Холод смерти

Глава 21

У меня еще оставалось время на вторую попытку завязать контакт с Эрлом Хоффманом. Я направился обратно к его дому по опустевшим на выходные дни улицам. Вопросы, возникшие после разговора с миссис Делони, застряли у меня в мозгу, как рыболовные крючки, леска от которых тянулась в прошлое.

Теперь я был почти уверен, что Делони не убивал себя ни специально, ни случайно. Я почти наверняка знал, что это сделал кто-то другой. Миссис Делони тоже знала это.

А предсмертная записка могла быть подделана. К тому же вполне возможно, что ее вовсе не было. Все это должен был знать Хоффман.

Повернув на Черри-стрит, за квартал от себя я увидел удаляющуюся мужскую фигуру. На нем был синий костюм, и двигался он с тяжелой уверенностью старого полицейского, если не считать того, что время от времени спотыкался. Подъехав ближе, я увидел, что это Хоффман. Из-под синих брюк торчали оранжевые обшлага его пижамы.

Я не стал догонять его и двинулся следом вдоль трущоб, которые становились все мрачнее. Он вошел в негритянский район. Встречные сторонились Хоффмана — вероятно, они знали, что от него можно ждать неприятностей.

Он чувствовал себя на ногах не слишком уверенно — споткнувшись, упал на четвереньки у забора, из-за которого тут же появились несколько ребятишек. Приплясывая и подвывая, они двинулись вслед за ним, пока он не повернулся и не спугнул их, неожиданно подняв руки. Разогнав своих преследователей, он отправился дальше.

Миновав негритянский район, мы вышли на улицу с очень старыми трехэтажными домами, часть из которых была превращена в меблирашки, а часть — в деловые конторы. Среди них стояло несколько новых зданий. К одному из них и направился Хоффман.

Это была шестиэтажная железобетонная конструкция довольно жалкого вида, под окнами виднелись коричневые подтеки. Хоффман подошел к центральному входу, над которым виднелась надпись: «Квартиры Делони, 1928». Я вышел из машины и последовал за Хоффманом.

Судя по всему, он сел в лифт. Тусклая медная стрелка на дверях лифта медленно поползла вверх и остановилась на семи. Я несколько раз нажал кнопку, но Хоффман, видимо, забыл закрыть дверь, так что пришлось идти пешком. Когда я добрался до металлической двери, выходившей на крышу, у меня перехватило дыхание.

Я посмотрел в щель. Все было тихо, если не считать голубей, ворковавших на соседней крыше. Зеленый плексигласовый навес образовывал террасу, которая была уставлена горшками с разнообразной растительностью.

На террасе загорали мужчина и женщина. Она лежала на надувном матрасе лицом вниз, расстегнув лифчик. Это была хорошо сложенная блондинка. Он сидел в кресле за столом, на котором стояла полупустая бутылка кока-колы. Он был широкоплеч, жесткие черные волосы покрывали его грудь и плечи. На мизинце левой руки поблескивало бриллиантовое кольцо. Он говорил с легким греческим акцентом:

— Так ты считаешь, что рестораны — это низкопробный бизнес? Ты просто кусаешь руку, которая тебя кормит. Именно благодаря им ты одета в норку.

— Я не так сказала. Я сказала, что страховой бизнес — хорошее и настоящее дело для мужчины.

— А рестораны плохое? Только не мои рестораны. Я даже в туалетах установил ультрафиолет...

— Не будь пошлым, — произнесла она.

— Туалеты — это не пошлость.

— В моей семье это всегда считалось пошлостью.

— Меня уже тошнит от твоей семьи. Меня тошнит от твоего никчемного братца Тео.

— Никчемного? — Она резко села, обнажив перламутр своей груди. — Тео в прошлом году застраховал «Магический круг» на миллион долларов.

— А кто купил страховой полис, чтобы обеспечить его? Я купил. Кто устроил его в страховое агентство? Я устроил.

— Мистер Бог. — Черты ее лица были абсолютно правильными и неподвижными, словно маска. Они не исказились даже тогда, когда она произнесла: — Кто это там ходит в доме? Рози я отпустила домой после завтрака.

— Может, она вернулась.

— Не похоже на нее. По-моему, это мужские шаги.

— Ну, значит, это Тео пришел продать мне страховку «Магического круга» на этот год.

— Не смешно.

— А по-моему, очень смешно.

И в подтверждение своих слов он рассмеялся. Однако ему пришлось замолчать, так как из-за плексигласа вышел Эрл Хоффман. Солнце ярко освещало резкие черты его лица. Оранжевая пижама сползла на ботинки.

Мужчина вскочил со стула и замахал руками.

— Проваливай! Это частная собственность.

— Не могу, — рассудительно ответил Хоффман. — Мы получили сообщение, что здесь находится труп. Где он?

— Там, внизу, замурован в фундамент. Поищите. — Мужчина подмигнул женщине.

— В фундаменте? Мне сказали — в квартире. — Распухший рот Хоффмана механически открывался и закрывался, как у марионетки, словно это вещало само прошлое. — Вы перенесли его? Это противозаконно.

— Слушай, проваливай отсюда. — Мужчина повернулся к женщине, которая уже набросила на себя желтый махровый халат. — Позвони, пожалуйста, сама знаешь куда.

— Я как раз оттуда, — произнес Хоффман. — Женщина пусть остается на месте. Мне надо ее кое о чем спросить. Как вас зовут?

— Не твое дело, — ответила она.

— Нет, мое. — Хоффман выкинул вперед руку и чуть не потерял равновесие. — Я расследую убийство.

— Покажи свой значок.

Мужчина протянул руку, но не двинулся к Хоффману.

Все трое застыли. Женщина стояла на коленях с перепуганным видом, глядя на Хоффмана.

Он порылся в карманах, достал пятицентовик, в недоумении посмотрел на него и выкинул через парапет. Я расслышал слабый звон, когда он стукнулся о мостовую шестью этажами ниже.

— Наверное, оставил дома, — спокойно ответил Хоффман.

Женщина вся подобралась и кинулась в квартиру. Хоффман неуклюже, но быстро обхватил ее за талию. Она не стала сопротивляться, а, побледнев, замерла в его руках.

— Не так быстро, малышка. Мне надо задать тебе еще несколько вопросов. Ты, шлюха, спала с Делони?

— Почему ты позволяешь ему так разговаривать со мной? Скажи, чтобы он отпустил меня, — обратилась она к мужчине.

— Убери руки от моей жены, — не слишком уверенно произнес мужчина.

— Тогда скажи ей, чтобы она села и отвечала на мои вопросы.

— Сядь и отвечай, — попросил мужчина.

— Ты рехнулся? От него разит, как из бочки. Он же пьян в стельку.

— Знаю.

— Ну тогда сделай что-нибудь.

— Я и делаю. Прошу — не теряй чувства юмора.

Хоффман улыбнулся ему, показывая, что знает, каково быть жертвой несправедливой критики. Разбитый рот делал его улыбку нелепой, как на карикатуре. Женщина попыталась вырваться, но он только крепче прижал ее к себе.

— Похожа на мою дочку Элен. Ты знаешь мою дочку?

Женщина испуганно покачала головой. Волосы ее растрепались.

— Она говорит, что есть свидетели убийства. Ты была здесь, когда это произошло, малышка?

— Я даже не знаю, о чем вы говорите.

— Знаешь-знаешь. Люк Делони. Кто-то выстрелил ему прямо в глаз и попробовал выдать за самоубийство.

— Я помню Делони, — произнес мужчина. — Я встречал его пару раз у своего отца. Он умер перед войной.

— Перед войной?

— Именно так. Где же вы были эти двадцать лет, следователь?

Хоффман не знал, что ответить. Он растерянно смотрел на крыши города, словно попал сюда впервые.

— Отпусти меня, жирняга! — закричала женщина.

Наверное, ему показалось, что к нему обращаются из далекого прошлого.

— Ты должна хоть немножко уважать своего старика.

— Я бы покончила с собой, если бы ты был моим отцом.

— Ну, хватит трепаться. Я уже сыт по горло твоей болтовней. Понятно?

— Понятно. Ты просто сумасшедший и убери от меня свои грязные лапы.

Женщина вцепилась ногтями ему в лицо, оставив три яркие параллельные линии. Он ударил ее. И она сползла на гравий. Мужчина схватил полупустую бутылку и, подняв ее, начал приближаться к Хоффману.

Хоффман вынул из кобуры револьвер. Пуля пролетела над головой мужчины. С соседней крыши взлетели голуби и закружили в небе. Мужчина уронил бутылку и замер с поднятыми руками. Женщина, хныкавшая внизу на гравии, замолкла.

Хоффман стоял, глядя в ослепительное небо. Голуби растворились в нем. Он посмотрел на револьвер, я тоже не сводил с него глаз. Настало время и мне выйти на крышу.

— Эрл, не нужна помощь с этими свидетелями?

— Не, я управлюсь сам. Все под контролем. — Он искоса посмотрел на меня: — Опять забыл, как зовут, Артур?

— Арчер. — Я подошел к нему, следуя за своей плоской тенью, скользившей по неровной поверхности крыши. — Ты здорово прославишься, Эрл. В одиночку раскрыть убийство Делони.

— Да. Будь уверен. — У него было удивленное выражение лица. Он прекрасно понимал, что я говорю чушь и что он сам ведет себя по-идиотски, но не мог признаться в этом даже самому себе. — Они замуровали тело в фундаменте.

— Значит, придется копать.

— Они что, все сумасшедшие? — спросил мужчина, не опуская рук.

— Молчите, вы, — оборвал его я. — Лучше попросить подкрепления, Эрл. А я пока подержу на мушке этих двоих.

Он поколебался некоторое время, потом передал мне револьвер и направился в квартиру, по пути сильно стукнувшись о косяк.

— Кто вы такой? — спросил мужчина.

— Успокойтесь. Санитар.

— Он что, сбежал из психушки?

— Пока еще нет.

Глаза мужчины были похожи на две изюмины, утопленные в тесте. Он помог встать своей жене, неловко отряхнув ей халат. Она разрыдалась в его объятиях, а он стоял, нежно похлопывая ее по спине своей «окольцованной» рукой и что-то страстно говоря по-гречески.

Через открытую дверь я видел, как Хоффман говорил по телефону:

— Шесть человек с лопатами и дрелью для бетона. Его тело под фундаментом. Чтобы были через десять минут, иначе не обойдется без жертв!

Аппарат упал, но он продолжал говорить. Его голос то повышался, то понижался, словно ветер, подхвативший рассыпанные останки прошлого и закрутивший их в своем вихре.

— Он не трогал ее. Никогда бы не сделал этого с дочерью своего друга. Она была хорошей девочкой, чистенькой папиной дочкой. Когда она была маленькой, я сам купал ее. Она была мягонькая, как кролик. Я держал ее на руках, и она называла меня «па». — У него сорвался голос. — В чем дело?

Он замолк на мгновение, и через секунду раздался его крик. Я услышал, как он упал на пол с таким грохотом, что содрогнулся весь дом. Я вошел в квартиру. Он сидел, прислонившись к плите, и пытался стянуть с себя брюки.

— Иди обратно. Опять эти пауки. — Он помахал мне рукой.

— Не вижу никаких пауков.

— Они там, под одеждой. Убийца хочет отравить меня при помощи пауков.

— А кто убийца, Эрл?

Его лицо исказилось.

— Никто так и не узнал, кто прикончил Делони. Пришло распоряжение сверху не давать ход делу. Что можно было сделать?.. — Он снова закричал: — Господи, да их же целые толпы ползут на меня!

Он начал срывать с себя одежду. Когда приехала полиция, пол был усеян оранжевыми и синими лохмотьями, а обнаженное тело старого вояки корчилось на линолемуме.

Оба полицейских хорошо знали Эрла Хоффмана, так что мне не пришлось им что-либо объяснять.