Хроника чувств

Зарисовки, связанные с временными дистанциями, большими, чем человеческая жизнь: звезды, эоны, поколения.

Мы, оставшиеся с доисторических времен, несем в себе нечто, без чего мы не смогли бы выжить: ИЗНАЧАЛЬНОЕ ДОВЕРИЕ. Частичку его получает каждое живое существо при рождении.

«Кто не теряет надежды, умирает с песней».

Испанский часовой

В испанской казарме была куча соломы. К ней приставили часового. Солома сопрела, съежилась в кучку гнили. Часовой, которого забыли отозвать, еще несколько месяцев охранял ее.

Кто не теряет надежды, умирает с песней

Вот история Антуана Билло. Он пережил катастрофу в Арле. Сотня погибших за ночь, когда прорвало дамбу. Солдаты подобрали его в лодку, когда он был уже без сознания от голода и холода, но продолжал цепляться за ствол дерева.

В 1939 году он с четырьмя другими рабочими находился под локомотивом, когда что-то не сработало в системе предупреждения. Персонал скорого поезда, затормозившего только после столкновения, поскольку поворот пути не давал обзора, сменили на следующей станции. Ущерб, причиненный локомотиву, был незначительным. Нашему герою не сразу оказали медицинскую помощь, потому что решили, что он тоже погиб, как и остальные, но он еще раз выкарабкался.

Когда обрушился бетонный потолок, семь женщин, чистивших в помещении фирмы под этим потолком картофель, погибли. Он был единственным мужчиной, находившимся рядом. В момент катастрофы он стоял в дверном проеме и был всего лишь тяжело ранен, хотя врачи сомневались, удастся ли ему выжить. Событие стало газетной сенсацией.

Во время войны с места, где его ранили, его отправили в тыл на самолете. Один мотор санитарного самолета вышел из строя, и машина стала терять высоту, поэтому с земли дали указание сбросить тяжелораненых. Он был среди тяжелораненых. Его сбросили. Парашютов не хватало, так что его ждала верная смерть. Но он упал вполне удачно, и его выходили на хуторе, рядом с которым он упал. Это было его счастье, потому что благодаря этому он избежал плена и принудительных работ в Германии. После победы он совершил глупость, отправившись домой в Южную Францию. По пути у Нима он оказался среди арестованных ополченцев, которых согнали на стадион и расстреляли из пулеметов. То ли он оказался среди них по ошибке, то ли действительно имел какое-то отношение к ополченцам. Он лежал, раненный, придавленный несколькими мертвыми телами, а потом его, как он рассказывал, уволокли, думая, что он мертв, «как убитого быка». Потом ему удалось выползти.

От военной службы в Алжире он был освобожден. Он не устраивался на работу на предприятия, на которых уровень несчастных случаев поднимался выше 1,2 % в год. Однако однажды под лучами золотого вечернего солнца он наблюдал на стадионе одного южнофранцузского городка футбольный матч. Стадион был набит до отказа, внезапно начался ливень, небо превратилось в один водный поток, обрушившийся на зрителей, которые, чтобы не промокнуть, тысячами бросились к выходам с арены. Двадцать человек оказались жертвами давки — кто умер, кто был тяжело ранен. Билло, которому было уже сорок, лежал у самого выхода, тяжело раненный, но живой. Травмы, от которых ему пришлось долго оправляться и к которым в окружной больнице из-за некомпетентности персонала добавились гепатит и легкое заражение крови, уберегли его от участия в суэцком кризисе, которое могло кончиться куда как менее благоприятно. Билло был благодарен судьбе.

Готовность к сотрудничеству

В одном из домов Блаубаха, после авиационного налета 11 февраля 1943 года, были найдены обугленные останки человека. Жившая в доме женщина утверждала, что это труп ее мужа. Другая женщина, жившая в том же доме, также заявила, что ее муж находился в том же разрушенном подвале, возможно, они сидели рядом. Так что, наверное, это останки и ее мужа. Она тоже хотела бы побывать на могиле. Тогда женщина, вернувшаяся к руинам первой[104], предложила поделить останки сгоревшего мужчины.

Результата достичь не удалось _{Недоразумения с продюсером}

Сегодня мы познакомим вас с сумасшедшим, который хочет ввести на телевидении новый тип фильмов. В его фильмах не будет повествования, действия, в них будут описываться различия. Сейчас он сам вам все объяснит, сказала ассистентка продюсеру. В это время рекламный дизайнер Маркус М., решивший стать режиссером, уже входил в дверь.

— Так о чем рассказывает ваш фильм?

— Он ни о чем не рассказывает, он показывает различия, так сказать, дифференцирует. Холодное/теплое, светлое/темное, мягкое, как бархат/жесткое, как бетон; возможны и нюансы, скажем темно-русый/светлый шатен, ведь у парикмахера это имеет значение, надо отличать темно-русые волосы от волос светлого шатена.

— Но все это будет заключено в общую сюжетную рамку?

— Нет, сюжет мне не нужен. Посмотрите на кончик своего пальца, он отличается от моего.

— И вы полагаете, что зрители захотят смотреть на кончик пальца? Как вы называете свой новый жанр?

— Название ему еще предстоит отыскать!

— Так, а финансирование проекта? О каких различиях вы думали сперва?

— Надо подумать. Для съемочных работ нужно освободиться от предрассудков.

— На какой бюджет вы рассчитывали?

— От трех до шести миллионов долларов.

— А если реализовать проект в малобюджетном варианте?

— Тогда это будет стоить 160 000 марок.

— А если снимать по-настоящему?

— Тогда будет еще дешевле.

— Интересно. И вы можете показывать в кино различия?

— Я же сказал.

— Интересно. Коммерческие?

— Вы имеете в виду коммерческие различия?

— Могут ли эти фильмы иметь коммерческий успех?

— Это вам как продюсеру виднее.

— Я-то знаю. Просто так спрашиваю.

— А что, собственно, делает продюсер?

— Это обширное поле деятельности.

— В отличие от чего?

Они не пришли ни к какому результату.

Russian endings/American endings

В 1921 году, когда в России начался нэп, предприниматель Владислав Лещенко, брат знаменитого певца, снял в трущобном районе на востоке Берлина несколько квартир с прилегающими подвалами. Он пробил брандмауэры, и из объединенных квартир получилась киностудия. Помещение понадобилось ему, чтобы ПЕРЕКРАИВАТЬ российские фильмы для экспорта в США, а американские киноленты переделывать для показа в Великой России. Налогов он не платил. Деньги выдавались наличными, производственные расходы были невелики.

Множество будущих звезд киностудии УФА освоили ремесло в этой драматургической шлюзовой камере[105].

Перемонтированные Лещенко фильмы относятся в истории кино к числу раритетов. Они не считаются образцом высокого искусства и не отличаются утонченными ритмическими переходами, как у Эйзенштейна. Они незамысловаты и утилитарны.

Российские фильмы не были ограничены несколькими произведениями РЕВОЛЮЦИОННОЙ ЭПОХИ, они включали и все дореволюционное наследие: мелодрамы, трагедии, любовные истории. У всех у них, в согласии с модой, были печальные, несчастливые финалы. Для экспорта в США требовался happy end, который должен был логично вытекать из действия фильма.

В России американские фильмы пользовались успехом, но не их зачастую легкомысленные счастливые финалы. Не было никакой цензуры, однако не было возможности распространять фильмы в огромной стране, действуя наперекор настроению публики[106]. Там, где в русской мелодраме братья и сестры в конце погибают, в американском финале должен появиться спаситель, в последнюю минуту побеждающий преступника. Спаситель, братья и сестры ликуют вместе. Там, где в американском фильме финал брызжет весельем, приходится менять часть фильма, чтобы подвести под его действием жестокую черту, вызывающую потоки слез.

— В немых фильмах с помощью титров можно добиться многого?

— Многого.

— Однако финальные сцены приходилось снимать заново? Но ведь у вас не было тех же актеров. К тому же за это время изменилась съемочная и осветительная техника.

— Это были фильмы, снятые на протяжении двух десятилетий.

— В вашем распоряжении никогда не было тех же актеров?

— В Берлине нет. Но если бы они у меня и были, возраст их за это время изменился.

— Их можно было бы загримировать?

— Многое можно сделать с помощью освещения.

— Но как же вы выходили из положения?

— Мы снимали их со спины. Одна большая фигура на первом плане, остальные участники мрачного финала действуют в глубине кадра. Фильмы черно-белые, так что некоторые вещи, например цвет волос, могли совпадать лишь приблизительно.

— Не снижает ли трагический настрой отсутствие крупного плана?

— При очень крупном плане, например, когда снимаются только глаза, опять-таки можно добиться сходства между разными исполнителями. Мы этим пользовались. Не забудьте и о музыкальном сопровождении немого кино.

— С художественной точки зрения это была мастерская по производству подделок?

— Это было импортно-экспортное предприятие.

— Реакция соответствующей публики на Russian endings и American endings указывает на определенную поверхностность взгляда кинозрителя. Верно ли это?

— Зритель готов прощать. Он участвует в процессе. Он дополняет.

— А у Вальтера Беньямина речь идет о том, что пролетарский зритель является профессиональным экспертом фильмов.

— Наша практика этого не подтверждает.

— Можно ли подкупить зрителя?

— В том, что их интересует, они неподкупны.

— В какой степени, если они вообще не замечали «фальшивых финалов»?

— Значит, это их не интересовало. Главное, чтобы был тот финал, который нужен.

— Свойственна ли зрителям терпимость?

— Они не терпимы, но инертны. Они никогда не прощают, если финал оказывается неподходящим.

В то время, когда проходила эта беседа, в марте 1941 года Лещенко, у которого был финский паспорт, снабжал Швецию переделанным в гамбургской студии итальянским и румынским кинокитчем. Деловые контакты с Россией оборвались в 1937 году. Для шведской публики было необходимо в первую треть фильма включить ударные порнографические сцены высокого художественного уровня. Техника была проста. Камера переходила с крупного плана шеи, блузки, лица на жадно ищущие руки, срываемые одежды — тоже крупным планом. Ключевые моменты теперь, в звуковом кино, могли быть обыграны более успешно: за счет шумов, шепота. Взгляд из окна: на улице темнеет, наступает ночь. У Лещенко было в запасе множество таких приемов. С помощью нескольких крупных кадров и звукового сопровождения можно было создать массу иллюзий, не провоцируя при этом изображаемой через детали сексуальной сценой цензуру (которая в Швеции до 1944 года была снисходительной).

— Чем вы объясните, господин Лещенко, что воображение зрителей в темноте кинозала оказывается гораздо сильнее, чем в реальной жизни, если предполагать, что фильм следует вкусу публики?

— Я знаю только, что оно работает, но не знаю, почему.

— Причем и в России, и в Швеции.

— И в США тоже.

— А в Шанхае?

— Предполагаю, что да. Однако там вкус другой.

Лещенко не считал свои переработки ни фальшивкой, ни обманом. Он говорил об ИННЕРВАЦИИ, словно зрители сами ведут себя как экспонируемая пленка. Пропагандистские фильмы, обращающиеся к ясному сознанию, он последовательно отвергал. Ни один из них он не брался экспортировать в другую страну.

Казнь слона

Мне, берегущему каждую монету в 25 центов, приехавшему два года назад из Одессы в Нью-Йорк, выпало счастье быть техническим помощником великого Эдвина С. Поттера. Инженер Поттер работает режиссером в кинокомпании Эдисона. Я как передовой разведчик нахожусь на месте уже с четырех часов утра. Увеселительные заведения Кони-Айленда, место нашей съемки, еще спят. Солнце должно вот-вот подняться из моря.

Чудовище, по виду не отличавшееся от других слонов, не таило никакого коварства во взгляде своих круглых глаз, оно стояло в своем шатре, устланном соломой, «в ожидании исполнения приговора». Служители, как я полагаю, его не любили, потому что он убил трех их коллег. Они следили за ним, как полагалось по инструкции. И в этот момент животное перемалывало в своей пасти кормовую свеклу и сено. Свои злодеяния слон, наверное, забыл или вообще никогда не воспринимал их как некую «вину», он доверчиво вступал в утро.

Через два часа доставили камеру. Служители вывели осужденное животное на свободную площадку, огороженную от зрителей канатами. От левой задней и правой передней ноги слона тянулись электрические провода: слоны двигаются иноходью, так что достаточно было парализовать по одной ноге с каждой стороны, чтобы сделать его неподвижным.

Мы готовы, крикнул режиссер Поттер. Он сконструировал камеру, которая была запатентована и как проекционный аппарат. Наша команда еще не достигла изощренного уровня 1904 года, когда кинокомпания Эдисона переживала свой пик. Поэтому за слоном не установили светильники, которые подчеркивали бы силуэт корчащегося животного на фоне горизонта[107]. Правда, слон еще не корчился, он спокойно стоял на месте. Зрителей призывали покупать билеты. «Казнь на электрическом стуле в Кони-Айленде» откладывали в ожидании публики, которая должна была подъехать на пригородных поездах.

Около 11 часов служители дали ток. Гигант встал на дыбы. Мускулы его, как мне казалось, были в напряжении. От схваченных проводами слоновьих ног шел дым. Потом гигант рухнул на левый бок, жалкая в своей массивности туша.

Когда слон рухнул, служители и операторы в ужасе отпрянули, они были взволнованны. Поттер сказал: Это будет сенсация. На коробках с негативами писали фирму, дату, название: «Казнь слона на электрическом стуле». Служители, привыкшие кормить животное, мыть его, убирать за ним, испытывали смешанные чувства из-за смерти трех коллег, хотя это и позволило им занять места выбывших. Они исчезли, не высказав никакой критики по поводу проведенной экзекуции.

Я тоже ничего не сказал. 35-миллиметровый фильм о казни африканского животного обеспечил необычайный приток зрителей. Еще и на следующий год бесчисленные кинозрители посмотрели длящийся несколько минут ролик, возможно, они воспринимали эти кадры как доказательство того, что сами они еще живы.

За это время сам я посмотрел фильм четырнадцать раз. Могу сказать: видно не так уж и много. К концу первой минуты на сером фоне можно разобрать дымок, поднимающийся, когда ноги животного начинают гореть. Затем впечатляющее падение. На «казнь на электрическом стуле» все это не похоже. Все действие киноленты основано на ее названии, на предваряющих словах. Позднее мы сняли «Казнь убийцы президента Мак-Кинли» (при этом превзошли число зрителей, посмотревших фильм о слоне). Съемка была постановочной, умерщвляемый газом был статистом.

Самый волнующий для меня момент в кадр не попал: как слон спокойно идет за ведущими его служителями на площадку, при том что он мог бы вырваться и смести любую преграду.

Император моего доверия

Римский император Юлиан, получивший позднее от христиан прозвище Отступник, был последним, кто доверял языческим богам. В своих декретах он установил, что христианские общины должны восполнять всякий причиненный ими ущерб, все разрушенные ими языческие святыни.

Этому императору мир обязан принципом: «В случае сомнения решать дело в пользу обвиняемого». Еще в то время, когда он правил как наместник в Галлии, Юлиан воспользовался во время одного из процессов своим правом вето. После этого обвинитель Дельфидиус прилюдно спросил его: как же уличить и наказать обвиняемого, отрицающего свою вину? Юлиан ответил: разумеется, не за счет того, чтобы выдвижение обвинения воспринималось как доказательство.

Бородатый император, популярный среди легионеров, повел свои войска на парфянского царя. Тот уговорил двух парфянских сановников дать разбить себе носы и явиться к Юлиану, будто они перебежчики. Они посоветовали нанести по парфянам фланговый удар. Император поверил обезображенным. Пройдя с войсками тридцать километров по пустыне Наим, он понял, что попал в ловушку. Легкая парфянская конница атаковала римское войско. У императора не было времени надеть латы. Удар копья пришелся в печень. Солдатам удалось подхватить падавшего с коня и отнести его в палатку. Тем временем парфяне решили исход битвы.

Император-язычник опросил немногих верных людей, в том числе и знаменитейших врачей древности. Есть ли у него надежда? Никакой. Друзья не могли опуститься до лжи. Мрачной ночной порой его рана открылась, и император скончался.

Это была дерзкая месть епископов, полагавших, что декреты Юлиана — покушение на их имущество. Копье, пронзившее императора, было послано из Греции.

Ясные московские вечера при северо-восточном ветре

В то недолгое время конца 1923 — начала 1924 года, когда оставалось неопределенным, будет ли власть в Советском Союзе принадлежать рабочему классу или сталинской партийной бюрократии, в Москву, революционную столицу, прибыл на поезде приватный ученый доктор Клеве, регулярно бывавший в одном санатории в Гарце, где он познакомился с благотворным телесным воздействием идей реформирования образа жизни[108] (теперь он дышал полной грудью). Его рекомендовали руководителям международной социалистической организации как хорошего специалиста, и он был приглашен прочитать доклад. На Белорусском вокзале его встретили, поместили в роскошной гостинице, снабдили продовольственными талонами. Одна из симпатичных женщин, поддерживающих порядок в гранд-отеле, принесла вновь прибывшему блюдо вишен, после чего о Клеве забыли. Доклад по организационным причинам был отменен, другого срока ему не назвали. Так что д-р Клеве устроился в своем номере, «пользуясь временем», словно находится в комнате у подножия Гарца. Жизнь его всегда текла размеренно, когда у него было достаточно карандашей и бумаги, а также было обеспеченное снабжение, предполагавшее, что ему не придется есть свинину.

У Клеве была теория, объективно способная решить проблемы Советского Союза в 1924 году. Причем в духе рабочей оппозиции[109]. Однако Клеве не говорил по-русски, а знавшие немецкий язык товарищи в эти дни постоянно были в большой спешке. Он не нашел никого, кому мог бы изложить разработанные основы своей теории. Так что он столкнулся с проблемой: «Согласно социалистическим конгрессам, теория становится действительностью, когда овладевает массами». Иначе говоря: если теория справедлива, массы ее подхватывают. Тот факт, что они ее «подхватывают», что они сами к ней приходят, является верификацией теории. Однако массы не нашли дороги в номер д-ра Клеве[110].

Были ли тем самым опровергнуты теории «волшебника», который одиноко сидел в гранд-отеле и ждал, когда кто-нибудь его спросит? Почему система, переживающая кризис, потерявшая ориентацию, чреватая неудачей, нуждающаяся в быстрых успехах, не обратилась к единственному человеку в городе, который мог дать ответы на ее вопросы? Не воспользовалась бутылочной почтой с температурой 36,6 градуса, приехавшей с Гарца?

После шести недель терпеливого привыкания к тому, что НИЧЕГО НЕ ПРОИСХОДИТ, д-р Клеве вернулся на поезде через две границы в Германию.

Галина Старовойтова

Привести растерзанное пулями тело «в порядок» не смогли даже опытные в починке трупов специалисты кафедры патологоанатомии Петербургского университета. Они закутали останки в похожую на мешок оболочку и прикрепили сверху шею, бледное реставрированное лицо. Ужасная рана на голове была скрыта капюшоном, как у монаха. В таком виде известная политическая деятельница была доставлена в Институт этнографии, где проходила панихида. Для прощания с ней прибыли известные люди со всех концов страны.

— Кто ее родители?

— Отец инженер. Работал в «оборонке». В 1940 году его перевели из Ленинграда в Челябинск. Разрабатывал Т-34. Потом на Байконуре. Конструктор лунохода.

— А мать?

— Тоже в «оборонке». Познакомились на Новый год в компании друзей. Их первым ребенком была Галина. Вот у ее гроба стоит отец. Он ее пережил.

Двое журналистов частного московского телеканала, обменивавшиеся этой информацией, перешептывались. Они следили через мониторы, что снимали камеры, установленные в зале, где происходило прощание. Они не знали, что их кабина транслировала все в прямой эфир, так что зрители канала получали больше информации, чем обычно.

— А предыдущие поколения? Дед по отцовской линии тракторист. Активист с 1917 года. Женился на казачке с юга. Родители матери ремесленники, активисты плана электрификации 1921 года. У Галины сын, ему 26 лет. У него двое детей. Вот они (показывает на картинку камеры № 2).

— То есть пять поколений.

— Да. И такой конец. Трудно поверить!

— Материала для нашей газеты на пять лет. И для вашего канала тоже.

Галину Старовойтову, депутата Государственной думы, видели оживленной, среди коллег, когда она отлетала пятничным вечерним рейсом из Москвы в Петербург. Со своим помощником Мишковым она еще просмотрела календарь. Наверное, это было заказное убийство.

Двадцать выстрелов из автомата, обрушившиеся железные перила. Тяжело раненному помощнику Мишкову удалось вызвать милицию по сотовому телефону[111]. Убийца ждал ее на лестнице у квартиры.

На Земле больше живых существ, чем звезд в нашей галактике _{Из начального баланса XXI века, составленного Хольцманом}

Ксавер Хольцман решил вывести промежуточный результат. Его работу спонсируют: UNEP (Экологическая программа ООН), IUCN (Международный союз за сохранение видов) и WCMC (Всемирный центр мониторинга сохранения видов).

В подготовленной им публикации посчитано количество живых существ на планете, это число сравнивается с числом звезд нашей галактики. Это важно для суммарного иска в случае уничтожения планеты.

Число звезд Млечного Пути, посчитанное с погрешностью 0,3 %, составляет 200 миллиардов. Общее число живых существ на Земле: триллион. Из них 10 биллиардов муравьев, 300 миллиардов птиц[112].

На одного слона приходится 10 000 человек, на одного белого аиста 20 000, на одного льва 100 000, на одного тигра 1 000 000, на большую панду 5 000 000, а на самого редкого обитающего в природе животного (сохранилась одна-единственная особь этого вида попугаев), спиксару, приходится шесть миллиардов человек.

Интересны для суммарного иска домашние животные. 106 миллионов кошек (не считая бродячих), 94 миллиона собак (не считая бродячих). К тому же сельскохозяйственные животные: 3 биллиона пчел, 20 миллиардов других животных: 13 миллиардов кур, 1,3 миллиарда голов крупного рогатого скота, миллиард овец, 935 миллионов свиней, 699 миллионов коз, 209 миллионов гусей, 246,4 миллиона индюков, 162,3 миллиона домашних буйволов, 60,9 миллиона лошадей, 19 миллионов верблюдов, 2,6 миллиона крокодилов, разводимых на фермах.

К этому надо добавить утрату самой планеты: нефти, угля, других полезных ископаемых, построек, памятников старины[113].

Из птиц Хольцман приводит отдельно: городских голубей 32 миллиона (число растет), красноклювых ткачиков 1,5 миллиарда, полевых жаворонков 320 миллионов, серебристых чаек 2,3 миллиона, фламинго 50 000, европейских журавлей 250 000, орланов 7500, розовых какаду 3000 (число снижается), пингвинов Гумбольдта 20 000, императорских пингвинов 350 000(число стабильно).

На одного человека, по подсчетам Хольцмана, приходится 500 деревьев, 6833 кубометра возобновляемой пресной воды.

Жизнь на Земле весит 1850 миллиардов тонн. Из них 99 % приходится на растительную часть. Биомасса человека составляет 0,1 миллиарда тонн. В океанских просторах ежегодно прибавляется 41,5 миллиарда, на континентах 117,5 миллиарда тонн биомассы. В городе Брюсселе люди составляют 7,16 % живого веса (т. е. веса города за вычетом неживого камня, металлов и прочих городских материалов), дождевые черви 0,97 %, собаки 0,12 %, прочие животные 0,61 %, зло весит 61 %, добро 26 %, остальное — естественные потери.

Ксавер Хольцман собрал эти данные для составления начального баланса XXI века. Дотошный Хольцман составил, кроме того, на основании имеющихся источников и оценок баланс на 31 декабря 1799-го и 31 декабря 1000 года. Данные по 1000 году неточны, потому что временные координаты 31 января из-за происшедших временных и календарных изменений установить можно только приблизительно.

Встреча с неведомым

Вскоре после отъезда государственного секретаря США Джеймса Бейкера, сопровождавшего ликвидацию СССР и создание СНГ как нотариус, полный надежд на будущее своей профессии Дмитрий В. из отдела неопознанных летающих объектов КГБ сидел напротив своего контрагента в ЦРУ. Американец приехал в Москву для обмена опытом. В кабинете здания КГБ был подан горячий завтрак с икрой и лососем. Офицер ЦРУ начал разговор.

— 96 % всех появлений НЛО, согласно вашим секретным документам, раскрыты и определены как «естественные явления и провокации, организованные ЦРУ с 1951 года для прикрытия своих действий на советской территории». Это так?

— Если кто и может это подтвердить, так это я.

— Меня это удивило. Вы претендуете на то, чтобы знать больше ЦРУ.

— Дело в способности дать общий обзор.

— Как это понимать?

— Лишь противник достаточно заинтересован в том, чтобы узнать все о работе вашего аппарата. ЦРУ разделено на отделы. Они скрывают свои данные друг от друга. Это правило конспиративной работы. Зато мы выявляем ВСЕ.

— А директор ЦРУ? Как вы полагаете?

— У него нет времени на общий обзор. Он отсечен от знания своим календарем ежедневных мероприятий.

— Разве это не относится ко всем спецслужбам?

— Разумеется. Такова жизнь. Только противник обладает общей картиной. Вы говорите: «ЦРУ знает», «ЦРУ предполагает», «ЦРУ начиная с 1951 года…» — это нереалистичное употребление соответствующих языковых выражений. Субъектом может быть только специалист — или изолированный от него разведчик и изолированный от него аналитический отдел. С точки зрения грамматики ЦРУ как целого не существует. Организация возникает только на основе составленных нами карт с полученными данными, причем как силуэт, то есть в виртуальном компьютерном виде.

— А в прессе как предмет общественного интереса?

— Химера.

— Не слишком ли сурово?

— Откуда пресса возьмет информацию?

— Например, от вас.

— Это была бы диверсия. Получилась бы картина, но не совпадающая с предметом, то есть нашим реалистическим анализом противника.

— Как бы там ни было, вы подтверждаете, что 96 % случаев НЛО раскрыто.

— Не нами.

— То есть?

— Раскрыто по данным ЦРУ. Мы проверили лишь 37 % из них.

— И не нашли ничего нереального?

— С чего вы решили, что НЛО нереальны?

— Я имел в виду неземные. Прилетевшие из космоса.

— Или давно обитающие на Земле! Так сказать, промежуточный вид. Мне достаточно нераскрытых 4 %.

— Теперь о вашем случае.

— Я летел, возвращаясь из Кавказского военного округа, над Каспийским морем. Я ожидал помех с юга. Однако длинный, с черным чешуйчатым покрытием летающий объект появился с севера и повис рядом с моим самолетом.

— Вы видели это в иллюминатор?

— Нет, из кабины пилота. Черный металл, в семи метрах от нас.

— У-2?

— Уж поверьте, американские аппараты я знаю. Этот черный металл стал раздуваться, как головастик, и был готов поглотить наш самолет.

— То есть проглотить?

— Не меня, а самолет.

— Продолжающий лететь дальше в пасти этого головастика?

— Мы летели. Я следил за приборами.

— А ваш пилот?

— Был готов удариться в панику. Я сказал ему: спокойно. Вокруг нас тьма. Я сказал: вспомните поговорку: «На все воля Божья!», чтобы народными выражениями сделать атмосферу более человечной, непринужденной.

— А вы не боялись?

— А что толку бояться?

— Когда приходит страх, об этом не спрашивают.

— Мы были подготовлены на все случаи.

— Но не на этот.

— На этот нет. Он произошел внезапно.

— Потом вы потеряли сознание?

— Я еще засек время.

— Что это значит?

— Нам полагается, если мы чувствуем, что ситуация выходит из-под контроля, два раза нажать на часы. Так фиксируется точный момент потери сознания для последующего исследования. Нас специально тренируют.

— Что потом произошло, вы не знаете?

— Прошло около 16 часов. Я лежал в низине где-то в тундре. Части моего парашюта лежали рядом. Ноги у меня были переломаны. Мое падение видели, и шесть часов спустя меня нашел вертолет.

— Они (кто бы это ни был) вас вышвырнули?

— Они исследовали меня, то есть оперировали. Кое-что вынули, заменив искусственными органами (они работают, хотя нам не удалось их исследовать). После этого как следует зашили, оставив швы и скобы, не вызывающие отторжения организмом, и более или менее непочтительно вышвырнули.

— Очень непоследовательно.

— Да, сначала очень бережное отношение, потом нет. Зачем они меня зашили, вставили заменяющие протезы, вынули из меня почку? С другой стороны: зачем им понадобилась такая неинтересная вещь, как два метра моего кишечника? Почему они меня выбросили, после того как приложили столько усилий, чтобы сохранить мне жизнь? Уровень смерти при падении парашютистов в тундре составляет 86 %.

— Может быть, это было им известно?

— Почему вы говорите «они»? Нет никакой уверенности, что это были личности.

— Но это и не могло быть американской диверсией (сказал американец).

— Нет, не могло, в противном случае нам это было бы известно. И не потому, что нам надо было бы определить отдельное событие, а потому, что мы узнали бы от наших агентов в ЦРУ как часть ПЛАНИРОВАНИЯ, и уж тем более как часть отчета за РЕЗУЛЬТАТЫ. Мы не можем знать все, что происходит на планете. Но мы полностью осведомлены о том, что известно об этом аппарату ЦРУ.

— В том числе и то, что известно тринадцатому отделу?

— Службе национального зондирования? Это нас всегда интересовало. Мы бы хотели знать об этом больше.

— Вы написали отчет?

— То, что я мог сообщить: утрату органов, прошедшее время. Субъективные впечатления до и после, не так уж и много.

— Ваш общий вывод?

— Это задача группы аналитиков. Для наблюдателя было бы ошибкой фиксировать свое мнение.

— Все это было за две недели до распада Советского Союза, то есть в начале декабря 1991-го?

— Точно. Весь наш отдел был ликвидирован.

— Однако вас продолжали держать в состоянии готовности?

— Я принял «неофициальный совет» моего начальства (которые уже ничем не командовали) оставаться своего рода приманкой, если «чужие», «внеземные возможные союзники или противники» еще раз попробуют установить со мной контакт. Стремление сохранить мое тело после того, как оно было «использовано», говорит о том, что они, возможно, собирались возобновить контакт. Кто знает, не вшили ли они в меня какое-нибудь устройство для этого?

— Ничего не произошло?

— Пока ничего. Тем временем распались наши структуры.

— Вы говорили, что ваше начальство в первый момент было «как наэлектризованное»?

— Словно они ждали чего-то такого. Оказалось, что вскоре после революции, 18 августа 1918 года, был уже контакт подобного рода в красной рабочей дивизии в Усть-Юрте. Мое начальство полагало, что возможно спасение СССР благодаря контакту с внеземными цивилизациями. Раз уж никто на Земле не хотел спасти империю. Появление НЛО упростило бы ситуацию.

— В каком смысле?

— Если бы пришельцы оказались враждебными, все силы нашей страны сплотились бы вокруг правительства. Я полагаю, что верховное руководство перешло бы к командующему ракетными войсками. Это был бы верный человек для Советского Союза.

— Так что вы, после насилия со стороны неизвестных, были почти что спасительным якорем империи? Знал ли об этом Горбачев?

— Телефонное соединение было прервано.

— Какие последствия имело вмешательство на вас лично?

— Никаких. Одна моя почка работает как две. Шрамы, оставшиеся после операции, становятся голубоватыми, если дожди идут больше двух недель.

— Насколько сократилось количество невыясненных 4 % отмеченных случаев НЛО благодаря вашему отчету?

— Совершенно незначительно, практически невозможно подсчитать. Может быть, на 0,000827 %. Единичный случай. Узнать больше можно будет после моего вскрытия.

— Ну, с этим мы торопиться не будем!

— Очень надеюсь.

— Вы любопытный человек?

— Это моя профессия.

— Ваша «прежняя» профессия?

— Нет-нет. Такую профессию не меняют.

— Что бы вы выбрали: долгую жизнь или возможность узнать, как установить контакт с НЛО?

— Я не отвечаю на гипотетические вопросы, в том числе и вам. Я был бы заинтересован в контактах такого рода.

— А если эти существа «бесчеловечны»?

— Они наверняка не обладают человеческими качествами. Быть может, это в высшей степени чувствительные машины?

— Можно ли назвать любопытство, которое я вижу на вашем лице, инстинктивным?

— Это профессиональное качество.

Мои предки по отцовской линии

В качестве торговой марки своих изделий они выбрали три стрелы, одна из которых смотрит направо, другая — налево, а третья — вверх. К этому они присоединили латинское Prudens, соответствующее немецкому Клюге. Крестьянские войны им удалось пережить, потому что они прятались или оставались нейтральными.

В восемнадцатом веке семейный клан занялся ИЗГОТОВЛЕНИЕМ БОЛЬШИХ ЧАСОВ. Мои предки чинили или создавали часы на колокольнях, потому-то это и называлось «большие часы». Тридцатилетнюю войну они пережили, испытав лишения и понеся утраты. Как много их было и как мало осталось! Они породнились с эмигрантами из Франции, эмигрировавшими из-за гонений на веру. Несколько поколений благополучно преодолели девятнадцатое столетие. Предок, которого я еще видел сам, ежедневно ходил к одиннадцати часам утра сверять свои карманные часы по часам церкви Мартина, хотя часы на колокольне уже не были фамильной работы.

Сложные последовательности поколений

Трибун Констанций, по прозвищу Хлор (то есть «Бледный»), под началом которого находились легионы Малой Азии и Сирии, оказался в одном из мест сегодняшней Анатолии на постоялом дворе. Он приказал подать вина. Его поднесла ему статная привлекательная девушка. Обоим было достаточно взглянуть в глаза друг другу. Военачальник переговорил с хозяином, отцом девушки. Он подсадил девушку, которую звали Елена, на своего боевого коня. С тех пор они не расставались.

Констанций Хлор был назначен императором Диоклетианом, правителем Западной Римской империи. Условием этого была женитьба на принцессе императорского дома. Констанций Хлор, посоветовавшись с Еленой, согласился на этот фарс, он даже в некотором роде привык к привлекательной высокородной супруге, от которой у него было три сына и две дочери. В душе же он остался верен Елене, которая подарила ему принца Константина.

Рожденный вне брака, Константин рос без императорских регалий. Позднее он получил имя КОНСТАНТИНА ВЕЛИКОГО, открывшего Римскую империю христианству, хотя сам и не был религиозен. Свою мать Елену он задним числом наделил званием императрицы, так что по крайней мере ее саркофаг, ныне хранящийся под ватиканскими сводами, свидетельствует о невероятном почтении к ней.

Никогда более не было императора, чьи труды были бы столь же неоспоримы, как труды КОНСТАНТИНА ВЕЛИКОГО. Правда, это не слишком помогло его потомкам. В течение нескольких лет сыновья императора были убиты.

Случай распорядился так, что один из императорских внуков был при рождении перепутан с сыном служанки. Женщина вернулась в свои родные места, туда, где сейчас находится город Ниш. Оттуда ведет свое начало анонимная, но несущая в себе гены императора череда поколений, сначала крестьян, а затем трактирщиков. Так было до 1850 года, когда четверо сыновей этого рода перебрались в Чикаго. Правнук одного из переселенцев, живущий в Силиконовой долине, создал электронную микросхему, позволяющую использовать клетки мозга для управления замечательного аппарата объемом всего в 40 кубических сантиметров, чуда нанотехники. На этот интерфейс между человеческим органом и электроникой этот потомок Константина, который по документам был Никосом Кулиссом Атанасуласом, но сам называл себя Ники Кайлосом, получил европейский, британский и американский патент.

После этого он скончался. Патенты и соответствующее издание, то есть функционирующий интерфейс между живой и мертвой материей, продолжают лежать в подвале дома, расположенного в 40 километрах от Сан-Франциско, на берегу морской бухты. Не хватает еще одного наследника рода и темперамента Елены и Констанция Хлоруса, который разыскал бы находящийся в подвале клад и воспользовался им, чтобы дать начало параллельной человеку линии развития.

Забота о будущем своих детей в 1908 году

Он был родом из Вестфалии. Она — из небольшого селения, расположенного всего лишь в 20 километрах от его родных мест. Путь от ученика в кузнице до владельца железных дорог он проделал за 12 лет. В 1908 году у них родились близнецы, которым они при крещении дали имена Эрнст и Фридрих.

О своих предках они знали немного. Они были анонимны. Однако оба родителя 1908 года, когда они вечерними сумерками попивали крюшон, понимали, что их не было бы, если бы не эти предки, вплоть до одноклеточных существ. Эмоционально они были настроены обеспечить будущее своей смены.

Бернд Швицке основал фонд, целью которого было, в пику программе вооружения немецкого военного флота, обеспечение безопасной жизни на предстоящие десятилетия, гарантия безопасности средствами фонда. Разумеется, пишет Ксавер Хольцман, средства (Швицке был всего лишь миллиардером) были для этого слишком малы.

Во время Второй мировой войны оба сына Швицке погибли на фронтах.

Изобретатель блицкрига

Изобретателя блицкрига звали Оскар фон Хутир. Командующий 8-й немецкой армией, в 1917 году наступавшей на Ригу. Офицерам фон Хутира удалась единственная газовая атака, обеспечившая действительно ошеломляющий успех. «Впервые на помощь немецкому оружию пришел западный ветер». Русский фронт был прорван, ослепший противник, насколько он вообще еще дышал, не был способен собраться с силами. У фон Хутира оставалось еще 16 000 тонн боеприпасов с отравляющими веществами.

«…множество тихих свистков»

Вечером 22 июня 1916 года старший лейтенант Бешю был приглашен отужинать со своим генералом в штабе 130-го дивизиона близ Сувиля. Стояла тихая летняя ночь. Неожиданно все немецкие орудия замолкли. Впервые за несколько последних дней царила полная тишина. Офицеры озабоченно поглядывали друг на друга, потому что, как сказал Бешю, «настоящий мужчина боится не боя, а ловушки».

В убежище ворвался, без стука, фельдфебель: Mon général, на нас летят снаряды, тысячи снарядов, которые не разрываются! Идем-ка посмотрим, ответил генерал.

Когда трое выбрались наверх и стали прислушиваться, из низины потянуло «едким, отвратительным запахом, похожим на запах кислого уксуса».

Немецкие войска под Верденом получили в свое распоряжение ценное изобретение: фосген, ядовитый газ. Газовая завеса над французской артиллерией не рассеивалась всю тихую ночь. Артиллеристы быстро надели противогазы, побежали к орудиям, чтобы быть наготове. Ничто не спасло их от удушья; каким-то коварным образом газ проникал сквозь их противогазы. Теперь проблема для руководства заключалась в том, чтобы найти тех, кто убрал бы нагромождения трупов от орудий, в заросли или в низину. Командование исходило из того, что замена орудийных расчетов, увидев трупы своих товарищей, не будет в боеготовном состоянии или не покажет должного боевого мастерства. Ведь орудия — сложные технические устройства. Однако послать солдат, чтобы убрать мертвых, всю ночь не было возможности, потому что облако газа не уходило. «Единственным положительным эффектом было то, что на некоторое время исчезли мухи, которыми кишело политое кровью поле боя». Снова и снова санитары хватались за горло и падали наземь.

Немецкое командование не сумело воспользоваться действием газовой атаки. Газ обнаружил свойство оседать в низинах, так что французские орудийные позиции на возвышенностях оказались относительно слабо затронутыми атакой. К тому же командующий 5-й немецкой армией не стал полагаться только на фосген. Поэтому артиллерия получила приказ за четыре часа до начала пехотного наступления прекратить газовую атаку и продолжить обстрел «нормальными снарядами». Этот обстрел разрывными снарядами привел воздух в движение, газ начал рассеиваться. По крайней мере часть мертвецов на французской стороне удалось оттащить в сторону. Резервные расчеты пошли к орудиям.

Забытое оружие _{Единственная действенная форма разоружения — забвение}

В подвальных помещениях под Антверпеном конкурсный управляющий, занимавшийся реализацией имущества обанкротившегося предприятия по производству электроники (когда-то оно занималось морской торговлей), обнаружил партию устаревших снарядов, начиненных отравляющим газом. Балансовая стоимость партии оценивалась в 12 миллионов долларов. Находка была уникальной, нигде в мире не осталось производства, которое могло бы выпускать или даже хотя бы модернизировать подобные изделия. Однако на мировом рынке не нашлось для них и покупателя. Поиски на «СЕРОМ РЫНКЕ» вооружения также показали «отсутствие интереса».

В военных учебных заведениях, сказал конкурсный управляющий, не готовят смену, по-настоящему заинтересованную в ведении химической войны. Знания такого рода перешли в гражданскую сферу, в войну с паразитами и вредителями. Использование отравляющих веществ для умерщвления гражданских лиц также прекратилось. Для приведения в исполнение смертных приговоров в США требуются незначительные объемы отравляющих веществ, там также никто не занимается разработками.

В 1936 году ситуация была еще иной, добавил 86-летний торговец оружием. Предприниматель, у которого я учился, смог тогда продать партию газа в Северную Африку.

Сильные отравляющие вещества времен Первой мировой войны в 1929 году были заменены быстрыми в изготовлении, быстро действующими нервно-паралитическими газами. Как установил антверпенский управляющий, высокая балансовая стоимость запасов боевого газа объяснялась экспертным заключением специалистов ВВС, одобривших в 1926 году переделку артиллерийских снарядов в авиационные бомбы: в случае войны предполагалось уничтожение людей в городских центрах с помощью авиации. Проблемой оказалось то, что неуправляемое газовое облако не держалось у поверхности земли.

Запас оружия, подвергнутый забвению!

Управляющий не мог освободить подвальные помещения, поскольку никто не знал, как обезвредить ядовитый газ. Так что пришлось сохранить в документах ту стоимость, которая оправдывала бы дальнейшую оплату аренды подвалов, и оставить открытым вопрос, идет ли при этом речь о старом хламе, о богатстве, которому найдется когда-нибудь применение, или о чистом убытке.

Забывчивость пятого типа

Началось с того, что он стал забывать имена. Он не мог вспомнить, что было в прошлом году. Случилось ли вообще что-либо достойное упоминания, примечательное?

С утра он был обычно как наэлектризованный. Ночью он забывал. Он ехал 67 километров по шоссе, и переживание заключалось в том, чтобы избежать аварии. Главное было ощущение момента. Он чувствовал нечто, пока двигался интенсивно, или в поисках пути, или ловко, или еще как-нибудь напряженно, или с усилием.

Он пошел на обследование. Врач сообщил ему, что органических причин для забывчивости у него не обнаружено. Психоаналитик, к которому он обратился, заверил его, что все знания о человеческой душе не позволяют объяснить его забывчивость механизмами вытеснения в подсознание. К тому же память время от времени возвращалась. «Третьим премьер-министром Франции после Эдгара Фора и Мендеса-Франса был Ги Молле». Неделями стояло перед его глазами лицо этого человека, однако имени его он вспомнить не мог. Никто не спрашивал его об этом. Для его дел не имело значения, вспомнит ли он это. Знание было необходимо ему для самоощущения. Его беспокоило, что этот след временами выпадал из шума ассоциаций.

— Отнеситесь к этому так, словно многие из ваших воспоминаний оказались погребенными под кучей мусора. Под развалинами.

— А это не болезнь? Это не навсегда?

— Это наложение одного на другое. Такая ИНТЕРФЕРЕНЦИЯ бывает в электрических цепях.

— Это беспокоит меня, потому что сужает мое поле деятельности. Во время телефонного разговора я вдруг забываю, что хотел сказать.

— Это забывчивость пятого типа, информация становится слишком похожей.

— Она накапливается, как на свалке?

— Хуже. Она становится белым шумом.

— Я поэтому чувствую себя в этот момент хорошо?

— Да, и из этого возникает прошлое.

— Тогда мне надо вспомнить о чем-нибудь неповторимом, чтобы воспоминание было особенно сильным?

— Нет. Помехи ЗАБЫВЧИВОСТИ ПЯТОГО ТИПА совершенно материальны. Я полагаю, что переживания, не отличимые в памяти друг от друга и бывшие в момент возникновения для вас важными, слипаются в один ком. Они вызывают телесные реакции.

— Да, я потею. После разговора по телефону или опасного сообщения по телефаксу под мышками у меня мокро.

— Вот видите. Это материальная реакция. Это не годится для вашей традиционной памяти. Вам бы надо вести дневник. Или взять диктофон и наговаривать каждые полчаса, что вы делаете или, как вам кажется, переживаете.

— Да я же помню.

— Не совсем так.

— То есть не помню?

— Воспоминание оказывается перекрытым. Сиюминутное состояние стирает прошлое.

— На что это похоже?

— На прыжок тигра. Одна сиюминутность пожирает другую.

— Тогда у нового человека эта ЗАБЫВЧИВОСТЬ ПЯТОГО ТИПА станет характерным признаком?

— Именно это я и пытаюсь вам объяснить.

— Должен ли я по этому поводу беспокоиться?

— Весьма.

— Это недостаток, в моем положении непозволительный? Внешне это может напоминать болезнь Альцгеймера?

— Я не могу давать вам советы. Моя задача — поставить диагноз, требующий высокого гонорара.

— Что я могу сделать?

— Сменить профессию!

Разговор с аналитиком не слишком меня успокоил. Впереди новый год. Быть может, смерть придет раньше, чем мой недостаток откроется[114].

Сила судьбы

Сразу после Рождества 1938 года в ложе Королевской оперы в Риме, слева, появляется британский премьер-министр Чемберлен. Рядом с ним премьер-министр Муссолини. Тут же долговязый руководитель Foreign Office, лорд Галифакс, справа итальянский министр иностранных дел граф Чано. Исполняется опера Джузеппе Верди «Сила судьбы». Пять лет спустя граф Чано, зять Муссолини, будет им застрелен.

Рождество и январь прошли для постаревшего Чемберлена в Лондоне и Риме. Он пытается посредничать. Нет уверенности, что он понимает, что, собственно говоря, происходит. О Гитлере он говорит: «Ему бы умереть, или отправиться на остров Св. Елены, или в самом деле стать архитектором в каком-нибудь учреждении».

— Вы говорите, что британский премьер-министр и его итальянский коллега не были впечатлены оперой, потому что воспитаны в духе РАЦИОНАЛИЗМА. У них не хватило бы сил предотвратить начало войны в сентябре 1939 года, потому что у них было слишком слабо развито оперное воображение. Можно ли в таком упрощенном виде резюмировать ваше мнение?

— Это получается упрощенно. Потому что вы все сказали одной фразой.

— Пусть это будет раздвинуто или раскатано на сто фраз: что вы хотите сказать своим тезисом?

— В фильме я самовыражаюсь не фразами, а последовательностью кадров.

— Не будем углубляться в тонкости. Верен ваш взгляд или нет?

— Пусть об этом судят зрители.

— Но они этого не делают!

— Вы проявляете типичный для общественно-правовых учреждений комплекс неполноценности. Зрители, само собой разумеется, судят об исторической адекватности концепции.

— Тогда повторите еще раз ваш тезис.

— Так не пойдет…

— Вы утверждаете, что люди, невосприимчивые к потрясениям великой трагедии, например к «Макбету», не обладают силой и для вмешательства в действительность. Нет воображения — нет и деятельности. Так?

— Примерно.

— Четыре политика, появившиеся тогда в ложе, не верили в ведьм, в нечистую силу. Поэтому они оказались бессильны, когда ситуация стала серьезной?

— В упрощенном виде так.

— И соответственно, вы отказываете в силе колдовского воздействия глазам Гитлера?

— Ну конечно. У него были блеклые серые глаза. Таких много. У колдуна, если вы об этом, таких глаз не бывает. Об этом писали. К тому же в моем фильме он и не появляется.

— Британский премьер-министр прибывает в Рим сразу после Рождества 1938 года.

— Верно.

— С зонтиком.

— Вы видели. У него зонтик и темное пальто. Шляпа, как у пристойно одетого англичанина из сити.

— Но в Риме не было дождя?

— Вы плохо представляете себе Италию в январе.

— Так дождь все-таки шел?

— Облака двигались от Северной Африки через Сицилию к Риму. Дождя не было. Но он ожидался.

— Шутки в сторону: британский премьер-министр намеревался установить мир?

— Подготовить его заключение.

— Рядом с ним я вижу Муссолини, графа Чано, лорда Галифакса.

— Лорд Галифакс — министр иностранных дел. До того был вице-королем Индии. Граф Чано — итальянский министр иностранных дел.

— А что они делали в ложе после того?

— В том-то и проблема. Весь день парады, теперь опера. По-настоящему они не работают.

— Сколько длится опера?

— Три с половиной часа с антрактом.

— Вычеркнуто из рабочего времени политиков.

— К тому же приемы, поездки по городу, парады.

— Сколько времени остается на политическую деятельность?

— Из четырехдневного визита — 3 часа 20 минут.

— Что сделали ответственные лица за это время?

— Трудно сказать без переводчика.

Корреспондент «Нойе Цюрхер Цайтунг» в Риме беседовал с кинорежиссером Кристианом Д., чей фильм о немецкой Восточной Африке получил в Канаде один из главных призов. Свой последний проект он назвал «Известия с музыкой». Хотите ли вы сказать, спросил корреспондент, что ежедневную хронику надо положить на музыку? Почему бы нет, ответил Кристиан Д. Это заинтересовало корреспондента и вызвало дальнейшие вопросы, которые и привели в конце концов к опере «Сила судьбы», исполненной в январе 1939 года. Нет сомнения, сказал Д., что попытки Чемберлена, поддержанного старательным бывшим вице-королем лордом Галифаксом, означали объективный шанс предотвратить начало войны в сентябре 1939 года. Ключ к событиям в тот момент находился в Риме. Это можно изобразить только средствами музыки.

Дьяволам придется подождать _{Есть ли шансы у параллельного человечества?}

Он всегда верил в свою звезду, если только не морочил себя (это случалось только тогда, когда его одолевала усталость). В долгое время ожидания, предшествовавшее прорыву перестройки, он все время чувствовал, что все это ожидание завершится прорывом. Он предназначен для ПРЕВОСХОДНОЙ ЖИЗНИ, говорил его начальник, академик С. М. Трояновский: вы один из моих лучших сотрудников, и если позволите, я буду называть вас своим учеником.

Это было как предвестие, пусть и говорил это отличавшийся причудами Трояновский. В научном институте, в котором Н. Никофеев год за годом отстаивал свои преимущества, были так называемые лазерные стволы, самые большие выросшие в Сибири кристаллы, больше их в мире нет. У его рабочей группы был особый статус, и она располагала особыми средствами. Она работала на весну народов России, создавая запасы. Эта весна скоро кончилась. Вновь время ожидания.

Ближайший «соратник», или «Робинзон», был в Женеве, Массачусетсе или Австралии, с ним приходилось связываться через ненадежную связь, по телефону, телефаксу или через интернет.

Республика ожидания, то есть заторможенная наука, забросила Н. Никофеева в Белоруссию. Там были секретные лаборатории, не подчинявшиеся начальству. Однажды приезжала парламентская контрольная комиссия, запросила информацию, сделала вид, будто что-то понимает, сделала предложения, подтвердила особое финансирование, уехала и забыла о центре специальных исследований.

Если бы кто-нибудь спросил Н. Никофеева, ощущает ли тот высокомерие интеллекта, он бы ответил отрицательно. У него было эмоциональное, или генитальное, высокомерие. Его радовало, что на планете есть люди, которые его понимают, что он может обмениваться информацией с компетентными «соратниками», что он обнаруживает свое имя в международных справочниках, в сущности же он хотел только одного: исследовать как можно больше и как можно свободнее.

Война в космосе

Эффективнее, чем через детей, гены размножаются через информационные единицы, МЕМЫ, через знание, размножающееся, словно вирусы. За стенами лаборатории проходила эра Горбачева, ее можно было наблюдать по телевизору. Ее призрачное завершение Н. Никофеев назвал «своеобразным временным хаосом» (хаос всегда мыслится бесконечным, никогда не может носить временного характера, поскольку не имеет перспективы на будущее).

Среди наследства распадавшейся империи были огромные, приходившие в негодность плавательные бассейны. В одном из них, сооруженном на месте бывшего в царское время собора, был забытый бассейн. Здесь плавают, словно в потаенном пруду, женщины с расположенного поблизости тракторного предприятия. Сократить место смотрителя во время кампании БОЛЬШОЙ ЭКОНОМИИ забыли, так что здесь продолжал обитать работник, следивший за этим «водоемом», специальным бассейном, чистивший его и проч. И летом и зимой он поддерживал в нем постоянную температуру 18 градусов. Проникая через широкие окна, солнечные лучи ложились на поверхность воды, волнение которой бликами отражалось на потолке.

По понедельникам у забытого смотрителя свободный день. В этот день Н. Никофеев приходит в бассейн и следует своенравному порыву: он плавает до изнеможения, и когда усталость охватывает его душу, он обживает свое тело, так сказать, полностью распрямляется, доверяется воде искусственной лагуны и подставляет свою мошонку и член под успокаивающий источник обновления воды, бьющий в сантиметрах пятидесяти под поверхностью. На мгновение он погружается в грезы. Почти без участия его воли семя его начинает изливаться в голубую воду (дно бассейна покрыто лазурного цвета плиткой). Он надеется, что его крошечные, снабженные жгутиками бодрые посланцы будут приняты одной из пловчих с соседнего тракторного предприятия. Это, полагает он, был бы современный способ размножения. Однако он не стал бы считать этот «план», который, возможно, станет сюрпризом для одной из посетительниц, дьявольским, потому что его импульс не «блаженно-архаичный», а постоянный, как у современной науки. В сравнении с античным сатиром «не связанный».

Что значит, в применении к душе, архаичность? Что такое прогрессивная душа? Подвергается ли она шлифовке?

На конгрессе в Цинциннати Н. Никофеев сидел рядом с совершенно пьяным приятелем М. Пополовым. Время ожидания — время созревания. У них впечатление, что на конгрессе они не услышат ничего, что бы им не было уже известно.

Опорным выражением для архаичности будет «я не решаюсь». Прямая противоположность, позволяющая выйти из времени ожидания, звучит так: sapere aude («решись быть мудрым», думать своей головой). Для этого не требуется никакого высокомерия. Друзья не верили в «неостановимый прогресс генной инженерии», поскольку на ее основе не может возникнуть постоянное дерзновение (= несвязанности)[115].

Летом Н. Никофеев клонировал в своей секретной лаборатории так называемых «карликов». На молчание своих сотрудников он мог положиться. Первые «человеческие компьютеры» оказались близнецами, симпатичными детишками мужского и женского пола. Н. Никофеев оперативно удалил у этих существ способность производить потомство, потому что его познания подсказывали ему, что не следует допускать у них наличия свободной воли, ведь он все еще следовал положению Дарвина, согласно которому вторая эволюция неизбежно положит конец первой, то есть нашей.

Лаборатории располагались в лесу, в котором когда-то находился гарнизон немецкого вермахта. Сохранившиеся с тех времен казармы были перестроены и оснащены подвалами. «Дорогие дети» Никофеева, с суровостью древних римлян обозначенные римскими цифрами в порядке появления на свет, находились еще в ретортах. Чтобы активировать их, было необходимо вживить их в человеческий организм. Эти «преобразованные люди» должны бы были зарегистрироваться затем в ЗАГСе. Такая «вненаучная проблема» оставалась на данный момент неразрешимой. Поэтому «новые души» пока оставались в своих стеклянных сосудах.

М. Пополов приехал к Никофееву. Тот пытался держать результаты своей работы в тайне от своего друга-генетика. Тем не менее Пополов разыскал его в белорусском хаосе. Вот что предложил Пополов:

— Ты бы мог переправить часть своих реторт через Памир в Афганистан. Тем же путем, каким — в обратном направлении — на Запад попадает НАРКОТА.

— А потом?

— «Живые души» можно вживить в пакистанских девочек, купить их несложно.

— И они поедут назад по пути, каким переправляют опиум? С документами?

— В Таджикистан, затем через горные хребты в Бишкек, в международный аэропорт, а оттуда в Марсель.

— А паспорта?

— Все будет устроено.

— Но ведь это машины.

— Послушные машины.

— В том-то и вся проблема.

Н. Никофеев никогда не поступал вопреки своему внутреннему голосу. Внутренний голос говорил ему, что подобные эзотерические познания, обеспечивающие власть, не могут быть разделены на двоих. Тем не менее он решился на союз с Пополовым. Только затем, чтобы не быть один на один с самим собой.

Несколько лет спустя трупы Н. Никофеева и М. Пополова были обнаружены в каменном карьере неподалеку от Марселя. Бродячие собаки растерзали тела. Собак пристрелили.

Полиция Марселя не нашла следов убийц. Наверное, хранители знаний надоели организаторам «международных транспортных сообщений», и те попытались взять эту «современную работорговлю» (не слишком прибыльную из-за секретности) в свои руки. Однако марсельские преступные группировки, если это они убили ученых, лишь опередили «живые души», готовые обратиться против человеческого рода и тем самым против своих покровителей[116].

ВТОРОЕ НАЧАЛО ЭВОЛЮЦИИ (Никофеев и Пополов в течение последнего года нашли способ, позволявший обойтись без «донашивания» существа в человеческом теле) было опасной АВАНТЮРОЙ. Дешевле было выкупать малолетних у их родителей, дрессировать их соответствующим образом и переправлять по налаженным путям в другие страны. Так думали умудренные опытом преступники в Марселе. Наше время еще не созрело для появления дьявола второй эволюции. Дьяволам придется подождать.

Искусство передвижения под водой

Со связанными руками и ногами он прыгнул с моста Бель-Айленд в покрытую льдом Детройт-ривер. Он попал точно в пробитую для него во льду лунку. Течение утащило его под лед. Благодаря незначительному просвету между ледяным покрытием и водной поверхностью он мог дышать. Граница между двумя агрегатными состояниями — водой и льдом — никогда не бывает абсолютно точной. Так что речные смотрители были ошарашены, когда он несколькими километрами ниже по течению постучал снизу в более тонкую в тех местах ледяную корку. Словно призрак виднелся он под светлым ледяным пластом, с носом, тесно прижатым к ледяной поверхности, чтобы забрать каждый кубик кислорода, находящийся на стыке воды и льда.

Можно добраться до любой точки на Земле, даже самой неподходящей для жизни, если из центра своего существа запустить спираль, заявил фокусник-экстремал вскоре после своего спасения.

Лифт для движения через океанские глубины

Вильгельм Д. Цабель, предки которого прибыли из Одессы, обогатил океанологию одним открытием. Много лет он ведет исследование ГЛУБОКОВОДНЫХ ТЕЧЕНИЙ, охватывающего планету ОКЕАНСКОГО НАСОСА, КАМИННЫХ ЭФФЕКТОВ в морской толще, то есть всех закономерностей вертикальных движений водных масс, присущих голубой планете. Они разнообразны за счет разнонаправленности течений, а также за счет того, что холодные нижние водные массы несут на себе теплые верхние слои воды, словно конь седока. Наткнувшись на берег или подводную гору, эта водная стихия неожиданно меняет направление и рождает противоток.

Некоторые из этих океанических ПЕРЕВОРОТОВ оказываются разрушительными, некоторые содействуют рождению жизни. Открытие, о котором Цабель недавно с пафосом возвестил, названо лифтом жизни. Вместе с древесными остатками и трупами китов с поверхности океана в его глубины погружаются массы одноклеточных существ и бактерий, невероятно медленно, со скоростью двенадцать метров в год, но при этом неудержимо и равномерно. Там, у дна, они пребывают долгое время, превращаясь в существ, неведомых миру. До сих пор наука полагала, что на таких глубинах жизни нет. Потом одноклеточные, бактерии и существа, за счет которых они существуют, вновь поднимаются на поверхность одним из каминных течений и «забывают» все свойства, приобретенные ими на глубине. Природа достаточно скрытна, говорит Цабель, она не выдает захватывающих метаморфоз; правда, ей надо на это очень много времени!

Речь идет об одиннадцати неизвестных видах мельчайших живых существ, живущих за счет разложения органической материи. Находящиеся в их числе бактерии способны к холодному расщеплению жиров. Однако они делают это только на глубине, пройдя БАЛЕТ ЭОНОВ (им требуется 300 лет, чтобы завершить погружение, они задерживаются на нижнем этаже, проходя специализацию, и через 60 лет поднимаются наверх). Индустрия моющих веществ непосредственно заинтересована в понимании их способности холодного расщепления жиров. Если индустрия хочет изучить каминный эффект в океанах, ей никак не обойтись без Цабеля. Она должна спонсировать науку.

Этих мельчайших существ по-прежнему трудно поймать. На таких глубинах сачком не половишь. Цабель и сам еще не видел названных по его имени обитателей океана. Однако он смоделировал их на компьютерах своего института, пользуясь собранными данными, и теперь они «ожили». На основании такой электронной копии он получил патент ЕР 0695— 351 В1. Природа, утверждает Цабель, — наш навигатор. От нее мы узнаем, что и где искать. Сами поиски происходят не в негостеприимных океанских каминах, в которых гибнут корабли, а в солнечных лабораториях, где и деловые переговоры проходят вполне уютно и успешно. Сам я не умею даже плавать, говорит Цабель.

Хайнер Мюллер и проект «воды подземных источников» _{Быть поэтом — значит собирать}

Это было в ту неделю, когда Хайнер Мюллер вернулся из Вердена. Он тосковал по каше. В столовых и кафе ее не поешь. Так возник план перебраться в Баден-Баден, в санаторий, где, возможно, есть подходящая кашеобразная, легкоусвояемая пища. Говорили, что там она была. По ночам он не спал, днем боролся с сонливостью[117].

Во время одного из долгих ожиданий, проведенных драматургом в просторном вестибюле санатория, к нему подошел человек, имя которого показалось Мюллеру знакомым по группам трудоустройства академических сотрудников бывшей ГДР. Поначалу он принял этого человека за сумасшедшего. В основном, что касалось его просьбы о сотрудничестве. Драматург должен был, по его замыслу, создать с ним (техником, ученым и предпринимателем) на паях торговую фирму и поддержать ее своими поэтическими текстами. Прибыль предлагалось поделить.

Этот человек сказал, что в Баден-Бадене он находится потому, что здесь в подземных цистернах еще хранится вода предыдущего века, та вода, которую пил еще Достоевский, когда бывал в этих местах. Правда, качество ее разочаровывает, ничем от сегодняшней не отличается. Совсем другие тайны хранит засыпанная система древних каналов в Ираке, исследованных и каталогизированных доктором Х. Граппом. Достойны упоминания также глубоководные течения между Шпицбергеном и Гренландией, невидимые в глубинах моря, однако отличающиеся водой с особыми качествами. Уникальна вода H₂O_₂₀. Данные он получил из документов Академии наук СССР[118], а также из лаборатории экономического отдела Главного управления безопасности Рейха (RSHA); впрочем, сведения находятся в архивах госбезопасности. Там можно найти полный перечень подземных вод Богемии и Моравии с подробной характеристикой их состава, направлением течения, поворотами, целебными свойствами, всего 620 страниц.

Характеристики даются по шкале от 1 до 12. Человек осведомился, слушает ли его Мюллер. Тот кивнул, ему все равно надо было ждать. Подземные воды с оценкой 12, продолжал предприниматель, можно считать бесценными. Они возникают на планете вследствие определенных напластований пород, всего в трех — пяти местах. Например, на Памире, но оттуда воду трудно транспортировать, потому что по дороге она изменяется. Теперь человек представился, дал Мюллеру свою визитную карточку. Это был профессор Ф. Вильде.

В том состоянии на пути к смерти, в котором пребывал драматург, личные средства защиты от волевого натиска других людей не слишком сильны. Не было ничего, что бы драматург не был согласен выслушать, что бы он не был согласен допустить в качестве «происходящего». Более того, этот обладатель «нерушимого спокойствия» сохранял в своей сердцевине (которая его и питала; когда физическое питание прекращается, на короткое время его может заменить метафизическая пища) остатки СИЛЫ ВООБРАЖЕНИЯ. Предпринимателем он никогда не был, не стремился им стать и в то короткое время, которое осталось ему для жизни. Однако оказалось, что изгнанный со своего прежнего места работы ученый бывшей ГДР был обладателем государственной тайны. Тайна касалась чрезвычайно редких видов воды, пробы которых хранились в крохотных колбочках. Специальное учреждение исчезнувшего государства собрало это сокровище. Проф. Ф. Вильде, бывший среди сотрудников ведомства, забрал ничейное добро себе.

Древние озера Сахары. Таких озер двенадцать. Их возраст — 66 миллионов лет. Только у оазиса Бисра есть пещера, через которую можно проникнуть к одному из этих озер. Проход был завален немецким Африканским корпусом в 1943 году, до того, как британцы заняли Ливию. В пробах воды находилось неизвестное на планете существо. У воды был «отдающий кровью привкус», и она утоляла жажду среднего человека на 23 % быстрее и полнее, чем очищенная согласно нормам ДИН вода, которую мы называем питьевой. Если бы удалось «поднять» эти озера, закачав бетон под их основание (на глубине 21 км), так что бетонная масса не даст им опускаться (отгородив от подвижной мантии Земли) и «протолкнет» их выше, к земной поверхности, воду можно было бы добывать. Пока она скрыта под поверхностью Сахары, ей не грозит засоление. С помощью этого запаса воды можно изменить климат Северной Африки, восстановив ситуацию времен древних МОРЕЙ ТЕТИС. Такой план стран оси был намечен на 1952 год. В 1972 году гидротехники ГДР его перепроверили. Возможно, в этом причина падения вертолета члена политбюро товарища Ламберца. Дело из разряда совершенно секретных.

Создание совместного предприятия не состоялось. Однако драматург полностью изменил свою оценку странного спутника. Он увидел в Вильде, исследующем такую простую вещь, как вода, на предмет редкости, поэтического коллегу. Он бы с удовольствием поддержал проект несколькими поэтическими строчками. Они просидели в холле до 5 часов утра.

Если поэтическая деятельность — процесс собирания, подобно собиранию ягод или трав, то уровень поэзии определяется непрерывностью, полнотой, упорством и страстностью поиска. Речь идет о полном или почти полном собирании самого себя. Мало понятный набросок рукой Мюллера, сделанный им в связи с этим, — его последнее произведение.