Грязная любовь (СИ)

ГЛАВА 2

— Так откуда ты здесь взялась? Выглядишь так, будто с другой планеты свалилась.

— Я… Я к дяде приехала.

— Что ж твой дядя сам за едой не поехал?

— Умер он, — пробурчала я. — А еда кончилась.

— Нда… Проблема. У меня дочь твоего возраста. Была. Не уследил за ней. Работал много. Не бойся, помогу тебе еды достать. Давай сюда свои деньги, скоро приедем.

Я крепче сжала в руках мамин кошелёк. Он ограбить меня хочет? Вряд ли. Если бы хотел — вырвал у меня деньги и выкинул на трассу.

— Не бойся, — он заметил мою нерешительность. — Я же говорю — ты за деньги ничего не купишь. С женщин плату принимают только натурой. Ой, прости, — он опять сплюнул, но в этот раз чуть в меня не попал. — Нужно восьми утра дождаться.

Мы остановились на парковке небольшого супермаркета. Мужчина вышел покурить, велев мне лечь на заднее сидение:

— Не привлекай внимания. Скоро рассветёт и если хоть один человек тебя увидит, всё пропало. Тебе что купить? Ассортимент последние лет пять не радует разнообразием.

Только сейчас я поняла, что он говорит слишком правильно. Не так, как большинство выживших. Он не похож на деграданта…

— Не важно. Мука, крупы… Я умею готовить.

— Молодец. Поспи немного.

Он был прав. Усталость буквально валила меня с ног. Последние три ночи я не могла уснуть, до утра ворочаясь в своей кровати. Ещё бы! Голод, неизвестность, страх и понимание того, что придётся влиться в новое общество…

— Ну всё, пора.

Мы почти не разговаривали после рассвета. Мужчина курил, а я дремала на заднем сидении, просыпаясь от каждого шороха.

— Не двигайся. Не шуми. Даже дыши тихо. Времена сейчас неспокойные.

Я кивнула и забралась под сидение. Совсем светло, а у моего спасителя кабриолет — меня увидит любой, прошедший мимо человек. Вдруг рядом раздался разговор:

— Дядя, куда тебе столько хлеба?

— Свиней кормить. Пшёл вон.

— А людей кормить ты не хочешь?

— Сейчас такие времена, что свиньи умнее людей пошли, — знакомый звук плевка.

— А ты, дядя, хам. Тебя бить надо.

— Вот, вот. Молодые совсем, а старость не уважаете.

— А чё тя уважать, дядь? Вы наш мир похерили.

— Мы, может, мир и похерили, вот только постапокалипсис вы из него соорудили. Войны на протяжении всей истории человечества были, но люди, несмотря ни на что оставались людьми. Отстраивали свою страну и свою жизнь как могли. А вы что?

— Ты, дядь, нам лекции не читай. Хлеб отдай и иди куда шёл.

Машина тронулась. Слишком быстро… Её угнали? Соблазн выбраться из своего убежища и осмотреться был велик, но что я этим изменю? Ровным счётом ничего. Остаётся только лежать в грязи и ждать.

— Вылезай, приехали. И деньги свои возьми. Сейчас времена неспокойные — если со мной что-то случится, они тебе может быть и пригодятся.

— Спасибо.

— Я не тебе помогаю, а дочке своей. Нельзя было тебя в город брать. Эти деграданты… Если бы они тебя заметили… В общем, ты считать, писать умеешь? Число сегодняшнее знаешь?

— Двадцать пятое мая.

— Умничка, — лицо мужчины расплылось в улыбке. — Запомни. В ночь с двадцать четвёртого на двадцать пятое каждого месяца я буду оставлять тебе продукты под этой сосной. До встречи.

— Подождите. Вы сказали, что молодёжь виновата в том, что произошло в нашем мире. Не война. Почему?

— Выжили ведь, — он обдумывал свой ответ несколько минут. — Выжили. Как наши деды и бабки. Вот только жить не научились. И власть была вначале. И деградантов тогда не было. Их ведь новая реальность породила. А новую реальность мы сами создали. Сначала есть хотели… Потом женщин чужих. Последнее мир и погубило. Живи, девочка, и не думай ни о чём. Может, всё ещё и наладится.

Он уехал, а я схватила единственный сохранившийся батон и жадно откусила горбушку. Медленно проживала и вернула хлеб обратно в пакет — нужно оставить его Юле. А мне нужно спрятаться и дождаться ночи. Заставлять сестру волноваться и голодать до захода солнца не хочется, но я не могу рисковать. Схватив тяжёлые пакеты, я поволокла их к ближайшему оврагу и, только добравшись до укрытия, решилась осмотреть «покупки».

Большой пакет с мукой, немного сахара и соли, десяток яиц, половину которых я разбила, одна целая курица и два килограмма риса. А ещё надкусанный мной батон и плитка шоколада. Не густо. Папа, пока был жив, привозил свинину, специи, овощи, фрукты… О том, что в мире был реальный голод, я узнала только сегодня.