Hunters

- Значит, столько же… - протянула Лиралей задумчиво. - А тебе сколько?

Повисла тишина.

- Я не знаю, - покачал головой Сларк. - Я потерял счет времени, пока был в тюрьме. Но провел там точно полжизни, если не больше.

В голосе звучала еле различимая досада.

- А сколько тебе было, когда ты туда попал?

- Да лет четырнадцать.

Лучница присвистнула.

- Чего? – не понял бандит.

- Да так… ничего. Просто неожиданно.

«Хм… а сколько ей?»

Внешность людей как-то мало ему говорила об их возрасте – и Сларк мог сообразить только, что девчонка ещё недавно была подростком. Возможно, лет восемнадцать-двадцать? Хотя, какая разница…

- А за что попал?

«Любопытная какая…»

- Я уже говорил же, нашли в хижине с двумя трупами, - раздраженно ответил Сларк. - Помню, что был весь в крови, помню, что на полу нашли нож. Разбираться не стали – никому нужно не было. Я тоже ничего не сказал: я даже не помню, я их убил, или просто пришел на крики. Может, и я. Может, и нет. Сейчас это уже неважно.

…Хлещущая ручьем кровь из разорванного горла матери заливает пол. Мертвый глаз, смотрящий на него, как будто она всё ещё его видит. Мог ли он это сделать? Он не верил даже в то, что она мертва. Шок был слишком сильный, чтобы память сохранила хоть что-то кроме его попыток закрыть раны отца - ещё живого, но уже умирающего, так и не придя в сознание.

Сделал ли это он? Кто знает – если он даже сам не помнил. Он не верил в происходящее до последнего. До того мига, когда чья-то рука тяжелым камнем легла на плечо беспомощно стоящего подростка, залитого кровью, которую он ещё несколько минут назад пытался остановить…

- Сларк, всё в порядке?

- Да, - бандит поморщился, стряхнув ладошку Лиралей с плеча.

- Ладно тебе, косатка, - хихикнула девчонка. - Чего злишься?

- Я похож на косатку? – саркастично поинтересовался амфибия.

- Нет, конечно, ты похож на кильку!

Взрыв обоюдного хохота.

«Засчитано», - с этим беззаботным смехом память смывалась кровью в воду, тая в наступающей ночи. Действительно, какая разница, что было.

Главное то, что сейчас.

- Город? Населенный? – кислый голос Слардара наглядно демонстрировал всё его отношение к населенным пунктам. - Ты хочешь сказать, что этому… хватит наглости и глупости спрятаться в жилом городе?

Лично он предпочитал города НЕ населенные, желательно, затопленные – и как можно дальше от поверхности.

- А я бы не сказала, что это так уж глупо, - заметила Нага. - Затеряться в больших городах несложно, а если они населены разными расами, как это на суше часто бывает, то на тебя даже не обратят внимание.

Страж щурился даже после наступления темноты – ему всё казалось, что над поверхностью воды слишком много света даже ночью.

- То есть, ты хочешь сказать, что сухопутные не обратят внимания на явно морского Живого, да?

- О боги, Слардар, сколько же ты лет провел на своем дне? - дружелюбно усмехнулась Сирена. - Да даже я знаю, что у них тут такой разночешуйный сброд, что никто попросту не заметит. И они очень невнимательны, если не знают, что надо искать. К тому же, он с кем-то сухопутным. Возможно, это будет воспринято как сопровождение.

Она слегка поморщилась.

Люди лицами походили на большую часть слизеринцев. И судя по лицу, промелькнувшему в зеркале, показавшем последние минуты жизни одного из погони, девчонке, что шла следом за бандитом, от силы было лет двадцать. И она без сомнения стреляла на поражение, звонко смеясь, когда стрела прошибала голову противника. Пусть многие в погоне были заключенными, которых, под жестким контролем, пустили поймать беглеца, но даже это не отменяло того, что они были такими же разумными Живыми! Сирена просто не понимала, как можно вот так вот легко и просто убивать вне войны, как можно улыбаться, убивая. Возможно, для этой лучницы это – всего лишь охота на существ, выглядящих для неё монстрами? Что ж, если так: тем больше причин ненавидеть её.

Но тогда почему она спокойно следует за таким же монстром?

Вопросы, вопросы… в любом случае, ответ на них вряд ли изменит её отношение к этой сухопутной твари. Быть может, он только немного смягчит этой зверушке смерть.

Сухая земля под хвостом немного раздражала, камни норовили ободрать чешую. Суховатый воздух, крутой подъем… за которым следовал не менее крутой спуск.

- Так какой план?

- Придем в город – я поговорю с охраной, - рассеянно сказала Сирена, всё ещё размышляя. - Договоримся с ними. Я думаю, им легче искать кого-то чужого в своем мире, чем нам в их.

- Угу, - глубокомысленно кивнул Слардар.

Пусть она говорит. Эти сухопутные зверушки шарахаются уже от одного его вида, а способностью договориться даже со своим народом он никогда не страдал, предпочитая в одиночку курсировать глубину и отлавливать тех, кто рискнул туда сунуться. Пусть говорит Нага.

Её голос любят все.

- Мимо охраны на входе без вариантов, - резюмировала Лиралей. - Там слишком много света. Я могу по деревьям перебраться на стену, там просто мимо караула пройти, тем более, почти никто не следит. В прошлый раз я там обратно перелазила. Но вдвоем засекут. Так что либо по очереди, либо…

- Тут недалеко вода где-то течет, - хмыкнул Сларк.

- Учуял? Ну, тут речка через город небольшая. Но там решетки на стоке.

- Не помеха, – пожал плечами бандит. - Пойду, посмотрю, удастся ли мне там проскользнуть.

Сларк кинул быстрый взгляд на огни фонарей на стене, потом на Лиралей.

- Встретимся за стеной, я тебя найду, - бросил он, прежде чем пропасть из виду, мгновенно канув в тени.

- Удачи, - тихо хихикнула лучница в темноту.

Небольшой укол страха, когда она осталась одна в лесу под стеной, тут же заглушенный отблесками огней в темноте. Присутствие других существ где-то поблизости немного успокаивало. Метрах в десяти дорога, ведущая через лес, приводила к воротам города, где сейчас полыхали факела – и о чем-то переговаривалась стража. Хихикнув, Лиралей начала тихонько идти вдоль стены, ища то место, где можно незаметно перебраться по деревьям.

Ветер скрадывал шелест её шагов.

Слабый страх пульсировал где-то внутри, но не было чувства опасности, не было чувства угрозы. Лишь легкий азарт лисицы, лезущей в курятник.

Она не знала, что за ней следит пара внимательных глаз, совсем не принадлежащих Живому. Только один раз она вскинула голову, услышав, как ей показалось, звук, похожий на звон оков о камень.

Лишь показалось?

Скажите, куда я не смогу пробраться – и откуда я не смогу выбраться? Хех. А я сам не знаю. Мне порой кажется, что вырвусь даже из лап смерти – если уж я смог выскользнуть оттуда, откуда никто не выходил сам, без конвоя или живым.

Иногда меня раздражает собственная самоуверенность: ведь из-за неё легко так оступиться.

Один неверный шаг…

Говорят, ни один слизеринец не имеет права совершать ошибки – иначе будет изгнан. Ха! побудьте на моем месте, заляпанные в грязи и крови по самые жабры, когда любая ошибка может тебя легко убить.

Я не боюсь смерти – я просто не хочу умирать.

Говорят, за гранью нас всех ждет Лабиринт. Что ж. Если мне суждено рано или поздно туда попасть – я найду способ выскользнуть даже из него.

Порой моя самоуверенность меня напрягает.

Как и тот ледяной укол, что прошивает сердце, стоит мне услышать чей-то тихий смех, раздающийся из пустоты. Как и странный холодный взгляд, который я чувствую сейчас на себе, как будто видящий меня даже сквозь толщу воды и каменные плиты.

Бесшумный прыжок с нависшего над стеной высокого дерева – и вот она уже балансирует на краю каменного парапета, легонько, словно скользящий по кромке ветерок. Блеснул в огненных тенях от фонарей худенький силуэт с рыжими волосами – и пропал в темноте, лишь ветер пляшет у края стены, да чуть дернулось пламя факела. Охранник, оглянувшийся на внезапный порыв ветра, увидел только мелькнувшую тень от хвоста рыжих волос. Показалось? Он слишком устал, а смена караула только через полчаса. И в этих сумерках не понять, то ли померещилось, то ли нет. То ли друг, то ли враг: плохое время. Но ни шагов не слышно, ничего, и лишь ветер как будто поднялся, игриво потрепав охранника по заросшему жесткой щетиной лицу.

Затаиться и дождаться смены караула, когда никто не заметит, как лисица в человеческом облике переберется на другой край стены.

Тихонько крадущийся силуэт – кто заметит её, когда озорной ветер то и дело отвлекает внимание резкими порывами, глушит шорох её шагов, тихим перезвоном раздается то тут, то там. Очередной поток воздуха заглушает её тихий смешок. Вы такие смешные. Не видите у себя даже под носом!

Кто-то из вас потом обнаружит, что у него срезали кошелек. А вот нечего клевать носом, дозорный! Быть внимательным – твой хлеб.

Прозевал – не жалуйся потом, что голоден.

Лиралей тихо прыснула, прикрыв ладонью рот, притаившись на выступом с каменной статуей горгульи – и разглядывая смену караула. Лишь один раз кольнуло странное чувство, что её видят. Показалось, наверное – отсюда её никто не мог заметить, зато она отлично видела все. Золотистые глаза озорно блестели в темноте, цепко ловя детали и запоминая всё – на всякий случай, если придется быстро спасаться бегством, лучше знать все пути отступления. Так, пока эта неразбериха с караулом, можно прокрасться к лестнице и…

- Здравствуйте, - раздался внизу странный голос.

Вздрогнув, лучница сиганула обратно в тени за статуей.

Голос, раздавшийся внизу, можно было бы назвать завораживающим и чарующим, если бы не его странность. Он звучал незнакомо, с дрожащими и двоящимися как сквозь воду нотами. Он был бы прекрасен – не будь настоль чужим. Даже странный голос Сларка не казался настолько чужеродным, как этот, одновременно влекущий и отталкивающий…

Как сама вода.

Обращались к охране. После приветствия слышно было очень плохо, как Лиралей ни пыталась вслушаться, она лишь различала сам голос, но не слова. Осторожно высунувшись из-за края, она посмотрела вниз, на освещенный участок у ворот.

Несколько охранников разговаривали с двумя… морским существами.

Сердце пару раз напряженно стукнуло – и снова забилось ровно. Вон тот вон, крупный и хмурый, с огромной пастью, похож на кого-то из погони, но выглядит заметно страшнее и опаснее. Чем-то на змееподобного удильщика смахивает. Здоровый же у него трезубец. Таким огрести… бррр. Лучше не думать об этом. Слизеринец по большей части молчал, лишь изредка что-то мрачно и односложно вставляя.

Говорила его спутница – значительно больше похожая на человека и куда больше привлекающая внимание охраны не только очаровательным голосом, хоть и звучащим столь чуждо, сколь даже уже одним своим видом.

В другой бы ситуации Лиралей захихикала бы, увидев Сирену, но сейчас лучнице было совсем не до смеха. Проблемами запахло, как соленой рыбой. Слизеринка мило улыбнулась страже – и вдруг подняла голову. В последний миг лучница скрылась обратно за уступ. Сердце билось как безумное. Нет, её вряд ли заметили. Но короткого мгновения, когда она увидела глаза Сирены хватило, чтобы понять – эта рыбка её убьет точно без промедления, если они столкнутся.

«Предупредить бы Сларка – тут скоро станет слишком скользко».

Пользуясь замешкой на карауле, Лиралей проскользнула мимо стражи незамеченной, бесшумно сиганув со стены на крышу высокого дома рядом, и уже вскоре без единого звука спустившись в темный переулок у самой стены.

- У нас проблемы, - раздался рядом тихий голос, заставивший лучницу вздрогнуть и обернуться.

Тень рядом, еле выделяющаяся на фоне окружающей тьмы, зашевелилась. Жёлтые глаза хмуро смотрели в сторону не видных отсюда городских врат.

- Их всего лишь двое, - прошептала Лиралей.

- Их-то двое… - Сларк не стал договаривать. - Ладно, поиграем в прятки.

Голос его звучал неожиданно зло и растерянно.

«Неужели так предсказуемо, что мы направимся в город, а не пойдем в обход? Хотя, да, я бы на их месте решила бы проверить, в первую очередь, город и его округу…»

- Хочешь, – сказала лучница, - Можем уйти из города с утренней сменой караула. Я как раз успею себе нахватать чего-нибудь и кое с кем потолковать.

«И всё-таки, как они успели досюда так быстро добраться? Разве что они передвигались и днем тоже».

Бандит мрачно хмыкнул.

- Посмотрим. Похоже, нас отсюда так просто не выпустят.

«Когда это тебя останавливало?»

- Мы можем уйти сейчас, пока не поздно.

Тишина в ответ.

- Ты что-то видела? – спросил Слардар, когда они прошли мимо охраны, слегка одуревшей после разговора с Сиреной.

Нага пожала плечами.

- Показалось, наверное, - негромко сказала она. - Ветер сильный.

Этот город большой, этот город чужой. Искать в нем будет проблемно, да и беглец может сейчас быть ещё не здесь. Или уже не здесь. Другое дело, что его следы найти будет несложно. Как и договориться с людьми и прочими, кто населяет этот городок, о поиске бандита и его странной подружки. Нага не особо питала надежд на быстрое завершение охоты. Но если эти двое уже тут – капкан схлопнулся, и стража уже так просто не прозевает их. А если нет – слизеринцы немного отдохнут и продолжат поиск. До конца.

До победного конца.

Проскользив к фонтану на площади у входа, Слитис зачерпнула ладонями воды, сполоснув лицо. Закрыть глаза – и дышать глубже. Сейчас нет права на ошибку – это равносильно смерти. Однако её жертва тоже отлично понимает, что любая его ошибка – это безоговорочный конец игры.

Это будет тяжелая партия…

Сможет ли она убить того, кого помнит ещё совсем другим? Вряд ли он будет колебаться, если ему подвернется шанс убить её.

Никаких сомнений не должно быть.

Это будет последняя песня. Она обещала её закончить. Даже если конец этой сказки прозвучит уже над его трупом.

Тихий смех, чарующим переливом звучащий над прибрежной волной.

- Ты будешь здесь завтра?

Добродушный веселый смешок.

- Конечно. Ты же обещала мне спеть эту песню до конца.

Вздох.

- Ты так хочешь её услышать полностью?

- Ага.

- Хорошо. Я… постараюсь её допеть.

Это была их последняя встреча. Для них обоих тот день был последним днем детства.

- Слитис, - крепкая ладонь Слардара скользнула по спине слизеринки, - ты последние дни совсем хмуро выглядишь.

- Не обращай внимания. Просто поверхность… утомляет, - пробормотала стражница, привычно скользнув в объятия друга. - Здесь слишком сухо.

Ничего. Скоро её чешуя станет влажной от крови.

Вопрос лишь, чьей.

Примечание к части

Soundtrack: Linkin Park - Burning In The Skies.

Название главы переводится как Чёрное и Белое I. Цветовая слепота. Названия глав арки (Цветовая слепота, Цветовой контраст и Реверс цвета) даны по аналогии с происходящим. Цветовая слепота подразумевает невозможность различить другие цвета, кроме черного, белого и оттенков серого цвета. Делайте выводы. Тебе объяснили, кто твой друг, а кто - враг.

Комментарии:

1. Час Пса и Волка - отсылка на французское выражение L’heure entre chien et loup, время, когда ты не можешь разобрать в сумерках, кто перед тобой: друг или враг. Также отсылка к корейскому сериалу. Эта отсылка в менее явной форме используется в фике Weave It Anew [http://ficbook.net/readfic/1902018] цикла NeverEnding Story.

2. Не слушай их - мне нравится твой голос. Отсылка на реплику Сларка.

3. Тут скоро станет слишком скользко. Намек на перевод названия расы, к которой принадлежат Слитис и Слардар.

4. Сказка. Она начинается здесь, но намеки на неё были ещё в главе Balance Point. Вас предупреждали: смотрите внимательнее за отсылками.

Глава 6. Black and White II. Color Contrast

All alone lost in this abyss

Crawling in the dark

Nothing to wet my longing lips

And I wonder where you are…

© Skillet - Salvation

Нет таких ситуаций, из которых я не смогу выбраться.

По крайней мере, мне так казалось.

По крайней мере, так всегда было.

Спросите, зачем ждать, если ты видишь выход? Потому что очевидный выход может оказаться ловушкой. Иногда стоит немного выждать, чтобы ситуация прояснилась. А иногда ожидание только ухудшает положение – и надо действовать стремительно, без размышлений, выбрав первый вариант действий, что пришел на ум.

В чем проблема?

Я не знаю, стоит ли ждать сейчас – или бежать из капкана. Любой из этих двух вариантов может быть критической ошибкой.

Нет таких ловушек, из которых я не смогу выбраться.

Иногда, чтобы выбраться из капкана, необходимо откусить себе хвост, в этом капкане застрявший. Нужно отсекать всё, что тянет тебя на дно.

В чем проблема?

Иногда якорем оказывается что-то более важное, чем потерянная рука или нога. Иногда цена жизни настолько равносильна ей самой, что ты ещё не раз пожалеешь о своем выборе.

Раны на мне зарастают очень быстро.

В чем проблема?

Некоторые не заживают никогда.

- …Ты уверен, что стоит остаться? – голос Лиралей звучал напряженно.

Сларк только молча кивнул. Взгляд амфибии стал неожиданно холодным и жестким, в зрачках полыхала какая-то чуждая чёрная глубина.

Пугающая бездна.

Уже не первый раз Бегущая по Ветру ловила себя на мысли, что слишком легко забывает, кем является её спутник. Как-то незаметно этот головорез превратился для неё в кого-то очень близкого, кого-то, с кем хотелось быть рядом.

Пусть даже он и был страшным по людским меркам – внешность и раса были чем-то маловажным: к многообразию иных существ, населявших мир, Лиралей привыкла ещё с детства. Как-никак, лучшая её подруга – жива ли ты сейчас? – была вообще дриадой. Один из лучших друзей – интересно, где ты сейчас бродишь? – превращался в волка. Другой – прости, что я не смогла тебя спасти, – разумным деревом.

«У меня не осталось кроме тебя друзей…»

Внешность Сларка воспринята была ею даже с легкой улыбкой. Амфибия порой казался нелепым и забавным, несмотря на острые зубы и странную, даже несколько страшную внешность, – но разве не такой же была она в его глазах?

«Эта темнота в глазах пугает…»

Плохо было другое. Она постоянно забывала, НАСКОЛЬКО опасен этот сбежавший на свободу монстр. Это как-то вылетало из головы. Убивает? Ну, у кого из них руки не в крови? Жить всем хочется, даже если ради этого тебе придется оборвать чужую жизнь. Способен сожрать заживо? Увы, реальность бывает куда более жестокой, чем твердит нам мораль. Страшно? Поверьте, если вы хоть раз представите себя на месте дичи, что разделывает охотник, вам не так страшно будет. На самом деле, чаще всего, мы боимся окончить жизнь так же, вот и всё. Мы боимся чужой крови лишь потому, что боимся умереть так же. Всего лишь инстинкт.

Тот, кто убивает, не должен бояться умереть.

Он мог убить – он убивал. Ему нужно было выживать – он вырывал эту жизнь с кусками плоти других. Он жесток и озлоблен, но Лиралей смутно за этим чувствовала какое-то внутренне отторжение. Как будто что-то, сохранившееся глубоко внутри него, твердило «это неправильно», но не останавливало его, лишь еле заметными тонами проскальзывало в словах бандита.

«Ты такой смешной, когда пытаешься меня напугать».

А вот эта тёмная глубина во взгляде – это пугало по-настоящему. Ещё в самом начале пути, один лишь раз, как-то неуловимо вскользь Сларк бросил что-то про глубокую воду и тени на дне.

Вроде бы, отвечал на вопрос, к кому он обращался злым, почти безумным шепотом, когда внезапно саданул по себе ножом, пустив фиолетово-черную короткую волну вокруг себя, заставив двух противников шарахнуться прочь от разъедающих жидких теней.

Лиралей, тогда ещё подавленная после первого столкновения с Акашей, не обратила на этого особо внимания.

А зря…

- …иногда, чтоб выбраться из капкана, надо откусить себе хвост. Жизнь дороже как-то.

- Легко говорить, когда ты за несколько секунд залечиваешь все раны.

Смешок.

- Ты серьезно думаешь, что я всегда так умел?

Пугающий тёмный отблеск в глазах существа, прячущегося по глубоким теням, убивающего быстро и без заминок, жрущего себе подобных – и лишь по ему одному ведомым причинам помогающему ей.

- Знаешь, иногда приходится отдавать что-то более ценное, чем всего лишь конечности…

Сларк выглядел злым, растерянным – и подавленным.

Лиралей не видела ещё, чтобы он, обычно самоуверенный, сейчас просто смотрел перед собой.

Они сидели в укрытии в небольшом переулке, только что скрывшись от патруля. Где-то рядом, всего за углом, полыхал фонарь, освещая дорогу, по которой только что прошли трое стражников. Тени и ветер, ветер и тени – вы не заметите, как они отвлекут ваше внимание от двух охотников, которых вы должны были заметить куда раньше.

Сползая по стенке, Лиралей выдохнула – просто чтобы успокоиться.

Глаза лучницы быстро привыкали к темноте вокруг, хоть она физически и не могла видеть так же хорошо, как её спутник, сейчас молча перебирающий рукоять ножа и рассеянно смотрящий на лезвие, привалившись к кирпичной стенке.

- Что-то не так?

- Да всё не так, - равнодушно ответил амфибия.

- Хей, успокойся, их же всего двое, - Лиралей осторожно протянула руку, коснувшись плеча Сларка.

Тот лишь вздрогнул, недовольно осклабился.

- Да. Их двое... и патруль идиотов, не способных увидеть нас у себя прямо под носом. Не в этом проблема, Лир.

С какого момента он начал к ней обращаться так, как раньше её называла только Аюшта? С какого момента дистанция сократилась настолько…

«Хотя, быть может, просто ему удобнее сократить имя?»

- Ладно, - устало пробормотал Сларк. - План такой. Берешь, что тебе тут надо, говоришь, с кем ты там хотела поговорить… а я пока посмотрю, где тут можно выбраться, в случае чего. И понаблюдаю за этими… рыбками.

«И чего он так взвинчен?.. Не понимаю»

- Сларк, послушай, - прошептала Лиралей. - Мне не настолько важно то, зачем я сюда пришла, чем то, сможешь ли ты выбраться. Если нужно – уходим прямо сейчас, любым из возможных путей. Если нужно – уходи, я тебя найду и догоню. Я не хочу тебя подводить, не хочу, чтобы ты попался из-за меня…

- Хех. Ты действительно так обо мне беспокоишься? – Сларк поднял глаза на неё. - Почему?

- Какая разница?

Как несколько дней назад, но теперь эта фраза звучала уже её голосом…

Быстрое движение, когда он внезапно припер её к стенке, внимательно заглядывая в глаза.

- Тогда почему ты идешь со мной? – спросил он непривычно мягко, тихо. - Если знаешь, что мне проще одному? Почему ты не пошла с тем хищником, когда он мог тебя защитить?

Лиралей опустила взгляд. Она могла бы ответить. Наверное.

Если бы ответ не звучал настолько дико.

- Лир?

- Неважно, - пробормотала она. - Я тоже могу спросить, почему ты до сих пор меня не убил, и почему спас второй раз тогда… после пожара.

Тихий смех.

- Я уже отвечал, разве не помнишь? Ещё в той сторожке.

Лучница подняла голову, смотря на внезапно улыбающегося Сларка. В грязно-жёлтых глазах плясали веселые огоньки посреди полной темноты.

- Почему? – голос еле слышный, ещё тяжело дышать, ещё плывет перед глазами от яда.

- Почему? Кто знает… может, потому, что хочу оставить тебя на потом и съесть позже?

Он наклоняется, клацнув зубами прямо у носа, и заходится смехом, когда Лиралей чуть дергается, пытаясь отстраниться.

- А может, и нет… - существо отстраняется, ухмыльнувшись. - Ты мне чем-то нравишься.

Странная нечеловеческая улыбка, от которой так и хочется улыбнуться в ответ, даже несмотря на своё состояние. Странное создание.

- Ну как, уже лучше?

- Да, наверное, - шёпот обретает звук.

Лиралей невольно улыбнулась в ответ.

«Словно отражение. Искаженное, переломанное, но отражение».

- А ещё я просто хотел помочь. Ты знаешь, когда я тебя увидел, как наяву вспомнил тот день, когда стоял посреди хижины, пытаясь остановить кровь отца… и даже не зная наверняка, кто на самом деле его убил. На рукояти ножа была моя чешуя и мои следы рук, понимаешь? Но я не помнил ничего.

- Так… - лучница осеклась, - те двое…

- Мои родители, да, - Сларк рассеянно хмыкнул. - Я поначалу хотел добить тебя там, в сторожке… да и жрать хотелось, честно. Но для меня это стало бы чем-то вроде росписи в том, что тогда, дома, я сделал то же самое. Это было бы всё равно, что окончательно добить себя самого.

Он убрал руку с плеча Лиралей, отодвинувшись.

- Просто до сих пор не хочу верить, что это я их убил. Хотя, скорее всего, я. Но на самом деле так хорошо не помнить – и обманывать себя, что не ты это сделал.

- Я не верю, что ты мог их убить.

- Хах, - Сларк тихо засмеялся. - Почему? Лишь потому, что это родные? Я часто ссорился с ними, Лир. Часто сбегал, злился. Я был наивным мальком, но я уже умел охотиться, хотя и только в зарослях на мелководье. И я уже тогда умел бить на поражение.

- Сларк, - Лиралей подтянулась, неуверенно накрыв перепончатую лапу ладонью. - Слушай. Ты не такой плохой, каким кажешься себе же, каким ты пытаешься себя показать просто для того, чтобы я тебе не доверяла. Если ты спас меня, абсолютно чужое и ничего не значащее для тебя существо, то ты уже не такой плохой, как говоришь о себе. Значит, в тебе что-то осталось, а остаться может лишь то, что уже было…

- Ты серьезно веришь в то, что говоришь? – хмыкнул бандит.

- Да.

Слабый смех.

- Не верь. Ни мне, ни себе. Мы все любим обманывать себя.

«Ты правда так уверен, что это твоя вина? Но если ты чувствуешь вину до сих пор, то ты уже не такой потерянный, каким кажешься себе».

- Да даже если их убил ты, какая сейчас разница? – Лиралей улыбнулась. – Шторм, вызванный духом Ветра, унес жизни моих родителей, но пощадил меня, тогда ничего не понимающего ребенка. Я не виню его за их смерть.

- Это другое.

Тёмный отблеск в жёлтых глазах.

- И тогда в хижине было очень много теней.

Он поднялся.

- Ладно. Расходимся. Если что, твой этот ветерок знает, где меня искать. Только не приведи за собой хвост. И не нарывайся, хорошо?

Лиралей встала следом. То чувство, когда взгляды ещё были наравне – и вот ты уже смотришь на своего спутника сверху вниз просто из-за разницы в росте.

- Ты тоже береги себя, - хихикнула лучница.

И, чуть присев, порывисто обняла Сларка за плечи.

- Хехе, кому ты это говоришь, - усмехнулся бандит, рассеянно потрепав Лиралей по волосам. - Хорошо. Беги. Встретимся ещё.

«Я действительно хочу увидеть тебя снова… и живой».

Глухо бьющееся сердце трепыхалось в каком-то рваном ритме.

Нетрудно прятаться в городе ночью. Это даже было немного проще, чем шарахаться по узким коридорам Тёмного Рифа, используя каждый поворот, каждую тень, чтобы уйти незамеченным. Но оставалось неприятное чувство, что кто-то за ним внимательно наблюдает. Как будто кто-то сидит тихонько, не вмешиваясь, смотря только… мол, не обращай на меня внимания, беги по лабиринту переулков, стараясь не показываться на глаза случайным ночным прохожим и совсем уж неслучайной охране. Беги, а я понаблюдаю.

Я всё равно приду за тобой, когда твое время закончится.

Этот взгляд напрягал. Он как будто видел его сквозь тени, насквозь. Он смотрел, но не вмешивался.

Противное склизкое чувство, как будто на тебя смотрит сама смерть – и просто ждет, пока ты оступишься. Или уже не ждет? Или я уже оступился – и лишь тешу себя надеждой, что игра не закончена?

Не обращать внимания.

Хех. Они не найдут меня ночью – это практически бесполезно. Если даже мне негде выбраться – мне всегда есть, где спрятаться. Чуть опаснее днем, но и там нетрудно выкрутиться: тени есть везде, надо просто уметь их замечать. Как и выходы.

С последним дело обстояло, впрочем, достаточно хреново. Практически все их перекрыли, так или иначе. Как они вообще умудрились за какой-то час поднять такой шорох?

«Хорошо, хотите игры в прятки – будет вам игра в прятки».

Затаившись посреди теней под мостом, Сларк хмуро наблюдал, как из реки достали труп. Человека с перерезанным час назад горлом. А вот это уже совсем плохо, его никто не должен был заметить. Может, действительно ему стоило скрыть труп, а не просто пустить излишне настырного охранника на дно с вспоротой глоткой? Он не рассчитывал, что его найдут так быстро. Да что скрывать. Он не рассчитывал увидеть здесь и старую знакомую.

Худощавая, но крепкая фигура стражницы из родного мира, склонилась над трупом, молча изучая его. Спустя пару минут, спросив что-то у стоящих рядом сухопутных, она кивнула – и скользнула в сторону.

«А ты сильно изменилась, Сирена. Как и я. Интересно, ты меня помнишь?»

Ему хотелось выругаться, но сейчас главное было сидеть тихо, не издав ни единого звука. Лишь внутри полыхала, сгорая в тенях, злость и досада. Есть ситуации, которых не хочется избежать, даже если ты знаешь, что с собой они несут. Есть сражения, от которых не хочется уходить, даже если ты знаешь, что у тебя почти нет шансов…

«Мне жаль будет тебя убивать».

У Слардара было плохое настроение.

Он буквально нутром чувствовал, что жертва находится где-то рядом, но где – было решительно неясно. Непонятно откуда всплыло, что с девчонкой этой они уже имели дело пару лет назад. Попытка задержать рыжую засранку закончилась переломами у двоих, кто за ней полез, и стрелой в колене у третьего. «Цирк на весь город» - как выразился один из стражников. Что есть цирк, Слардар, конечно, не знал, но, судя по реакции охранников, это было нечто веселое даже несмотря на провал – и удравшую девчонку.

Какие же они унылые. В несколько рыл – и не смогли поймать воришку. Ему, охотящемуся на разночешуйное ворье, лезущее за сокровищами на дно моря, было просто не понять, как можно быть настолько бесполезными…

С другой стороны, стоило признать, что и в родном мире такие ситуации не раз и не два были.

Вот только не у него.

По крайней мере, теперь точно была уверенность, что не придется этим мартышкам доказывать, что девчонка тоже заслуживает казни, как и бандит, с ней пришедший. Небольшой, но плюс.

- Они точно здесь, - голос Наги выдернул Слардара из задумчивости.

- Как ты узнала?

- У одной из этих глупых мартышек кто-то срезал кошелек, а ещё одна в речке с перерезанным горлом плавала, выудили только что. Трупу где-то час, не больше. Горло вспорото тем же ножом, что и у наших… ребят, - Сирена запнулась, но продолжила: - Видимо, патрульному не посчастливилось его заметить. Выбито две решетки на стоке реки, на шее стражника обнаружили несколько чешуек, видимо, его перехватили за горло, прежде чем убить. Но достаточно чисто убит. Они могли бы даже не заметить до утра, если бы мы не пришли.

«Интересно, почему я так надеюсь на то, что охранник ударил первым – и что это убийство было необходимостью? Как жаль, здесь нет наших магов, чтобы посмотреть последние минуты его жизни».

Слитис говорила размеренно и отстраненно, отвернувшись, но голос у неё еле заметно дрожал.

- Значит, дело за малым – просто не дать им отсюда выбраться, - пожал плечами Слардар. - Это нетрудно, раз уж охрану усилили.

«Всё же, она слишком сильно переживает из-за этого задания – и я никак не пойму, почему…»

Кто ты мне…

Часы на центральной башне пробили два часа ночи, когда тихий ветерок пробежал по одной из тёмных подворотен в западном квартале города. В темноте то и дело мелькал рыжий хвост волос – и яркие золотистые глаза, в которых уже не видно было задорного блеска озорной лисицы. Не маска, но и не вся правда до конца.

Правда, которую так легко было скрыть даже от её спутника, сейчас скользящего по теням где-то на другом конце города.

…друг или враг?

Её пугали её же чувства.

Ощущение, как будто я стою на краю моста с камнем у ног. Один шаг… всего один шаг…

Тот миг, когда он утянул её с собой на дно, но вытащил в последний миг, прежде чем она успела задохнуться. Стук его сердца, неожиданное тепло. И одно короткое мгновение, когда перепончатая ладонь осторожно скользнула по её спине, прежде чем он отпустил её, вновь разорвав дистанцию. Слишком близко: и даже на этой страшной на первый взгляд морде монстра с жёлтыми глазами она увидела ту странную отстраненную зубастую улыбку, за которой Сларк привычно прятал эмоции.

Незаметный двухэтажный дом на краю города всегда пустовал. Никто не знал, кто в нем живет – разные слухи ходили. Лишь одно знали: там всегда прибрано и чисто, а по ночам горит один камин во всем этом здании – в углу малой уютной комнаты на втором этаже. Свет виден был в окне – пляшущие на стекле отблески тлеющего огня.

Несколько раз дом пытались прибрать к рукам разные люди, но все они рано или поздно, в лучшем случае, забывали об этой идее. Особо настырным «посетителям» приходилось поговорить по душам с хозяином. Мало кто из визитеров сохранял память о том разговоре – и обжигающем прикосновении духа, твердо выпроваживающего случайных и не очень гостей.

Лишь одна гостья, в прошлый раз любопытной лисицей забравшаяся туда, ушла, помня лицо хозяина дома.

И сейчас её тонкий силуэт стоял в проеме распахнутого окна. В комнату влетал холодный беспокойный ночной ветер, ероша угли тлеющего камина. Глаза гостьи пылали золотистым пламенем, но на этот раз в них не было и искры озорства. Бесшумно спрыгнув на пол, девушка скользнула к самому камину, согревающему темную комнату. Где-то за спиной ветер без единого звука прикрыл створки окна, оставшись за пределами чужой территории. Он чувствовал – его подопечной надо поговорить с другим духом в одиночестве, и не собирался мешать.

- Ксин, - тихо позвала Лиралей, протянув ладонь к камину…

С пальцев сорвалось несколько капель воды, с треском испарившихся на горящих углях. А она и забыла совсем, что влага ещё осталась на ладонях после того мимолетного объятия…

Чуть ярче вспыхнувшее пламя, как пробуждающееся ото сна, заплясавшее над углями. На девчонку с рыжими волосами, сидящую на коленях перед камином, смотрели золотистые глаза Духа. Страх перед огнем ещё остался в глубине её зрачков – но теперь она обращалась к пламени сама. И её глаза были куда взрослее и серьезнее, чем когда Дух увидел её впервые, точно так же сидящей перед камином – но восторженно смотрящую в глубину пламени и доверчиво протягивающую руки, не боясь ещё обжечься.

Лисенок стал взрослой лисой.

- Мне нужна твоя помощь, Эмбер, - прошептала лучница. - Мне больше не к кому обратиться.

«Вот и первая твоя ошибка, Сларк».

Сирена молча следовала за двумя магами, тащащими на носилках труп до морга. Забавные земные зверушки, как интересно они относятся к похоронам павших сородичей. Хоронить в земле или сжигать, конечно, интересная идея, не лишенная доли здравого смысла. Просто это слегка необычно.

«Хорошо, им хотя бы есть сейчас, что хоронить», - Нагу передернуло от одного воспоминания о двух разорванных трупах, наполовину обглоданных. Забрызганные кровью кусты, торчащие из тел окровавленные кости, мертвые глаза. Выглядело достаточно кошмарно. Конечно, это были преступники на «поводке» – и, возможно, тоже не то ещё творившие в тюрьме, - но никто не должен умирать так…

Поначалу было довольно сложно убедить стражников обратить внимание на Сларка – их больше заинтересовала уже успевшая ранее тут повеселиться девчонка-воришка, чем какая-то амфибия. Честно говоря, от шуточек стражи насчет девочки, Сирену попросту передернуло. Какие же у этих сухопутных нравы! Может, эта рыжая дрянь и опасна, и так же убивает, но всё, чего она заслуживает – смерти. Не более.

После того, как нашли труп в реке, ситуация изменилась: до сухопутных дошло-таки, что бандит опасен куда больше, чем их рыжая бестия.

Первая твоя ошибка, Сларк. Ты забыл, на чьей ты территории, в чьей ты стихии.

- Слардар, - Нага обратилась к союзнику. - Я думаю, стоит проверить все ходы. Я пока кое-что выясню.

- Уверена, что тебе стоит оставаться одной? – напряженно спросил страж.

Сирена задумалась.

Она не знала. Чутье ей подсказывало, что загнанный в капкан противник может вполне, вместо того, чтобы безуспешно искать выход, – которого ему не оставят, – или залечь на дно, – где его практически наверняка рано или поздно найдут, – принять совсем другое решение и устроить ответную охоту. Обманчивая надежда, что он не осмелится такого сделать, находясь в мирном городе, разбивалась о труп на носилках, как вода о прибрежные скалы.

Запросто. Эта тварь, крадущаяся во тьме, была приговорена к смерти ещё до побега – потому, что в одной только тюрьме за ним числилось слишком уж много за те пятнадцать лет, которые он там провел. Многие из тех, кому не посчастливилось попасть на Тёмный Риф, рано или поздно заканчивают жизнь там – от рук других заключенных, либо казнью уже за то, что сделали в самой тюрьме. Зверские, жестокие нравы Рифа были известны далеко за его пределами и были жестким и мрачным предостережением тем, кто осмелится пойти против закона.

Никому ещё не удавалось прожить там так долго.

«Интересно, ты меня помнишь, Сларк? Знал бы ты, как жутко мне было узнать, что ты туда попал… за что ты туда попал».

- Слитис.

- А, да? Да, я уверена. Всё будет хорошо, - ладонь Сирены ободряюще скользнула по страшноватой по людским меркам морде слизеринца. - За меня не беспокойся. Мы найдем этих… двоих.

- Хорошо. Береги себя.

Когда она добралась вместе с двумя о чем-то беседующими сухопутными до морга, где-то далеко на городской башне пробили два часа ночи.

Странный холодок, метнувшийся по телу, заставил Сирену в мгновение вскинуть голову, прислушиваясь. Сквозь тысячи звуков, окружающих её, она различила чьи-то шаги. Тонкий слух, легко вылавливающий мелкие детали и за пределами воды, и в ней, через общий шум выделил на несколько секунд звук шагов, не похожих на шаги ботинок сухопутных. Как мягко ступающие по камням лапы амфибии.

Нага обернулась на звук. Но лишь тени плясали в ночной темноте, чуть разгоняемые фонарями.

Показалось?

Рассказ её занял от силы полчаса: Бегущая по Ветру говорила хоть тихо и медленно, но очень коротко и по сути, как и положено разговаривать с теми, кто старше тебя на несколько веков.

- …вот так, - закончила Лиралей тихо.

Замолчав, она закрыла глаза – и глубоко вдохнула горячий поток воздуха, дыхание камина, испаряющее последние капли воды, оставшейся на её лице. Тихое размеренное дыхание, дыши спокойнее. Не нервничай ты так. Что ж – ты можешь доверять Духу как себе, ты это знаешь. Но всё равно это неловкое чувство, когда доверяешь то, что боишься произносить вслух, о чем боишься думать, даже оставшись одна.

- Я правильно тебя понял? – медленно проговорил Ксин, уже принявший материальный облик, но по-прежнему не выходящий из камина; замерший в огне пламенной статуей. - Значит, ты его любишь?

Он не закончил фразу, выжидающе смотря на девушку. Лиралей кивнула, сглатывая страх:

- Да.

Интересно, сможет ли она произнести потом это вслух, смотря в жёлтые глаза своего спутника-монстра?

Повисла напряженная тишина, прерываемая лишь треском огня в камине, да дыханием человека и Духа. В огненных глазах Эмбера, похожих на два раскаленных уголька, мелькнула пламенным всполохом отстраненная досада.

- Нашла с кем связаться, - вздохнул Ксин. - Скользкой дорогой ты идешь. Конечно, сердцу не прикажешь. Я не буду врать: я могу тебя понять. Понять, но не одобрить. Такие вещи – тоже урок. Быть может, жестокий урок.

«Что произошло с тобой – то тебе будет уроком. Лишь одно я скажу: некоторые уроки заканчиваются смертью».

Она помнила эту фразу произнесенную этим размеренным голосом, как-то неуловимо разбивающим всё на четыре слова.

- Я не знаю, что делать, - проговорила Лиралей, не открывая глаз. - Чем дольше я остаюсь с ним рядом, тем больше меня к нему тянет. И тем опаснее это становится для него. Я боюсь подвести его и…

- Не задумывалась ли ты, - прервал её Ксин, - Что чувствует сейчас он?

Бегущая по Ветру вздрогнула, открывая глаза.

- Быть может – то же самое? Он может уйти сам. Ничего его не держит. Но остается с тобой. Ты не думала – почему?

Огненные блики камина, пляшущие по стенам комнаты…

«Я без тебя выживу! Ты в одиночку – нет!» - срывающийся злой крик взрывом раздался в памяти, резонируя со вспыхнувшей болью, скользнувшей ножом по шрамам на щеке.

Слезы, внезапно потекшие по лицу – нервы начинали сдавать. Можно ведь и умирать, воя от кошмарной боли, но умирать без слез. И можно ведь жить, но плакать от того, что разрывает твою душу.

- Мне Ликан сказал, что я его идеализирую. Я всё понимаю, - прошептала она еле слышно. - И кто он. И кто я. Я всё понимаю. Он много раз говорил, что не держит меня, что я могу уйти, пока не поздно. Что может уйти сам, когда станет слишком опасно для него…

- Но он не уходит. Хотя сейчас вполне может. Ничто его не держит, - чуть улыбаясь, повторил Дух. - Или, всё же, держит?

Сомнения. Страхи. Танцующее по стене пламя. Теплые блики, падающие на чёрное зеркало рядом с камином. Зеркало, в котором на фоне кромешного мрака отражалась сама Лиралей – но в котором не видно было ничего из окружения.

«Отражения притягивают друг друга…»

- Девочка, тепло нужно всем, - мягко произнес Дух. - Даже таким, как он. Тепло есть внутри каждого. У кого-то – целый костер. У кого-то – лишь искра. Загасить можно любой костер. Разжечь можно любую искру. Вопрос лишь цены этого.

Она молчала, прикусив губу – и не замечая, как по подбородку стекает кровь. Дух протянул ладонь, осторожно стирая красные следы. Обжигающее, но не ранящее касание.

- Если уверена – зажги искру. Но ты рискуешь сгореть. Не уверена – беги прочь. Но тогда рискуешь погаснуть. Стать лишь холодным угольком. Точно как и он. Выбирать тебе – не мне.

Она чувствовала себя так неловко – плача, как маленький ребенок, перед существом, столь старше неё, сейчас мягко вытирающим её слезы.

- Не плачь ты так, - голос Духа сливался с треском огня. - Расскажу тебе сказку одну. А там сама решай.

- Сказку?

- Мало кто помнит её. Сказку про двух созданий. Она есть у нас – она есть у них. Звучит по-разному – суть одна. Про воздух и воду. Про жизнь и смерть. Про тепло и холод. Она короткая, сказка эта. Короткая и очень грустная.

Ксин убрал руку.

- Про лисицу и дьявола.

- ...с его выходками по нему давно Лабиринт плачет.

Флегматичный голос Визажа выводил Акашу из себя. Некро’Лик чем-то ей напоминал мрачного кладбищенского сторожа или могильщика. Вот лишь одна разница: он не могилы от живых защищал, а, скорее, живых от того, что может вылезти с другой стороны ограды. Вот только сейчас речь шла о двух Живых – и суккуба не могла взять в толк, что забыл тут страж Лабиринта.

Хотя и догадывалась.

- Но ты же оставишь мне игрушку, милый? – вряд ли это подействует, но почему бы и не попробовать. - Вторую, рыженькую такую…

- Души не игрушка, - отсек Некро’Лик мрачно.

Не подействовало.

Горгулья по-прежнему не сдвигался с места, неподвижно смотря с крыши часовой башни куда-то вниз, в переплетение улиц ночного города Живых. В этот миниатюрный лабиринт теней, редких бликов света, сплетение жизни – и смерти.

- На этот раз не выскользнет, - хмуро сообщил Визаж.

- На этот раз? – уточнила скучающая суккуба.

- Знаешь, Акаша, есть те, кто сбежал из Лабиринта. А есть те, кто там уже давно должен быть, но до сих пор дышит – и перекрывает дыхание другим.

«Какой же ты скучный…»

- Ну, так и что мешает его туда отправить?

- Я не имею права вмешиваться.

- Тогда что ты тут делаешь?

- Жду.

Где-то рядом слышен был ход часового механизма центральной башни, звук огромных шестеренок, медленно отсчитывающих время…

Сларк в последний момент успел сигануть за угол, когда Сирена внезапно обернулась. Он и забыл уже, насколько острый у неё слух. Напрягало также и то, что её спутник куда-то пропал из виду: теперь стоило особо внимательно смотреть по сторонам, чтобы не оказалось внезапностью, если он возникнет из ниоткуда прямо у бандита за спиной. Вроде бы, если Сларк не ослышался, Слитис назвала своего компаньона Слардаром.

«Вот только этого мне не хватало!»

Великолепно, просто великолепно, Сирена. Привела с собой известного на весь Тёмный Риф ловца «мелкой рыбки», из-за лап которого уже многие воры и убийцы навсегда угодили в это, несомненно приятное, место.

С такими крупными хищниками нужно быть аккуратнее – иначе быстро окажешься их добычей. По крайней мере, одна деталь теперь была ясна.

«Так, похоже, пока лучше не нарываться – и поискать укрытие на день».

Сларк начинал нервничать. Ошибка уже была допущена, скорее даже из-за нехватки информации, из-за того, что он никак не ожидал хвоста. Точнее, такого хвоста… и настолько вовремя.

Шаг назад, глубже в тени. И внезапный шорох прямо за спиной.

«Что за?!..»

Примечание к части

Soundtrack: Skillet - Salvation

Название главы переводится как Чёрное и Белое II. Цветовой контраст.

1. В начале упоминаются друзья, которых Лиралей больше не увидит. Среди них дриада - Аюшта (отсылка на Dark Skies), превращающийся в волка - Ликан (отсылка на главу Balance Point), а также разумное дерево (намек на Трента, отсылка к произошедшему между SafeWord и Dark Skies).

2. Иногда приходится отдавать более ценное, чем всего лишь конечности. Если вы ещё не поняли, в контексте фразы это абсолютный спойлер одного из неоднозначных моментов.

3. Камин и Эмбер. Все вопросы - к фику Ginger Sun Тепло внутри тебя (здесь было истошное карканье БСД, что это не плагиат, а пасхалка, но кто мне поверит?)

Глава 7. Black and White III. Color Reverse

When you feel my heat – look into my eyes!

It’s where my demons hide, it’s where my demons hide.

Don’t get too close – it’s cold inside!

It’s where my demons hide, it’s where my demons hide…

© Imagine Dragons - Demons

«Что за!?..»

Резкий удар сшиб его с ног, отправив на каменную мостовую прежде, чем Сларк успел сообразить, что произошло. Впрочем, требовались лишь доли секунды, чтобы успеть сориентироваться, увернувшись от следующей атаки, гарантированно способной проломить половину костей.

Вскочив на ноги и резво отпрыгнув в сторону, бандит, наконец, увидел своего противника. Чёрный силуэт резко выделялся посреди ночного мрака, чужеродный для сухого мира монстр – с не менее страшным, чем у Сларка, оскалом, чуть озаренным светом уса-приманки.

«Да твою мать, откуда ты взялся?!»

Амфибия осклабился, сжимая нож в сведенных от напряжения пальцах. Он мог поклясться, что ещё миг назад позади него никого не было.

Шаг назад – спина уперлась в стену.

Слардар двигался слишком быстро для вылезшего на сушу, в мгновение оказавшись рядом. Наболдашник трезубца с неожиданной скоростью ударил прямо в плечо, пробивая кости, прибив к стене. Поднырнуть под удар амфибия уже не успел, но к атаке был готов…

Когда кровь хлестнула из пробитого плеча, противника ждал неприятный сюрприз: фиолетово-чёрная волна, пульсом в несколько ударов сердца, плеснула во все стороны, смешиваясь с кровью.

«Тени меня прикроют!» - резкий рывок вниз, разрывающий мясо и кости. Он привык к боли, главное вовремя захлопнуть челюсть и не выть, как малек, как бы больно ни было.

Можно лишиться руки, но выкроить себе несколько лишних секунд.

Несколько лишних ударов сердца, когда свободная рука, успевает в одно движение перехватить нож – и нанести ответный удар, пролив кровь в ответ. Я смотрю, ты быстрый, Слардар. Но твои недостатки мне видны отчетливо – столь же хорошо, как я вижу во тьме.

А вижу я гораздо лучше тебя.

Думаешь, ты знаешь, что такое глубина? Хех! Я покажу тебе глубину… Она внутри. Можно выбраться на сушу, сражаясь в чужой для нас стихии, но здесь я быстрее и маневреннее тебя. Иногда мелкие сжирают таких больших, как ты.

Удар, другой удар, просто не обращать внимание на боль – и хлещущую из плеча кровь. Просто вовремя ускользнуть прочь, чтобы появиться за твоей спиной – ещё более внезапно, чем ты минуту назад. Обернись, Слардар – моя рука снова цела – и ты уже не успеешь остановить её удар!

Мы молимся разным богам.

Одни живут глубоко, другие – ещё глубже, в самых кошмарных тенях, что тебе могут присниться. И пусть сейчас мы оба на суше, я по-прежнему среди своей стихии. Я по-прежнему, – ха! – как рыба в воде.

Ты не знаешь, что такое настоящая глубина. Та бездна, в которой обитают тени. Та, где прячутся худшие наши демоны.

Скольких ты отправил на Тёмный Риф? Мне не важно, за что. Может, за дело. Может, по недоразумению. Одного из отправленных тобой… а, ну ты знаешь, со мной в одной клетке ещё никто не выживал.

Наказание порой не соответствует преступлению. Поэтому завали пасть – и не говори мне ни слова о справедливости!!!

С каждым ударом ты становишься слабее, я – сильнее. Иногда побеждает не тот, на чьей стороне правда или закон.

Иногда побеждает не тот, кто был сильным – а тот, кто им стал.

Ты думаешь, эти твои фокусы сделают меня слабее?! Что эта скользкая вода, разъедающая чешую, на мне надолго задержится? Хаха! Неужели, ещё не понял, с кем имеешь дело? Капли моей крови на моем же ноже. Ты думал, всё так просто, охотник? Ты и правда думал, у тебя есть шансы против меня?

Охранники Тёмного Рифа тебя не предупредили, видимо…

Добро пожаловать на землю!!! Я всё хочу спросить – что такое лежать, опрокинутым в один прыжок, когда над тобой нависает чёрная тень с окровавленной пастью? Хотя, какая разница?

Я никогда не допускал, чтобы со мной сделали то же самое. Меня можно победить – но я никогда не дам себя сожрать.

Плевать на ваши законы! У меня он один: хочешь жить – умей вертеться!

Иногда я просто хочу, чтобы вы заплатили за всё, через что пришлось пройти мне. Скажешь, я сам виноват? Возможно. Не спорю… ведь проще было просто сдохнуть в тюрьме, чем стать тем, кем я стал.

Я не жалею о своем выборе.

Я жалею только о том, что вы не оставили мне другого выбора.

Сюда идут – я слышу. Ты ухмыляешься. Что, думаешь, я намерен играть по правилам? Ха-ха! Знаю я ваши правила. Сирена, да? Думаешь, я дождусь, пока придется услышать её голос… снова? Ха!

Я не гордый – я убегу. Спрячусь в чернильных тенях, чтобы в следующий раз вернуться уже сильнее – и пробить твоё сердце.

Давай поиграем в прятки, Слардар. И я буду твоей первой непойманной жертвой, удильщик. Твоим худшим кошмаром. Твоей смертью.

Я всего лишь пляшу со смертью – и тени идут со мной.

- …но ты ранен!

Слардар был зол. Очень зол. Залитый собственной кровью, с несколькими глубокими ранами и следами челюстей на боку. Хорошо, толстая шкура не дала Сларку дотянуться до артерий, однако выдрал он нехилый клок мяса – и сейчас только мало контролируемая ярость мешала Стражу почувствовать боль…

Да, он ожидал, что противник не так хлипок, как кажется на первый взгляд. Да, его предупреждали, что эта тварь может преподнести внезапные сюрпризы. Но чего он не ожидал, так это того, что темнота обернется против него. И чего он не видел ещё никогда в глазах жертв – это такой кошмарной и глубокой тьмы, на грани с безумием.

- Не гонись ты за ним один, - голос Сирены немного успокоил, охладил его первый порыв ярости. - Не делай глупостей, прошу. Я не хочу тебя потерять.

Тонкие, но крепкие пальцы стражницы уже быстро обрабатывали раны заживляющей мазью.

Ах, Слитис. Спасибо. Всё ж, ты умеешь остудить пыл вовремя, мой голос разума. Хорошо, я послушаю тебя в этот раз. Мы не на своей территории – и будет разумнее последовать твоему совету, и пойти на поиски вместе с этими мартышками. Вряд ли он рискнет напасть на нескольких противников сразу. Всего пару минут передышки – мы его не потеряем, слишком много на нем крови, слишком четкий след.

Ты права, темнота, привычная мне, играет со мной злую шутку сейчас. Мы молимся разным богам. И я знать не хочу, к кому он взывал.

Хочешь, я расскажу тебе сказку?

Она грустная, предупреждаю сразу. Она есть у нас – она есть у них. Она звучит по-разному, суть остается одной. Это ни в коем случае не рассказ о том, что правильно, а что нет.

Решать это лишь тебе. Я расскажу сказку так, как звучит она у нас.

Их было двое. Она была прекрасна как огонь и смертоносна как лесной пожар. Лисица, каких поискать, красивая и хитрая воровка, дурачившая людей, со звонким смехом веселящаяся над неудачниками. Из любого капкана выберется, из любой западни выскользнет. Свободный и вольный зверь с горящим бесстрашным взором – и постоянной погоней на искристо-рыжем хвосте. Лишь портили её два глубоких шрама, оставшиеся после побега из лап охотников. Один пересекал её глаз, навсегда закрыв его, другой пролегал глубже, в самой душе. Да, порой, чтоб выбраться из капкана, приходится жертвовать чем-то более дорогим, чем всего лишь один глаз.

Но она забыла о шраме, ведь зачем вспоминать неудачи, когда можно жить, наслаждаясь воздухом и чужой кровью – жить здесь и сейчас? Она чем-то похожа на твоего друга была, вырывающая свою жизнь жестокой ценой.

Как-то раз, гуляя по лезвию ножа, насмехаясь над теми, кто безуспешно пытался поймать её, вышла лисица к озеру посреди леса. Оттуда рукой до моря подать было, и ветер нес с собой запах соли. Глубокая ночь была. Тихо плакал затихающий дождь, сметая запутанные следы.

Хотела воровка выпить воды из озера, но когда склонилась над рябящей от капель дождя гладью, увидела кровь. Много крови, растекающейся в воде. Несколько неуверенных шагов, и лапы её наткнулись на что-то живое под водой… Кого-то ещё живого, но уже умирающего с распоротыми жабрами, захлебываясь своей кровью.

Он был кошмарен – и состояние его было не лучше его вида. Говорят, он был единственным, кто настолько долго плясал со смертью, что сам стал ею. Спроси своего спутника, Лиралей, и, быть может, он расскажет тебе, что много веков назад был единственный преступник, кого, в отличие от твоего друга, так и не смогли поймать. Избежавший кошмаров заключения, но вместо этого всю жизнь дурачивший смерть.

Но тогда этот морской дьявол был беспомощен. Истекающий кровью, выкинутый на берег и доползший в чужой стихии до озера, где готов был уже просто умереть. Умереть, но не сдаться тем, кто шел за ним.

Увидев над собой стоящую по колено в воде лисицу, он решил, что смерть пришла-таки за ним.

За двумя молча наблюдал Страж Мертвых, Некро’Лик. Он просто ждал, не имея права вмешаться, но готовый забрать эту жизнь.

Эту рыбку можно было съесть, но лисице стало жалко существо. Ведь как бы кошмарно он ни выглядел, смотря сквозь водную гладь, разрезающую два мира, сквозь кровавую пелену, лисица видела в глазах умирающего свое, пусть и искаженное, но отражение.

Она помогла ему, не зная ещё, какую ошибку допускает…

Дыхание сбивалось.

Это несложно лишь на первый взгляд – бегать, запутывая следы погони. Казалось бы, в чем проблема? Город огромен, аки лабиринт, на дворе ночь, везде есть, где скрыться, а ты видишь куда лучше противника. На деле было всё гораздо менее жизнерадостно.

Противников было много – и неизвестно было, откуда они появятся на этот раз. Одного-двух ещё можно снять, но придется заплатить лишними минутами и риском быть замеченным.

Это лишь кажется простым – уйти из обзора всего на несколько секунд, чтобы за время в тенях восстановить раны и потом внезапно вогнать нож в спину очередного противника. Вы пробовали с ранами двигаться так быстро, чтобы успеть ускользнуть? Попробуйте – и вы обнаружите, как тяжело даже просто дышать, когда вы истекаете кровью!

Противник знал город гораздо лучше него, знал все переходы, все тупики, всё, где можно было спрятаться. Быть может, стража была плоха – и впервые имела дело с таким монстром, чувствующим себя в тенях как дома, – но, увы, она не раз и не два ловила других преступников, и уж точно была у себя дома, в своей стихии.

Плоскостность пространства тоже раздражала – не вода, знаете ли, где ты можешь двигаться во всех направлениях. Можно забраться на крышу, но это не так уж и удобно, не везде даже есть шанс пробраться, а уж с крыши тебя снять не составит проблем – и не таких акробатов ловили.

Слишком много «но»… Чему побег из Тёмного Рифа научил Сларка, так это тому, что в подобных лабиринтах погоня никогда не приходит с одной стороны – и можно оказаться зажатым с двух… или загнанным в тупик.

Самым последним, о чем обычно вспоминают – это просто нервы. Какими бы крепкими они ни были, но слишком много адреналина в крови, слишком много раз сердце замирает – и вновь начинает колотиться как сумасшедшее, слишком долгая пляска по лезвию ножа – это изматывает.

Рано или поздно ты сделаешь ошибку просто потому, что что-то не заметил, чего-то не учел, просто не успел сообразить…

А где-то далеко уже отсюда Сирена смотрела, сложив руки, как два мага изучают труп. Неприятное зрелище. Паталогоанатомия – она, увы, такая. Да, всё было ясно, но что-то хотелось им узнать более подробно, прежде чем его кремировать. Атмосфера давила. Здесь слишком сильный запах смерти – прямо как от того, кого она помнила ещё чистым от крови.

Полуприкрыв глаза, Нага прислушивалась к тишине за пределами здания мертвых. Она беспокоилась за Слардара. Поймать беглеца они поймают – это без сомнений, рано или поздно. У них нет выбора. Но так не хотелось, чтобы Страж пострадал от рук этого монстра.

Ты споешь мне ещё раз? Последний раз…

…Двое существ сидели на берегу, разговаривая. Она умела плавать, он умел ходить по земле; хоть и были они выходцами каждый своей стихии, но они нашли общий язык.

Совсем как вы – только чуть-чуть наоборот.

За лисой шли по пятам люди, несущие огонь – и мечтавшие сжечь за все её грехи, делавшие её хуже самых страшных ведьм. Говорят, в их сказке она была дьяволом из сухого мира, протянувшим лапу тому, кто потерял всё.

У каждого своя история.

Лиса ещё не знала, что он убивал так же легко и быстро, как и она сама. Он был дьяволом из воды – она же была воплощенным дьяволом на суше. Они оба танцевали со смертью. Два хищника, ходящих кругами друг вокруг друга – кто нападет первый?

Говорят, если долго смотреть в воду, можно увидеть своё отражение – и неважно, по какую ты сторону.

Отражения притягивают друг друга.

Они не замечали, как подбираются всё ближе друг к другу, к зеркальной глади, к черте, которую нельзя переступать. Они не замечали, что только ещё больше втягивают друг друга в круговорот ошибок. Быть может – шел каждый бы своей дорогой дальше, и рано или поздно они бы ушли каждый от своей погони, не пролив столько крови по пути, не замаравшись ещё больше? Кто знает.

На них висело слишком много грехов, чтобы их можно было искупить.

И не сказать, кто из них виноват был в этом – ведь и до встречи своей они оба убивали. И не сказать, кто из них кого тянул на дно – в какой-то момент это стало неважным.

Только в глупых книжках это романтично – в реальности грязи и крови остается столько, что её уже и не отмоешь.

Они были двумя существами из миров по разные стороны зеркала воды, подобравшимися вплотную к точке невозврата.

Кто ударит первым? В какой-то миг удар бы стал равносилен тому, чтобы убить со своим отражением и себя. В какой-то миг они подошли слишком близко друг к другу, переступив черту.

Для них обоих это была первая любовь, тепло, полыхавшее посреди того моря крови, грязи, тьмы и холода, в котором они жили.

Тепло нужно всем. Без него даже самые сильные и стойкие – мертвы.

Тепло нужно всем. И последняя искра есть в каждом.

Ты можешь зажечь искру вновь – но ты рискуешь сгореть в пожаре. Ты можешь метнуться прочь – но ты рискуешь навсегда остаться холодным угольком.

Там, где любовь – там и страсть. Это – та грязь, от которой никуда не деться. Это – то пламя, которое может сжечь дотла. Это – тот грех, который многие идеализируют, скрашивают.

Я смотрю, ты опускаешь глаза. Подними взгляд – иногда пламени стоит смотреть прямо в лицо…

Тело всего лишь клетка… проваливай из неё, я тебя освобожу. Хех…

Сводящий с ума сильный запах крови бил в нос. Ещё один труп на его руках – медленно осевший на мостовую, залитую тёмной жидкостью, всё ещё хлещущую из распоротого тела вместе с вывернутыми наизнанку кишками. Извини, парень, но ты подошел ко мне слишком близко – и мне совершенно не понравилось твоё копье. Как и выстрелы стрел – и металлическая дробь, завязшая в теле и сейчас причиняющая немалую мне боль.

Стрелы ещё можно выдернуть сразу, а вот пули…

Ну, давайте, подходите.

Сларк вскинул голову, смотря на двух приближающихся охранников. На морде плясала кровавая усмешка, жёлтые глаза полыхали во тьме.

Ну что, кто следующий?

Как много лет назад на Тёмном Рифе, когда он, ещё подростком, но уже повидавшим достаточно, стоял посреди арены, куда его бросили первый раз – со страшным оскалом, забрызганным кровью и ошметками плоти; готовый сражаться до последнего за свою жизнь – и на потеху другим. Вашу мать, вы понимаете, что вы прете на вашу же смерть?! Хотите поймать меня? А теперь подумайте о цене этого… вы готовы её заплатить?

Вот она, та грань, когда неважно, кто становится мишенью.

Вопрос лишь: ради чего ты убиваешь…

Кто следующий?!

Очереди схваток, перемежающихся с бегом по теням. Всё больше боли и крови, всё больше грязи, всё тяжелее дышать. Ты снова кидаешься в бой – на этот раз ты убиваешь только чтобы прорваться, рассчитывая каждый удар, каждое движение. Тебе всё равно, сколько ты убьешь – для тебя уже давно не видно глаз, всё как бездушные марионетки. Удар на излом! Прыжок! – и нож чертит очередную кровавую полосу в груди нового нападающего. Нет, этот останется жив… лишь потому, что у тебя нет времени его добить…

Прочь отсюда… быстрее, ещё быстрее!

Он наверняка помнил лишь троих убитых и четырех покалеченных, на драку с которыми попросту не оставалось времени. Не так много…

Вот она, та грань, когда неважно, скольких ты убил.

Каждая жизнь такая же, как твоя собственная…

Мощный удар по решетке вышиб её напрочь. Впервые за последние дни на суше Сларк радовался своим небольшим габаритам – пролезть в эту дыру было не так сложно, хотя плечи всё равно мешали. Обдирая чешую в кровь, но уже не обращая внимания на боль, амфибия пробрался в тоннель. Куда-то вниз ведет. Из разговоров охранников ещё на городских воротах он понял, что здесь обширные полузатопленные подвалы под городом, куда ни один человек в здравом уме не полезет, боясь заблудиться в кромешной тьме – и боясь ещё чего-то.

По крайней мере, там я смогу переждать…

Из воды на сушу, из воздуха в пламя, из огня в дым. Из одного лабиринта в другой. До последнего. Хаха… да, до последнего Лабиринта – думаете, не найду способ выбраться даже оттуда? Ха!

Так и будешь бегать всю жизнь?..

Ради чего стоило так жить? Когда-то всё казалось простым. Когда-то он всего лишь мечтал вырваться на свободу, глотнуть свежего воздуха, увидеть забытый уже рассвет над поверхностью моря. Он как-то не задумывался ещё о том, что будет вынужден бегать всю жизнь, наматывая и наматывая себе всё больше и больше клубок грехов. Как хотелось скинуть этот груз с плеч – но он всё больше тонул в этом водовороте. Дальше от моря! Но теперь ты влип ещё больше – и тебя преследуют и в чужой стихии…

Здесь очень холодно… или меня просто колотит дрожь изнутри?

Даже если всё внезапно забудут о твоих преступлениях, они всё равно на твоей душе несмываемым пятном. Когда тебя это беспокоило? Скажи честно – с момента, как ты первый раз убил сокамерника, ты больше не чувствовал жалости лишь потому, что твоими жертвами были такие же выродки как ты сам. Ты никогда не оправдывался… Ты принял всё, как есть – и себя таким, какой ты есть. Или каким хотел себе казаться?

Я не могу так больше… я устал…

Теперь же на твоих руках была кровь и тех, у кого вся вина была лишь в том, что они попытались тебя догнать… и ты вновь начал чувствовать сомнения. Или причиной проснувшихся от долгой спячки эмоций стало что-то другое? Ты помнишь тот миг, когда…

Тепло… стук сердца…

Всего лишь жар. Слишком много завязших в теле пуль от того, что эти ребята называют ружьями. Раны уже заросли, а пули остались в теле. Сларк, хрипло дыша, привалился к стене, медленно сползая по ней.

Темнота вокруг, хлюпающая под ногами вода…

Каждый очаг боли внутри чувствовался достаточно ярко. Ничего, уже не в первый раз, просто придется потерпеть… потерпеть, выковыривая ножом из себя эти проклятые металлические шарики. Это достаточно больно - и всё-таки он не удерживается от слабого вскрика.

Я сильный. Я всё переживу. Сбежал из Рифа – сбегу откуда угодно! Я не сдамся просто так – иначе всё будет попросту бессмысленно, напрасно…

Последняя окровавленная пуля падает в воду под ногами.

Стоит ли оно того? Ему всё тяжелее будет смотреть в глаза той девчонке с рыжими волосами и постоянной улыбкой на лице. И пусть она тоже убивает – и убивала раньше, но она ещё не скатилась настолько глубоко.

Я тяну её за собой на дно. Я никому не желаю такой же жизни, как моя, а ей – тем более.

Сларк прикрыл глаза. Дыхание становилось ровнее. Уже не так стучало сердце. Оно просто ныло. Просто тихо ныло, изредка екая, как пропуская то один, то другой удар.

Она такая смешная… ещё видит во мне что-то хорошее…

Негромко выругавшись, бандит отлип от стены – и побрел по коридору. Куда ведет? Да какая разница. Из лабиринта в лабиринт.

По крайней мере, он здесь один.

Убежал-таки…

Всплески воды под ногами. Кромешная темнота, непроглядная для других – и столь родная для него. Никогда не бывает слишком темно: разве когда-то было иначе? Разве когда-то свет ещё не резал глаза?

Он помнил тот день, когда впервые за полтора десятка лет вынырнул из воды. Обжигающий воздух – даже в тех камерах Тёмного Рифа, что были лишены воды, воздух был другим, не таким, и его всегда не хватало. Даже в воде было больше кислорода, пусть и приходилось дышать жабрами, кожей, вполсилы. И он жадно глотал воздух, словно не дышал много лет.

В каком-то смысле так оно и было.

Я и забыл, как пахнет ветер. Чувства такие яркие, опьяняющие не хуже крови. Всё было как новое, и пусть память ещё говорила, что когда-то всё это было привычным, сейчас это было словно новая жизнь.

Ради этого стоило выжить, стоило пройти сквозь многие годы кошмара – ради глотка этого обжигающего воздуха, ради света, полыхнувшего среди теней рассветом на горизонте…

Это был рассвет.

Я сижу по пояс в воде, тихо, нервно смеясь, практически не обращая внимания на ещё не содранные с рук обрывки кандал. Практически ничего не видно – и глаза подслеповато щурятся на кроваво-красный рассвет среди тёмно-синего неба.

Как кровь в воде.

Неужели я забыл нормальную жизнь настолько, что даже рассвет для меня стал похожим на кровь…?

Как всё ярко. Неужели, неужели когда-то свет не слепил глаза?

Я запрокинул голову, хрипло рассмеявшись.

Я снова живу. И за эту жизнь я буду сражаться до последнего. На этот раз вы не отнимете у меня то единственное, что у меня есть, что я с мясом и кровью вырвал у этой проклятой жизни…

Сколько он уже тут бродит?

В воде под лапами хрустнуло что-то. Остановившись и присмотревшись, Сларк обнаружил под водой останки обглоданного до костей трупа. Похоже, несколько дней уже лежит тут.

Внимание уже плыло, и всё, что мелькнуло в мыслях – здесь есть, на кого охотиться, и есть, кого сожрать.

Темнота успокаивала, Сларк чувствовал себя в ней спокойно. Иногда одна хищная рыба ест другую. Любой на Тёмном Рифе, кто пытался съесть эту зубастую злую пиранью, быстро обнаруживал, что из него наживо вырывают клочья плоти.

Хотите убить меня? Я убью вас. Ведь всё, что у меня есть – моя жизнь. Моя жизнь – и ещё один лучик света среди теней, за который я перегрызу любому из вас глотку.

Легкий отголосок тепла в груди, как от не горячих, но теплых ещё углей. Почти забытое чувство привязанности, глупое, нелепое, опасное, но которого не хотелось избегать. О котором проще было не думать – лишь чувствовать.

Я надеюсь, она в безопасности…

Такое облегчение – хоть ненадолго, но отвязаться от погони, что ещё не скоро найдет беглую рыбку, затаившуюся в полузатопленных лабиринтах подвалов под городом. Дышать глубже. Здесь вода по колено и здесь стоит кромешный мрак. Здесь множество поворотов – и пусть он не представляет, куда они ведут, но, в случае чего, запутанность этой раковины сыграет ему на руку, если только эти придурки за ним полезут.

Прятаться вечно не выйдет, но переждать хоть немного – и выскользнуть из лабиринта за спиной у охотников, – вполне.

Он ещё не знал, насколько сильно ошибался.

Тупик походу…

Сларк устало привалился к стене. Лапы подгибались от усталости.

Повертев в руках нож, амфибия привычно провел лезвием по руке – боль почти не чувствовалась, рана зарастала следом за скользящим металлом.

Хах. Ты думаешь, я всегда так умел? Ты знаешь, что было ценой этого?

Ты знаешь, насколько я на самом деле беззащитен, когда меня видят? Я нанесу несколько ударов – и спрячусь в тенях, чтобы потом ударить вновь. Ты думаешь, почему мне легче одному? Почему я прошу тебя порой хотя бы просто закрыть глаза? Хотя бы на пару секунд…

Бросив нож на пол рядом с собой, Сларк запрокинул голову. Шея болела – каких-то два десятка минут назад пришлось выковыривать пулю, стараясь не задеть артерии. Для него не смертельно – но крайне болезненно.

Я тоже умею чувствовать боль…

В какой-то момент он задремал. Всего на несколько минут, просто чтобы прийти в себя…

Проснулся Сларк от кошмарного холодного чувства, что его видят.

- Он где-то в подземке… сэр, - заляпанный в крови стражник поднял взгляд на Слардара, - Я ви… - тяжелый кашель, отхаркивающий кровь.

Странный голос… Слизеринец не сразу понял, что еле дышащий человек с глубокими ранами от ножа преступника, сейчас лежащий на мостовой под присмотром мага и другого стражника, – девушка. И действительно, такая же стражница, как и его Слитис, просто человек… просто напуганная девчонка, которую послали практически на верную смерть. Лет двадцать, как и той воровке, что затерялась где-то в этом лабиринте города вместе со Сларком…

- Помолчи, девочка… - укол сочувствия к сухопутному существу кольнул сердце. - Отведите её куда-нибудь, здесь ей слишком опасно.

Просто подвернулась под руку… ведь мы тоже порой не смотрим, кого пускаем в расход, в смертельно опасную погоню, кем жертвуем, пусть вместе с собой, но порой так напрасно. Остается надеяться, что её быстро приведут в чувство. Конечно, каждый стражник знает, насколько опасна на самом деле его работа, что каждый день он рискует жизнью даже когда небо безоблачно, на дворе ясный день – и ни за чью голову не назначена награда.

А уж когда ночь в расцвете, серповидной луной насмешливо смотрящей на спектакль в лабиринте переулков, в театре теней…

- Что делать-то будем? – другой стражник мрачно покосился на здоровую фигуру морской твари с трезубцем, размышляя, что хуже: зубы Слардара или зубы той твари, что забилась куда-то в подвалы. - Там мы его не найдем.

- Выходы оттуда есть?

- Да до черта, все в город ведут. Но прятаться он там вряд ли долго будет, - стражника отчего-то передернуло.

- Почему так считаешь?

- Там… тварь одна внизу шастает. Н’айкс – так его назвал один человек, которому оттуда удалось выбраться живым, хоть и без обеих рук. Говорят, когда-то ЭТО было Живым, сбежавшим преступником из другого города. Я не знаю, как он тут оказался, но мы его даже не пытались выловить, после того, как он сожрал нескольких человек… Себе же дороже. Никто не знает даже как его оттуда выманить и…

Из дальнейшего разговора следовало только то, что этой дряни боятся чуть ли не больше преступника с Рифа, только что устроившего кровавую баню на улицах города, спасая свою жалкую шкуру от погони.

Вот как. Маленькая рыбка жрет большую, да, Сларк? – Слардар хищно ухмыльнулся. - Что ж… посмотрим, кто из вас кого проглотит.

- Подождем, значит.

Что-что, а ждать удильщик умел.

…Поймали их. Выловили, как рыбу из воды. От одной погони в одиночку ты ещё можешь уйти, запутать следы, спастись. От двух – и вдвоем, пытаясь защитить друг друга и только ещё больше скатывая снежный ком грехов, - уже нет. В одиночку выживать легче. Никто не скажет теперь, кто из них попался первым, кинувшись спасать другого, вместо того, чтобы спасать свою шкуру. Но в итоге поймали обоих из-за ошибки одного.

Это цена любви. Порой она хуже заключения: ты не сможешь сбежать с той цепи, на которую сам себя садишь. Порвешь её – убьешь себя. Или ты – или я, уж такая игра. Но когда двое живут как одной волной и дышат как одним воздухом – смерть одного равноценна смерти обоих.

Ты не сбежишь с этой цепи, даже если это утянет тебя следом на дно…

Ты спрашиваешь, что дальше.

Я бы рассказал, но прислушайся, девочка. Слышишь – ветер стучится в окно, зовя тебя? Видишь – тени трепещут по углам комнаты, уже не обращая внимания на пламя камина?

Тебя зовут.

Ты вскакиваешь, словно разом обо всем забыв. Я лишь улыбаюсь, качая головой. Я вижу это в твоих глазах: страх, не за себя – за него. Ты уже на самой черте. И, поверь мне, он тоже. Ведь ты оказалась единственной, кто увидел за личиной монстра тлеющий огонек жизни, единственной, кто смог вдохнуть в него надежду. Он не скажет об этом прямо – слишком скрытен, не привык доверять никому, прячет правду даже от себя. Но для него ты – всё, что у него есть кроме его жизни.

Беги, Лиралей. Беги по зову ветра и теней, как когда-то бежал другой дьявол, в тот миг, когда его лисица попала в капкан.

Это твой выбор. А я лишь улыбнусь – и рассыплюсь в прах, вновь уснув в тлеющих огнях камина. Я всего лишь Дух, не имеющий права вмешиваться в дела смертных, не имеющий права влиять на их выбор.

Иди той дорогой, что выбрала сама.

Я лишь скажу, что они плохо закончили – и вы двое сейчас идете по тем же следам…

Каково это – оказаться зажатым в угол не-мёртвой тварью, раза в два крупнее тебя? Даже крепкие нервы Сларка, привычного к тому, что его кто-то да пытался съесть в здоровом «аквариуме» Тёмного Рифа, начали сдавать. С нежитью он ещё не сталкивался, но даже это было не самым худшим.

Это существо, звенящее кандалами, и поначалу не показавшееся опасным, оказалось куда сильнее, чем он мог предположить.

Потолок, слишком низкий, чтобы перепрыгнуть противника, оказавшись за его спиной. Коридоры, слишком узкие для маневров. Впервые мешалась вода под ногами – уж что-то одно, либо везде, либо нигде, но не по колено! И уже пятый раз попытка сбежать от невнятно что-то бормочущей нежити, - уже прочертившей на нем несколько глубоких ран, - заканчивалась тупиком. Вот только в прошлый раз он где-то обронил выбитый из руки нож, а на этот раз тоннель и правда оказался слишком узким, чтобы у амфибии были хоть какие-то шансы проскользнуть мимо Н’айкса.

- Эй, потише…

Нет, эта тварь даже слов не понимает – и даже не выкроишь себе секунды, пытаясь отвлечь его.

Сердце колотится так, словно готово проломить грудную клетку.

Сларк продолжил пятиться, понимая, что на этот раз ему уже не удастся так просто выскользнуть, пожертвовав очередной кровавой полосой на спине и плечах. Он помнил, как точно так же пятились его жертвы – за пару-другую секунд до неизбежной смерти. Некоторые безрассудно кидались в атаку, словно это что-то решало, лишь оттягивая свой конец. Иногда, когда он ещё мог соображать, когда голод и сухость в горле не застилали сознание, он различал в глазах этих неудачников кошмарный силуэт с окровавленной пастью – и горящими безумием глазами…

И сейчас он, безоружный, оказался один на один с таким же противником.

Бесспорно – его и самого не раз и не два пытались сожрать. Но все, кому приходило в голову кинуться на него, даже когда он был ещё подростком с первой кровью на клыках, заканчивали очень плохо.

- Парень, я несъедобный! - последняя попытка.

Вместо ответа этот ходячий кошмар анатома, распахнув пасть, кинулся в атаку, в один миг сшибив слишком легкого Сларка с ног…

- А как всё было на самом деле, Визаж?

Акаша скучающе разглядывала город внизу. Где-то в этом лабиринте эти двое – лиса в человеческом обличье, и монстр из воды. Какие же глупые они. Мало того, что боятся своих чувств, так ещё и до последнего будут отрицать влечение друг к другу. Это так глупо.

- Да почти так же, - вздохнул горгулья, подбирая крылья. - Просто чуть больше крови и грязи. Оба те ещё кадры были. И оба закончили свою жизнь каждый в чужой стихии. Девчонку казнили, утопив в пруду с камнем у ног. Другой погиб при попытке её спасти, так и не добравшись до берега. Убил по пути нескольких стражников, но в последний миг меч одного из них разорвал ему сердце. Я забрал их обоих…

Некро’Лик тихо рассмеялся каким-то отстраненным, загробным смехом.

- Они умудрились даже в Андерскейпе найти друг друга. Несколько раз сбежать пытались, вместе.

- Одного беглеца ты уже полвека ловишь, - не удержалась от поддевки Акаша. - Профессионал…

Визаж пожал плечами.

- Так и дальше? – суккуба лениво облокотилась на парапет, обмахиваясь крылом.

- Они прошли Лабиринт до самого конца. Вместе. Хотя другого и ждать не приходилось, ведь жить с тем грузом на плечах, с которым они жили, и при этом ещё сражаться – это железная воля нужна.

- Как… мило, - фыркнула Акаша.

Горгулья молча смотрел на ночной город, прислушиваясь к ходу часового механизма. В мыслях Некро’Лика ровно текла лишь одна нить сейчас.

«Некоторых смерть ничему не учит».

Где же ты…?

Опять проклятый дождь, когда он только успел начаться… Скользко – уж слишком скользко, чтобы без проблем удерживаться на покатых крышах, на ветках деревьев, перескакивая со здания на здание, пусть и близко стоящие. Но вниз спускаться было опасно – могли легко заметить. Лиралей скользила во тьме, приглядываясь к силуэтам стражников внизу. А вот и место первого побоища – кровь и двое ещё не убранных трупов, у которых возилась стража. На этот раз человеческие трупы.

Лиралей отстраненно улыбнулась.

Хах, интересно, о чем ты думаешь, когда убиваешь, Сларк? Ни о чем, да? Хочешь, я тебе скажу – я тебя понимаю. Ты, наверное, просто не знаешь, что такое целиться из лука в чужую голову или сердце, зная, что как только ты отпустишь стрелу – дороги назад нет…

Ты думаешь, на моих руках крови не так много? Да, по большей части, это была кровь зверей, одержимых – и тех, кто заслужил умереть. Я просто не люблю рассказывать о том дне, когда мои стрелы свистели в этом городе… Да, просто калечили – ничего, маги вылечат ваши раны. Я смеялась весело и беспечно, – как же потом ругалась Аюшта! – но одного стражника я тогда убила. И убила не стрелой, а его же ножом. И знаешь? Мне было весело – и я почти не чувствовала сожаления. Это была самозащита, ведь ещё секунда – и он бы убил меня. Но мне было в тот момент… просто весело.

«Кто мертв? О, да! Ты – мёртв! Ха-ха!»

Никто об этом не знал – но его труп я просто спрятала, скинув в подвалы. Лишь немного грустно ветер потом пел в ушах.

«Ай, Аюш, не истери! Он всё равно урод, и меня мог прирезать!»

Мне ли тебе объяснять разницу? убивать из лука или ружья – не то же, что убивать ножом. Нет чувства, что кто-то умирает на твоих руках. Когда же ты убиваешь клинком, нет той отстраненности – и эта кровь целиком на тебе…

Я знаю, кто я. Я знаю, кто ты. И знаю, насколько больше крови на твоих руках. Мы убиваем по-разному. Но знаешь, в чем действительно разница?

Лишь в восприятии.

Ветер и тени звали её. Лиралей не сразу поняла, куда, но когда поняла – внутри сильно похолодело.

«Ой, дурак, зачем ты туда полез…»

Если б ты заметил на том трупе несколько коридоров назад засохший стебель искусственной орхидеи – тебе бы это о чем-то сказало? Вспомнил бы ты эти лепестки у ног своей спутницы в тот день, когда нашел её умирающей после встречи с демоном?

Хотя какая разница – ведь ты сейчас упустил всего лишь одну деталь.

Ошибки имеют свойство накапливаться…

Когти твари с легкостью пробили плечо, заставив Сларка громко взвыть от боли. Вопль захлебнулся хрипом, когда сильный удар приложил его об стену, выбив весь воздух из груди.

Барахтайся, рыбка. Никуда ты не денешься. Это ведь так просто дурачить врагов – удар за ударом находя их слабые места, но вовремя убегая, чтобы вновь вернуться? Забудь. Тебе попросту не дадут шанса. Противник оказался слишком сильным – и явно не намерен давать даже малейшую возможность уйти. Эта тварь куда дольше тебя живет – ещё и не таких неудачников рвала. Пора встретить факт лицом к лицу: есть те, кто способен сожрать тебя, даже не дав возможности сбежать.

Есть те, кто становятся всё сильнее – с каждой каплей твоей крови.

Трепыхайся, как попавшаяся на крючок рыбешка, готовая пожертвовать разорванной мордой и перетерпеть боль, лишь бы спасти свою жизнь.

Куда?! думаешь, выскользнуть на этот раз? Нет, рыбка, никуда ты от меня не денешься – и челюсти бывшего вора вгрызаются в плоть, вырывая кусок мяса… Как громко ты кричишь, это раздражает!

Потише! обед не должен так орать!

Из последних сил амфибия попытался ускользнуть в тени, гораздо более густые, чем та непроглядная тьма, что царила в этом лабиринте подвалов. Не бывает слишком темно! Но что-то идет не так. И, прежде чем удается понять, что случилось, прежде чем чернильное марево успевает лишь возникнуть, он уже трепыхается, пытаясь хотя бы вскрикнуть – но не в силах издать и звука. Как будто всё разом заглохло вокруг, и выворачивающий связки вопль тут же затихает – одновременно с резким ударом, попросту выламывающим руку.

Только краем глаза удается заметить торчащий из развороченного плеча засохший стебель…

Когти Найкса сомкнулись на шее Сларка, резко отправляя того под воду, прижав к полу. Не захлебнется – что с рыбы взять, но и вякать не будет. Еда не должна сопротивляться так.

Почему он ещё не сдох от болевого шока, почему ещё дергается?

Как много крови, ещё, больше крови, больше мяса – Н’айкс был очень голоден.

Кошмарная боль попросту застилала всё. Ещё отчаянные попытки рывком выбраться, но когтистые пальцы нежити попросту вырывают ему конечность окончательно, натянутые мышцы лопаются, вода раскрашивается кровью. Не бывает слишком темно – и даже сквозь практически полный мрак видно эти алые потеки. Сквозь шум в ушах слышно лишь противный чавкающий звук челюстей, выдирающих мясо с костей.

Терять руки не впервой, но что ты будешь делать, если не сможешь даже убежать?

А ты испугался, да? Думал, не найдется тот, кто съест тебя?

Когти разрывают плечо, медленно и мучительно выдирая суставы. Новый взрыв боли – это челюсти твари вгрызаются в бок, выдирая целый шмат мяса. Разорвана артерия. Уже ничего нет, кроме агонии, и попыток выкарабкаться, цепляться за жизнь, пытаться ударить в ответ, извернуться, выскользнуть…

Бесполезных попыток.

Даже если удастся вырваться сейчас, он не сможет уйти с такими ранами, не успеет скрыться из виду – и кровопотеря скорее всего добьет его прежде, чем удастся уползти.

Хочется позвать на помощь, но крик захлебывается в воде и собственной крови, заполнившей горло. Впервые ты проклинаешь свою выносливость – ведь до последнего сопротивляешься, пытаясь сбросить с себя хищника, хотя уже практически не чувствуешь ничего, кроме кошмарной боли и…

Страха.

Умереть здесь? Умереть так, просто от рук твари, оказавшейся сильнее?

Последнее, что он слышит, прежде чем провалиться в кромешный мрак, в котором не видно ничего даже ему, это странный звук, рассекающий воздух над водой.

Хотя, может, это всего лишь предсмертная иллюзия…

- Акаша, - медленно, но внятно произнес Некро’Лик. - Твоих рук дело?

- Что? Где? А, это… - суккуба беспечно отмахнулась. - Я и не думала, что Н’айкс поймет, как пользоваться этой штукой. Он вообще, похоже, сначала её за игрушку принял. Ну что ты так на меня смотришь?

Визаж покачал головой, но ничего не сказал.

- Но я всего лишь хотела облегчить тебе работу, милый! Ну, - состроив невинную рожицу заявила Акаша, толкая крылом горгулью в бок. - Ну ты же ждешь, пока он сдохнет, почему бы не ускорить процесс?

Некро’Лик лишь вздохнул – и отстранился, перебравшись подальше от навязчивой демонессы.

«И чего ей в Бездне не сидится?»

Ты пугающе легкий. Сильный, но очень, очень легкий.

Если бы сейчас Лиралей не приходилось тащить полу-разорванного товарища на плечах, она бы так и не узнала, быть может, насколько же бандит, казавшийся крепким на первый взгляд, легонький. Он был еле жив, едва дышал, лишь чудом удерживаясь на грани жизни и смерти, безвольно обмякнув. Держать его не составляло труда даже при худенькой комплекции Лиралей: казалось, Сларк почти ничего не весил.

Дурак… просто дурак…

На глаза лучницы наворачивались слезы. Ноги увязали в воде, в темноте практически ничего видно не было, она то и дело запиналась, порой падая в доходящую до колена воду. Поначалу шок – от столкновения с Н’айксом, от вида разорванного почти до смерти Сларка… проклятая нежить! Надо как можно быстрее убираться отсюда – вряд ли стрела, пригвоздившая башку Крадущего Жизнь к полу, долго его удержит. Надо найти в этом лабиринте тот выход на поверхность, где их не встретят стражники с распростертыми объятиями – и, кстати, один из них лежит со стрелой в груди, попытавшийся задержать её. Прости, парень, но рыжей лисе с тобой не по дороге – и на этот раз у неё не было времени даже смеяться.

Просто продержись, пожалуйста, просто продержись, ты можешь, я в тебя верю, ты же ещё не из такого выбирался, ты просто не был готов…

Как же она испугалась, когда поднимала его из воды: лишь еле слышное дыхание и дрожащие рядом тени говорили, что он ещё жив, пусть и с такими травмами, что не то, что человек – тролли, и те не перенесут.

Грязно, холодно, темно – и пахнет кровью. И черт его знает, куда идти, черт его знает, где не закончится путь тупиком или стражей, где не найдет их смерть, сейчас молча смотрящая с высоты сквозь стены и камень на тех двух глупцов, что не первый раз уже спасали друг другу шкуру…

Связанных одной цепью.

Тяжело дышать. Очень больно, и сил практически нет. Болит буквально всё, даже кости. Даже кровь, кажется, болит, хотя этого физически не может быть. Во рту острый привкус металла, несколько зубов выбито, разорвана местами челюсть. Не заживают раны – и тёмная горячая жидкость медленно стекает на сухой пол.

Это невыносимое мучение, просто марево, кровавый туман, тошнота…

Боль становится чуть тише.

Он чувствовал тепло – и кто-то осторожно гладил его по окровавленной, местами содранной чешуе. Раны заживали так медленно и мучительно, что, казалось, можно было умереть просто от боли и потери крови. Но нет, пусть потихоньку, не очень быстро, но они зарастали: и чье-то сердце билось рядом во тьме. Кто-то обнимал его, крепко прижав к себе – и еле-еле слышно что-то успокаивающе шепча.

«Лиралей? Но… откуда ты тут…»

Да, это её голос пробивается сквозь мутную кровавую завесу боли. Тихий извиняющийся голос. Она просит прощения? За что? А… так поздно пришла. Хех. Я на тебя даже не рассчитывал. Я почти поверил, что умру тут, один – и от рук другого хищника, оказавшегося немного сильнее меня, загнавшего в тупик, откуда я не смог выбраться.

Мысли путались, сбивались.

«Я не смог… выбраться. Я не смог выжить один…»

Взрыв боли – это пальцы девушки случайно скользнули по открытому мясу. Выдох, только не кричать снова от боли… нет, всё-таки слабо жалобно взвыл. Этот собственный крик, сейчас похожий на хриплый стон, насколько же жалко он звучит. Столько лет выбираться из самых страшных кошмаров, чтобы сейчас просто скулить мальком, задыхаясь от боли…

«Как же это глупо…»

- Не говори больше, что ты выживешь в одиночку.

Кап. Кап… стоп. Откуда… о боги. Она плачет?

Сларк с трудом приоткрыл глаза. Всё двоилось, плыло, таяло в пелене.

- Не реви, - пробормотал он, увидев над собой заплаканное лицо лучницы. - Я живой же… наверное.

Как же больно… и так не хочется, так противно вспоминать, как из тебя вырывали куски мяса, наживо рвали, как беспомощную игрушку, а ты ничего не мог сделать, даже вырваться, вырвать свою жизнь.

Унизительно? Страшно?

- Сларк…

- Кха… - он подавился кровью в горле. - Да я… ща… заживет… закрой глаза, сюрпр… - он зашелся громким кашлем.

Шутка не удалась.

Лиралей мягко уткнулась лицом в залитую кровью грудь, крепче обняв спутника. И, судя по тому, как стало легче, как быстрее стала отступать боль, закрыла всё же глаза.

Лишь в темноте раздаются тихие всхлипы.

- Успокойся, - слабо прошептал амфибия, осторожно проведя только что восстановившимися, хотя ещё онемевшими пальцами по волосам лучницы. - Я живой. И… спасибо.

- Дурак, - буркнула Лиралей, крепче обнимая его. - Просто дурак.

Тихий хриплый смех.

- К слову, - уже чуть радостнее заметила девчонка. - У этой твари очень смешные мозги. Синюшные такие.

- Что? – ошалело переспросил Сларк.

- Ну, классно разлетаются так! Жалко, это его не убило. Но задержало!

«Полный… финиш…»

- А я… а я нож где-то потерял, - растерянно пробормотал бандит, лишь бы было что сказать в ответ на эту внезапную счастливую тираду.

- Да тут он, я нашла по пути, - хохотнула Лиралей. - Чуть ногу себе о него не порезала, темно ж, хоть глаз выколи.

- Брр… чем тебе так темнота не нравится… А, кстати, где мы?

- В убежище. Кое-как сообразила, как сюда добраться. Там из подвала в заброшенный склад вел проход. Сюда всё равно никто не полезет, там дверь заело. Выбить, конечно, можно, но вряд ли нас будут именно здесь искать – город-то большой. Несколько часов у нас есть, до утра где-то точно, а днем они тем более искать не будут. Вот. А люк из подвала я закрыла. Да. И…

Её голос успокаивал, хотя Сларк уже не вслушивался в то, что она говорит: сейчас главным казалось лишь слушать этот голос, сливающийся с теплом её тела, с тихим смехом – и звуком её уже успокоившегося сердца. Потихоньку он приходил в себя, возвращалась чувствительность, зарастали раны. Как-то не сразу дошло, что они лежат на деревянном полу, в луже его крови, и что Лиралей уже совершенно безбоязненно и тепло его обнимает.

Мало того, что его спасли, в последний момент, так ещё вдобавок и…

Вот теперь он чувствовал себя по-настоящему неловко. Открыв глаза, он посмотрел на замолчавшую, но уже вновь улыбающуюся Лиралей. Хмыкнул. Перепончатая лапа мягко скользнула по волосам девчонки, та лишь тихонько хихикнула в ответ – и абсолютно без страха провела пальцем по его клыкам.

Сларк лишь вяло и очень осторожно клацнул зубами, заставляя отдернуть руку – и Бегущая по Ветру опять лишь смеется.

Ты не представляешь, наверное, что я сейчас чувствую…

Несколько минут полной тишины закончились тихим напевом – Сларк и сам не заметил, как, с трудом вспоминая почти незнакомые слова, засевшие где-то глубоко-глубоко в памяти полтора десятка лет назад, хриплым тихим шёпотом запел… и почти сразу замолк, рассмеявшись. Фальшь в голосе – он никогда не сможет повторить напев даже отдаленно.

- Что это? – Лиралей приоткрыла один глаз. - Ты на каком языке вообще ща только что говорил?

Сларк неловко пожал ещё ноющими плечами.

- Я сам его не знаю. Так, перевод примерно помню.

- Хм?

- Там… - он закашлялся в очередной раз, - «И сквозь воду на него смотрело существо земное, с глазами яркими, как солнце, что убить должно было, но в живых оставило». Ну, или как-то так. Смысл такой, слов я практически не помню.

Похоже, я переврал большую часть…

Лиралей лишь хихикнула.

- Ну, извини, Сларк, но поешь ты очень плохо.

- Ну что поделать… - амфибия закрыл глаза снова.

Я не хочу отпускать тебя…

Мы оба в крови, которую не отмыть. Мне кажется, я втянул тебя во всё это, сам того не желая. Или ты меня втянула.

Или мы оба подложили друг другу того ещё карася…

Ещё немного, и я смогу встать на ноги. И пусть мне ещё холодно, больно и страшно, пусть мы в грязи и крови, я прислушиваюсь к твоему теплу, к ощущению твоего тела.

Нет, это должно быть просто привязанность, просто дружба – и просто я впервые за много лет кому-то доверился настолько, чтобы называть другом, но… Это сводящее с ума тепло, перекрывающее боль и страх, успокаивающее. Эти пальцы, гладящие заляпанную в крови чешую. Боги, ты хоть понимаешь, что ты делаешь? Ты хоть понимаешь, насколько ты близко?

Сколько мне лет – а я мнусь, как малек… Может, просто нервы…

Глубоко вдохнув, он открыл глаза, поднимая взгляд на Лиралей. В глазах лучницы отражался он сам – усталый, вымотанный, ослабший.

Ему хотелось сейчас просто скрыться, лишь бы никто не видел, остаться наедине со своими мыслями, проглотить это чувство…

У нас глаза одного цвета, – проскользнула дурацкая мысль, заставившая глупо улыбнуться. - Лишь оттенок разный…

- Лир…

Пальцы перепончатых лап мягко скользнули по щекам лучницы. Как она забавно улыбается – у людей такая странная мимика…

- Я…

Люди странные, другие, порой кажущиеся нелепыми – но разве мы в их глазах не выглядим так же?

- Я люблю тебя, - совсем глухо произнес он, зажмурившись.

Тишина раскалывалась громкими ударами сердца, колотящегося словно безумное.

Пошути. Отстранись. Скажи, что мы просто друзья - пусть я даже практически забыл, что значит это слово. Что угодно, но только не отталкивай…

Тепло на скулах. Тонкие длинные пальцы, мягкое касание, от которого на секунду словно замерло в груди. Что-то легонько коснулось носа, как сквозь воду раздался тихий смешок.

Сларк едва заставил себя открыть глаза – чтобы увидеть лицо Лиралей так близко, уткнувшейся носом в его нос.

- Рыбка, - прошептала она еле слышно. - Я тоже тебя люблю.

Не называй меня р… что?

Сердце пропустило пару ударов, а потом застучало снова, с новой силой. Облегченный вздох – как в тот момент, вынырнул на поверхность, впервые за многие годы увидев свет. Все карты были раскрыты – и это была ничья.

Я… даже не надеялся…

Ещё не уверенный, поймут ли его, поймут ли его правильно – кто знает, какие жесты у людей правильные? – он наклонился и, стараясь не задеть её зубами, осторожно коснулся кончиком языка её губ.

- Щекотно, - хихикнула Лиралей…

И осторожно поцеловала его в скулу.

У людей такие необычные жесты. Увы, повторить так он не сможет.

Насколько же мы отличаемся…

Аккуратно притянув девушку к себе, он крепко обнял её. Всё ещё чувство неловкости, неуверенности, всё ещё легкий страх, но дышать уже легче – и его перепончатые ладони уже мягко скользят по спине лучницы. Её тихий смех, её тепло.

Это так непривычно…

Просто лежать, обняв доверчиво прижавшуюся подругу, - и слушать, как стучит её сердце. В одном ритме. Синхронно. Забыть обо всём, о том, как от них близко сейчас смерть, как опасно даже просто находиться рядом…

Мне кажется, я всю жизнь провел в холоде и темноте…

- Ты знаешь, - прошептала Лиралей тихо. - Я боялась говорить это.

- Понимаю, - хмыкнул Сларк, осторожно ероша её волосы. - Ведь я такой страшный, вдруг съем…

Оба расслабленно засмеялись.

- Бука, - хохотнула лучница.

Спустя несколько минут тишины она сонно пробормотала:

- До рассвета часа четыре. Я уже никакая… ты хоть восстанавливаешься, как чертик, а я так не могу… - дальше шепот был едва различимый, уходящий на совсем неразборчивые слова, в конце-концов затихший.

Она быстро задремала, обмякнув в его руках. Сердце уже билось ровнее и тише, дыхание стало спокойнее. Лишь согревающее тепло.

Я никогда не думал, что заслуживаю этого…

Тихонько хмыкнув, Сларк закрыл глаза, стараясь не шевелиться, чтобы не разбудить Лиралей.

Я чувствую себя счастливым. Впервые за эту проклятую жизнь ощущаю себя действительно живым. А ведь знаю, что мы в смертельной опасности – и у нас хорошо если есть несколько часов…

Здесь…

Он начал медленно засыпать. Хотя бы пару часов, но надо было поспать.

Ты помнишь мои слова?

Если вопрос станет ребром, ты или я, ты знаешь, кого я выберу?

Ты, наверное, до сих пор думаешь, что я выберу себя?

А я вот не знаю. Потому что без тебя я уже не могу.

Где-то вдали, сквозь сон, показалось, он услышал эхо знакомого, до боли знакомого голоса, пробивающегося сквозь стены и камень.

Захотелось зажмуриться – и закрыть уши, лишь бы только не слышать его. Лишь только не вспоминать.

Может, просто кажется?

- Тревогу будем поднимать? – вяло спросил Слардар, разглядывая, как в клетке, похожей на птичью, вытаскивают злого и связанного Н’айкса.

Сирена, вытирая кровь с лезвия клинка, и неприязненно кося в сторону нежити, покачала головой. Успокоить эту тварь оказалось не так уж и легко, а стражники её боялись, как чумы. Что ж, по крайней мере наверняка Нага сказать могла сейчас лишь одно – эти две рыбки опять выскользнули у них прямо из-под носа. Живыми.

Пора было принимать более кардинальные меры.

И почему я всё равно рада, что ты остался живой? – пора уже наконец загнать в дальний угол все свои воспоминания и принять реальность такой, какая она есть. Пора окончательно поставить крест на всём, что ты помнишь, иначе ты провалишь и это задание.

Сирена сощурилась на башенные часы, показывавшие четвертый час ночи. Ей показалось на миг, что она видит там крылатый силуэт. Что ж, надо признать, вне воды её зрение порой её подводит. Или она просто устала, не спав несколько дней и ночей кряду.

- Будем искать. Днем их выловить будет легче.

Примечание к части

Soundtrack: Rasmus feat Nightwish - October and April; Nurzery [Rhymes] - Coroner; Imagine Dragons - Demons.

Название главы переводится как Чёрное и Белое III. Реверс цвета. Как бы намекает.

Комментарии:

1. Вообще, советую прослушать песню в заголовке главы. В качестве спойлера.

2. Очень много отсылок на реплики персонажей.

3. Но ты ранен!. Ничего не напоминает?

4. Сказка в интерпретации земных и водных существ содержит как намеки на различные ошибки, так и различные выводы из сказанного. Завершение сказки в постановке Визажа всего лишь констатирует сам факт.

5. Лабиринт города, лабиринт подземелья, лабиринт Андерскейпа... лабиринт Чёрной Спирали. Отсылка на Book of Wyrm ролевой системы Classic World of Darkness, подлинейке Werewolf the Apocalypse.

6. Вот она, та грань, когда неважно, кто становится мишенью. Вопрос: ради чего ты убиваешь. Вспомните главу Backlash, когда он был задан впервые.

7. А вообще, обратите внимание на обстоятельства первого убийства, озвученные в косвенном флешбеке Лиралей. Просто обратите внимание, а потом свяжите факты.

8. Одного беглеца ты уже полвека ловишь. Отсылка на Лиона.

9. Орхидею из SafeWord, как и параллелизм (даже в построении), думаю, тут только ленивый не увидит.

10. Мягкая пасхалка на сравнение прироста статов у ВРки и Сларка. Ищите сами.

11. Связанных одной цепью. Очевиднейшая пасхалка.

Глава 8. BlowOut

Another place and time,

Without a great divide,

And we could be flying deadly high!

I’ll sell my soul to dream you wide awake!

© Poets of the Fall - Dreaming Wide Awake

…Прохладный ветер нес с моря чей-то странный голос. Прекрасный голос, выводящий на запредельных для связок тонах красивую песню. Тогда, ещё пацаном с чистыми глазами, стоя по колено в воде, держа в руке связку с выловленной у берега рыбой, он вслушивался в эту песню.

Хотелось бросить всё и кинуться в воду, чтоб подплыть поближе туда, к скале, где сидела слизеринка с красивыми плавниками и очаровательным голосом.

Слизеринцы более походят на людей, - хотя как сказать, далеко не все, - но различия казались чем-то второстепенным. Признаться – он первый раз видел кого-то «чужого», но странная внешность только интриговала.

Один раз Сларк не выдержал и подплыл.

Можно было просто потонуть в этом голосе, сводящем с ума. Она пела на закате, примостившись на мокрых от воды камнях, свернув в кольцо свой хвост. Запрокинув голову и раскинув руки, она пела так вдохновенно и ярко…

Симпатичная даже для слизеринца девчушка с янтарными глазами, она была чуть младше него, быть может, на год. Хихикнувшая, когда увидела его – рыбоголового паренька, завороженно слушавшего её песню. Он тогда ещё первый раз надулся, буркнув, что «я не рыба» - и тут же заулыбавшись снова. Она ещё не была стражником, он ещё не был бандитом. Просто двое детей на берегу родной стихии, нашедшие общий язык.

Она смеялась над его неловкими попытками шутить, и её голос дробился в зеркальных отражениях, вспыхивающих и пропадающих над водой.

Они смеялись вместе – разные, но тогда казавшиеся друг другу друзьями.

- Но почему ты здесь?

- Они говорят, что у меня кошмарный голос, - девчонка качает головой. - А я всего лишь хочу петь.

- Не слушай их, - зубастая улыбка, заставляющая невольно улыбаться в ответ, подкупающая своей искренностью. - Мне нравится твой голос.

Несколькими днями позднее, последний раз – знали б они тогда, что он окажется таким, – прощаясь, обещая встретиться ещё раз, он попросит её допеть ту самую сказку, ту самую колыбельную.

Ведь ему было так интересно узнать конец жестокой, но завораживающей сказки…

Наивные дети, ещё не знавшие тогда, что, много лет спустя, окажутся по разные стороны баррикад, готовые убить друг друга в смертельной игре за выживание. Не знавшие, как повернется судьба, решив заново сыграть ту злую пьесу, уже не на словах.

Но тогда, прощаясь…

Он всего лишь хотел услышать её песню ещё раз.

Есть короткое время перед рассветом, когда ещё темно и солнце ещё не взошло, но уже видны очертания. Прохладный воздух и чуть просветлевшее небо, ещё не полыхающее ясностью дня. До рассвета остаются считанные минуты. День выведет всё на свои места, вытолкнет на солнечный свет всё скрытое, все недостатки, сорвет покров теней.

Многие Живые боятся тьмы, боятся неизвестности, боятся хищников, которые приходят из мрака.

Но, порой, стремясь к свету, туда, где безопасно и спокойно, где ничего не угрожает, многие забывают, что свет ослепляет порой не хуже тьмы.

Что свет убивает порой не хуже тьмы.

Сирена устало плеснула воду на лицо. Смыла противно пахнущую кровь с клинка – короткая схватка с Н'айксом оставила свои следы, да и кроме него в подземке на второй рейд обнаружилось… достаточно неприятностей.

«Эти люди не могут даже просто держать свой город в порядке».

Где-то за окнами брезжили первые лучи рассвета. Поиск беглецов ничего не дал: было только ясно, что девчонка утащила Сларка на себе. Но кровавые следы быстро терялись, смывшись в воду, затопившую половину переходов – и было неясно, куда в этом лабиринте под городом она свернула…

Да к тому же, если лучница выбралась на верхние этажи подвалов, то дальше уйти могла куда угодно – искать в подземке можно очень долго из-за одних только масштабов области поиска!

Усаженный в клетку Н’айкс что-то невнятно рычал, талдыча про какого-то «мастера». Слитис мало волновало это безумное существо. Когда стража отошла от первоначального страха перед ним, удалось посадить монстра на цепь – пока не сбежал снова.

Что ж. Символично, но одного преступника, хоть и убежавшего много-много лет назад, поймали, пусть и случайно.

Может, и с этими двумя скоро разберутся. Должны разобраться.

Отлипнув от миниатюрного фонтанчика с водой, у которого она, морское создание, могла бы проторчать, казалось, целую вечность, Сирена выползла обратно в комнату, где оставили трупы. Сейчас там никого вроде и не было – все разбрелись на поиски, с которых она только что вернулась…

И всё-таки, эта девочка… эта рыжая девочка, идущая вместе с ублюдком-бандитом. Почему он её до сих пор не убил – хороший вопрос, но ещё более интересный вопрос, почему она помогает ему. Почему, будучи гораздо более хрупким и уязвимым существом, спасла его от Н’айкса и скрылась от погони, так что и не найдешь сейчас обоих?

«О чем ты поешь?»

Сирена вздрогнула. Неуверенно напела пару строк, сбилась, замолчала, смотря на своё отражение в окне.

«Не слушай их, мне нравится твой голос…»

- У вас чудесный голос, леди.

Сирена обернулась на тихий шепот, донесшийся из угла комнаты морга.

Последнюю пару часов там бесшумно сидела молоденькая стражница, держась за перебинтованный бок, распоротый недавно одним точным ударом ножа. Рану девчонке зашили наспех, лишь быстро обработав края целебной мазью и сказав дождаться целителя.

Люди… такие хрупкие создания, им достаточно, порой, одного пореза, чтобы уже не встать на ноги никогда. Раны можно заживить магией, но чаще всего смерть приходит ещё до этого: люди слишком слабы. Девчушке просто невероятно повезло, что секущий удар преступника, проскользнув под броню стражника, не добрался до органов.

Девчонка сидела молча. Она и звука не издала, когда её зашивали, только принеся сюда вместе с тремя трупами – и найденным чуть позже четвертым. Лишь внезапно побледнела, увидев последнего, со стрелой в теле, - и почти тут же в её глазах вспыхнула и погасла ярость. Так она потом и сидела в углу – и только смотрела куда-то перед собой, отстраненная и тихая.

Сирена практически и забыла бы уже о её существовании, если бы не эти слова, произнесенные сейчас.

- Спасибо, - Слитис было не впервой слышать комплименты, однако голос девочки, её интонации напрягали. - Как вы?

- Терпимо.

- Как тебя зовут, девочка? – Нага скользнула ближе к стражнице, присев рядом и свернув хвост в кольцо.

- Какая разница, - тихо и чуть зло усмехнулась та. - Вы же не спрашиваете имена тех, - девчонка кивнула в сторону накрытых простынями и холодных уже тел.

- Они были твоими друзьями, да?

- Какая разница, - эта кривая улыбка, абсолютно сознательная и, вместе с тем, пугающе страшная. - Хотя да. Один из них был моим… другом.

Сирена протянула руку и, сочувственно улыбнувшись, потрепала девочку по забрызганной в засохшей крови щеке.

- Понимаю. Когда-то я потеряла на войне много своих друзей. Сейчас уже никто кроме меня не помнит их имен.

Та молча кивнула в ответ, закрыв глаза. Сирена вглядывалась в её лицо, смуглое – и вместе с тем такое бледное. Чем-то девчонка напоминала Слитис одну из её потерянного при Крее батальона, пусть и была человеком. Чем-то напоминала ту, что умирала у Сирены на руках, пока выжившие разгребали трупы, всплывшие в затопленных коридорах подводного города, уже зная, что чаша пропала – и на них всех, включая их командира, стоит позорное клеймо проваливших задание…

- Скажите, – произнесла наконец девочка после затяжного молчания. - Если вы их поймаете… можете мне пообещать кое-что?

Если…

- Что же? – натянуто улыбнулась Нага.

Девушка ответила. Ровным и спокойным голосом, с холодным взглядом – и еле заметно улыбаясь.

Сирена ошарашенно смотрела на сухопутную соратницу.

- Это… достаточно жестоко.

- Не более, - усмехнулась стражница, махнув в сторону накрытого трупа, из которого только недавно вытащили стрелу. - Чем то, что она сделала с моим другом.

Более. Ты даже не понимаешь, насколько более. И хоть я тебя понимаю, но одобрить не могу. С другой стороны… это ваша территория, ваш закон – а я могу принять решение только о том, кто вышел из нашей стихии.

- Ладно, - скрепя сердце ответила Слитис.

Помнишь, чем окончилась та сказка, Сирена?

Часы били шесть утра. Визаж хмуро прислушивался к их такту, сложив призрачные крылья. На туманном горизонте поднималось солнце, на которое земные создания могли смотреть, не щуря глаз. Рядом кричали редкие птицы, влажный от частых дождей ветер нес с собой запах леса – жалко, но Некро’Лик не мог ощутить таких мелочей. Призраком, которого никто не мог увидеть, он сидел на парапете часовой башни. Мрачным силуэтом горгульи Страж Мертвых выделялся посреди Мира Живых, созерцая город, просыпающийся от ночного сна, Живых – людей, эльфов, чуть более редких в этих местах представителей Оглоди и кошачьих народов.

Когда-нибудь все они обернутся в прах, даже те, кто живет долго – и те не вечны. Когда-нибудь все ступят в Лабиринт. И уже их выбор, остаться в нем навсегда, или найти в себе волю пройти до конца. Возродиться – без памяти, смыв с себя грехи и заслуги прошлой жизни, начать с чистого листа… лишь неся на себе смутный отпечаток той жизни.

Он помнил тех двоих. Девчонку-воришку без одного глаза – и морского дьявола со шрамами на горле. Скольких они отправили на тот свет, прежде чем закончить жизнь, так глупо попавшись в конце пути! Сколько раз они пытались сбежать из Лабиринта – как сбегали при жизни из любого капкана! Как они, непрестанно шутя и подкалывая друг друга, сквозь все страдания, мучения, щедро даримые Андерскейпом, хохоча сквозь слезы, теряя и находя друг друга вновь и вновь, через бесконечные коридоры, добрались до самого конца… Рука об руку, спина к спине – как при их жизни, полной грехов.

«Быть может, мы больше никогда не встретимся, а встретившись – не узнаем друг друга, но спасибо тебе за это приключение длиной в жизнь – и в смерть».

Визаж усмехнулся. Наивные Живые…

Рядом тихо чирикнул один из фамильяров, пристроившийся на статуе у циферблата.

- Вижу, - односложно сообщил Визаж.

- Хей, ты тут так и сидишь? – раздался голос Акаши за спиной. - Тебе не надоело ещё? Вмешайся, чего тебе стоит!

- Нет, - неясно, на что, ответил Страж.

Некро’Лик, распахнув крылья, слетел с парапета на статую ниже, заставив своего малого фамильяра вспорхнуть – и улететь куда-то в туманный город, простирающийся внизу.

- Я никуда не тороплюсь.

Шесть часов… всё, как в тот день.

Судорожный вдох разбил поверхность сна в мелкие брызги, вышвырнув на сухой берег реальности. Кошмары снились ему нередко, но ни один ещё настолько не бил по нервам, выворачивая их наизнанку. Эти холодные стены камеры, этот взгляд, эта ситуация – так много раз повторявшаяся раньше, в Тёмном Рифе, - лишь другая обстановка. Но, в последний момент, усмехаясь, ты просто оборачиваешь свой нож против себя, вкладывая в чужие руки…

Позволяя себя убить.

«Ты ведь ешь рыбу?» - и собственная улыбка, отражающаяся в глазах.

Сларк вздрогнул, поморщившись. Всего лишь сон. Просто плохой сон.

Привычная темнота вокруг – и тихое дыхание рядом, согревающее тепло. Лиралей ещё спала. Рыжие волосы разметались по замаранному лицу: в запекшейся крови и засохшей грязи были заляпаны с ног до головы они оба.

Это так непривычно: просыпаться, обнимая кого-то. И, в то же время, это успокаивает. Лишь только напрягает странный жар – да проскакивающие в сознании мысли. Странные мысли.

Взгляд случайно упал на два шрама на щеке девушки. Как иронично – его спас тот, кто не способен заживить и такие царапины, клеймом остающиеся на коже…

Клеймом, оставленным им же самим.

Внутри неприятно кололо чувство опасности – ходящей совсем близко. Противное склизкое чувство приставленного к горлу ножа. Ножа. От мысли чуть передернуло. Сон стоял перед глазами довольно явственно – упершееся в глотку лезвие ножа… Просто отпусти руки с ладоней, держащих нож – и дай себя убить.

Ведь ты доверяешь. Ведь ты веришь?

«Эта погоня выматывает».

Выставив прочь из головы ворох всех этих мыслей, амфибия осторожно потрепал лучницу по щеке.

- Лир, подъем.

Лучница проснулась сразу, мгновенно открыв глаза, словно и не спала вовсе. Или и правда не спала…

- С добрым утром, - хихикнула она. - Всё думала, когда ты проснешься, спишь как убитый.

«Замечательное определение… значит, всё-таки, не спала»