Хозяйка проклятого поместья

ГЛАВА X

Сашу разбудил какой-то звук, который явно не вписывался в общую картину ночных шорохов. Шуршание листьев, шум ветерка, где-то вдалеке перекличка каких-то ночных птиц, скрежет ветки о стекло — все эти звуки казались естественными и не вызывали дискомфорта. Нет, что-то другое заставило девушку открыть глаза и затаить дыхание.

Она прислушалась. Рядом с ней, обнимая Сашу, спал Андрей, и его рука покоилась на груди девушки. Им было так хорошо вместе! При одном воспоминании об этом у Саши стало тепло на душе. Даже в самые лучшие их времена секс с мужем не дарил ей такое наслаждение, как сейчас. Девушка чуть приподнялась и взглянула на лежащего рядом с ней мужчину. Сейчас он выглядел спокойным и умиротворенным, а на его лице было расслабленное, мягкое выражение. Ей удалось заставить Андрея выйти из защитного кокона, который он так усердно соорудил вокруг своей души, и снова довериться другому человеку.

Внезапно Саша опять услышала этот звук — женский голос звал ее наверх, настойчиво повторяя: «Саша, иди сюда! Или сюда!» Девушка не могла ошибиться — это был призрак!

Саша снова посмотрела на Андрея — но он мирно спал. Похоже, что зов призрака слышала она одна. Девушка аккуратно сдвинула руку своего любимого, выбралась из его объятий, быстро натянула на себя джинсы, отыскала в рюкзаке футболку. Все это время голос фантома так и звучал у нее в голове, призывая, маня. Оглянувшись напоследок на спящего мужчину, Саша вышла из комнаты и стала подниматься на второй этаж.

Ей показалось, что из-за двери зала, которая снова была приоткрыта, виден еле заметный свет. Внезапно ноздри защекотал острый запах дыма, и Саша насторожилась. На стенах комнаты плясали багровые отблески. «Пожар!» — пронеслась у нее в голове страшная мысль. Саша хотела было закричать, чтобы разбудить Андрея, но ее горло перехватила судорога. Прямо перед ней стояла мертвая барыня в кисейной накидке и белом шелковом платье и манила девушку костлявым пальцем.

Безропотно, как овечка на заклание, Саша пошла вслед за призраком. А барыня отдалялась, словно бы паря над паркетом, до тех пор, пока не оказалась возле большой старинной печи с бело-синими изразцами. Привидение протянуло к девушке руку и исчезло. Саша замерла, ее сердцу, казалось, стало тесно в груди. Запах гари стал нестерпимым, девушка слышала треск где-то внизу. Внезапно где-то в глубине дома раздался грохот — и по поверхности печи побежала черная трещина. Словно завороженная, Саша наблюдала за ней, не в силах пошевелиться. Трещина расширялась, и печь с грохотом раскололась на две части. Девушка отступила назад, машинально подняла руки, чтобы защититься от осколков и пыли. А в следующий момент увидела в образовавшемся проломе какое-то ветхое покрывало. Один его край приоткрылся, обнажая что-то странное. Саша сделала шаг вперед, чтобы как следует рассмотреть — и ахнула: из-под покрывала высовывалась мумифицированная человеческая рука, на пальце которой сиял огромным бриллиантом массивный перстень.

— Саша, Саша! — в этот момент в зал ворвался Андрей. Увидев оцепеневшую перед открывшейся ей страшной картиной девушку, он схватил ее за плечи и потащил за собой вниз по лестнице на свежий воздух.

— Опомнись, Саша! Пожар! Надо спасать усадьбу! — По пути мужчина старался привести девушку в чувство, потому что обстоятельства требовали от них обоих самых решительных действий.

— Я вызвал пожарных, но пока они приедут! Надо тушить самим, — объяснил он Саше.

Хорошо, что отец девушки позаботился о противопожарной безопасности. Возле каждого угла дома стояли бочки, в которые с крыши стекала дождевая вода. Неподалеку от входа Саша еще накануне обнаружила бак с водой. Пусть она давно зацвела и в ней сновали головастики, — для того, чтобы заливать огонь, она годилась.

К счастью, Андрей и Саша вовремя заметили пожар и пламя не успело разгореться. Занялся один угол дома, пожухли от жара кусты сирени под окнами, но огонь не успел охватить фасад целиком и по счастливой случайности не пробрался внутрь дома. Когда приехали пожарные, возгорание удалось потушить своими силами.

И все же помощь людей в форме им понадобилась. Заливая водой огонь, в кустах Андрей наткнулся на человека, лежащего без сознания. Это был Сергей Олисов. По роковой случайности тлеющая балка упала на него, крепко приложив парня по затылку. Валяющаяся рядом канистра с бензином не оставляла сомнений в том, что, а вернее кто, стал причиной пожара.

Пожарные оказали Олисову, который так и не пришел в себя, первую помощь и забрали его с собой в районную больницу, предварительно удостоверившись, что все угли потушены и поместью ничего не угрожает. Андрей и Саша стояли возле дома, оценивая масштаб ущерба. В принципе, ничего страшного и непоправимого не случилось, словно какая-то сверхъестественная сила хранила особняк и его обитателей от большой беды.

Внезапно девушка вспомнила о своей находке и потянула любимого за рукав. Вместе они поднялись на второй этаж и вошли в зал. Саша рассказала Андрею, как, услышав зов призрака, поднялась сюда и увидела мертвую барыню, стоявшую воле печи. А потом печка треснула, и страшная тайна, которую в течение многих лет хранил этот дом, всплыла на поверхность.

С величайшей осторожностью Андрей достал из тайника сверток. Ветхое, рассыпающееся в руках покрывало скрывало высохший от времени труп женщины в белом шелковом платье и кисейной накидке.

Саша подошла поближе. Так вот она, пропавшая подстеновская барыня! Девушка наклонилась над телом и чуть на вскрикнула — среди складок одежды, которая от времени почти что превратилась в пыль, блестели украшения. Рубины в оправе из крохотных жемчужин, бриллиантовая тиара тонкой работы, ожерелье из гранатов в обрамлении серебра… Сверкающие камни среди истлевших человеческих останков.

— О боже, Андрей, мы нашли клад! — вскрикнула девушка. Она поняла, что драгоценная находка даст ей возможность не только сохранить, но и восстановить Подстеново.

XIX век

В тот роковой день Иван Сергеевич заперся у себя в кабинете, приказав никого не пускать, и с обеда пил горькую. С каждой рюмкой собственная жизнь казалась ему все более никчемной. Лучшие годы он потерял в бесплотной погоне за призраком — принцессой грезой. Влюбился в легкомысленную актрису, для которой покорять мужские сердца было так же естественно, как дышать. Глупо было бы думать, что служительница муз, выбравшая себе громкий сценический псевдоним Элиза Севильская, и после замужества изменит своим привычкам.

Иван Сергеевич слишком долго играл водевильную роль обманутого, ничего не подозревающего мужа, слишком поздно осознал, что он смешон. Смеялись над ним все, начиная от лакея Василия и заканчивая бравым гвардейским офицером поручиком Никоновым, который, как он подозревал, и был последним любовником его Элизы. Да что там подозрения — он лично застукал поручика в будуаре своей супруги в самой что ни на есть компрометирующей позе: молодчик увлеченно целовал обнаженную до колена ножку красотки. А та еще имела наглость утверждать, что они репетируют очередную театральную сцену! Нет уж! Иван Сергеевич в запале хватил кулаком по столу так, что рюмка и кувшин на подносе жалобно зазвенели. Хватит с него этих представлений! И разъяренный барин отправился к жене.

Но ее комната оказалась пуста. И тогда Иван Сергеевич все понял: сбежала, чертовка! Сбежала со своим офицеришкой. Ну ничего, он их догонит. И, прихватив с собой охотничье ружье, он бросился прочь из дома.

Иван Сергеевич был прав — его супруга, в прошлом актриса с нежным именем Элиза, предпочла вольную жизнь золоченой клетке. И пусть впереди маячила неизвестность, за парком в карете, запряженной четверкой вороных, ее ждал влюбленный Никонов. К тому же, чтобы обзавестись хоть какими-то гарантиями дальнейшего счастливого будущего, практичная женщина прихватила с собой все свои драгоценности.

А было их немало — супруг в свое время Элизу баловал безмерно, а уж добиваясь ее взаимности, и вовсе осыпал золотом. Бриллиантовый перстень и диадема, усеянная алмазами. Серебряный гарнитур с гранатами, небольшие, но очень дорогие серьги с изумрудами. И многое, многое другое. На все это драгоценное богатство можно было припеваючи жить на курорте в Карловых Варах несколько лет. На что Элиза и рассчитывала. Но судьба сложилась иначе.

Муж выскочил из дома в тот момент, когда она пробиралась по парку. Жаль, собиралась в спешке, не догадалась прихватить какой-нибудь плащ. Светлое шелковое платье было хорошо заметно в лунном свете… Иван Сергеевич, почти не думая, что он делает, взвел курок и пальнул.

…Пока хоронил жену, он рыдал, но ведь слезами делу не поможешь. Проклинал собственную ревность и ее предательство. Какая актриса погибла! У него перед глазами до сих пор стояла их первая встреча: она в светлом наряде плывет по сцене на цыпочках, почти не касаясь грубых досок под ногами… Воздушное, неземное создание! Утирая слезы, барин принес из дома покрывало, завернул в него труп жены и потащил через парк к дому. Закопать тело под кустом — нет уж, увольте! Прятать так прятать, туда, где никто не найдет.

Огромная печь с бело-синими изразцами, не так давно установленная в зале, подошла для этого как нельзя лучше. Ночью вызвали мастера, глухонемого Фрола, тот разобрал, вытащил кирпичи. Барин спрятал в образовавшуюся пустоту сверток со страшным содержимым и приказал замуровать, как было.

Фрол уж точно никому ничего не скажет — на то он и глухонемой. А в парке его никто не видел.

Больше он до самой смерти не бывал в Подстенове. А печью распорядился не пользоваться. Да и нужды-то не было: балов в имении больше не устраивали, и зал стоял запертый.

Вот только после той роковой ночи появилось в Подстенове привидение. Поговаривали, что по коридорам господского дома по ночам неслышно бродит дама в белом одеянии — дух, лишенный возможности обрести покой, призрачная хранительница поместья. Накрепко связанная с этим домом, она бережет свой драгоценный клад до тех пор, пока не появится человек, который будет иметь на него право и распорядится им с толком.