Холодные деньки

Глава 26

Получать по голове — дело на любителя.

Я это давно практикую, ещё со школы. А потом огранил свой талант по мере взросления. Найдите команду крепко сложенных типов — и она кардинально изменят ваш имидж. А настоящие знатоки ищут особо одарённых ребят для получения необычных повреждений.

Так учатся драться. Вас бьют, и вы становитесь жёстче. И если вы не начинаете избегать любых конфликтов, то вас бьют до тех пор, пока вы сами не освоите это искусство. Или пока не убьют.

Если счастливчики, у которых врождённый талант к драке, такие парни вообще редко когда бывают избиты… но это не про меня. Мне пришлось учиться трудным путём.

Как и любой источник боли, побои — отличный учитель.

Когда Туз начал замахиваться алюминиевой битой, я понял две вещи о нём. Первая: он был не сильнее любого другого парня его размеров — не поймите неправильно, ему хватало сил, чтобы убить меня прямо сейчас. Но он и не собирался наносить мне смертельный удар, опуская грузоподъёмник на мою голову. Вторая: он был на взводе.

Видите ли, избиения имеют лишь несколько целей. Вы либо сдерживаете кого-то от чего-то — например от флирта с вашей девушкой, кражи вашего кошелька, удушения, чего угодно — в любом случае причина избиения это передача очень простого сообщения: прекрати. Вторая причина для побоев — желание причинить боль. Конечно же здесь нет истинной причины. Это просто эмоциональный накал, необходимость кого-нибудь избить. Иногда это слепая ярость, а иногда, может быть чаще, чем мы действительно это хотим признать, людям просто нравится доставлять боль.

Третья причина для побоев — это желание убить кого-нибудь. Есть узенький пролив, хе-хе, между второй и третьей причинами.

Туз преподносил мне избиения второго рода. Он не думал. Он хотел заставить меня чувствовать боль. И я был обязан послать его к чёрту.

Хуже всего были гвозди. Словно в моё тело воткнули иглы из чистого огня. На фоне этой агонии казалось, что ушибы от первой пары ударов битой отдаются лишь тупой болью. Я прикрыл голову от ударов биты руками, стараясь выставить вперед мясистую часть предплечий. Кости рук не крепче метловища, и размашистый удар дубинки сломает их. Но если поставить на пути мышцы и мягкие ткани, они растянут удар, как по времени, так и по площади. Сила удара рассеется… и больно будет как чёрт знает что.

Он обрушил на меня несколько размашистых ударов. Некоторые из них мне удалось блокировать. Один рассёк мне лоб. От остальных я увернулся, от бетонного тротуара отлетали крошки. Я пытался пинать Туза по коленям, хоть и был в неудобной для этого позиции. Эта часть борьбы была важна для меня.

Между тем, я обеспечил Тузу ту часть, что была важна для него. Я закричал. И мне не потребовалось долго вживаться в роль, чтобы вышло убедительно. Гвозди причиняли мне дикую боль, я почти наверняка скоро и так начал бы кричать. Так что я вопил громко и эмоционально, а у него едва ли не пошла изо рта пена. Он продолжал бить, замахиваясь всё быстрее, мощнее… и беспорядочнее.

Размахивание битой, в попытках попасть по валяющейся, отбивающейся цели, труднее, чем все думают, и делать это, одновременно уклоняясь от неуклюжих пинков ногами — не тот вид упражнений по аэробике, которому вас запросто обучат в тренажерном зале. Чем дольше это продолжается, тем тяжелее он будет дышать, и тем больше его внимания будет сосредоточено на мне.

Кричащем, завывающем, очень шумном мне.

Видите ли, сюрпризы, подобные этому, являются главной причиной, почему вы собственно берёте с собой подмогу. Я знал, что не потяну дольше нескольких секунд против натиска Туза. И я также знал, как быстро мой брат умеет бегать.

Но кое-кто ещё успел первым.

Я услышал пару легких шагов, а затем Туз хрюкнул. Я посмотрел сквозь свои избитые руки и увидел, что он снова замахивается битой, но на этот раз по вертикально стоящей мишени.

Удар биты не остановился и продолжил свое движение по дуге, но внезапно рядом с Тузом появилась маленькая фигурка, стоящая между его грудью и битой в протянутой руке. Они двигались по кругу, следуя за вращением биты, и вдруг ноги Туза оказались в воздухе над его головой и он приземлился с пустыми руками, выдохнув от боли.

Над ним стояла женщина пяти футов росту, но в её сложении было столько силы и гибкости, сколько ждёшь увидеть у олимпийской чемпионки по гимнастике, которая с возрастом не растеряла формы. Её светлые волосы были пострижены коротко, с палец длиной. В последний раз, когда я её видел, у неё был задорно вздернутый носик. С тех пор он был сломан, и после срастания осталась небольшая горбинка. Она была в джинсах и джинсовой куртке, её синие глаза пылали.

Туз начал подниматься, но мотоциклетный ботинок, на много размеров меньше его собственного, упёрся в его грудь.

Кэррин Мёрфи хмуро посмотрела на него, отбросила биту в кусты и резко произнесла:

— Лежать, урод. И повторять я не буду.

Мне было трудно перевести свои бешено летящие мысли в слова сквозь боль от холодного железа прошившего мою кожу, но я всё же смог выдохнуть:

— Берегись!

Мёрфи тут же огляделась, анализируя взглядом обстановку во всех направлениях, даже сверху, и увидела первых представителей Маленького Народца, пикировавших на неё в своих доспехах. Она выхватила что-то из кармана и движением запястья раздвинула маленькую складную дубинку. Крошечные фэйре стремительно мчались на неё сверху, словно отряд разъярённых ос.

Она не попыталась уклониться от них. Вместо этого она расставила ноги и начала орудовать маленькой дубинкой резкими, точными движениями. По сути ей даже не требовалось времени на прицеливание — она действовала на чистых рефлексах. Мёрфи занималась боевыми искусствами с детства — несколькими видами, но в основном айкидо. Айкидо включает в себя обучение множеству забавных навыков, в том числе умению обращаться с мечом. Я знал, что кроме этого она проводила много времени, упражняясь с компанией древних Эйнхериев, павших в битве норвежских воинов из Валгаллы. Я сомневаюсь, что кто-нибудь из учителей готовил её к такой ситуации.

Но, видимо, к чему-то похожему всё же готовили.

Маленькая дубинка превратилась в размытое пятно, взметнувшись в полудюжине быстрых, резких ударов, отбивавших маленьких фэйре одного за другим. Последовало несколько звуков удара, а затем резкий металлический звон и, немного погодя, миниатюрный грохот, когда Капитан Крюк был сбит в воздухе и неуклюже рухнул на землю. Послышалось несколько серий писклявых криков паники, и Маленький Народец исчез.

Вся потасовка от начала до конца продлилась не больше пяти секунд.

Я начал неловко ощупывать гвозди, всё ещё торчащие из меня, но Туз и его бейсбольная бита сделали мои пальцы онемевшими и бесполезными. Мне удалось вытащить зубами один гвоздь из руки, это было неприятно в такой степени, о существовании которой я даже не подозревал. Я выплюнул гвоздь и услышал самого себя, издающего короткие, отчаянные звуки боли.

Мёрфи сделала несколько шагов назад, пока её пятки не уперлись мне в плечо. Затем она осторожно перешагнула через меня, не отрывая глаз от лежащего Туза.

— Насколько всё плохо?

— Гвозди, — смог проскрежетать я.

Кусты затрещали, и их них появился Томас с пистолетом в одной руке и безумно большим гуркхским ножом в другой. Его пистолет был нацелен на Мёрфи, но он тут же поднял его вверх и перенаправил на поверженного Туза:

— О, привет, Кэррин.

— Томас, — отрывисто сказала Мёрфи, затем опустила взгляд на меня. Я попытался жестами показать на протыкающие меня гвозди, но учитывая состояние моих рук, смог только слабо взмахнуть руками вокруг себя. — Чёрт возьми, Гарри, не двигайся.

Это не отняло у неё много времени. Два быстрых рывка, и гвозди были вытащены. Уровень испытываемой мной боли упал раз в десять. Я обмяк от облегчения.

— Насколько всё плохо? — спросил Томас.

— Одна из ран кровоточит, но не сильно, — сообщила Мёрфи. — Господи, его руки.

— Нам нужно убираться отсюда, — сказал я. Мой голос звучал хрипло. — Сюда идут плохие парни.

— Нет, — произнес красивый баритон сидхе. — Они уже здесь.

Они появлялись из-под завес один за другим, с такой театральностью, что я был слегка удивлён, когда ни один из них не застыл в какой-нибудь позе кунг-фу. Красная Шляпа в своем красном берете стоял в центре группы. Остальные обступили нас полукругом, оттеснив от изгороди. В руках все держали ножи и пистолеты. Они больше походили на моделей на фотосессии, чем на настоящих воинов, но я знал лучше. Сидхе надменны, но жестоки.

Туз хрипло рассмеялся.

— Вот видишь? — сказал он Красной Шляпе. — Тебе всё же пригодилась моя помощь.

Красная Шляпа краем глаза взглянул на Туза и слегка пожал плечами, казалось, принимая довод.

— Так-так, вампир и падшая женщина. Дрезден, учитывая компанию, с которой ты водишься, я не могу понять, как тебе удалось убедить себя, что в тебе есть что-то героическое.

Это вызвало смех у остальных сидхе. Что ж, за последние несколько лет они, вероятно, смотрели не много комедий.

После нескольких попыток мне удалось сесть. Мёрфи отошла с моего пути и спросила Томаса:

— Кто эти клоуны?

— Рэмбо в центре — Красная Шляпа, — ответил Томас. — Кажется, в Феерии он считается довольно крутым громилой. Остальные — его подлизы.

— Ух. Прихвостни, мне нравится.

— Спасибо, — серьёзно произнёс Томас.

— И они не в ладах с Дрезденом, как я понимаю? — спросила Мёрфи.

— Хотят убить его или что-то в этом роде. Не знаю точно, — кивая, сказал Томас. — Они сегодня уже пытались проделать это с гидроциклов.

— Эти злодеи из фильма о Бонде с Роджером Муром? — насмешливо спросила Мерфи. — Серьёзно?

— Молчи, смертная корова, — прорычал один из сидхе.

Мёрфи спокойно перевела взгляд на него, кивнула, как-будто запоминая что-то:

— Ты. Что ж. Хорошо.

Сидхе сильнее сжал оружие, его прекрасные черты перекосились в злобной гримасе.

Я попытался подняться, но к моменту, когда я встал на одно колено, я почувствовал себя таким разбитым, словно всё это время соскальзывал в тёмную комнату и, рыдая, бросался вверх в попытках выбраться. Пришлось остановится, сражаясь с головокружением, которое пыталось опрокинуть меня обратно. И всё же, я чувствовал себя сильнее, чем был перед этим. И если бы у меня было полчаса, думаю, я даже мог бы выдать что-то, смутно похожее на магическое воздействие. Но у меня не было этого получаса. Я не мог с боем пробиться сквозь сидхе, и не сомневался, что без моей помощи Кэррин и Томас также не сумели бы. Нам нужен был другой способ.

— Слушай, Красный, — сказал я. — Ты сыграл в свою игру на моей вечеринке, и это обернулось для тебя не так уж благополучно. Прекрасно. Никаких обид. Ты пытался убить меня и моих друзей на озере Мичиган сегодня утром, и я могу понять, почему. Но и в этом тебе не слишком повезло. Так что же заставляет тебя думать, что всё пойдет удачно для тебя на этот раз?

— Мне нравятся мои шансы, — сказал Красная Шляпа, улыбаясь.

— Нет причин для того, чтобы всё приняло неприятный оборот, — сказал я в ответ.

Было что-то игривое в его голосе, когда он парировал:

— Разве нет?

— Мы можем остановить это прямо сейчас. Разворачивайся и уходи. И мы поступим так же. Мы отпустим Туза, как только доберёмся до своих машин.

— О, убейте его, если хотите, — рассеянно сказал Красная Шляпа. — Полукровка ничто для меня.

Туз издал шипящий звук и уставился на него.

— Ты ничто, — спокойно повторил Красная Шляпа. — Я ясно дал это понять несколько раз.

— Но я… Я же поймал его для тебя, — запротестовал Туз. — Я задержал его. Если бы я этого не сделал, ты бы не догнал его.

Красная Шляпа пожал плечами, даже не взглянув на молодого человека:

— И я нахожу это очень удобным. Но я никогда не просил тебя помочь. И, конечно же, никогда не просил быть настолько некомпетентным, чтобы самому попасться жертве.

Я был рад, что Молли не было рядом, потому что ненависть, которая вдруг хлынула из Туза, была настолько ощутимой, что даже я её почувствовал. Я слышал скрежет его зубов и видел внезапный румянец гнева на его лице, словно в сцене из комикса. Тело Туза напряглось, как будто он был готов упасть на колени.

В это время Красная Шляпа повернулся, со слишком широкой улыбкой, которая может быть только у сидхе, на лице, и впервые встретился взглядом с Тузом:

— А-а. Ты. Возможно, у тебя нет таланта, но, по крайней мере, у тебя есть дух. Возможно, если ты переживёшь эту ночь, мы бы смогли обсудить твоё будущее.

Туз весь кипел, пронизывая Красную Шляпу взглядами. Все были сосредоточены на них двоих.

Именно поэтому никто, кроме меня, не заметил, когда ситуация беззвучно изменилась.

Красная Шляпа посмотрел на меня и сказал:

— Если хочешь, можешь велеть вампиру убить полукровку. Я с радостью обменяю жизнь моего сына на твою, Дрезден. Есть сидхе, которые становятся очень сентиментальными по отношению к своему потомству, но я бы не сказал, что я один из них. — Он переключил внимание на меня, и достал маленький перочинный нож из кармана, со щелчком выдвинув лезвие. Это был инструмент для убийства на близком расстоянии.

— Товарищи, — продолжил он самодовольным тоном, — с кого бы нам начать?

Воздух затрещал от внезапного напряжения. Сидхе уставились на нас своими слишком яркими глазами, в то время как их пальцы размещались на рукоятках и ручках всевозможных видов оружия. Всё шло плохо. Я не мог бороться. Кэррин не могла равняться с нападающими, которые превосходили её численно и действовали с нечеловеческой скоростью и почти невидимостью. Сидхе могли защититься от моей магии, если только я не брошу абсолютно всё в одного из них. Вряд ли у меня был шанс проделать то же самое ещё полудюжину раз. А физически я был практически бесполезен в данный момент.

Томас мог бы с ними разобраться, но к тому времени, как всё закончится и наступит хрустальный момент спокойствия, я практически уверен, что Кэррин и меня уже не будет.

Если только кто-то не изменит ситуацию прямо сейчас.

— Эй, — сказал я невинно. — А разве минуту назад вас было не семеро?

Красная Шляпа склонил голову ко мне, а затем взглянул налево и направо. Пять других сидхе посмотрели на него в ответ. Вот только на самом дальнем конце их линии, слева от меня, воин-сидхе, который был там, пропал. Единственное, что осталось на том месте, где он стоял, был одинокий дорогой дизайнерский туфель для игры в теннис.

И внезапно, в тот момент, когда пришло осознание случившегося, крики, по-настоящему мучительные крики раздались из кустов, которые были в нескольких метрах. У голоса было хрустальное звучание, подобное колоколу, и звук был ужасающий. Человек никогда бы не издал чего-нибудь подобного. Потом был ужасный звук рвоты, и крики оборвались.

Повисла ошеломляющая тишина. А потом из кустов вылетел какой-то объект и приземлился у ног сидхе, который стоял ближе всего к пропавшему. Это был ужасный набор из кровавых костей, длиной примерно полтора фута — часть позвоночника, вырванного полностью из тела, со свисающими кусочками ткани.

На это среагировали все. Красная Шляпа слегка присел, подняв руки в защитной позиции. Несколько сидхе быстро отошли назад.

— Святая Матерь Божья, — выдохнула Мёрфи.

Глаза всех присутствующих были устремлены на ужасающий снаряд, лежащий на тротуаре, а их головы были заняты не ближайшим будущим, так что они не смогли сообразить, что ситуация снова собиралась измениться.

— Эй, — произнёс я в точности тем же тоном, — а разве минуту назад вас было не шестеро?

Все взгляды метнулись назад как раз вовремя, чтобы увидеть покачивающийся кустарник там, где нечто утащило сидхе с противоположного конца их ряда. Справа от меня, в кустах, раздалось ещё больше криков, разрывая пропитанный моросью воздух.

— Ситх, — прошипела одна из женщин-сидхе, её расширенные глаза стремительно обшаривали пространство вслед за стволом её композитного пистолета. — Кот Ситх.

Её внимание было отвлечено от меня, и я использовал эту возможность. Я швырнул свою волю вниз по моей онемевшей правой руке, прорычав:

— Forzare!

В тот же миг Томас навёл свою пушку на Красную Шляпу и открыл огонь.

Невидимая сила врезалась в женщину-сидхе примерно с той же энергией, как мог бы небольшой автомобиль, делающий от двадцати пяти до тридцати миль в час. Удар должен был быть намного сильнее этого, и сфокусирован на меньшей площади, но в моём нынешнем состоянии это было всё, что я смог вложить в единственный приличный удар, на который был способен. Она не сумела отразить заклинание, когда оно настигло её, и отлетела прочь от меня. И, отскочив разок от клумбы, свалилась в озеро.

Между тем Красная Шляпа и другие сидхе ринулись во всех направлениях и исчезли почти до полной невидимости за своими завесами. Томасу удалось, наверное, подстрелить кого-то из них. Хотя было трудновато услышать звуки попаданий или крики боли за абсурдно мощным грохотом выстрелов его «Десерт игл». И стрельбой других пушек.

Адреналин зашкаливал, и я вскочил на ноги, крича:

— Отступаем!

Что-то пронеслось мимо меня, а потом Кот Ситх возник из-под своей завесы, растопырив в прыжке все четыре лапы с выпущенными когтями. Он приземлился на то, что выглядело как пустой воздух, и его лапы размылись в движении, нанося рвущие, сверхъестественно мощные удары. Кровь брызнула фонтаном из пустого воздуха, и Ситх отпрыгнул прочь, исчезая вновь, в то время как один из сидхе появился в том месте, где он только что был. Верхняя часть тела сидхе превратилась в месиво из крови и изодранной плоти, на лице застыл шок. Он медленно оседал на землю, его глаза были широко раскрыты, словно пытались разглядеть что-то в полной темноте. Его руки неосознанно сжались ещё пару раз, и он затих.

Я повернулся бежать и обалдело зашатался. Кэррин заметила это и ринулась ближе ко мне, не давая упасть. Она не видела Туза, позади неё, доставшего маленький пистолет и целившегося ей в спину.

Я заорал и обрушился на него сверху. Пистолет выстрелил, а затем я придавил его руку с пистолетом к земле обеими предплечьями и всем весом своего тела. Туз выругался и замахнулся на меня кулаком. Я несколько раз крепко приложил его лбом по носу. Это поубавило ему прыти, и его голова ошеломлённо закачалась из стороны в сторону.

Раздался тонкий пронзительный вопль, и крошечная бронированная фигурка, покрытая рыболовными крючками, стремительно набросилась на моё лицо и шею. Мои травмы снова вспыхнули в мучении, когда треклятые мелкие металлические крючки впились мне в кожу. Мне хватило краткого взгляда на миниатюрный меч, сверкнувший в сторону моего глаза. Я отшатнулся, откатываясь прочь, отпуская Туза и усиленно мотая головой, чтобы спастись от выпадов маленького меча при помощи центробежной силы. Он разрезал мне бровь, промахнувшись мимо глазного яблока, и алый поток перекрыл мне половину обзора.

После этого всё стало размытым. Я прихлопнул Капитана Крюка на своём предплечье и с третьей попытки вырвал крючки, проткнувшие кожу. Чья-то рука с силой гидравлического крана схватила меня за заднюю часть плаща и поставила на ноги, а затем мой брат помогал мне идти. Я чувствовал, как Кэррин, которую я не видел, что-то кричала Томасу, а затем рядом со мной начал грохотать «Десерт игл».

Сидхе вырвался из кустов, ясно видимый и раненый, Кот Ситх гнался за ним по пятам. Сидхе подпрыгнул в воздух, замерцал и превратился в ястреба с золотисто-коричневыми перьями. Он дважды взмахнул крыльями, успев набрать где-то десять футов высоты… когда Кот Ситх взвился в воздух в живописном прыжке, приземлился на спину ястреба, и они оба упали в воды озера.

После этого мне пришлось двигаться, и это было больно, как чёрт знает что. Если бы не мой брат, я бы раз десять упал по дороге. Потом меня наполовину забросили в заднюю часть Хаммера, и я тяжело растянулся на эксклюзивном кожаном сидении. Я слишком устал, чтобы сделать что-то большее, чем подтянуть ноги так, чтобы по ним не хлопнули дверью. Обе передние двери открылись и закрылись, заревел запускающийся двигатель, и меня на мгновение вжало в спинку сидения от ускорения.

Лишь через несколько минут я пришёл в себя достаточно, чтобы попытаться сесть. Когда мне это, наконец, удалось, я обнаружил, что за рулём Томас, а Кэррин прикрывает нас с пассажирского сидения, держа в руках «Десерт игл» Томаса и развернувшись на сидении так, чтобы неотрывно следить за дорогой позади нас.

Мой брат глянул на меня в зеркало заднего вида и поморщился:

— Выглядишь ужасно.

Я мог видеть лишь одним глазом. Дотронувшись рукой до другого, я обнаружил залившую его кровь, которая уже начала засыхать. Я наклонился, чтобы посмотреть в зеркало заднего вида. На этой стороне головы у меня было немало крови. Выходя, крючки оставили на моей коже хоть и не глубокие, но рваные раны.

Кэррин взглянула на меня на секунду, и хоть и немного побледнела, но не позволила никаким эмоциям отразиться у нее на лице:

— Похоже, мы оторвались. Хвоста за нами нет.

— Они пользуются магией, а Гарри оставил уйму крови на земле. Если они захотят, то смогут последовать за нами, — прорычал Томас.

— Проклятье, — выдохнула Мёрфи. — В замок?

— И позволить людям Марконе убрать его кровь? — спросил Томас. — К дьяволу это.

— Аминь, — согласился я лениво.

— А куда тогда? — спросила Кэррин. — В твою квартиру?

Томас категорично покачал головой:

— Слишком много людей увидит, как мы втаскиваем его внутрь. Они вызовут охрану. А у Лары есть там свои люди. Если я притащу туда раненого чародея, она покажется быстрее, чем доставляют еду из «Джимми Джонс», — когда колесо подпрыгнуло на дорожном ухабе, он крякнул, словно это доставило ему неприятные ощущения.

Кэррин повернулась и наклонилась, чтобы осмотреть его.

— Ты ранен.

— Только один раз, — спокойно произнёс Томас. — Если бы всё было очень плохо, я бы уже истёк кровью. Попали в кишки. Не беспокойся об этом.

— Не будь идиотом, — ответила Кэррин. — Ты знаешь, как легко эти штуки загнивают? Тебе следует обработать рану.

— Сделаю это, когда мы остановимся где-нибудь.

— Дом Молли, — сказала Кэррин. — Он под защитой Свартальфхейма. Никто не проникнет туда без серьёзной армии.

— Верно, — согласился я слегка нечленораздельно. — Туда.

— Чёрт побери, Дрезден, — раздражённо ответила мне Кэррин. — Просто ложись и не двигайся до тех пор, пока мы не сможем осмотреть тебя хорошенько.

Я отсалютовал ей правой рукой и замер, ощутив непонятную тяжесть на предплечье.

Я осмотрел руку. Капитан Крюк свисал с неё, полудюжина крючков его брони застряла в рукаве моей куртки. Я уставился на крошечную фигурку и затем ткнул в него пальцем. Он издал полубессознательный стон, но собственные крюки эффективно удерживали его.

— Ха, — захихикал я. — Ха! ха-х-ха-ха-хххаахх.

Томас обернулся через плечо и несколько раз потрясённо моргнул:

— Что это за фигня?

— Бесценный источник информации, — ответил я.

Томас поднял бровь:

— Ты собираешься допросить этого маленького парня?

— Если у Молли найдётся кухонная спринцовка, то может быть, ты сможешь пытать его водой, — язвительно сказала Мёрфи.

— Расслабься, — произнёс я — И веди, нам нужно…

Я забыл, что хотел сказать о том, что нам нужно сделать. Кажется, хихиканье стало последней каплей. Мир вдруг слегка перевернулся, и моя растерзанная щека упала на заднее кожаное сиденье. Это было замечательно и прохладно, что резко контрастировало со вспышками боли, которые подобно пламени проходили через моё тело с каждым ударом сердца.

Мир не погрузился в черноту сразу, всё постепенно расплывалось в тёмно-красном, беспокойном цвете.