Холостой прогон

VII

Лейтенант Кривич устало выслушивал по телефону сбивчивый рассказ человека, почти обезумевшего от раздиравших его отчаяния и надежды. Он знал Квайста достаточно давно и достаточно хорошо, чтобы понять, что тот не стал жертвой галлюцинации. Когда Квайст заявил о стопроцентной уверенности в том, что Лидию Мортон держали взаперти именно в квартире Эда Виккерса, Кривич сразу воспринял его заявление как неоспоримый факт. Но как доказать это другим? Он не мог, да и не собирался требовать у прокурора ордер на обыск на том основании, что Джулиан «унюхал» следы пребывания своей любимой в доме на Одиннадцатой западной!

— Ты нашел там сережку Лидии, которую сразу узнал, — подумав, сказал в трубку Кривич.

— Но я ничего не находил!

— Ты нашел там её сережку, которую сразу узнал, — терпеливо повторил Кривич. — Придешь в мой офис и принесешь сережку, ясно? Иначе ни о каком ордере на обыск не может быть и речи. Действуй.

— Ты что, собираешься фабриковать улики? — тупо спросил Квайст и задышал в трубку.

В голосе Кривича появились хорошо знакомые Джулиану резкие, жесткие нотки.

— Нет, — сказал он. — Это ты собираешься принести мне сережку и, если придется, поклянешься на Библии, что нашел её в квартире Виккерса, дружище. Что может поделать офицер полиции, если ему солгал свидетель? Ничего. Усвоил?

— Усвоил, — после секундной заминки ответил Квайст. — Будет сделано. Ты уверен, что твой человек в больнице сумеет остановить Виккерса?

— Если не сумеет он, значит, не сумеет никто, — уже более мягким тоном ответил Кривич.

Время, драгоценное время уходило, словно вода в песок. На улице почти не было такси, а те, что проезжали мимо, как назло, оказывались заняты. Пока Квайсту удалось наконец поймать свободное и добраться до дома, прошло более получаса. Первое, что он увидел, войдя в квартиру, была спящая на диванчике Конни Пармаль. Он поднялся в гардеробную и, роняя на пол вещи, принялся искать шкатулку, в которой Лидия держала свои украшения. Поднятый им шум разбудил Конни, она поднялась наверх и напомнила, что надо позвонить Максу Готтфриду.

— Адвокат звонил снова, примерно полчаса назад, босс, — сказала Конни. — Просил передать, что дело очень срочное.

Тем временем Квайст отыскал наконец шкатулку, порылся в ней и нашел две сережки с астрофилитами, подаренные им Лидии год назад на день рождения. Одну из них он положил в карман куртки. Его нервы были натянуты, как струна.

Джулиан начал спускаться вниз. Он бы и ушел, если бы его не остановил изумленный взгляд Конни.

— Босс, ведь этот звонок может касаться Лидии! — укоризненно сказала она.

— С тех пор как Готтфрид звонил первый раз, много воды утекло… — начал было он и остановился. Нет, первый звонок мог быть не до, а уже после того, как Гарвей, зайдя к Виккерсу, увидел Лидию. — Хорошо, соедини меня с ним, Конни.

Пока Конни набирала номер и ждала ответа, Квайст налил себе чашку чуть теплого кофе и успел сделать пару глотков.

— Мистер Готтфрид? Мистер Квайст только что пришел и готов говорить с вами, — прощебетала Конни и передала Джулиану трубку.

— Сожалею, что приходится беспокоить вас в такое время суток. — В недружелюбном голосе Готтфрида не было и тени сожаления.

— Должен сказать, сейчас у меня мало времени, — отрезал Квайст.

— Ничего, придется набраться терпения и выслушать, — не остался в долгу адвокат. — Вы лично, а также все сотрудники вашей фирмы должны временно прекратить всякие действия, связанные с поддержкой спорткомплекса вообще и Марка Стилвелла как руководителя проекта в частности. Впредь до дальнейших распоряжений.

— Звучит как приказ.

— Это и есть приказ.

— Чей же?

— Это распоряжение моего клиента и вашего работодателя, Давида Хайма Леви. Ему не по душе некоторые ваши действия, мистер Квайст. Он хотел бы поговорить с вами до того, как вы предпримете какие бы то ни было следующие шаги.

— Что же именно ему не понравилось, скажите на милость?

— Вопросы такого порядка он со мной не обсуждал, — уклонился от ответа Готтфрид. — Мне поручено сообщить вам буквально следующее: вы должны прекратить участвовать в происходящем, в противном случае против вас будут предприняты меры, которые повлекут за собой необратимые последствия.

— Меры какого рода?

— Я лишь передаю распоряжение, мистер Квайст, Мне неизвестно, что имеет в виду Давид Леви. Но могу добавить кое-что, исходя из собственного опыта. Когда мистер Леви угрожает серьезными мерами, это не блеф.

Квайст глубоко вздохнул и поплотнее прижал трубку к уху.

— Ну вот что, приятель, — сказал он спокойно, даже несколько монотонно. — Вы мне надоели. Можете передать Давиду Леви следующее: я ни на секунду не сомневаюсь, что абсолютно точно понял смысл переданного мне сообщения. Можете также передать ему, что, если он осмелится предпринять те меры, которыми у вас хватает наглости мне угрожать, я лично раз и навсегда вылечу его и пару-тройку его добрых знакомых от всех имеющихся у них болезней. Говорят, я очень хороший врач, Готтфрид. И я не заставлю себя долго ждать.

— Что вы несете, Квайст? — пролепетал Готтфрид, растеряв всю свою заносчивость. — Вы с ума сошли.

— Вы полагаете? — поинтересовался Квайст. — Я ведь тоже никогда не блефую, адвокат. Вы лично можете спать спокойно лишь в том случае, если действительно не понимаете, о чем именно у нас с мистером Леви состоялся столь поучительный обмен мнениями.

Голос в телефонной трубке продолжал бубнить что-то невнятное, когда Квайст аккуратно положил её на рычаг и принялся разминать сведенные судорогой пальцы.

— Вот так, — сказал он, повернувшись к Конни.

— Речь шла о Лидии? — невесело спросила она.

— А о ком же еще! Мэтр говорил обиняками, но всё яснее ясного. Либо я немедленно самоустраняюсь от расследования, либо…

— Значит, вы самоустраняетесь? — полуутвердительно сказала Конни Пармаль.

Квайст заглянул в большие глаза девушки, прячущиеся за дымчатыми очками, и потрепал Конни по плечу, успокаивая и себя, и ее.

— Время, когда можно было остановиться, упущено, — объяснил он. — Они не отпустят Лидию ни при каких обстоятельствах, ведь даже если Дэн не сможет опознать Виккерса, это сделает она, как только окажется на свободе. Для Лидии остался лишь один, весьма призрачный шанс на благополучный исход. Я должен загнать всю эту камарилью на адскую сковородку и развести настолько жаркий огонь, насколько то будет в моих силах. Может оказаться и так, что уже слишком поздно. Тогда…

— Джулиан, — попросила Конни, — что бы ни случилось, даже если произойдет самое страшное, ты не должен ставить на кон свою жизнь. Не вздумай позволить им ухлопать себя! Пускай с этого момента делом занимается только Кривич!

— Если они убьют Лидию, — ответил Квайст, — у меня останется лишь одна цель в жизни. Я постараюсь расправиться с мерзавцами каким-нибудь способом, достаточно впечатляющим, чтобы войти в историю. — Квайст чуть наклонился и поцеловал девушку в лоб. — Помолись, Конни. Помолись за всех нас, если ты знаешь, как это делается.

— Человеческий мозг, — тоном школьного учителя говорил Кривич, — словно громадный компьютер, битком набит множеством самых разнородных и разнообразных фактов. Но у электронных мозгов есть одно неоспоримое преимущество перед человеческими: чтобы отсортировать информацию и найти нужные сведения, достаточно нажать кнопку. Нет никакой необходимости мучительно рыться в памяти и чесать в затылке.

— Он сидел за столом в своем кабинете и демонстрировал Квайсту рулон бумаги наподобие широкой телетайпной ленты. — Мы ввели в компьютер все данные, касающиеся дела Стилвеллов: имена, даты, биографии, даже косвенные и неподтвержденные сведения. Одним словом, все, что смогли найти. Кроме того, я дал этому монстру проглотить то немногое, что нам известно об Эде Виккерсе: его имя, адрес, номер телефона и тот факт, что он был капитаном команды «Непобедимых» в тысяча девятьсот шестьдесят третьем году. После чего я задал компьютеру два вопроса. Попадал ли Виккерс к нам на заметку по любому, пускай даже самому незначительному поводу, раз. Нет ли какой-нибудь ниточки, которая могла бы связывать его с делом Стилвеллов, два. И получил два ответа.

— Каких? — нетерпеливо спросил Квайст.

— В обоих случаях электронные мозги уверенно сказали «да». За последние десять лет Виккерс трижды подвергался аресту. Все три раза — за оскорбление действием. Мистеру Виккерсу доставляет удовольствие наносить людям побои при стечении большого числа зрителей. Однажды он едва не убил человека, тот остался калекой на всю жизнь. Но адвокату Виккерса удалось замять дело, не доводя его до суда, при помощи очень большой, я бы даже сказал, подозрительно большой денежной суммы. Виккерсу, по его официальным доходам, потребовалось бы полжизни, чтобы столько заработать. Страховая компания предпочла закрыть глаза на размеры компенсации, предположив, что у Виккерса имеется очень богатый друг, пожелавший остаться неизвестным. Всякий раз, когда его арестовывали, к его услугам оказывались самые лучшие и самые дорогие адвокаты. Однажды его адвокатом был Макс Готтфрид. Как это тебе на закуску?

— Все сходится! — сказал Квайст.

— Но я сказал, что компьютер ответил «да» на оба вопроса, — продолжил Кривич. — Есть ли нечто связывающее Виккерса с делом Стилвеллов — второй вопрос. За исключением, конечно, волшебного аромата духов Беллини, который ты учуял в квартире этого мерзавца. Ты уж извини меня, Джулиан, но столь летучую субстанцию к делу не подошьешь. Электронный монстр, не задумываясь, снова ответил утвердительно. С того времени, как мы с тобой виделись последний раз, я успел проверить номера телефонов, по которым делались междугородные вызовы с личного телефона Марка Стилвелла из его вестчестерского дома в день убийства Кэролайн.

Помнишь ту, вторую линию, идущую только в его кабинет? Одним из этих номеров оказался номер Виккерса на Одиннадцатой западной. — Кривич изо всей силы грохнул кулаком по столу. — Я хочу немедленно видеть этого мерзавца! Я хочу знать, где он находился в тот момент, когда на Центральном вокзале застрелили Стива Джадвина! И я хочу знать, куда он подевал твою девушку! Наконец, я хочу знать, что он делает в данную минуту!

— В данную минуту он направляется в больницу.

Это так же верно, как и то, что Земля круглая.

— И так же верно, что в больнице его пока нет, — проворчал Кривич. — Помнится, ты как-то говорил мне о своей нелюбви к полицейским методам, дружище. У тебя с собой сережка? Давай-ка её сюда, с её помощью я быстро получу ордер на обыск в квартире этого подонка. Типично полицейская подтасовка улик, а?

— Принимаю упрек, — ответил Квайст.

— А что тебе остается делать, если сейчас только это и может тебе помочь? — саркастически спросил

Кривич. — Не то ты бы давно завел старую песню о грязной игре и закулисных полицейских интригах. Ладно. Лучше скажи, как далеко может ради тебя зайти несравненная мисс Пармаль.

— Конни? А она-то чем может нам помочь?

— Она ведь вчера ходила к доктору Франклу в качестве пациентки, — ответил Кривич. — Её направил лечащий врач, поскольку у неё наблюдался приступ глубокой депрессии, или я что-то перепутал?

— Это был только предлог, о чем тебе прекрасно известно.

Кривич долго задумчиво разглядывал пятно на потолке, потом сладко потянулся и сказал, не глядя на Квайста:

— Отчаявшаяся девушка пришла к доброму доктору Франклу за помощью, рассчитывая на него, как на последнюю надежду, а он, сукин сын, внезапно воспылал к ней страстью и пустил в ход руки. Став достоянием гласности, такой ужасный поступок может стоить нашему доброму доктору карьеры, ты не находишь?

— Кто тебе сказал, что произошло нечто подобное? — напрягся Квайст.

— Мисс Пармаль скажет, если, конечно, захочет, — ответил Кривич. — На что я очень рассчитываю. — Он наконец оторвал задумчивый взгляд от пятна на потолке и искоса взглянул на Квайста: — Надеюсь, доктор Франки достаточно благоразумный человек и сумеет сделать правильный выбор из двух очень простых возможностей: либо он будет публично обвинен в попытке изнасилования пациентки прямо на кушетке в кабинете психоаналитика, либо негласно сообщит нам, где держат под замком миссис Леви.

Сухие, потрескавшиеся губы Джулиана против его воли растянулись в некое подобие напряженной улыбки.

— Ты паршивый, хитроумный и бесчестный коп, Кривич, — сказал он. — Но я почему-то всегда незаслуженно хорошо к тебе относился. А теперь я тебя почти люблю.

— Можешь ли ты вызвать мисс Пармаль прямо сейчас? — поинтересовался Кривич. — Мне почему-то кажется, что в четыре часа утра наш добрый доктор может оказаться куда сговорчивее, чем обычно.

На столе Кривича резко зазвонил телефон, и лейтенант поднял трубку. По мере того как он слушал, его лицо застывало на глазах, пока он не стал напоминать бесстрастного старого индейского вождя.

— Проследите, чтобы всё было сделано как надо, — сказал он наконец, повесил трубку и некоторое время сидел молча и абсолютно неподвижно. — Ты оказался на двести процентов прав насчет Виккерса, — прервав затянувшееся молчание, нехотя сказал он. — Мерзавцу удалось-таки пробраться в госпиталь.

— Его смогли остановить? — возбужденно спросил Джулиан. — Виккерсу наверняка известно, где Лидия!

— Смогли, — всё так же нехотя ответил Кривич. — Пулей тридцать восьмого калибра можно остановить даже гризли. Особенно когда попадаешь прямехонько между глаз. Подонок каким-то образом проник в раздевалку, изувечил находившегося там врача, нарядился в его зеленый хирургический комбинезон, нацепил хирургическую маску и спокойненько направился прямиком в реанимационное отделение. — Было видно, что Кривич с трудом удерживается, чтобы не сплюнуть в угол. — Я уже говорил тебе, Уинстон — один из лучших моих людей. В самый последний момент он-таки заподозрил что-то и сорвал маску с мерзавца. Тот, ни секунды не раздумывая, бросился на сержанта. Ну и… Одним словом, Виккерс уже ничего нам не расскажет. Ничегошеньки. До самого Судного дня.

Квайсту было нехорошо. Ему казалось, что его завязавшийся узлом желудок вот-вот подпрыгнет и окажется у него во рту. Виккерс знал, где Лидия, но он был так же мертв, как лунный кратер. Кривич и его люди действовали с максимальной эффективностью, но преуспели лишь наполовину. Они уберегли Дэна, но выпустили из рук ключ от тюрьмы, где содержалась Лидия.

На этом история с Виккерсом не кончилась. Узнав о том, что он убит, в кабинете Кривича появился детектив Пуччи. Это был невысокий, подтянутый, быстрый в движениях и приятный в общении человек, прекрасный работник, специализировавшийся на организованной преступности. Пуччи имел о Виккерсе куда больше информации, чем содержалось в полицейском компьютере.

— В течение последних пяти лет я несколько раз пытался накрыть этого громилу с поличным, — рассказывал Пуччи немного позднее в морге. Вместе с Квайстом и Кривичем он стоял у секционного стола, на котором, дожидаясь вскрытия, лежало громадное тело. — Это был хладнокровный и очень дерзкий делец, не брезговавший ничем и подвизавшийся в такой области преступного бизнеса, о которой большинство нормальных людей не имеет ни малейшего понятия. Я имею в виду промышленный шпионаж. Виккерс был подлинным генералом самой настоящей маленькой армии великих специалистов подсматривания, подслушивания и применения насилия. И всё это — при помощи самых современных технических средств. На их счету одно или два убийства. Однажды мне почти удалось доказать его участие в убийстве профсоюзного босса, в сталелитейной промышленности. Самую малость не хватило улик. — Пуччи вздохнул. — Когда сталкиваются интересы больших корпораций, настолько больших, что их называют конгломератами, и те не могут решить исход схватки за какой-нибудь жирный кусок законными способами, они не так уж редко прибегают к помощи профессиональных наемных убийц особого рода.

— Гориллы, — пробормотал себе под нос Квайст.

— Верно. Гориллы, — согласился Пуччи. — И вот ещё что. Вам не приходилось слышать об одном адвокате? Его зовут Макс Готтфрид.

— Ещё бы не приходилось, — злобно проворчал Квайст. — Меня тошнит при одном упоминании об этом мерзавце.

— Всякий раз, когда нам казалось, что Виккерсу не вывернуться, — продолжал Пуччи, — этот чертов Готтфрид появлялся, словно джин из бутылки, и пускал насмарку все наши усилия. Вероятно, он лучший адвокат из тех, кто защищает подобную публику.

— Интересно, Виккерс работал на какого-то конкретного человека? — спросил Кривич. — Такого, как Давид Леви, например. Или нет?

Пуччи пожал плечами:

— Я не Готтфрид. Могу лишь предполагать. Мое предположение такое: Виккерс согласен был работать на кого угодно, лишь бы хорошо платили. Сегодня на меня, завтра на вас и против меня. — Внезапно глаза детектива сузились: до него дошел смысл заданного вопроса. — Ведь Макс Готтфрид работает на Давида Леви, да? Если тому потребовались гориллы, Готтфрид мог порекомендовать ему Виккерса. Почти наверняка так и было.

— У меня нет ни одной серьезной улики, Пуччи, — мрачно сказал Кривич, — но я убежден, что лейтенанта Джадвина застрелил либо сам Виккерс, либо кто-то из его подручных. Я уверен также, что именно он организовал похищение мисс Мортон. Полагаю, вы пришли к тому же выводу. — Он перевел взгляд на Квайста: — Похоже, нужда в сережке отпала, Джулиан. Эта груда мяса на столе сама по себе является неплохим основанием для обыска.

— Ещё бы, — подтвердил Пуччи.

— Ни слова не должно просочиться в прессу или куда-нибудь еще, — жестко сказал Кривич. — Я немедленно еду в Вестчестер поговорить с возможными заказчиками Виккерса. Хочу, чтобы Готтфрид не смог и пальцем пошевельнуть, пока я не буду готов разобраться с ним. Чтобы ни Давид Леви, ни кто-то другой не имели ни малейшего шанса связаться с этим… адвокатом. Ясно?

— Куда уж яснее, — сказал Пуччи. — Над Гарвеем поработал всё тот же Виккерс?

— Вне всякого сомнения, но доказательств пока никаких. — Кривич посмотрел на Квайста: — Хочешь прокатиться со мной на природу? Пришла пора Марку Стилвеллу дать объяснения по поводу одного телефонного звонка.

— А доктор Франки? — спросил Квайст.

— Добрый доктор пока подождет. Но указание следить за ним на всякий случай, если ему вдруг вздумается повидать за городом одну из своих пациенток, я отдам немедленно.

Квайст сидел рядом с Кривичем в полицейской машине без опознавательных знаков, направлявшейся по пустынной набережной Ист-Ривер к мосту Триборо. На Джулиана тяжко давило чувство испытанного поражения, попеременно накатывали волны слепой ярости и жгучего желания отомстить за Лидию и Дэна. Все остальное сейчас не имело для него никакого значения. И надо же, ведь всё началось с красивых женских платьев, а закончилось неправдоподобной лавиной насилия и убийств! Он вспомнил Лидию и Кэролайн за ленчем на «Заднем дворике» у Уилларда и то, как люди невольно оборачивались, чтобы ещё и ещё раз посмотреть на двух красивых, веселых и жизнерадостных женщин… Вспомнил и застонал сквозь зубы. Нет, ни арест негодяя, ни суд, ни вынесение справедливого приговора — ничто не могло удовлетворить его. Он жаждал расправиться с убийцей лично, притом самым жестоким и болезненным способом!

— Ты носишь с собой пистолет, — безразличным тоном заметил Кривич, пристально глядя на раскручивающуюся перед ним в свете фар спираль дороги.

— Ношу, — согласился Квайст таким же безразличным, тусклым голосом.

— Отдай-ка ты его лучше мне.

— У меня есть лицензия на ношение оружия. Так что всё законно, не волнуйся.

— А я и не волнуюсь. Просто напоминаю, что лицензии на отстрел людей, даже наираспоследнейших негодяев, у тебя нет.

Квайст исподлобья взглянул на друга:

— Думаешь, у меня именно это на уме?

— Что мне думать, — сказал Кривич, продолжая глядеть прямо перед собой, — я знаю. Но сезон охоты на убийц ещё не открылся.

— Не знаю, — медленно произнес Квайст, — может быть, если я буду думать о мщении достаточно долго, эти размышления помогут мне удержаться от искушения. Не знаю. Но Боже правый, если только Лидия и Дэн… — Он замолчал.

— Постарайся наконец вести себя как взрослый. — В голосе Кривича прозвучало раздражение. — И отдай себе отчет, что наша сеть уже накрыла всех этих…

Я говорю — всех, потому что все они замазаны в этой истории. Смотри сам. Давид Леви через Готтфрида связан с Виккерсом; некто по личной телефонной линии Марка Стилвелла связывается с Виккерсом; Гарвей выходит на Виккерса; красотка Мириам Тэлбот, прервав свидание с милейшим Бобби Хиллардом, исчезает с перепуганным видом, как только слышит новости о Гарвее, который был знаком с Виккерсом… Сеть накрыла их всех, я тебе говорю. Снаружи пока лишь Марсия Леви, но в течение ближайших часов мы найдем и ее!

— Вопрос только, в каком виде, — мрачно заметил Квайст. — Живую или мертвую?

— Они не могут бесконечно продолжать убивать, — сказал Кривич. — Ведь они всё ещё надеются избежать расплаты за содеянное. У меня к тебе вопрос. Если, конечно, ты в состоянии мыслить трезво. Каким образом Гарвей вышел на след Виккерса? Ведь то, что они знали друг друга раньше, — простое совпадение. Но из-за этого совпадения Гарвей действовал иначе, чем если бы на месте Виккерса оказался незнакомый ему человек. Что именно указывало на Виккерса? Пытаясь выйти на след горилл, которых он так упорно разыскивал, Дэн наткнулся на какое-то обстоятельство, связанное с Виккерсом. Черт побери, я хочу знать, на какое именно! Есть у тебя какая-нибудь идея?

Квайст честно предпринял попытку мыслить трезво:

— Может быть, Дэн знал что-то о бизнесе, которым занялся его бывший приятель, и надеялся, что тот по старой дружбе наведет его на след человека, работающего на команду Леви — Стилвелла? Скорее всего, Дэн и представить себе не мог, что этим человеком окажется сам Виккерс.

— Интересная идея, но кое-что меня смущает, — Кривич шпарил со скоростью сто двадцать километров в час, не особо беспокоясь о нервах полицейских из службы безопасности движения. — Если ты прав, Виккерс держал Лидию под замком в своей квартире. В таком случае он не впустил бы никого, даже старого друга. Что же должно было произойти, чтобы он решился прикончить Гарвея? Ничего, кроме того, что Гарвею уже было известно о местонахождении мисс Мортон. Не находишь?

— Возможно, он действительно уходил в магазин, как сказал мне? А Лидию связал и оставил в квартире одну. Дэн обнаружил ее, но они не успели скрыться до возвращения хозяина.

— А как Гарвей попал туда? По пожарной лестнице? Зачем Дэну лезть в чужой дом по пожарной лестнице, если ему не было заранее известно что-то о Виккерсе или Лидии. Видишь, мы опять вернулись к тому, с чего начали.

— Гарвей передал для меня сообщение, что напал на след, — сказал Квайст. — Но он не был уверен в успехе.

— Подумай, если бы он считал, что Лидия находится именно там, разве он отправился бы туда один? Зная Виккерса? Ни словом не известив ни тебя, ни меня? Стал бы он рисковать безопасностью девушки просто из желания прослыть героем?

— Нет, на него это не похоже.

— Значит, мы что-то прозевали, — сказал Кривич.

— Мы прозевали Лидию, — горько ответил Квайст.

Пальцы Джулиана машинально поглаживали спусковой крючок пистолета, лежавшего в кармане куртки. Получить лицензию на него в свое время не составило никакого труда. В его квартире находилось несколько очень ценных картин — настолько ценных, что в случае кражи никакая страховая компенсация не смогла бы возместить потерю. Закон усматривал в этом достаточные основания, чтобы разрешить ему иметь оружие для защиты своей собственности.

Квайст искоса взглянул на Кривича, слегка притормозившего перед тем, как свернуть. До загородного дома Стилвеллов оставалось всего несколько миль. Сезон охоты на грабителей открыт всегда, подумал Квайст, но мне не разрешено поднять руку на того или на тех, кто подло похитил мое самое большое, мое единственное настоящее сокровище. Закон не разрешает мне поднять руку на убийцу. Квайст снова взглянул на Кривича. Извини меня, дружище, подумал Джулиан, но к черту такой закон!

— Ты что-то сказал? — вдруг слегка повернул к нему голову Кривич.

— Нет, тебе послышалось, — ответил Квайст.

Некоторое время они ехали в молчании. Вскоре из-за поворота показался дом Стилвеллов. Лунный свет четко прорисовывал его черные контуры на фоне неба.

— Им лучше сразу дать ответы на все вопросы, — сказал Квайст.

— Будут они отвечать или нет, теперь не так уж важно, — устало возразил Кривич. — Сегодняшний обед им придется есть с алюминиевых тарелок.

В окнах большого, увитого плющом дома не было ни одного огонька. Спят, подумал Квайст, а может быть, продолжают строить свои подлые планы в темноте. Неважно.

Они припарковались прямо у входной двери и поднялись по каменным ступеням. Кривич позвонил. Они подождали немного, потом Кривич вновь надавил на кнопку звонка и уже не отпускал ее. Наконец внутри дома стали зажигаться огоньки, постепенно образуя цепочку. Каждый следующий вспыхивал всё ближе к дверям, у которых они стояли. Но вот вспыхнул фонарь и снаружи, прямо над их головами. Дверь открылась. На пороге стоял Шаллерт, дворецкий, в хлопчатобумажном халате, накинутом поверх бледно-желтой ночной пижамы.

— Добрый вечер, — невозмутимо приветствовал он нежданных гостей. — А может быть, лучше сказать — доброе утро, джентльмены?

— Мне необходимо видеть мистера Стилвелла, — не менее невозмутимо сказал Кривич. — Мистера Марка Стилвелла.

В глазах Шаллерта неожиданно мелькнули огоньки.

— Не думаю, чтобы он сейчас находился здесь, лейтенант.

— Не думаете?

— Вечером он уехал куда-то на своем «корвете», — спокойно объяснил Шаллерт. — И я не слышал, чтобы он возвращался. Хотя я могу и ошибаться, потому что задремал раз или два. Если вы войдете, можно будет проверить мое предположение, джентльмены.

— Вы плохо спите, Шаллерт? — спросил Квайст.

На лице Шаллерта не отразилось никаких эмоций.

— С тех пор как произошла трагедия, мистер Квайст, — ответил он, — не мне одному здесь плохо спится.

— Что там происходит, Шаллерт? — раздался с широкой лестничной площадки женский голос. Это была Беатрис Лоример.

— Здесь мистер Квайст и лейтенант Кривич, мадам, — ответил дворецкий. — Они спрашивают мистера Марка.

— Ну так сходите за ним, — сказала Беатрис.

— Не думаю, чтобы он вернулся, мадам.

— Мы хотим поговорить также и с вами, Беатрис, — вступил в разговор Квайст. — С вами, Марком, Джерри и с Патриком Грантом.

Нам нужны все, кто сейчас есть в этом доме.

— Хорошо, только дайте мне минутку, я переоденусь во что-нибудь более приличное, — сказала Беатрис Лоример. — Что-то не так, Джулиан? Опять что-то случилось?

— Случилось, — ответил Квайст. — Может быть, мне самому сходить в студию, Шаллерт? Чтобы сэкономить время.

— Мистера Джерри сейчас здесь нет, — сказал Шаллерт. — Он уехал в Нью-Йорк ещё вчера утром и не собирался возвращаться до самых похорон. Похороны назначены на послезавтра. С вашего разрешения, джентльмены, я схожу проверю, не вернулся ли мистер Марк, и позову мистера Гранта.

Они сидели в холле и ждали. Шаллерт отсутствовал относительно долго, что объяснялось просто: он вернулся полностью переодетым.

— Как я и предполагал, джентльмены, мистера Марка нет дома, — сообщил он. — Я разбудил мистера Гранта, он спустится вниз через минуту.

— Марк предупреждал, что не вернется сегодня вечером? — спросил Квайст.

В глубине глаз дворецкого опять мелькнули загадочные огоньки.

— Мне мистер Марк не говорил ничего, — ответил он. — Возможно, миссис Лоример знает.

Сразу вслед за Шаллертом в холл спустилась Беатрис. Квайст отметил, что буквально каждый волосок на её голове уложен с величайшей тщательностью. Не много на свете женщин, подумал он, которые в случае неожиданного визита могут привести себя в столь блестящий порядок за такой рекордно короткий срок.

Беатрис Лоример подошла к Квайсту и мягко положила руку на его плечо.

— Надеюсь, не произошло никаких новых трагедий, Джулиан? — спросила она. — Это было бы уже чересчур для нас.

— Вам известно, где сейчас находится Марк Стилвелл? — вступил в разговор Кривич.

— Он уехал покататься на своей машине, — ответила Беатрис. — Вы должны понимать, лейтенант, он совершенно выбит из колеи.

Он сказал, что хочет покататься по окрестностям, чтобы хоть как-то забыться.

— А вы не беспокоитесь за него?

— Нет. Почему я должна беспокоиться?

— Все-таки сейчас уже половина пятого утра, миссис Лоример.

— Марк не ребенок, лейтенант. Он не нуждается в опеке с моей стороны.

Наконец вниз спустился и Патрик Грант, одетый в спортивный костюм и легкие кожаные туфли.

— Лейтенант, Квайст, приветствую вас, — сказал он. — Полагаю, в столь ранний час вы появились не для того, чтобы проводить социологический опрос?

— Не социологический, не сомневайтесь, — спокойно ответил Кривич.

— По крайней мере, мы можем позволить себе расположиться с большими удобствами, — заметила Беатрис Лоример. — Прошу вас, пройдем в гостиную.

Она вошла в гостиную первая и изящно уселась на диванчик в углу. Квайст поймал её приглашающий взгляд, но прошел мимо и встал за одним из кресел, опершись на его высокую спинку. Так, чтобы смотреть на Беатрис Лоример сверху вниз. Время флирта миновало, моя дорогая, подумал он.

— Шаллерт, будьте добры, приготовьте кофе, — сказала Беатрис. Дворецкий выскользнул из гостиной.

Грант закурил сигарету и уселся на край длинного стола, вид у него был настороженный.

— Значит, вы здесь с официальным визитом, лейтенант? — спросил он.

Кривич, как и Квайст, остался стоять.

— В то утро, когда была зверски убита миссис Стилвелл, из этого дома было сделано несколько междугородных звонков, — сказал он. — С того телефона, номер которого имеется в справочнике, трижды звонили адвокату Давида Хайма Леви, малопочтенному Максу Готтфриду, и один раз — доктору Франклу. Мистер Готтфрид кое-как объяснил, кто и зачем ему звонил. Доктор Франки объяснения дать отказался, сославшись на врачебную тайну.

— Думаю, ему звонил Дэйв, — быстро, слишком быстро ответил Патрик Грант. — Марсия впала в истерику. Кроме нее, здесь никто не нуждался во врачебной помощи. Потом Дэйв вызвал для неё местного врача, доктора Табора.

— С этой версией я уже знаком, — отмахнулся Кривич. — Да, кстати, не подскажете ли, куда увезли миссис Леви? Кажется, речь шла о какой-то лечебнице на Лонг-Айленде, миссис Лоример? Нельзя ли поточнее?

— Но это все, что счел нужным сказать мне Дэйв. Он не упомянул ни о названии лечебницы, ни о её местонахождении, — ответила Беатрис Лоример.

— Очень жаль, — констатировал Кривич.

— Мистер Леви, без всяких сомнений, может легко ответить вам на этот вопрос, — сказал Патрик Грант.

— К сожалению, мистер Леви с тех пор, как он покинул этот дом, совершенно недосягаем для кого бы то ни было, — заметил Кривич. — Но я проделал довольно долгий путь сюда из Нью-Йорка для того, чтобы задать совсем другой вопрос. — Внезапно ставшие ледяными глаза Кривича буквально впились в Гранта, сидевшего на краю стола и нервно покачивавшего ногой. — Были другие междугородные вызовы, сделанные с того телефона Марка Стилвелла, номер которого не значится ни в одном справочнике.

— В то ужасное утро пришлось делать много неотложных дел, — неохотно сказал Грант. — Надо было отменить несколько деловых встреч, известить о случившемся двух или трех друзей. Разговоры велись по обеим линиям, конечно.

— Меня интересует лишь один вызов, — продолжал настаивать Кривич. — Я бы очень хотел знать, кто заказывал разговор с Эдвардом Виккерсом и о чем шла речь.

Грант вдруг перестал раскачивать ногой, его глаза сузились, превратившись почти в щелочки.

— Кто такой Эдвард Виккерс, Пат? — спросила Беатрис.

— Кто такой Виккерс, мне известно, миссис Лоример, — сказал Кривич. — Профессиональный убийца, человек, торгующий услугами горилл, вот кто он такой. Сейчас меня интересует совсем другое. Повторяю вопрос: кто и зачем звонил ему?

Грант мог бы отрицать свое знакомство с Виккерсом, но он не стал делать этого.

— Вы дали несколько необычную характеристику этому человеку, — ответил он. — М-да-а…

— Так кто ему звонил? — всё так же спокойно повторил свой вопрос Кривич.

Грант швырнул недокуренную сигарету в камин, но не попал. Тогда он встал со стола, подошел к камину, наклонился, поднял окурок и аккуратно затолкал его в самую середину небольшой кучки холодного серого пепла.

Было совершенно очевидно, что он тянет время.

— Мы почти уверены, что Виккерс так или иначе причастен к убийству лейтенанта Джадвина, — продолжал давить Кривич. — Нам необходимо знать, не из этого ли дома он получил соответствующие инструкции.

Грант резко обернулся и посмотрел Кривичу прямо в глаза.

— Вы арестовали Виккерса? — выпалил он.

— Нет, — ровным голосом ответил лейтенант.

— У вас есть веские доказательства его вины?

— Мы знаем, что с ним разговаривали из кабинета Марча Стилвелла, — сказал Кривич. — Нам также известь о, что Виккерс уже давно пользуется услугами адвокат-» Макса Готтфрида, которому в то утро трижды звонили из этого дома. Вы нам очень поможете, мистер Грант, прояснив вопрос, кто и зачем звонил отсюда Виккерсу.

Грант закурил следующую сигарету.

— Ему звонил я, — ответил он наконец.

— Пат! — воскликнула Беатрис Лоример, и Квайст почувствовал в её восклицании какую-то фальшь.

— Вторая половина моего вопроса: зачем? — Голос лейтенанта оставался спокойным и ровным.

Было ясно — Грант твердо решил, какой линии в разговоре ему следует придерживаться, потому что на этот раз он ответил легко и быстро:

— У нас с Марком на то утро была назначена деловая встреча с Виккерсом в Нью-Йорке. После случившегося ни о какой встрече, разумеется, не могло быть и речи. Я позвонил Виккерсу и отменил наше рандеву, вот и все.

— Очень любезно с вашей стороны, — сухо сказал Кривич. — Не поясните ли вы мне теперь, какие общие интересы могли быть у Марка Стилвелла и у вас с Эдвардом Виккерсом?

— Мне не кажется, что я обязан отвечать на подобные вопросы, лейтенант!

— Вы не будете возражать, если я позволю себе высказать предположение, что реальным содержанием вашего разговора был приказ устранить капитана Джадвина, отданный вами Виккерсу?

— То, о чем вы говорите, какое-то безумие, лейтенант, — тихо сказала Беатрис Лоример. Она страшно, до синевы побледнела, потом её лицо пошло пятнами, и этого не смог скрыть даже великолепно выполненный макияж.

Но Гранта не так-то просто было вывести из себя. Он продолжал упорствовать:

— Методы управления, которыми порой приходится пользоваться, когда занимаешься большим, по-настоящему большим бизнесом, порой проходят по грани дозволенного, лейтенант, — сказал он. — А иногда, вынужден признать, и за этой гранью. Мне Виккерс был известен как своего рода детектив. Другие иногда называют подобную деятельность промышленным шпионажем. Мы прибегали к услугам Виккерса и ему подобных, когда нам требовалось получить конфиденциальную информацию о корпорации, с которой предполагалось осуществить слияние.

— Позади очень длинный день и не менее длинная ночь, — устало сказал Кривич. — И меня вовсе не интересуют маленькие секреты большого бизнеса, мистер Грант. Меня интересует совсем другое.

Грант позволил себе слегка улыбнуться:

— Если вы не хотите слушать правду, я ничем не смогу помочь вам, лейтенант.

В разговор вмешался Квайст:

— На вечер у вас была назначена встреча с одной из моих сотрудниц, Глорией Чард. Согласившись сперва на эту встречу, вы затем уклонились от нее. Почему?

— Дела заели, — пожал плечами Грант.

— И вам пришлось срочно вернуться сюда, чтобы устроить эти дела, не так ли? — продолжал наседать Квайст. — Да, дел у вас прибавилось. Известие о том, каким образом Виккерс разделался с моим партнером Дэном Гарвеем, расстроило все ваши планы, и вы сломя голову помчались в Вестчестер. Чтобы предупредить Беатрис Лоример и Марка Стилвелла, чтобы согласовать ваши дальнейшие действия, верно?

— Я не понимаю, о чем идет речь, — упрямо сказал Грант.

— Где Лидия? — резко спросил Квайст; его напряженный голос не предвещал ничего хорошего.

Кривую улыбку словно ветром сдуло с лица Патрика Гранта.

— Вы о чем? Если вам неизвестно, где Лидия, так откуда мне знать?

— Ты знаешь, — свистящим шепотом сказал Квайст, — потому что Виккерс твой человек, а похитил Лидию именно Виккерс.

— Да у вас просто крыша поехала, — запинаясь, проговорил Грант и отступил на шаг.

Кривич вздохнул:

— Ну что ж, как я уже упоминал, накануне был слишком длинный день, за которым последовала слишком длинная ночь. Я должен положить всему этому конец. Я беру вас обоих под стражу по обвинению в особо тяжком преступлении, а именно в сговоре с целью совершения убийства!

— У меня есть право позвонить моему адвокату, — надтреснутым голосом сказал Грант.

— Разумеется. Только не пытайтесь звонить Максу Готтфриду. Его номер вам не ответит, — предупредил Кривич. — Уважаемый мэтр будет арестован по тому же обвинению. Собирайтесь. Полагаю, в вестибюле найдется телефон. В этом доме полно телефонов, — с отвращением закончил он, повернулся и вышел из гостиной.

Беатрис Лоример поднялась с диванчика и подошла к Квайсту:

— Джулиан, это чистой воды безумие! Неужели вы думаете…

— Я думаю, как очень удачно выразился лейтенант, когда мы подъезжали к вашему дому, что скоро вы все будете отведывать весьма нехитрые блюда с алюминиевых тарелок, Беатрис. Если только…

— Если только что, Джулиан? — Она коснулась его руки. Её пальцы были холоднее льда.

— Если только вы все не покрываете кого-то одного, — нехотя сказал Квайст. — Может быть, Давида Леви? Или Марка, который служит ширмой, прикрывающей всю вашу лавочку? Что все-таки видела Марсия Леви, и где нам её искать, чтобы узнать ответ?

— Я же говорила вам, Джулиан, где-то на Лонг-Айленде.

— Я не верю вам. Я не верю ничему из того, что было сказано вами до сих пор. Весь этот кошмар давно вышел из берегов. Он разрастается, словно снежный ком, катящийся с вершины горы. Он давно вышел за пределы, в которых вы надеялись его удержать, когда всё только начиналось. Мой партнер, Гарвей, искалечен Виккерсом и, может быть, умрет. По вине того же Виккерса может погибнуть, если уже не погибла, Лидия. Но Эдвард Виккерс — ваш человек!

Я думаю, Беатрис, вы знаете, кто убил Кэролайн; я думаю, вы знаете, кто налил горючее в бензобак дурацкого драндулета, принадлежащего Джонни Топотуну, и просто счастливая случайность, что этот безобидный длинноволосый и желторотый птенец сейчас порхает на свободе, распевая свои песенки! — Квайст тяжело, со всхлипом перевел дыхание. — Вам известно, что именно Виккерс, и никто другой, убил отличного парня, Стива Джадвина! Вам прекрасно известно, где сейчас находится Марсия Леви! Я не знаю, чем окончатся для вас полицейское следствие и судебное разбирательство. Но я твердо знаю, что, если Дэн умрет, а Лидия не вернется ко мне целой и невредимой, вам придется нанять очередного Виккерса по мою душу! Просто для того, чтобы спасти свои шкуры!

— Джулиан!

— Где Марсия Леви?

— Могу лишь очередной раз повторить: где-то на Лонг-Айленде. Я не знаю, где именно!

— Я не верю вам. Где Марк? Он ведь где-то рядом, кувыркается в сене с Мириам Тэлбот! Ещё бы, ведь теперь, когда Кэролайн мертва, у него нет никакой нужды возвращаться домой по вечерам, верно?

Из холла в гостиную вновь вошел Кривич.

— Лейтенант Симс уже в пути, — сказал он. — Советую побыстрее собрать вещи, которые могут пригодиться вам в тюрьме, миссис Лоример.

— Вы, лейтенант, на пару с этим сумасшедшим Квайстом изобрели совершенно фантастическую историю, — стараясь оставаться спокойным, сказал Грант. — В ней нет ни крупицы здравого смысла!

— В таком случае вашему адвокату не составит труда вытащить вас из тюремной камеры. Но я лично очень в этом сомневаюсь, — заметил Кривич. — Кроме того, против вас выдвинуто ещё одно обвинение: в похищении или пособничестве похищению свидетельницы убийства, Марсии Леви!

Беатрис Лоример порывисто повернулась к Гранту.

— Пат, — умоляюще сказала она, — неужели осталась хоть одна разумная причина, по которой…

— Заткнись, Беатрис! — прорычал Грант, на глазах теряя остатки самообладания.

— А Марк? Что будет с Марком? — растерянно спросила Беатрис Лоример. В её глазах стояли слезы.

— Ничего особенного, — ответил Кривич. — Симс арестует его по дороге сюда. Ведь ваш племянничек сейчас находится в коттедже Бэйна, не правда ли?

Нетвердо ступая, Беатрис направилась к выходу.

— Вы можете сделать один звонок своему адвокату, мистер Грант, — невозмутимо напомнил Кривич. После состоявшегося обмена мнениями только он один, казалось, оставался спокойным.