса. Хороший охотник жив, а плохой — нет. Вот и все.

Фаргнорт был все еще жив, но не был уверен, что он хороший охотник. Сын Вождя совсем запутался. Он больше не мог отличить добро от зла, правду ото лжи, а друзей от врагов. Он не понимал, что происходит. Раньше мир был простым и понятным, а потом вдруг стал запутываться, как клубок шерсти, выпавший из рук уснувшей старухи. Мир путался все больше, и сейчас окончательно превратился в нечто очень сложное и кровавое, вроде вырванного пучка кишок тура.

Все началось чуть меньше лунного года назад — в День Хвоста Сокола Лунного Месяца Первых Дождей. Как это всегда и бывает, все началось из-за женщины...

Вечер тогда был ясным, и рыжее солнце согревало первые степные травы, наполняло их соками земли. Вождь Людей Равнины, отец Фаргнорта, призвал сына к себе в юрту и сказал, покуривая трубку:

— Ты стал мужчиной, сын. Хватит тебе пользовать коз. Иди и укради себе женщину. Ты знаешь, что обычай велит нам брать жен из чужих селений Горных Людей. Отправляйся туда и не возвращайся без женщины. Это не сложнее охоты на барса, и любой мужчина обязан через это пройти. Много лунных лет назад я тоже ездил к Горным Людям и вернулся от них с твоей мамой, притороченной к седлу коня.

Найди самую большую и богатую юрту в селении Горных кланов, в этой юрте выбери самую красивую девушку. Помни, что ты Сын Вождя, и твоя избранница должна быть достойна оказанной ей чести. Если ее отец или братья попытаются тебе помешать — убей их, так велит закон Чести и Крови.

Но имей ввиду, что они тоже имеют право тебя убить. Самое главное, ни в коем случае не сдавайся им в плен живым. Это будет невыносимый позор для меня, и, кроме того, ты ведь знаешь нравы этих Горных дикарей. Они поклоняются Отцу-Ветру, осеменившему Землю. У них в горах есть пещера в форме женского лона, там по их поверьям Земля зачала людей от Ветра. В пещере живет страшное чудовище — Рхо.

По горным поверьям Рхо — это закваска, зреющая в лоне Земли, и из нее в конце времен родится новое человечество. Поэтому Горные кланы приносят жертвы Рхо, они кормят ее знатными юношами, захваченными в бою. Они считают, что такой корм нужен Рхо, чтобы она могла родить отважных воинов, когда наступит час нового человечества. Поэтому ни в коем случае не сдавайся в плен, иначе тебя скормят жадному чудовищу.

Возьми моего коня — Бесстрашного Преследователя, он самый быстрый во всей степи. Возьми мой калашников, твоя мать написала на нем волшебные знаки, они принесут тебе победу.

Еще возьми с собой Тахриниэля и Гаинорта, они оба храбрые воины и охотятся на моих землях. А значит, их кровный долг — помочь тебе в этом деле. Теперь иди, сын.

Будь осторожнее, когда повезешь девушку назад. Она будет сопротивляться, это нормально. Но будь с ней понежнее, нам не нужна невеста с переломанными костями и разбитым лицом. Теперь иди.

Да скроют тебя от врага высокие травы! Да будет прочным путь под копытами твоего коня! Да пребудет с тобой Сила Равнин и Степей!

Выслушав отца, Фаргнорт взял коня, калашников, двух вассалов-воинов, и, не медля, отправился в путь.

Всадники въехали в горы уже ночью, когда на небе зажглись яркие звезды. Ночь была безлунной, но Глаз Барса на черных небесах освещал путь Сына Вождя и его помощников. Горы уходили вверх, в ночную тьму, кони пугались на незнакомых каменистых тропах. Выставленный Горными людьми часовой дремал возле большого камня. Гаинорт убил его стрелой, отравленной ядом Красной Ящерицы. Часовой умер сразу, и тревогу поднять не успел.

Всадники привязали коней за пределами селения, вошли пешком в спавший горный аул и без труда обнаружили самую большую юрту. Фаргнорт знал, что в юрте сейчас остались только женщины, а также самые маленькие или старые мужчины, все взрослые воины Горных кланов уходят весенними ночами бить солярных барсов.

Гаинорт выпустил из лука еще несколько отравленных стрел и убил всех собак, стороживших юрту. Налетчики заходили к юрте с подветренной стороны, а кроме того, обмазались кишками семиглазой рыбы, чтобы скрыть свой запах, поэтому собаки и не заметили их приближения.

Жених и его товарищи прислушались, но все было тихо, горный аул спал. Только ветер завывал под небесами среди острых скал, окружавших селение.

Фаргнорт, Гаинорт и Тахриниэль осторожно двинулись к юрте.

Они прошли мимо вырубленного из камня десятитысячелетнего чана, в каких Горные кланы обычно готовят айран, и мимо каменных столбов, между которыми были натянуты веревки для сушки белья.

Неожиданно тихонько зазвенел колокольчик, и тотчас же Фаргнорта и его друзей что-то схватило и подняло в воздух. Колокольчики звенели все громче, налетчики заметались в широкой сети. Сеть, сплетенная из тончайших и крепчайших кровеносных сосудов Скалистого Мотылька, крепко схватила всех троих налетчиков и подвесила их между высокими каменными столбами для сушки белья.

Сын Вождя и его сопровождающие никак не могли заметить ловушку в темноте, ведь сосуды Скалистого Мотылька настолько тонки, что почти невидимы. По краям сети располагались глиняные колокольчики, и теперь они звенели.

Из юрты выскочила женщина, Фаргнорт решил, что это его будущая невеста прибежала спасти своего суженого, как это обычно бывает в красивых древних сказаниях. Но женщина оказалась уродливой старухой, ее нос был покрыт бородавками, в руке старуха держала шампур для жарки мяса.

— Ага! — закричала старая женщина, — Правнучек моих пришли воровать! Дикари! Животные! Степные выродки!

Старуха стала больно колоть застрявших в сети налетчиков шампуром.

На шум тем временем сбежались мужчины, все они были стариками или детьми, ведь взрослые охотники селения ушли этой ночью бить солярных барсов. Из самой большой юрты, в которую Фаргнорт и направлялся за невестой, вышел седой старейшина, опиравшийся на палку.

— Хороший улов, — произнес старейшина, — Опустите-ка их на землю.

Кто-то подрезал крепления сети ножом, и пленники упали вниз. Старейшина разорвал одежду на Фаргнорте.

— Вот у этого мудака татуировка в виде головы барса на груди, — сказал старейшина, — Значит он родич Вождя степняков. Он достаточно знатен и должен быть принесен в жертву Рхо. А остальных двух надо порезать на корм для собак. Они убили наших псов, и я должен получить компенсацию за это злодеяние. Я отдам мясо этих двух степняков собакам Нелонта. И за это Нелонт даст мне новых щенков, чтобы они сторожили мою юрту вместо убитых. Порубите их, ребята.

В воздухе замелькали длинные кривые сабли Горных жителей, через несколько мгновений Гаинорт и Тахриниэль были изрублены на части. Старуха стала освобождать от лоскутьев одежды их кости и куски мяса, а потом собирать корм для собак Нелонта в крупный глиняный таз.

— А что делать с челюстями? — спросила старуха, — Ведь собака может подавиться человеческим зубом и умереть от удушья.

— Соображаешь, жена, — согласился старейшина, — Даром, что ты степнячка, как эти. Ты же помнишь тот день, когда я девяносто лунных лет тому назад похитил тебя из селения этих мудаков?

— О, да, — старуха заулыбалась беззубым ртом, — Ты был тогда молод и красив, и уже мудр не по годам. Ты, в отличие от этих, в сети не попадался. Так что делать с челюстями?

— Челюсти выкинь, так и быть, — распорядился старейшина, — А этого родича Вождя степного народа накорми жареной козлятиной и напои айраном, как велит обычай. Жертва должна быть откормленной, тогда Рхо будет довольна. Только корми его здесь во дворе, а не в юрте. Если давать ему еду в юрте, то он станет моим гостем по закону Крови и Чести. А мне таких гостей не надо. Он — жертва для Рхо, а не гость. И сторожите его покрепче, ребята. А на рассвете мы отправимся к Пещере Лона Матери-Земли, где Отец-Ветер впервые зачал человеческий род, и принесем этого степняка в жертву.

Старейшина забрал себе все оружие Фаргнорта — два пистолета, саблю, нож и даже калашников, который мать Фаргнорта разрисовала магическими защитными знаками. Оружие порубленных товарищей Фаргнорта старейшина разрешил забрать остальным жителям селения.

Сына Вождя усадили на цветное покрывало, расстеленное на земле, и молодая черноглазая девушка вынесла ему жареной козлятины и айрана. Девушка была очень красивой, и Фаргнорту от этого было грустно, ведь она могла стать его женой, если бы он не попался в ловушку.

— Дурак, — сказала Сыну Вождя девушка, — Уже одиннадцатый придурок, подвешенный в сети за этот лунный месяц. Почему мужчины такие тупые? Почему я из-за вас должна до сих пор ходить в девушках? Так сложно просто приехать и тихонько украсть меня?

Черноглазая красавица плюнула на землю, отдала Фаргнорту еду и питье, и скрылась в юрте.

Сбежать Сын Вождя не мог, его стерегли пятеро юношей с автоматами. Ему было очень плохо и страшно, ведь он подвел отца и теперь умрет жуткой смертью. Еще ему было холодно, и он съел козлятину и выпил айран, чтобы немного согреться.

Вскоре небо над горным селением из черного стало синим, звезды подернулись дымкой.

— Пора, — сказал старейшина, надевая дорожную шапку из шерсти солярного барса.

Фаргнорта связали и посадили на коня.

Вместе с приговоренным стать пищей для Рхо в путь отправились верхом еще десяток стариков, включая самого старейшину селения. Фаргнорт бы победил любого из них в бою на саблях, но ведь он был связан, а старики держали в руках автоматы. Замыкавший процессию всадников старик вообще был вооружен гранатометом. Сын Вождя слышал, что Горные жители выменяли этот гранатомет у русских на шкуры солярных барсов и теперь использовали его для охоты на туров. Туров загоняли в ущелье, а потом взрывали скалы над ущельем из гранатомета, и камни засыпали несчастных животных. Таким образом горные жители добывали до сотни голов за одну охоту.

Отец Фаргнорта много раз говорил ему, что это еще один явный знак нечестия Горных кланов. Если они продолжат так охотиться — то туры через пару лунных лет вообще перестанут существовать, и тогда наступит голод.

Веревка, которой крепко связали Сына Вождя, резала кожу Фаргнорта, все тело у него затекло.

Всадники поднимались все выше в горы, по узким каменистым тайным тропам они направлялись к запретным вершинам Горных кланов. Фаргнорт никогда раньше здесь не бывал, любого чужака Горные жители убивали даже за попытку проникнуть сюда.

Воздух наверху был совсем холодным и тяжелым, Сыну Вождя стало трудно дышать. Здесь дули ледяные ветры, завывая подобно тварям из страшных и древних сказаний. На скалах рядом с тропой рос лишь разноцветный мох, ничего другое выжить здесь не могло. Но процессия всадников поднималась все выше и выше, прямо к рассветным небесам, уже порозовевшим на востоке.

Здесь уже не было даже мха, только серый камень, забросанный снегом. Всадники переехали по каменному естественному мосту через глубокую пропасть, дна которой не было видно, и проехали мимо древней башни. С вершины выщербленной каменной башни в небеса бил прямой ярко-фиолетовый луч.

За следующим поворотом заснеженной тропы открылась широкая площадка. Площадку окружали острые скалы, но гор выше нее не было. Все горы, казавшиеся такими громадными из Степи, теперь стали маленькими и остались далеко внизу. Сын Вождя с ужасом подумал, что они теперь на самой вершине мира, под небесами, даже выше, чем летают орлы.

Площадка была засыпана снегом по колено, от ледяного воздуха сводило и жгло легкие. Ветер сбивал коней с ног, он оглушительно свистел и завывал, входя в длинную узкую вертикальную щель в скале. Щель была вся выщербленной, она казалась зубастой и голодной и была достаточно велика, чтобы протолкнуть в нее человека.

Сын Вождя не знал, похожа ли действительно эта жуткая пещера на женское лоно, ведь он так и не смог добыть себе жену и ни разу не видел женского лона. Фаргнорт уже ничего не соображал от холода и ужаса. Старики стащили его с коня, а старейшина произнес:

— Прими этого храброго воина в жертву, великая Рхо! Поглоти его, чтобы Лоно, осемененное Ветром, родило новую высшую и лучшую расу людей, когда наш срок подойдет к концу и настанет время обновления человечества!

В щели зашевелилось что-то черное. Потом в темноте пещеры загорелись девять огромных зеленых глаз.