Грязная игра

Глава 21

Адрианна

Я смотрю на часы и замечаю, что уже перевалило за десять.

Арчер настаивает, чтобы я приходила к нему в квартиру ровно в десять часов вечера. Это чертовски раздражает, и мне все еще нужно поработать над заданием по пыткам, но утром у меня будет свободное время. Несомненно, секс с Арчером хорош.

В течение двух недель я спала в его постели каждую ночь. После того, как мы впервые занялись сексом, я пошла прямо к медсестре Джаспер и попросила ее дать мне противозачаточные таблетки, так как очевидно, что я единственная ответственная в этих отношениях.

Арчер недостаточно серьезен в вопросах нежелательной беременности, как для мужчины, который трахает студентку. Ни за что на свете я не хочу быть той, кого обрюхатит на последнем курсе академии ее гребаный тренер по физкультуре.

Я не буду врать и говорить, что не получаю удовольствия от нашего совместного времяпровождения. Он чертов Бог в постели, но пришло время привести мой план в действие. Пора отомстить ему за то, что он заставил меня отдать ему свою девственность.

Он пожалеет, что лег со мной в постель. Как всегда, на мне нет трусиков, как он того требует, я хватаю сумку на ночь и, перекинув ее через плечо, крадучись выхожу в коридор.

— Куда ты идешь, Васкез? — Спрашивает Анита, заставляя меня подпрыгнуть.

Я тяжело сглатываю и поворачиваюсь к ней лицом.

— Это не твое дело.

Ее глаза сужаются, когда она направляется ко мне.

— Ты ведь собираешься встретиться с тренером, да?

Жар проносится по коже при мысли о том, что один из моих врагов знает, что я сплю с Арчером.

— Ни за что на свете. Почему ты говоришь это?

— Вы двое занимались этим пару недель назад. — Ее губы кривятся в ухмылке. — Знаешь, стены не из звуконепроницаемого материала. — Она тычет пальцем мне в плечо. — Тебе не стоит вести себя так, будто ты выше того, чтобы стать шлюхой, а потом тайком встречаться с ним. Это нечестно.

— Я не знаю, что, по твоему мнению, ты слышала, Анита, но это была не я с тренером.

— Пожалуйста, Арчер, — передразнивает она умоляющим голосом. — Только не говори мне, что здесь есть еще один Арчер, о котором я не знаю. Я знаю, что я слышала.

— Чего ты хочешь? — Спрашиваю, я сыта по горло тем, что все вокруг мне угрожают.

Она постукивает себя по подбородку.

— Я хочу, чтобы ты отдала его мне.

Я выгибаю бровь.

— Отдала его тебе?

— Да, оставь тренера в покое.

— Поверь мне, я пыталась, но он не отпускает меня. — Я провожу рукой по волосам. — Ты думаешь, я хочу этого?

— Кто, черт возьми, не хотел бы? Он великолепен.

Я закатываю глаза в ответ на жалкий аргумент Аниты, почему я должна хотеть спать с тренером.

— Он наглый ублюдок, который шантажировал меня, чтобы я переспала с ним.

— Тогда ты не против прекратить всё.

Я стискиваю челюсть.

— Он мне не позволит, потому что шантажирует меня.

— Ну, я тоже, так что перестань быть его выбором на этот год.

— Что у тебя есть на меня?

— Ты спишь с тренером.

— И какие именно у тебя доказательства?

Анита хмурится.

— Что ты имеешь в виду?

— Твое слово против моего. Доказательств нет, а это значит, что ты не можешь меня шантажировать. — Я качаю головой от того, насколько она тупая. — А теперь, если ты меня извинишь…

Она дергает меня за волосы, когда я пытаюсь обойти ее, и тогда я хватаю ее за запястье и сгибаю его под неестественным углом, ломая кости. Анита кричит во всю мощь своих легких, а затем замахивается правой рукой, нанося мне удар в правый глаз.

Я отвечаю тем же и хватаю ее за другое запястье, выкручивая его до тех пор, пока не слышу хруст, а затем прижимаю ее лицом к стене.

— Ты идиотка, если решила драться со мной.

Она рычит и пытается пнуть меня, но я хватаю ее за лодыжку и выворачиваю, что выводит ее из равновесия, и она падает, визжа, когда ломает её следом за своими поврежденными запястьями.

— Что все это значит? — Голос профессора Дэвидсон эхом разносится по коридору.

Я поворачиваюсь к ней лицом.

— Анита не хотела убираться с дороги и дернула меня за волосы, поэтому я ответила, — просто отвечаю ей.

Профессор Дэвидсон качает головой, глядя на мой глаз, на котором, без сомнения, уже появился синяк.

— Ты можешь осмотреть его в медпункте.

Я киваю и отворачиваюсь, оставляя ее разбираться с Анитой, которая явно идиотка, раз бросила мне вызов. Арчер разозлится, если я не появлюсь вовремя, поэтому, чтобы он не ломился в дверь моей комнаты в общежитии, я беру мобильный и отправляю ему сообщение.

Я: Подралась с Анитой. Отправили в медпункт.

Я засовываю телефон обратно в карман и продолжаю идти в сторону медпункта. Не то чтобы мне нужно было осматривать глаз. Это просто синяк. Профессор Дэвидсон, вероятно, самая слабая из учителей.

Мобильный пищит, и я проверяю его.

Арчер: Я приду проверить тебя.

Я тяжело сглатываю, потому что не хочу, чтобы он приходил в медпункт.

Я: Не вижу смысла. Я скоро выйду.

Я пишу ему, но в глубине души знаю, что он, вероятно, придет, несмотря ни на что. Сестра Джаспер ждет у входа, когда я подхожу, глаза сужены.

— Я слышала, что ты причинила немало увечий своей однокласснице.

— Как я сказала профессору Дэвидсон, это начала Анита, и я не стала бы уклоняться от ответа.

Она прищуривается, после чего кивает.

— Хорошо, дай мне осмотреть глаз, пока не пришла Анита.

Медсестра ведет меня в палату и берет фонарик.

— Постарайся держать глаз открытым. Мне нужно проверить, нет ли повреждений.

Я смеюсь.

— Могу сказать, что повреждений нет. Анита бьет как киска.

Она издает фыркающий звук, прежде чем проверить мой глаз, а затем кивает.

— Отлично, приложи лед на двадцать минут, а потом можешь идти. — Она кивает на ведерко со льдом на стойке. — К сожалению, твоей однокласснице, насколько я понимаю, так не повезет.

С этим она уходит.

Я беру немного льда и заворачиваю его в ткань, морщась, когда прикладываю к ушибленному лицу.

Через пять минут Арчер заходит в медпункт и шагает прямиком в мою палату.

— Слышал, ты попала в небольшие неприятности.

Он подходит ко мне и останавливается в двух шагах, проводя рукой по синяку вокруг моего глаза.

— Видел бы ты Аниту.

Он морщится.

— Лучше не надо. Я слышал, ты сломала ей несколько костей.

Я пожимаю плечами.

— Она первая начала.

— Пойдем, меня попросили проводить тебя обратно в твою комнату в общежитии, раз уж Элейн сказала, что тебе не нужно оставаться.

Я сглатываю.

— Ладно.

— Мы оба знаем, что ты не вернешься в общежитие.

Арчер кладет руку мне на спину и выводит из медпункта во внутренний двор. Мое сердце бешено колотится, всё чего я хочу, — это освободиться от давления этого дурацкого соглашения. Анита вполне может рассказать моим подругам, и я не знаю, как объяснить, почему я спала с мужчиной, которого, как я утверждаю, ненавижу.

Я не могу представить, как расскажу Нат и особенно Камилле о том, что предала свою семью картелю Эстрада. Они бы этого не одобрили, поскольку обе дорожат семьей и верностью. Арчер открывает дверь в свою квартиру и позволяет мне зайти первой. Кажется странным, что я провела здесь так много времени за последние две недели.

Я захожу на кухню, Арчер следует за мной по пятам. Может, это и его квартира, но я чувствую себя здесь как дома. Открыв дверцу холодильника, я достаю пакет молока, наливая себе стакан.

— Молока? — Спрашиваю, замечая, что Арчер наблюдает за мной со странным выражением лица.

Он качает головой.

— Нет, но я хотел бы чаще видеть тебя на этой кухне.

Я прищуриваюсь, глядя на него.

— Почему? Я не умею готовить.

Арчер облизывает губы.

— У меня есть другие идеи для тебя в этом месте.

Я тяжело вздыхаю и пью молоко. Как и всегда, всё всегда должно быть связано с сексом. У него нет кнопки выключения, и это может утомлять.

Он наклоняет голову, странно поглядывая на меня.

— Что?

— Ты собираешься рассказать мне, почему в итоге подралась с Анитой?

— Не планировала.

Он встает и подходит ко мне.

— Расскажи мне, Адрианна.

— Она хочет тебя и сказала мне отвалить. — Я замечаю, как загораются его глаза. — И прежде чем ты станешь слишком самоуверенным, я дралась с ней не потому что хочу, чтобы это продолжалось между нами. Я дралась с ней, потому что сказала ей, что у меня нет выбора, а она все равно пыталась остановить меня.

Он приближается вплотную, глаза горят огнем.

— В глубине души ты не хочешь, чтобы это заканчивалось. Признай это, детка.

Я закатываю глаза.

— Я бы с радостью вышла из этой квартиры и никогда не возвращалась, если бы ты мне позволил.

Он хватает меня за руку и притягивает к себе.

— Я уже много раз говорил тебе, что ты не талантливая лгунья.

— Это не ложь.

И хотя секс хорош, так и есть. Если бы Арчер прямо сейчас подтвердил, что он ничего не расскажет моей семье, я бы вышла за эту дверь и никогда не вернулась. Он мудак и не тот мужчина, на которого я хочу тратить свое время.

— Как насчет того, чтобы я испек тебе блинчиков? — спрашивает он.

— Конечно, я могу есть.

Он улыбается.

— Разве ты не всегда можешь есть?

Я прищуриваюсь, удивляясь, откуда он это знает.

— Возможно.

Он отпускает мою руку и приступает к приготовлению. Странно наблюдать за ним на кухне, поскольку я никогда бы не подумала, что он готовит, пусть даже что-то такое простое, как блинчики.

— Должен признать, я горжусь делом твоих рук, но никому больше не говори.

— Делом моих рук?

Он оглядывается через плечо.

— Анита. Ты действительно применяешь боевую подготовку на практике.

Я чувствую, как тепло разливается по моему телу от того, как он смотрит на меня.

— Конечно. Я не собираюсь позволять ей вытирать об меня ноги. — Мои брови хмурятся. — Учитывая все это, думаю, что она глупа, раз даже попыталась затеять со мной драку.

— Да, я был удивлен, когда услышал, что это она начала.

Я сажусь прямее.

— Какого черта мне начинать драку?

Он пожимает плечами.

— Ты можешь быть вспыльчивой, детка.

Я сжимаю челюсть.

— Только с тобой.

Он посмеивается, накладывая на тарелку стопку блинчиков, и ставит их передо мной. Затем достает из холодильника кленовый сироп и немного черники.

— Приятного аппетита. — Он подмигивает.

Хотя я злюсь на него за то, что он думал, что это я затеяла драку с Анитой, моя жадность побеждает.

Я вгрызаюсь в блинчики и стону.

— Они восхитительны. Ты всегда так хорошо готовишь?

Он пожимает плечами.

— У меня есть скрытые таланты. Тебе стоит попробовать мой домашний соус маринара. Он довольно хорош.

— Возможно, я соглашусь. Я люблю поесть.

Он ухмыляется.

— Ну, ты можешь влюбиться в меня, как только попробуешь его, — поддразнивает Арчер, но в тоне слышится намек на серьезность.

Я смотрю на него.

— Больше шансов, что полетят свиньи, чем то, что я когда-нибудь почувствую к тебе что-то, кроме презрения.

В его темных глазах мелькает обида.

— Сомневаюсь, что это правда.

— Поверь мне, это так. Я ничего не чувствую к тебе, кроме удовольствия от секса. — Удивительно, но я, кажется, уже проникла под его кожу. — И если ты готовишь вкусную еду, то полагаю, что это бонус.

Выражение его лица говорит мне о том, что мои слова ранят, но это правда.

Как он может ожидать, что я буду испытывать к нему какие-то чувства после того, как он со мной обошелся?

Пока мы едим блинчики, между нами повисает неловкое молчание. Возможно, мой план уже работает слишком хорошо.