Холодный мадригал Селены

Глава 39 Музыкальная шкатулка

В Каптерке Черного города, помимо сталинских деликатесов, в разделе кухонных аксессуаров, был шкаф с акустическими музыкальными модулями, заряженными советскими песнями, что меня уже почти не удивило… Безусловно, создатели Станции повернуты на истории моей Земли и в частности на Советском периоде. Что интересно, советские песни тут были те же, что и у нас в двадцатых-тридцатых годах и местные китайские товарищи эти песни вельми уважали. Мей раскопала в фонотеке «Слушай товарищ» и самозабвенно подпевала ей по русски и тут я не удержался и пропев…

'Белой акации гроздья душистые

Вновь аромата полны,

Вновь разливается песнь соловьиная

В тихом сиянии чудной луны!'

выдал ей историю этой песни…

Вещь называлась «Известный цыганский романс», а авторы ее были неизвестны.

Романс стал безмерно популярным, и пели его самые знаменитые певцы и певицы того времени: В. Панина, Н. Северский и другие. И естественно, повсеместно звучали эти слова с граммофонов и патефонов.

Но тут грянула Гражданская война и мирный романс, стал негласным гимном воюющих сторон.

Белая акация армии Деникина звучала так и про рабочих, как вы понимаете, там упоминалось глухо:

'Слышали деды — война началася,

Бросай свое дело, в поход собирайся.

Мы смело в бой пойдём за Русь Святую

И как один прольём кровь молодую…'

В РККА это звучало естественно иначе…

'Слушай, рабочий, война началася:

Бросай своё дело, в поход собирайся!

Смело мы в бой пойдём за власть Советов

И как один умрём в борьбе за это…'

Мистика Истории — лирический любовный романс стал одновременно маршем Белой армии и Красной Армии, лиризмом отнюдь не грешивших.

Такая вот получилась белогвардейско-красногвардейская песня, с разными словами, но одной душой. Не правда, что когда грохочут пушки, музы молчат. На окровавленной траве полей сражений, белые цветы хорошей музыки, отнюдь не редкость.

Бедная Мей аж всплакнула, а Остапа, как говорится понесло…

Я нашел в фонотеке Полюшко-поле, а потом рассказал своей подруге-меломанке о том, что автор этой песни Лев Книппер, до 1920 года служил в Белой армии и весьма распространенная среди белоказаков «Партизанская песня», приписывается именно ему…

' Полюшко-поле,

Полюшко, широко поле.

Едут по полю партизаны

С красными бандитами сражаться

Едут, поедут

Тихо запевают песню

Про свою казачью славну долю

О России-матушке кручинясь…'.

Ну и увесистой изюминкой на торте разочарований, стала информация о том, что «Легко на сердце от песни весёлой», это и вовсе мексиканская народная песня.

Воистину правы были Соломон и Эклезиаст, на тему того, что Многие знания, многие печали.

Но под конец, я всё-таки малость развеселил Мей, рассказав про то, что гимном у немецких парашютистов, стала русская народная песня «Из за острова на стрежень». " Пластинка с этой песней попалась на глаза генералу Курту Штуденту, создателю и командующему ВДВ Рейха. Генерал как раз раздумывал над гимном для своих войск, у немцев это всегда имело большую важность и тут вдруг эта мелодия. И в 1940 году, появился «Марш немецких парашютистов» (Fallschirmjäger — «Abgeschmiert aus 100 Metern».