Хороший, Плохой, Сверхъестественный

ПЯТЬ

Я выслушал рассказ Ларри, не прерывая его, а затем снова предложил ему свой бокал Яда Валгаллы. Он едва не выхватил его у меня из рук, опрокинул и опорожнил несколькими большими глотками.

Бывают времена, когда крепкий напиток — это не просто традиция, — это необходимость. Злой напиток казалось совсем не подействовал на Ларри, вероятно, ему помогло то, что он был мёртв. Некоторое время мы оба сидели молча, каждый из нас обдумывал свои собственные мысли.

Многое в рассказе Ларри поразило меня до глубины души. Я знал, каково это — быть использованным и растоптанным Великими Силами.

— Я мог бы остановить её, — наконец сказал Ларри. — Я мог бы остановить Королеву Мэб, если бы был готов умереть, чтобы сделать это. Мог и не сделал.

— Ты не можешь быть в этом уверен.

— Теперь я никогда этого не сделаю, из-за своей слабости, или, в лучшем случае, из-за нерешительности, я позволил одному из древних монстров вернуться в мир. И теперь, когда я мёртв, Рай и Ад кажутся намного ближе. Я не могу просто лечь и отступить, я не смею. Моя единственная надежда — это искупление, а пока это означает найти Томми. Ты в деле?

Я подумал об этом. Кое-что в его рассказе сильно поразило меня. В последнее время на Тёмной Стороне было ужасно много эльфов. Гораздо больше, чем обычно.

И потом, были ещё предметы Артуровской эпохи. Неужели Полли Перкинс выбрала их наугад, чтобы заманить Ларри? или они могут быть связаны с предупреждением Пака об Экскалибуре? что-то происходит. Но ведь это Тёмная Сторона. Здесь всегда что-то происходит.

Чтобы распутать путаницу, потяните за любую прядь. Значит, это будет Томми.

— Я помогу тебе выяснить, что случилось с Томми, — сказал я. — Но всё, что я могу предложить, — это правда. Не вини меня, если тебе не понравится то, что я найду.

— Я всегда так говорю своим клиентам, — сказал Ларри. — Только я обычно выражаюсь более тактично.

Нам удалось слегка улыбнуться друг другу. Мы никогда не были близки, но могли работать вместе.

Затем весь бар погрузился в тишину. Разговоры прекратились, смех и слёзы замерли, а музыка оборвалась так неожиданно, что на мгновение зазвучала в обратном направлении. Головы поворачивались, шеи вытягивались, а некоторые опускались, надеясь, что их не заметят. Казалось, весь бар затаил дыхание, потому что появился Уокер.

Он не позаботился о своём обычном медленном спуске по металлическим ступеням, чтобы все знали, что он идёт и выполнил торжественный вход. Он просто появился внезапно из ниоткуда, стоял прямо посреди бара, небрежно опираясь на свой свёрнутый зонтик и непринужденно улыбался. Большинство клиентов избегали встречаться с ним глазами, не желая привлекать к себе внимание. Потому что если Уокер был на сцене, это означало, что кто-то попал в беду и учитывая, что Уокер перемещался более загадочными способами, чем половина Существ на Улице Богов, это можете быть вы.

Уокер был печально известен тем, что знал то, чего ему не следовало знать и выполнял в связи с этим комплекс демонстративно карательных мер.

И что бы он ни делал, никто никогда не протестовал — ведь он Уокер…

Но ведь такой всегда найдётся, не так ли? Кто-то всегда должен учиться на горьком опыте. В данном случае это был один из мускулистых головорезов Чёрной Бетти. Их у неё всегда было с полдюжины, или около того, — на поводке, на случай, если она встретит клиента.

Этот парень решил, что произведёт впечатление на свою любовницу, поэтому он шагнул вперёд, чтобы встретиться с Уокером, в движении напрягая свои измученные стероидами мускулы, что, по его мнению, было демонстрацией силы. Уокер задумчиво посмотрел на него. Мудрый человек понял бы намек и убежал…

— Ты расстраиваешь мою любовницу, человечек, — сказал громила. Исчезни.

Уокер слегка улыбнулся.

— Ты — обосрался.

Он воспользовался Голосом, который подчиняет всех, кто его слышит и громила внезапно издал низкий печальный звук. Звук, что сопровождается другими, менее приятными звуками. Черная Бетти скривилась и уронила поводок.

Громила медленно и осторожно отвернулся от Уокера и с несчастным видом поплёлся в туалет. Люди, мимо которых он проходил, жалели об этом. Бар в целом решил, что безопаснее всего вести себя так, как будто Уокера здесь нет.

Головы отвернулись, разговоры возобновились и снова зазвучала музыка. Я заметил мускулистых вышибал бара, Бетти и Люси Колтрейн, притаившихся на заднем плане, готовых выложиться в любой момент, но у Алекса было больше здравого смысла. Он одарил Уокера своим лучшим взглядом, затем занялся полировкой стеклянных поверхностей, которые не нуждались в полировке.

Уокер медленно, неторопливо огляделся. Его внешнее спокойствие никого не обмануло. Уокер всегда был опасен, даже когда был вежлив. Возможно, особенно тогда. И конечно же, в конце концов он заметил меня, подошёл к моей кабинке и очаровательно улыбнулся.

— Привет, Джон. Можно тебя на пару слов? Это очень срочно.

— Ну и наглец же ты, — сказал я. — Всего несколько часов назад ты делал всё возможное, чтобы убить меня.

— Это то, чем я занимаюсь, — сказал Уокер. — Ничего личного, Джон. Ты уже должен это знать.

— Я уже начал дело, — сказал я. — Найди кого-нибудь другого, кто сделает за тебя грязную работу.

— Дело не в работе. Это личное.

— Я вздохнул. Было очевидно, — избавляться от Уокера, можно только выслушав его. Я посмотрел на Ларри, разводя руками в жесте, — что поделать?

— Ты иди вперёд. Я присоединюсь к тебе у станции метро Чейн-Уок, как только смогу. Это последнее место, где я видел Томми живым.

Ларри кивнул, поднялся на ноги и с вызовом посмотрел на Уокера.

— Я Ларри Забвение. Вы хотите мне что-нибудь сказать?

Уокер задумчиво посмотрел на него. — Нет, я так не думаю. — Только не сейчас.

— Не думай, что сможешь запугать меня, Уокер. Я мёртв.

Уокер улыбнулся.

— Ты, как никто другой, должен знать, что смерть — не самое плохое, что может случиться. Когда ты мне понадобишься, я приду за тобой.

Ларри повернулся к Уокеру спиной и вышел из бара, развернув плечи и высоко подняв голову. И возможно, только Уокер и я знали, что он убегает. Часто это лучший способ справиться с Уокером. Просто направляйтесь к ближайшему горизонту, как только заметите его.

Я покорно указал на пустое место и Уокер сел напротив меня, каждое его движение олицетворяло элегантность и грацию. Он поставил зонтик дыбом рядом со своим стулом, снял котелок и осторожно положил его на стол перед собой и небрежно поправил свой олдскульный галстук.

В любом другом случае это были бы обычные жесты, но Уокер тихо напоминал мне, откуда исходит его авторитет. Уокер не был частью Системы, он был Системой.

— Не хотите ли выпить? — сказал я, заранее злобно показывая на Яд Валгаллы.

Уокер изучил бутылку, не касаясь её и на мгновение приподнял бровь. — Ах, да… Мне было интересно, что с этим стало.

— Стюард в моём клубе пытался уговорить меня попробовать, но у меня было больше здравого смысла. Эта штука может проесть дыры в твоей Кирлианской ауре. Но ты продолжай, Джон. Не позволяй мне сбить тебя с толку.

Я отодвинул бутылку и стакан в сторону.

— Чего ты хочешь, Уокер?

Он слегка вздохнул, как будто был разочарован моим отсутствием тонкости.

— Я так понимаю, ты узнал мой маленький секрет, Джон. Да, это правда. Я умираю. И нет, тут ничего не поделаешь. Мы все от чего-то умираем. Всё, что мне остаётся, — это сделать приготовления к тому, что произойдет потом.

— Вы хотите, чтобы я организовал ваши похороны? — Или просто постараться, — чтобы люди не мочились на вашу могилу?

— Я хочу, чтобы ты занял моё место, когда меня не станет, — сказал Уокер.

— Я хочу, чтобы ты стал следующим представителем новой Власти. Потому что нет никого, кому я мог бы доверить эту работу и сохранить уверенность, что её сделают надлежащим образом.

Вы думаете, что слышали все, а потом Вселенная встает на дыбы и бьёт вас по голове.

— Что?

— Я же сказал…

— Я знаю, что ты сказал! Ты что, с ума сошёл?

— Мне не нужна эта работа!

— Ты лучший человек для этой работы, — сказал Уокер.

— Кто может быть более подходящим, чем сын моего старого друга?

— О, пожалуйста, — сказал я. — Эмоциональный шантаж ни к чему не приведёт.

— Всегда стоит попробовать, — сказал Уокер.

— Послушайте, мы только что столкнулись лбами с эльфом, в то время как целая куча ваших людей сделала всё возможное, чтобы прикончить меня с крайним предубеждением.

— Когда вы не пытаетесь меня арестовать, или надавить, вы нанимаете меня для расследования дел, которые почти наверняка приведут к моей смерти. Если хотите можете говорить, что я параноик, но я начинаю замечать здесь закономерность. Так почему же вы хотите, чтобы кто-то вроде меня, кого вы не раз пытались заставить уйти с Тёмной Стороны, занял ваше место?

— Нам нужен человек с твёрдыми убеждениями, — сказал Уокер. — Человек, который не сдаётся, когда игра становится серьёзной. Человек, который не потерпит никакого дерьма от плохих парней. Ты очень напоминаешь мне меня самого, когда я был моложе.

— А теперь ты ведёшь себя просто отвратительно, — сказал я.

— У меня ещё есть немного времени, — сказал Уокер. — Достаточно, чтобы научить тебя всему, что тебе нужно знать. В том числе и как избежать моих ошибок.

— Вы имеете в виду, как не стать вами? Я твёрдо покачал головой. — Я не хочу иметь с этим ничего общего. Вы знаете, у меня всегда были проблемы с авторитетными лицами. Зачем мне быть одним из них? Зачем это требовать от меня?

— Разве каждый отец не хочет, чтобы его сын уверенней пошёл по его стопам?

— Я не твой сын!

— Кто сформировал твою жизнь больше, чем я? Кто помог тебе стать тем, кто ты есть? Я несу ответственность за тебя, Джон, во всех отношениях.

— Только в том смысле, что я настроен быть не похожим на тебя, — сказал я.

— Я знаю плохой пример, когда вижу его.

— Острее змеиного зуба, — пробормотал Уокер. — Пойдем со мной, Джон. Пойдем, пройдемся по Тёмной Стороне и увидим её такой, какой я её вижу. Мой портативный временной сдвиг может доставить нас куда угодно в одно мгновение.

— Мы можем охватить всю Тёмную Сторону за одну ночь. Посмотри, как я работаю. Посмотри, что я должен сделать, чтобы сохранить мир и держать всё под контролем. В моей работе есть много такого, о чём никто не знает, кроме меня.

— Мне не нужна твоя работа. У меня есть работа и я чертовски хорош в ней.

Уокер задумчиво посмотрел на меня. — Ты всегда говорил, что хочешь помочь людям. Что может быть лучше, чем посредничество между ними и Властями? Используя свою силу, чтобы защитить маленький народ от тех, кто будет охотиться на них? Скольким ещё людям ты мог бы помочь с позиции силы?

— Отойди от меня, Сатана, — сказал я.

И он даже усмехнулся.

Я подумал. Несмотря на все мои превосходные инстинкты, многое из того, что он сказал, имело смысл, соблазн, — это привлекало. То, что я мог бы сделать, когда за мной стоят Власти…

Многие люди, к которым я не мог подступиться из-за Властей и связей, внезапно становились моими друзьями…

Я всегда верил, что один человек, оказавшись на нужном месте, может что-то изменить…

— Если, — сказал я, — только ради спора… Если бы я занял ваше место, я бы не был комнатной собачкой Властей. Я бы пошёл своей дорогой, следуя своей совести.

— Вот почему я выбрал тебя, — сказал Уокер.

— Неужели я действительно ничем не могу вам помочь?. — Это Тёмная Сторона. Должно же быть что-то…

— Если бы нужно было что-то сделать, я бы это сделал, — спокойно сказал Уокер. — Ты действительно попытаешься мне помочь, Джон? После всех моих попыток арестовать, или убить тебя?

— Конечно, — сказал я. — Ты самый старый друг моего отца. И… хорошо это, или плохо, но ты всегда был частью моей жизни. Всегда рядом… всегда присматривал за мной, так, или иначе. Мне так много хотелось сказать отцу, прежде чем он умрёт.

— Вы всегда думаете, что у вас будет достаточно времени… и вот — его нет. Теперь я здесь и думаю, что мне ответить вам. Мой самый старый враг, мой самый старый друг. Часть меня думает, что мне следовало убить вас много лет назад: за всех людей, которых вы растоптали, за все жизни, которые вы уничтожили и всё во имя сохранения вашего драгоценного статус-кво.

— Ты не убийца, — сказал Уокер.

— Я убивал. Когда это было необходимо. Но я стараюсь этого не делать. Это сделало бы меня слишком похожим на тебя.

— Значит, ты признаешь, что у нас есть кое-что общее?

Я улыбнулся показав ему свои зубы. — Не говори так, будто это хорошо.

— Я не стыжусь того, что сделал, — сказал Уокер.

— Но гордишься ли ты чем-нибудь?

— Я горжусь тобой. Один из моих лучших долгосрочных проектов.

— Ты хоть представляешь, как жутко это звучит?

— Я поддерживал мир на Тёмной Стороне тридцать лет и даже больше, — сказал Уокер. — Я не дал Тёмной Стороне разорваться на части, не дал ей выйти за свои границы в уязвимый повседневный мир и даже сумел немного восстановить справедливость на этом пути. Это лучшее, на что ты можешь надеяться в моём положении.

— Когда я оглядываюсь на свою жизнь, — сказал я, — я вижу времена, когда ты мог убить меня, но не сделал этого, когда любой другой на твоём месте сделал бы. Ты этого не сделал, потому что я сын твоего самого старого друга, человека, которого ты предал и преследовал до смерти. Ты не можешь убить меня, Уокер. Я — твоя совесть.

— Продолжай так думать, — сказал Уокер. — Если это поможет тебе чувствовать себя в большей безопасности.

— А что, если я скажу тебе взять свою работу и бросить её? — Ты бы тогда меня убил?

— Я многогранен, — сказал Уокер. — Но не мелочен. Я просто перехожу к следующему кандидату.

На это мне пришлось приподнять бровь. — Ты имеешь в виду кого-то ещё?

— Конечно.

Я ждал, но ему больше нечего было сказать. Я медленно кивнул. — Я должен подумать об этом.

— У меня не так много времени, — сказал Уокер. Но ты подумай об этом, Джон. Мы ещё увидимся.

И он исчез со своего стула, просто исчез. Даже не воспользовался своим переносным временным сдвигом. Знай, у Уокера всегда есть ещё один туз в рукаве.

Я действительно обдумал его предложение. Хотя, должно быть, это было намного больше, чем он говорил. Уокер был не из тех, кто спокойно уходит в долгую ночь. Должно быть, он что-то задумал. Но что, если это не так?

Что, если он всего лишь человек, умирающий слишком рано, отчаянно пытающийся навести порядок, пока ещё есть время? Опыт подсказывает, что он говорил не просто так. Если предложение действительно было искренним? Кого ещё я хотел бы видеть на этой работе, если бы был на месте Уокера? кто-то должен это сделать… и это было очень заманчиво.

Я всегда думал, что Уокер когда-нибудь убьёт меня, или я убью его. Но на Тёмной Стороне дела никогда не идут так, как ты ожидаешь.

Я подумал обо всем, что я мог наконец исправить, имея власть и поддержку от Властей. Всех плохих парней, которых я мог бы уничтожить и отстранить от дела… Да, это было заманчиво. Но может ли это быть первым шагом на пути развращения властью?

Дорога, которая вела к опустошённой Тёмной Стороне будущего, которую я видел во временном сдвиге? Мир, где я был ответственен за смерть всего человечества… Я думал, что избежал этого будущего — но время так любит играть в свои маленькие игры.

Запах ударил меня первым. Этот знакомый, дурной запах, исходящий от кого-то, кто окружён мусором и мёртвыми вещами и ему на это наплевать. Я покорно поднял глаза и конечно же, увидел Эдди Бритву, сидящего напротив меня.

Панк, Божество опасной бритвы, его собственное затхлое и тревожащее я. Болезненно худой, закутанный в слишком большое серое пальто, склеенное скопившейся грязью и жиром, Эдди выглядел ужасно, впрочем, он всегда так выглядел. То же измождённое лицо, коротко остриженные волосы и лихорадочно блестящие глаза. Он держал в руках бутылку дизайнерской воды, а вокруг него жалобно жужжали мухи. Те, что подлетали слишком близко падали замертво.

Когда он заговорил, его голос был низким, сухим и призрачным.

— Что-то витает в воздухе, Джон.

— Я заметил, — сказал я. — Тебе бы следовало повесить себе на шею несколько сосновых лап. Ну, как поживаешь, Эдди? всё ещё спишь с бездомными и выпрашиваешь мелочь?

— Мне не нужно просить милостыню, — торжественно произнёс он. — Как только люди видят, кто я, они бросают в меня деньги и убегают.

Эдди Бритва — единственный Бог, которого я знаю, который спит в подворотне и ест пищу из мусорных контейнеров в качестве формы покаяния. Ему есть за что каяться.

— Чего ты хочешь, Эдди? — устало спросил я. — Похоже, сегодня все чего-то от меня хотят.

— Ты слишком подружился с Уокером, — сказал Эдди Бритва. — Если ты не один из нас, то ты один из них.

— Я ни с кем не встречаюсь, — сказал я. — Кроме Сьюзи. Я иду своей дорогой. И ты это знаешь.

— Вы были близки с новыми Властями с тех пор, как они появились.

— Это так плохо? В их словах есть логика.

— Единственный способ остаться не испорченным властью — это повернуться к ней спиной. Вы должны это знать. Не позволяйте Уокеру убедить вас в правильности своего пути. Не дайте себя обмануть, думая, что вы могли бы забрать его силу и не поддаться ей.

Тёмная Сторона так любит ломать героев. Ты не можешь спасти Тёмную Сторону, Джон. Ты не можешь выкупить Тёмную Сторону. Она не нуждается в спасении, или искуплении. Она служит определенной цели, такая, какая есть. Иначе я бы давно всё это снёс.

— Это не помешало тебе убить целую кучу людей, — осторожно сказал я. — Часто изобретательно ужасными способами.

— Всегда есть те, кто заходит слишком далеко. Плохие люди, которых нужно убивать. Я всегда буду рядом, ради них. Но посмотри, что эта жизнь сделала со мной. Честь может быть суровой хозяйкой. У тебя есть шанс на настоящую жизнь, со Сьюзи. Как ты думаешь, что она почувствует, когда узнает, что ты сидишь с Уокером?

— Расскажи мне, Эдди, — попросил я. — Почему ты никогда не преследовал Уокера? Ты всегда ненавидел его и всё, что он олицетворяет. Может быть, это Голос?

Он слегка улыбнулся, едва шевеля бледными губами. — Я могу двигаться быстрее, чем он говорит. Нет, я никогда не прикасался к нему, потому что… кто-то должен быть главным и лучше дьявол, которого ты знаешь. Уокер, может быть и ублюдок, но он хладнокровный ублюдок. Он не принимает ничью сторону, так что мы все можем ненавидеть его одинаково.

— Но, ты можешь взять его? сказал я.

Эдди Бритва задумался.

— Возможно. У Уокера есть свои секреты, но ведь и у всех нас есть свои секреты.

Я решил сменить тему разговора.

— Так чем же ты занимался в последнее время, Эдди? Убил кого-нибудь интересного?

— Нет. Я… путешествовал. Эдди Бритва беспокойно заёрзал на стуле. — С тех пор, как Мерлин Сатанинское отродье наконец скончался, я чувствую, что обеспокоен… Изменения. Как будто ждёшь, когда разразится буря.

— Я проводил время внизу, в Подземелье, слушал и учился. Есть слухи в тёмных местах, шёпот в тени… Люди и другие, говорили со мной, когда они не хотели говорить ни с кем другим. И уж точно не приходили к Уокеру.

— Ты веришь, что они скажут тебе правду? сказал я.

— Конечно, — сказал Эдди Бритва. — Я — Бог.

— Конечно, — сказал я.

— Впервые я услышал это имя на Улице Богов, оно передавалось из рук в руки и из уст в уста, как изотоп, слишком горячий, чтобы с ним справиться. Я снова услышал его в Лунном Бассейне и среди открывателей пути.

— Что-то приближается к Тёмной Стороне, Джон, что-то очень старое и достаточно могущественное, чтобы напугать даже меня. Это может всё изменить.

Я наклонился вперёд, захваченный его волнением. — Что может произойти?

— Что-то, что может спасти, или проклясть нас всех. — Он коротко улыбнулся. — Нравится нам это, или нет. Что скорее вызывает вопрос: что может быть достаточно мощным, чтобы навязать свою волю всей Тёмной Стороне и заставить её дрожать?

— Моя мать умерла, — твёрдо сказал я. — И она больше не вернётся.

— Что же, приятно это слышать. Но я не думал о ней. Это легенда, ставшая правдой, артефакт, который может переписать историю. Оружие, способное сметать звёзды с неба.

— А у него есть имя?

— О да. И это имя ты узнаешь. Но не обманывайся очарованием имени. Эти истории переписывались много раз, чтобы скрыть, насколько это ужасно.

— Назови имя, — попросил я.

— Экскалибур, — прошептал Эдди Бритва, Бог — панк Опасной Бритвы.

Он встал и ушёл, прежде чем я успел что-то сказать и я всё равно не был уверен, что бы сказал. Дважды, кто-то произнёс это имя и не в хорошем контексте. Я стряхнул дохлых мух со стола и задумался. Может ли Экскалибур быть реальным, — утерянный в веках, вернувшийся из легенд в реальность, наконец пришло его время?

Как Пак узнал об Экскалибуре? Была ли какая-то связь между этим древним мечом и самой древней из рас? Предположительно, великим мечом мог владеть только истинный король Англии, или истинно чистые сердцем, что исключило меня по обоим пунктам. На самом деле, мне было бы трудно назвать кого-нибудь на Тёмной Стороне, кто хотя бы приблизился к этому.

Так почему же он пришёл сюда? Неужели кто-то вызвал его? или украл его? Может быть, это более крупный, чем обычно, — кусок небесного мусора, выброшенный на Тёмную Сторону бог знает откуда, или его присутствие здесь отвечает какой-то цели? Судьба? Судьба может быть настоящей сукой на Тёмной Стороне.

Это может спасти, или проклясть нас всех…

Моя сосредоточенность была прервана звенящим звуком «Tubular Bells», и я достал свой мобильный телефон и ответил, радуясь, что меня отвлекли. Мне не понравилось, куда вели меня мои мысли…

— Привет. Это Сьюзи. Вся эта история с матушкой Шиптон была пустой тратой времени. Её предупредили и к тому времени, как я добралась до места, там уже никого не было. Дело в том, что я почти уверена, что предупреждение исходило от Уокера. Как будто он хотел, чтобы я была здесь, подальше от него.

— Может быть, — сказал я. — Ко мне подходил Уокер. Он что-то замышляет.

— Я сейчас вернусь, — сказала Сьюзи. — Ни на что не соглашайся и главное, ничего не подписывай, пока я сама не посмотрю.

— Ты же знаешь, я прожил без тебя много лет.

— Чёрт меня побери, я Адски зла, скоро увидимся. Моя любовь.

И она исчезла. Сьюзи никогда не любила светскую болтовню. Я убрал телефон. Как и многие люди на Тёмной Стороне, я не могу не задаться вопросом, где находятся спутники, или даже есть ли эти спутники. Я всё ещё надеюсь, что кто-нибудь наймет меня, чтобы выяснить это.

А потом появились три ведьмы, они шли к моей кабинке. Сгорбленные ведьмы в бесформенных саванах, с бородавками, крючковатыми носами и злыми глазами. Они собрались передо мной, отвратительно хихикая, затем низко поклонились.

— Привет!

— Привет!

— Привет!

— Да здравствует Джон Тейлор, который отныне будет Королём!

Я уставился на них.

— Это Алекс вас подговорил, да?