Хозяйка лесопилки, или Забытая жена

Глава 5

И полетели мои дни в этом мире, как листья с деревьев в ветреный день. В принципе не все так плохо. Свекровь старалась меня не замечать, а мне, наоборот в радость, что она ко мне не лезет. Я ее, с одной стороны, понимала: непонятная дикая девица, к которой не грамма доверия. Не знаю, как бы я себя вела на ее месте, но, с другой стороны, то, что она Надиму сватает девушку, которая его уже раз предала, вызывает у меня непонимание, мать должна желать сыну счастья, а не участь вечно жить в опасении, что тебя опять выкинут на обочину. Но может, я просто не знаю каково это, быть мамой…

Швея пришла местная, Арасья, очень спокойная и неторопливая женщина. Мы вместе обсудили мой гардероб, выбрали ткани, и она приступила к работе тут же в доме, где ей выделили небольшую комнатушку. Оттуда Лина через каждый три, два дня приносила мне новые вещи, платья, юбки, рубахи. Вещи простые, без излишнего кружева, впрочем, на кружево свекровь не раздобрилась, наверно, думала я скандалить начну. А мне их мода с кружевными рюшами не нравилась.

Учителя приехали, как и говорил Надим, через день. Старенький господин Сарим и тоже немолодая преподавательница этикета, госпожа Райя. Сарим мне понравился, влюбленный в свою профессию человек, он меня называл детка и всегда хвалил, когда я правильно отвечала. Сарим преподавал мне историю империи, учил писать и читать. Его историями я заслушивалась, как настоящими романами фэнтези. Занимались мы в небольшой каморке, в которой поместилось два стола и два стула, один плюс, на всю стену огромное окно.

Скорей всего, эта комнатка когда-то была балконом, который застеклили и превратили в еще одну комнатушку. Так вот, когда Сарим рассказывал, то не мог усидеть и делал перед моим столом пять шагов в одну сторону и пять в другую, размахивал руками, и его седые волосы и даже борода, торчали в разные стороны. От него-то я и узнала, что такое эти круги, кто такие деревянные и каменные, драконы и дикие.

Мир это назывался Дуксе, что означало — с драконьего зеленый. Несколько огромных материков, покрытых зеленым лесом, магическим лесом, и несколько материков с каменными пустошами, где в богатых долинах жили драконы. Вместе с лесными жителями, с самоназванием древляне, жили люди, также они жили и с драконами, словно прослойка между каменными и деревянными. Да, отсюда и название, деревянные это те, кто жил в лесах, древляне, и каменные, это те, кто жил на каменных равнинах, драконы.

Но это старая история, и все, что известно современникам о том времени, когда все материки еще были целыми. Потом случился катаклизм, страшный, по своему масштабу. Два материка драконов медленно ушли под воду, как и один деревянный. Сначала все просто спасались, а когда природа утихомирилась, тогда в войну ввязались все расы: и древляне, и люди, и драконы. Они рвали землю, жгли леса, делили один материк, стараясь забрать себе кусок побольше. Древляне, по своей природе спокойные, не ожидали такого предательства от людей и драконов, которых они приютили, да и между собой не больно ладили, делили власть. В общем тот период в истории назвали «Черным» и старались говорить о нем поменьше, чтобы не ворошить былые обиды и жить в мире.

Весь материк покрыт лесом, но лесом, отравленным войной, дикие звери, странные места, полчища нежити и другой гадости, можно встретить в Лесу. Поэтому одним из ученых драконов — его еще называли «Спасителем Миодом», был создан артефакт. Стационарный щит, который закрывает от проникновения заразной пыльцы и диких животных, его так и называют — щит Миода, а так как он покрывал защитой пространство вокруг себя, то эти защищенные места стали называть «кругами».

Каждый круг был разным по протяженностью, самые большие были в основном в ведении государства и у сильных магических родов, которые эти артефакты, щиты могли питать. Если род становился слабым и не мог содержать щит в полной зарядке, то круг приходил в упадок и постепенно сужался, если, конечно, император не передавал местность другому, более сильному роду. Стационарный щит создавался долго, для его создания нужны ресурсы из леса. Поэтому каждый магический род обязан послужить империи на добыче этих ресурсов. Сейчас не было делений на деревянных и каменных… официально не было, но в таких удаленных от столицы местах, как здесь, все еще сильны предрассудки и память предков.

Как я поняла, род Суар был из деревянных, то есть предками Анэньи были древляне. А вот Савры — это драконы. И если древляне почти ассимилировались с людьми, и редко когда владеют силой повелевать лесом, то драконы рождают только драконов, просто дети у них появляются все реже, особенно если это не истинная пара. А найти истинных, как сказал Сарим, это большая редкость, за истинную пару драконы перешагнут через все: род, богатство, жизнь... Истинная пара — это гарант, что ребенок обязательно будет и будет не один. Можно судить по Саврам, с каждым поколением у них рождается все меньше детей. Если у прадеда и деда Надима было двое детей, то у дяди и отца моего мужа был только он, единственный сын и племянник. Свекровь из людской знати, сильного магического рода, принесла мужу хорошее приданное, но родила всего лишь одного сына, хотя и это было большой удачей.

Такая вот краткая история этого мира и империи Миод. На материке были еще три империи и множество мелких государств, которые постепенно тоже присоединяются к империям, вместе легче выживать. А жизнью такое вот житье не назовешь. В лесу жить опасно, а в «кругах» жизнь строго регламентирована: сколько есть, сколько рожать, какой дом строить, все под расписку, тут не разгуляешься. Нормально живут только те, кто владеет «кругом», но и тут, все зависит от хозяина, кто как Савры, не притесняет своих людей, и сами живут в небольшом по меркам драконов замке. А есть такие, для которых жители, как рабы, и они в своем праве устанавливать законы в «круге», главное, чтобы они не противоречили имперским законам.

Да, с господином Саримом у нас была идиллия, а вот с госпожой Райсой, которая сильно подпала под влияние свекрови, и во всем ей поддакивала, у меня были проблемы. Эта женщина говорила со мной сквозь зубы, а учила так, словно я только с дерева спустилась или воняла помойкой, всю ее корежило от моего присутствия. Мне запомнился второй урок: эта грымза ударила меня длинной деревянной указкой, которой водила по доске и читала правила.

Передо мной на столе стояли столовые приборы. Я должна была правильно войти в комнату, правильно сесть, и правильно есть. Перед этим она мне, конечно, все объяснила, но не показала все мелкие нюансы, что правильная осанка — это определенный угол наклона головы, что ложка тоже под определённым углом ставится, и все такое и прочее.

В общем, такая мозгодробильня, которой аристократов учат с пеленок, а меня второй день. И вот когда я совсем не ожидала, эта «плохая женщина» со всей мочи ударяет меня по спине. Первое, что я ощутила это ошеломление. Меня никогда не били, родители у меня были хорошие, прекрасные люди, которые во мне души не чаяли. Даже бабуля, женщина старой закалки, не позволяла себе руку на меня поднимать, а тут какая-то непонятная старуха. Ох, я взвилась, не знаю, что Райса увидела на моем лице, но заголосила от страха знатно, особенно когда я ее палку в нескольких местах сломала и ей под нос сунула со словами.

— Ещщще раззз руку на меня поднимешшшь, голову оторррву! — прошипела, прорычала я. Лина заскочила в комнату и посмотрела на нас испуганными глазами, и это меня успокоило. Я выдохнула и уселась на свое место, — Мы с госпожой Райсой уже обо всем договорились, — сказала я служанке. Лина повернулась к Райсе, и та испугано затрясла головой соглашаясь. Больше она меня, конечно, не била, но норов свой показывала, вечно недовольной мордой и переглядыванием со свекровью.

А еще, сразу через три дня после отъезда, я получила первое письмо от Надима.

Это было неожиданно и приятно. Мне никогда не писали письма, особенно такие, с нежными словами и длинными рассказами. Как же мне пришлось попотеть, чтобы писать ему ответ в таком же возвышенном стиле. И это было волнительно — получать и писать письма. Надим рассказывал о фабрике артефактов, которой владела семья. Артефакты были разными, от бытовых до боевых. Вот как раз из-за боевых артефактов у Надима и были проблемы.

На них шла лайничная древесина, а герцог Лоу, который был поставщиком, вдруг отказался от сделки. Надим мог бы немного потянуть время, но оказалось, что маменька после смерти отца, наделала много долгов и ждать, это значит, не будет выплат за долги и бешенный рост процентов. А тут Надим совершенно случайно встречает на местном базаре Азалию, которая сама стала ним заигрывать, и чтобы хоть как-то привлечь внимание аристократа, вдохновенно рассказывать, что она де богатая наследница и у батюшки есть лайничные леса. Надим думал недолго.

В любовь он уже не верил, так что простую жену считал даже плюсом, она не будет лезть в его дела. А лайничные леса стоят того, чтобы терпеть такую девицу, как Азалия. Нэньку как я поняла, рядом с сестрой, он совсем не заметил. Савру понадобилось пару дней, чтобы прихватить маменьку, мастера Бука, своего законника и вернуться в торговый круг, чтобы подписать документы и забрать жену. А потом все повернулось даже лучше, чем он думал. Вместо огромной своры родственников, несчастная сирота, которую можно влюбить в себя и просто спокойно жить дальше.

Нет, конечно, Надим мне всего этого не рассказывал, это уже я сама по некоторым оговоркам, каким-то двусмысленным намекам, поняла, как все обстояло на самом деле. И понимала, что в моего супруга, можно влюбиться, и ругала Еву, которая разбила ему сердце. Ведь в его письмах я чувствовал эту осторожность. Не думаю, что Савр когда-нибудь еще полюбит так же, как эту дуру.

Письма постоянно приходили в течение этих четырех месяцев, иногда в них я находила засушенные цветы. Собирала их в специальную тетрадь, куда записывала уроки с господином Саримом. Иногда я даже подумывала, что этот мир не совсем приветлив к сиротам и попаданкам и не лучше ли просто смирится с тем, что я буду женой Надима и спокойно жить. Родить ребенка… и вот тут у меня начиналась настоящая истерика, ведь там, в своем мире, я не могла иметь детей, а вдруг и тут будет такая же проблема…

Тем более я не истинная дракона, и тут, как в лотерее: выиграешь или будешь всю жизнь страдать, как жена дядюшки Надима. Приезжала она со мной знакомится, забитая, стеснительная женщина, которая старалась угодить Ларионе, но, увидев, что я у нее не в почете, не знала, что делать. Не в ее характере обсуждать кого-то прилюдно, и ей было гадко, когда это делала свекровь. Больше она к нам не приезжала, а жаль, мне она понравилась.

Я уже более-менее освоилась в круге. Частенько ходила с Линой на базар. Рассматривала поделки мастеровых, узнавал цены на еду, жилье, одежду, старалась прикинуть, как бы я жила, если вдруг была не замужем. Понимала, что пришлось бы идти на поденную работу. Это когда нанимаешься к кому-то, собирать урожай, платили копейки, но это лучше, чем ничего, тем более что кров и еду предоставляет наниматель. А там экономить и искать постоянную работу. Если рассчитывать, что живут тут поболее, чем на Земле, то накопить на собственный домишко под старость вполне реально…

Письма от Надима приходили все реже, сначала я не переживала, потому что он сказал, что скоро приедет, а вот сегодняшние разговоры за обязательным завтраком меня насторожили:

— Евочка такая умница, — щебетала Лариона Райсе, — Она так хорошо помогает Надиму на фабрике, я даже не могу представить, как бы он справился один.

— Ева Ашар, прекрасная девушка, — Райса брезгливо посмотрела на меня, и женщины переглянулись. Я, как всегда, завтракала с холодной миной. Могла бы отказаться от каждодневного лицезрения надоевших физиономий, но это как признать победу свекрови. Я не собиралась сидеть в своей спальне. Они пользуются моим приданным, так почему я должна прятаться и страдать в четырех стенах. Мое упущение, что я не спросила о карманных деньгах у Надима, но я была тогда так ошарашена всем, что не сообразила.

На карманные деньги меня надоумила Лина, когда мы ходили на базар, и она рассказывала, что отец Надима, Ларионе выделял хорошую сумму на «булавки». В письмах говорить о деньгах мне было как-то неудобно, там мы общались на отстранённые темы и просить деньги… было, как грязными сапогами пройтись по чистому полу.

Слова Ларионы о Еве, помогающей Надиму, меня насторожили, я тут же вспомнила, что в последних письмах он писал довольно кратко и мало. А слов о нашем будущем не было. Не пора ли сходить к законнику и спросить, на что я имею право, ведь когда я подписывала документы, то была под давлением мага и ничего не помню из того, что было написано в брачном договоре. Законники, почти все маги разума, это чтобы на их клиентов не оказывали давление, а тут я сама оказалась под давлением законника. Кричать об этом на всех углах или затаится и что-то предпринять…

— Ох, Райса, я так надеюсь, что Надим возьмётся я за ум и они станут, как мы хотели, с покойным мужем, хорошей парой, — свекровь театрально приложила к глазам белый платочек, хоть промокать там было нечего. Райса взглянула на меня искоса и довольно заулыбалась. Видимо, моя маска отстранённости треснула. А кто бы ни расстроился? Обидно, конечно, но пока мне не скажет об этом сам Надим, верить свекрови я не собиралась. Сегодня же напишу ему письмо, я решительно отодвинула от себя тарелку и встала.

В спину мне неслись два мерзких смешка. Лина шла следом и в спальне хмуро посмотрела на меня.

— Мне нужно к законнику.

— Это бесполезно, Анэнья, — женщина покачала головой, — законник в круге принадлежит семье.

— Ты думаешь, меня выкинут из дома без нечего?

— Господин Надим на такое не пойдет, — горячо заверила меня Лина, и я поняла, что тут она мне не помощница, женщина слишком привязана к Надиму, и даже ненависть к Еве, не заставит ее мне помогать против хозяина.

До вечера я много думала, украдкой собрала сумку с вещами, припрятала пару дорогих вещиц, несколько раз пыталась писать письмо, и тут же бросала. Я не знала, с чего начать, словно слова Ларионы, разорвали тут ниточку, что связывала меня с мужем.

А на следующий день приехала Ева.