Хозяин Чудовищ

Глава 27. Дух войны скалится из тьмы!..

У Виктора аж привстал, когда он услышал необычно четкий голос Огня в своих венах и артериях. Отец Монстров напитал его энергетическое тело Силой, изменил его, усложнил, возведя в новый ранг. Это чувство... такое пьянящее, сносящее крышу и с разгона швыряющее в зыбкую экстазирующую негу. Сложно подобрать этому определение, скорее всего, ближе будет, будто всю жизнь ты ползал червем в грязи, а потом встал и побежал по чистому полю. Ветер бьет в лицо и треплет волосы. Метр за метром, километр за километром. Просто бежишь и кайфуешь от самого факта возможности бежать.

Я частично слился с этим эмоциональным потоком чистой радости и безграничной гармонии с мирозданием, ибо ощутил, как легко Сила отзывается на мои приказы. Не так, как в прошлом, но легче, значительно легче, чем будучи адептом, совершенно другой уровень, возвращающий мне жирный кусок прежнего ассортимента навыков. Освежающий бриз былого могущества, захлестывающего с головой и отсекающего все иные помыслы. Я снова способен нагнуть весь мир. Охуенно.

Что-то не так.

Проходясь гибкими жгутами-манипуляторами своей воли по разросшимся ветвистым каналам в теле потомка я ощутил нечто новое, что-то, чего раньше не было, что-то, чему я не мог дать названия, ибо никогда с таким не сталкивался. И к моему безграничному удивлению, подарок от Темного бога не зародился где-то в физическом или энергетическом теле Крюкова. Нет, он набух драгоценным камнем, темным рубином, отливающим свежепролитой кровью, в моей душе, черной душе Хозяина Чудовищ.

Я протянулся к этому уплотнению.

Оно походило на тугую пленку мембраны, ведущей в никуда. Упругая, влажная, она поддалась под весом моих помыслов, расходясь в стороны, образуя проход, в непроницаемых, бесцветных недрах которого по кускам формировался коридор из частиц этого самого никуда и ничего. Коридор в иной мир.

Я отпрянул, почувствовав, что заигрывания с мембраной могут привести к тому, что Виктор просто исчезнет из одного пласта реальности и перенесется в другой. Но пленка не отпустила меня. Она загустела, стала липкой. Это длилось секунду, по прошествии которой она вернулась к исходному состоянию. Трещина в пространстве активировала закладку Отца Монстров, своеобразную инструкцию по применению. Умно, все же я не работал с такими вещями, полагаясь в межмировых переходах на ритуалы и контракты с потусторонними сущностями, существенно ограниченных в силах законами моего мира, химерология при всех своих очевидных плюсах не та отрасль магического искусства, позволяющая напрямую взаимодействовать с тканью реальности, сминая и подчиняя ее своим желаниям.

Что мы имеем?

Темно-алая щель, повинуясь моей воле, может открыться рядом со мной и даровать возможность окружающим беспрепятственно проходить туда-назад, покуда я не соизволю ее деактивировать. А мои монстры, своего рода продолжение меня, так что я могу распахнуть пространственные врата рядом с ними. Жаль, правда, что только в единичном экземпляре, впрочем, ничто не мешает менять ее местоположение.

Я не отвлекал потомка. Да и как-то не хотелось иметь чужой взгляд "за плечами". Я жаждал экспериментов, о результате которых можно будет и поговорить, благо, играясь с огнем, перегоняя его по мышцам и кровеносной системе из одной части тела в другую, Крюков подзабыл насесть на меня с расспросами, а кто этот ваш Отец Монстров, вообще такой?

Я вновь потянулся к мембране. Только на этот раз более уверенно, имея теоретическую базу из закладки. "Спящая" трещина повиновалась охотно, ни единого намека на то, что что-то может пойти не так. Это успокаивает и настораживает одновременно. Впрочем, отогнал я извечную подозрительность, личности такого калибра, как Темный, мать его, бог Химер не имеют привычки подсовывать гнилой товар и наебывать на ровном месте.

Я схватил чистым мысленным усилием активирующийся "коридор", переплетая его с одной из нитей контроля, связывающей мой разум с сознанием рыболюда из числа будущих Кладок. Я смотрел его глазами, как посреди сырого квадрата подземного помещения воздух идет рябью, украшаясь пульсирующей словно в такт биению монструозной сердечной мышцы трещиной. На трещину, правда, это походило мало, скорее на глубокое ножевое, будто полоснули чем-то по законам привычной материи. Цвет, кстати, подходящий.

Без колебаний я направляю амфибию в разлом. Он расширяется, подстраиваясь под фигуру монстра. Шаг вперед и пространство заглатывает его беззубой пастью. Краткий миг ощущения свободного падения посреди кровавой тьмы в седую вечность и солнечный свет больно бьет по глазам.

Я "осматриваюсь", вращая головой рыбла на триста шестьдесят градусов.

Это хвойный лес. Под ногами мягкая подстилка из размокшей от недавних дождей почвы и густой, сочной травы. Вода. С трех сторон деревья, с четвертой бледно-серая озерная гладь, простирающаяся к горизонту, но не уходящая за пределы видимости, упираясь в пологий берег, плавно переходящий в поросшие кустарником и деревцами холмы.

Идеальная местность для лярв, рыболюдей и глубинных.

Контрольный тест.

Погружаю трещину в "сон". Рана на теле мироздания исчезает, рассасывается, и, о чудо! Я сохранил над рыблом полный контроль. Раньше такого не было, едва я уходил из одного мира, как моя власть над оставленными в нем творениями просто отрезалась.

Пора начинать экспансию.

Рыблы и лярвы покидают боевые посты, малыми группами спускаюсь в родную канализацию, петляют сырыми коридорами, направляясь к "пищехранилищам". Я не вижу смысла им там оставаться, только рядовой состав прореживать. Мы вернемся, обязательно вернемся, но позже, когда нарастим количество и качество, пока дадим людям иллюзию победы, очерняемую ночными налетами на расквартированные в городе подразделения. С глубинными сложнее, свободно перемещаться под землей они не смогут, но когда меня останавливали такие мелочи? Решение находится быстро. Завести чешуйчатую машину смерти в какой-то закуток, лишенный всякого намека на камеры, дроны и посторонние глаза, распахнуть врата и на полянку перед озером в орочьем мире вываливается крупногабаритная туша с пулеметом наперевес, все гениальное просто.

Сорок Третья дивизия даже после прекращения огня с моей стороны продвигалась медленно, основательно, намертво вгрызаясь в каждый метр занятого пространства. Мне насрать, во втором мире мои бойцы рассредотачиваются по периметру, грамотно контролируя все подступы к зарождающемуся Логову. "Голые" перетаскивают биомассу, складываемую в одну большую кучу плоти. Я видел такие в парочке миров, они обычно вспухают холмами при мясных штурмах укрепленной огневой точки.

Люди, прибившиеся к Виктору в смеси паники и надежды. Сначала вернулся разъедающий психику шум ночной бойни, а потом в рациях заговорил ровный человеческий голос, кратко раскидавший общую ситуацию, после чего поинтересовавшийся с кем имеет честь вести диалог по частотам Жандармерии и где их искать. Крюков подавил свою немного неуместную радость, старался говорить спокойно, объяснил, что доки безопасная зона и тут куча гражданских. Отрывистое "Принял" с той стороны и радиочастотные помехи. Ожидание.

Местный обитатель нашелся неожиданно быстро. Это плохо, с большой долей вероятности рядом может находиться скопление орков, а мне не хочется ввязываться в крупномасштабное побоище, пока не вызреют первые Кладки. Тело нашли по запаху, подгнивший труп забился под выпирающую из земли корягу, думал переждать что-то, да там и остался. Судя по ранам, просто истек кровью.

Усилиями двух рыблов покойника выковыряли из могилки.

Н-да... они все такие или мне повезло найти дефектную особь?

Если отбросить все посмертные эффекты выглядел он болезненно, точно не тянул на того, кто в силах хоть что-то противопоставить военной машине Средневековья. Значит, их реально много и если я сходу не наткнулся на крупный отряд, меня занесло в какую-то местную жопу мира, что в моем шатком положении звучит довольно неплохо.

Анатомическому изучению твари со всех сторон способствовало почти полное отсутствие одежды, исключение, набедренная повязка из невыделанного куска звериной шкуры и ожерелье из полугнилых ушей. В руке обнаружился зазубренно-кривой кинжал местного производства. Металл не определить, либо слишком много примесей, либо на Земле такой не встречается. Но моих скромных познаний в кузнечном деле хватает, чтобы понять - это очень хреновый материал, даже не смотря на толстый слой грязи с трухой осыпающейся ржавчиной.

Тушка густо испещрена ритуальными шрамами и полосами от когтей местной фауны. Бугры, опухоли и зарубцевавшиеся нарывы.

Ростом со среднестатистического человека и примерно такой же шириной плеч с общими пропорциями телосложения. По-обезьяньи вытянутые руки оканчивались почти людскими ладонями, на пальцах небольшие, крепкие когти. Лысый бугристый череп, по бокам которого двумя лоскутами хряща и кожи торчали заостренные уши, сантиметров так в десять-пятнадцать. Кривые когтистые ноги. Ссутуленная, почти сгорбленная фигура. Морда, именно морда, а не лицо, по-звериному вытянута, хищно заострена. Носа как такового нет, только две полузатянутые прозрачной мембраной щели носовых пазух. Пасть широкая, тянущаяся до ушей, безгубая, украшенная кривыми треугольниками желтоватых зубов и полуметровым слизнем черного языка, в спокойном положении, скорее всего, прячущегося в складке плоти на тщедушной шее с болезненно выпирающими позвонками. Впалая грудная клетка, проступающие ребра и небольшое брюшко. Шкура на вид шероховатая, огрубевшая, полная трещин, сколов, неровностей, по цвету стоит где-то между бурым и черным.

Тело ложат отдельно от человеческого мяса. Моих навыков хватит для проведения первичного анализа его генетического кода, чем лучше знаешь врага - тем проще его убить. Но сначала лагерь и Кладки.

Итак, война на два фронта официально объявляется начатой.