Холодные деньки

Глава 34

— Внешние Врата не реальны, — сказал я оцепенело. — Они… Они должны быть метафорой.

Мать Лето слабо улыбнулась.

— Оставляю дела смертных смертным, — сказала она. — Я буду рядом, юный чародей.

— Эээ, — откликнулся я, — спасибо.

Она кивнула и пошла к раненым сидхе.

— Что ж… — сказал мне Привратник. Он выглядел… если и не весёлым, то, во всяком случае, сродни этому: настроенным на положительный лад, уверенным и сильным. — Тебе удалось забраться очень далеко от дома.

— Мать Лето подвезла, — ответил я.

— А, — сказал он. — Тем не менее, я не могу припомнить, когда в последний раз чародей твоего возраста совершил такое путешествие, неважно, каким способом. Ты похож на свою мать.

Я моргнул:

— Вы знали её?

— Те из нас, кто достаточно долго пользуются Путями, как правило, имеют склонность к товарищеским отношениям. Мы время от времени обедаем вместе, делясь впечатлениями от наших путешествий. Среди нас есть несколько чародеев, в своё время друживших с Эбинизером, который… считал своим долгом присматривать за ней.

Я кивнул, стараясь не показать своих эмоций. То, что Мэгги ЛеФей была дочерью Эбинизера, знали далеко не все. Если Рашид об этом знал, следовательно, мой дед ему доверял.

Очередная колонна закованных в доспехи сидхе начала движение, и тут же горны по ту сторону ворот затрубили. Рашид повернул голову, прислушиваясь к этим звукам, как если бы это была речь, и улыбка исчезла с его губ.

— Они снова стягивают войска, — сказал он. — У меня мало времени.

Затем поднял руку и сделал то, что я видел раньше только один раз.

Привратник опустил капюшон.

У него, как и раньше, были короткие волосы, ещё густые, с нитями седины, но лицо теперь было обветренным, словно после долгих лет под жаркими солнечными лучами. Его кожа сейчас стала бледнее, но ещё хранила следы пустынного загара. Овал лица был вытянутым, брови по-прежнему тёмными и широкими. У него был двойной шрам на левой брови и щеке, две длинные линии, идущих сверху вниз, почти как у меня, только глубже и шире, и доходящие до подбородка, и шрам был более сглаженным, за долгие года исцеления. Похоже, по сравнению с Рашидом я ещё легко отделался, потому что он лишился глаза. Один его глаз был тёмно-карий, почти чёрный. Другой был заменён…

Я оглянулся. Да, определённо. Второй глаз был заменён на кристаллический материал, идентичный тому, что использовали для создания ворот и стен вокруг них.

— Сталь, — сказал я.

— Что, прости? — переспросил он.

— Ваш, эээ, другой глаз. Прежде он был цвета стали.

— Уверен, он раньше выглядел стальным, — сказал он. — Когда я не здесь, маскировка необходима.

— Ваша работа настолько секретная, что ваш вставной глаз тоже маскируется? — спросил я. — Похоже, я понял, почему вы пропускаете собрания Совета.

Он наклонил голову и взъерошил примятые капюшоном волосы:

— Временами здесь на несколько лет становится тихо. Но в остальное время… — он развёл руками. — Здесь требуется пристально следить за тем, чтобы существа, которые должны оставаться снаружи, незаметно не просочились внутрь.

— Среди раненых, — догадался я. — Или возвращающихся войск. Или медиков.

— Ты начинаешь понимать противника, — сказал он, в его голосе звучало одобрение. — Превосходно. Я был уверен, что твой образ жизни убьёт тебя намного раньше, чем у тебя будет шанс научиться.

— Как я могу помочь? — спросил я его.

Он откинул голову назад, а затем неспешная улыбка вновь расцвела на его лице.

— Я кое-что знаю об обязанностях, которые ты решил взять на себя, — сказал он, — не говоря уже о проблемах, что ты себе создал, хоть сам ещё того и не знаешь. И всё же, едва узнав, что наш мир постоянно подвергается осаде, ты предлагаешь мне свою помощь? Думаю, мы могли бы стать друзьями.

— Погодите, — удивился я. — Что за проблемы? Я не собирался создавать никаких проблем.

— О, — ответил он, взмахнув рукой. — Ты балансировал среди теней на краю жизни, молодой человек. Попасть туда и вернуться обратно — это не пустяк…. ты и не представляешь, что за внимание ты этим привлёк.

— О, просто здорово. А то всё начинало становиться таким размеренным, что я уже заскучал.

При этих словах Рашид запрокинул голову и рассмеялся:

— Не возражаешь, если я буду называть тебя Гарри?

— Нет, ведь так меня и зовут.

— Точно, — сказал он. — Гарри, я знаю, что у тебя есть вопросы. Я отвечу, но лишь на несколько, мне нужно идти.

Я кивнул, раздумывая.

— Хорошо, — ответил я. — Во-первых, как вы понимаете, что противник… заразил кого-то?

— Опыт, — произнёс он. — Десятилетия опыта. Взгляд тоже может помочь, но… — Рашид запнулся. Я тут же узнал это — мысленный сбой, когда кто-то натыкается на поистине отвратительные воспоминания, сохранённые Взглядом. Как это было у меня с…

Брр!

…нааглоши.

— Не рекомендую делать это постоянно, — продолжил он. — Это искусство, а не ремесло, и требует времени. Времени, или сомнительного внимания Судьбы и до смешного огромного инструмента. — Он постучал пальцем по своему вставному глазу.

Я моргнул, хотя он этого не сделал, и посмотрел на массивные ворота, возвышавшиеся над головой:

— Адские колокола. Врата… Они… Своего рода духовный компьютерный томограф?

— Помимо прочего, — ответил он. — Но ты прав, это одна из их функций. Большей частью это означает, что противник не может эффективно использовать здесь эту тактику. Пока бдит привратник, он редко пытается.

Рог протрубил вновь, и челюсти Рашида напряглись:

— Следующий вопрос.

Ненавижу пытаться быть умным под давлением времени.

— Это, — сказал я, указывая на ворота, — какого чёрта? Как долго продолжается эта атака?

— Постоянно, — сказал он. — Всегда есть Иные, пытающиеся прорваться внутрь. Всегда есть силы, чтобы их остановить. В наш век это задача Зимы — защищать эти границы, с помощью некоторых других. Думай о них как об… иммунной системе мира смертных.

Я вытаращил глаза:

— Иммунная система… А что случится, если она… ну, знаете, ненадолго выйдет из строя?

— Что, прости? — переспросил привратник.

— Ну… если произойдёт сбой, заминка. Например, пока кто-то новый будет принимать на себя дела, или что-то случится, и здесь потребуется всё реорганизовать…

— В минувшие годы это, как правило, не составляло особых трудностей, — ответил он.

— А что насчёт этого года?

— В этом году, — сказал он, — это может стать проблемой.

— Проблемой.

— Довольно серьёзной. — Рашид изучил моё лицо и начал кивать. — Ясно. Есть вещи, происходящие в Зиме. Вот почему Мать Лето привела тебя сюда. Чтобы показать, что стоит на кону.

Я сглотнул и кивнул:

— Никакого давления или чего-то подобного.

Выражение лица Рашида при этом изменилось. Я не могу сказать, какое конкретно сочетание эмоций оно отразило, но среди них было что-то вроде сочувствия. Он отставил свой посох в сторону и схватил меня руками за плечи:

— Послушай меня, потому что это важно.

— Хорошо, — сказал я.

— Ты уже привык к этому, — произнёс он.

Я моргнул:

— Что? К чему?

Он наклонил голову и косо посмотрел на меня здоровым глазом.

— Я привык к этому? К важным напутствующим речам? К этому я привык?

Его губы дрогнули. Он сжал мои плечи напоследок, почти нежно, и отпустил их.

— Напутствующие речи? Стражам необходимо куда больше, чем это, Гарри.

— И что же? — спросил я.

Он подхватил свой посох и мягко ткнул им меня в грудь:

— По всей видимости, ты.

— Что?

— Ты, — твёрдо повторил он. — Нам нужен ты. То, что тебе дано, дано тебе не просто так. Непреднамеренно или нет, но практически каждое твоё действие в течение последних нескольких лет вставляло противнику палки в колёса. Ты хочешь знать, как ты можешь помочь мне, Гарри?

— Э-э… Ну да, — подавленно сказал я.

— Возвращайся в Чикаго, — ответил он, начиная отворачиваться, — и продолжай быть самим собой.

— Подождите, — сказал я. — Мне нужна помощь.

При этих словах он остановился. Затем посмотрел на меня и одарил мягкой улыбкой:

— Я точно знаю, каково это — быть на твоём месте, — он махнул рукой через плечо, в сторону битвы. — Точно знаю.

Он, казалось, задумался об этом на мгновение, а затем кивнул:

— Я сделаю всё, что смогу. Если мы оба переживём ближайшие несколько часов, я помогу уладить дела между тобой и Советом, который знает о наших ролях лишь то, что ему нужно знать… а это не так уж и много. Я подтвержу, что ты вернулся, и что это действительно ты. И прослежу, чтобы тебе выплатили жалование Стража за весь этот период. Чтобы восстановить твою личность, потребуется заполнить кое-какие бумаги в офисе Совета, но я присмотрю за этим. Думаю, что я помню все необходимые бланки.

Секунду я тупо пялился на него, потом сказал:

— Вы… вы поможете мне с бумагами для Белого Совета.

Он поднял палец.

— Не стоит недооценивать эту услугу, — серьёзно сказал он, но глаза его сверкали. — Как не стоит и недооценивать себя. Сила, знания, союзники и возможности, которые у тебя есть, даны тебе не просто так, Гарри. Ничто из того, что я могу сказать, не сделает твою задачу проще. Единственный способ сделать это — это сделать это.

Он вздёрнул подбородок:

— Тебе не нужна помощь, Страж. Ты сам и есть помощь.

— У нас проблемы, — вздохнул я.

Он подмигнул мне, потом снова поднял капюшон и сказал:

— Как и всегда. Разница лишь в том, что теперь ты об этом знаешь. Да хранит тебя Господь, друг мой. Я прикрою этот край. А ты присмотри за своим.

Он сделал несколько быстрых шагов из-под высоких ворот и подал знак. Через секунду, тканый ковёр — и чёрт побери, я не шучу — где-то футов десять на двадцать, аккуратно опустился с неба и завис рядом с ним дюймах в шести от земли. Рашид ступил на ковёр, закрепил ноги в своеобразных ремнях безопасности и поднял свой посох. Ковёр и Привратник спокойно поднялись вверх и скрылись из вида, но всего секунду спустя пронеслись над бушующим полем боя с вихрем завывающего ветра.

И вот тогда до меня дошло. Я имею в виду, по-настоящему дошло.

Всё зависит от меня.

Не было никакого запасного плана. Никаких иных вариантов. Не было кавалерии, спешащей на помощь из-за холмов. Белый Совет почти ничего не знал о происходящем, но даже через миллион лет они в этом не сознаются.

Сегодня произойдёт катастрофа, которая может убить миллионы людей, включая мою дочь — если я этому не помешаю. К тому же, смертельно опасные волнения происходят в Зимнем Дворе, и в зависимости от того, на чью сторону я встану, я могу спасти или уничтожить тот мир, каким мы его знаем. Просто уйти — не вариант.

Никаких уловок, никаких отсрочек, никаких оправданий. Случится это или нет — зависит от меня.

Я взглянул на свои исцарапанные руки. Медленно сжал кулаки и вновь разжал. Это были потрёпанные руки, и в них не было и капли той силы, что я хотел, но это всё, что у меня было. Я заработал шрамы на них. Они были моими.

Я уже делал это. Никогда в таких масштабах, возможно, но я уже делал это. Я спасал положение, почти всегда, более-менее, в нескольких случаях. Я уже делал это раньше и могу сделать снова.

Это просто не могло произойти как-нибудь по-другому.

Единственный плюс того, что вас припёрли к стенке, заключается в том, что вам легко выбрать, в каком направлении двигаться.

Я почувствовал тошноту. Но всё же выпрямил спину, расправил плечи и быстро подошёл к Матери Лето, как только она закончила помогать последнему раненому сидхе.

— Мэм, — негромко сказал я. — Я буду признателен, если вы отправите меня домой. У меня есть работа.