Часть III Диверсия Октябрь 1964 — июль 1965
Вставка: документ
16.10.64.
Личное сообщение. Питу Бондюрану от Джона Стэнтона. С пометками: «Лично в руки» / «После прочтения уничтожить».
П. Б.,
вот краткое изложение текущей ситуации, как ты и просил. Как обычно, после прочтения сожжешь.
Во-первых, все аналитики ЦРУ сходятся во мнении: вьетнамская операция продлится долго. Тебе известно, что конфликт возник достаточно давно, и в нем принимали участие Китай, Япония и Франция. Наше вмешательство датируется сорок пятым и обусловлено обязательствами перед Францией и нежеланием того, чтобы Западная Европа попала под влияние стран социалистического блока, тем более что в то время верховную власть в Китае узурпировали коммунисты. Вьетнам — весьма лакомый кусок. Если Юго-Восточная Азия станет «красной», мы можем лишиться всех тамошних форпостов. Иными словами, рискуем потерять влияние в целом регионе.
Текущую ситуацию во многом определило поражение французской армии под Дьенбьенфу в марте 1954 года. Что привело к подписанию Женевских соглашений, по которым государство было разделено вдоль 17-й параллели на нынешние «Северный» и «Южный» Вьетнам. Коммунисты покинули южную часть страны, а французские силы — северную. На лето 1956 года были намечены общенациональные выборы.
Мы посадили на юге нашего человека — Нго Динь Зьема: католика, сторонника политики США и противника буддизма, французской колониальной политики и коммунизма. Агенты ЦРУ устроили «референдум», по итогам которого он и стал преемником президента Бао Дая. (Пришлось пойти на грубый обман. Голоса, которые наши люди добыли Зьему, превышали официальное число голосовавших.)
Зьем отменил запланированные по итогам соглашений выборы. По его словам, «пока существует компартия Хо Ши Мина, выборы никак не могут быть полностью свободными». Приближалась дата, на которую они были намечены. И США поддержали Зьема, когда он отказался выставлять свою кандидатуру. Зьем принял «превентивные меры» против сторонников Мина в Южном Вьетнаме. Подозреваемых в «сочувствии коммунистам» подчиненные Зьема пытали и предавали суду. Подобный подход возымел успех — Зьему удалось ликвидировать 90 % коммунистических ячеек в дельте Меконга. В это время приближенные к Зьему журналисты придумали насмешливое прозвище «вьетконг-сан», означавшее «вьетнамский коммунист».
Намеченные сроки прошли. Советский Союз и коммунистический Китай не стали добиваться политического урегулирования. В начале 1957 года советское правительство предложило перманентное разделение Вьетнама на отдельные государства — Северный и Южный и попросило ООН выдать соответствующую санкцию. Однако США не собирались признавать коммунистическое государство и не поддержали инициативу.
Тем временем Зьем основательно укрепился на юге. Он поставил на ключевые посты в правительстве своих родственников, фактически превратив Вьетнам в пусть и антикоммунистическое, но олигархическое государство. Фактически братья и прочие родственники Зьема поделили страну на множество феодальных владений. Все они — убежденные католики и антибуддисты. Фактически главнокомандующим являлся брат Зьема Кан. А другой брат, Нго Динь Нью, создал на средства ЦРУ разведывательную сеть для борьбы с Национальным фронтом освобождения Вьетнама (также известным как Вьетконг).
Зьем отказался от проведения земельных реформ и заручился поддержкой богатых семей — крупных собственников земель в дельте Меконга. Он создал т. наз. «кху чу мат» — фермерские коммуны, дабы оградить крестьян от влияния сторонников Вьетконга и коммунистических ячеек. Крестьяне были вынуждены покинуть родные деревни и бесплатно возводить новые общинные дома и хозяйства. Правительственные войска часто экспроприировали из деревень кур, рис и свиней.
Политика Зьема заставила страну заговорить о реформах. Зьем закрыл все оппозиционные газеты, обвинял в сочувствии коммунистам и арестовывал журналистов, студентов и интеллектуалов. К тому времени Соединенные Штаты перечислили правительству Южного Вьетнама миллиард долларов. Зьем (прозванный «куклой, которая дергает за ниточки сама себя») прекрасно знал, что его режим нужен как стратегический плацдарм для борьбы с распространением коммунизма. И тратил американские миллионы на вооружение и обеспечение армии и полиции, на борьбу с коммунизмом за пределами 17-й параллели и разоблачение заговоров против себя внутри страны.
В ноябре 1960 года потерпела неудачу попытка переворота. Верные Зьему войска вступили в сражение с солдатами Армии Южного Вьетнама под командованием Выонга Ван Донга. С заговорщиками Зьем справился, но нажил себе врагов среди уважаемых и влиятельных людей в Сайгоне и дельте Меконга. Политический лидер Северного Вьетнама Хо Ши Мин был немало воодушевлен внутренними разногласиями на юге и развернул террористическую кампанию. В декабре 1960 года было объявлено о создании новой повстанческой организации: Движение национального освобождения. Мин заявил, что отправка войск в Южный Вьетнам не противоречит Женевским соглашениям. Что, разумеется, не соответствовало действительности. Начиная с 1959 года «красные» постоянно вторгались на территорию Южного Вьетнама по «тропе Хо Ши Мина»[109].
Вскоре после инаугурации Джон Кеннеди прочел доклад аналитиков Пентагона об ухудшении ситуации во Вьетнаме. В нем, в частности, говорилось о том, что режим Зьема остро нуждается в более интенсивной поддержке. Кеннеди увеличил число американских «консультантов» в стране до трех тысяч. На самом деле под видом «консультантов» туда в нарушение Женевских соглашений отправлялся военный контингент. Кеннеди издал указ об «иностранной помощи», позволивший пополнить Республиканскую армию Южного Вьетнама (РАЮВ) двадцатью тысячами человек, после чего ее численность достигла ста семидесяти тысяч.
Зьем воспринял появление «консультантов» с негодованием. А вскоре лагеря РАЮВ подверглись массированным атакам войск Вьетконга. В сложившейся ситуации Зьему пришлось обратиться к «консультантам» с предложением подписать двустороннее соглашение об обороне — между Южным Вьетнамом и Соединенными Штатами.
Кеннеди отправил в Сайгон генерала Максвелла Тейлора. Тот вскоре подтвердил стратегическую целесообразность военного вмешательства в конфликт с Вьетконгом. Он потребовал прислать еще «консультантов», а также военные вертолеты с пилотами для поддержки армии Южного Вьетнама. Тейлор подсчитал, что потребуются еще восемь тысяч солдат. Командование армии США и, в частности, министр обороны Макнамара запросили двести тысяч. Кеннеди пошел на компромисс и увеличил размеры финансовой помощи режиму Зьема.
В начале 1962 года Зьем объявил о запуске программы «Стратегическая деревня». Суть которой заключалась в том, что крестьян сгоняли в укрепленные форты в попытке оградить от влияния Вьетконга. Но на деле это лишь прибавляло сторонников в ряды данной организации. В феврале 1962 года Зьему удалось предотвратить еще одну попытку переворота. Два пилота РАЮВ атаковали президентский дворец: поливали его напалмом, бомбили и обстреливали из автоматов. Зьем, его брат Нью и мадам Нью остались живы.
Между тем Нго Динь Нью стал доставлять неудобства. Он пристрастился к опиуму и из-за этого страдал приступами паранойи. Мадам Нью убедила Зьема принять закон об отмене разводов, запретить контрацептивы, аборты, боксерские поединки и конкурсы красоты, а также изничтожить опиумные притоны. Эти шаги руководства вызвали в обществе бурю протеста. Американские наблюдатели констатировали новый всплеск недовольства режимом Зьема.
Эти настроения распространялись и среди командного состава армии Южного Вьетнама. Канлао (тайная полиция Зьема) с удвоенной силой взялась за аресты подозреваемых в поддержке буддистских диссидентов. В знак протеста четверо буддистских монахов устроили публичное самосожжение. Мадам Нью принялась восхвалять сожженных, что вызвало еще большее возмущение. Кеннеди и новый посол США во Вьетнаме Генри Кэбот Лодж пришли к выводу, что режим Зьема становится неудобным, главным образом из-за действий Нго Динь Нью и его супруги. Информаторы ЦРУ получили приказ: тайно выяснить масштабы недовольства режимом среди высшего командного состава республиканской армии и прикинуть возможности вооруженного переворота.
Выяснилось, что уже существует множество планов путча в разных стадиях разработки. Зьем почувствовал рост недовольства среди высшего командования и устроил в Сайгоне и Хюэ карательные операции против буддистов и сочувствующих. Зьем намеревался обратить местных буддистов против РАЮВ, чтобы извлечь из этого выгоду для себя. 21 августа 1963 года силы РАЮВ напали на буддистские храмы Сайгона и Хюэ. Сотни монахов и монахинь были убиты, ранены или арестованы. За этими событиями последовал рост недовольства режимом Зьема и акции протеста.
В последующие дни ЦРУ узнало о махинациях Зьема. Кеннеди и его советники были немало возмущены, оставаясь при мнении, что во всем виноваты Нго Динь Нью и его супруга. Зьему наказали избавиться от Нью. В случае его отказа оперативным сотрудникам ЦРУ было поручено связаться с потенциальными организаторами переворотов и пообещать поддержку Управления.
Посол Лодж встретился со Зьемом и убедился, что тот не собирается избавляться от Нью. Он сообщил об этом агентам ЦРУ. Те связались с заговорщиками из командования РАЮВ. Кеннеди провел встречу с командованием американской армии, министром Макнамарой и послом Лоджем. Обсуждались вопросы сокращения финансовой помощи режиму Зьема.
Вопрос был решен, о сокращении объявлено. Заговорщики решили действовать. Организаторами путча являлись генералы Чан Ван Дон, Ле Ван Ким и Зыонг Ван Минь (по прозвищу Большой Минь). Оперативные сотрудники ЦРУ встретились с генералами Доном и Минем и пообещали долговременную финансовую помощь и поддержку Штатов. Кеннеди поставил четкие условия: администрация США должна оставаться в тени — публично все должно выглядеть исключительно как инициатива вьетнамских военных.
Переворот поначалу планировался на раннюю осень, однако впоследствии его пришлось отложить. Среди советников Кеннеди нашлись как сторонники, так и противники путча. Последние и убедили президента, что автономный характер операции может привести к фиаско, как недавняя операция в заливе Свиней.
Заговорщиков отвлекали и внутренние разногласия. Они долго не могли решить, какой пост кому достанется после того, как путчисты придут к власти. Наконец путч был намечен на первое ноября 1963 года. К вечеру все было кончено.
Мадам Нгу в то время была в США. Сам Зьем и Нго Динь Нью укрылись в подвале президентского дворца. Преданные заговорщикам солдаты захватили дворец, гвардейские казармы и полицейский участок. Зьем и Нью были схвачены и беспрепятственно вывезены на бронированном автомобиле для перевозки личного состава. У железнодорожного переезда автомобиль был остановлен. Зьема и Нью убили — сначала в них стреляли, а потом добили ножами.
К власти пришел «реввоенсовет» в составе 12 человек — но среди его членов тут же начались конфликты. Одновременно с этим на юге региона вспыхнуло восстание, а с севера на территорию страны продолжали вторгаться солдаты Вьетконга. Среди солдат республиканской армии начались массовые дезертирства. В это же время в Штатах убили президента Кеннеди. Линдон Джонсон и его советники пересмотрели двойственную политику администрации Кеннеди в отношении Вьетнама и решили вновь увеличить масштабы финансовой и военной поддержки.
28 января 1964 года генерал Нгуен Кхань свергнул «реввоенсовет». (Лучше всего случившееся определяется выражением «бескровный путч». Остальные генералы попросту отказались от постов и разбежались по своим «феодальным владениям».) Одновременно с этим солдаты Вьетконга с новой силой возобновили нападения на Южный Вьетнам, вышли победителями из нескольких стычек с республиканской армией и осуществили серию терактов в Сайгоне, в том числе сбросили бомбы на кинотеатр, в результате чего погибло трое американцев. За первые месяцы 1964 года численность личного состава вооруженных сил Вьетконга удвоилась и составила 170 000 человек (большинство из которых были завербованы в Южном Вьетнаме); параллельно с этим значительно улучшилось оснащение армии за счет китайских и советских поставок АК-47, минометов и ракетных пусковых установок.
В марте регион посетил министр Макнамара и предпринял агитационный тур по Южному Вьетнаму в поддержку Кханя. После чего вернулся в Вашингтон и написал служебную записку президенту Джонсону; тот одобрил предложения министра. В частности, речь в записке шла об увеличении объема финансовой помощи и поставке РАЮВ дополнительного количества летательных аппаратов и прочего вооружения. Кханю позволялось совершать налеты на форпосты коммунистов в приграничных районах соседнего Лаоса, а также проверить возможность последующих вторжений на территорию Камбоджи, с тем чтобы перекрыть маршруты поставок военного снаряжения силам Вьетконга. Специалисты Пентагона начали поиск целей для точечных бомбардировок Северного Вьетнама американскими ВВС.
Указом президента Джонсона генерал Уильям К. Уэстморленд был назначен на должность командующего Управлением военной помощи США во Вьетнаме. В настоящее время на территории Южного Вьетнама находится мощная группировка американских войск, а также обслуживающий и технический персонал, целый штат бухгалтеров, врачей и медсестер, механиков и других специалистов — на их содержание и уходят пятьсот миллионов долларов, выделенных Джонсоном на данные цели в 1964-м финансовом году. Значительная часть поставляемых США продуктов питания, медикаментов, горюче-смазочных материалов и удобрений в конечном итоге оказывается на черном рынке. Американское военное присутствие в Южном Вьетнаме постепенно становится основой экономики региона.
Джонсон одобрил секретный план под кодовым обозначением 34-А, согласно которому предлагается осуществлять дальнейшие вторжения на территории к северу от 17-й параллели, увеличивать масштабы пропагандистской кампании и проводить тайные операции по перехвату транспортных судов коммунистических государств, доставляющих грузы армии Вьетконга на юге страны. Тонкинский инцидент (события 1–3 августа 1964 года, в ходе которых два американских эсминца, обстрелянные северовьетнамскими военными катерами, были вынуждены открыть ответный огонь) по факту являлся спланированной провокацией, устроенной Джонсоном для того, чтобы получить разрешение конгресса на также запланированные ранее бомбардировочные налеты. Шестьдесят четыре боевых вылета были совершены в течение одного дня, дабы не создавать впечатление чересчур острой реакции на инцидент в Тонкинском заливе.
На сегодняшний день (16.10.1964) во Вьетнаме находится контингент из около 25 000 военных «советников»; по сути, это боевые части вооруженных сил США: спецназ, диверсионно-разведывательные войска и сопутствующий персонал. Президент Джонсон приступил к осуществлению секретных планов по эскалации американской боевой мощи, согласно которым к лету следующего года численность войск предполагается довести до 125 000 человек. Ожидаемые провокации со стороны Северного Вьетнама будут способствовать одобрению этих планов в конгрессе. Это позволит проводить дальнейшее развертывание сил морской пехоты зимой-весной 1965 года, а летом — массированное увеличение численного состава обычной пехоты. Авианалеты же начнутся в конце зимы — начале весны 1965 года. Опять же, аналитики Управления прогнозируют долговременную операцию. По общему мнению, вьетнамской операцией президент Джонсон желает закрепить свою репутацию антикоммуниста и таким образом уравновесить впечатление от проводимых им внутри страны либеральных реформ.
Нарастание военной мощи послужит прикрытием для нашей деятельности во Вьетнаме. Опиум и продукты его переработки являлись важной статьей доходов страны еще тогда, когда она только-только стала французской колонией. С 1951 по 1964 год торговали опиумом и держали большую часть опиумных притонов в Сайгоне и Тёлоне сотрудники французской разведки. На доходы от торговли опиумом совершались перевороты, удачные и не очень, а покойный Нго Динь Нью намеревался обойти запрет на торговлю, введенный Зьемом незадолго до гибели. С первого же дня переворота (1.11.1963) в самом Сайгоне вновь открылись 1800 опиумных притонов, а в китайском анклаве Тёлон, удаленном от центра Сайгона на четыре с лишним километра вверх по каналу Бен Нге, — все 2500. Нынешний глава Южного Вьетнама Кхань проводит в отношении торговли опиумом и потребления оного политику невмешательства, что будет нам очень на руку. Стоит отметить, что Кхань всячески выражает признательность США за военное присутствие в Южном Вьетнаме и проявляет необычайную гибкость во всем, что касается поиска компромиссов. Финансирование из Штатов ему очень по душе, и он не станет рисковать им, вмешиваясь в дела даже опосредованно связанных с американскими военными людей вроде нашего с тобой будущего персонала.
Так что его нельзя назвать куклой, которая дергает за ниточки сама себя. Сильно сомневаюсь, что он долго продержится на посту главы государства, как сомневаюсь и в том, что и его преемник станет нам мешать.
Растительное сырье для товара культивируется на территории Лаоса неподалеку от вьетнамской границы. Почва на полях близ Банакея известковая, что создает весьма благоприятные условия для наилучшего вызревания маковых головок, так что большая часть плантаций расположена именно там. Банакей находится в непосредственной близости от границы с Северным Вьетнамом, что делает невозможным размещение нашей лаборатории именно там. Но к югу от него, близ Саравана, расположен участок плодородной известковой почвы. Оттуда достаточно недалеко до границы с Южным Вьетнамом. Несколько маковых полей лежат в непосредственной близости от Саравана. Заправляют всем лаосские «военачальники», вербующие «армию» надсмотрщиков, которые, в свою очередь, командуют «бандами», состоящими из «рабов» — вьетнамцев и лаосцев: эти последние, собственно, и собирают головки. Я подготовил для нас человека — говорящего по-английски лаосца по имени Чан Лао Динь — и хочу, чтобы вы с Чаном купили этих «военачальников» либо еще каким-то образом привлекли их к сотрудничеству. Мой план такой: перерабатывать маковый сок в морфиносодержащую основу, из которой впоследствии можно будет получить героин. Моя цель — заниматься переработкой непосредственно на плантациях и доставлять сырье для производства героина в лабораторию вашего химика, которую мы разместим в Сайгоне. Доставлять можно по воздуху либо на торпедном катере, для чего потребуется штурман, знакомый с вьетнамскими судоходными коммуникациями. Стандартный способ вывоза из Вьетнама морфиносодержащего сырья — грузовыми самолетами в Европу или Китай. В нашем случае это непродуктивно. Нам понадобится твой химик — он станет перерабатывать сырье на месте, дабы уменьшить партии в объемах, — так будет значительно легче доставлять порошок напрямую в Лас-Вегас. Пожалуйста, подумай над оптимально легким и безопасным способом транспортировки готового продукта в Штаты; чем незаметнее наша деятельность будет и во Вьетнаме и в Америке, тем лучше для дела.
В заключение хочу отметить: помни, вместе со мной в деле еще шесть агентов ЦРУ, это операция первого уровня секретности, вдобавок не санкционированная Управлением напрямую. С остальными агентами ты будешь общаться по принципу «необходимого знания». Тебе — руководить операцией, мне — персоналом. Я знаю, тебе не терпится снабдить деньгами кубинских повстанцев, но помни: как внутри страны, так и за ее пределами накладные расходы будут велики, и сначала мне надо будет убедиться, что с наличностью у нас все в порядке. У Управления есть в Австралии подставная компания, которая и переводит вьетнамские пиастры в доллары США, а в дальнейшем нам, может быть, удастся использовать швейцарскую банковскую систему для отмывания.
Обрати особое внимание: ни морфиносодержащее сырье, ни тем более готовый продукт не должны попасть в руки кадровых американских военных, — из соображений отчетности, — и солдатам республиканской армии. Большинство из них очень корыстные, и доверять им наркотики, которые легко продать, очень опасно.
Полагаю, набранные мной люди тебе понравятся. Я завербовал первого лейтенанта армии США[110] по имени Престон Чеффи. Он блестяще знает язык, проверен службой в десантных войсках, да и вообще парень славный и надежный. Я предполагаю использовать его для связи с вьетнамскими военными и политиками и лично Кханем.
Мне необходимо узнать твои соображения касательно предстоящей операции и оценить набранных тобой людей. Можешь отправить мне сообщение с нарочным, из Вегаса в Арлингтон?
Свободу Кубе!
Вставка: документ
27.10.64.
Личное сообщение. Джону Стэнтону от Пита Бондюрана. С пометками: «Лично в руки» / «После прочтения уничтожить».
Дж. С.,
прочел твое сообщение. По-видимому, Вьетнам мне подходит.
Вот список моих людей:
1. Уэйн Тедроу-младший.
Служил в армии США (54–58, 82-я воздушно-десантная дивизия). Бывший лас-вегасский полицейский. Окончил в 1959 году университет Бригама Янга, специальность — химик.
Тедроу — человек надежный. Умеет обращаться с огнестрельным оружием — как стрелковым, так и более серьезным. И дело свое знает. По его словам, он изучал в колледже препараты опия и химический состав наркотиков. Он планирует находить «подопытных кроликов», на которых можно будет испытать максимальную дозу, — среди местных наркоманов с высокой толерантностью к опиатам. Таким образом, он сможет производить конечный продукт уже в Сайгоне, и в Вегас его будут поставлять уже расфасованным.
Отец Тедроу — большой человек в Неваде. У Тедроу с ним очень натянутые отношения, но у старика есть связи среди высших чинов авиабазы Неллис, и они могут нам понадобиться. Подробности позже.
2, 3. Лоран Гери и Флэш Элорд.
Ты знаешь их еще с Майами. Оба подрабатывают наемниками, с конца шестьдесят третьего живут в Мехико и очень хотят найти постоянную службу. Они преданы нашему делу и могут помогать на этапе выращивания, обеспечения безопасности и распространения конечного продукта. У обоих есть связи с кубинскими повстанцами, базирующимися на северном побережье Мексиканского залива, и это тоже нам может пригодиться.
4. Жан-Филипп Месплед.
Это ты отправил мне его досье, так что его послужной список тебе известен. Мы встречались в Мехико, он мне понравился. По-английски и по-французски он говорит одинаково хорошо. А после поездки во Вьетнам в пятьдесят третьем — пятьдесят четвертом набрался и местного диалекта. У него уже есть опыт работы с наркотиками во Вьетнаме, а также связи с повстанцами. Он предан делу освобождения Кубы.
5. Чак Роджерс.
Еще один ветеран Майами. То, что он умеет, тебе тоже известно: пилот, наемный убийца, умеет управляться с коротковолновыми радиопередатчиками. Обширные связи среди кубинских повстанцев и торговцев оружием в южных штатах. Словом, полезный во всех отношениях человек. Он хочет распространять во Вьетнаме пропагандистские листовки и транслировать на коротких волнах речи расистского и антисемитского содержания. До тех пор, пока это не станет мешать делу, я намерен позволять ему и то и другое.
6. Боб Релье.
Лично мы не встречались — я нанимаю его по рекомендации Роджерса. Они давно общаются на коротких волнах. Роджерс за него ручается, и потом, он уже находится во Вьетнаме.
Релье — штаб-сержант бригады военной полиции в Сайгоне. Раньше он был охранником тюрьмы в штате Миссури и обладает прочными связями в ультраправых кругах Юга. Говорят, превосходный снайпер, да и вообще отлично владеет оружием.
Касательно моего плана. Я хочу быстро попасть в Лаос и поручить Чан Лао Диню вести переговоры насчет маковых плантаций с лаосскими военачальниками. И подкупить нужных людей из республиканской армии и прочих чиновников в Сайгоне, чтобы обеспечить себе нужное прикрытие. После чего попрошу Роджерса подыскать маленький двухмоторный самолет и регулярно летать из Лаоса в Сайгон. Он будет доставлять сырье в лабораторию Тедроу и одновременно присматривать за плантациями.
Касательно способа доставки в США. Мне бы хотелось отправлять товар на базу Неллис военными самолетами для курьерской связи. У меня есть приятель-юрист с приличными связями, который может потянуть за нужные ниточки. После чего мы сможем распространять товар через такси «Тигр» — отдавать его на распространение неграм-торговцам (которых потом можно будет устранить), с тем чтобы продавали исключительно в западной части Вегаса. А Роджерс, Флэш и Гери будут переправлять соответствующий процент от чистой прибыли кубинским повстанцам на северном побережье Мексиканского залива.
Моя команда — проверенные люди. Я уверен, что они сработаются. Давай не оставлять без внимания кубинский вопрос.
Свободу Кубе!
Вставка: документ
27.10.64.
Личное сообщение. Питу Бондюрану от Джона Стэнтона. С пометками: «Лично в руки» / «После прочтения уничтожить».
П. Б.,
мне понравились предложенные тобой кандидатуры и план действий — с одной оговоркой: чтобы отправлять товар через авиабазу Неллис, нам нужно будет составлять грамотную грузовую ведомость либо изыскать возможность обходиться без таковой. Что посоветуешь?
Вставка: документ
29.10.64.
Личное сообщение. Джону Стэнтону от Пита Бондюрана. С пометками: «Лично в руки» / «После прочтения уничтожить».
Дж. С.,
касательно твоего последнего сообщения. Говард Хьюз (когда-то я на него работал, а теперь он — босс моего друга-юриста) хочет задобрить политическое и военное руководство штата Невада; он уже добился разрешения на чартерные перелеты для компании «Хьюз Эркрафт-тул». Мой друг-юрист попытается убедить мистера Хьюза закупить излишки предназначенного для республиканской армии военного снаряжения в качестве дара Национальной гвардии штата Невада пиара ради. Это даст дополнительные основания для свободного полета чартеров и позволит прятать товар в багаже вместе с артиллерийско-техническим и вещевым снабжением и доставлять непосредственно в Неллис и Вегас.
Как тебе?
Вставка: документ
2.11.64.
Личное сообщение. Питу Бондюрану от Джона Стэнтона. С пометками: «Лично в руки» / «После прочтения уничтожить».
П. Б.,
свяжись со своим приятелем как можно скорее, и попытайтесь провернуть это дело, а я свяжусь с Престоном Чеффи и попрошу временно освободить лейтенанта Релье от повседневных обязанностей.
Встретимся в Сайгоне третьего ноября.
Вставка: документ
2.11.64.
Расшифровка телефонных переговоров по заказу ФБР. С пометками: «Записано по приказу директора» / «Уровень секретности 2-А: только для глаз директора». Говорят: директор Гувер, Уорд Дж. Литтел.
ЭГ: Доброе утро, мистер Литтел.
УЛ: Доброе утро, сэр.
ЭГ: Выборы грядут. Мысль о грядущей победе князя Бобби не может вас не радовать.
УЛ: Так и есть, сэр.
ЭГ: Князь Тьмы взял штат Нью-Йорк силой. Я бы сравнил это с вестготами, штурмующими Рим.
УЛ: Яркое сравнение, сэр.
ЭГ: Линдону Джонсону поневоле пришлось стать оруженосцем Бобби. Он говорил мне (цитирую): «Эдгар, как же я ненавижу этого гребаного хорька, и меня бесит, что приходится добывать ему голоса избирателей».
УЛ: Президент Джонсон за словом в карман не лезет.
ЭГ: И за делом тоже — особенно когда дело это касается принятия сомнительных законов. А то уж больно концепция «великого общества» смахивает на новый текст «Интернационала».
УЛ: Хорошо сказано, сэр.
ЭГ: Внутренняя политика Линдона Джонсона никуда не годится, вот он и будет набирать себе очки во Вьетнаме. Он войдет в историю как высокий мужчина с большими ушами, который нуждался в признании сирых и убогих.
УЛ: Сильно сказано, сэр.
ЭГ: Линдон Джонсон восхищен энергией некоего Мартина Люцифера Кинга. Я регулярно снабжаю его свежими записями из мотеля. Наш друг Люцифер неутомим — что на баррикадах, что в постели.
УЛ: Да, доктор Кинг любит надевать маски.
ЭГ: И снимать трусы. Веселенькой такой расцветочки, марки «Fruit of the Loom».
УЛ: Вот это я называю «непосредственный надзор», сэр.
ЭГ: Именно, и я поручил Лайлу Холли показывать мне места, где Люцифер любит назначать свидания. Мы с Лайлом беседуем почти каждый день — и в числе прочего я узнал от него, что Бейярду Растину пришлись очень по душе вы и якобы украденные у мафии деньги.
УЛ: Мистер Растин не сомневается в моей искренности.
ЭГ: Я тоже.
УЛ: Стараюсь не разочаровать его.
ЭГ: У вас получается.
УЛ: Спасибо, сэр.
ЭГ: Ваш тон изменился. Хотите задать вопрос?
УЛ: Да, сэр.
ЭГ: Так задавайте, мистер Литтел. Знаете ведь — я не люблю предисловий.
УЛ: Вы уже определились с тем, когда обнародуете информацию о моих «пожертвованиях»?
ЭГ: Когда почувствую, что накопил достаточно информации о связях и половой жизни нашего коммунистического Люцифера.
УЛ: Разумная стратегия, сэр.
ЭГ: Рациональный шаг. Чего не скажешь о твоем гамбите с Уэйном-старшим.
УЛ: Что, он зол на меня, сэр?
ЭГ: Да, но отчего — не сказал.
УЛ: Я устроил ему одну сделку. Он помог мне устроить чартеры из Неллис и захотел увеличить свой процент. Его мормоны лишили его причитавшегося.
ЭГ: Процент чего?
УЛ: Навара от игровых доходов — именно эти деньги перевозили его мормоны.
ЭГ: Я рад это слышать — в той же степени, в какой зол мистер Тедроу.
УЛ: Очень рад, что поднял вам настроение, сэр.
ЭГ: И вообще Уэйн-старший в последнее время в прескверном настроении. Он начисто отказался отвечать на вопросы о своем сыне.
УЛ: Я собираюсь увеличить его процент, сэр. Надеюсь, это поднимет ему настроение.
ЭГ: Зачем? Что вам от него понадобилось?
УЛ: Мне нужно пересмотреть разрешение на взлет и посадку в Неллис.
ЭГ: Какие рейсы вам еще нужны?
УЛ: Из Вьетнама.
ЭГ: Странное совпадение. За сегодняшнее утро это моя вторая открытка из Индокитая.
УЛ: Сэр?
ЭГ: Звонил Дуайт Холли. И сказал, что Уэйн Тедроу-младший и Пит Бондюран недавно получили вьетнамские туристические визы.
УЛ: Согласен, очень странно, сэр.
ЭГ: А вы тоже странно и так неаккуратно вывернулись, так что я сменю тему. Как успехи колонизаторских планов графа Дракулы?
УЛ: Успехи есть, сэр. Пит Бондюран приобрел одну контору — службу такси и использует ее для сбора компромата по заказу мистера Хьюза. Водители поставляют ему сведения о пикантных увлечениях и грязных делишках законодателей штата.
ЭГ: Мудрое решение. Таксисты знают ночной город, как никто другой. Они могут подмечать человеческие слабости, сами оставшись незамеченными; на них обращают не больше внимания, чем на грязь под ногами.
УЛ: Я так и подумал, что вы оцените, сэр. И раз уж мы об этом заговорили…
ЭГ: Не надо ходить вокруг да около. Выкладывайте вашу просьбу, пока я в таком задумчиво-мечтательном настроении.
УЛ: Хочу установить стационарные жучки кое в каких местах Лас-Вегаса. В частности, в номерах отелей, где любят останавливаться местные законодатели. Возьму себе в помощники Фреда Турентайна, установим с ним жучки, и хочу попросить местных агентов изымать записи и присылать мне копии.
ЭГ: Приступайте. Я подряжу на это дело двух агентов из лас-вегасского отделения.
УЛ: Спасибо, сэр.
ЭГ: Это вам спасибо. Вы здорово подняли мне настроение.
УЛ: Рад это слышать, сэр.
ЭГ: Интересно, что-то собрались делать во Вьетнаме le Grand Pierre[111] и сынок Тедроу?
УЛ: Понятия не имею.
ЭГ: Всего доброго, мистер Литтел.
УЛ: Хорошего дня, сэр.
60. (Сайгон, 3 ноября 1964 года)
Вот они и на месте.
Велорикши и мешки с песком. Пулеметные гнезда и кусты красного жасмина. Противогранатные сетки и узкоглазые вьетнамцы.
Сайгонский полдень — Дивный Новый Мир[112], мать его растак. Большой, многокультурный, жаркий, шумный и вонючий.
Лимузин тащился по улице. Лавировал между рикшами. Они сталкивались друг с другом, огибали соседей, их экипажи сцеплялись колесами — сразу вспоминалась сцена гонок на колесницах из «Бен-Гура».
Белоснежные здания. Пагоды. Агитплакаты: «Бдительность — это свобода!», «Северный Вьетнам — земля предателей!».
Лимузин тащился. Амортизаторы скрипели. Колеса то и дело пробуксовывали. А кондиционер и вовсе не работал.
Месплед, Чак и Флэш курили сигареты — купили у водителя пачку ментоловых. Гери курил «Коиба». Чеффи — «Мекундо». Сигары из страны Фиделя.
Уэйн жалобно стонал. Его жутко укачало. Питу тоже стало не по себе. Пит читал надписи на своем родном языке:
A BAS LES VIET-KONG! HO CHI MINH, LE DIABLE COMMUNISTE!
Qu’est-qe c’est, toute cette merde?[113]
Лимузин плелся дальше. Вот улица Тудо — Сансет-бульвар с раскосыми глазами.
Огромные деревья и огромные же магазины. Большие отели и оживленное движение. Повсюду гомонят узкоглазые.
Пит зевнул и потянулся. Летели девятнадцать часов. Стэнтон заказал им номера. Прямо по курсу — отель «Катина»: отсыпаться будут в самой модной здешней гостинице.
Водитель посигналил. Прижал какого-то рикшу к обочине. Месплед принюхался и определил, чем пахнет: рыбным соусом нуок мам — где-то жарят козу. Машинным маслом, жасмином и козьими «шариками».
Стэнтон сказал: «Пару дней отсидитесь тут, а потом полетите в Даксут. Там пересечете лаосскую границу и встретитесь с Чан Лао Динем. Вас проводит стрелковый взвод республиканской армии. На месте будут ждать два военных вертолета — на них вы долетите до маковой фермы возле Саравана. Там и пройдут „переговоры“».
Дорогу пересекла процессия буддистских монахов. Движение встало. Пит зевнул. Потянулся. Толкнув соседей локтями, освободил себе дополнительное место.
Теперь в такси «Тигр» заправлял Милт Ч. Он же отправлял педиков на свидания. И помогал Уорду Литтелу устанавливать жучки в отелях. Милт подкупал служащих отелей. Болтал с ними и уговаривал селить законотворцев в нужные номера.
Ба-а-а-альшой декрет Пита: держи сотрудников «Тигра» на коротком поводке, запрети толкать «колеса». Почуешь конкурентов — сдавай их агенту Дуайту Холли. Словом, сделай так, чтобы в Вегасе нельзя было купить таблеток. Пусть торчки помучаются. Тут-то мы начнем толкать пробные дозы. Готовить почву для белого порошка.
Чеффи помахал своим вещмешком. Извлек оттуда «подарки». Засушенные человеческие головы — подлинные вьетконговские.
Уэйн тут же выбросил «подарок». Флэш поцеловал свой «гостинец». Гери окрестил голову «Фиделем».
Пит зевнул. Проглотил таблетку драмамина. История с Арден не давала ему покоя. Мучила его. Доводила до исступления.
Он принялся размышлять о том, каким боком тут Карлос.
Март пятьдесят шестого: Карлос платит за Арден залог, Арден смывается из Канзас-Сити. Пятьдесят девятый: Месплед видит Арден в обществе мужчины. Итальяшки из людей Карлоса. Ноябрь шестьдесят третьего: Арден приходит на явочную квартиру. Следовательно, Карлос заказывает ее.
Он думал о Карлосе. Но никого не посвящал в эти размышления. Даже Уорда. Позвонил Фреду Оташу. И попросил разнюхать. Порасспросить информаторов. Выяснить еще что-нибудь про Арден. И ее бывшего — некоего Дэнни Брювика.
Флэш снова поцеловал свой «подарок». По-французски, «языком». Чеффи рассмеялся. Месплед окрестил свой «гостинец» «де Голлем».
Чак помахал своим. Уэйн выхватил голову из рук Чака и вышвырнул вон.
Чак вздохнул: «Иногда мне кажется, что мы наняли не того Тедроу».
Голова болела, и сон никак не шел.
Номер оказался сносным — сотте ci сотте ça[114] — вид на улицу Тудо тоже.
Кровать была продавлена. Защитная сетка скрипела. Кондиционер шипел и гудел. В номер проникали запахи — злополучный соус нуок мам — се n’est pas bon[115].
На улице поднимался шум. Низко-низко, над самой крышей, пролетали вертолеты.
И Пит оставил попытки уснуть. Смазал свой револьвер. Поставил на прикроватную тумбочку фотографии: Барби, рычащий кот, Барби с котом.
Стэнтон запланировал вылазку — на высоте 1900 метров над уровнем моря — осмотреть окрестности и полюбоваться ночным Сайгоном.
Пит устроился на террасе. И любовался нынешним видом. Видел солдат республиканской армии и узкоглазых полицейских. Линия горизонта оказалась неровной — кровельное железо и шпили — и пулеметы М-60 на крышах.
Он любил районы военных действий. Видел Перл-Харбор. Был на Окинаве, на Сайпане[116], участвовал в операции в заливе Свиней. И мстил за ее провал. Снимал скальпы с «красных» — много скальпов.
Смеркалось — стрелки на крышах только того и ждали. Развернули пулеметы — стволы описали в воздухе дугу. Расстреляли ленты с трассирующими снарядами. Устроили фейерверк.
Новая команда ему страшно понравилась. Ребята — первый сорт. И что с того, что половина — Ку-клукс-клан?
Стэнтону парни тоже пришлись по душе. Он говорил, что Боб Релье — «охотник за головами». Убивал вьетконговцев, отрезал им головы и продавал в анатомички.
Флэш окрестил подаренную голову «Хрущевым». Стэнтон — «Хо». Чак — «Джей-Эф-Кеем».
Они собрались вместе. И уселись в лимузин.
Явился Боб Релье. Чак обнял его. Они посмеялись. Принялись трепаться и вспоминать старые добрые клановские времена. Рессоры лимузина просели — еще бы, девять человек пассажиров.
У всех членов команды были пушки. А у водителя — гранаты в загашнике. У Релье — винтовка калибра 30.06.
Сели и покатили по Тудо. Принялись колесить по переулкам. На лимузине развевались флаги: Южного Вьетнама, республиканской армии и пиратский флаг с черепом и костями.
Рикши мешали уличному движению. Водитель лимузина отчаянно сигналил. Узкоглазым — хоть бы хны. Тот принялся орать на них по-вьетнамски.
Месплед открыл люк на крыше и расстрелял обойму. Шум стоял оглушительный. Сверху посыпались гильзы. Горячие кусочки металла попадали прямо на Флэша. Узкоглазые услышали шум. Потеснились. Пригнулись и, развернувшись, ретировались.
Водитель прибавил газу. Месплед напряг мускулы, явив миру свои татуировки. У двух питбулей раскрылись парашюты и случился «стояк».
— С этими лучше не церемониться. Они понимают только силу.
Релье помахал веером карт — все пиковые тузы.
— Силу, да, и суеверны, как дети. Взять хотя бы эти карты. Оставишь одну такую рядом с мертвым вьетконговцем — и никто не осмелится мстить.
Чеффи кивнул:
— Согласен. Вьетнамцы мне нравятся, но примитивные, как черти. Разговаривают с тенью и дохлыми курами.
Флэш пожевал гильзу:
— А где американские солдаты? Пока я видел всего пятерых.
Стэнтон ответил:
— Они почти всегда ходят в штатском. Их и так заметно из-за цвета кожи, негров особенно, и они не хотят усложнять ситуацию, надевая еще и форму.
Релье достал карты. Сложил их веером. Похлопал этим веером по плечу Уэйна.
— У нас с Чаком есть кое-какая задумка. Я лично рассылал листовки заключенным в тюрьмы по всему Миссури, — я там работал до того, как стал военнослужащим. Просто подсовывал в пачку газетенок «Голос Америки» — то есть с приукрашенной правдой заключенные получали правду истинную.
Чак закурил сигарету:
— Лучше всего разбрасывать листовки с воздуха. С небольшой высоты, прямо над расположением войск.
Релье покачал головой:
— Не согласен. Зачем тратить хорошие листовки на ниггеров-рядовых?
Чак подмигнул:
— Папаша Уэйна тоже печатает листовки. И гостей принимать умеет.
Уэйн пристально посмотрел на Чака. И захрустел костяшками пальцев.
Чак продолжал:
— Уэйн у нас фанат Мартина Лютера Ниггера. Он смотрел все его фильмы.
Уэйн уставился на Чака. Тот уставился на него в ответ — и сморгнул первым.
Лимузин резко затормозил. Водитель решил обогнуть свинью, выбравшуюся на дорогу. Пит выглянул из машины. Посмотрел вверх. И увидел трассирующие снаряды — они вспыхивали в ночном небе, точно огромные светляки.
Они раскатывали по Кханьхою[117] — оценить тамошние клубы. Зашли в одно небольшое, мрачное заведение с французской кухней. Обитые тканью сиденья вдоль стен, приглушенный свет и музыкальный автомат. Они заняли отдельный столик. Заказали вино и буйабес.
Уэйн сидел с кислой миной. Пит наблюдал за ним.
Уорд сказал ему правду. Слушай, Уэйн — ты знаешь, что это папочка купил тебе Даллас? Уэйн тяжело переживал эту новость. И держал все в себе. Поэтому и ходил мрачнее тучи.
Еда была вкусной — чеснок и кальмары, еще бы. А девочки из бара делали свое дело. Раздевались до кусочков блестящей ткани на сосках. Беззвучно подпевали музыкальному автомату. Песни из репертуара Барби тоже имелись.
Чак с Бобом напились. И начали болтать про Ку-клукс-клан. Флэш и Гери тоже порядочно захмелели. И давай трепаться по-испански.
И Чеффи не отставал от прочих. Принялся размахивать сушеными головами — всех девочек распугал.
Стэнтон прихлебывал неизменный мартини. Уэйн ограничился минералкой. Месплед ежеминутно закуривал «Голуаз». Пит слушал, как взрываются бомбы, и каждый раз пытался определить место взрыва. Небольшие бомбы — пара сухих щелчков, и все — слегка взволновалась вода в стакане.
Тем временем клуб наполнялся народом. Солдаты обхаживали незанятых пока медсестричек. Болтали с ними. Танцевали. Оккупировали музыкальный автомат. Вьетнамский рок-н-ролл — Рикки Нельсон с местным акцентом — «Херро, Мэли-Ру»[118].
Явились двое черномазых. Настоящие чернокожие мачо. Первые парни на плантации, одним словом. И давай клеиться к белым медсестрам. Со знанием дела, надо заметить, клеиться. Присаживались рядом, танцевали — ме-е-е-едленный танец.
Уэйн подобрался. Пристально смотрел на них, вцепившись в столешницу. Они танцевали. Так, сяк. И этак. Уэйн не спускал с них глаз. Чак это заметил. И подал сигнал Бобу.
Оба стали посматривать на Уэйна. Пит — тоже. Уэйн смотрел, как танцуют ниггеры. Как прижимаются бедрами к партнершам. Как закуривают. Как пускают дым в лицо медсестрам.
Уэйн впился в стол. Да так сильно, что оторвал от него доску. Кастрюля с супом полетела на пол. Туда же попадали рыбьи головы.
Пит сказал: «Пошли пройдемся».
И они отправились в доки. Там им встретились солдаты Республиканской армии Вьетнама, которых нанял Стэнтон. Двое чунг уй — младших офицеров — узкоглазых парней в чине первого лейтенанта.
Лаборатория, в которой Уэйну предстояло работать, располагалась неподалеку. Туда они и отправились. Солдаты указывали им путь. Трассеры расчерчивали ночное небо. На воде играли красные отблески.
Вот и на месте — белое кирпичное здание с вьетнамским граффити на стенах. Танцевальный клуб и наркопритон — каждый занимает отдельный этаж. А этажей три — значит, лаборатория на самом верху.
Они вошли. Первым делом рассмотрели клуб. Бар, сцена. И мертвые засушенные головы как основной элемент декора. Барельефы на стенах, пепельницы и подсвечники.
И снова барные девушки, вьетнамские и американские солдаты. Запах мускуса. И Рикки Нельсон с неизменной «Херро, Мэли-Ру».
Они поднялись наверх в сопровождении вьетнамских солдат. Вот наркопритон. На полу — набитые соломой матрацы и оторванные доски. Лохани для мочи и ведра для дерьма. Заповедник вони в четырех стенах.
И кругом торчки. Уже на седьмом небе. Узкоглазые — но не все. Один негритос.
Они прошли через комнату, прыгая через матрацы и стараясь не вдыхать дурманящий дым. Пит зажал нос. Запахи множились, смешиваясь друг с другом. Пот, дым и газы.
Вьетнамские солдаты водили туда-сюда лучом фонарика: смотрите, смотрите. Видите — кожа, зрачки и дурацкие трусы.
Чеффи сказал: «Американцы — бывшие военнослужащие. Их уволили, и с тех пор они тут. А цветной — сутенер узкоглазых девочек из здешнего бара».
Солдаты осветили матрац черномазого. Шикарно устроился — шелковая наволочка на подушке, пуховая перина и шелковые простыни.
Пит чихнул. Флэш закашлялся. Стэнтон ступил в кучу дерьма. Чак рассмеялся. Гери пнул ногой матрац, выселив его раскосого обитателя.
Месплед засмеялся. Боб рассмеялся. Уэйн не спускал глаз с черномазого.
Они двинулись дальше. Вышли через заднюю дверь и поднялись по боковой лестнице. А вот и лаборатория — полюбуйтесь!
Нагревательные плиты. Баки. Бочки для нефтепродуктов. Лабораторные стаканы, котелки и кастрюльки. Полки. А на них — баночки из-под горчицы с наклеенными этикетками.
Стэнтон сказал: «Я приготовил все, как сказал Уэйн».
Чеффи чихнул: «Все высшего качества. Куплено по большей части в Гонконге».
Фильтры для кофеварок. Известь в мешках. Всасывающие насосы и экстракционные трубки.
Пит сказал: «Будем производить товар большими партиями и перевозить так же. Мы с Уэйном контролируем операцию как на территории страны, так и в Вегасе. Сами себе курьеры — станем летать самолетами до авиабазы Неллис и оттуда уже распространять зелье!»
Чак зажег сигарету: «Уорду Литтелу придется получить разрешение на посадку, а значит, ему надо будет полизать задницу старику Тедроу».
Уэйн мотнул головой: «Не придется. Есть один генерал по имени Кларк Кинман — с ним можно договориться напрямую».
В лаборатории стоял резкий запах. Едкие вещества, известковая пыль.
Пит чихнул: «Тогда я позвоню Уорду и скажу ему».
Уэйн принялся читать этикетки. Хлороформ. Нашатырь. Соли серной кислоты. Соляная и уксусная кислота.
Он открывал банки. Нюхал содержимое. Пробовал на ощупь порошкообразные ингредиенты. Он сказал: «Я хочу получить продукт предельной концентрации. Чтобы уже не было необходимости в дальнейшей переработке».
Стэнтон улыбнулся: «Подопытных ты легко найдешь этажом ниже».
Чеффи улыбнулся: «О такой толерантности к опиатам можно только мечтать».
Месплед улыбнулся: «Сперва вколешь им препарат кофеина. Он расширит капилляры, и результат теста будет точнее».
Пит открыл окно. В комнату ворвался свист трассирующих снарядов и шум уличной процессии: узкоглазые в странных одеяниях — все как один обриты наголо — громко распевали мантры в унисон.
Все дружно зазевали и переглянулись. Пошли отсюда к чертям — мы устали как собаки, не спали ни фига.
Стэнтон запер лабораторию на ключ. Чеффи подкупил вьетнамских солдат. Охраняйте лабораторию — оставайтесь поблизости всю ночь — по десять баксов на рыло.
Все устали. Как собаки. И зевали по-собачьи, широко раззявив рты. И потягивались.
Они спустились вниз по лестнице. Пробрались через притон. И через клуб — где кипела жизнь. Теперь там было больше европеоидных лиц. Солдаты. Даже, по-видимому, сотрудники посольства.
И чернокожий сутенер там же. Отошедший от опиумного дурмана и оживленный. Гонял своих шлюх. Заставлял раздеваться. И запрыгивать на столики.
Они разделились на пары и устроили «шоу» на столе. Целовались взасос и устраивались в позу «69».
Уэйн покачнулся. Пит поддержал его. Вошел буддистский монах.
С его подола что-то капало. Вид у него был точно оглушенный. От его одежд воняло бензином. Он поклонился. Сел на корточки. Зажег спичку. И поджег себя.
И вспыхнул. И загорелся. Пламя охватило потолок. Лесбиянок со столиков как ветром сдуло. Монах горел. Огонь набирал силу. Посетители визжали.
Бармен схватил сифон и принялся поливать монаха.
61. (Лас-Вегас, 4 ноября 1964 года)
Установка жучков.
Литтел и Фред Турентайн прокладывали шнуры. Сверлили отверстия. Заново шпаклевали стеновые панели.
Отель «Ривьера» — уже девятый пункт назначения. Большой номер — целых три комнаты. Поле деятельности — весь Вегас. Чтобы попасть сюда, пришлось заплатить нужным людям — и так в четвертый раз.
Мо Далиц подкупил менеджеров. Милт Черджин — портье. Мистер Гувер подкупил агента-командира вегасского отделения ФБР. Тот выделил агентов. Его участие гарантировало, что все будет делаться быстро.
Турентайн соединял провода. Литтел включил телевизор. Передавали новости. О безоговорочной победе Линдона Джонсона. И о том, как Бобби без труда выиграл место в сенате.
Турентайн поковырял в носу:
— Ненавижу вмуровывать провода в шпаклевку. Эта сволочь замазка жжется.
Линдон Джонсон благодарил избирателей. Кен Китинг признавал поражение[119]. Бобби обнимал своих детишек.
— Вообще-то мне повезло, что я получил эту работу. Не то что в желтом журнальчике. Фредди Оташ заставлял меня устанавливать жучки в каждом гребаном сортире Лос-Анджелеса.
Голдуотер признавал свое поражение. Хьюберт Хамфри[120] улыбался. Линдон Б. Джонсон обнимал детишек.
Турентайн стряхнул на пол засохшую соплю.
— Фредди окончательно закопался. Пит поручил ему нарыть компромат на какую-то бабу. Вроде как ее муженек нагрел Джимми на какой-то сделке.
Литтел выключил звук. Хамфри онемел. Беззвучно зашевелил губами Джонсон.
— У кого хранятся архивные материалы из того журнальца? Может, Фредди в курсе?
— Ты имеешь в виду «сальный» компромат? Который нельзя было напечатать ни под каким видом?
— Именно.
— А зачем тебе?
— Эта информация может нам помочь. А у таких журналов всегда есть внештатник в Вегасе.
Турентайн выдавил прыщик на подбородке.
— Если ты согласен платить, Фредди, думаю, согласится поискать.
— Позвони ему, ладно? Передай, что плачу двойную ставку плюс расходы.
Турентайн кивнул. Литтел врубил звук. Линдон Джонсон хвалил Бобби. Бобби возносил хвалу Джонсону. Бобби восторгался программой «Великое общество»[121].
Литтел установил жучок на прикроватной тумбочке. И на ножке кушетки. И на лампе.
Архивный компромат, конечно, новым не назовешь. Но иногда в нем попадаются весьма пикантные истории. Архивные материалы могут помочь мистеру Хьюзу. Им нужен компромат. Компромат мог значить: ты мой должник. Давай позвоним Мо Д. и Милту Ч. И установим жучки еще кое-где.
Спальни в номерах дешевых отелей — записи будет забирать Милт. Давайте прослушивать Вегас. И копить компромат. И вымогать деньги.
Литтел установил жучок на стуле. Турентайн принялся переключать каналы. Вот и мистер Гувер во плоти. Он говорил о Кинге. Назвал его «сочувствующим коммунистам». Выглядел старым и слабым.
Выпуск новостей затянулся. Сюжетов про Бобби было неприлично много, и каких длинных!
Литтел поехал «домой». Позвонил в обслуживание номеров. Ужинал и смотрел телевизор. Домом ему стал номер отеля. Тамошняя обслуга готовила для него и стирала его одежду.
Ему не хватало Джейн. Он упросил ее приехать на День благодарения. Она согласилась. Хотя очень боялась. Потому что город принадлежал мафии.
Она лгала. В Лос-Анджелесе это не давало ему покоя. Он скучал и хотел, чтобы она была рядом.
Он включал записи голоса Бобби. Почти каждую ночь. Иногда это слышала Джейн. Он понтировал. Лгал. Говорил, мол, это записанные на пленку показания свидетелей.
Ложь.
Бейярд Растин уговаривал его познакомиться с преподобным Кингом — предлагал встретиться за ужином. Он лгал. Изобретал несуществующие «важные встречи». Лгал. Никогда не произнося вслух слова «дистанция».
Держать дистанцию — означало свести к минимуму риск. Держать дистанцию — значило поддерживать необходимый баланс собственных убеждений. Он причинял Кингу вред. Он помогал Кингу. Вот и нужно было искать равновесие.
Личная же встреча могла все испортить. Привязанность могла начисто отбить уважение. Трудно будет разделять личное и рабочее. И риск возрастет в геометрической прогрессии.
Бобби обещал новые законы. Бобби обещал много работать. Про организованную преступность не сказал ни слова. Про Джека — тоже.
Он знал Бобби. Бобби знал, что Джека убила мафия. Голос Бобби на давешней записи: «Когда представится случай, я воспользуюсь им, и к черту всех до последнего…»
Не надо. Прошу тебя. Не стоит рисковать. Ты нам еще нужен.
Литтел принялся переключать каналы. Там — Линдон Джонсон. Тут — реклама пива и Вьетнам. «Военные советники» США. Обещания увеличить контингент. Буддистские монахи, устроившие самосожжение в знак протеста.
Этим утром ему позвонил Пит. У него появилась идея: позвони Дракуле, поговори с ним — пусть он поможет осуществить мой план. Литтел согласился. Позвонил графу и навешал ему лапши на уши.
Пит упомянул некого генерала Кларка Кинмана. Мол, все можно сделать через него — в обход Уэйна-старшего. Вот Литтел и позвонил Кинману. И договорился о встрече. Попутно уяснив себе детали Питова грандиозного плана.
Героин. Вьетнам. «Артиллерийско-техническое снабжение». Спрятанные среди прочего груза наркотики. Показные пожертвования.
Это означало лишь одно: мафия отменила запрет на торговлю героином. А ему никто ничего не сказал.
Голос у Пита был радостный. Кажется, он страшно загорелся новой работой. Пит четко разграничил все в своей голове — но границы эти были тонкими, как паутина. Бетти Мак. Героин. Четкая грань.
Литтел переключил канал. Там обнимал детишек и махал рукой Бобби Кеннеди.
Кинман принес выпить. Литтел пил содовую. Сам хозяин — виски.
— Я кое-что о вас знаю. В частности, что вы помогли Уэйну-старшему получить заказ от «Хьюз эркрафт».
В кабинете было душно. Все напоминало о том, что здесь обитает военный. Авиамодели и плакаты на стене с изображением самолетов.
Литтел улыбнулся:
— Надеюсь, ваши усилия были должным образом вознаграждены.
Кинман глотнул из стакана:
— Я — офицер военно-морского флота Соединенных Штатов и не намерен обсуждать с посторонними ни факт выплаты вознаграждения, ни, разумеется, его размер. Даже если таковое вознаграждение имело место.
Литтел повертел в пальцах подстаканник:
— Можете позвонить мистеру Тедроу. Он даст мне рекомендацию.
— Мы не в очень хороших отношениях. Он говорил мне, что вы ему не нравитесь — что на данный момент само по себе хорошая рекомендация.
Где-то наверху хлопнула дверь. Донеслись звуки музыки. Которой подпевал женский голос.
Литтел помешал в своем стакане:
— Вам известно, на кого я работаю?
— Мне говорили, что на Говарда Хьюза. По слухам, у него есть какие-то виды на Лас-Вегас. Я так думаю, что городу это не повредит — собственно, поэтому и согласился стать посредником.
— За что вам либо заплатили, либо нет.
Музыка резко стихла. Кто-то спускался вниз по лестнице. Какая-то женщина — и напевала в такт шагам.
Кинман улыбнулся:
— Я тут не один, так что живенько излагайте, что у вас там, и распрощаемся.
Литтел коснулся своего портфеля носком туфли:
— Мистер Хьюз хочет приобрести у государства излишки военной продукции, предназначенной для американского контингента во Вьетнаме, и презентовать их военно-воздушным силам Национальной гвардии. После чего об этом напишут в газетах и упомянут вас как идейного вдохновителя благотворительной акции. Все, что он просит взамен, — разрешение на посадку и взлет курьерских рейсов из Сайгона.
Кинман пожевал лед.
— Без таможенного досмотра?
— Он оценит эту привилегию, да.
— «Эта привилегия» обойдется в пять тысяч в месяц наличными.
Литтел открыл портфель и вывалил сорок штук. Дракула дал ему пятьдесят — десять он утаил.
Кинман издал удивленный возглас. Вошла Дженис Тедроу.
Прихрамывая. Опираясь на тросточку. Потирая разбитую губу.
62. (Даксут, 7 ноября 1964 года)
Жара. Насекомые. Навоз.
Даксут: крестьяне, жижа из грязи и глины под ногами и тридцать три хибары.
С ними прибыли трое вьетнамских солдат. Чеффи звал их «марвинами»[122]. А Боб Релье величал «сахиб».
Кожа Уэйна саднила. Он остервенело бил кусачих гадов. И осматривал Даксут. Увидел свиней. И корзины с рисом. И реку Дакпоко.
Мост. Желто-коричневая река. Куда ни кинешь взгляд — непроходимые джунгли.
Сюда они добрались на вертолете. Чеффи нанял военный транспортник. Пилот глушил вино. Чак и Боб разбрасывали с воздуха листовки.
Уэйн чесался, то и дело прихлопывая очередного кровососа. На нем была солдатская роба, при нем — «сорок пятый». И двенадцатизарядный ручной пулемет в запасе. Армейского образца — доведенный до ума вручную. Для стрельбы — разрывные пули и кассетные снаряды со стреловидными поражающими элементами.
Лаос был совсем близко. Марвины знали дорогу. У них и проводник имелся — какой-то бывший вьетконговец, спрятанный в одной из хижин.
Лагерь Чан Диня располагался под Сараваном. У Чан Диня были люди и два военных вертолета. На которых они полетят навестить местного вождя и провести «переговоры».
Уэйн расчесал все до крови. Проклятый гнус. Но деревню разглядывать не прекратил. Вокруг маячили крестьяне. Месплед угостил их сигаретами с ментолом. Пит вошел в хижину номер шестнадцать. И выволок оттуда вьетконговца.
Чак снял с него наручники. Боб напялил на него ошейник. Кто-то из вьетнамцев пристегнул поводок. Ошейник класса люкс, с шипами — правда, на пуделя.
Чак завозился с поводком. Сделал его подлинней.
И затянул узел.
Уэйн подошел к ним. На вьетконговце оказалась черная пижама. Тело его было покрыто шрамами — его пытали.
Чак сказал: «Гав-гав».
Боб принялся насвистывать песенку про собаку.
Они выдвинулись.
Растянулись «цепочкой». Переправились через Дакпоко. Подошли к пограничному посту. Вьетнамцы сунули начальнику поста денег — целых пять баксов. Тот едва в обморок не упал от такой щедрости.
Вот и Лаос. Они пошли по утоптанной тропе. Холмы и кустарники — есть где спрятаться. И грязь, липкая, как клей.
Впереди рысил проводник. Чак посадил его на короткий поводок. И дал кличку Фидо. Фидо до отказа натягивал цепь.
Уэйн плелся позади. Моя безу-у-у-умная жизнь — начать со службы в десантных войсках и в итоге прийти к этому.
В Сайгоне он убивал время. Читал свои конспекты по химии. Зашел в армейский клуб и заказал свежие вегасские и далласские газеты. И переехал в свою лабораторию. Прихватив с собой досье на Дерфи.
Он систематизировал наводки и тщательно их изучал. Столовался в ночном клубе. Необычная еда ему понравилась. И он предложил владельцу свою помощь.
Устроивший самосожжение монах нанес приличный ущерб интерьеру. Огонь опалил балки перекрытий. Изрядно повредил краску на стенах.
Уэйн перекрасил стены. Заменил балки. Рядом вертелся сутенер. Уэйн наблюдал за ним. Узнал его подноготную:
Морис Харделл по кличке Бонго — бывший рядовой первого класса интендантской службы. Сидел в военной тюрьме за противоестественные связи, уволен из армии за недостойное поведение.
Он наблюдал за Бонго. И за своими подельниками. А те — за ним. Они о нем кое-что знали. Чак разболтал. Он им понравился.
И про них он тоже был осведомлен — от Пита.
Гери ненавидел красных. Месплед тоже. Они убивали конголезских и алжирских повстанцев. Чак тоже слыл ярым антикоммунистом. Когда-то работал на ЦРУ. И убивал фиделистов.
Флэш ненавидел красных. И убивал их. Когда-то, в Гаване, был сутенером. Сбежал из Кубы в Штаты и грабил винные магазины.
Флэш знал Гери. Флэш познакомился с Питом и Джоном Стэнтоном. Боб был знакомым Чака. Занимался распространением листовок расистского содержания. Рассылал их по почте.
Чеффи же был родом из богатой семьи. И пошел служить в армию. Стэнтон тоже был из богатой семьи. Закончил Йельский университет. Стэнтон знал отца Чеффи. Стэнтону принадлежали акции компании «Юнайтед фрут». Борода выпер компанию с Кубы. И присвоил акции.
Куба их заводила. Особенно Пита. Ради Кубы они занялись опасным делом. Ради Кубы затеяли рискованную вьетнамскую операцию. Что-то подсказывало ему: Куба имела отношение к Далласу.
Разговоры. Гери и Месплед, Чак и Пит, Флэш Элорд. Сперва беседовали по-английски. Потом прекращали и переходили на испанский и французский. Слово «Даллас» произносилось на трех языках.
Даллас — имя существительное — город в штате Техас. Даллас — его собственный переломный момент. Он ждал его — с детства. И отметил — торопливым соитием. Таким образом, перемены, начавшиеся еще в Далласе, окончательно завершились. Он переспал с Дженис. Несмотря на то, что это могло ей дорого стоить. Оба — он и она — хотели избавиться от Уэйна-старшего. Им плевать было на опасность.
Он купил вегасские газеты. Просмотрел объявления о розыске пропавших без вести и раздел некрологов. Его отец убил Уорделла Грея. Дженис же убивать не стал.
Тогда он отложил газеты в сторону и забыл о них. И даже не заглядывал. А думал о Бонго. И об Уэнделле Д.
Народ плелся. Тропа петляла. Их надежно укрывал кустарник. Чеффи сверился с компасом. Они двигались на северо-запад.
То и дело попадались вырубки. Пересекая их, они рассредоточивались. Уэйн занял место Чака. И принял поводок «проводника».
Фидо чесал бодро — хороший песик — браво.
Они снова набрели на вырубку. Снова перегруппировались. Фидо резко рванул влево. Сел на корточки и спустил штаны.
Уэйн увидел кучу дерьма. И пень. И крестообразную зарубку на нем. Фидо что-то схватил. И швырнул. Раздался взрыв.
Черт — дым, шрапнель, пальба.
Чеффи получил заряд шрапнели и рухнул на землю. Двое вьетнамцев — тоже. В воздух взлетели руки и ноги. Пни разлетались в щепки.
Уэйн упал ничком на землю. Перекатился. Достал свой пистолет. Пит последовал его примеру. И Чак тоже. Третий вьетнамец открыл огонь.
Пит принялся стрелять, Чак за ним. Фидо что было сил натянул поводок. Уэйн встрепенулся. Потянул поводок. Притянул проводника к себе. Совсем близко — вот его шея, его глаза.
Уэйн прицелился и выстрелил — четыре раза подряд. Пули вышибли Фидо зубы и разворотили шею.
Уэйн услышал вопли и увидел трех солдат Вьетконга. Они перезарядили карабины и прицелились. Подошли совсем близко. Пит поднялся на ноги. Чак тоже. Месплед помахал им: ну что стали? Давайте!
Боб вскочил на ноги и прицелился из дробовика. Боб выстрелил — по ногам. Кассетными снарядами — мириадами раскаленных стрел. Которые рассеялись. И достигли цели. Оторвали нападавшим ноги. И развалили на три части трухлявый пень.
Пит стал стрелять. Чак — тоже. Месплед вел непрерывный огонь. Они расстреляли по полной обойме — не оставили в живых никого.
Уэйн подошел к ним. Споткнулся о чью-то ногу. Увидел татуировку с Хо Ши Мином. И следы от уколов.
Пит велел: никаких похорон. Чак подтвердил: чтобы никто ничего не нашел. Месплед сообщил, что запах внутренностей привлекает диких кабанов.
Боб выпотрошил трупы марвинов. Пит — тело Чеффи. Боб же занялся телами вьетконговцев. Уэйн подбросил монетку. Если выпадет орел — потрошить третьему марвину. Выпала решка. Не повезло.
Он выпотрошил Фидо. Запах плоти напомнил ему о Мейнарде Муре. Он вспомнил запах той автозаправки близ Далласа.
И они ушли. Чак оставил листовки. А Боб — туза пик.
Идти пришлось долго.
Уже потеряли компас Чеффи. Ориентироваться приходилось по солнцу. Стемнело. Стали находить дорогу по звездам.
Небо затянуло дымкой. Звезды исчезли. А тропинка разделилась надвое. Пришлось выбирать дорогу по наитию. Но тут сквозь пелену проступила Малая Медведица. Стало ясно, куда идти, и они повернули назад.
Шли, светя фонариками, пока не забрели в подлесок. Густой, зараза, — листва и корни.
Пришлось пробиваться. Снова небо заволоклось дымкой, и Малая Медведица исчезла. Тем временем батареи фонариков окончательно разрядились. Отряд двигался в темноте.
Вдали показались огни. Третий марвин сообщил: в паре километров отсюда деревня — много крестьян. Я иду туда. Я попрошу помощи. Я приведу проводника.
Пит дал добро. Тот ушел. Они стали ждать. Все молчали. Никто не курил. Уэйн отсчитал, одну за другой, сорок шесть минут.
Вернулся марвин, таща за собой Фидо № 2. Тот оказался благообразного вида стариканом. Этакий «папа-сан» — бородка а-ля Хо Ши Мин и тапочки на резиновой подошве.
Чак надел на него ошейник и немедленно окрестил Ровером. Угостил его сигаретами. У Ровера оказались отменные легкие. Он ловко перепрыгивал через ветви и кучи хвороста.
Снова вырубка. Снова врассыпную. Образовали дугу в триста шестьдесят градусов. В десять часов они увидели зарево — вспыхнул и тут же погас розовый огонек.
Они рассеялись. И принялись стрелять в темноту кассетными снарядами. Раскаленные стрелы врезались в землю.
Кто-то закричал: «Свои!»
Кто-то завопил: «Чан Динь!»
Чан разбил в джунглях палаточный лагерь. Пит окрестил его «Чановым Фонтенбло».
На территории одного акра. Сорняки и грязь. Москитные и противогранатные сетки. Сарайчики, крытые матовой сталью.
Спали крепко и долго. Чановы люди приготовили бранч[123].
Чан воровал у Стэнтона. Стэнтон — у американской армии. Стэнтон крал тесто для блинчиков, шкварки и консервы.
У Чана было шесть рабов — дезертиры армии Южного Вьетнама. Этакий Цезарь в миниатюре. Капризный, что твоя примадонна.
Рабы подали жратву. Блинчики фламбе — их облили дешевым вином и подожгли. Чаку и Питу еда понравилась. Боб выплюнул свой кусок на тарелку. Месплед — тоже. Вьетнамец уплел завтрак за милую душу. Уэйн откусил кусочек — не пошло. Уэйн тайком отдал свой завтрак ручной змее Чана.
Чан говорил по-английски и по-французски. И начал излагать план. Прилетают два вертолета. Мы выезжаем. Прибываем на маковые плантации и ведем «переговоры».
Пит отвел Чана в сторону. Уэйн наблюдал за их междусобойчиком. Услышал «разберемся по ситуации». Пит ухмыльнулся. Чан ухмыльнулся и захихикал. Уэйн все понял — на хрена нам переговоры?
Чак выдал всем патроны и дал инструктаж: никаких кассетных снарядов — только дробь. Уэйн разрядил свое оружие и выполнил просьбу. И задумался. Патроны ближнего действия. «Разберемся по ситуации». Пит знает, Чан знает, Чак. Словом, все в курсе — кроме него.
Чан толкнул речь, в которой гневно обличал преступления Вьетконга и ругал французов (исключая Пита и Меспледа). Чан поносил Хо Ши Мина. Обвинял во всех грехах Нго Динь Зьема. И несговорчивого Шарля де Голля.
Чан вознес хвалу убиенному Престону Чеффи. Потом принялся ругать Бороду. Потом снова хвалить — босса, Линдона Джонсона. Чан вопил. Чан кашлял. Речь длилась добрый час — к концу которого оратор окончательно потерял голос.
Уэйн услышал шум лопастей. Показались два вертолета. Приблизились и зависли над лагерем. Потом опустились и сели. Щелкнули двери. Вьетнамцы-пилоты выбрались из кабин.
Чан помолился. Чан раздал бронежилеты. Уэйн взглянул на Пита. Пит улыбнулся и подмигнул.
Улетали партиями. Боб — на первом вертолете. Он прихватил с собой снайперскую винтовку с инфракрасным прицелом.
Пит отсчитал семь минут. К тому времени и второй вертолет был готов к вылету. Чан завопил: «Все на борт!»
Они погрузились. Уэйн устроился у двери. Чак сел за дверной пулемет. Пит устроился на заднем сиденье. Месплед — рядом с ним. Чан — рядом с пилотом и марвином номер три.
Пилот завел машину. Зарокотали винты. Вертолет начал набирать высоту. Выровнялся. И полетел.
Высота — три тысячи метров. Сплошная зелень кругом — зеленые долины, холмы и кусты.
Уэйн посмотрел вниз. Увидел вспаханные поля. Заметил серый оттенок почвы.
Почва некислая, известковая. Для мака как раз такая и нужна. Рабы-наркоманы жгут деревья. Зола удобряет почву.
Кальций и калий. Высокое содержание фосфатов. Весной жгут лес — осенью собирают урожай. А в качестве «промежуточной культуры» высевают бобы и кукурузу.
Они пролетели Сараван. Уэйн увидел крытые жестью домики и шпили. Сараван быстро кончился. И снова пошла зелень.
У Чака началась воздушная болезнь. Его вырвало в пакет. Уэйн отвернулся и снова уставился вниз. Все то же: маковые поля, борозды, хижины рабов.
Пит снял с пилота наушники. Прислушался. И со смехом поднял три пальца. Чан засмеялся. Следом за ним — Чак и Месплед. Даже марвин забулькал.
До Уэйна дошло: Боб — в первом вертолете. У него винтовка. Он отстреливает часовых, которые сторожат окрестности. Уже троих уложил.
Пилот стал кружить. Уэйн увидел хижины и взлетно-посадочную полосу. Достал свой пистолет. Проверил магазин. Вытащил лишний патрон.
Вертолет выровнялся. Пилот начал снижение.
Уэйн разглядел казармы, тюрьму для рабов, волейбольное поле. Внизу их уже ждали — в приветственной шеренге выстроились сам Малыш Тодзё[124] и шестеро его людей. Маленькие лаосцы — в парашютных ботинках, камуфляже и шлемах, какие носили фашистские солдаты Второй мировой.
Пит рассмеялся. Чак махнул рукой далеко на восток — гляньте во-он на те кусты, видите — блестит? Уэйн посмотрел. Да, блестит. А вон Боб. Вон приземлился первый вертолет. А блестит здоровенный пулемет.
Пилот посадил вертолет. Тодзё отдал честь. Его люди вытянулись и подобрались.
Чан выскочил из вертолета. Пит тоже. Чак спрыгнул — и споткнулся. Марвин номер три поддержал его.
Месплед выпрыгнул из вертолета и тоже споткнулся. Уэйн подскочил к нему и помог удержаться на ногах. Земля качнулась. «Своих» оказалось семеро — а у Тодзё всего шестеро.
Чан обнял Тодзё. И стал всех знакомить. Фамилии у лаосцев были — не упомнишь. Самого Тодзё по-настоящему звали Донг. Остальных — Динь, Минь и так далее. Все смеялись, обнимались и толкались бедрами, отчего стукались висящим на портупеях оружием.
Уэйн оглянулся. Неподалеку маячили рабы. На них были только набедренные повязки. Они посасывали трубки. Раскумаренное рабство.
Уэйн откашлялся. Слишком плотно сидел бронежилет — аж дышалось с трудом. Чан сунулся в вертолет. Вытащил оттуда дробовики. Лаосцы заметно напряглись.
Донг свистнул и сделал жест рукой. Один из его людей побежал к казармам и притащил шесть винтовок М-1. Донг поклонился. Раздал своим парням по винтовке. Улыбнулся. Залопотал по-вьетнамски. Марвин номер три перевел: «Доверие — о’кей. Равенство — лучше. Обед и мир».
Донг поклонился. Чан поклонился. Донг начал: после вас. Уэйн и другие направились к столовой. Люди Тодзё пели по пятам. Путь лежал через маковые плантации — куда ни глянь, кругом стебли с сорванными головками — аккуратные рядки.
Рабы рыхлили почву. Разбрасывали семена. Выпалывали сухие стебли. На них были широкополые остроконечные соломенные шляпы. И цветастые трусы. Ноги скованы кандалами. Двигались они странно — еле волочили ноги. Кандалы вгрызались в кость.
Они шли. Солнце стояло в зените. Люди Тодзё тащились следом. От их дыхания пахло карри — Уэйн это чуял. И прикидывал: вот эти люди, которые идут в десяти метрах от нас, — люди Тодзё — у них старые винтовки. С продольным ходом затвора: один щелчок — один выстрел. И «тридцать восьмые» — в кобуре с клапаном — из такой быстро не выхватишь.
Не здесь — не сейчас — не посмеют.
Уэйн искоса глянул на них. Пит это заметил. Подмигнул. Уэйн понял: твоя очередь, парень.
У них были бронежилеты. И оружие посовременней. А у людей Тодзё — старые немецкие каски. Уэйн сглотнул. Поправил бронежилет. И учуял запах рыбного супа.
Вот она — столовка. Строение из бамбука. Из веток и тоненьких стволов. С широченным дверным проемом.
Уэйн покосился на Пита и подмигнул. Пит подмигнул в ответ. Уэйн первым вошел в столовую. И остановился в проходе.
Остальные поравнялись с ним. Уэйн поклонился: мол, после вас. Те покачали головами — точь-в-точь как это делали узкоглазые: мол, после вас. Уэйн покачал головой. Уэйн поклонился: после вас. Остальные засмеялись. Зашушукали. Оживились.
Тут подоспели люди Тодзё. Уэйн и компания поклонились. Мол, просим. Те пожали плечами. Мол, как хотите. И вошли.
Тогда Уэйн и прочие загородили двери — спина к спине, не протолкнешься.
Уэйн стрелял из пистолета. Пит — из дробовика. Полетели пули и дробины. Воцарился сущий хаос: грохот выстрелов, ожоги от пороха, раскаленные дула.
Третий марвин расстрелял полную обойму. Месплед споткнулся, пальнул — пули разлетелись в разные стороны и срикошетили от стен.
Пита задело пулей. Пит повалился на землю. Жилет вспыхнул. Задело Уэйна — тот тоже плюхнулся наземь. Бронежилет задымился.
Пит стал кататься по земле, чтобы сбить пламя. Уэйн последовал его примеру. От стен отскакивало эхо и отлетали пули — шальные, они были повсюду.
Уэйн увидел брызги крови и чаны с супом. В рыбном супе краснели капли крови.
И тут застрочил пулемет — где-то вдалеке — это подоспел на помощь Боб Р. Уэйн стащил с себя жилет. Сбросил рубаху.
На него несся Донг. Которого преследовал Чан. Чан ухватил Донга за волосы. Повалил наземь. Выхватил нож. Выпрямился, размахивая его головой.
Уэйн закрыл глаза. Кто-то резко встряхнул его и потянул. Уэйн открыл глаза. Пит сказал: «Ты принят».
63. (Сайгон, 11 ноября 1964 года)
Стэнтон сказал:
— Вы облажались.
Клуб опустел — после истории с самосожжением желающих выпить и потанцевать заметно поубавилось.
Пит закурил:
— Никому не хотелось разводить говорильню. Чану тоже, вот мы и начали импровизировать.
— И доимпровизировались. Я учился в Йельском университете вместе с отцом Престона Чеффи, а теперь он даже не сможет похоронить сына по-человечески.
Пит затянулся:
— Поджарь какого монаха да отправь в мешке для трупов. Он и не отличит.
Стэнтон треснул кулаком по столу. Пнул табурет. Напугал Бонго и двух его шлюшек.
— Облажались — значит облажались, а деньги — значит деньги, и теперь мне придется платить парням из Канлао, чтобы ехали в Лаос охранять украденные вами маковые плантации и замещать убитых вами же охранников.
Пит треснул кулаком по столу. Пнул табурет.
— У Чана было немного напалма. Прошлой ночью Чак и Боб Релье разбросали его с воздуха. Обработали казармы и штаб, лаборатории и тюрьмы не тронули. Что ты возмущаешься-то?
Стэнтон закинул ногу на ногу:
— Хочешь сказать…
— Хочу сказать, что единственные маковые плантации к югу от Банакея теперь наши. А еще — что у нас есть вполне годные рабы на всех трех плантациях, а у Чана есть знакомые химики-китайцы, которым он может поручить выработку морфинового сырья для Уэйна. А еще — что все три плантации располагаются совсем, твою мать, близко друг к другу и укрыты лесом, горами и рекой, и все, что мне от тебя нужно, — несколько вменяемых парней присматривать за рабами и контролировать работу в Лаосе.
Стэнтон вздохнул:
— Вменяемым парням нужно платить.
— Марвинов можно нанять задешево. Боб говорил — они пачками дезертируют.
— Ты не понимаешь. Деньги есть деньги, а у нас вдобавок первый уровень прикрытия. Мне приходится отчитываться перед остальными ведомствами Управления и теперь придется ставить их в известность, что ваша эскапада выходит за рамки тех сорока пяти процентов прибыли, которые мы намереваемся оставить себе.
— Ты же говорил — шестьдесят пять.
Стэнтон покачал головой:
— Слишком многим приходится давать на лапу. Главком республиканской армии, узнав о вашем маленьком приключении, увеличил стоимость аренды транспорта и услуг вменяемых парней из числа своих солдат.
Пит пнул стул. Тот влетел в барную стойку, снова вспугнув стайку шлюх. Они покрутили пальцем у виска: мол, шумашедший.
Стэнтон улыбнулся:
— Давай лучше хорошие новости послушаем.
Пит улыбнулся в ответ:
— Мы привезли из Лаоса десять килограммов морфинового сырья. Уэйн уже приступил к работе.
— Не следовало брать его на ту вылазку — слишком рискованно. А он единственный химик, который умеет вырабатывать героин.
— Я должен был убедиться в его профпригодности. Это больше не повторится.
— Что еще? Ты говорил с Литтелом?
— Да, тут все путем. Дракула дал ему сто штук на закупку арт- и вещснабжения. Деньги прибудут в полдень дипломатическим курьерским рейсом.
Стэнтон улыбнулся:
— Значит…
— Да, он договорился с руководством Неллис. Пять штук в месяц. Если учесть наши будущие прибыли, сущий пустяк.
Стэнтон откашлялся:
— А есть где купить?
— У Боба есть знакомый в Баолоке, полукровка. Он спрятал от вьетконговцев кое-какие боеприпасы и вещснабжение.
— Не надо экономить. Зачем портить имидж Хьюзу и ВВС?
— Вот уж этого можно было и не говорить.
— Сомневаюсь.
— Не сомневайся. Мы тут затем же, зачем и ты.
Стэнтон подался к нему:
— Это не Куба. Мы пока здесь. В следующем году ожидается наращивание американского военного присутствия, и у нас будет куда более надежное прикрытие.
Пит оглянулся. Проститутки снова покрутили у виска.
— Ты прав. А мне приходилось бывать в местах и похуже.
Баолок располагался в девяноста четырех километрах к северу от Сайгона. Они отправились туда на лимузине.
Авто заказал Месплед. Чак и Флэш Элорд откинулись на сиденьях. Самолет, доставивший деньги, приземлился рано. Драк держал слово. Уорд обработал его на славу.
Старые банкноты по сто баксов.
Пит откинулся на своем сиденье. Окрестности ему нравились. Он звонил Уорду. Сайгон вызывает Вегас. Уорд его пожурил. Он ненавидел наркотики.
Пит мысленно перенесся на десять месяцев назад. Тогда Уорд наркотики любил и пытался продвигать идею торговли героином в Вегасе на «саммите» мафиози. Наркотики означали деньги. И расположение Дракулы. Потому что негры «успокоились» бы.
А теперь Уорд сердится. Уорд есть Уорд — у него идеалы.
Наркотики — это зло. Грубое, беспощадное. Наркотики — это риск. Я не хочу рисковать — у меня есть планы касательно бухгалтерских книг пенсионного фонда и лично Дракулы.
Уорд есть Уорд. Его легко рассердить. Даже в сливе раковины он видит крест.
Он попросил Уорда проведать Барби и присмотреть за такси. Съездить в диспетчерскую, последить за машинами, проверить, соблюдается ли запрет на продажу таблеток.
Пит зевнул. Лимузин еле полз. Колеса утопали в грязи. Месплед крутил ручку радиоприемника. Чак и Флэш пялились в окна. На реки, заливы и лодочки-сампаны. На ладных, хорошеньких узкоглазых девочек.
Чаку Лаос нравился. Месплед сказал — напалм до сих пор горит. Чан сообщил, что видел белого тигра. Теперь оно наше — плато Болавен. Три маковые плантации. Река Сет. Следы большого тигра.
Гери переехал туда. И Чан тоже. С небольшой командой — всего шестеро головорезов на три плантации — следовательно, за рабами был недосмотр.
Рабы бомбардировку пережили. А их прежние надсмотрщики сгорели заживо. Лаборатории уцелели — по словам Чана, он знал нескольких химиков, которые, может, согласятся работать. А также солдат республиканской армии — потенциальных охранников.
По радио транслировали какую-то какофонию — Месплед любил ниггерский джаз. Дорога петляла. Они добрались до улицы Чанфу. До Баолока — два километра.
Они повернули направо. Проехали мимо шелковых мануфактур. Мимо каучуковых ферм. Мимо целой оравы нищих. Месплед швырнул им горсть мелочи. Те плюхнулись в пыль и стали выхватывать монеты.
Вот и контрольный пограничный пункт. Чайные плантации. Узкоглазые священники на мопедах. А вот и Боб. И склад республиканской армии.
Вьетнамцы-часовые. Сторожевые собаки. Связки ружей под брезентовым пологом — товар лицом, значит.
Они припарковались. Выбрались из машины. Боб увидел их и подвел к ним своего знакомого.
— Это Франсуа. Он наполовину француз и, думаю, предпочитает мальчиков, но к первоклассному товару, который он может предложить, это все не относится.
На Франсуа была розовая пижама. Волосы накручены на папильотки. Он благоухал «Шанелью № 5».
Чак принялся подтрунивать над ним:
— Эй, красавчик, где я мог тебя видеть раньше? Не ты ли надрывал мой билет в Китайском театре Граумана[125]?
Франсуа ответил:
— Да пошел ты. Мудак американский.
Чак захохотал. Флэш хихикнул. Месплед заржал. Пит отозвал Боба в сторону:
— Что там?
— Крупнокалиберные пулеметы — калибр пятидесятый, средний калибр — этого добра под завязку, огнеметы М-132 плюс запчасти, пистолеты-пулеметы сорок пятого калибра с обоймами на тридцать патронов, куча винтовок М-14 и тридцать четыре гранатомета М-79.
Пит посмотрел и увидел шесть деревянных ящиков, бугрившихся под брезентом.
— Значит, шесть рейсов?
— Шесть рейсов под завязку, поскольку под каждым ящиком еще два, и нам придется растянуть доставку на как можно большее время, чтобы исправно доставлять в страну порошок, который синтезирует Уэйн.
Пит закурил:
— Ну а с качеством что?
— Слегка хуже среднего, что и требуется — иначе это не будет воспринято как «излишки» и вызовет лишние вопросы у ребят в Неллис.
Пит подошел и стянул брезент. Почуял запах смазки. Деревянные ящики, прибитые гвоздями рейки, сделанные по трафарету надписи.
Боб подошел сзади:
— Это попадет в Неллис — так? Какие-нибудь салаги-рядовые разгрузят это и отвезут на склад ЦРУ?
— Верно. Они не будут знать, что перевозят, так что придется прятать дурь в той части груза, которой они не захотят поживиться.
Боб почесал в паху:
— В запчастях к огнеметам. Не думаю, что в городе игроков на них большой спрос.
Пит кивнул. Пит присвистнул. Дал знак Меспледу. Месплед принялся торговаться с Франсуа.
Пит дал сигнал: шесть партий — шесть платежей.
Месплед торговался. Франсуа гнул свою линию. Месплед возражал. Они говорили на смеси вьетнамского с французским — дифтонги и вопли.
Пит подошел поближе и прислушался. Услышал вьетнамские отрывистые слоги. И лионский сленг.
Франсуа выкатил глаза и затопал ногами. Пижама Франсуа пропотела насквозь. Месплед выкатил глаза и замахал кулаками. Месплед выкурил три сигареты «Голуаз».
Франсуа охрип. Месплед — тоже. Оба закашляли. Похлопали друг друга по спине. И раскланялись.
Франсуа сказал:
— Хорошо, большой человек.
Они поехали обратно. Болтали о пустяках. Свернули в Бьенхоа. Десять дней назад город атаковали вьетконговцы — обстреляли из гранатометов в три часа утра.
Лимузин ехал совсем близко — они увидели разрушения — сломанные флагштоки и прочее.
Они повернули назад. Смеялись. Глотали ром и травили байки — как с базы в Парагвае десантировались в залив Свиней. Стебались над проколами ЦРУ.
Шестьдесят второй. Давайте выдернем Кастро бороду. Отрежем хозяйство. Насыплем наркоты в воду. Напугаем латиносов. Пусть думают, что Иисус вернулся на землю.
Смеялись и пили. Потом клялись освободить Кубу. Лимузин высадил их у клуба. Там ждал Уэйн.
Как всегда, в одиночестве. Как обычно, с кислой рожей. Следил за Бонго и его шлюхами.
64. (Лас-Вегас, 22 ноября 1964 года)
Прошел ровно год.
Он это знал. И Джейн тоже. Ни один не произносил этого вслух.
Литтел поехал в такси «Тигр». По пути слушал радио. По радио выступали аналитики. Один болван говорил о Джеки. Второй — про детишек Кеннеди. Третий оплакивал утрату «невинности».
Джейн приехала в Вегас. И спряталась. Почти не выходила из его номера. Что называется «отметить День благодарения». Настала годовщина. Они вели себя так, как будто ничего не было.
Покушение пережевывалось в газетах. И по телевизору. Целый день. Он ушел рано. Джейн поцеловала его на прощание. И включила телевизор. Он вернулся поздно. Джейн поцеловала его и выключила телевизор.
Они принялись беседовать. Этой темы избегали. Говорили о пустяках. Джейн очень сердилась. Это он заманил ее в Вегас. Ради этого.
Он сказал, что у него дела. Поцеловал Джейн и ушел. Уходя, услышал, как Джейн включает телевизор.
Литтел покружил возле такси «Тигр». Устроился в автомобиле через дорогу. Припарковался и принялся наблюдать за диспетчерской. Увидел Барби в концертном платье — на каблуках она становилась под метр восемьдесят.
Милт Черджин выдал репризу. Барби рассмеялась. Потом взяла пачку банкнот, поймала отъезжавшее такси. В тигровую полоску — все дороги ведут на Кубу.
Литтел наблюдал за диспетчерской. Туда-сюда сновали водители — педики-подчиненные толерантного Пита. Пит нанимал на работу бродяг и плевал на их уголовное прошлое и прочие грешки. Это отвлекало его от мрачных мыслей. Пит говорил, что ему удалось здорово сократить частоту визитов Бетти. Скоро она исчезнет совсем.
Два часа с лишним — не стоит убивать то, что ты не в силах подавить.
Литтел наблюдал за диспетчерской. Тронулось и отъехало такси. Литтел пристроился за ним. Машина повернула на запад. Литтел не отставал.
Они въехали в западный Вегас. Такси остановилось — на углу Монро и авеню J — в салон сели двое мужчин.
Тронулись. Выехали на шоссе Тонопа. Снова остановились. Пассажиры вышли и побрели в «Мулен Руж». Такси развернулось и прямиком покатило на базу.
Записка Питу: таблетками не торговали, значит, правила не нарушены.
Литтел зевнул. У него урчало в животе — он не ужинал. Джейн приготовила тушеную говядину. Весь день смотрела телевизор и возилась с едой. Он же придумал причину, чтобы не ужинать дома. И ушел. Хотя никакого особенного «дела» у него не было.
Литтел стал крутить ручку радиоприемника. Передавали самые известные цитаты Джека: «Не спрашивай, что твоя страна может сделать для тебя…» и «Ich bin ein Berliner». Вахта памяти и прочая и прочая.
Он сделал потише и поехал в «Сахару». Зал был забит под завязку. Он встал у самой сцены и близко-близко слышал и видел Барби. Она его заметила. Помахала ему. Сказала: «Упс».
Верхние ноты Барби не давались. Пела она скверно и прекрасно об этом знала. Даже играла на этом. Ей была не по душе жизнь певички.
Она нравилась мужчинам. Высокий рост лишь прибавлял ей привлекательности. И она этим пользовалась. Подгибала колени. Она много чего повидала в жизни. И играла для тех, кто понимал.
«Бондсмены» раскланялись. Барби спрыгнула со сцены. Каблук зацепился, и она едва не упала. Литтел подхватил ее. Почувствовал ее пульс. Запах ее мыла. Ощутил испарину на ее теле.
Они направились в бар и уселись за столик. Литтел повернулся к телевизору.
Барби закурила сигарету:
— Это Пит тебя попросил, так? Присмотреть за мной.
— Отчасти.
— В смысле — отчасти?
— Я убиваю время. И решил — почему бы не сделать это в твоем обществе?
Барби улыбнулась:
— И хорошо сделал. У меня есть сорок минут.
На телеэкране мелькали лучшие кадры из жизни Джека. Вот они с Джеки в Париже. Вот он гоняет футбольный мяч. Вот возится с детишками.
Барби оглянулась и увидела телевизор. И посмотрела прямо на Литтела.
— От этого не убежать.
Литтел улыбнулся:
— Кое-кто пытается.
— А ты сам думаешь об этом?
— Время от времени.
— Я — нет, пока что-нибудь мне не напомнит. Тогда мне становится страшно.
Литтел посмотрел на экран. Джек и Бобби смеялись. К ним подошла официантка. Барби отослала ее.
— Пит никогда не говорит об этом.
— Мы приносим пользу. Он знает, что дело в этом.
Барби курила одну за другой.
— Уэйн знает. Я догадалась.
— Ты спрашивала?
— Нет. Просто сообразила.
Литтел улыбнулся:
— Он в тебя влюблен.
Барби улыбнулась:
— Но держит себя в руках.
— Мы приносим пользу. Скажи это себе в следующий раз, когда что-нибудь тебе напомнит.
Барби затушила сигарету. Обожгла руку. Поморщилась и накрыла обожженную ладонь другой. Выругалась.
Литтел посмотрел ей в глаза. Зрачки были сужены — она явно употребляла амфетамины.
Барби зажгла сигарету. Литтел посмотрел на экран. Джек смеялся. Джек излучал ту самую «магию», о которой пел Синатра.
Барби сказала:
— Джейн тоже знает.
Литтел дернулся:
— Вы же не знакомы. Неужто Пит…
— Нет. Я просто слышала, что вы вечно прячетесь, и догадалась.
Литтел покачал головой:
— Она сейчас в моем номере. Тоже у телевизора.
— Вы говорите об этом?
— Вокруг да около, скажем так.
— Ей тоже страшно?
— Да, потому что она знает, кто это сделал, а пользу приносить не может.
Барби улыбнулась и написала в воздухе слово «польза».
— Я получила письмо от Пита. Говорит, все нормально.
— Ты знаешь, чем он там занимается?
— Да.
— Ты это одобряешь?
Барби покачала головой:
— Мне нравится, что он приносит пользу. Об остальном я предпочитаю не задумываться.
— Например, о том, что одна нация может запросто грабить другую, чтобы освободить третью?
Барби сжала его руки:
— Прекрати. Не забывай, на кого работаешь ты сам и с кем разговариваешь.
Литтел рассмеялся:
— Только не говори, что просто желаешь ему счастья.
Барби рассмеялась:
— Тогда — за свободную Кубу.
Вошла Дженис Тедроу. Литтел увидел ее. Принялся за ней наблюдать. Барби же наблюдала за тем, как он наблюдает.
Дженис его заметила. Помахала ему рукой. Устроилась за боковым столиком и заказала выпивку. Стала смотреть телевизор — на экране по-прежнему мелькали Джек и Бобби.
Барби сказала:
— Ты покраснел.
— Я-то? В пятьдесят один год?
— Покраснел. Я рыжая и прекрасно вижу, когда краснеют.
Литтел рассмеялся. Барби закатала ему рукав — посмотреть на часы.
— Мне пора.
— Я передам Питу, что ты в порядке.
— Передай лучше: «Я приношу пользу».
— Он это и так знает.
Барби улыбнулась и поднялась из-за столика. Она нарочно сгибала колени. Мужчины заерзали на стульях. Они смотрели на нее. Литтел же смотрел на экран.
Вот Бобби с Джеки. Вот Джек в сенате. Вот старик Хани Фиц — Джон Фицджеральд, дедушка Джека по материнской линии, в честь которого его и назвали.
Литтел проголодался и заказал ужин — ту самую тушеную говядину, от которой отказался у Джейн. Официантка тоже была влюблена в Джека. Она то и дело замирала у телеэкрана.
Литтел ел и искоса наблюдал за Дженис. Та смотрела телевизор.
Прихлебывала пунш, курила и вертела тросточкой. Она не знает. Уэйн-старший не стал бы ей говорить. Он достаточно хорошо его изучил, чтобы утверждать наверняка.
Она оглянулась. Заметила, что он смотрит. Поднялась. Вильнула бедром. Ловко выставила трость. Она даже хромала con brio[126].
Литтел пододвинул ей стул. Она вытащила сигарету из оставленной Барби пачки.
— Эта рыженькая пела на моей рождественской вечеринке в прошлом году.
— Да, она певица.
Дженис зажгла сигарету:
— Вы не любовники. Это видно.
Литтел улыбнулся. Литтел повертел ее тростью.
Дженис рассмеялась:
— Перестань. Ты мне кое-кого напоминаешь.
Литтел смял салфетку:
— Он бил тебя тростью?
Дженис повертела трость в руках:
— Таковы условия бракоразводного соглашения. Если бы он меня не бил — я получила бы миллион, но так как бил — получу два.
Литтел отхлебнул кофе:
— Я не просил тебя этого говорить.
— Ты ненавидишь его так же, как я. Думала, ты захочешь об этом узнать.
— Ему стало известно про генерала Кинмана?
Дженис рассмеялась:
— На Кларка ему было наплевать. А вот на некоего молодого человека, как оказалось, нет.
— Он того стоил?
— Это того стоило. Если бы я не сделала глупость, так бы и осталась с ним.
Литтел улыбнулся:
— Я-то думал, у тебя тут пожизненный срок.
— Семнадцати лет хватило выше крыши. Мне нравились его деньги и немного образ жизни, но скоро и этого стало мало.
— А что за молодой человек?
— Твой бывший клиент, который ныне способствует эскалации американского присутствия во Вьетнаме.
Литтел выронил трость. Дженис ловко подхватила ее.
— Ты не знал?
— Нет.
— Тебя это удивило?
— Порой меня трудно удивить, но легко развлечь.
Дженис сжала его руки.
— А у тебя на лице — давние шрамы, и что-то мне подсказывает, что они — того же происхождения, что и заячья губа, с которой я сейчас вынуждена ходить.
— Их мне оставил на память Уэйнов наставник. Теперь это мой лучший друг.
— Рыженькая — его жена. Мне Уэйн говорил.
Литтел откинулся назад:
— Ты перестала играть в гольф. Я искал тебя.
— Дай в себя прийти. Не представляю, как бы я вышла на поле с тростью.
— Мне нравилось смотреть, как ты играешь. Я даже перерывы нарочно делал.
Дженис улыбнулась:
— Я сняла коттедж в «Песках» возле поля для гольфа. Мне тоже нравится смотреть, как играют.
— Я польщен. И — ты права, хороший вид порой искупает все остальное.
Дженис поднялась:
— Прямо рядом с первой лункой. С голубыми ставнями.
Литтел поднялся. Дженис подмигнула и ушла. Помахала ему. Уронила трость — да и оставила ее валяться на полу. И с блеском похромала восвояси.
Он остался слушать, как поет Барби. Стоял у самой сцены. На самом деле убивал время. Хотел вернуться, когда Джейн уже уснет. У него созрел план поездки. Я полечу в Эл-Эй самолетом. А ты поедешь на машине. Встретимся там.
Он поехал домой. Свет в номере горел. Джейн еще не спала. Работал телевизор. Ведущий новостей долго и нудно оплакивал Джека.
Литтел выключил телевизор:
— Завтра мне нужно лететь в Лос-Анджелес. Я выезжаю рано утром.
Джейн повертела пепельницу:
— Неожиданно. А как же День благодарения?
— Тебе надо было приехать на следующей неделе. Так было бы гораздо лучше.
— Ты сам хотел меня здесь видеть. А теперь сам уезжаешь.
— Знаю, и прошу прощения.
— Тебе хотелось проверить, приеду ли я. Испытать меня вроде. И для этого ты нарушил наше негласное правило, и теперь мне приходится весь день торчать в номере.
Литтел покачал головой:
— Могла бы пойти прогуляться или поучиться играть в гольф. Почитать, наконец, а не смотреть чертов телевизор шестнадцать часов в сутки!
Джейн швырнула пепельницу — та попала в телевизор.
— Ты ведь знаешь, какой сегодня день. Думаешь, я смогла бы заниматься чем-нибудь еще?
— Знаю. Так мы могли бы поговорить об этом. Именно в этот день. И пересмотреть наши правила. И — в честь этого дня могла бы и открыть мне свою тайну.
Джейн швырнула чашку — которая тоже угодила в телевизор.
— Ты всюду таскаешь с собой пистолет. Носишь дипломаты, полные денег. Летаешь по стране, чтобы встретиться с очередным гангстером, и слушаешь записи голоса Роберта Кеннеди, когда думаешь, что я сплю. И после этого у меня есть тайны?
Спать легли порознь.
Он убрал ее окурки. Собрал дорожную сумку и портфель. Взял три костюма, судебные записки и деньги — десять штук наличными.
Постелил постель. Вытянулся и попытался заснуть. Думал о Дженис. О Барби. О Джейн.
Встал. Почистил свой револьвер и стал читать журналы. В «Харпере» была статья про то, как мистер Гувер слетел с катушек. Произнес откровенно подстрекательскую речь. Позволил себе откровенные, неприкрытые нападки на доктора Кинга. Подорвал собственную репутацию и привел слушателей в недоумение. Тем, что разжигал ненависть.
Литтел выключил свет и попытался заснуть. Считал овец. Считал деньги. Навар и украденное у Хьюза — сколько еще можно будет перечислить на счета борцов за гражданские права.
Снова попытался заснуть. Стал думать о Джейн. Считать, сколько раз она солгала ему. Сбился со счета и принялся вспоминать: как Барби согнула ноги в коленях; как орудовала тростью Дженис; как она улыбалась, когда похромала прочь, обронив трость.
Он поднялся. Оделся. Поехал в Маккарран. Увидел рекламный щит. Сигареты с ментолом — купальники и солнечный пляж.
Повернул и поехал обратно. Приехал в «Пески». Припарковался. Привел себя в порядок, смотрясь в зеркало заднего вида.
Прошел мимо поля для гольфа. Нашел нужный коттедж и постучал. Дженис открыла.
Увидела его. Улыбнулась и вытащила из волос папильотки.
65. (Сайгон, 28 ноября 1964 года)
«Белый» — поиск нужной дозировки.
Уэйн смешал морфиновую массу и аммиак. Уэйн включил три конфорки и сварил три килограмма. Дурь была отфильтрована.
Уэйн слил аммиак, вымыл пробирки и просушил брикеты. Назовем это так: пробная партия № 8.
Двадцать брикетов он испортил. Ошибся при очистке. Все пошло насмарку. Зато кое-чему научился. Проделал еще кое-какие манипуляции и сумел избавиться от органического мусора.
Пит отложил дату отправки. Пит решил: пусть учится.
Уэйн вскипятил воду. Уэйн измерил ее температуру. То, что надо, — 83 градуса по Цельсию.
Слил. Добавил уксусный ангидрид. Наполнил три емкости. Вскипятил смесь. Готово.
Взвесил получившуюся массу. Отколол кусок. Добавил его. Правильные пропорции. Правильный вид. Нужный запах — уксуса и чернослива.
Он принюхался. Запах обжигал нос. Выглядело неплохо. Качественные связи, качественная реакционная смесь. Назовем это партией № 9 — неочищенный диацетил морфин.
Уэйн чихнул. Уэйн протер глаза и почесал нос.
Он жил и работал в лаборатории. Дышал едкими испарениями. Страдал от аллергических реакций. Прочие старались тут не задерживаться. Он их сторонился. Избегал встреч с Чаком и Бобом.
Они бесили его. Они прожужжали ему все уши призывами вступить в Клан. Они говорили о ненависти к цээрушникам. Они хотели, чтобы он ненавидел так же, как и они.
Но его ненависть была его собственной. Они НЕ ЗНАЛИ.
Он жил в лаборатории. Он спал целый день, а по ночам работал. Его раздражал дневной шум. Снаружи доносились шум моторов и пение молитв. Кто-то выкрикивал лозунги.
В это время он спал. А в шесть, когда начинали стрелять трассирующими снарядами, он просыпался. Ночной шум умиротворял его. Внизу тренькал музыкальный автомат. Через вентиляцию была слышна музыка.
Он занялся делом. Прибрался на полках. Подшил газеты. Скрепил их зажимами. Макулатура из Далласа и Вегаса приходила с задержкой в неделю.
В далласской газетенке расписывали вечеринку по поводу чьего-то дня рождения. Далласские журналюги копались во всяком старье. Колонки, другие дни рождения — пустой треп.
Где Мейнард Мур? Что слышно про Уэнделла Дерфи?
Уэйн проверил партию № 9. Все в порядке — запах, цвет, плотность. Осадок — заметный — недиацетиловая масса.
Уэйн работал в одиночку. Уэйн был вне основного состава. Основной состав находился в Лаосе. Где у ребят была куча работы.
При давешней бомбардировке напалмом погибли все охранники на плантациях. Требовались новые. Стэнтон велел Питу нанять несколько марвинов. «При исполнении службы» эти парни дорого стоили. Чан нанял дезертиров — как марвинов, так и вьетконговцев. Всего сорок два человека.
Они хорошо работали и дешево обходились. Они громко спорили. Вполне объяснимый конфликт пристрастий: премьер Кхань против Хо, Север против Юга, Мао против Линдона Джонсона. Питу это быстро надоело, и он установил правила. Разделил охрану на команды. Отправил указания — из Саравана в Сайгон — самолетами ФБР.
Пит хвалил свою команду. Хвалил Чана. Распространял слухи: дескать, премьер-министр хочет дешевой популярности, объявил о «пересмотре» опиумного вето. Сейчас наркопритонов много. Американских солдат скоро тоже будет много. В притонах достаточно места. В притонах плохо. Необходимо пересмотреть нашу политику в этом отношении.
Стэнтон на это не велся. Стэнтон знал премьер-министра лично. Этот человек — марионетка. Страсть к наживе — вот что им движет. Премьер попросту обложил притоны приличным налогом.
Западный Вегас был готов. Милт Черджин сообщил об этом Питу. Пит передал информацию Уэйну. Милт сдавал тех, кто толкает «колеса». Милт стучал на них Дуайту Холли. Холли рассказал федералам все, что нужно. Западный Вегас жаждал порошка. Путь был открыт. Уэйн обещал: героин — химически чистый — будет готов к 9 января 1965 года.
Уэйн посмотрел на часы. Уэйн проверил емкости. Отсыпал нужное количество соды. Нацедил хлороформ. Наполнил три пробирки.
Он запер лабораторию и спустился по лестнице. В притоне было темно. В притоне было людно. Какой-то китаеза продавал зелье. Китаеза чистил трубки. Китаеза смывал из шланга кучи дерьма.
Уэйн зажал нос. Уэйн шел, освещая дорогу фонариком.
Он шагал мимо выстроенных в ряд коек. Он задевал их. Он спотыкался об урыльники. Торчки дергались. Торчки корчились. Торчки брыкались.
Он проверял их глаза. Осматривал их руки. Изучал следы уколов. Следы на руках, на ногах, на членах. Старые следы, следы проб.
В воздухе стоял запах дыма и мочи. Крысы разбегались от света. Уэйн шел. У него был рулон липкой ленты. Он отметил восемь коек.
Он светил в глаза. Светил на руки. Он наткнулся на труп. До трупа уже добрались крысы. Эти твари выгрызли усопшему причиндалы. Они плескались в дерьме. Они кишели на полу.
Уэйн шел. Уэйн проверил постель Бонго.
Бонго храпел. Бонго валялся с двумя шлюхами. У Бонго были пуховые подушки и шелковые подстилки.
Уэйн посветил Бонго в глаза. Бонго не проснулся. Уэйн без труда представил его Уэнделлом Дерфи.
Сработало. Получилось. Срослось. Он это сделал — приготовил «белый».
Он провел в лаборатории весь день: фильтровал, применял карбонаты, очищал, перегонял, смешивал уголь со спиртом.
Он получил «номер третий» — 6 % чистоты.
Он спустился в притон и выбрал троих торчков. Он плотно забил их трубки. Они выкурили «номер третий». Проблевались. Их вставило. Торкнуло.
Он поднялся к себе. Он взял эфир и соляную кислоту. Растворил «тройку». Намешал еще кое-чего. Смешал кислоту и эфир.
Он оставался в лаборатории всю ночь. Ждал. Смотрел на следы трассирующих снарядов. Фильтровал, сушил. В итоге получил хлопья осадка и это.
Героин «номер четыре» — 96 % чистоты.
Он приготовил сахарную основу. Развел ее. Разделил раствор на восемь порций. Приготовил восемь шприцев и восемь тампонов. Приготовил восемь приличных доз.
Он зевнул. Отключился. Проспал девять часов подряд.
Ему помогали двое марвинов. Они привели подопытных. Те смердели. Эта вонь заглушала даже запах аммиака и перебивала запах карбонатов.
Уэйн распахнул окно. Уэйн проверил их зрачки. Марвины лопотали на ломаном английском:
— Чистка скоро — пополнение скоро — чистка будет много хорошо.
Уэйн приготовил восемь доз. Уэйн наполнил восемь шприцев.
Двое пытались убежать. Четверо ухмылялись. Двое накачивали вены. Марвины схватили беглецов и накачали им вены.
Уэйн вмазал их. Уэйн накачал их наркотиком. Они замерли. Их стало трясти. Уэйн посветил им в глаза. Зрачки сократились. Зрачки сузились до размеров точки.
Они мотали головами. Раскачивались. Блевали и харкали. Они загадили раковину. Извивались, как резиновые. Шатались, как зомби.
Они рухнули ничком. Они вырубились. Марвины принялись за остальных. Подготовили их по всем правилам. Протерли им руки и наложили жгуты. Накачали им вены. Уэйн вколол дозу каждому из шести.
Их накрыло. Их трясло. Они заблевали раковину. Они поймали героиновый «приход».
Марвины возликовали и залепетали:
— Важные люди приходить — значит, много денег — чистка очень хорошо.
Торчки раскачивались. Торчки приплясывали. Их колбасило. Отрыв и улет — героин, отличный героин.
Уэйн отблагодарил марвинов за работу. Уэйн выдал им десять баксов. Марвины утащили торчков восвояси. Лаборатория провоняла. Уэйн почистил раковину лизолом. Уэйн вытер кровь с игл.
— Если еще осталось, я бы попробовал.
Уэйн обернулся — кто здесь? Уэйн уронил поддон для игл.
Бонго. В купальных плавках. В пидорских ботинках.
— Что можно понять по этим узкоглазым доходягам? Чтобы по-настоящему оценить качество твоего варева, нужен большой парень вроде меня.
Уэйн сглотнул. Уэйн проверил емкости и ложки на предмет остатков. Уэйн сумел наскрести еще одну дозу.
Он очистил вещество. Профильтровал. Приготовил.
— Ты все время пялишься на меня, — сказал Бонго, — а как встретимся, так тебе и сказать нечего.
Уэйн взял жгут. Уэйн наполнил иглу.
— Тут поговаривают, что ты уделал этих троих, но я не верю. Мне кажется, тебе больше нравится смотреть.
Уэйн взял его за руку. Уэйн накачал ему вены. Уэйн примерился к толстой синеватой линии.
— Эй, язык проглотил? Ты че, глухонемой?
Уэйн ввел наркотик.
Бонго завис. Бонго затрясся. Бонго блевал и харкал. Он нагадил на пол. Он испачкал туфли Уэйна. Он ухмылялся. Он раскачивался. Он танцевал. Размахивал руками. Плясал «ватутси». Выписывал кренделя. Хватался за полки. И ушел, спотыкаясь.
Уэйн услышал сигнал. Уэйн распахнул окна. Там радуга. Там суета. Там розовое свечение.
Уэйн открыл вентиляцию. Послышалась музыка — «Ночной поезд».
Бонго вернулся. Он притащил с собой двух шлюшек. Они его поддерживали. Они подпирали его.
— Тебе, дружище. Девочки, бесплатно, — пробормотал он.
Уэйн покачал головой.
— Он псих, — сказала одна из девок.
— Педик, — предположила вторая.
66. (Сараван, 30 ноября 1964 года)
Почта отправлена — аэропорт Саравана.
Почтовый самолет взлетел удачно. Почта доставлена в Сайгон. Почта доставлена в южное отделение. Марвины забрали почту. Позвонили в лагерь. Засунули почту в мешок.
На взлетной полосе воняло. Рядом паслись козы. Одна полоса — одна будка.
Пит ждал. Пит приехал на джипе. Пит приехал с двумя охранниками. Пит приехал с бывшими конговцами.
Конговцы держались вместе и презрительно поглядывали на марвинов. Те тоже держались вместе. И тоже смотрели на конговцев с презрением.
Пит опасался бунтов и посему отобрал у всех пушки. Пит выдал им ружья с резиновыми пулями. Пит заботился о своих рабах. У них была хорошая пища и свежая вода. И крепкие цепи.
Чан совершил налет на деревню. Перестрелял вьетконговцев и ограбил базу. Теперь у Чана были консервы, пенициллин и метамфетамин.
Рабы были безвольными и слабыми. Близилось время урожая.
Пит лишил их опиума. Вместо него давал суп, бобы и сосиски.
Рабы болели — лихорадка и грипп. Пит лечил их пенициллином. Рабы ни в чем не нуждались, ничего не хотели. Пит давал им метамфетамин.
Они работали по три смены подряд. Они превосходили самих себя. Они копошились на полях. Маковых головок становилось все больше. Чан нанял шестерых химиков, китайцев. Они готовили морфиновую основу. Объемы производства росли.
Уэйн работал с морфинсодержащим сырьем. Уэйн обещал приготовить «белый». За это время он изрядно поднаторел.
Почтовый самолет приземлился. Козы разбежались. Пилот швырнул наземь мешки с почтой. Марвины быстренько освободили самолет. Конговцы Пита утащили мешок. Они вытряхнули содержимое. Пит принялся за письма. Пит внимательно прочитал все.
Вот письмо от Уорда. Уорд навестил такси «Тигр». Уорд уверял, что с «Тигром» все в порядке. И с авиабазой Неллис тоже. Кинман слово сдержал. Кинман обещал помочь. Служащие базы привлекались для разгрузки, перевозки и доставки ящиков на секретную точку ЦРУ.
Уорд писал, что видел Барби. Барби скучала. Барби была в порядке.
Уэйн писал, что все готово: ждем 9 января следующего года.
Фред Оташ писал, что ничего не выведал ни об Арден, ни о Д. Брювике. «Запросы ничего не дают. Буду продолжать. Напишу, как только что-нибудь нарою».
Барби писала бессвязно. Мысли перескакивали с одного на другое. Почерк был неровным.
У меня все хорошо. Мне так плохо. Я сплю то так, то сяк. «Не так, как спали мы».
Она видела Уорда. «Он запал на мачеху Уэйна». Кот по нему скучал. «Он теперь спит на твоей подушке».
Она зависала в «Тигре». «Милт — просто улет! Он проверяет на мне все свои репризы».
«Ослик Дом подвозит меня на работу. Сетовал, что ему не везет с любовниками, с его-то причиндалами. Я сказала: „Может быть, потому, что ты торгуешь собой“».
Кот цапнул горничную. Кот изодрал диван. Кот укусил ударника ее группы.
«Я скучаю по тебе… Мне так тебя не хватает… Я с ума схожу, когда тебя нет рядом, потому что ты единственный, кто знает, что я делаю, и вот я хожу туда-сюда и схожу с ума, воображаю, что разговариваю с тобой, думаю, что будет со мной через пять лет, когда мои слушатели найдут кого-нибудь посвежее, и… от меня не так уж много толку. Ты когда-нибудь думал об этом?»
Пит прочитал письмо. Пит размазал чернила. Он вдохнул запах Барби. Он почувствовал ее. Это «туда-сюда» подпортило ему настроение.
Лагерь был на высоте.
Аккуратные поля, обнесенные оградой со столбами и будками. Лес на границах. Глинистый подлесок. Ряды посевов, канавы, дорожки. Помещения для перегонки и будки охраны. Хижины рабов и домики для своих.
В лесу бродили сказочные чудовища. Множество белых тигров.
Пит любил кошек и тигров. Пит любил дурацкие названия. Пит назвал их пристанище лагерем «Тигр».
Флэш любил порисовать под настроение. Флэш расписал постройки «под тигра». Изобразил на них клыки и полоски.
Пит бродил по дорожкам. Пит бродил вдоль посадок. Пит смотрел.
Рабы рыхлили почву, пахали землю, тянули повозки. Скованные цепью шеренги по дюжине заправившихся метамфетамином рабов в каждой. Если они сбавляли темп, охранники стреляли в них резиновыми пулями.
Пит вошел в хижину. Увидел Чака и Боба и уставленный консервами «шведский стол».
Чили и кислая капуста. Бобы и сосиски. Токайское, «Тандерберд», белый портвейн.
— Мы теряем Боба, — сказал Чак.
— Почему? — поинтересовался Пит, усевшись на стул.
— Не в том смысле, что мы совсем теряем его, просто он уезжает, чтобы помочь братьям по духу.
Боб отхлебнул вина.
— Чак свел меня с отцом Уэйна, естественно ни черта не сказав самому Уэйну. Его люди предложили мне порулить фальшивым кланом в Миссисипи, когда я покончу со своими делами в армии.
Чак отхлебнул токайского.
— Контору финансируют федералы. Это означает, что он может действовать по своему усмотрению и учинять любую бучу, имея официальную поддержку и разрешение.
— Что за херня? — Пит размял костяшки пальцев. — Ты бросил бы наше дело ради того, чтобы спалить несколько церквей?
Чак попробовал бобы.
— У Пита пробелы в политической грамоте. Он забывает о Кубе.
Боб рыгнул.
— Мне нравится рулить, особенно когда у меня развязаны руки. Наберу в клан своих ребят, заварю хорошенькую кашу, получу несколько обвинений в «незаконных действиях с использованием почты», но черта с два меня кто-то вычислит.
— Как далеко ты способен зайти? — Чак ковырял сосиски.
— Вопрос на шестьдесят четыре штуки баксов. Как я понимаю, «свобода выбора средств» подразумевает следование указаниям куратора, но есть кое-что, о чем он и не подозревает. Уэйн-старший сказал, что для начала мне следует показать силу, ну, ты понимаешь, заявить о себе погромче, и мне эта идея по душе.
— Уэйн не должен знать, что ты контачишь с его отцом, — сказал Пит, закуривая. — И еще, не советую говорить с ним о Клане. Он ненавидит черномазых, и такие разговоры его пугают.
— Почему? — удивился Чак. — Ему ведь случалось убивать черных.
— Он боится, что твой бред ему слишком понравится, — Пит ухмыльнулся в ответ.
— Твое высказывание политически неблагонадежно, — отметил Чак, ковыряя вилкой чили. — Мне кажется, ты уделяешь слишком много времени Виктору Чарли[127].
Начался дождь. Боб закрыл окно.
— Все это вовсе не означает, что я намерен распрощаться с нашей командой. Во-первых, Миссисипи впадает в Мексиканский залив. Во-вторых, там множество кубинцев. В-третьих, я могу, поддерживая контакт с Чаком, вложить нашу прибыль в оружие и отправить его куда следует.
— Я бы одобрил эту идею, — сказал Пит. — Если ты обеспечишь невмешательство со стороны тамошних копов и федералов.
Раздался гром. Чак распахнул окно. Пит выглянул наружу. Рабы ликовали. Рабы танцевали. Рабы плясали метедриновое мамбо.
— Меня волнует эта проклятая «зачистка», — сказал Чак. — Войска все прибывают. Стэнтон говорит, что Кхань хочет сделать из Сайгона Диснейленд для всех этих чертовых журналюг и прочих «горячих голов».
Рабы гремели цепями. Рабы отплясывали кандальный шимми.
— Хотелось бы подкопить денег для Миссисипи. Быть может, мне удастся повысить продажи за счет тех, кто прибывает, — сказал Боб.
— Никто не смеет продавать наркоту нашим солдатам. — Пит обернулся. — Я убью всякого, кто попытается.
— У Пита пунктик со Второй мировой, — улыбнулся Чак. — Semperfi[128], босс.
— Он dinky dau[129], — Боб рассмеялся. — Чересчур сентиментальный.
Пит вытащил пушку. Пит вытряхнул три патрона. Пит крутанул барабан. Чак хохотал. Боб показал ему средний палец — три раза.
Пит прицелился. Пит нажал на курок и трижды выстрелил в Боба. Трижды щелкнул курок. Все три удара пришлись по пустым камерам.
Боб заорал. Его вывернуло. Его стошнило бобами и сосисками.
Вставка: документ
30.11.64.
Расшифровка записи телефонного разговора по заказу ФБР. С пометками: «Записано по приказу директора» / «Уровень секретности 1-А: только для глаз директора». Говорят: директор Гувер, Уорд Дж. Литтел.
ЭГ: Добрый день, мистер Литтел.
УЛ: Добрый день, сэр.
ЭГ: Давайте побеседуем о Юго-Восточной Азии.
УЛ: Боюсь, я недостаточно хорошо осведомлен о предмете, сэр.
ЭГ: Мне стало известно, что Пьер Бондюран и Уэйн Тедроу-младший получили в центральном разведуправлении статус секретных наемников. Птичка на хвосте принесла, не поделиться информацией было бы невежливо по отношению к вам.
УЛ: Я знал об этом, сэр.
ЭГ: Скорее всего, они находятся во Вьетнаме.
УЛ: Да, сэр.
ЭГ: Не хотите дать более развернутый ответ?
УЛ: Я бы не стал вдаваться в подробности. Думаю, вы достаточно хорошо информированы о торговых делах Пита и химических изысканиях Уэйна-младшего, и можете сделать выводы.
ЭГ: Я быстро делаю выводы. Должен признать, что наши итальянские друзья учли свои ошибки в реализации «политики чистого города» в Лас-Вегасе.
УЛ: Да, но распространение будет строго ограничено.
ЭГ: Благие намерения. При распространении будут учтены все прихоти Дракулы, и нашим итальянским друзьям будет легче обмануть его.
УЛ: Разумное наблюдение, сэр.
ЭГ: Должно быть, нашим друзьям не нравится мысль о том, что Джимми Хоффа обречен.
УЛ: Они знают, что с ним покончено, сэр. Они знают, что апелляционный процесс завершится в ближайшие два года.
ЭГ: От меня не ускользнула ваша, его адвоката, ирония. Скандальное убийство помогло нейтрализовать Князя Тьмы, но в конечном итоге он справился-таки со своим лютым врагом.
УЛ: Я много размышлял над этой ситуацией, сэр.
ЭГ: Сейчас Князь избран сенатором, но еще не вступил в должность. Вы предполагали, что ему это удастся?
УЛ: Я не думал об этом.
ЭГ: Наглая ложь, мистер Литтел, недостойная вас.
УЛ: Не отрицаю, сэр.
ЭГ: Как вы считаете, он станет поддерживать законопроекты, направленные против организованной преступности?
УЛ: Надеюсь, что нет.
ЭГ: Вы предполагаете, он будет угрожать мафии на уровне сената?
УЛ: Надеюсь, что нет.
ЭГ: Вы думаете, он извлек хороший урок из нашумевшего убийства?
УЛ: Надеюсь, что да.
ЭГ: Я не буду обсуждать ваши сложные отношения с Робертом Ф. Кеннеди.
УЛ: Вы выразились достаточно красноречиво, сэр.
ЭГ: Давайте перейдем к главному. Завтра я встречаюсь с Мартином Люцифером Кингом.
УЛ: С какой целью, сэр?
ЭГ: Этот черт с рогами сам попросил встречи. Хочет обсудить мои высказывания в прессе, направленные против него. Лайл Холли сообщил, что Люцифер сумел сложить два и два и понял, кто стоит за взломами и обысками его дома, которые наверняка порядком ему досадили.
УЛ: Откуда он узнал? Вы подозреваете утечку?
ЭГ: Нет. Я публично ссылался на информацию, которая была доступна только ему лично, и таким образом выдал наличие жучков и подслушивающих устройств. Конечно, это было сделано умышленно.
УЛ: Я так и предполагал, сэр.
ЭГ: Теперь, снимая номер в отеле, Люцифер, Растин и остальные будут держать рот на замке. Для своих сексуальных эскапад Люцифер избирает кровати, расположенные вне моей досягаемости.
УЛ: Вы намекаете на более изощренный план, сэр.
ЭГ: Правильно. Я намерен резко повысить активность действий против Люцифера и Конференции христианских лидеров Юга. Вы должны прекратить финансирование этой организации за счет мафии, продолжая при этом встречаться с Бейярдом Растином. Вам следует поддерживать образ их горячего сторонника, чей источник легких денег иссяк. На встречи с Растином вы будете носить жучки. Говорите с ним об организации митингов. Искренним и политически незрелым людям вы будете рассказывать о его чувствительности и гомосексуальных наклонностях.
УЛ: Да, сэр.
ЭГ: Ваши действия будут иметь первый уровень секретности. Я назвал этот план ОПЕРАЦИЯ «ЧЕРНЫЙ КРОЛИК». Такое название намекает на любвеобильность, безрассудство и инфантильность наших ушастых приятелей. Как человек, способный работать со сложными данными и делать выводы из них, вы получите доступ ко всем записям. Ключевым персонажам присвоены кодовые имена, которые следует использовать вместо настоящих. Эти прозвища связаны с общей кроличьей темой и намекают на характерные черты субъектов.
УЛ: Вы заинтриговали меня, сэр.
ЭГ: Мартин Лютер Кинг будет КРАСНЫМ КРОЛИКОМ. Бейярд Растин — РОЗОВЫЙ КРОЛИК. Лайл Холли — БЕЛЫЙ КРОЛИК. Вы, в свою очередь, будете КРОЛИКОМ-КРЕСТОНОСЦЕМ.
УЛ: Очень остроумно, сэр.
ЭГ: Вы должны разузнать все о планах Кинга на юге. Ваши данные заменят данные Лайла Холли. Я хочу развернуть в Луизиане, Алабаме и Миссисипи программу контрразведки под кодовым названием «Белая ненависть», и для этого мне необходима информация.
УЛ: Ваша цель — Клан, верно, сэр? Обвинения в незаконных манипуляциях с почтой?
ЭГ: Я выбрал наиболее жестокие и тупые группировки Ку-клукс-клана во всех трех штатах. Это люди с непредсказуемым поведением и уголовными наклонностями. Бог накажет их за линчевания и кастрации, ибо это мерзость перед лицом Его. А я накажу их за преступления против закона.
УЛ: Мне нравится такое разделение обязанностей, сэр.
ЭГ: Программа контрразведки стартует в июне 1956 года. Старый пройдоха Уэйн-старший нанял того, кто соберет для него отдельный клан. Этот человек приступит к делу в мае, когда вернется из армии.
УЛ: Будет ли Уэйн-старший…
ЭГ: Кодовое имя Уэйна-старшего — ПАПА КРОЛИК. Организатор клана — ДИКИЙ КРОЛИК. Я снял со счета средства для всех постоянных осведомителей Уэйна-старшего, с его одобрения. Направленные против Клана силы объединятся под знаменем доблестной группы ДИКОГО КРОЛИКА, Королевских рыцарей Ку-клукс-клана.
УЛ: Имя говорит само за себя, сэр.
ЭГ: Вы крайне легкомысленны, мистер Литтел. Я знаю, что вам это нравится, но я также знаю, что вы этого не одобряете. Не стоит зацикливаться на втором.
УЛ: Прошу прощения, сэр.
ЭГ: Продолжим. Обеими операциями руководит Дуайт Холли, его кодовое имя — СИНИЙ КРОЛИК. Дуайт уволился из Прокуратуры США и вернулся в Бюро. Он блестящий оперативник, именно поэтому мой выбор пал на него. Кроме того, он брат Лайла Холли, который знает о Конференции больше, чем любой другой белый.
УЛ: Не понимаю, сэр. Мне казалось, что Дуайт не в ладах с Уэйном-старшим.
ЭГ: Отношения меняются. Дуайт и старик Уэйн помирились. Черные, которых убил Уэйн-младший, оказались лишь временным препятствием. Сейчас Уэйн-старший отстранился от сына — отцы и дети, вечная тема.
УЛ: Придется ли мне иметь дело с Уэйном-старшим?
ЭГ: Напрямую — нет. Вы его тогда обставили, с курьерами, и он все еще негодует.
УЛ: Дуайт Холли никогда не был моим другом, сэр.
ЭГ: Дуайт, пусть и с неохотой, признает ваши таланты. Вы помогли ему сохранить лицо в той истории с убитыми неграми, теперь он ваш должник. Нельзя не признать, что Дуайт Челфонт Холли не любит быть в долгу перед кем-либо. За вами следили агенты Минюста по его приказу. Он хотел получить на вас компромат, но ничего не вышло. Тем не менее он считает ваше присутствие в Неваде опасным.
УЛ: Учитывая характер Дуайта, это комплимент.
ЭГ: Он не захотел отменять слежку. Он не любит отступать. В этом вы похожи.
УЛ: Спасибо, сэр.
ЭГ: Лучшей благодарностью будет ваше усердие в ОПЕРАЦИИ «ЧЕРНЫЙ КРОЛИК».
УЛ: Конечно, сэр. Вы хотите, чтобы я убрал жучки, установленные для слежки за лидерами Конференции?
ЭГ: Не стоит. Они могут расслабиться и разговориться.
УЛ: Верно, сэр.
ЭГ: Люцифер получил Нобелевскую премию мира. Это приводит меня в ярость, но наверняка воодушевляет вас.
УЛ: Безусловно воодушевляет.
ЭГ: За это я вас и ценю.
УЛ: Да, сэр.
ЭГ: Потрудитесь выучить кодовые имена.
УЛ: Да, сэр.
ЭГ: Хорошего дня, мистер Литтел.
УЛ: Хорошего дня, сэр.
Вставка: документ
2.12.64.
Статья в газете «Вашингтон пост».
Вашингтон, округ Колумбия, 1 декабря.
Директор ФБР Дж. Эдгар Гувер и его заместитель Кэрта Делодж встретились сегодня с доктором Мартином Лютером Кингом и его помощниками Ральфом Абернати и Уолтером Фонтроем. Встреча состоялась в кабинете Гувера в штаб-квартире ФБР.
В ходе встречи поднимались различные вопросы, в том числе возможное присутствие коммунистов и их сторонников среди участников движения в защиту прав человека, а также отношение ФБР к обвинениям в полицейских репрессиях, которые предъявляют сами негры и правозащитники Юга. Кинг разъяснил свои последние высказывания по поводу действий агентов ФБР в Миссисипи и их предполагаемых отношений с местными сотрудниками правоохранительных органов. Гувер парировал обвинения, упомянув последние успехи ФБР в Миссисипи и Алабаме.
Предполагалось, что одной из тем встречи станут слухи о жучках и устройствах для прослушивания телефонных переговоров, якобы установленных для сбора компромата на Кинга и прочих деятелей Конференции христианских лидеров Юга. «Этот вопрос не поднимался, — заявил доктор Абернати. — Диалог постоянно прерывался антикоммунистическими монологами мистера Гувера. При этом постоянно повторялось, что, „когда придет время“, позиции руководства ФБР, а следовательно, и действия на Юге изменятся».
«Мистер Гувер призвал доктора Кинга „добиться активного участия негритянского населения в выборах“, — сообщил мистер Фонтрой. — Он не предложил никакой существенной помощи правозащитникам, которые в данный момент находятся в крайне опасном положении».
Оба помощника охарактеризовали встречу, которая продолжалась один час, как «напряженную». Общаясь после встречи с журналистами, Кинг заявил, что они с Гувером «достигли нового уровня взаимопонимания».
Мистер Гувер от каких-либо комментариев отказался. Делодж, его заместитель, опубликовал пресс-релиз со сводкой обсуждавшихся тем.
Вставка: документ
11.12.64.
Статья в газете «Лос-Анджелес таймс».
Университет Осло, Норвегия, 10 декабря.
В присутствии членов королевской семьи и парламента Норвегии преподобный Мартин Лютер Кинг поднялся на сцену для получения Нобелевской премии мира.
Председатель Парламента представил доктора Кинга как «неустрашимого борца за мир, первого представителя западной цивилизации, сумевшего показать, что борьба не всегда подразумевает насилие».
Тронутый таким представлением, доктор Кинг поднялся на сцену для получения награды. Он сказал, что считает это «окончательным признанием того факта, что ответом на ключевые вопросы современной политики и морали является отказ от насильственных действий, что человек должен избавиться от насилия и угнетения, не делая различий между ними».
Перед телевизионными софитами и толпой восторженных слушателей доктор Кинг продолжил. «Я отказываюсь верить в то, что человек — всего лишь щепка в реке жизни, несомая течением, неспособная что-либо изменить, — сказал он. — Я отказываюсь верить в то, что человечество обречено существовать в беспросветной тьме ненависти и расизма, что рассвет мира и братства никогда не взойдет над миром».
Вспоминая об «извилистой дороге, ведущей из Монтгомери, штат Алабама, в Осло», доктор Кинг сказал, что Нобелевская премия принадлежит «миллионам чернокожих граждан, от лица которых он говорит сегодня».
«Их имена ничего не скажут вам, — сказал доктор Кинг. — Но пройдут годы, и луч истины осветит наш удивительный век, и тогда мужчины и женщины узнают и расскажут детям, что наша земля стала прекраснее, люди — лучше, цивилизация — величественнее, благодаря скромным детям Божиим, которые были готовы страдать во имя правды».
Ответом на эту речь стал гром аплодисментов. Сотни студентов с факелами окружили огромную рождественскую ель, провожая доктора Кинга и сопровождающих его лиц.
Вставка: документ
16.12.64.
Внутренняя служебная записка. Директору Гуверу от Дуайта Холли. С пометками: «Первый уровень секретности: только для глаз директора» / «После прочтения уничтожить».
Сэр,
касательно нашего телефонного разговора.
Я согласен. В свете вашей последней встречи с ОБЪЕКТОМ КИНГОМ в целях сохранения секретности вам следует временно воздержаться от публичных уничижительных упоминаний о нем. Это необходимо для укрепления таких направлений ОПЕРАЦИИ «ЧЕРНЫЙ КРОЛИК», как «КОНФЕРЕНЦИЯ» и «БЕЛАЯ НЕНАВИСТЬ». Кроме того, я считаю, что никто из участников и задействованных лиц не должен сохранять записи. Необходимо строго придерживаться политики «уничтожения после ознакомления». Все телефонные переговоры необходимо проводить с использованием шифровальных устройств Бюро.
Касательно упомянутых участников/объектов и провозглашенных нами целей:
1. СИНИЙ КРОЛИК (нижеподписавшийся Д. Ч. Холли). Наблюдение, координация всех ветвей операции и руководство действиями следующих лиц:
2. БЕЛЫЙ КРОЛИК (Лайл Д. Холли). Наш агент в Конференции христианских лидеров Юга. Источник информации о политике Конференции и полезных нам личных данных ОБЪЕКТОВ КИНГА и РАСТИНА.
3. КРОЛИК-КРЕСТОНОСЕЦ (Уорд Дж. Литтел). Мнимый сторонник правозащитников. Пожертвовал в правозащитные фонды якобы похищенные у мафии около 180 000 долларов. Наш агент, задачей которого является получение нелицеприятной, обличительной и дискредитирующей информации от ОБЪЕКТА РАСТИНА.
4. ПАПА КРОЛИК (Уэйн Тедроу-старший). Консерватор, автор листовок, тайный руководитель информаторов ФБР и давний фигурант дел о незаконных манипуляциях Ку-клукс-клана с почтой. Наш связной с теми, кто ведает частью «БЕЛАЯ НЕНАВИСТЬ» ОПЕРАЦИИ «ЧЕРНЫЙ КРОЛИК». Контактирует с недавно нанятым руководителем Клана. Его обязанностью является снабжение упомянутого руководителя списками подписчиков его сочинений, в том числе находящихся в тюрьмах штатов Оклахома и Миссури, а также оказание помощи упомянутому руководителю при вербовке новичков в Клан.
5. ДИКИЙ КРОЛИК (штабной сержант вооруженных сил США Боб Д. Релье). Вышеуказанный руководитель Клана, в настоящее время служит в военной полиции в Сайгоне, Вьетнам, батальон № 618. Направлен туда для проведения операции ЦРУ в Лаосе. (Примечание: сержант Релье отказывается разглашать подробности операции и называть имена руководителя и своих коллег. Я не стал на этом настаивать: сержант Релье внимательно относится к ограничениям и мерам предосторожности первого этапа, что говорит о его готовности соблюдать их.)
Сержант Релье — опытный памфлетист, бывший надзиратель в тюрьме штата Миссури, имеет старые связи со сторонниками сегрегации на Юге и Среднем Западе. Он продолжает распространять памфлеты собственного сочинения в тюремной системе штата Миссури при помощи почты. Сержант Релье будет демобилизован из армии в мае 1965 года. К этому времени он завершит все дела с ЦРУ. По нашим прогнозам, его участие в ОПЕРАЦИИ «ЧЕРНЫЙ КРОЛИК» начнется в июне 1965-го.
Касательно объектов КРАСНЫЙ КРОЛИК (Мартин Лютер Кинг) и РОЗОВЫЙ КРОЛИК (Бейярд Растин) и наших целей.
Упомянутые цели:
1. Дискредитировать КРАСНОГО КРОЛИКА и РОЗОВОГО КРОЛИКА, помешать осуществлению их разрушительных социалистических планов.
2. Для этого следует собирать и распространять обличительную и/или дискредитирующую информацию об их связях с коммунистами, лицемерии, безнравственном поведении и сексуальных извращениях.
3. Необходимо тщательно организовать внедрение оной информации с целью разоблачения социалистической сущности всего движения в защиту гражданских прав.
4. Создать атмосферу подозрительности среди участников правозащитного движения.
5. Возбудить недоверие и неприязнь к КРАСНОМУ КРОЛИКУ среди негритянской общественности, сократить организованный КРАСНЫМ КРОЛИКОМ приток средств от белого населения.
6. Разоблачить социалистические и коммунистические замыслы КРАСНОГО КРОЛИКА, Конференции христианских лидеров Юга и правозащитного движения, добиться эффективной политической реакции.
7. Воздействовать на самые чувствительные и слабые стороны КРАСНОГО КРОЛИКА, используя анонимные письма.
8. Одновременно с пунктами 1–7 развивать направление «БЕЛАЯ НЕНАВИСТЬ» ОПЕРАЦИИ «ЧЕРНЫЙ КРОЛИК». Таким образом, мы сможем пополнить список заслуг ФБР в борьбе с Ку-клукс-кланом и расизмом, а также достойно ответить на очерняющие Бюро слухи, которые распространяют провокаторы из числа правозащитников и пресса либерально-социалистического толка.
Кроме того, я настаиваю на следующий действиях:
9. КОНТРОЛЬ НАД ПОЧТОЙ КОНФЕРЕНЦИИ. Перехват, прочтение, регистрация и повторная отправка всей внутренней и зарубежной почты, направляемой в главное и региональные отделения Конференции христианских лидеров Юга.
10. КОНТРОЛЬ НАД МУСОРНЫМИ БАКАМИ. Изучение, регистрация и извлечение отходов, которые могут представлять доказательную ценность, из мусорных баков всех отделений Конференции христианских лидеров Юга.
11. Необходимо отправить в Атланту, на домашний адрес КРАСНОГО КРОЛИКА, анонимное послание, написанное от лица абстрактного чернокожего.
Письмо будет начинаться со слов: «Кинг, загляни в свое сердце». Далее необходимо описать, каким «зловещим фарсом» выглядело в глазах негритянской общественности вручение Нобелевской премии мира и других наград. Письмо должно содержать призыв к самоубийству как способу избежать еще большего осуждения со стороны негритянского населения. В письмо следует включить выдержки из разговоров, записанных с помощью жучков и имеющих отношение к беспорядочным половым связям КРАСНОГО КРОЛИКА. Это послужит поддержкой вашим продуманным публичным заявлениям и убедит КРАСНОГО КРОЛИКА в том, что ваши слова были услышаны и приняты на веру большинством негров.
В заключение.
Все жучки и подслушивающие устройства остались на местах, несмотря на серьезный риск обнаружения. Касательно последнего телефонного разговора я согласен с вами. Необходимо начать первый этап ОПЕРАЦИИ «ЧЕРНЫЙ КРОЛИК», соблюдая секретность. КРАСНЫЙ КРОЛИК достиг недопустимо высокого уровня общественного признания, исправить ситуацию может только усердная и скрытая работа.
С уважением
Вставка: документ
21.12.64.
Дипломатическая почта. Джону Стэнтону от Пита Бондюрана. С пометками: «Лично в руки» / «После прочтения уничтожить».
Дж. С.,
Уэйн добился кое-каких результатов. Мы будем готовы к 9.01.65, и, по моим подсчетам, чистая прибыль должна составить 320 000 долларов. Следовательно, доля конторы (45 %) составит 150 000 долларов. Сейчас я работаю над деталями, но основной план неизменен.
Лоран, Чак и Флэш приобретут оружие в Техасе и на юге, через правых, и переправят его эмигрантам на побережье залива. Это основной план, с одной оговоркой.
Мы оба приложили руку к беспорядкам на побережье. Диверсии за пределами Южной Флориды и Мексиканского залива не дали ничего. Я считаю, что эмигранты должны использовать то, что они являются кубинцами, как преимущество, и передать оружие противникам Кастро на Кубе. Я настаиваю на этом.
Что ты думаешь об этом? Пожалуйста, ответь как можно скорее.
Вставка: документ
26.12.64.
Дипломатическая почта. Питу Бондюрану от Джона Стэнтона. С пометками: «Лично в руки» / «После прочтения уничтожить».
П. Б.,
я одобряю ваш план в общих чертах и согласен с тем, что обеспечиваемые нашими доходами поставки оружия для диссидентов на острове важны. Однако вынужден еще раз напомнить: думая о Кубе, вы забегаете вперед. Не стоит так тщательно планировать распределение прибыли, пока не определены наши расходы в США, в том числе деньги, которые необходимо отмыть под прикрытием Управления. Крайне нежелательно, чтобы следы «помощи» Кубе могли вывести на наш бизнес в Вегасе.
Скоро будет проведена зачистка Сайгона. Люди из Канлао займутся территорией вокруг Ханоя, но меня заверили, что лабораторию не тронут. Велите Тедроу закрыть лабораторию и покинуть территорию до полудня 8.01.65.
Удачи.
Вставка: документ
6.01.65.
Расшифровка записи телефонного разговора. С пометками: «Передать: директору, Синему Кролику, Белому Кролику, Папе Кролику» / «Кассета с записью уничтожена» / «После прочтения сжечь».
Место: Вашингтон, округ Колумбия (Парк Лафайетт). Дата: 4.01.65; время: 08:42. Говорят: Кролик-Крестоносец и Розовый Кролик.
КК (продолжая разговор): …что я (помехи, фоновый шум) читал в газетах. Кинг, кажется, воодуш…
РК (смеется): Усилиями Мартина отказ от насилия стал означать еще и отказ от брани. (Пауза 2,1 секунды.) Нет, Гувер был груб и упрям. Мартин рассказывал, он аж трясся.
КК: И ничего, да?
РК: Нет. Он не признал наличие жучков и телефонной прослушки, но и отрицать не стал. (Помехи 2.8 секунды.) Он даже не стал расспрашивать. Иногда он, прости Господи, так напоминает Христа.
КК: Со стороны Кинга было мудро не раздражать его.
РК: Ты прав, Уорд. Это озлобленный старый псих, и в то же время очень важная и влиятельная фигура. Следует просто верить, что люди сумеют разглядеть его сущность.
КК: Не стоит занижать или недо… (фоновый шум 2.9 секунды) возможности.
РК: Мартин вскоре убедился в этом.
КК: Как…
РК (перебивая): Мартин получил письмо, и, к сожалению, Коретта увидела его первой. Похоже, его написал чернокожий. Там говорилось, что Мартин должен покончить с собой. Еще (помехи 3,3 секунды) упоминались некоторые делишки, в которых Мартин (помехи 1,6 секунды) мог участвовать, а мог и нет. Не знаю, правда это или ложь. Коретта… (пауза 0,9 секунды) ее это просто убило.
КК: Господи Иисусе.
РК: Как-то так.
(Помехи, фоновый шум 9,3 секунды.)
КК (продолжая разговор): …конечно, никто из нас не ангел, но раньше я никогда так отчетливо не ощущал дьявольское присутствие в человеке. (Пауза 4,1 секунды.)
РК (смеется): Что с тобой, Уорд? Ты похож на привидение.
КК: Я больше не могу помогать деньгами, Бейярд. Это становится слишком рискованно для меня. (Помехи 0,8 секунды.) …позже, но не в ближайшем будущем.
РК: В этом нет нужды. (Пауза 8,8 секунды.) Не стоит так огорчаться, дитя мое. Ты послужил делу добра и, я надеюсь, останешься с нами.
КК: Хотелось бы. Ты ведь понимаешь, что я чувствую.
РК: Конечно. Мне приятны наши беседы, кроме того, я полагаюсь на твое представление о ходе мыслей ФБР.
КК: Я буду и дальше помогать с этим. И я всегда проезжаю через округ Колумбия.
РК: Я всегда рад угостить тебя чашечкой кофе или чем-нибудь покрепче.
КК (помехи 3,4 секунды, продолжение разговора): …запланировал доктор Кинг?
РК: Мы планируем провести масштабную акцию в Сельме, штат Алабама. Мы намерены повторить «Лето свободы» и наметили для этого восточную Луизиану, в июне.
КК: Там много сторонников Ку-клукс-клана. У представительства в Батон-Руж есть надежная информация.
РК: Богалуса — настоящий рассадник наших яйцеголовых приятелей. Мы собираемся организовать кампанию учета избирателей и хорошенько встряхнуть их.
КК (смеется, фоновый шум 20 секунд): Противодействие ожидается?
РК: Да, но прошлым летом присутствие в Миссисипи ФБР добавило Мартину смелости. Он уверен, что нехороший мистер Гувер позаботится о безопасности наших людей, пусть и неохот…
(Продолжительные помехи, конец кассеты.)
Вставка: документ
7.01.65.
Послание с нарочным: из Саравана, Лаос, в Сайгон, Южный Вьетнам.
Уэйну Тедроу-младшему от Пита Бондюрана. С пометкой: «Лично в руки».
У. Т.,
к полудню 9 января будь готов отправиться ближайшим транспортом в сторону США. К 8 января ты должен покинуть лабораторию. Срочно! Ответь сегодня же!
Вставка: документ
8.01.65.
Послание с нарочным: из Саравана, Лаос, в Сайгон, Южный Вьетнам.
Уэйну Тедроу-младшему от Пита Бондюрана. С пометкой: «Лично в руки».
У. Т.,
немедленно закрывай лабораторию и уходи! Срочно! Ответь немедленно!
67. (Сайгон, 9 января 1965 года)
Давай останемся. Давай подойдем поближе. Давай посмотрим.
Лаборатория была заперта. Прошлой ночью он написал Чаку: «Я встречусь с Питом. Аэропорт Таншоннят, рейс 29. Я все упаковал. Я все спрятал — загляни в ящик с надписью „Запчасти для огнеметов“».
Давай задержимся. Давай подойдем поближе. Давай понаблюдаем за «зачисткой».
Парни из Канлао выступили прошлой ночью. Провели предварительную чистку. Забросали клуб бомбами-вонючками. Распугали клиентов, разогнали проституток, закрыли притон, заперли торчков. Те даже не пришли в себя.
Уэйн посмотрел на часы — 6:14. Уэйн посмотрел в окно.
Марвины развесили флаги, развернули знамена. Они разогнали торговцев, присвоив их выручку. Перевернули лотки. После чего распределили обязанности.
Команды были наготове. Пошел! Струи воды хлестали по стенам и лоткам. Вода превращала фрукты в месиво. Вода уносила мусор и смывала надписи на стенах. Торговцы разлетелись — совсем легкие — как конфетти.
Марвины подняли знамена. Вот Джонсон. Посмотри на его шнобель и Улыбку Любви. Вот Премьер Кхань. У него большие зубы. Посмотри на его дурацкую Ухмылку Любви.
Торговцы бежали. Вода подстегивала их. Вода переворачивала повозки рикш.
— Как всегда, за кем-то наблюдаешь!
Уэйн сглотнул. Уэйн обернулся. Уэйн увидел Бонго.
В пидорских трусах в обтяжку. В пидорских остроносых туфлях. С круглолицей девахой.
— Знаешь, что мне в тебе нравится? Вот эта «кротость, которая наследует землю». Тебе нравится смотреть, но, твою мать, ты никогда слова не скажешь.
Девка была в мужских трусах. В синяках от засосов на ляжках. В ожогах от сигарет.
— Нравится? Я зову ее Пепельницей. Когда она со мной, пепельница мне не нужна.
Уэйн закрыл окно. Бонго протянул руку. Бонго принялся накачивать вены.
— Я тут что подумал, услуга за услугу. Я ширнусь, а ты посмотришь, как Пепельница отсосет у меня.
Уэйн улыбнулся, сглотнул комок, отпер шкаф. Достал шприц, ложку, героин. Приготовил дозу и наполнил шприц.
Бонго смеялся. Пепельница хихикала. Уэйн отвернулся. Добавил аммиак. Добавил крысиный яд. Добавил стрихнин.
— Ну чего ты там копаешься? — спросил Бонго.
Уэйн обернулся. Бонго намотал жгут. Бонго подготовил вену.
Уэйн увидел ее. Уэйн примерился. Сделал укол. Ме-едленно вдавил поршень.
Ну — как оно теперь?
Бонго пошатнулся. Подскочил. Обделался. Бонго рухнул на пол и забился в судорогах. Уэйн сделал шаг назад и стал смотреть. Пепельница подошла поближе.
Бонго исходил пеной и харкал кровью. Бонго откусил себе язык. Уэйн подошел. Уэйн наступил ему на голову и раздавил его череп.
Пепельница заткнула нос, перекрестилась и пнула Бонго по яйцам. Уэйн подхватил тело. Уэйн поволок его. Уэйн сбросил его в вентиляцию.
— Бонго плохой. Бонго — дрянь, — произнесла Пепельница.
Уэйн увидел Лероя и Кер-ти. Уэйн увидел Уэнделла Дерфи.
Уборка продолжается — для него и для них.
Уэйн прибрался в лаборатории. Уэйн смотрел на то, что происходило за окном. Марвины поливали из шлангов своих соплеменников и стены. Смывали надписи и рисунки.
Вентиляция затряслась. В ней копошились крысы. Крысы нашли Бонго. Крысы стали его жрать.
10:05 — скоро самолет.
Ага…
Голоса и шаги — два щелчка внизу. Там — начинается. Ты знал, что начнется.
Уэйн спустился и остановился на лестничной площадке. Уэйн нашел угол, где мог остаться незамеченным.
Там — десяток головорезов Канлао. Две команды по пять человек. У них были фонари и «магнумы» с глушителями. У них были пожарные шланги, огнеметы и мешки с негашеной известью.
Они рассеялись. Они шли между рядами коек. Они стреляли в упор. Наводили свет — и стреляли в голову. Выбрасывали гильзы и перезаряжали стволы. Все происходило тихо — благодаря глушителям. Было слышно, как скрипят доски.
Опиум — ласковый наркоз — долгий и беспощадный.
Уэйн смотрел. Уэйн видел освещенные лица. Проститутки и Пепельница. Гомики.
Головорезы закончили дело. Они снова собрались у дверей. Один из них взял огнемет и хорошенько поджарил тела. Другой развернул шланг и пустил струю воды. Огонь зашипел. Тела корчились. Койки трещали.
Уэйн смотрел. Они опять вошли внутрь и рассредоточились. Сняли штаны и побрели по воде. Они тащили мешки. Рассыпали негашеную известь. Они припудрили тела. Они приправили горелое мясо.
Вставка: документ
8.02.65.
Внутренняя служебная записка. Директору от Синего Кролика.
Тема: операция «Черный кролик». Пометки: «Первый уровень секретности» / «Передать лично в руки» / «После прочтения сжечь».
Сэр,
мой первый сводный отчет по ОПЕРАЦИИ «ЧЕРНЫЙ КРОЛИК».
1. КРОЛИК-КРЕСТОНОСЕЦ дважды встречался с РОЗОВЫМ КРОЛИКОМ в Вашингтоне, округ Колумбия (6.01.65, 19.01.65) и передал мне кассеты с записью этих встреч. В соответствии с мерами секретности я лично сделал расшифровку этих записей и уничтожил кассеты. Расшифровки кассет № 1 и № 2 прилагаются к этой записке (приложение А). Согласно правилам, пожалуйста, уничтожьте их после прочтения.
2. Несмотря на плохое качество звука в некоторых местах, я уверен в корректности моей расшифровки. Очевидно, что ум, искренность и пылкая приверженность идеалам, которые изображает КРОЛИК-КРЕСТОНОСЕЦ, привлекают слабого и хитрого РОЗОВОГО КРОЛИКА. С вашей стороны было дальновидно поддаться интуитивному порыву и свести их. РОЗОВЫЙ КРОЛИК благосклонно принял заявление КРОЛИКА-КРЕСТОНОСЦА о прекращении снабжения деньгами, «украденными» у мафии, оба выразили желание «поддерживать контакт». Это пожелание, высказанное на кассете № 1, подтвердилось во время второй встречи РОЗОВОГО КРОЛИКА и КРОЛИКА-КРЕСТОНОСЦА, которая зафиксирована на кассете № 2.
3. В ходе обеих встреч КРОЛИК-КРЕСТОНОСЕЦ осторожно расспрашивал РОЗОВОГО КРОЛИКА (см. расшифровки). Однако на данный момент РОЗОВЫЙ КРОЛИК раскрыл только ту информацию, которая уже получена через нашего агента внутри Конференции, БЕЛОГО КРОЛИКА. В общих чертах это:
запланированные беспорядки в Сельме, штат Алабама (пикетирование, бойкоты, кампания учета избирателей);
запланированная (июнь шестьдесят пятого) кампания против сегрегации в школах Чикаго;
предварительные планы (без каких-либо подробностей), касающиеся участия Конференции во втором «Лете свободы», агитационной кампании в Миссисипи;
запланированные волнения в Богалусе, штат Луизиана, и ее окрестностях, которые должны начаться в июне шестьдесят пятого.
4. Я изучил последние записи, сделанные с помощью установленных в гостиничных номерах жучков. В период с 1.01.65 по 4.02.65 КРАСНЫЙ КРОЛИК, РОЗОВЫЙ КРОЛИК и другие члены Конференции останавливались в этих комнатах в общей сложности 14 раз. Никакой существенной информации добыть не удалось. Безобидные разговоры и частые переходы на шепот указывают на то, что объекты подозревают о наличии прослушки. Упомянутые жучки оставлены на прежних местах.
5. БЕЛЫЙ КРОЛИК сообщает, что КРАСНЫЙ КРОЛИК, РОЗОВЫЙ КРОЛИК и другие члены Конференции обсуждали анонимное «письмо о самоубийстве», отправленное КРАСНОМУ КРОЛИКУ, и пришли к выводу, что это происки ФБР. Далее, БЕЛЫЙ КРОЛИК говорит, что не так давно КРАСНЫЙ КРОЛИК и РОЗОВЫЙ КРОЛИК несколько раз резко критиковали вас в устной форме, так же как это делает РОЗОВЫЙ КРОЛИК в расшифровке № 1. БЕЛЫЙ КРОЛИК сказал, что КРАСНЫЙ КРОЛИК «очень огорчен» письмом, особенно его «пагубным влиянием» на жену.
6. Касательно КОНТРОЛЯ НАД ПОЧТОЙ. На данный момент занятые этим агенты перехватили, зарегистрировали и перенаправили множество писем поддержки, а также крупные и мелкие финансовые пожертвования в пользу Конференции. Многие пожертвования были отправлены известными приверженцами левых взглядов, членами коммунистических группировок и кинозвездами, среди которых Дэнни Кей, Берт Ланкастер, Уолтер Пиджин, Берл Айвз, Спенсер Трейси, Рок Хадсон, Натали Вуд и множество малоизвестных фолк-исполнителей. (Более подробная информация содержится в приложении В. Пожалуйста, в соответствии с правилами сожгите после прочтения.)
7. Касательно КОНТРОЛЯ НАД МУСОРНЫМИ БАКАМИ. На данный момент занятые этим агенты собрали и зарегистрировали большое количество выброшенных периодических изданий левого толка и журналов сомнительного содержания, в том числе с фотографиями белых обнаженных женщин, а также безобидный и не подлежащий классификации мусор (более подробная информация содержится в приложении С).
Примечание. Списки из приложения В в ближайшее время будут собраны и направлены на хранение, в соответствии с требованиями первого уровня секретности. При необходимости их можно использовать для облегчения КОНТРОЛЯ НАД БАНКОВСКИМИ СЧЕТАМИ КОНФЕРЕНЦИИ, определения законности вышеупомянутых пожертвований. Это поможет нам оценить целесообразность перекрестной проверки отчетности Конференции по государственным и федеральным налогам.
Последнее. Все действия по КОНТРОЛЮ продолжаются в соответствии с указаниями. Далее следует сводный отчет по направлению «БЕЛАЯ НЕНАВИСТЬ» ОПЕРАЦИИ «ЧЕРНЫЙ КРОЛИК».
С уважением
Вставка: документ
20.02.65.
Внутренняя служебная записка. Директору от Синего Кролика.
Тема: «Белая ненависть» / операция «Черный кролик». Пометки: «Первый уровень секретности» / «Передать лично в руки» / «После прочтения сжечь».
Сэр,
мой первый сводный рапорт по направлению «БЕЛАЯ НЕНАВИСТЬ» ОПЕРАЦИИ «ЧЕРНЫЙ КРОЛИК».
1. При участии помощников ПАПЫ КРОЛИКА я составил список членов Клана, которые являются потенциальными диссидентами и не имеют определенных занятий с декабря 1964 года, когда ПАПА КРОЛИК распустил ранее сформированные внутри Клана группы доносчиков (список указанных членов Клана находится в приложении А). (Примечание: в соответствии с правилами секретности сожгите указанное приложение после прочтения. Оригинал находится у меня.)
Кроме того, ПАПА КРОЛИК предоставил (см. приложение В — после прочтения сжечь) поименный список 14 000 читателей памфлетов и пропагандистских листовок, жителей Луизианы и Миссисипи, подписчиков особой сегрегационистской/расистской серии, распространяемой организацией ПАПЫ КРОЛИКА. Перекрестная проверка уголовного прошлого этих подписчиков позволила выявить 921 человека, арестованного за легкие и тяжкие уголовные преступления, а также участников экстремистских организаций правого толка.
2. Согласно моему плану, ПАПА КРОЛИК, прикрываясь маской «анонимного патриота», займется вербовкой этих людей по почте, направляя их к ДИКОМУ КРОЛИКУ. После демобилизации (июнь шестьдесят пятого) ДИКИЙ КРОЛИК рассмотрит полученные письма, свяжется с наиболее перспективными кандидатами и создаст из них ядро новой группировки. Он ограничит деятельность нанятых им людей и получит информацию об их прошлых связях в подобных организациях. Кроме того, ДИКИЙ КРОЛИК распределит обязанности между своими будущими информаторами.
3. КРОЛИК-КРЕСТОНОСЕЦ и БЕЛЫЙ КРОЛИК упоминали о возможном проведении в Миссисипи агитационной кампании «Второе лето свободы» и запланированных беспорядках в Богалусе, штат Луизиана, и окрестностях. ДИКИЙ КРОЛИК хочет этим воспользоваться. Я считаю, что осторожная, но убедительная демонстрация силы в указанном месте и в указанное время может поспособствовать значительному пополнению наших рядов. Для дальнейшего вовлечения новобранцев ДИКИЙ КРОЛИК намерен снабдить их низкокачественным огнестрельным и холодным оружием, которое собирается закупить у своего друга ЧАРЛЬЗА «ЧАКА» РОДЖЕРСА (белый мужчина, 43 года), наемного служащего ЦРУ под прикрытием. В данный момент РОДЖЕРС находится во Вьетнаме вместе с ДИКИМ КРОЛИКОМ. РОДЖЕРС имеет выходы на торговцев оружием в среде «правых» кубинских эмигрантов, находящихся в районе побережья Мексиканского залива.
4. Помимо прочего ДИКИЙ КРОЛИК организовал «Управление почтовой рассылки памфлетов ненависти» среди отбывающих и отбывших наказание преступников, с которыми был знаком в период работы тюремным надзирателем в штате Миссури. Он планирует проводить вербовку среди условно-досрочно освобожденных энтузиастов, которые сохранили с ним отношения после выхода на свободу. Я считаю этот метод вербовки эффективным.
В заключение. Полагаю, мы будем готовы действовать в указанный (20.02.65) день. Пожалуйста, ответьте, как только позволит ваше расписание.
С уважением
Вставка: документ
1.03.65.
Внутренняя служебная записка. Синему Кролику от директора.
Тема: операция «Черный кролик» / записка от 20.02.65. Пометки: «Первый уровень секретности» / «Лично» / «После прочтения сжечь».
СИНИЙ КРОЛИК,
меры, описанные в послании от 20.02.65, полностью одобряю. Холодные деньги будут отправлены. Вы можете поделиться необходимой информацией с ПАПОЙ КРОЛИКОМ и БЕЛЫМ КРОЛИКОМ. Учитывая неблагонадежность КРОЛИКА-КРЕСТОНОСЦА, не сообщайте ему ничего о «БЕЛОЙ НЕНАВИСТИ» и не контактируйте с ним до получения особых указаний.
Вставка: документ
8.03.65.
Дипломатическая почта. Джону Стэнтону от Пита Бондюрана. Пометки: «Передать лично в руки» / «После прочтения уничтожить».
Дж. С.,
мы готовы к действиям по обоим направлениям. Вот сводка, о которой ты просил.
Все идет гладко.
A) Милт Черджин подкупил сотрудников отчетного отдела полицейского управления Лас-Вегаса и шерифской службы округа Кларк и получил на руки список всех ранее арестованных в западном Вегасе цветных наркоманов.
Б) Я нанял четырех цветных пушеров, которые займутся распространением зелья среди отбросов общества в западной части Лас-Вегаса. Они выполняют черную работу в казино и были рады получить такое предложение. Я выдал им копии упомянутых списков и поручил угостить каждого торчка бесплатной дозой того, что приехало в Штаты 9.01.65. После такого «угощения» они захотят еще. Я велел этим парням «угощать» каждого, кто попросит, но только цветных. Среди них найдется много желающих, так что постоянных «клиентов» будет достаточно (так говорит Милт, не я).
B) Периодически я припугиваю этих ребят, и сейчас уверен, что они (1) не воруют товар; (2) не продают ничего белым; (3) не воруют у сотрудников конторы или такси «Тигр»; (4) не болтают лишнего перед своими убогими дружками и сотрудниками конторы или такси «Тигр» и не станут болтать. Маловероятно, что они попадутся, так как Милт подкупил полицейское управление Лас-Вегаса и отдел по борьбе с наркотиками шерифской службы, обеспечив их невмешательство. Но если хоть кто-то из четырех все-таки попадется, мы планируем вытащить его и избавиться от всех прежде, чем у них развяжутся языки.
Так что все согласовано. Курьеры из такси «Тигр» доставляют товар на точки, пушеры забирают, толкают и передают деньги обратно тем же путем. Таксисты — надежные профессионалы и ничего не скажут, даже если будут арестованы. В прошлом Уэйн периодически начинал слежку за торговцами и убедился, что они не бодяжат и не мутят с товаром. Теперь на западе Уэйна считают злобным придирой, и это держит торговцев в узде.
Г) Ты в курсе, что Уэйн приезжал из Сайгона и отправил вторую партию (4 фунта) в Штаты 2.03.65. Роджерс, Релье, Месплед, Гери и Элорд остались в Лаосе и наблюдают за производством морфиновой основы в лагере «Тигр» (в то время как ты и остальные парни, заварившие эту кашу, носитесь по Юго-Восточной Азии со своими тайными делишками). Уровень производства в лагере «Тигр» остается высоким, полученный в январе-феврале урожай превзошел все ожидания. У Чана закончился метедрин (нет худа без добра — из-за этой дряни погибло три раба), так что пришлось притормозить, пока у рабов была ломка и они курили лошадиные дозы опиума. Весной, в апреле, поля жгли, чтобы подготовить землю к осеннему севу. Однако у нас оставалось достаточно морфина, чтобы протянуть до следующего урожая. После налета и объединения в конце ноября три перегонные установки были загружены до предела. Мое решение использовать резиновые пули оказалось верным, поскольку стычки между бывшими солдатами республиканской армии и экс-вьетконговцами продолжаются. Месплед проводит среди них еженедельные соревнования по боксу (в качестве секундантов и рефери выступают рабы), и это позволяет им спустить пар и поддержать боевой дух.
Д) Ты был прав насчет «зачистки». Канлао уничтожил находившийся под лабораторией притон (и около 600 других), но сейчас суета вокруг прибытия войск утихла, жизнь налаживается.
Ни один из рейсов, следовавших из Саравана в Сайгон, не задержался ни в одном из пунктов, ни один из грузов таможня не проверяла. Притон под лабораторией и танцевальный клуб снова открыты, Уэйн снова проверяет дозировку на тех, кто там зависает. Чан сообщил, что Кхань перестал высказываться против наркотиков, в Сайгоне все сбиты с толку прибытием войск и продолжением войны. Ты был прав. Кажется, вновь прибывшие силы и средства обеспечили нам дополнительное прикрытие.
Е) Каналы в полном порядке. Пока что никаких таможенных проверок, никаких помех с вылетом из Таншоннят, никаких проблем на авиабазе Неллис. Литтел, мой приятель, наблюдал за транспортировкой груза, отправленного из Неллис 9.01.65 через пункт разгрузки ЦРУ в конечный пункт «пожертвования» — арсенал Национальной гвардии штата Невада. Милт занимался передачей товара с точки разгрузки в такси «Тигр». Эта система исключает ошибки, Гвардия довольна «помощью» Хьюза.
Ж) У Милта возникли непредвиденные расходы, но, если отбросить это, с партиями от 9 января и 2 февраля мы поднялись на 182 000 баксов по сравнению с доходами в Вегасе. Я готов отправить Чака, Лорана и Флэша в Штаты, чтобы они разведали обстановку в лагерях эмигрантов, оценили состояние личного состава и снабдили оружием тех, кого нужно.
В мае Боб Релье демобилизуется из армии и начинает работать с федералами. Он будет находиться рядом с Мексиканским заливом. Он задействует свои связи и поможет ребятам обеспечить эмигрантов оружием.
Это все. Хочется поскорее вернуться к Кубе. Давай забудем обо всех предосторожностях и финансовых ограничениях и займемся делом.
Свободу Кубе!
68. (Лас-Вегас, Лос-Анджелес, Майами, Вашингтон, Чикаго, Сельма, 21 марта — 15 июня 1965 года)
Воздаяние. Расплата. Ответный удар.
Он подчинялся Гуверу. Он шпионил за Бейярдом Растином. Он был кроликом. Совершал предательство за предательством — работу КРОЛИКА — работу для Гувера.
Работа требовала поездок. Он работал на Дракулу и Джимми. Он работал на Драка и мафию. Он летал из округа Колумбия в Майами. Он летал из Чикаго в Лос-Анджелес.
Он ходил по банкам. Открывал новые счета, использовал фальшивые документы. Он сливал наличность. Он выписывал чеки. Он платил оброк Конференции.
Контрмеры: нелегальные выплаты, растрата. Укоротим лапы «Черному кролику».
Он доил Дракулу. Откусывал понемногу — по-кроличьи, крохотными кусочками. Это работало. Ему удавалось снимать навар. Наличности становилось больше.
Он работал на Джимми Хоффу. Собирал подшивки документов. Он вел два дела. Он докучал мафии. Он собрал два лимона «приданого для Джимми».
Приданое. Надежда. Безнадега. Присяжные и судьи были неподкупны.
У Гувера были свои люди. Гуверу Джимми нравился. Гувер мог помочь. Не трогай его. Не проси. Не влезай в еще большие долги — пока что.
Он работал на Драка. Собирал документы. Нарочно тянул время. Ему требовалось двенадцать месяцев — максимум шестнадцать. Потом Дракула может слить свои фонды. Может забрать свою заначку. Может вложиться в Лас-Вегас.
Фред Оташ проводил отбор. Тщательную проверку. Фред Оташ собирал сплетни. Давай-ка все пересмотрим. Давай-ка найдем что-нибудь погрязней. Давай пустим это в дело.
Папки: «По секрету», «Бред», «Шепотом», «Замочная скважина» и «Строго секретно». Настоящие папки. Надежно спрятанные папки. Папки, полные грязи.
Грязь добывали жучки. Литтел наводнил Вегас жучками. Фред Турентайн ему помогал. Они прослушивали номера отелей. Они собирали грязь. Они охотились на шишек из числа законодателей.
Пока что — три мошенника, три блядуна, три алкоголика.
Федералы приставили к жучкам людей — двух агентов, на три месяца. Гувер скучал. Грязи было слишком мало. Грязь была в дефиците.
Гувер отозвал федералов. Их заменил Фред. Фред возился в грязи. Фред берег грязь для Пита.
Три шишки и один Пит. Согласие обеспечено. У нас есть голоса в правлении. Теперь у нас есть ВЫ. Обещайте поддержку со своей стороны.
Смотрите, что мы делаем с антимонопольным законодательством. Смотрите, как мы отрываемся в Вегасе. Как обрушиваются доходы отелей и растут нелегальные доходы. Как Литтел распоряжается неправедными деньгами.
У нас есть «настоящая» отчетность. У нас есть товар. У нас есть данные по закупкам и перепродаже. Мы объединяем бизнес, переводим деньги, строим казино за границей.
Мафия делает запасы. Откладывает средства. Эти ребята обычно стараются избегать затруднений.
У Сэма Джи сейчас затруднения. Последние новости: Сэм сидит в чикагской тюрьме. Большое жюри вызвало его в суд повесткой. Это подстроил Бобби. Потом Бобби стал главным прокурором штата.
Сэм отказался давать показания. Сэм сослался на пятую поправку[130]. Его привлекли к ответственности. Невыполнение распоряжений суда — тюрьма округа Кук — всего одно заседание большого жюри. Один год — до весны шестьдесят шестого.
Судья насел на Сэма. Судья косил под Бобби. Бобби прижал Сэма в пятьдесят седьмом. Тогда Бобби был советником сената по юридическим вопросам. Сейчас Бобби сенатор.
Литтел слушал записи Бобби. Прогуливался по сенату. Бродил по галерее и наблюдал за Бобби. Он изучил архив сената. Он уделил особое внимание словам Бобби.
Бобби критиковал одни законопроекты и превозносил другие. Бобби никогда не вспоминал о мафии. Бобби отстаивал гражданские права и восхищался Кингом.
Литтел записывал разговоры Бейярда Растина. Бейярд обожал Кинга. Литтел встречался с Бейярдом без диктофона. В тот день Бейярд выглядел расстроенным. Бейярд показал ему письмо.
«Кинг, загляни в свое сердце».
«Кинг, долго ты не продержишься, как всякий мошенник».
«Ты самозванец, злобная и грязная тварь».
«Кинг, тебе остается только одно».
Они встречались в Лафайет-парке. Бейярд показал ему письмо. Он прочитал его. Ему стало нехорошо. Он ушел.
Он встречался с Бейярдом еще раз. Снова в парке Лафайет. Без диктофона. Это успокаивало и в то же время пугало его.
Слежка. Дуайт Холли следит за тобой, сказал мистер Гувер. За тобой хвост — с самого Вегаса. Это не КРОЛИЧИЙ хвост. Холли начал следить за тобой еще до того, как стал Синим Кроликом.
Он встретил Джейн в Вегасе — это было плохо — но слежки не было. Он встретил Дженис — их первая встреча — слежки не было. Холли занимался «Кроликом». У Холли были силы, авторитет. Холли мог возобновить преследование.
Он встречался с Бейярдом. Они дважды встречались без диктофона. Он проверял наличие слежки. Никого в пределах видимости. Видимо, никого. Нельзя было ни ограничиться предположениями, ни убедиться.
— Приезжай в Сельму, — сказал Бейярд. — Увидишь, как пишется история[131].
Он так и сделал. Он полетел туда. Использовал поддельные документы. Раздобыл фальшивое удостоверение журналиста. Он избегал демонстрантов, избегал копов и присоединился к представителям прессы.
Он смотрел. Он боялся слежки. Он видел Кровавое воскресенье.
Шоссе 80. Мост Эдмунда Петтуса. Люди шерифской службы округа Кларк — верхом и на патрульных машинах с флагами Конфедерации.
Люди шерифа вязали демонстрантов. Было приказано разойтись в течение двух минут. Реакция последовала через минуту. Полиция пустила в ход слезоточивый газ и дубинки. В дело пошли кнуты и палки, обмотанные колючей проволокой.
Полиция набросилась на демонстрантов. Полиция прорезала толпу. Полиция косила людей. Он смотрел. Он спрятался за камерами. Он видел, как дубинки ломают носы. Он видел, как кнуты рвут кожу.
Он прятался. Смиренный Кролик-Крестоносец. Недостойный Красного и Розового храбрецов.
Он вернулся в Вегас. Он думал о слежке. Он думал о Гувере. Мистер Гувер требовал докладов — КРОЛИЧЬИХ подробностей — сам же ничего не отправлял.
Давай предположим. Давай подкормим страх.
Мистер Гувер занят. Он увлечен «Черным кроликом». Его консультирует Синий Кролик. Синий ненавидит Крестоносца. Синий откладывает отчеты. Синий задерживает их движение.
Или: у мистера Гувера свои планы. Они ужасны. Они придут на смену письмам о самоубийстве. Зачем беспокоить Крестоносца? Зачем напрашиваться на упреки? Не надо печалить его лишним знанием. Не стоит подталкивать его к предательству. Не надо испытывать на прочность его глупые идеалы.
Или: Синий дергает за ниточки марионетку — Дикого Кролика — который работает один. Дикий занимается Кланом. Дикий может работать сам по себе. Дикий может оказаться настоящим бандитом. Мистер Гувер знает об этом. Синий знает об этом — но зачем сообщать Крестоносцу?
Принцип необходимого знания. После прочтения сжечь. Скрывайся и таи.
У него была Джейн. Джейн пережила поездку в Вегас. Джейн не вернется туда. Они снова стали жить по своим правилам. Они открылись друг другу. Они скрылись в Лос-Анджелесе. Забыли о противостоянии. Возобновили свою игру. Он обманывал. Она обманывала.
Джейн знала, что он следил за Бобби. Знала, что он лгал Говарду Хьюзу. Знала мафиози. Она жила, как преступница. Она действительно боялась профсоюза Хоффы.
Любовь и ложь. Любовь помогала. Ложь причиняла боль.
Он путешествовал. Он ездил в Вегас. Наведывался к Барби. Вступил в неофициальный клуб ее поклонников. Сидел в первых рядах.
Встречи на танцах. Восхищение и серьезные разговоры. Невинные посиделки в баре и ее выступления.
Заезжал Пит — по пути из Вьетнама в Вегас. Их дороги пересекались. Барби ездила с ним. Ее глаза засияли ярче.
Таблетки. Ее секрет. Удовольствие, уходящее с приездом Пита.
Все мужчины любили ее. Он рассказал Питу. Пит был в курсе. Барби выросла.
Барби изменилась за то время, что он знал ее. Барби сменила стиль. Теперь она открывала ноги. Она импровизировала и дурачилась. Во мне метр восемьдесят. Я не умею петь. Я знаю ужасные вещи.
Он любил ее. Он любил ее больше, чем Дженис и Джейн. Дженис была — Вегас. Джейн — Лос-Анджелес. Он жил между городами.
Дженис не умела хранить секреты. Дженис никогда не лгала. Она хвасталась своими похождениями — и легко могла доказать свои слова. Она щеголяла своими умениями. Слишком много болтала. Жила в постоянном возбуждении. Считала, что управляет мужчинами. Ее рассказы говорили об обратном. Она не отличала чувства от чувственности.
Она развелась с Уэйном-старшим. Отказалась от его фамилии. Снова стала Льюкенс. Она заработала два миллиона. Расплатой была боль. Расплатой была ее хромота.
Она отвечала ударом на удар. Играла в гольф. Даже хромой умудрилась сделать пар. Она бросила костыли. Она никогда не плакала, никогда не ныла и не жаловалась на судьбу.
Они встречались в ее коттедже. Занимались любовью и беседовали. Дженис говорила. Он слушал.
Она спала с черномазым. Уэйн-старший узнал об этом и убил его. Она спала с Кларком Кинманом. Уэйн-старший подсматривал. Она на спор затаскивала в постель мальчиков-коридорных. Она переспала с Уэйном-младшим — и заплатила за все.
Она слишком много болтала. Слишком много пила. Она была воплощением силы воли, которую ей не на что было тратить. К Джейн она относилась с презрением.
Дженис говорила. Дженис переходила от одной темы к другой. Дженис перемывала кости Уэйну-старшему. Он был ужасен и жесток. Он способен на ЧТО УГОДНО.
Дженис говорила. Дженис пугала его. Уэйн-старший — Папа Кролик.
69. (Лас-Вегас, Майами, Порт-Салфур, Сайгон, Сараван, Дакто, Даксут, Муангкао, 21 марта — 15 июня 1965 года)
Поездки.
С востока на запад — из Вьетнама в Вегас.
Он прилетел на запад — его встретила Барби. Она была рада. Она вся светилась. Она опровергала все, что говорилось в том письме.
Письмо тревожило его. Странные слова, неровный почерк, «туда-сюда». Он думал о таблетках — о похожих на попкорн стимуляторах и красных транквилизаторах. Нет. No. Nein. Noi по-вьетнамски. Барби так и сверкала. Барби просто сияла.
Они сияли три года подряд. Они сияли по общей причине. Барби стала лучше. Барби стала сильнее. Барби обрела новое зрение.
Она видела людей насквозь. Она знала все о жизни в мире мафии. Это была ненастоящая жизнь. Мужчины рисковали, пили шампанское и строили заговоры. Мужчины служили делу. Женщины их обслуживали.
— Я рано достигла славы. Быть может, Джей-Эф-Кей — это из-за меня, — говорила Барби. — У тебя есть Куба. У меня — «Дворец султана».
Она не капала ему на мозги. Не ссорилась с ним. Просто сказала, что стала другой. Они обошли это молчанием. Он понимал, что одиночество надоело ему.
Вегас поглощал ее. Он продал первую партию наркотика и купил два билета на восток. Они отправились в Майами. Взяли с собой кота. Забронировали номер в «Дорал». Кот придал ему привычный вид.
Он висел на занавесках. Гадил на мебель. Ловил птиц на террасе. Таскал еду, которую им приносили в номер.
Они видели Дино и Шеки Грина[132]. Они сидели в первых рядах. Они подолгу спали и много занимались любовью. Беседовали. Он рассказал о Вьетнаме. Он лгал. Он умолчал об убийствах. Не стал говорить о рабах.
Барби давила на него. Барби выспрашивала подробности и уличала во лжи. Плевать, подумал он — и рассказал все. Ничего не стал скрывать.
— И все это — ради Кубы? — спросила Барби.
Они прогуливались. Они столкнулись с Джимми X., когда ловили крабов на пляже. Джимми бурлил от ярости. Джимми кипел. Джимми ныл, не переставая.
Его проблемы с законом. Здесь замешан Сэм Джи. Его чертов геморрой.
Пит заскучал. Пит разговорил его. Использовал его настроение. Пит мог разговорить кого угодно. Пит осторожно вытягивал из него информацию.
Канзас-Сити. 1956 год. Дэнни Брювик тебя поимел.
Джимми дал волю чувствам: и как поимел! Тысяча чертей! Арден, проклятая шлюха!
Джимми вспомнил об Арден. Джимми точно прорвало.
Арден Брювик — эта чертова девка — бывшая подружка Джулса Шиффрина.
«Простите», — сказал Пит.
Он отошел к уборной. Воссел на троне. Устроился поудобнее и задумался.
Джулс Шиффрин — человек мафии, человек с большими деньгами — умер в шестидесятом. «Настоящие» счета принадлежали ему. Арден Брювик была бухгалтером.
1956 год. Канзас-Сити. Дэнни Брювик сбежал. Джимми выходит из себя. Арден арестована. Корпорация «Ти-энд-си» добивается ее освобождения под залог. Хозяин «Ти-энд-си» — Карлос М.
Смена декораций. 1959 год — Новый Орлеан — Жан-Филипп Месплед здесь проездом. Месплед видит Арден — с кем-то из бандитов Карлоса.
Смена декораций, 1960 год — Висконсин — Уорд Литтел крадет документы. У Шиффрина инфаркт, он умирает.
Смена декораций. Осень 1963 года. Карлос подлавливает Уорда. Карлос говорит ему: «Бумаги у тебя. Джимми не знает об этом. Мы с Ребятами — знаем. Мы знаем тебя. Ты у нас на крючке. Ты продашь Драку наши отели. Ты все отработаешь. Ты проверишь информацию. Ты придумаешь, как узаконить навар».
Смена декораций. Даллас — день убийства — Арден встречает Уорда. Она работает на Джека Руби. Она ведет его счета. Она знает, где находится явочная хата. Она видела карты и мишени. Она видела команду.
Уорд влюбляется в Арден. Карлос жаждет ее смерти. Уорд превращает Арден в «Джейн». Уорд прячет «Джейн». Уорд мухлюет со счетами.
Сумел ли Карлос найти Арден? Обещал ли он проявить милосердие? Арден была бухгалтером. Арден знала Шиффрина. Арден жила с Литтелом.
Логично, но он видел Уорда с «Джейн». Они были настоящими. Он знал это.
Это его пугало. Это его злило. Он повторял: имея настоящие дела с женщинами, следует готовиться к убыткам — и к полному краху.
Барби смотрела, как он беседует с Джимми. Барби заметила его поход в туалет. Она почти все поняла. Он все рассказал. Он забыл упомянуть Карлоса. Он забыл о Большом Ди.
Барби это нравилось. Барби любила тайны и умела хранить их. Они говорили об этом. Он сказал ей, что попробует еще кое-что. Позвонил Фреду Оташу. Оташ вступил в игру.
— Я все улажу, не нервничай, — говорил Оташ. — Я куплю еще нескольких копов. Я заплачу им за хлопоты. Они проверят документы и перезвонят мне.
Они чесали языки. У Оташа были новости. Оташ сказал, что его нанял Уорд. Уорд жаждал САЛЬНОГО КОМПРОМАТА. Уорд платил тем, кто был готов копаться в грязи, — пусть только найдут ему что-нибудь о старых скандалах.
Пит возобновил поиски Арден. Пит велел не говорить Уорду — ему не стоит об этом знать. Оташ помогал. Оташ уже раздобыл фотографии Арден. Оташ знал, что Арден теперь зовут Джейн.
Пит нервничал из-за этого. Пит думал об этом. Пит жил с этим.
В Вегасе все было на мази — стопроцентно. «Белый» в городе. Слухи ползли. Желающих покататься становилось все больше: любители нюхнуть и уколоться, любители новых ощущений, любители всевозможной отравы.
Пушеры работали. Они расхваливали товар. Носили невообразимые наряды. Ездили на чудовищных драндулетах. Они окружили наркотик сиянием славы. Сделали его шикарным. Модным. Популярным.
Они разъезжали повсюду. Собирали толпы. Занюхивали огромные количества сухого молока. Они развеивали в пух и прах миф о зависимости.
Они носили украшения. Красили волосы. Щеголяли пушками из фальшивого золота. Они говорили: эту кашу заварили цээрушники. Белые здесь не при чем.
Уэйн следил за ними. Это их пугало. Они знали, кто такой Уэйн. Уэйн-младший зло-о-ой. Уэйн-младший убил нашего брата.
Деньги текли рекой. Милт подсчитывал доходы. Милт был в восторге от успеха порошка. Но — на строго огороженной территории. Белым сюда вход заказан.
К делу пытался примазаться молодой придурок. У придурка имелись планы. У него был нюх. У него появились упаднические идеи. «Белый» — это круто. Продадим на сторону. Банда ничего не заметит.
Пит отдал приказ своим неграм. Негры отловили придурка.
У Санто Т. была акула по имени Батиста. Акула жила в бассейне Санто. Акула ела бургеры. Бифштексы. Пиццу. Негры швырнули придурка в бассейн. Акула сожрала его живьем.
«Белый» остался в западном Вегасе. Торчки сидели дома. Торчки не совались в белый Вегас. Таксисты из «Тигра» катались по западной части города. Глаза «Тигров» светились.
Никаких новых торговцев. Никаких лишних проблем с полицией. Никакого лишнего шума.
Такси «Тигр» пользовалось популярностью. Сонни Листон стал их большим поклонником. Сонни ел в конторе, спал в конторе. Сонни выступал на местном телевидении. Делал «Тигру» рекламу. Расхваливал:
«Такси „Тигр“ нокаутирует. Такси „Тигр“ сделало подружку Кассиуса Клея».
За рулем были гомосексуалисты. За рулем были натуралы. Пит старался не допускать напряжения. Гомики продавали мальчиков. Другие гомики их покупали. Гомики везли гомиков в номера. Номера: с жучками, диктофонами, запахом шантажа. Гомики вертели задницами. «Ослик» Дом крутил любовь с Сэлом Минео и Роком Хадсоном.
«Тигр на охоте круглые сутки! Не хочешь танцевать — не стоит тигра звать!»
Пит дал задание Флэшу — в апреле 1965-го. Добраться до залива. Отыскать лагеря беженцев. Присмотреться к ним на предмет хороших бойцов.
Пит дал задание Меспледу — в апреле 1965-го. Добраться до США. Добраться до Юга. Найти поставщиков оружия.
Боб Релье уехал из Лаоса — в мае 1965-го. Боб Релье добрался до Миссисипи. Теперь он был федералом. Теперь он стал стукачом. Только тс-с-с.
Чак последует за Бобом. Прибудет в Хьюстон. Начнет добывать оружие. Чак будет в районе залива — рядом с Миссисипи. Рядом с Меспледом и приятелем Бобом.
Чак посмеивался над Бобом. Боб посмеивался над Чаком. Они хихикали, глядя друг на друга. Они хихикали, пока Боб со всеми прощался.
Они помнили о собственных планах. Они позволяли себе играть словами. Они паясничали. Бирмингем, штат Алабама. На самом деле — БОМБингем. Богалуса — хи-хи — БОМБалуса.
Боб отправился работать на федералов. Чак обзавелся новым соседом. Теперь Чак жил с Лораном Гери. Чак капал ему на мозги и беспрестанно доставал своей клановской клоунадой, дурацкими убеждениями, цирком с сожжением крестов.
Поездки — из Далласа в Вегас, из Далласа во Вьетнам. Встречи и вечеринки выпускников.
Чак стрелял, стоя на возвышении. Месплед стрелял из пушки Освальда. Флэш и Лоран были в команде Бойда. Они лишились возможности ударить первыми.
Поездки — из Сайгона к заливу, из залива на Кубу. Флэш — кубинец. Флэш — темноволосый. Флэш вполне мог сойти за своего.
План такой: Флэш приезжает, намечает план действий для сил сопротивления, находит надежных людей, помогает им перебраться через границу, привозит их сюда и дает информацию Гери и Меспледу. У них есть домишко. Недалеко от залива. Там есть электричество. Они будут пытать этих людей. Они возьмут их за яйца. Они проверят их надежность.
Поездки — с Кубы к заливу, из залива во Вьетнам. Мно-о-го американских солдат.
Стэнтон записывал их число. Стэнтон отмечал провокации. Стэнтон предчувствовал длительную войну.
Конговцы напали на Плейку. Жертвы — восемь америкосов. Ответ Джонсона — воздушные налеты, операция «Пылающее копье».
Конговцы напали на Куинён. Жертвы — двадцать один америкос. Ответ Джонсона — новые воздушные налеты, операция «Пылающее копье II».
Прибывают американские войска — «советники» — два батальона морских пехотинцев. Они разворачиваются. Они расползаются. Они присоединяются к отрядам марвинов.
Перестрелки. Убитые американцы. Приезжающие. Пополнения — больше, еще больше — по сорок тысяч человек.
Войска прибыли в Сайгон. Войска отдыхали и развлекались. Их численность росла. Долгая война — это хорошо. Конторе это нравилось. Пополнения — прекрасно.
Уэйн жил в Сайгоне. Уэйн жил в лаборатории. Уэйн говорил, что его чертов мир скоро лопнет. Больше людей. Больше шума и музыки в вентиляции. Больше вьетнамских солдат. Больше торчков и шлюх. Больше спрос. Больше «белого». Больше денег.
Стэнтон отмывал прибыли. Стэнтон выдавал деньги Питу. Пит — Меспледу. Месплед закупал оружие. Двенадцатимиллиметровые винтовки, «Итаки», ручные пулеметы Браунинга, противотанковые ружья.
Флэш нашел место для солдат. Недалеко от залива, хоро-о-ошее. Рядом с Порт-Салфуром, штат Луизиана. Там размещались шестьдесят человек — уголовники-кубинцы.
Месплед выдал им несколько пушек. Урки возликовали. Пит бывал здесь. Присматривался к бойцам. Наблюдал за их тренировками. Они оказались парни не промах. Весьма. Они жаждали крови.
Пит приехал в Сайгон. Встретился с цээрушниками Стэнтона. Семь человек вместе со Стэнтоном — думающие о Кубе.
Они говорили об острове. Обсуждали действия. Проверки на детекторе лжи будут проводиться обязательно. Будут проводиться случайным образом. Через это пройдет вся контора. Необходимо выявить и наказать предателей. Необходимо переловить воришек. Необходимо убедиться в преданности.
Стэнтон летал в Лаос. Стэнтон привез свой полиграф. Пит проверился — чисто. Чан проверился — чисто.
Стэнтон ненадолго остался. Стэнтон смотрел, как по весне удобряют поля.
Охранники освободили рабов от цепей. Рабы собрали хворост. Сложили его в кучи. Наполнили баки пропаном. Охранники смочили и подожгли факелы. Охранники запалили хворост.
Поля горели. Небо отсвечивало красным. Поля полыхали всю ночь. Охрана ликовала. Рабы ликовали. «Тигр» поседел от пепла.
Пепел летел. Пепел оседал. Весь лагерь был удобрен пеплом.
Стэнтону это понравилось. Стэнтон остался. Стэнтон остался посмотреть на бой Клея и Листона. Чак соорудил устройство — что-то типа транслятора — ловил радиосигнал от управления по оказанию военной помощи.
Бой Сонни проиграл. Поединок был напряженным от начала и до конца. Идиоты-комментаторы орали о том, что-де об исходе поединка договорились заранее.
Пит хохотал. Черт побери! Пит знал: Сонни уже не молод. Реакция у Сонни уже не та. Сонни укушен «Тигром».
70. (Лас-Вегас, Сайгон, Сараван, Баолок, 21 марта — 15 июня 1965 года)
Давайте поднимемся повыше. Давайте посмотрим.
Кхань пришел и ушел. Премьер Ки[133] изгнал Кханя. Не щелкай клювом — милость и немилость приходят быстро.
Война продолжалась с новой силой. Новые войска прибывали. На провокации следует отвечать. Больше морпехов. Расширить воздушные силы. Обязательно расширить еще.
Больше бомбежек в Сайгоне. Больше трупов. Отель «Бринкс», посольство — американские трупы[134]. Больше вьетконговцев. Больше ночных патрулей. Больше попыток саботажа.
Плейку — множество самолетов — прекрасная американская армада. Нападение конговцев — неприкрытое и наглое. Они использовали ручные гранаты — сделанные дома, из чего попало. Тринитротолуол, пальмовые листья, бамбук. Много самолетов было взорвано. Один конговец погиб.
На провокации следовало отвечать. Ответ означал бомбежки. Больше пилотов. Больше солдат. Больше артиллерии.
Стэнтон считал. Стэнтон говорил о двухстах тысячах бойцов — к 1966 году.
Уэйн смотрел. Уэйн наблюдал. Уэйн не понимал. Война во Вьетнаме была черной дырой. Конговцы не могли проиграть. Конговцы жили, чтобы умереть.
Один солдат Вьетконга пришел на танцы. Он был одет в роскошный наряд — пластиковый жилет. В него выстрелили. Бомба на груди взорвалась. Ой — как нехорошо получил ось-то! Шесть убитых. Американцы. Конговцы выигрывали со счетом 6:1.
Стэнтону и Питу война нравилась. Стэнтон и Пит любили Кубу. Куба была черной дырой. Тот же Сайгон плюс песок.
Всем парням война была по душе. Они были здесь ради Кубы. Уэйн был здесь, чтобы смотреть.
Вояки приходили в танцклуб, снимали девочек и трахали их прямо на полу. Он смотрел.
Торчки гнили. Известь разъедала кости. Марвины делали из них удобрения и толкали по дешевке. Он смотрел.
Конговцы сожгли опоры ЛЭП. Сайгон погрузился во тьму. Пилоты сбрасывали световые заряды безумных цветов. Он смотрел. Он работал. Он жил в Сайгоне. Ездил в Баолок. Покупал оружие. Это было прикрытием для торговли наркотиками. Оружие было подарком.
Он ездил на джипе. Следовал за патрулями. Его основным делом было — смотреть.
Восьмое апреля 1965-го — возле Зинькуана. Перестрелка на рисовых полях — морпехи против вьетконговцев.
На дороге взорвалась мина. Джип Уэйна взлетел. Лобовое стекло рассыпалось на осколки. Водитель умер на месте. Уэйн спрятался за его трупом.
Кусты — на обочинах. Они шевелятся. Это маскировка вьетконговцев.
Они бросились в атаку. Морпехи выскочили из укрытия. Честный бой — без игры в прятки.
Уэйн выбрался наружу. Уэйн вытащил свою пушку. Уэйн выстрелил в трех конговцев. Его выстрелы отдавались звоном. Он попал по бронежилетам — сделанным, твою мать, из распиленных пополам мусорных урн.
Вьетконговцы палили. Морпехи палили. Морпехи целились. Они стреляли по ногам. Они стреляли в голову. Они метили в незащищенные броней места.
Узкоглазые спрятались. Пули застучали по джипу. Одна из них попала в шею врачу — он упал. Уэйн высунулся и снова стал стрелять.
Шесть конговцев. Все выстрелы — в голову. Он убивал.
Морпехи поднялись. Один из них задел мину-ловушку. Осколки превратили его — по грудь — в кровавое месиво.
Уэйн подполз к убитому врачу. Уэйн нашел у него шприцы-тюбики — чистый морфин.
Он добрался до солдата. Он сделал ему укол. Морпех забился в конвульсиях. Он выплевывал куски собственной селезенки.
Уэйн прихватил с собой пакетик «белого». Шприц в кармане — одна небольшая пробная доза.
Он нашел вену. Он уколол солдата. Солдат шумно вдохнул. Солдат улыбнулся. Солдат отключился.
Уэйн засек время. Смерть наступила через шесть секунд. Парень умер легко и спокойно.
Пит прошел Вторую мировую. У Пита было правило: не продавать солдатам. Так наивно. Это противоречило другому, настоящему правилу: на провокации нужно отвечать.
«Наши ребята» будет сражаться. «Наши ребята» будут искать способы расслабиться. «Наши ребята» непременно найдут порошок.
Стэнтон говорил: «война ЦРУ» и «личные обязательства».
Уэйн убил Бонго. Взял на себя обязательства. Начал войну. Он раздавил таракана. Он был уверен в своей правоте и беспристрастен. Он убил Бонго. Он избавился от Бонго. Он сосчитал свой пульс. Шестьдесят два удара в минуту — абсолютно нормальный, никакого волнения.
Бонго сожрали крысы. Марвины обнаружили его кости. Поползли слухи. Это сделал химик — химик прикончил чертова извращенца.
Шлюхи были в восторге. Они признавались ему в любви. Они хотели, чтобы он стал их новым сутенером. Он отказался. Потому что видел ту цветную шлюху. Видел тот трейлер, в котором ее убили.
Слухи не унимались. Они дошли до ушей Чака. Чак сообщил Бобу. Боб вцепился в него. Боб звал его с собой, на Юг, в ряды Клана. Боб звал его надрать задницы вонючим ниггерам.
Уэйн отказался. Боб пытался хитрить: я работаю на твоего отца. Уэйн отказывался. Боб смеялся. Уэйн сказал, что может приехать, чтобы НАБЛЮДАТЬ.
Он наблюдал в Сайгоне. Он наблюдал в Баолоке. Он наблюдал в Вегасе. Он присматривал за пушерами. Он следил за пушерами. Он следил за порядком.
Он наблюдал за западной частью Лас-Вегаса. Он наблюдал за барами. Он наблюдал за тем трейлером. Теперь им завладели наркоманы. Они в нем торчали. Им было плевать на гарь. Они плевали на вонь и на кости шлюхи.
Он наблюдал за западной частью Лас-Вегаса. Он расспрашивал людей. Он разыскивал Уэнделла Дерфи. Местные не обращали на него внимания. Местные обманывали его. Местные плевали на его туфли.
Он собирал услышанное. Платил за информацию. Собирал ложные данные. Он заходил в бары. Он собирал страх. Он взял с собой Сонни Листона.
Сонни пил виски залпом. Сонни глотал таблетки. Сонни импровизировал: Уэнделл Дерфи принял ислам — Мухаммед пророк его — воистину! Уэнделл возглавил мечеть. Он знаком с Кассиусом Клеем. Он знает того самого Малкольма Икс.
Громите негритянские мечети. Топчите их виноградники. Растрясите их тайники. Перехватывайте их послания. Выследите этого черномазого!
Сонни таращил свои ниггерские глаза. Сонни стучал своими ниггерскими когтями. Сонни полагался на свою ниггерскую интуицию. Он записывал услышанное. Он раздавал награды. Он обещал результат.
Пит сказал, что Дерфи мертв. Полицейское управление Денвера втихаря избавилось от него. Они сделали это ради памяти Мейнарда Мура.
Уэйн не соглашался с ним. Уэйн НАБЛЮДАЛ и фиксировал наблюдения.
Он решил отдохнуть. Он пришел посмотреть на Барби. Сидел на одном из боковых мест. Он заглянул за кулисы. Он получил картинку безо всяких прикрас.
Музыканты курили травку. Барби глотала таблетки. Барби запивала их виски. Ее выдавали глаза. Ее выдавал пульс. К приезду Пита она завязывала.
Он смотрел. Он видел все. Он чувствовал себя невидимкой.
Он отдыхал. Он приходил на представления Барби. Он видел Дженис и Уорда. Они сидели рядом. Они держались за руки. Они соприкасались коленями.
Он заметил их. Они его не замечали. У Сонни была теория на этот счет: тебя замечают только негры.
71. (Лас-Вегас, 18 июня 1965 года)
Дженис била по мячам. Коротким ударом она выбила мяч из-под навеса. Навес стал для нее площадкой для гольфа.
Было жарко. Она надела матросскую блузу и шорты. Литтел смотрел, как она целится. Литтел смотрел, как она бьет.
Дженис укладывала мячи для удара. Дженис била по ним. Дженис натягивала сетку. Она обернулась. Матроска распахнулась. Можно было разглядеть следы побоев.
— Я видела Уэйна-старшего в Далласе, — сказала она. — Он разговаривал по телефону.
— Зачем ты рассказываешь мне об этом? — улыбнулся Литтел.
— Потому что ты его терпеть не можешь. Кроме того, тебя ведь интересуют мужчины, с которыми я спала.
Литтел отхлебнул кофе.
— Надеюсь, я не был слишком назойлив.
— Со мной не выйдет. Ты же знаешь, как я люблю поболтать о всяком.
— Знаю. Это то, что отличает…
— Меня от Джейн, я в курсе.
— И что же тебе удалось услышать? — Литтел посмотрел на нее.
— Он был в казино, звонил с бесплатного телефона, — сказала Дженис, укладывая мяч. — Меня не заметил.
— И?
— И его собеседника звали Чак. Он говорил, как плохо принимают вернувшихся из Вьетнама, откалывал шуточки про Богалусу и «Бомбалусу».
— Это все? — Литтел размешал кофе.
— Это, и еще его злорадство, и еще его акцент жителя Индианы.
Подожди. Остановись сейчас…
Литтел размешал кофе. Литтел задумался. Богалуса находится в восточной части Луизианы. Богалуса — территория Ку-клукс-клана.
Предвыборная агитация — в этот самый момент — под предводительством Конференции христианских лидеров Юга. «Черный кролик» на марше. Уэйн-старший — Папа Кролик.
Подожди. Остановись…
Ты Кролик-Крестоносец. Бейярд Растин — Розовый Кролик. Ты шпионил за Розовым. Розовый рассказал тебе про Богалусу. Ты рассказал мистеру Гуверу.
Мистер Гувер знает. То-то он не звонит. Он все обещает дать письменные указания. Только что-то не спешит.
Дженис налила себе мартини.
— В твоих размышлениях найдется место для двоих или мне лучше уйти?
— Ты, случайно, не знаешь, что это за Чак? — Литтел прокашлялся.
— Ну, мне кажется, это тот самый человечек, который прилетел на рождественскую вечеринку к Уэйну-старшему и заявился туда с этим твоим троглодитом, Питом или как его.
Подожди. Стоп — с этого места…
Чак Роджерс: пилот, убийца, чокнутый расист, стрелок из Далласа. Вьетнам и работа Пита — под прикрытием ЦРУ.
Папа Кролик рулит Диким Кроликом. Дикий Кролик — военный. Дикий Кролик служит за семью морями. Мистер Гувер упоминал кроликов. Мистер Гувер назвал даты. Дикий Кролик демобилизуется — в мае 1965-го. После этого Дикий Кролик займется Кланом.
— Уорд, мне станцевать стриптиз, чтобы ты наконец очнулся?
Он волновался. Он размышлял. Ему снились КРОЛИКИ. Он таскал их с собой повсюду. Он приносил их домой. Он спал с ними.
БОМБалуса. БОМБингем: сентябрь, 1963 год. Бомба взорвалась в негритянской баптистской церкви на Шестнадцатой улице. Четыре негритянские девочки погибли.
Он проснулся. Он сварил кофе и принялся размышлять.
Не звони Гуверу. Не поднимай тревогу. Не звони Питу. Не говори о Чаке. Не нарушай «принцип необходимого знания». Не звони Бейярду. Не трогай Богалусу. Не поднимай шум.
Не звони Синему Кролику. Не звони Белому Кролику. Не тревожь парней Холли. Они ненавидят черных. Они обожают мистера Гувера.
Уэйн-старший — Папа Кролик. «Папа» знаком с Чаком. «Папа» командует Диким Кроликом. Дикий Кролик командует кланом. Федералы снабжают их деньгами и диктуют правила:
«Практические рекомендации». «Убедиться в надежности информатора, применяя насилие». БОМБингем, БОМБалуса, БОМБ…
Литтел схватил телефон. Литтел позвонил Барби. Литтел торопливо спросил:
— Лаос. Парни Пита, те, что занимаются наркотой. Чак Роджерс с ними?
— Да, — ответила Барби.
Литтел положил трубку. Литтел позвонил на коммутатор. Литтел затараторил, не давая телефонистке опомниться:
— Мне нужна таможенная служба США — паспортный стол — Новый Орлеан.
Телефонистка выполнила запрос. Литтел получил номер. Литтел позвонил напрямую. Трубку взял мужчина.
— Работник таможенной службы Брайс слушает.
— Меня зовут Уорд Литтел. Я бывший служащий ФБР, все еще в резерве. Надеюсь, вы не откажете мне в небольшой услуге.
— Попробую.
— Будьте добры, проверьте сделанные за последние дни записи по авиарейсам из Лаоса и Вьетнама. — Литтел взял ручку. — Меня интересуют коммерческие и военные рейсы, прибывшие на таможенные терминалы, которые находятся под вашей юрисдикцией. Мне нужны имена из списков паспортного контроля.
— Вы можете подождать? — Брайс прокашлялся. — Таких списков не больше трех, максимум — четыре.
— Я подожду, — ответил Литтел.
Брайс нажал кнопку. Звук пропал. Трубка зашипела. Литтел ждал. Литтел смотрел на часы. Литтел считал кроликов.
Синий Кролик. Дикий Кролик. Красный Кролик. Три минуты сорок две секу…
Брайс взял трубку.
— Сэр, вы слушаете? У нас только один. Я…
— Хорошо, говорите.
— Один рейс с грузом боеприпасов. Из Сайгона в лагерь ВВС Национальной гвардии, неподалеку от Хьюстона. Команда и один пассажир, человек по имени Чарльз Роджерс.
72. (Сараван, 19 июня 1965 года)
Проверка на полиграфе — чистой воды импровизация. Джон Стэнтон явился неожиданно.
Он прибрался в хижине. Приготовил бумагу для диаграмм. Включил самописец и датчик пульса.
Пит пододвинул стул. Лоран Гери уселся. Стэнтон надел ему на руку манжету тонометра. Пит затянул шнур на его груди. Стэнтон накачал манжету, посмотрел на шкалу: нормальные показатели, сто десять на восемьдесят.
Подул ветер. Вместе с ним в окно влетели семена. Пит закрыл окно. Стэнтон сел. Стэнтон поправил зажим для измерения пульса. Пит сел. Пит смотрел на иглу самописца.
— Ты пьешь воду? — спросил Стэнтон.
— Да, — ответил Гери.
Игла подскочила вверх. Игла скользнула вниз. Игла прочертила прямую линию. Стэнтон проверил манжету и зажим. Все в порядке — нормальные показатели.
— Ты гражданин Франции? — спросил Стэнтон.
— Да, — ответил Гери.
Тот же результат.
Пит потянулся. Пит зевнул — одна морока с этим «порядком».
— Ты убежденный антикоммунист? — спросил Стэнтон.
— Да, — ответил Гери.
Ровная линия.
— Ты сторонник Вьетконга? — спросил Стэнтон.
— Нет, — ответил Гери.
Ровная линия.
— Тебе случалось воровать у конторы? — спросил Стэнтон.
— Нет, — ответил Гери.
Игла скакнула вниз на два дюйма. Игла чертила зигзаги. Стэнтон добавил воздуха в манжету. Стэнтон посмотрел на шкалу.
Непорядок — сто сорок на сто десять — отклонение от нормы.
Гери нервничал. Пит посмотрел на него. Пит видел: дрожь, гусиная кожа, пот.
— Тебе случалось воровать у сотрудников конторы? — спросил Стэнтон.
— Нет, — ответил Гери.
Игла скакнула вниз на три дюйма. Игла снова чертила зигзаги.
Стэнтон ударил по рычагу селектора. Стэнтон заговорил по-вьетнамски:
— Цюань, Минь, быстро сюда. Пошевеливайтесь!
В помещение влетели двое узкоглазых — марвин и бывший конговец. Гери поежился. Пит увидел: влажные ладони, влажные подмышки, пот в паху.
Стэнтон кивнул. Вьетнамцы встали по сторонам от Гери. Они вытащили дубинки.
— Ты знаешь что-нибудь о подобных кражах? — спросил Стэнтон.
— Нет, — ответил Гери.
Игла скакнула на шесть дюймов вниз. Игла запрыгала, как безумная.
— Ты знаешь, что Пит Бондюран совершал такие кражи? — спросил Стэнтон.
— Нет, — ответил Гери.
Игла прыгнула. Ровная линия.
— Ты знаешь, что Жан-Филипп Месплед совершал такие кражи? — спросил Стэнтон.
— Нет, — ответил Гери.
Игла прыгнула. Ровная линия.
— Ты знаешь, что Уэйн Тедроу-младший совершал такие кражи? — спросил Стэнтон.
— Нет, — ответил Гери.
Игла прыгнула. Ровная линия.
— Ты знаешь, что Чак Роджерс совершал такие кражи? — спросил Стэнтон.
— Нет, — ответил Гери.
Игла прыгнула на восемь дюймов вниз. Игла заплясала.
Гери нервничал. Стэнтон сделал знак вьетнамцам. Они взяли веревки. Они привязали Гери к стулу.
Пит вытащил пушку. Стэнтон взвел курок. Пит взялся за телефон. Пит связался с лабораторией.
Чак уехал в Сайгон. Четыре дня тому назад. Чак делил жилье с Лораном Гери. Доставал его. Доводил до белого каления.
Пит услышал гудки. Пит услышал шум на линии. Пит услышал щелчок.
— Да? — Трубку взял Уэйн.
— Это я. Ты видел Чака?
— Нет. Он вроде бы должен…
— Он должен был заехать в Баолок и Сайгон и прихватить оружие.
— Я его вообще не видел. Он всегда приходит в клуб, когда…
Пит бросил трубку. Стэнтон кивнул ему — пойди и обыщи барак.
Пит бросился туда. Пит хлопнул дверью. Пит споткнулся и упал на циновку. Заперся изнутри. Внимательно осмотрел жилище. Проверил каждый уголок.
Четыре стены, два спальных мешка, две тумбочки, два запирающихся шкафчика, одна параша, одна раковина.
Пит перевернул тумбочки. Пит внимательно перебрал содержимое. Зубная паста, презервативы, порнушка, политические брошюры, журналы «Ринг». Два удостоверения личности — оба принадлежат Гери — удостоверение сотрудника ЦРУ и французский паспорт.
Пит вытряхнул содержимое шкафчиков. Пит внимательно перебрал весь хлам. Политические брошюры, репеллент, похабные картинки, оружейное масло, журналы «Суонк»[135] Ни паспортов Чака, ни других удостоверений личности он не нашел.
Пит помчался к местному телефону. Пит напрямую связался с Сайгоном. Он позвонил в Южное отделение. Его перенаправили. Он позвонил в Таншоннят. Снова перенаправили. Он слушал шипение в трубке. Наконец его соединили с таможней.
На связи был узкоглазый. Пит говорил по-французски. Таможенник говорил только по-вьетнамски. Его опять перенаправили. Он долго слушал шум. Наконец трубку взял белый.
— Сотрудник таможенной службы Лирц слушает.
— Сержант Питерс, департамент уголовного розыска. Я разыскиваю гражданское лицо, человека, который, по моим расчетам, проходил таможенный досмотр в последние четыре дня.
Лирц прокашлялся. На линии послышались помехи. Раздался шум.
— Вы знаете его имя?
— Роджерс. Имя — Чарльз.
— У меня есть журнал регистрации. — Лирц прокашлялся. — Подождите… Райс, Риджуэй, Рипперт… вот, Роджерс. Он улетел четыре дня назад. Он заполнил декларацию, погрузил взрывчатку и отправился в направлении лагеря Национальной гвардии в Хьюстоне, штат Те…
Пит повесил трубку. До него дошло: кражи, поддельные документы, взрывчатка.
Гери вопил. Пит хорошо слышал это. Крик был слышен за сорок километров.
Он побежал обратно. Он почувствовал запах дыма и мочи. Он распахнул дверь и увидел.
Гери. Он связан. Он без штанов. Он испуган. В руках у Стэнтона — генератор. В руках у Стэнтона — рубильник. Стэнтон прицепил провода к яйцам Гери.
Узкоглазые смотрели. Они преспокойно покуривали контрабандные сигареты и прихлебывали свое вино.
— Что украл Чак Роджерс? — спросил Стэнтон.
Гери помотал головой. Стэнтон дернул рубильник. Стэнтон пустил ток. Гери выгнулся и закричал.
— Если бы в краже не были замешаны наши сотрудники и ты не участвовал или хотя бы доложил о преступлении, все было бы гораздо проще, — сказал Стэнтон.
Гери помотал головой. Стэнтон дернул рубильник. Стэнтон пустил ток. Гери выгнулся и закричал.
— Где сейчас Роджерс? Что он украл и у кого? — спросил Стэнтон.
Гери помотал головой. Стэнтон дернул рубильник. Стэнтон пустил ток. Гери выгнулся и закричал.
Пит понял — теперь все всерьез.
Чак и Гери работали в Далласе. Стэнтон даже не догадывался. Гери ничего не скажет. Гери ни за что не выдаст Чака.
— Роджерс находится в стране? Или он улетел в Штаты? — спросил Стэнтон.
Гери помотал головой. Стэнтон дернул рубильник. Стэнтон пустил ток. Гери выгнулся и закричал.
Узкоглазые захихикали — вот придурок — dinky dau.
Стэнтон дернул рубильник. Стэнтон пустил ток. Гери выгнулся и закричал.
— Сволочи! — вопил Гери.
Стэнтон подал сигнал вьетнамцам. Они сняли клеммы. Они отвязали Гери. Они смазали его яйца детским маслом. Они дали ему хлебнуть вина.
Он сделал глоток. Он встал. Он пошатнулся — и рухнул обратно на стул. Стэнтон наклонился к нему.
— Если я скажу, что мне это причиняет больше боли, чем тебе, — совру, твою мать.
Пит чихнул — в хижине воняло палеными волосами и потом.
— Временный склад боеприпасов, — выдавил Гери. — Баолок… Чак, qu’est-ce que c’est[136], украл взрывчатку… украл у Франсуа.
— Он поделился с тобой планами? — спросил Стэнтон.
Пит наклонился к нему.
— Чак улетел в Штаты. Если ты оставишь нас наедине, я заставлю его рассказать об остальном.
Стэнтон кивнул. Стэнтон встал. Стэнтон сделал знак вьетнамцам. Они вышли вместе.
Пит взял бутылку. Гери выхватил ее. Гери осушил ее одним глотком. Гери натянул штаны.
— Теперь у меня никогда не будет детей.
— Не заметил, чтобы ты так этого хотел.
— Нет. В этом мире слишком много коммунистов.
— Кажется, я знаю, почему ты ничего не сказал.
Гери вытер нос.
— Я не обманывал своих.
— Я в курсе.
Гери почесал яйца.
— Чак… qu’est-ce… получил письмо от родителей. Похоже, они не в своем уме.
Пит прикурил две сигареты. Гери схватил одну.
— Чак живет в их доме. Они написали, что нашли его… дневник, так это называется?
— Да, дневник.
— Где он писал про нашу работу в Далласе… которая… они потребовали объяснений… которые… Чак сказал, что отправится домой и… qu’est-ce… все уладит.
Пит пнул дверной косяк.
— И для этого он украл взрывчатку?
Гери откашлялся:
— Нет. Для чего-то другого. Он мне не сказал.
Пит вышел. Рабы поспешили за ним. Охранники стреляли резиновыми пулями.
Стэнтон восседал на ограде.
— Все плохо?
Пит пожал плечами:
— Надо же. Лоран сказал, что у Чака проблемы в семье, поэтому он улетел и прихватил с собой взрывчатку.
Стэнтон откусил заусеницу.
— Почтовый рейс отправляется в Форт-Сэм, Хьюстон. Вы с Уэйном найдете его и убьете.
73. (Хьюстон, 21 июня 1965 года)
На побережье Мексиканского залива стояла жара.
Низкая облачность, духота. Воздух — топливо для безумия. Катализатор безумия. Убежище безумия. Его стартовая площадка. Безумная жара — двадцать семь градусов в 2:12 ночи.
Магистраль вымерла. Мошкара билась о лобовое стекло машины. Пит сидел за рулем. Уэйн сверялся с картой.
Чаковы предки жили в Дрисколе. Совсем близко. Рядом с университетом Райса.
Уэйн зевал. Пит зевал. Они зевали по очереди. Перелет продолжался 18 часов — из Сайгона в Хьюстон — они пересекли шесть часовых поясов.
Они летели грузовым рейсом. Они сидели на ящиках. Питались консервированной кукурузой. Стэнтон взял машину — «форд» шестьдесят первого года выпуска — в Форт-Сэме.
Дерьмо, а не тачка. Без глушителя. Даже паршивенького кондиционера не имелось.
Стэнтон кое-что знал. Так сказал Пит. Пит сказал, что главное он утаил. Может, Чак здесь. Может, нет. Может, Чак в Богалусе.
С Бобом Релье — бывшим военным, нынешним клановским клоуном. Боб руководил подставным кланом. Его начальником был Уэйн-старший. Значит, он мог СМОТРЕТЬ.
Они свернули с главной дороги. Они колесили по закоулкам. Они включили дальний свет. Хьюстон состоял из неважнецкого вида кирпичных жилых домов и множества фонарей.
Стэнтон скинул им документы: данные Чака. Родителей Чака звали Фред и Эдвина. У них был «олдсмобиль» пятьдесят третьего года выпуска. Техасские номера: DXL-841.
Они нашли Кирби-стрит. Они нашли Ричмонд и резко повернули направо. Там — Дрискол — 1780/1800/1808.
Дом № 1815 оказался зданием из глазурованного кирпича. Не дворец, но и не лачуга. Два этажа, ни в одном окне нет света.
Пит припарковался. Уэйн взял два фонарика. Они вышли из машины, обошли дом, заглянули в окна, осмотрели двери.
Комариный писк. Уханье сов. Жужжание ос.
Уэйн осмотрел заднее крыльцо. Пит исследовал живую изгородь. Уэйн заметил блеск стали — Пит резко опустил фонарь.
Уэйн протянул руку. Уэйн схватил и вытащил предмет. Уэйн порезался.
Техасский номерной знак — спрятанный в кустах. Конечно же — DXL-841.
— Он поменял номера на машине предков, — сказал Пит.
— Давай заглянем внутрь. — Уэйн посасывал порезанные пальцы. — Может, найдем что-нибудь интересное.
Пит осветил заднюю дверь. Уэйн подошел ближе и присмотрелся. Порядок: один замок, плоский язык, большая скважина.
Пит прикрыл фонарь. Уэйн вытащил отмычки и занялся делом. Две не подошли. Третья — то, что надо. Она легко вошла внутрь.
Он надавил на отмычку. Повернул ее. Поддел язык замка.
Они распахнули дверь и вошли. Осмотрели пол и лестницу. Уэйн почувствовал запах плесени. Запах печеных бобов.
Они повернули налево. Зашли в гостиную. Зашли на кухню. Уэйн почувствовал тепло, которое оставалось здесь. Лунный свет пробивался сквозь жалюзи.
Пит опустил их. Уэйн включил свет. И вот…
Вода в раковине — темно-розовая — в ней разделочные ножи. Печеные бобы и плодовые мушки. Волосы в сливной решетке. Пятна на полу. Пятна возле холодильника.
Пит открыл его. Уэйн принюхался. Они увидели это.
Обрубки тел. Обрезки плоти. Голова мамочки в ящике для овощей.
74. (Богалуса, 21 июня 1965 года)
Он сидел на телефоне.
Мотель «Сияние» — прямые исходящие звонки. Уличный шум на заднем плане. Крики. Вопли выступающих. Ниггер! Черножопый! Ниггер! Мы преодолеем!
Теперь мы в БОМБалусе. Мы помним БОМБингем.
Он думал о загадке даже во сне. Он жил с этим. Он сбежал — к маршам и молитвенным собраниям, к сожжениям крестов. К дракам, и ругани, и воплям.
Он догадывался, что федералы следуют за ним. Он оставлял ложные следы. Он позвонил Карлосу и договорился о встрече. Он заезжал в Новый Орлеан.
Синий Кролик может оказаться здесь. И его брат — Белый. И доверенные лица Гувера. И федералы из местных.
Литтел пролистал записную книжку. Литтел занялся мотелями. Сегодня утром он позвонил в департамент по транспорту штата Техас. Он узнал данные Чака Роджерса.
Хьюстон, Дрискол-стрит. «Олдсмобиль». Техасские номера: DXL-841.
У него были данные. У него была комната. Он обзванивал мотели. Их здесь сорок два — если верить телефонному справочнику.
Он представлялся федеральным агентом. Он не сообщал, кто он. Он проверял регистрационные записи. Сделал девятнадцать звонков. Всюду «нет». Он звонил двадцатый раз.
— Вы уже второй коп, который звонит и спрашивает про эту машину. Правда, тот парень не назвал номера, сказал только, что техасские.
Он задумался над этим ответом. Он занимался КРОЛИКАМИ. Папа Кролик — Уэйн-старший. «Папа» знаком с Чаком. «Папа» командует Диким Кроликом. Дикий Кролик где-то рядом. Дикий Кролик в Клане.
Есть еще Синий Кролик. Он федерал. Кого еще интересует Чак?
Он обзванивал мотели. Двадцать восьмой звонок. Безрезультатно. Шум снаружи усилился — вопли «Ниггер! Черножопый!».
Литтел работал. Литтел обзванивал мотели. Литтел ничего не добился. Мотель двадцать девятый. Мотель тридцатый. Тридцать первый, тридцать второй, тридцать третий. Никаких результатов.
Мотель номер тридцать четыре.
— Вы уже второй, кто спрашивает про этого Роджерса и его машину, но я ничего не видел.
Мотель «Лунный луч», мотель «Жаворонок», мотель «Якорь» — безрезультатно. «Дикси», «Заводь», «Приют бунтаря».
— Канцелярия. Чем могу быть полезен?
— Специальный агент Браун, ФБР.
— Вы приехали урезонить этих идиотов? — рассмеялся парень.
— Нет, сэр. Я по другому делу.
— Жаль, а то…
— Я ищу белого мужчину на «олдсмобиле» 53-го года выпуска с техасскими номерами.
Собеседник рассмеялся:
— Среди сотрудников ФБР вы — главный везунчик. Тот, кого вы ищете, вчера заселился в комнату номер пять.
— Что? Повторите…
— У меня все записано. Чарльз Джонс, Хьюстон, штат Техас. «Олдсмобиль», седан 53-го года выпуска, PDL-902. На мой вкус, мерзкий сукин сын. Наверняка полощет глотку антифризом и чистит зубы бритвенным лезвием.
Машины еле ползли. Беспорядки сильно мешали движению.
Шествия на тротуарах. Дискуссии. Репортеры. Знаки и ответные знаки. Крикуны с могучими легкими. Обыватели, пришедшие поглазеть и посплетничать.
Свобода сейчас! Свободу Джиму Кроу! Ниггеры, убирайтесь домой! Победа будет за нами! — снова и снова.
Литтел был за рулем взятого напрокат автомобиля. Движение встало. Литтел припарковался и пошел пешком. По улицам сновали банды метателей яиц. Белые ребятишки кидались яйцами. Они швыряли их в негров. Они метили в тех, кто казался им федералом.
Литтел шел. Литтел уворачивался от яиц. Яйца попадали в демонстрантов. Яйца попадали в плакаты.
Яичные банды. Грузовики яйцеметателей. Яйцеметатели с «боеприпасами». Яйца свистели в воздухе. Бились о стены и машины.
Участники марша были одеты в плащи-дождевики. По клеенке стекал желток. Осколки сползали и падали на землю. Вокруг стояли копы. Копы уклонялись от яиц. Копы попивали «Нехи»[137] и колу.
Литтел шел. В него летели яйца. Литтел был очень похож на федерала.
Он свернул налево. Прошел мимо двух яичных лавок. Здесь собирались яйцеметатели. Здесь они вооружались. Здесь загружался яичный транспорт.
Литтел увидел: вот он — «Приют бунтаря».
Один этаж. Десяток комнат. Все окна выходят на улицу. Знамя и герб — неоновый Джонни-бунтарь. Парковка, пешеходная дорожка, отдельное здание для администрации.
Литтел взял в руку кредитку. Литтел пошел напрямик. Отыскал комнату номер пять. Постучал. Ответа не последовало. Ни машины снаружи, ни людей.
Он повернулся к улице. Он взялся за ручку двери и потянул на себя. Теперь — на ощупь. Косяк. Язык замка. Просунуть карточку и открыть замок.
Он сделал это. Дверь распахнулась. Он вошел и запер за собой дверь. Включил свет. Оглядел комнату.
Одна кровать. Ванная. Шкаф. Небольшой чемодан на полу.
Он вытряхнул содержимое чемодана. Одежда, принадлежности для бритья. Расистские памфлеты. Он проверил шкаф. Осмотрел полки. Нашел коробку с взрывателями — наполовину полную. Нашел «моссберг», «кольт» сорок пятого калибра и «магнум».
Он взял ружье и вынул патроны. Взял «кольт» и опорожнил магазин. Взял «магнум» и вытряхнул содержимое барабана. Затем приподнял ковер и спрятал патроны.
Он закрыл шкаф. Он выключил свет. Он сел. Он вытащил свой ствол и взвел курок.
Он прилег на кровать. Он устроился лицом к двери. Он принялся считать кроликов.
Он задремал и вытянулся. Он слышал голоса снаружи. Два слова — вернее, две фразы.
«Свобода» и «ниггер» — одни вопли перекрывали другие.
Солнце светило в окно — свет пробивался сквозь занавески — тени становились плотнее.
Литтел дремал. Литтел пошевелился и услышал вой сирен. Короткие гудки — машины в пробках.
Он встал. Он вышел на улицу. Обитатели мотеля сбились в кучу. Они кричали.
Кто-то сказал: «В церкви черножопых только что случился трах-тарарах».
Литтел сорвался с места. Свернул налево, пробежал два квартала, миновал яичные лавки. Его пальто распахнулось. Его пушка стала заметна. Яйцеметатели заметили его.
Они швырнули свои снаряды. Они попали в него. Они испачкали его брюки. Они попали в голову.
Он вылетел на главную улицу. Ему пришлось протискиваться сквозь толпу. Он не обращал внимания на яйца. Он не обращал внимания на плакаты.
Он поскользнулся. Он упал на яичную скорлупу. Он споткнулся. Какой-то мужлан толкнул его. Кто-то из демонстрантов пнул его.
Гудки. Сирены. Крики — дальше улица заблокирована. Повозки и люди с яйцами. Неотложки, силящиеся проехать.
Толпа зевак. Толпа демонстрантов. Медленно сползающиеся жирные копы. Они стучали по заграждению. Они кричали. Они толкались.
Литтел встал. Литтел отряхнул скорлупу. Литтел побежал дальше. Полицейские заметили его. Обменялись взглядами — ты только глянь на этого парня.
Литтел вытащил значок. Литтел вытащил ствол. Копы усмехнулись. Бойцы яичного фронта ухмылялись. Демонстранты сделали шаг назад.
Еще громче: вопли негров и белых. Гудки, сирены, крики.
Литтел схватил одного из яйцеметателей за грудки. Тот ухмылялся. Литтел приложил его мордой о дверцу грузовика. Потом — мордой об асфальт. Вставная челюсть хрустнула и вылетела изо рта.
Яйцеметатели отступили. Копы отступили и уперлись в демонстрантов. Копы смяли плакаты.
Литтел распахнул дверь грузовика. Отпустил тормоз. Машина покатилась и врезалась в фонарный столб. Неотложка вильнула и проскочила вперед.
Литтел сделал шаг назад. Яйца и плевки полетели в него.
Разрушения.
Обугленное дерево, мокрое дерево, мокрая грязь. Двое погибших — мальчик и его отец. Бомба взорвалась во время службы в 16:00. Взрыв разворотил пол. Доски настила встали дыбом. Скамьи разлетелись. Дерево было расколото в щепу.
Литтел был там.
Он видел труповозки. Видел убитых. Видел мальчишку, которому оторвало пальцы на ногах. Он видел пожарные машины и фургоны телевизионщиков. Он видел молодых клановцев.
Они держались стайкой. Они говорили о Клане. Они кривлялись перед камерами.
Литтел был там.
Он притягивал взгляды. От него воняло яйцами. Он был в скорлупе и засохших потеках от желтка.
Подошли участники марша. Подтянулись федералы. Демонстранты утешали пострадавших. Люди были в крови и слезах.
Медики таскали носилки. Медики таскали раненых. Труповозка увезла погибших.
Литтел последовал за ними. Литтел следил за разгрузкой. Люди шли медленно. Люди спотыкались. Мальчишка вцепился в то, что осталось от его стоп.
Больница была старой и задрипанной. Табличка гласила: «Только для цветных».
Литтел смотрел. Федералы смотрели на него. Медсестры везли стойки для капельниц. Женщина упала. Мальчишка с оторванными пальцами бился в конвульсиях.
Литтел отправился в винный магазин и купил пинту хорошего виски.
75. (Богалуса, 21 июня 1965 года)
По радио — злобный треп.
«Кому нужны эти черножопые?» и «Ниггеры, проваливайте в свою Африку». Привязчиво. Крутые фразочки. Клан — это круто.
Пит вжался в сиденье. Уэйн смотрел на дверь. Комната номер пять — мотель «Приют бунтаря».
Чака там не было. Пит был прав. Чак свалил в Богалусу. Чак нашинковал своих стариков и увел их машину. Чак смотался сюда.
Они перевернули все в доме, но не нашли никаких зацепок. Они отправились на восток. Они обзванивали мотели и нашли Чака.
Они торопились. Они едва двигались от усталости — не спали с тех пор, как покинули Сайгон. Они остановились в Бомонте. Приняли амфетамин. Это вернуло их к жизни.
Пит рассказал Уэйну об убийстве. Пит ничего не утаил.
Он назвал имена. Он раскрыл подробности. Он рассказал обо всем. Чем практически взорвал Уэйну мозг. Он обрисовал далласскую историю Уэйна.
Уэйн хвалил отца. Уэйн-старший давал деньги. Уэйн-старший занимался подставными кланами. Сейчас Уэйн-старший командовал Бобом Релье.
Пит сказал: Уэйн-старший командует ТОБОЙ.
Музыка по радио: Одис Кокран, «Кун хантерс», Неугомонный Рой.
Уэйн покрутил ручку настройки. Уэйн поймал новостной канал.
— Участники демонстрации в защиту гражданских прав заявили, что взрыв бытового газа в негритянской церкви неподалеку от Богалусы является «взрывом бомбы». Представитель Федерального бюро расследований утверждает, что улики, собранные на начальном этапе расследования, указывают на взрыв бытового газа, причиной которого стала неисправность трубопровода.
Пит выключил радио.
— Это федералы. Они добрались и до радио.
Уэйн проглотил две таблетки.
— Они знают, что это — дело рук Боба.
Пит закинулся триптамином. Отчего его лицо покраснело.
— Они что-то чуют и хотят прикрыть свои задницы. Я не просил его об этом, никто не хотел, чтобы он это делал, но он решил, что может себе позволить. Если они хотели чего-то в этом роде, его не тронут, но попросят больше такого не делать.
Уэйн смотрел на двери. Над ними плясали огоньки. Проход светился синим.
— Ты думаешь, Боб с Чаком заодно?
— Надеюсь, что нет. — Пит размял костяшки пальцев. — Не хочу убивать федерала, который связан с твоим папочкой.
Уэйн забрал у него триптамин.
— Мне не нравится порядок событий. Чак получает письмо, Чак летит домой и режет своих стариков. Дневник наверняка у него, и он мог рассказать Бобу об убийстве.
— Вот мы и расспросим его об этом. — Пит похрустел пальцами.
Уэйн закинулся триптамином. Подъехал «олдс». Пит посмотрел на номера: PDL-902.
Из машины выбрался Чак. Чак ковырялся в зубах и выглядел довольным. Чак вошел в комнату номер пять.
— Он один, — заметил Уэйн.
Пит проглотил две таблетки амфетамина. Уэйн взял оружие. Пит закрепил глушители. Они задрали рубашки. Сунули пушки за пояс и спрятали рукоятки.
Коридор был ужасен — абсолютная безвкусица. Уэйн толкнул дверь. Заперто. Пит налег плечом. Косяк треснул. Замок не выдержал. Они ввалились внутрь вместе с дверью. Вот эта сраная комната — но где же Чак?
Чак выскакивает из шкафа. У Чака две пушки. Он целится и стреляет. Два щелчка. Чак очень удивлен. Чак чуть не обделался.
Пит бросился на него. Пит схватил его. Пит повалил его на пол. Уэйн захлопнул дверь. Уэйн бросил наручники. Пит поймал их.
Чак пытался ползти. Чак пытался бежать. Пит вцепился ему в волосы. Пит приложил его головой об пол.
Уэйн надел на него наручники. Пит поднял его. Пит шарахнул его об стену. Удар получился весомым. На стене остались следы. Чак рухнул на пол.
Уэйн присел рядом.
— Ты рассказал Бобу о том, что было в Далласе?
— Я рассказал твоему папочке, что ты — мерзкий ублюдок. — Чак сплюнул кровь.
— Это вы с Бобом устроили взрыв в церкви?
Чак пускал слюни.
— Спроси у Папочки Кролика. Передай ему, что Дикий Кролик — его хороший мальчик.
Пит взял электроплитку. Пит включил ее. Спираль стала накаляться.
— Где записи, которые нашли твои родители? — спросил Уэйн.
— Дикий Кролик говорит: да пошел ты! — Чак намочил штаны. — Папочка Кролик говорит, что он твой папочка.
Пит бросил плитку на пол. Она упала спиралью вниз. Она подпалила Чаку волосы.
Чак завизжал. Спираль шипела.
— Ладно! — заорал Чак.
Уэйн поднял плитку. Уэйн взял подушку. Уэйн взлохматил волосы Чака.
Чак брызгал кровью. Чак брызгал слюной. Чак бился головой об пол.
— Я… ничего… не говорил… Бобу. Я… Я сжег эти записки.
Пит взглянул на Уэйна. Уэйн включил радио. Уэйн принялся подпевать Неугомонному Рою:
— Белый знает, что делает Лютер, дружок, когда летом он ест сочной дыни кусок, когда зубы вонзает он в сладкий пирог…
Уэйн вытащил пушку. Пит вытащил пушку.
— Нет, умоляю, — заскулил Чак.
Скрипнула дверь. Косяк снова затрещал и раскололся. В комнату вошел Уорд Литтел.
Заляпанный присохшими яйцами. Пьяный в стельку. Он был страшен. От него разило перегаром.
— Т-твою мать, — прошептал Пит.
— Господи Иисусе, — пробормотал Уэйн.
Уорд выключил музыку. Уорд подошел к Чаку. Чак обделался. Чак трясся.
— Дикий Кролик, — сказал Уорд.
Чак зашелся в кашле. Чак стучал зубами.
— Дикий Кролик получил от федералов родосл…
Уорд вытащил пистолет. Уорд выстрелил Чаку в лицо.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги