Хозяин Чудовищ

Глава 2. Рыбалка по-взрослому

Виктор, Victor - "победитель". Этим именем я звался в прошлой жизни и так зовут моего приемника, того в чьем теле я возрожу былое величие. Я уже говорил про символизм? Четверо любят такие вещи, и кто я такой, чтобы судить их за подобное? Я стремительно растекался по всему организму, довольно быстро не осталось ни единой клетки, что не существовала под моим протекторатом. Даже немного жаль, что я не способен управлять такой прекрасной тушкой - по телосложению она вполне подходила прошлому мне, разве что немного ниже, рельеф, ловкость, сила и выносливость, все на порядочном уровне. Я "ощупал" новое лицо, создавая картинку образованную всеми мимическими мышцами, очертаниями черепной коробки и обтягивающим это все слоем кожи. Надо же... будь у меня плоть, я бы с некоторой нотой печали заулыбался. Странная ностальгия проклюнулась во мне. Он был похож на моего сына, первенца. Короткие черные волосы, острые скулы, дополняемые слегка впалыми щеками, тонкие губы, острый подбородок, аккуратные росчерки бровей, пронзительные голубые глаза, отливающие холодом неоднократно мною посещаемого Северного Ледовитого океана. Моя кровь все так же сильна, доминантные гены.

Я помню, как гулял с ним по побережьям. Почему-то всплыл в памяти тот портрет... да, тогда я уже получил свои шрамы. Смотрелись мы колоритно, отец и сын, изуродованный охотник на монстров и молодой аристократ.

Я отбросил эти мысли, "с головой" погружаясь в поток самосознания Виктора.

Мне нужно больше знаний о текущем временном периоде.

Килотонны информации из нейронов серого и белого мозгового вещества промчались мимо меня красочным калейдоскопом, смазывающим четкие грани отдельных событий. Я размяк, потерял форму и не сразу сориентировался в пестрой реке - рождение, детство, юность. Я вскинулся, отряхнулся от бесполезного мусора, навроде того, на кого дрочил мой потомок пять лет назад, как он будучи младенцем сосал титьку матери, блевал на руки отца или плавал сгустком клеток в питательном бульоне утробы. Я притупил в Смерти остроту разума, до прежней сноровки мне далеко, но опыта хватило на то, чтобы не потеряться в чужом разуме, дальше было проще. Структурировать данные, раскидав их по группам и категориям в хронологической последовательности. Выдохнуть, получается.

Виктор, сын Алексея из рода Крюковых. Баронского рода, стоит отметить. Родился недоношенным, с осложнениями, отчего ему пророчили смерть в ближайшие несколько месяцев. Но он выжил - моя кровь. Да, был слаб в детстве, хил на фоне сверстников, часто болел, но выжил, а вскоре наверстал упущенное. Не урод и не тупой, неплохо.

По всей видимости, это действительно моя родная реальность, разве что совершенно другой континент или же спустя тысячелетия после моей кончины ландшафт поменялся еще сильнее чем прогнозировали ученые. Путешествия по другим мирам, колеблющимся от технологий Древнего Шумера до покорения солнечных систем, дали мне фору - не было того шока, что мог ввести меня в ступор, грозящий частичной потерей себя в чужих воспоминаниях. Да, XXI век, огнестрельное оружие, автомобили, самолеты и прочее, но что в этом нового? Российская Империя, аристократия, Император и... монстры.

Есть некое правило или скорее непреложная аксиома по которой герои прошлого, легенды, имен которых не забудут, по своей воле не возрождаются, не приходят в будущее и настоящее. Они проливали кровь, свою и чужую, они теряли друзей, они сражались до последнего вздоха, от одного их упоминания трепетали сердца врагов, они совершали невозможное и они пали за свои идеалы, но делали это в свое время. Спустя столетия и тем более тысячелетия они оказываются никому не нужны, древние развалины, выброшенные на обочину жизни. А то за что они боролись уничтожено, втоптано в грязь, их же потомками, не сумевшими буквально ничего из того, что возлагалось на их плечи. Разочарование. Мир жесток - факт.

Я стал исключением из правила.

У меня было много прозвищ, но самым известным, сотрясающим храмы и дворцы являлся мой титул, окруженный ореолом загадочности вокруг искусственно созданной личности, - Хозяин Чудовищ. Сейчас он забыт, но мое наследие живо - это ли не веский повод для гордости?

Техногенная цивилизация, вступившая в симбиоз с существенно эволюционировавшим магическим искусством, не смогла уничтожить, то что я создал и то что поставило на колени все человечество. Мои творения, мои монстры, все так же терроризируют род людской, все так же горят поселения, все так же льется кровь и все так же люди боятся выходить в ночь.

Знания поглощены и усвоены. На удивление, Виктор не спешил становиться в каждой почке заточкой, подобно мне и моим сыновьям, оттого чего-то действительно интересного и важного под крышкой его черепа было до ужаса мало. Из моего потомства отлично получались разномастные авантюристы, головорезы и вожаки. Настолько тихого домоседа я при жизни не застал. По моим меркам - скучное, полурастительное существование, в котором нет места бурному потоку адреналина, а так же всевозможным бесчинствам и безумствам. И тем не менее, в нем чувствовался этот запал, азарт. Люди - не более чем животные, которым хаотическим вывертом хромосом повезло выиграть в эволюционной гонке за счет интеллекта. Но зверь есть зверь, сколько бы научных степеней он не имел. Кто-то беззубый и травоядный, а кто-то... а у кого-то в родословной затесался Хозяин Чудовищ. Такое не проходит бесследно и вряд ли получиться сдерживать доставшиеся по наследству наклонности всю оставшуюся жизнь. Я отталкиваюсь от памяти, вклиниваясь в текущий набор мыслей и образов, транслируемых через глаза и уши. Сознание раздваивается и сплетается тугой косой одновременно. Я - не более чем зритель, способный слышать генерируемые потомком мысли и улавливать все его ощущения, частично начиная воспринимать мир так же как он, мое "Я", интегрируется в его "Я". Один из страхов путешественников по чужим мозгам - риск раствориться в "пациентах", к счастью, пока что это мне не грозит.

Темнота, доли секунды за которые веки смачивают глазные яблоки, и я вижу мир далекого будущего.

Искусственно созданный тоннель, который осматривают сквозь тактические очки со встроенным прибором ночного видения, окрашивающим все и вся в едко-зеленые тона. Не вырубленный руками в скале, скорее выкопанный спецтехникой, бетон, потеки ржавчины и старые трубы. Он довольно узкий, два человека едва-едва смогут разминуться, да к тому же петляет взбесившейся кишкой. Бронежилет давил на плечи.

Ха... узнаю эту соплеобразную слизь на стенах...

Поворот.

Я поторопился в своих суждениях насчет великого наследия. Блять, это же просто убожество.

Ярко-красная точка коллиматорного прицела останавливается на бугристой голове мутанта. Палец вжимает спусковой крючок. Приклад лягает в плечо. Затвор выплевывает блестящую медью гильзу, тут же с чавкающим хлюпом исчезающую в мутном месиве грязи и сточных вод. Казенный глушитель справляется на ура, проглатывая стрекот выстрела, единственный звук, достигший ушей - лязг затвора.

Рыбл почувствовал что-то в последний момент. Он попытался развернуться в мою... нашу сторону, увидеть кто посмел прийти в его вотчину и оторвал от пожирания тощей крысы, но узрел только тот свет, если таковой, конечно же, существует для монстров. Мысли Виктора наслаиваются на мои... бессвязный поток, из выпотрошенной туши которого я извлекаю что-то более или менее вразумительное, подкрепляемое сцепками воспоминаний.

Пуля входит в стык теменной и височной кости, непоправимо калечит мозг и выходит с другой стороны, улетая куда-то в измазанную слякотью выделений стену. Брызнуло черной кровью. Это какой-то позор. Смесь людей и глубоководных тварей, признаюсь, не самый мой удачный проект, созданный на заре карьеры химеролога, но не может же быть все настолько плохо? Глубже зарываюсь в отдел памяти, связанный с чудовищами, впрочем, не обрывая связи с внешним миром.

Воняло говном и мочой. Теперь смердело тухлой кровью человека-рыбы, которой я, кажется, насквозь пропитался два заполоненных мутантами поворота назад. Мерзость, я давно должен был привыкнуть к этому запаху, но... рыболюди они на то и рыболюди, мать их, каждый раз почти что выворачивает наизнанку, что меня, что опытных вояк, а раскошеливаться на фильтры как-то жаба душит.

Как бы странно это не прозвучало, но рыболюди выжили благодаря деградации. Не думал, что когда-нибудь скажу это, но мои ошибки новичка оказались успешнее некоторых экспериментов, проведенных будучи вполне опытным скульптором из живой плоти. Они породили то, что успешно кошмарит побережья всех водоемов. Человекорыбы, рыболюди или как их называл простой люд "рыблы", скатились с кропотливо выстроенной мной жесткой иерархически-кастовой системы до настроек банального зверья - есть Альфа, самый большой, сильный и старый, а есть остальные, которые беспрекословно ему подчиняются. С их плодовитостью такое решение оказалось наиболее перспективным вариантом. Н-да, любил я тогда усложнять там, где этого стоило избегать. И все равно я разочарован - теми же габаритами, например. Хотя, если они не передохли, какой-то в этом смысл должен быть.

Отнорков нет, тут тупик - коридор завален каменными обломками, кое-как проглядывающими под полипообразным наслоением слизи. В некоторых местах эта маслянистая зеленовато-бурая жижа вспучилась черными ядрышками икры. Ненавижу, блять, весну, каждый, сука, раз, только снег тает в последних оврагах, из всех щелей начинают вылезать эти жаберные уроды. Шмыгаю носом - вонь выедает слизистую оболочку, стараюсь через раз дышать ртом.

В Викторе вскидывается желание нашпиговать дохлую тушку свинцом, так чтобы ее перемололо в рыбий фарш. Я же говорил - моя кровь. Зажав рукавом нос, он присаживается на корточки.

Несет, как от сортира, в который скинули всю гнилую рыбу с доков. О, это благодаря слизи, воняет она знатно, но благодаря ей мечи и стрелы имеют весьма немаленький риск соскользнуть со шкуры. Особь старая, опытная, наверное, года два, если не три, что странно, как она умудрилась выжить при регулярных рейдах? Хочется плеваться - двухлетний рыболюд и такое посмешище? Но "регулярные рейды" потешили мое самолюбие. Они как крысы и тараканы, невозможно вывести. Мигрировала откуда-то с востока? Вроде, что-то говорили, мол, расплодились сверх меры, голодать стали, да и клыки пообламывали по всему Сахалину и Шантарским островам - Третий Императорский флот их на ноль помножил. Ну да, всплывшая с подкорки картинка тяжеловооруженного крейсера не даст соврать - против таких махин у неорганизованных стай, сбивающихся в голодные орды шансов нет. При таких "облавах" обычно солидное количество тварей разбредаются куда глаза глядят, но нас по идее достать не должно было, после такого они боятся побережий проливов и морей, набиваясь в подводные норы вдоль всего Амура, где жрут рыбу и растят новое поколение, которое снова вернется на места былой славы. Или пришла от соседей, не удосуживающихся прореживать их поголовье?

В Викторе вспыхнула сверхновая звезда быстро подавленной ярости, направленной на неких Кротовых. Род выходцев из Москвы, которые имели конкурирующее с бизнесом Крюковых предприятие. И да, как внезапно выяснилось, потомок Хозяина Чудовищ занимался ловлей и продажей рыбы - кому расскажешь, не поверят. Лютая ненависть была вызвана не только этим, а скорее тем фактом, что пару лет назад, разгромив их доки, на территорию принадлежащую Крюковым влетел десятилетний рыбл со стаей. Настолько опытная тварь уже больше походила на далеких предков и оставила некоему дяде Саше на память располосованную грудную клетку. Сраные раздолбаи, смысл вкладываться в рыболовлю, если не знаешь прописных правил? Смысл доверять доки ублюдку, который ничего не смыслит в управлении? Прописная истина - каждую весну мочи рыблов, но нет же, что нам эти лягушки сделают?

Дядя Саша это... хм, почти что приемный отец, близкий друг, доверенное лицо биологического родителя Виктора, умершего от порока сердца, и верный слуга рода, Смирнов Александр Петрович. Глава службы безопасности и гвардии, если так можно назвать охрану доков и имения. Правая рука и исполнитель щепетильных вопросов.

Вдох-выдох.

Внимательнее осматриваю труп, напрягая все накопленные знания об анатомии человекоподобных монстров. Ничего из ряда вон, лишенная волос гуманоидная тварь, ростом где-то в метр семьдесят-метр восемьдесят. Узкоплечая, с узловатыми конечностями, оканчивающимися тонкими пальцами, длинными когтями и натянутыми между фалангами перепонками. Нет ушей, нет носа, нет губ, способных скрыть кривые иглы клыков, черные глаза на выкате, косые щели жабр на тщедушной шее, грязно-зеленая склизкая шкура с черными прожилками, короткий острый рыбий спинной гребень, тянущийся от шейных позвонков до копчика, а так же куда более скромные "перья" на предплечьях. Точно отметку в два года прошел - гребень посолиднее чем у молодняка будет, темных пятен больше, когти длиннее, да и форма иная, более загнутые, почти зазубренные.

Я, если честно, даже как-то теряюсь в догадках - а что вот это может сделать вооруженному хотя бы дубиной человеку? Двухлетняя особь. Не хочу показаться брюзжащим стариком, но в мое время двухлетка только так рвала качественные доспехи. Наверное, вывозят исключительно за счет всей грязи, скапливающейся на клыках и когтях, эдакий яд природного производства, и групповых атаках со спины. Или люди так сильно размякли?..

Тело принимает подобие вертикального положения, напоследок хрустнув коленными суставами. Кто-то, те же Кротовы, сраные московские мажоры, считают перешедшую мне от дяди Саши паранойю по поводу монстров чем-то ненормальным, что же - это их проблемы. Согласен с потомком, мои творения полны крайне неприятных сюрпризов, сам делал. Привыкли они в Первопрестольной к тишине и покою, когда армия Его Императорского Величества ежедневно все подземелья заливает колдовским огнем, не давая погани возможности стать чем-то по-настоящему опасным для разжиревших князьков. Ну это временно... у меня уже начинал потихоньку формироваться план дальнейших действий.

Жижа из размякшей до состояния киселя слизи, сточных вод Каменска, грязи и рыболюдского говна доставала до щиколоток, едва-едва не заливаясь за голенища тяжелых берцев. Каменск... Каменск... небольшой город в Хабаровском крае, на берегу Охотского моря. Абсолютно ничего не говорящие мне названия, но чужая память услужливо заполнила пробелы в моих знаниях. Дальний Восток, значит... точное население наследия некоего заправляющего тут всем рода Каменских Крюков не знал, но по его представлениям оно колебались от двадцати до тридцати тысяч. Более чем солидное число для прошлого и ничтожное в XXI веке.

Неторопливо вышагиваю к выходу - свой коридор я зачистил, остальное на Михе и Владе. Слизь, икра, трупы. Мозги у них воняют почти так же как кровь, да еще и неестественно липкие, с сапогов отодрать можно разве что наждаком, но самый надежный способ убить рыбла - выстрелить ему в голову. Вот здесь могу поспорить. Помниться, вывел я как-то стаю особей с бешеной регенерацией, неутолимым голодом и децентрализованной нервной системой, хотел показать одному клану их место. Получилось более чем отлично - мои осведомители доносили, что они годами вскакивали в постелях, крича о кровожадном ужасе из морских глубин. Да, высший уровень торгово-дипломатических отношений - самому создать проблему для других, решить ее с мизерными затратами и получать солидный доход вкупе с вечной благодарностью. Ну и рычаг давления тоже неплохой вышел - намекнуть что несколько отродий могли ускользнуть и ватага головорезов вряд ли посмеет пискнуть что-то против тебя в обозримом будущем. Да, ходят слухи, что по-настоящему старую тварь этим не остановить, но с такими так-то даже дядя Саша не пересекался, а он половину жизни в катакомбах проводит. Жаль, что в этом... Хабаровском крае, в особенности в Каменске, чего-то действительно серьезного не встречали пару поколений, обыватели начинают забывать насколько опасными могут быть монстры, а мои знания о том какие виды выжили оставляют желать лучшего - Виктор мало углублялся в глобальное инфополе, пройдясь по верхам и сосредоточившись на решении насущных проблем локального характера. Тот десятилетка не в счет, череп толстый, но после 5,45 в упор мозги изрядно перемешало, не будь с ним рядом стаи, завалили бы без проблем. Рыблы с одинаковым удовольствием жрут друг друга, рыбу, зверей и человечину. Костей я не видел, может повезло, и они не успели никого из работяг сточить?.. вряд ли, конечно, по весне молодняк дикий, любую дичь вытворить может, ну а вдруг. Люди быстро приспосабливаются к окружающей среде, привыкают к любому дерьму и перестают воспринимать это как-то иначе, нежели обыденность. Поэтому в половине моих творений есть человеческие гены. А то что сейчас весна - скорее плюс, чем минус. Я уже нащупываю точки в психике Виктора, на которые смогу надавить для благотворного сотрудничества. Странное поведение монстров спишут на буйство молодого поколения.

Миха и Влад, моя "гвардия", уже курили у выхода из зловонной клоаки. Сигареты кое-как перебивали вонь. На мне пересекаются вопросительные взгляды.

-Второгодка, - буквы наждаком обдирают глотку.

Кивок.

Миха-второй, выглядывающий из люка над нашими головами, лихо спустился по вбитым в бетон проржавевшим поручням лестницы, зачерпнув жижи кроссовками, поковылял к развилке, на ходу доставая из-за пояса тесак и расправляя мешок. Стрельнул сигарету, затянулся, хуйня галимая, но пойдет, носком берца задумчиво ковыряю прыщ слизневого нароста, затянувшего рыбий скелет.

Михаил справился быстро. Как я понял, головы он отрубал в качестве доказательства. Представитель Жандармерии запишет скольких чудовищ завалила группа Крюкова и отчалит в закат. На сами тела, как и икру всем глубоко насрать, рыболюды - не самый лучший компонент правящей тут бал алхимии. Влад помогает работяге и вместе они поднимают солидно разбухший, потемневший от крови, мешок на поверхность. Дальше потомок и замыкающий Миха-первый. На ладони Крюкова формируется огненный шар, колеблющийся, беснующийся, не больше кулака. Один пасс рукой и пламя устремляется вниз, обдавая горловину люка жаром. От окурка слизь не загорится, а вот от такого... все изгаженные рыблами поверхности вспыхивают спичкой, пожирая обезглавленные мешки с костями и свежие икринки.

Смирнов Владимир, сын дяди Саши и лучший друг Виктора, занимающий должность чего-то вроде управляющего, оживленно о чем-то переговаривался с жандармом, на плечах которого красовались ефрейторские погоны. В городах по типу Каменска не так уж и много людей из Жандармерии - специального органа власти, стоящего на стыке Министерства Обороны и Министерства Внутренних Дел, занимающегося уничтожением чудовищ, так что в такие напряженные периоды, как особо плодовитая на нечисть весна, когда рук и стволов попросту не хватает, они призывают на помощь военнообязанных аристократов по типу Крюковых.

Процесс описи происходит довольно быстро. Сухая благодарность и ефрейтор, заскочив в камуфляжный УАЗ с рядовым-водителем, умчался в неизвестность.