Hunters

Оставив человеческую стражу разбираться с проблемами самостоятельно, Слардар стремительно потек в сторону городских ворот. Он уже догадывался о том, что произошло – и мысленно проклинал себя за то, что оступился уже сам. За то, что решил, что Сларк не сбежит далеко, и они успеют его поймать чуть позже. Ну, так он и не сбежал – вот серьезно, как в воду глядел же!

Зато отвернул то, что от него никто не ожидал.

Проклятая мелкая пиранья! Проклятый бандит, чертовая рыжая девка! Как эти двое за эти дни его доканали! Если Сларк хоть немного ранил Сирену, то Слардар лично распотрошит этого ублюдка – чего бы это ему не стоило. И если он сбежал и в этот раз, и даже если новая рыбалка на мелкую злую рыбу займет ещё месяц-другой: это уже личное.

Реальность дробилась, и в отголосках, пляшущих тихим шёпотом по всей округе, слышны были отдельные слова. Слардар старался не обращать на это внимание, но стоило выскользнуть Стражу за ворота, как перед глазами как наяву встало странное видение…

Заставившее на секунду замешкаться, часто заморгав.

Нет, это всего лишь слишком яркий дневной свет. Существу, жившему в глубинах всю жизнь просто сложно привыкнуть к свету. Как Живые на суше видят то, чего нет, во тьме, пугаясь своей фантазии – быть может, и не зря? – так и он видел то, чего нет, на свету… это просто яркий свет.

Сощурившись, Слардар различил вдалеке у озера силуэт той сухопутной зверушки – человеческой стражницы – сидящей у свернувшейся на земле… Сирены. Сердце глухо забилось, Страж прибавил скорости, не замечая уже, как земля обдирает хвост, стараясь быстрее добраться до Слитис.

- О, вот и вы, - подняла взгляд девчушка, продолжая втирать мазь в раны морской соратницы.

Раны эти были повсюду, глубокие следы от кинжала. Секундный приступ ярости сменился беспокойством. Но Сирена была жива, она дышала, и одно уже это радовало. Свернув хвост, Слардар опустился рядом, заглядывая в лицо Слитис. Крепкие пальцы осторожно скользнули по заляпанной в крови щеке стражницы.

- Слитис…

Сирена приоткрыла глаза. Улыбнулась, увидев Слардара.

- Всё хорошо, Слардар… не беспокойся. Я в порядке. Почти. Просто я… немного полежу. Тяжело.

Голос её звучал непривычно слабо, заметно дрожал. В ближайшее время она вряд ли сможет запеть снова… но сейчас это было неважно.

Она подняла руку, под недовольное «эй, тише, рана откроется!» человека, прикоснулась к обеспокоенной зубастой физиономии Стража, чуть щекоча его усы. Слизеринец вздохнул.

- А с этими двумя что? – спросил он после продолжительного молчания.

Сирена сморгнула. Потом, не очень уверенно произнесла:

- Лучница вроде… всё. А Сларк… он… вроде…

Повисла глубокая тишина.

Факты сложить было нетрудно. Просто для этого нужно было чуть более ясное состояние сознания. Но догадаться, что, свалившись в воду – и пропав из обзора, даже со смертельной раной, он останется живой, было несложно.

Стражница-человек внезапно выругалась.

- Я бы на вашем месте, - ядовито сказала она, уставившись на Слардара, - Проверила бы дно озера. На всякий случай. А то, знаете, ни я, ни Сирена это сделать сейчас не сможем.

…Первоначальный приступ паники сменился резким холодом.

Нужно было срочно что-то делать, но что? Сларк смутно помнил, что при остановке сердца есть ещё максимум несколько минут – и то в зависимости от выносливости и расы, по большей части – за которые можно было вернуть Живого к жизни, но… амфибия даже не представлял, что делать – и были ли у него эти минуты.

Внезапное ощущение: его кто-то видит. Кто-то мрачно смотрит в спину холодным взглядом, словно наблюдая, но не вмешиваясь.

Это не враг. Не оборачивайся: нет времени. Не смотри назад: не отвлекайся. Время утекает.

«Только бы получилось…»

Вывести воду из легких – и попытаться вновь запустить сердце, пока нет ещё признаков окончательной смерти. Но что делать с её дыханием, Сларк не представлял. Оставалось надеяться лишь на то, что рефлекторные движения, вызванные попытками массажа, заставят её дышать снова…

Паника. Ему никогда раньше не приходилось кого-то спасать, тем более – так. Уже мало беспокоило, что при попытке вернуть Лиралей к жизни, можно было случайно переломать ребра: порой приходится и чем-то жертвовать. И лишь бы только, лишь бы только сердце застучало вновь.

Люди, ну почему же вы такие слабые!

Взведенный до предела, бандит и не заметил увивавшийся рядом с лицом лучницы тихий ветерок. Словно пытающийся внести свой вклад, вернуть её дыхание.

Лишь в какой-то момент Сларк услышал тихий хрип… не показалось ли? Нет, и правда… сиплое, слабое дыхание. Еле-еле слышное…

И сердце… ещё неровно бьющееся сердце.

- Ох ты ж, - пробормотал он облегченно. - Слава тёмным богам…

Сюда могли прийти в любой момент: и его по-прежнему кто-то видел. Но ему плевать уже было на вечно мерещащуюся призрачную фигуру Стража, молча созерцавшего происходящее вплоть до самого конца.

Хриплый кашель: и ты помогаешь ей выплюнуть остатки воды. Тише, всё хорошо… я рядом. Я смог тебя вытащить: и я не отдам тебя сейчас. Когда ты мне смогла поверить. Когда ты смогла продержаться.

Тонкие, побледневшие, пальцы рефлекторно сжимаются у него на плечах. Крепко обняв всё ещё слабо дышащую лучницу, помаленьку приходящую в себя, Сларк вслушивался в её сердцебиение. Оно успокаивало.

Оно было.

Глубокие тени чуть дальше от берега… здесь их могут найти, найти очень быстро, пусть даже ветер скрадывает звуки. Но она ещё не может идти сама, не пришла ещё толком в себя: и надо выждать. Выждать, осторожно оттащив охотницу чуть глубже в тени у деревьев.

В этом лесу за городом и правда очень много теней даже днем, а уж тем более – ранним ещё утром. Когда кровавая заря над лесом только-только перешла в безмятежное светлеющее небо…

- Сларк? – тихий, еле слышный голос сквозь кашель.

- Тссс… да, это я, - бандит слабо усмехнулся. - Извини, немного опоздал.

- Больно… - чуть плача просипела Лиралей.

Похоже, он всё-таки что-то ей сломал…

- Пытался спасти, - он успокаивающе провел ладонью по её щеке.

- Всё… - она закашлялась, - Хорошо…

Ухмыльнувшись, Сларк наклонился, медленно проводя языком по губам лучницы, ещё чуть синеватым после столь близкого знакомства с глубокой водой. Лиралей приоткрыла глаза, чуть мутным ещё взглядом смотря на зубастую улыбку бандита…

И слабо улыбнулась в ответ.

- Я же говорил, - тихо рассмеялся Сларк, уткнувшись мордой ей в плечо. - Я из любой ситуации найду выход.

- Я… кхе… верю, - еле слышный смешок.

Пальцы перепончатой лапы рассеянно ерошили мокрые рыжие волосы. В этот момент он просто чувствовал себя безмерно счастливым уже оттого, что смог обойти смерть и здесь, вырвать Лиралей из её когтей. Девчонка всё ещё слабо дрожала, прижавшись к нему: и её тепло, её жизнь сейчас казалась ему самым дорогим, что у него есть. Жизнь этой странной сухопутной девочки, доверившейся монстру из чужой стихии, чуть не убившей её.

Как там, на реке… нырни глубже – чтобы успеть вытащить в последний момент. Чтобы доказать, что тебе можно верить.

Лиралей явно еще не могла прийти в себя – и уж тем более держаться на ногах достаточно твердо. Да что уж там: ведь и его самого уже сильно трясло от перенапряжения. Мышцы сводило. Последствия магического сна все еще сильно били по нервам, мелодия отголосками по-прежнему звенела где-то на задворках сознания. Сколько не пытайся отогнать видения: они всё ещё стоят перед глазами – и где-то на границе разума сомневаешься в реальности, той самой реальности, что создал ты своими руками, пустив небо под откос.

Пересказав пьесу своими словами.

Мерещившийся рядом силуэт уже давно исчез, пропало и чувство, что за ним следят. Возможно, это всего лишь бред перенапряженного сознания – и такая же иллюзия, как и отголоски допетой песни, скользящие над округой.

Пора было сматывать удочки: рыбалка не задалась. Опять.

- Отсюда надо убираться, - хрипло сообщил Сларк. - Эта охота закончена.

«Этой охоты не должно было быть».

Он сейчас не собирался ничего объяснять: не было особо времени. Да и то решение, что крутилось на языке, надо было ещё обдумать. Очень скоро слизеринцы могут обнаружить, что на дне пруда никого нет: и начнут искать по округе. Пока шум там ещё не затих, нужно срочно отсюда убираться.

- Тихо, пойдем, - пробормотал он уже без интонаций, подхватывая её.

Лиралей тихо ойкнула, когда бандит рывком поднял её на плечо. Всё же, сильная разница в габаритах сказывалась, и тащить девчонку на себе для него было несколько проблемно; уж тем более – сейчас, когда ему надо было как можно более бесшумно пробраться через заросли, с ней на плечах. Впрочем, Лиралей казалась неестественно легкой. Хотя это серьезно облегчало задачу, но причина этого не особо радовала.

- И больше не стреляй первая, - пробухтел Сларк вполголоса.

«Что-то мне это напомина… ах, да».

- Что? – не поняла Лиралей, медленно приходя в себя.

- Ничего, - амфибия осторожно перебрался через лежащий поперек пути полусгнивший ствол упавшего дерева. - Просто никогда не стреляй первая. Это всегда заканчивается одинаково, и мне потом приходится тебя приводить в чувство. Как тогда, на склоне, когда нас ещё твой мохнатый дружок нашел.

- А… я это… я не стреляла! – забурчала лучница.

Лапы успешно увязли в слякоти. Сларк вздохнул.

- Не в прямом смысле. Хотя, и в прямом, если говорить о том, как глупо нас поймали на площади.

Лиралей что-то невнятно пробубнила, опять закашлявшись.

- Ладно-ладно, - закатил глаза бандит. - Я тоже не безгрешен, успокойся.

«Мы оба совершили очень много ошибок… Вопрос, что было основной… и была ли она вообще».

- Рыбка… - раздалось через несколько метров.

«Да чтоб тебя, сколько ж раз говорить, что я не…»

- Что?

- Мы же правда живы?

Сларк чуть наклонил голову, так, что один глаз теперь смотрел прямо на чуть бледное лицо лучницы, с налипшими на него рыжими волосами.

- Тебе бы проспаться не помешало, Лир, - прокомментировал он вместо ответа.

Девчонка тихо хихикнула, снова зайдясь кашлем.

«Ну, мы точно живы, если ты можешь смеяться сейчас».

- Как и ожидалось, - прокомментировала стражница, - Никого на дне.

Трудно сказать, кто сейчас из них был больше в ярости – девочка-человек или взбешенный Страж. Сюда уже подтянулась половина охраны. Несколько человек были ранены Н’айксом, тварь сбежала в неизвестном направлении – и теперь оставалось только молиться, что нежить находится сейчас не где-то в глубинах городского лабиринта. Один из стражников, проверявший кусты на подходе к озеру, обнаружил несколько трупов с перерезанными глотками. Один из Живых ещё пребывал в пограничном состоянии со смертью: но его можно было вытащить. Кто виноват? А кто сейчас скажет…

Кто сейчас скажет, каким образом почти выигранная партия обернулась вничью. Каким образом эта скользкая склизкая тварь выползла сама и смогла вытащить свою подружку. Кто действительно виноват?

Сирена молча смотрела в светлое небо, думая о чем-то своем. Двигаться у неё сил не было, лишь немного порадовало, когда Слардар заботливо помог ей промыть раны и вымыть лицо. Должны скоро были привести целителя. А пока…

Пока она беззвучно пела, одними пересохшими губами. Прикрыв глаза от яркого света взошедшего солнца. И снова провал! Опять всё срывается в тот миг, когда ты почти выиграл! Ни один слизеринец не имеет права на ошибку, но она опять промахнулась – и опять её ошибка повлекла за собой чужие смерти. Как в битве при Крее. И опять она срывает голос…

По лицу текли слезы. Не позволяй эмоциям захлестывать себя – рано или поздно они приведут к ошибке. Рано или поздно ты чего-нибудь не заметишь – и оступишься. Проиграешь. Падешь снова.

- Не плачь, - Слардар обнял подругу, поднимая слизеринку на руки. - Мы ещё их догоним. И я лично распотрошу обоих.

Янтарные глаза Слитис смотрели на Стража с невыразимой тоской. Тихо вздохнув, Сирена слабо пропела что-то на незнакомом языке. Слардар чуть заметно улыбнулся. Это были те же самые слова, что она сказала ему тогда, на самом дне, когда Страж протянул руку потерявшейся в поисках девушке, некогда бывшей командиром батальона.

А взмыленная сухопутная девчонка-стражница уже, не сдерживая злости, орала на своих подчиненных. Во весь голос, вытирая остатки крови с лица. Слардар хмыкнул. Да уж, эта мелкая косатка явно когда-нибудь доберется до более высокого поста – с её-то настырностью. Если не умрет по дороге.

- Прочесать округу! - рявкнула девушка, стягивая шлем.

Каштановые волосы свалились на смуглое лицо. Она уже капитан стражи. Когда-нибудь – обещала она себе, смотря на действия подчиненных и иногда гаркая на них – когда-нибудь она станет командиром батальона, как Сирена. Командиром, пообещавшим защищать уже свой, сухой мир от монстров, что приходят из мрака. Она станет такой же… когда-нибудь.

- Трупы оттащите, - она с досадой сплюнула. - Живых, кто ранен – срочно в лазарет. Разделитесь: нам ещё нежить искать, куда эта тварь сбежала.

…И она, чёрт подери, не допустит, чтобы из-за её ошибки погиб кто-то из её подчиненных!

- Как тебя зовут, девочка? – внезапно негромко спросила Сирена.

Стражница склонила голову набок. В голубых глазах полыхало пламя.

- Тресдин.

***

Чем сухой мир не переставал раздражать, так это своей плоскостностью. Из-за этого Сларк постоянно чувствовал себя на дне без возможности хотя бы немного всплыть. Впрочем, в некотором смысле, на дне он пребывал почти всю жизнь, так что особо жаловаться не приходилось: жри, что дают. Что его нервировало куда сильнее, так это яркий дневной свет. Шарахаться по теням в лесу, конечно, неплохо, но он проникает даже сквозь кроны – и режет, черт подери, сильно режет глаза…

Если говорить начистоту, его не покидало крайне неприятное ощущение, словно афтершок от накрывшего его сна. Реальность по-прежнему казалась какой-то зыбкой, как песок на берегу, готовая разрушиться в любой момент. Возможно, пройдет скоро. Просто ещё немного звенит в ушах. Просто он до сих пор ждет очередного подвоха, очередного удара в спину.

Приходилось двигаться осторожно: патруль где-то рядом. Приходилось путать следы, пережидать – и снова выползать, стараясь держаться в тенях, стараясь как можно меньше оставлять следов. Они с Лиралей несколько раз чуть не нарвались на патруль. Последний раз кто-то из погони спустил пару существ, похожих на небольших волков – лучница назвала их собаками, – хорошая попытка… да вот только обе псины теперь лежали с отрубленными конечностями: Сларк не намерен был цацкаться.

Любой ценой оторваться от погони… любой… ну или почти любой.

Лиралей уже могла, хоть и не быстро, но идти сама. Бандита беспокоило только то, как держится она за ребра, да то, как бледно и исхудало выглядит. Лучница стойко молчала, стараясь не шуметь, стараясь не быть обузой. Хотя куда деваться: так или иначе, из-за неё он не мог идти быстро, вынужденный оставаться рядом.

Мысли вертелись в голове – неприятные, скользкие, заставляющие раз за разом обдумывать ситуацию, пытаясь переосмыслить её. Бандит и лучница избежали смерти. В этот раз. Но по факту их по-прежнему держали за жабры. Малейшая оплошность – и из следующего капкана они могут уже вдвоем не выбраться. Чёрт знает, что делать. Хотя нет, Сларк знал решение проблемы. Другое дело, что оно ему не нравилось и…

И его надо было просто принять раньше. Гораздо раньше.

Не тогда, когда это будет настолько болезненно.

Уже ближе к полудню удалось добраться до скалистого склона, в который переходил лес. Несколько километров пути – и Лиралей уже едва держалась на ногах. Сларк с сомнением смотрел на то, как лучница упорно идет вперед, пытаясь просто не подвести его. Уже почти выбившись из сил, уставшая – и очень голодная. Впереди предстоял долгий подъем через покрытую лесом скалистую гряду – и Сларк серьезно сомневался, что Лиралей это выдержит. Впрочем, здесь уже были места, где можно было спрятаться, где можно было переждать в тени камней и зарослей. Что там дальше за склоном? А кто его знает. Он вообще подозревал, что море где-то неподалеку отсюда, возможно, не более чем в паре дней пути: иначе бы как Слардар и Сирена так быстро добрались до этих краев? Но с какой стороны? Сказать честно, он давно уже потерял всякую ориентировку на местности – и даже близко не представлял, где они сейчас находятся. Можно было, конечно, спросить это у Лиралей, но лучница находилась в далеко не лучшем состоянии: сказывалось напряжение и голодовка, сказывался непрошедший шок от утопления и оставшиеся после городской драки травмы…

Хотя и собственное состояние было не многим-то лучше, а есть хотелось отнюдь не меньше.

Ближе к вечеру небо снова заволокло облаками. Начинало темнеть. Дождя не было, но зато хоть что-то заслоняло противный свет, так больно бьющий ему по глазам. По крайней мере, не так ярко будет – будет легче идти вперед.

Ему.

- Ух…

Сларк в последний момент поддержал чуть не упавшую лучницу. Может, просто оступилась, споткнулась? Нет, заглядывая в бледное лицо, он понял сразу: дальше она уже не протянет.

- Так, всё, - вздохнул бандит. - Не идем никуда.

- Но…

Амфибия поволок её в тень, под навес у ближайших камней и кустов.

- И вот куда ты меня тащишь, рыбка? – хмыкнула Лиралей безразлично. - Я ж мешаюсь только. Бросил бы уже давно. Или бы съел.

- Молчи уж, - Сларк склонился над лежащей на земле лучницей. - Тебе бы и правда немного поспать, Лир. Совсем плохо выглядишь и бред несешь.

- А как же…

- Мы уже достаточно далеко ушли, - сказал он успокаивающе. - Вряд ли они даже по следам нас тут найдут. Да и они сейчас наверняка отвлечены на бардак, который я там навел. От одних только слизеринцев не так уж много проблем, да и искать они нас будут достаточно долго.

Сев рядом, он закатал накидку девчонки, ощупывая ребра.

Отстранено он заметил, что метка, оставленная уже почти месяц назад – неужели прошел всего лишь месяц? неужели прошел уже целый месяц? – на теле Лиралей Акашей, поблекла, став практически незаметной.

- Фух, целые… я-то уж думал, сломал что-то или треснули.

Та лишь хихикнула. Протянула ладонь, мягко коснувшись морды Сларка. Тот мрачно посмотрел на улыбающуюся взмыленную девчонку. В её глазах отражались его собственные – и его зубастая пасть.

У людей такие смешные зубы. Пародия на клыки, пародия на когти. Они не видят в темноте, они захлебываются под водой. Они слабы, и всё же среди них встречаются хищники. Да вот только обычно одни охотники пытаются убивать других, иначе окажутся добычей сами – и это правильно. Сожри или будь сожранным: это природа, жестокий мир без правил. Тот мир, в котором он прожил большую часть жизни. Но…

Хмыкнув, бандит склонился, медленно, но с чувством вылизывая её шею. К чёрту всё. Иногда так хочется просто забыть о том, что они оба друг для друга – потенциальная добыча. Она тихо смеется, притянув его к себе, гладя чуть скользкую чешую, смешно прижатые ушные плавники. Чуть подумав, Сларк осторожно прикусывает кожу на шее лучницы – не до крови, дразня. Девчонка даже не дергается. Доверяет. Так безрассудно доверяет ему. Знает, что ничего он ей плохого не сделает…

Знает, что уже через пару минут будет просто дремать в его объятиях.

Так хочется сейчас зайти чуть дальше. Но чем дальше ты зайдешь – тем сложнее тебе будет принять решение. Ты же знаешь это.

Просто пока что оправдываешься тем, что она ещё слишком слаба. А потом... а потом вы разойдетесь.

Бандит осторожно вывернулся из её рук, стараясь не разбудить. Так или иначе, с наступлением вечера он уже не так сильно хотел спать сам. Она выглядела сейчас так слабо и измотано. Пока девчонка дремлет, надо было соображать, чем её накормить: так она долго не протянет.

Можно было пойти поискать добычу в лесу, но он серьезно сомневался, что здесь водилось что-то в меру крупное. Да и не хотелось никуда отходить от Лиралей, свернувшейся в клубочек: опасно оставлять её сейчас одну. Она и так еле дышит. Дышит. Дыхание, тихое чуть сиплое дыхание. Разметанные по бледному лицу спутанные рыжие волосы. Она зябко кутается в свой плащ – ещё немного мокрый, изрядно изорванный и покрытый пятнами крови. И она сейчас, в отличие от него, совершенно безоружна.

«Помнишь, я говорил, что убью тебя, если будешь мешать?»

Смешок.

«Но теперь я уже не смогу этого сделать… теперь я не хочу даже отпускать тебя».

По-прежнему плохие мысли. По-прежнему вслушиваешься в это дыхание, срывающееся на хрип. По-прежнему странное зыбкое чувство…

«Я ведь не тот, кто тебе нужен. Я не тот, кто может тебя защитить, Лир… и, черт подери, если так и дальше будет продолжаться, то один из нас утянет другого за собой на дно».

Сларк поймал себя на том, что смотрит на кинжал в руках. Непривычный, чужой: но какая, к чертям, разница – оружие есть оружие. Нож есть нож, им можно резать других. Ну и иногда использовать не по прямому назначению.

Мысль пришла внезапно, перекрыв ненадолго основной поток.

«Ты рыбу ешь?»

Косо усмехнувшись, амфибия начал собирать сухие ветки для костра.

Вода…

Ты снова проваливаешься в воду, но нет уже страха – и остался только размеренный стук сердца, да шум в ушах. Вода встречает дружелюбными объятиями, мягкая и прохладная. Нет такой тьмы вокруг – и где-то вверху блестит водная гладь. Прозрачная, светлая, озаренная солнечными лучами, преломляющимися сквозь поверхность.

Ты вновь падаешь вниз, всё глубже и глубже, но нет уже боли – и ты можешь дышать.

Дышать под водой.

Широко распахнутые глаза не режет жидкость: и ты расслабленно уже смотришь на удаляющуюся сияющую плоскость. Ты падаешь вниз, глубже и глубже, но тебя ничего не тянет ко дну: это свобода.

Ты на свободе.

Ты можешь всплыть. Уйти. В любой момент.

Тебя ничего не держит. Ничего. Ведь это твой и только твой выбор.

Ты знаешь, у дна всё равно ждут тени. Рано или поздно они тебя убьют. Ещё чуть глубже – и ты вспомнишь, что не можешь видеть во тьме. Ещё чуть глубже – и ты вспомнишь, что не можешь дышать под водой. Но пока ещё не поздно.

У тебя есть время на размышление… просто оно истекает.

Утекает, как вода сквозь пальцы. Как пузырьки воздуха, стремящиеся к яркой поверхности, разделяющей два мира.

К черте, за которую вы оба так бездумно заступили.

Но ты ведь понимаешь, что вам придется сделать этот выбор? Ведь он не сможет всегда быть твоим дыханием под водой, твоим зрением во тьме. Он не сможет всегда быть рядом, опекая тебя. Он такой же хищник, как и ты. Такой же одиночка… как и ты. Это ваша природа, с этим ты ничего не поделаешь. Рано или поздно, один из вас убьет другого – или утянет за собой на дно… или в костер.

Я смогу сама встать на ноги.

Лиралей смеется, выворачиваясь из объятий потянувшихся к ней теней.

Я научусь самостоятельно видеть во тьме.

…лучница тянется к поверхности, всплывая.

Я научусь дышать под водой.

Поверь мне.

Лиралей проснулась под шелест разведенного огня. Некоторое время она так и лежала с закрытыми глазами, прислушиваясь к треску костра. А Сларк, похоже, запомнил то, как она показывала ему, как зажечь ветки. Забавно, конечно, но зачем ему потребовалось это сейчас? Ведь летом не так холодно, а сам Сларк плохо переносил яркий свет, всегда стараясь погасить огонь сразу же, как только Лиралей засыпала.

Когда сон отпустил окончательно, лучница приоткрыла глаза. Уже стояла ночь, было достаточно темно, но сквозь темноту у горящего костра девушка заметила знакомый силуэт. Сларк что-то пытался обжарить. Она некоторое время с любопытством наблюдала за этим. Смутно пахло чем-то знакомым, но спросонья она не узнавала запах. Как и не могла сообразить, где бандит-таки нашел еду: ведь на этом скалисто-лесном склоне если что-то и водилось, так это разве что хорьки, да местные птицы. Отличить ядовитые растения от неядовитых он вряд ли сможет – если вообще вспомнит, что она не только мясо ест.

Бандит обернулся на шорох, поняв, что девчонка уже проснулась. Только сейчас Лиралей заметила, что Сларк трет бок, а бело-синяя чешуя местами уляпана в относительно свежей крови. Охотился, что ли? Было бы не очень удивительно – тем более ещё в самом начале пути, до той стычки на склоне, он несколько раз довольно успешно атаковал небольших зверей…

- Ммм… что жарим? – Лиралей поднялась на локтях.

Прямого ответа не последовало, Сларк лишь усмехнулся, оборачиваясь на звук. Из-под изорванного капюшона блеснули жёлтые огоньки глаз.

- Проснулась-таки? Есть будешь? – задорно поинтересовался Сларк.

Его голос звучал… как-то слишком уж весело.

- Такой радостный. Кого-то прирезал? – хихикнула лучница, подбираясь ближе.

- Если я скажу, что да, – ехидно ухмыльнулся бандит. - Ты есть будешь?

- Ага!

- Даже, - хитро сощурился он, - Если я скажу, что это человечина?

Она принюхалась. Но, похоже, амфибия уже изрядно пережарил шмат – и запах толком не разбирался. Хотя… пахло явно очень знакомо.

- А мне без разницы, – пожала она плечами, улыбаясь. - Если оно мертвое, то уже нет смысла церемониться, человек не человек. Да хоть такая же рыбка как ты, Ликан же вон жрет.

От упоминания Ликана Сларка слегка передернуло.

- Кстати, ты уже передержал…

- Хехе… ты торопишься?

- Дай сюда, - Лиралей протянула руки. - Я так съем.

«Интересно, где труп… или остальное он сам съел…? о, еда!»

Сларк с нескрываемым интересом наблюдал, как девчонка, почти давясь, чтобы проглотить оторванный зубами слишком большой кус, почти не жуя. Выглядело довольно потешно – и амфибия едва давил смешок. Интересно… как скоро она поймет? Лиралей ела с такой же жадностью, с какой он когда-то раздирал других заключенных. Легко понять: за несколько дней она лишь что-то перехватила в городе, стащив с прилавка.

- На вкус, - заявила девчонка сильно повеселевшим голосом, прожевав очередной клок, - Как рыба… изрядно такая жесткая и…

Сларк безмятежно улыбался во всю пасть, подперев скулы лапами, смотря на лучницу. Та подняла взгляд, непонимающе посмотрела на него. Потом на забрызганный засохшей кровью чешуйчатый бок амфибии.

Бандит выразительно взглянул куда-то в небо. Его хвост чуть дернулся, с головой уже выдавая то напряжение, с которым он старался промолчать.

- Т-так… - лучница так и замерла с застрявшим в зубах мясом, - Так…

Похоже, она начала соображать. Что ж, это уже лучше: приходит в себя, значит… хехе.

- Только не говори мне…

Лиралей поперхнулась. Уставилась на по-прежнему лыбящегося бандита. Тот «виновато» развел руками:

- Ну ты ж сказала «какая разница?».

Лучница пару секунд помолчала, потом спокойно проглотила кусок – и принялась дальше преспокойно обгладывать шмат.

- Ну, могу поздравить: ты вкусный, - радостно заявила она между делом. - Правда, жесткий.

- Умная какая. Ты ешь рыбу? Ешь. Вот и ешь молча! – засмеялся Сларк.

- А, ну ты наконец-то признал, что ты рыба, - хихикнула Лиралей.

Обоюдный взрыв хохота.

Следующие несколько минут, впрочем, прошли в полной тишине. Так или иначе, оба думали сейчас каждый о своем, не подозревая даже, насколько их мысли сейчас синхронны. Решение крутилось на языке. Очевидное. Легкое. И такое сложное.

Ведь разрыв – это всегда тяжело.

Тем более, когда за многие годы это чувство было первым, что вспыхнуло в кромешном мраке – но в итоге оказалось фонариком удильщика, ведущим в пасть смерти. Тем более, когда для этой забавной девчонки это оказалось чем-то, способным поддержать после всего, что с ней случилось. Тем более, сейчас… когда первый шаг за черту уже был сделан.

Ещё пару дней – и она сможет сама держаться на ногах. И на этот раз им придется разойтись. Быть может, не навсегда – да, почему бы не тешить себя надеждой? – но уж точно пока шторм не затихнет. Находиться друг с другом рядом уже давно стало смертельно опасно.

Но особо выбирать не приходится. Сейчас если не разойтись, то потом будет поздно. Всё же, поодиночке им проще выжить будет…

«Не говори больше, что выживешь один,» - эти слова до сих пор звучали в памяти.

We held our breath when the clouds began to form

But you were lost in the beating of the storm

And in the end we were made to be apart

Like separate chambers of the human heart

(с) Linkin Park – Burning In The Skies

Но его по-прежнему терзали сомнения. Выживет ли она одна сейчас? Он не будет задерживать Лиралей, если она решит уйти сама: но продержится ли она сейчас одна? Сможет ли уйти от своей погони, не столкнувшись снова с демоном? Выживет? Или просто признай: ты не хочешь отпускать её. Просто признай: ты слишком привык к её теплу.

К тому, что в этом мире есть хоть кто-то, способный увидеть в тебе нечто большее, чем кошмарного монстра, приходящего из темноты.

Протянуть руку – и помочь уже тебе. Потому что, сколько это ни отрицай, тебе тоже нужна помощь.

- …Что такого, если тебе нужна помощь?

- Мне. Не. Нужна. ПОМОЩЬ! Уйди! …

Всё пришло к началу.

Вновь, как больше недели назад, они сидели по разные стороны костра, озаряющего небольшую полянку среди кустарника и холодных скал. И вновь Лиралей сидит, улыбаясь, кутаясь в заляпанный порванный плащ – и в её золотистых глазах пляшут отблески огня, складываясь в обжигающий и, вместе с тем, согревающий узор.

- …Ты уже лучше себя чувствуешь?

Она вздрагивает, кутаясь плотнее в накидку.

- Угу.

- Тогда почему бы не разойтись? – усмехается Сларк, заранее зная, что он услышит…

Всё пришло к началу: и острое чувство дежа-вю не покидает тебя снова…

Быть может, это всего лишь сон? Нет, всё реально. Костер дышит теплом в морду, чуть искрясь, яркий свет режет глаза – и надо его погасить, но ты не хочешь лишаться того тепла, что этот свет несет.

Все партии начинаются похоже – просто иногда ты позволяешь поставить тебе мат с самого начала, а иногда тянешь до конца: и порой переворачиваешь заведомо проигранную игру внезапным решением.

- …Так что если хочешь – уходи сейчас. Пока не поздно.

Лиралей натянуто улыбается.

- Я останусь. Мне всё равно нечего терять…

Все партии начинаются одинаково – но только от тебя зависит их конец.

Просто соберись, хотя бы сейчас. Хотя бы в этой жизни. Пересиль себя – и сделай другой ход. Переиграй эту партию.

- Лир.

Девчонка поднимает взгляд, по-прежнему улыбаясь. Маленький веселый дьявол. Пусть она выше него ростом, она по-прежнему оставалась для него некрупным хищником с суши. Лисенком, которого он опрометчиво поднял на руки. Мальком, которого надо было учить жить – иначе сам он сдохнет в борьбе за жизнь. Просто теперь она уже могла стоять на ногах. Сама искать добычу. Сама обороняться от крупных хищников.

Она уже не нуждалась в его помощи.

- Ты уже лучше себя чувствуешь?

- Угу.

- Тогда почему бы…

- Не разойтись? – закончила Лиралей, улыбаясь.

Похоже, объяснять ничего не придется.

Девушка поднялась на ноги и нетвердой ещё походкой подошла ближе. В её движениях даже сейчас сквозило что-то звериное. Скользнув к Сларку, она присела напротив, положив руки на чешуйчатые плечи, заглядывая в жёлтые глаза разумного монстра. Бандита чуть обдало коротким порывом ветра. Всё повторялось зеркальным отражением: ведь тогда он точно так же подошел к ней, скользнув, как хищная рыба в воде, положив руки на плечи – и что-то ей объясняя.

- Послушай, - Лиралей усмехнулась, ткнувшись носом в его нос. - Это же не обязательно навсегда. Мы ведь всегда сможем найти друг друга, если оба останемся живы.

Да. Всегда можно оставить пути к отступлению. Внушить себе надежду, что это лишь временная мера. Что когда шторм затихнет…

Если оба… останутся живы.

- Ты продержишься одна-то хоть?

Лучница усмехнулась:

- А ты мне веришь?

- С кем поведешься… - вздохнул Сларк. - Ладно, верю. У тебя хоть какой-то план есть?

- План Б? – хихикнула девчонка.

- План Б я уже заслушал, - отозвался бандит. - Мне план А интереснее.

Тихий переливистый смех.

- Ладно, вот что я думаю, - сообщила Лиралей. - Если мы сейчас пойдем дальше, то к концу ночи выйдем уже ближе к местным озерам. Оттуда рукой подать до моря. Я хорошо разбираюсь на местности: не потеряюсь. Тебе не так уж сложно будет затеряться, я покажу дорогу, а там и разойдемся. Сама пойду в ближайший портовой город…

- Стоп… что? – до Сларка начало медленно доходить сказанное.

- Пиратить пойду, - хихикнула лучница.

- ?! – он аж разинул пасть от удивления. - Серьезно?!

- Ага.

- Лир… я уже говорил, что ты дурная на всю голову?! За нами хвост, - он нервно дернул собственным хвостом, - Из наших, а ты лезешь в море?! Тебя, черт подери, из пруда-то доставать пришлось, а ты лезешь… в море?!!!

- Вот чья б корова мычала о дурости, - передразнила его лучница. - Ещё что-нибудь скажешь, я тебе перемою всю твою дурость. Начиная от твоего «я полезу в подвал, что со мной случится, я ж откуда угодно выползу!» и кончая твоим «я в одиночку выживу!».

Голос её немного сорвался, но она вновь заулыбалась: ведь всё осталось позади.

Всё… действительно осталось позади.

Скоро всё и правда останется позади. И сколько не убеждай ты себя, что вы оставили пути к отступлению – это всего лишь ложная надежда, грустный самообман. Мы все любим обманывать себя – и верить в свои же сказки.

- Ладно-ладно, уговорила, оба дураки, - закатил глаза Сларк.

- Ладно, туши костер и пошли, к рассвету доберемся, – радостно объявила Лиралей, вскакивая на ноги… и чуть не свалившись от резкого движения.

- Не прыгай ты так, - поморщился Сларк, поднимаясь следом, - Пойдем…

Сердце билось всё ещё немного глухо. Как своими шутками Лиралей не пыталась сгладить обстановку, наигранная радость и азарт особо веселья не прибавляли ни ей, ни ему…

И мысленно каждый из них отсчитывал часы до нового восхода солнца.

Акаша задумчиво смотрела на истончавший серп луны в небесах – скоро новолуние. Конец цикла. Интересно, сколько прошло времени уже с того дня, как всё началось…

Нет, не так. Сколько прошло… веков?

Надо бы найти эту рыжую девчонку… Она бы с удовольствием поиграла с ней снова в кошки-мышки. Раз уж та живая, то почему бы нет…?

- Акаша, - раздался голос за спиной.

Демон обернулась на звук. Некро’Лик смотрел на суккубу со всё тем же безразличным выражением лица…

- Мне надо с тобой поговорить. Серьезно.

…и голос его не предвещал ничего хорошего.

Ночь уже шла к концу, когда, преодолев гряду, они спустились в лес по ту сторону каменного перевала.

- Хех, здесь совсем как у нас было! – раскинув руки, Лиралей прошла по полянке, спускающейся к озеру далеко внизу.

Трава доходила до колена. Ночная тишина и шелестящий в кронах ветер. И, хоть с грустной улыбкой, но вспоминаешь родной лес – в те безоблачные дни, когда он ещё не лежал мертвым пепелищем. Когда, прибежав по утру к озеру, можно было столкнуться с Аюштой… она тогда ещё не ушла на войну в другой мир. Когда, забравшись глубоко в рощу, можно было нарваться на Ликана – и поиграть со взрослым оборотнем в догонялки, всё равно зная, что он не тронет юную лучницу. Когда можно было в любой момент кинуться на охоту или сбежать в соседнее село, раздражая сельчан, называвших Лиралей лисицей-воришкой – и не раз уже пытавшихся поймать вредоносную девочку с рыжими волосами.

Лисицы веселые и хитрые существа. Маленькие дьяволята, кого никто всерьез не воспринимает… пока не станет слишком поздно.

Лучница запрокинула голову, прислушиваясь к подувшему в лицо ветру, разметавшему по лицу волосы, наспех расчесанные какой-то веточкой. Она чувствовала себя немного устало. Впрочем, пара часов сна быстро решила бы все проблемы…

- Не правда ли здесь хорошо, а?

«С погоней за спиной ты ещё способна об этом думать? Беззаботное же создание… хотя да, тут неплохо. Прямо как в зарослях у того берега, где я когда-то жил. Да и думаю, патруль от нас сильно отстал…»

Сларк выглядел несколько хмуро.

- Улыбнись, - подбодрила она, садясь на траву у самой воды, - Всё хорошо же будет!

- Мне кажется, - с сомнением пробормотал бандит, - Ты это уже говорила. Потом нас поймали.

- Параноик, - хохотнула Лиралей, обняв его за плечи и сонно зевнув.

«Как мне не хочется думать, что мы вот так последний раз сидим».

- Поспи лучше. К утру расходимся, - наконец хмуро сообщил Сларк. - И лучше будет, если ты выспишься. Я сейчас немного тут поплаваю и тоже лягу.

- Угу.

- И это… - амфибия сглотнул и сипло выдал: - Знаешь, на всякий случай. Кто первый просыпается – тот первый и уходит. Не будя другого. Просто… просто чтобы…

- Я поняла.

- Ну давай, тогда… я скоро буду.

Он скользнул в воду, отплывая всё дальше от берега. В несколько рывков добравшись до середины озера, Сларк резко нырнул вниз, уходя под воду, в темноту, в привычные тени…

Ощущение свободы… ты ведь свободен: зачем ты сам позволяешь на себя надеть эти оковы? Глубже, ещё глубже, мгла и ночь – твой дом, тени – это те, кому ты можешь доверять. Почему ты доверился ей? Дыши глубже – ты ведь можешь дышать под водой. Тебе тяжело на суше, но от этого тебе и не деться никуда – в море тебя слишком легко найдут «свои же». Весь морской народ, какой бы расы они ни были, уже по умолчанию враги. Но враги и те Живые, что живут на суше. Глубже, к самому дну… Это вечный заплыв наперегонки со смертью, вопрос лишь сколько ты продержишься, прежде чем сожрет тебя очередной капкан, из которого ты не выберешься.

Убивай – если хочешь просто выжить. Прячься по теням, уходя дальше и дальше от родной стихии: вынуждая слизеринцев – и кого они ещё пошлют в смертельную погоню? – сражаться с тобой на чужой территории. Да, она и для тебя чужая: но даже на суше есть тени и вода. Чёрные тени – и глубокая вода, в которых не выживут даже местные обитатели…

Вода… почему именно море, Лиралей? Так тянет, хех, к воде? Или…

Внезапная догадка заставила его в один гребок резко вынырнуть, так и застыв на середине озера.

Так вот оно что… это не предпочтение, это не дурость, это холодный – и крайне расчетливый ход. Отвлечь погоню на себя – и они легко поверят, что это ты пошла следом за мной. Сунуться в море, чтобы дать мне фору. Чтобы дать шанс затеряться на суше. И заставить сухопутных зверушек, севших нам на хвост, сражаться с тобой на чужой акватории…

Хех. Научиться – пусть и в совсем ином смысле! – дышать под водой.

Вода стекала по чешуйчатой морде, по челюсти, капюшону и плавникам. Да, Лиралей… а ты всё-таки изменилась.

С кем поведешься, да?

Всплеск сзади заставил его обернуться.

- Не спится, да? – хмыкнул Сларк, заметив плывущую от берега Лиралей.

- Угу, - лучница скользнула ближе.

Одежды на ней практически не было: большая часть осталась на берегу. Всего лишь маленькое наблюдение: ведь в прошлый раз, ещё на реке, она так и соскользнула в воду, ничего не сняв… не то, чтобы это что-то значило – но немножко кольнуло внутри. Взгляд рассеянно скользнул по фигуре девушки – всё-таки, человеческие тела несколько… отличаются.

Хех.

- Утонуть не боишься? - негромко усмехнулся бандит.

- Не, - лучница потянулась к нему. - Всё… нормально. Ты же рядом.

В её голосе всё же едва слышными интонациями звучал страх, неумелые ещё попытки его скрыть. Прикосновение её пальцев к руке – и он сам, вздохнув, аккуратно притягивает Лиралей к себе:

- Держись, а то утонешь.

Девушка слабо хихикнула, крепко обняв его, сейчас удерживающего на плаву их обоих.

- Рыбка…

- Мартышка, - незамедлительно парировал Сларк, вызвав тихий смех.

Несколько секунд молчания – лишь всплески воды и дыхание. Лишь она рядом – так близко. Только теперь чувствуешь её полностью: каждый изгиб тела. Она ещё немного боится находиться в воде – но держится за тебя. Понимая, что так недолго ещё осталось.

Молчание, только новый всплеск воды – и её руки, скользнувшие по его телу. Ощущение как током пробило.

Непривычное, холодное и вместе с тем – такое желанное.

«Я так не хочу отпускать тебя…»

Чуть усмехнувшись, Сларк аккуратно коснулся языком её щеки, слизывая слезы, стараясь не задеть подругу выпирающими зубами, дотрагивается до носа – под тихое хихикание расслабившейся лучницы. Удерживаясь одной рукой за его плечо, она неловко провела пальцами по его клыкам.

- Айда к берегу, едва на плаву держишься.

Уже когда под ногами обнаружился песок и камни, но вода ещё доходила до пояса, Лиралей внезапно сгребла Сларка в охапку, тихо смеясь. Короткая, шутливая скорее борьба – и девчонка оказалась мягко прижатой к гладкому валуну, выступающему над водой.

- Засранка, - чуть хрипло рассмеялся бандит. - Не пытайся застать меня врасплох, это бесполезно.

Стараясь не оцарапать её короткими когтями, он начал щекотать лучницу, заставив ту громко захохотать, выворачиваясь из объятий. Впрочем, скоро они просто сидели по пояс в воде, улыбаясь друг другу – и стараясь не думать, что это их последние часы рядом.

Запах друг друга – для обоих поначалу такой странный, но давно ставший привычным. Касания – и его давно уже не смущает её теплая кожа, а её – его скользкая от воды чешуя. Найденные общие жесты. Его осторожные прикусы – не до крови, лишь щекоча кожу. Его необычное для водных существ тепло, стучащее чуть нервно сердце, худощавое, легкое, но крепкое тело.

Ладошки Лиралей осторожно спустились к бокам Сларка.

- Хм… - пробормотала она сонно, уткнувшись в его плечо, - Помнишь тот наш разговор… ну, насчет… ну ты понимаешь, да?

Сларк негромко рассмеялся.

- Да, - он потрепал лучницу по вымокшим волосам. - Да всё так же, как и у вас. Мы же всё-таки не совсем «рыбы». Ну разве что, может, детали разные, хех. Знаешь, как-то не доводилось узнавать… кхех… подробнее.

Тихий смех. Её ладони скользнули чуть ниже, к поясу. Движение немного щекотнуло нервы, заставив немного дернуться хвост.

- Ты знаешь, - Лиралей чуть вздрогнула. - Я до встречи с демоном тоже…

- Плохие воспоминания, да? – риторически поинтересовался Сларк, тепло обняв подругу. - Расслабься, это всё позади.

«Скоро совсем всё будет позади…»

- Это… это же не должно быть больно?

«Её прикосновения…»

- Хех. Не знаю, прости уж. Наверное, нет.

«Я бы хотел… ох, просто не думай об этом…»

- А может… - прошептала она, поднимая глаза.

Тишина. Неуверенный взгляд, чуть нервное движение…

- Может мы… ну… ты сам знаешь. Это…

Сларк косо усмехнулся.

- Скажи уж прямо.

Она густо покраснела – и опустила взгляд в воду.

- Посмотри на меня, - негромко сказал он, дотронувшись перепончатыми ладонями до её щек, пытаясь заглянуть в глаза. - Ну? Лир…?

- А… - секундный взгляд, и она жмурится, после чего, наконец, тихо-тихо выдала. - Давай… займемся любовью?

«Ты всё-таки это сказала…»

Короткое плавное движение – она оказывается в крепких объятиях, чуть прижатая к камню, но без усилия… с оставленной свободой выбора. Открыв глаза, Лиралей растерянно смотрела на грустно улыбающегося Сларка. Его морда сейчас выражала, казалось, даже больше, чем способно выразить было человеческое лицо.

- Ты и правда этого хочешь, да? – он усмехнулся, смотря, как она, снова зажмурившись, неуверенно кивнула, не в силах сказать что-то вслух. - Хех… не будешь потом жалеть?

Закушенная губа. Будет. Ведь чем ближе ты подошел, тем больнее будет тебе расстаться. Будет. Ведь это последняя установленная черта.

- Ну? – мягко спросил амфибия, ткнувшись мордой в плечо подруги, и так же прикрыв глаза, - Не молчи. Если не уверена, просто скажи сразу. Хех… Я не настаиваю.

Ответь «нет»: в конце концов, о чем жалеть, если ты никогда не знал, что такое близость? Это будет не так больно, чем знать, что это был первый – и последний раз. Или будет…?

Ответь «да»: ты слышишь, как громко стучит мое сердце, насколько я всё же хочу хотя бы раз почувствовать тебя…

Ответь. Это должен быть твой выбор.

Её ладонь коснулась его скулы, мягко скользнула по шее, потом по груди. Лиралей дотронулась губами его носа, крепко обняв за плечи.

- Ты ведь сам знаешь, да? - прошептала она, - Зачем нужны эти вопросы?

Тихий смех.

- Зачем… и правда.

Усмехнувшись, бандит наклонился, медленно проводя языком по её шее, заставляя Лиралей запрокинуть голову. Шершавые пальцы скользнули по талии, спускаясь к бедрам. Движения, полные едва сдерживаемой страсти, желания, подавляемого так долго – и теперь рвущегося на свободу. Поначалу неловкая ласка, но с каждым новым вдохом, с каждым жестом чуть больше эмоций, и всё более открыто, напористо он проявляет свою жажду близости.

Всё то, что накопилось за дни, проведенные вместе.

Негромкий смех лучницы раздался в тишине вместе с тихим смешком её спутника. Теплая вода и камни мелководья сменились шелестящей травой на берегу. По ним обоим стекала ещё ручьями вода, но оба этого практически не замечали. Пусть они столь разные: костер страсти сейчас подкармливало, распаляло влечение двух душ, не обращавших уже внимание на такие досадные мелочи – и тепло чужого тела быстро переросло в жар, охватывающий обоих.

Как для обитателей морских бездн, так и для жителей сухого мира, общие жесты, что сейчас искали – и находили – Сларк и Лиралей могли показаться ненормальными, дикими… но разве не безумной была сама любовь тех двух существ, двух охотников, что нашли друг друга на пересечении миров, что разделяла водная гладь?

К чёрту предрассудки!

Его руки легли на плечи лучницы, аккуратно, но твердо укладывая её на лопатки. Едва слышно засмеявшись, Лиралей коснулась его шеи, щекоча жабры, словно зная, насколько этот жест сейчас заводит его – как адреналин взлетает в крови, когда у горла дрожит чей-то нож.

Не сдерживай порыв! К черту мысли! Быть может, ты пожалеешь об этом ещё не раз и не два, но это будет потом. Не сейчас.

Казалось, в эти глаза можно было смотреть вечно, и мы смотрели, видя, каждый, своё отражение в бездне.

Ласка становилась всё более настойчивой. Тонкие пальцы, скользящие по чешуе, плавно чертящие дорожки на ещё мокрой от воды шкуре. Ладони, шершавые – и так непривычно горячие – медленно стягивающие замызганные в крови, изорванные, изодранные остатки одежды.

Казалось, с каждым твоим вдохом мое сердце колотится всё чаще.

Стук сердец – и тихий смех двух существ, подбирающихся друг к другу всё ближе: как два охотящихся друг на друга хищника. Ничто не разделяет – последняя, такая смешная преграда одеждой, пропитанной кровью и мокрой от воды, лежит рядом в траве.

Остался лишь последний шаг.

Бандит медленно провел ладонью по животу Лиралей, спускаясь ниже, чуть царапнув кожу некрупными когтями. Чувствуя, как сжались поначалу ноги девушки.

- Расслабься, я не сделаю тебе больно, - усмехнулся Сларк чуть слышно, заглядывая в глаза.

- Обещаешь? – хихикнула лучница.

- А ты мне веришь? – он улыбался уже во всю пасть.

- Вот как будто ты не знаешь… - она прикрыла глаза, расслабившись.

- Просто помолчи, - его язык скользнул по её губам.

Я люблю тебя… я… хочу тебя…

Лиралей вздрагивает, выгнувшись в его объятиях, прижавшись, когда их тела сплетаются в порыве желания, накрывшего с головой; когда Сларк заходит дальше ласки. Вырывающийся невольно тихий выдох лучницы переходит в слабый стон, тонкие пальцы Лиралей до боли сжимаются на плечах бандита. Сларк успокаивающе зашептал что-то, стараясь двигаться аккуратнее.

Твой голос, твой шёпот, твой стон…

Близость сводит с ума – и хочется утолить ЭТУ жажду. Лишь стараешься не причинить боль. Касаешься языком её щеки, извиняясь за слишком резкое движение, как будто зализывая рану, но в ответ лишь тихий шёпот:

- Всё хорошо… я люблю тебя.

- Я тебя тоже… - кажется, голос звучит ещё более хрипло, чем всегда.

Я хочу забыть, кто я – и кто ты, хотя бы сейчас.

Лиралей притянула его к себе, крепко обняв. Не было больно, как в ту жуткую ночь, когда её настигла Акаша; грубоватая, но заботливая ласка Сларка нравилась. Девушка откликалась на каждое его движение, поддаваясь той страсти, с которой он действовал.

Они уже не сдерживались – инстинкты взяли своё. И пусть это грех: оба хотели этого греха, этой запретной близости. Как маленькая охота: с каждым новым движением ты всё больше узнаешь другого, но уже не для того, чтобы его убить. Как странная игра. Два столь разных создания, укрытые тенями и ветром, заглушающими все звуки, - два охотника, занимающиеся любовью сейчас, когда их охота была закончена в объятиях друг друга.

Люби, сквозь острую боль в сердце от приближающейся разлуки. Забудь. Позволь ласкать себя - чувственно, настойчиво. Дыши, срываясь на стоны. Отдайся накатившей волне желания, целиком, полностью... шепча имя - и слыша, как шепотом во тьме зовут тебя.

Мы оба – в крови, которую уже не искупить.

Мы оба – в грязи, которую уже ничем не смыть.

Мы оба – увязли в грехах настолько, что эта связь, этот порок, уже не меняет ничего.

Но неужели тепло запретно?

Ведь это чувство – всё, что у нас осталось от жизни.

И оттого так больно, так невыносимо режет понимание, что дороги наши разойдутся скоро… и навсегда.

Я люблю тебя…

Даже те, кого считают монстрами, порой способны любить – искренне и тепло. Любой костер можно погасить – лишь немногие искры можно зажечь вновь. Но их ещё надо углядеть за зеркальной поверхностью, разрезающей два чуждых друг другу мира.

Нам так недолго осталось быть рядом.

Они засыпали вместе, сонно обняв друг друга, тяжело дыша после накрывшего их прилива страсти. Стараясь не думать о том, что эта ночь последняя. Что после недолгого сна уйдет тот, кто проснется первый, чтобы избежать соблазна пойти следом….

Я так не хочу, чтобы наступало утро.

…что эта ночь, захлестнувшая с головой, была грустным прощанием.

Пообещай мне, что мы ещё когда-нибудь встретимся?

Don't say goodbye like we'd never meet again

Leave me a lie at the season's end!

Come lift the light into heaven with a song!

Don't say goodbye 'cos it's been so long…

© Kamelot – Season’s End

Примечание к части

Soundtrack: Thousand Foot Krutch – War of Change; Linkin Park – Burning In The Skies; Linkin Park – Castle of Glass; Kamelot – Season’s End; Krypteria – Will You Be There For Me?

Название главы переводится как Игра вслепую.

Комментарии: ...а они тут нужны?

п.с. GG WP, все сказки подходят к своему концу... или к своему началу, чтобы быть пересказанными много веков спустя.

Глава 15. BlackWheel's Circle

Lost to the memory of a perfect soul

Deep in the shadows of unrelenting wounds

Can´t disappear inside a dream

When pain opens up your heart

© Alec Holowka – Fear The Dark

…Ветер скользнул у самой земли, чуть шелестя невидимыми пальцами по высохшей осенней траве. Обычный ветер, всего лишь порыв воздуха… но Сларк всё равно прислушивался, будто всё ещё ожидая что-то различить в его эхе, расходящемся по округе, как круги по воде от брошенного камушка. Хотелось поверить, что он услышит в очередном порыве тихий шёпот. Но нет: это была всего-навсего иллюзия ещё не сошедшего сна.

Всего лишь предательская игра памяти, даже спустя столько времени ещё хранящей то утро…

…Она ушла на рассвете, как и обещала. Бесшумно собравшись, стараясь не разбудить уснувшего с ней монстра. Лишь не удержалась – и напоследок, прощаясь, поцеловала его. Он помнил это еле ощутимое касание и упавшую на морду каплю.

Люди такие смешные существа. Они теряют влагу, которая так важна даже им. Они плачут, когда им плохо; они улыбаются, когда им хорошо – но она всегда улыбалась, даже сквозь слезы.

Сларк старался не показать, что проснулся: да наверняка она и так это почувствовала.

- До встречи…

Её шепот внушал надежду: ведь она не говорила «прощай».

Напрасную надежду.

Где же ты? Где же ты бродишь теперь, маленькая лисица, чей рыжий хвост волос, промелькнувший в лучах рассвета, остался в памяти последним, что он увидел, когда приоткрыл глаза, смотря ей уже вслед…

Прощай… и спасибо за это приключение длиной в жизнь – и смерть.

Сларк поднялся с земли, встряхиваясь после сна. На горизонте брезжила новая заря. Он по-прежнему не любил дневное время, всё так же еле терпел солнечный свет – но выбирать не приходилось. Долгое время, проведенное в сухом мире, приучило его не делать различий между днем и ночью, терпеть постоянную сухость и частое отсутствие водоемов поблизости… и больше не ждать. Больше не верить и не надеяться.

К чему эти бессмысленные чувства, когда-то чуть не заведшие в капкан?

Предрассветная тьма озарялась лишь редкими брызгами света, медленно раскрашивающими небосклон. Спать урывками – недолго, как придется, как получится. По-прежнему скрываться по теням, незаметно скользя по самому дну сухого мира выползшей на сушу хищной пираньей, что перегрызет горло любому, кто попытается её поймать.

Его мир давно был во тьме. Даже на ярком свету он оставался монстром, чей черный силуэт с полыхающими желтыми глазами мог быть последним, что вы увидите, прежде чем сдохнете с перерезанным горлом…

Я расскажу тебе сказку…

Она грустная, предупреждаю сразу. Она есть у нас – она есть у них. Она звучит по-разному, суть остается одна. Это ни в коем случае не рассказ о том, что правильно, а что нет.

Решать это лишь тебе…

Этот мир давал повод только ненавидеть. Ненавидеть – и убивать любого, кто рискнет сунуться слишком близко. Уходить всё дальше и дальше вглубь чужой стихии, оставляя за собой кровавый шлейф. Надеяться, что этот путь без начала и конца оборвется не сегодня и не завтра…

…И просыпаться под шелест ветра, с надеждой – стекающей кровью в воду уходящей дремы – услышать тот шёпот… и вновь, вновь понимая, что это всего лишь сон…

И ты снова стоишь – с окровавленным оскалом и полубезумной усмешкой на морде – посреди замызганной сцены. Вот он – очередной спектакль ужаса и боли! – разыгранный на пересечении дорог. Нет смысла бежать, если уж вы видите меня: поздно! И пальцы вновь перебирают рукоять кинжала – я готов играть в эти прятки хоть до конца веков! Ну, давай, подойди ближе, ты, кто бы ты ни был. Мне наплевать, кем для тебя были те, кого я убил на твоих же глазах! Мне наплевать, сколько крови я пролил – и сколько ещё пролью! Ну, куда же ты бежишь?! ещё не понял, что от меня бесполезно убегать?

Ничего личного – мне просто не нужны лишние свидетели.

…И молиться богам, что она ещё жива…

Только попытайся пустить мне кровь – и я заставлю истекать кровью уже тебя. Не, не пытайся даже кричать – твой крик быстро захлебнется. Что, тебе страшно – и ты смотришь в глаза своей смерти? Что ж. Просто признай факт – и отправляйся к своим богам!

…Обещая себе даже на том свете дождаться её…

Следующий!

…Это как снежный ком…

Далеко позади осталась первая зима, проведенная на суше. Он пережил её – с погоней на хвосте, кое-как находя, где отогреться, кое-как находя, что – и кого можно съесть. Сларк опять сбился со счета, давно уж перестав считать дни, как когда-то перестал считать их на Рифе.

Вот только тогда он жил с мыслью о том дне, когда вырвется на свободу, с железной уверенностью в этом. А сейчас… сейчас он даже толком не мог сказать, куда идет. Куда глаза глядят. Оставляя за собой очередной день… какая разница, сколько их уже прошло?

Где-то на небе догорал в рассветной дымке серп убывающей луны. Скоро новолуние – и через пару ночей будет очень темно.

Дожить бы только… хотя бы до следующей ночи.

Пусть смысла в этом давно уже не было – и полыхающая заря вызывала лишь острую резь в глазах.

…Она была прекрасна как огонь – и смертоносна, как лесной пожар, что некогда обратил в пепелище её родной лес. Лисица, каких поискать, хитрая и красивая воровка, дурачившая людей, со звонким смехом веселящаяся над неудачниками. Из любого капкана выберется, из любой западни выскользнет. Свободный и вольный зверь с горящим бесстрашным взором – и постоянной погоней на искристо-рыжем хвосте…

…Затушив костер, Сларк облегченно вздохнул, когда последний огонек затух, оставляя его в привычной тьме. Ничего больше не резало глаза. Вот только было холодно – и неумолимо приближалась новая зима. Какая уже по счету? Вторая, третья… или прошло уже гораздо больше времени с того момента, как мир вновь канул в кромешный мрак?

В тот мрак, откуда приходят в мир кошмарные существа, в чьих глазах не осталось ничего от тех Живых, которыми они когда-то были… да и были ли вообще?

Он провел всю жизнь посреди кровавого спектакля смерти – и был самой смертью. Он всю жизнь провел в темноте – и был самой темнотой.

Когда-то посреди этого мрака сияла небольшая искорка от разведенного из пепелища костра. Согретый теплыми ладонями уголек. Наивная девчонка, поверившая монстру. Увидевшая за кровавой пеленой ещё тлеющий огонек жизни – и попытавшаяся разжечь его вновь.

Кто знает, где она сейчас – та, кого он мог звать другом…?

Кто знает, жива ли ещё – ведь ветер давно молчит!

…Тени – единственные друзья. Только им можно доверять. Им – и никому больше. И он прячется среди них, чтобы нанести смертельный удар, когда этого никто не будет ожидать. Он – твой худший кошмар: тот, кого ты никогда не сможешь поймать, но кто придет за тобой!

Он был кошмарен – и состояние его было не лучше его вида. Говорят, он был единственным, кто настолько долго плясал со смертью, что сам стал ею. Был один такой… Вырвавшийся из кошмара заключения, но обреченный всю оставшуюся жизнь дурачить смерть. Казалось, на нем не было шрамов, но один глубокой всё ещё кровоточащей раной пролегал глубоко в душе.

Ведь порой, чтобы вырваться из капкана, необходимо жертвовать чем-то более дорогим, чем всего лишь конечности.

Чем-то более дорогим, чем даже жизнь.

Вновь на заре звучит дикий надрывный смех.

И вот новая схватка – новая засада на тебя! Рывок – и кто-то уже лежит на земле, сбитый с ног. Удар – и брызги крови разлетаются шрапнелью, когда кинжал прошибает чей-то череп: спокойной ночи!

Ты вновь прячешься среди теней, скользя в брызгах крови, словно хищная рыба среди волн. Вновь убиваешь – чтобы не быть убитым.

Ты ведь не сможешь всегда плясать со смертью, Сларк. Рано или поздно ты наткнешься на хищника, что будет сильнее тебя – и не сможешь сбежать. Рано или поздно тебя выловят – и если уже не охотящиеся за тобой морские собратья, так сухопутные твари. Ведь ты даже не смотришь, кого убиваешь – и кто тебе попытается за них отомстить.

Кровоточащая рана нового рассвета – как вечно бьющая фонтаном рана глубоко в душе. Искалеченная марионетка, пытающаяся обойти финал этой пьесы любой ценой.

Ты давно не видишь перед собой Живых – лишь мишени на смертельной охоте, продолжающейся день за днем, ночь за ночью.

Изувеченное существо, что пытается кровью других закрыть пустоту внутри, закрыть собственную рану.

Скажи честно: даже ты сам не видишь в себе Живого.

…Но зачем вспоминать о неудачах, когда можно жить, наслаждаясь глотком воды и свежей крови – жить здесь и сейчас, вырывая эту жизнь жестокой ценой…

Рано или поздно уже ты встретишь смерть. Так же нелепо и глупо, как те, кого убиваешь ты. Так же задыхаясь у чьих-то ног, истекая кровью – и уже не в силах затянуть смертельные раны… Ты можешь сколько угодно дурачить смерть, да вот только рано или поздно ты столкнешься с ней лицом к лицу – и в этой схватке ты проиграешь.

Потому что никто не может избежать своей судьбы.

Ты обманул её уже не один раз. Но обманул ли на самом деле? Или же на самом деле ты сам себя обманул?

Под лапами тихо шелестят осенние листья – и яркий закатный свет, что падает сквозь серые облака, слепит глаза. Опадающая листва смешивается с искорками первого снега, оседающего на замызганную кровью чешую.

Ты ранен – и никак не можешь уйти. Тебя кто-то по-прежнему видит, кто-то идет следом, спокойно, шаг за шагом приближаясь – и ты уже понимаешь, что тебя ведут в засаду. В капкан, которого ты не сможешь избежать – и из которого не выберешься… на этот раз.

Но ты ещё попробуешь. Ещё рискнешь выползти и сейчас. Ведь иногда стоит пойти на риск – когда терять уже давно нечего.

Из последних сил ты кидаешься в эту схватку, пытаясь – и уже не надеясь вырваться.

…Глубокая ночь была – и первый снег заметал кровавые следы, переходя в тихий дождь, смывающий кровь…

Ноги подкашиваются – и уже нечем дышать. Последняя мысль, что бьется ещё в путающемся сознании: добраться до воды. До воды, чей смутный запах мерещится где-то рядом. Уже почти ползешь, и горло залито кровью, и тени ничем уже не могут помочь, не могут исцелить твои раны: и кто-то все ещё видит тебя. Ползешь сквозь тьму, по засохшей осенней траве, замаранной в растекшейся грязи и крови, через кровавую пелену, застилающую глаза ещё смутно видя маленькое озеро впереди.

Кто бы ни шел сейчас следом за мной – я умру в своей стихии. Позвольте мне хотя бы закончить эту жизнь так, как я хочу – ведь я уже давно потерял всё, чем можно было дорожить…

…Я просто хочу умереть в родной мне стихии – пусть даже ей окажется крохотный пруд посреди леса. Среди ставших мне родными жидких теней, покинувших меня в последний момент…

Прошу. Дайте мне хоть эту возможность…

…морской дьявол был беспомощен – истекающий кровью, выкинутый на берег и доползший в чужой стихии до озера, где готов был просто умереть.

Умереть, но не сдаться тем, кто шел за ним…

Сил хватает лишь доползти до берега – и бессильно упасть в воду, подняв сноп брызг. Всё. Конец пути. И сквозь предсмертный бред мерещится волна, подгоняющая навстречу ветру. Окропленная кровью волна, сталкивающаяся с пахнущим кровью ветром. Сквозь туман боли улыбаешься, уже не в силах даже дальше отползти от берега, так и лежа на мелководье: и мутный взгляд смотрит невидящими глазами сквозь поверхность, в небеса, где только что прошел дождь… затихающими каплями падающий в воду.

И когда закрываешь глаза, сквозь нарастающий гул в голове, кажется, что где-то вдали свистнул лихо ветер, подгоняющий стрелу, – и раздался чей-то предсмертный вопль. Или, быть может, это всего лишь умирающее сознание подкидывает, насмехаясь, воспоминания о ней…

Лиралей…

…о тех днях, когда они сражались бок о бок?

Как-то раз, гуляя по лезвию ножа, насмехаясь над теми, кто безуспешно пытался поймать её, вышла лисица к озеру посреди леса. Отсюда рукой до моря подать было – и ветер нес с собой запах соли…

Хотела воровка выпить воды из озера – но когда склонилась над рябящей от капель затихающего дождя гладью, увидела кровь.

Много крови, растекающейся в воде.

Несколько шагов – и лапы её наткнулись на что-то живое под водой…

Кого-то всё ещё живого, но уже умирающего с распоротыми жабрами, захлебываясь своей кровью…

Сларк смутно почувствовал, как вздрогнули тени вокруг, словно убеждая его продержаться ещё немного. Сквозь бред он ощутил, как задрожала вода от порыва ветра, как пошла рябью поверхность. Бандит с трудом приоткрыл глаза. Через кровь в воде, сквозь пляшущее на границе двух миров зыбкое отражение…

Увидев над собой стоящую по колено в воде лисицу, он решил, что смерть пришла-таки за ним…

…Наверное, так должна выглядеть смерть, приходя в обличье того, кого ты ещё помнишь? Сларк давно не верил в сказки. Он слишком давно потерял уже всякую веру – и лишь надеялся дождаться у врат Андерскейпа ту лисицу, что некогда лисенком ещё опрометчиво взял на руки…

За двумя молча наблюдал Страж Мёртвых, Некро’Лик. Он просто ждал, не имея права вмешиваться, но готовый забрать эту жизнь.

- Сларк…

Это – сон? Это – смерть? Или просто он хочет верить, что сейчас она и правда рядом? Или просто такой и будет встреча – и это уже она дожидалась его у границы Лабиринта, погибнув раньше?

Как же, чёрт подери, больно… и тонкие пальцы мягко гладят изодранную чешую, вновь, как много лет назад, задевая открытые раны. Но нет уже сил кричать от боли: да и есть ли боль вообще? Бьется ли ещё сердце? А чёрт его знает. Просто хочется раствориться в этом внезапном тепле. Верить – глупо и безрассудно – в то, что всё это происходит на самом деле, и неважно уже, в жизни или смерти.

- Лир… закрой глаза…

Голос срывается на слабый кашель.

Он даже не был уверен, действительно ему удалось это произнести, хотя бы шепотом. Тихий смешок, и золотистые глаза – единственное, что сейчас он видит в неестественной темноте – смотрят прямо на него.

- Если ты мне веришь, - её голос и правда звучит уже гораздо старше, - То тебе не обязательно от меня прятаться.

Тёплые объятия посреди холодного мрака. Он закрыл глаза, уткнувшись в плечо лучницы. От неё пахло морским ветром и свежей кровью.

Она давно уже научилась убивать так же легко, как и он.

- Ну… веришь?

Всё это на самом деле. К дьяволу всё, он хочет верить… Хотя бы сейчас.

- Верю.

…Двое существ сидели на берегу, разговаривая.

Она умела плавать, он умел ходить по земле; хоть и были они выходцами каждый своей стихии, но они нашли общий язык…

- …Ну как, уже лучше?

- Да, наверное… - шёпот обретает звук.

Когда Сларк снова открыл глаза, мир вокруг уже выглядел четче. Только он сейчас лишь озадаченно смотрел на улыбающееся лицо склонившейся над ним Лиралей. Два шрама на щеке: оставленное когда-то им самим, застарелое клеймо – он узнал мгновенно, но… один глаз лучницы был закрыт повязкой.

И, похоже, что этого глаза она лишилась уже очень и очень давно.

Протянув лапу, он провел шершавой ладонью по лицу Лиралей, словно ещё сомневаясь в реальности происходящего.

- Я уже не надеялся тебя снова встретить, - пробормотал он.

- Я обещала, что мы ещё встретимся, - беспечно заявила лучница, помогая подняться на ноги.

Словно никогда и не было тех лет, что прошли с последней встречи – и её улыбка вновь заставляет улыбнуться уже тебя. Столь необычная улыбка, так не похожая на твою, но с тем столь родная…

- Конечно, я помню, что тебе проще одному, - беззаботно заметила рыжая лучница. - Но если хочешь – идем со мной.

Она усмехается – и в глазах её пляшут азартные золотистые огоньки:

- Но не обещаю, что со мной безопасно.

Чуть помедлив, ты идешь следом…

Примечание к части

Soundtrack: Kamelot – Forever; Within Temptation – Pale; Blackmore’s Nights – Old Village Lantern; Tenpei Sato – Red Moon.

Эпилог. Blessing and Curse

Я иду за тобой. Ты не возражаешь – ведь это было твое решение… ведь это было наше решение. Ты улыбаешься, вновь протягивая мне руку – и твоя улыбка напоминает мне, зачем я живу.

Никогда не верьте этой улыбке – она будет последним, что вы увидите, прежде чем ваше сердце разорвет стрела. Никогда не верьте этому смеху – ведь он будет последним, что вы услышите, когда вас настигнет внезапная смерть, пришедшая из мрака.

В очередной раз ты оглядываешься на меня – и я улыбаюсь в ответ.

Ведь ты ещё здесь.

Страж Мёртвых всё так же незаметной призрачной тенью взирал на двух существ, идущих рука об руку. Наивные Живые. Снова и снова встречаются, пытаясь помочь друг другу, связанные одними оковами. Вновь сойдутся на границе двух миров кровавая волна – и пахнущий кровью ветер. Вновь два голоса, поющие дуэтом, расскажут жестокую и грустную сказку без начала и конца – сказку о дьяволе и лисице, рыбке и дьяволе. Историю про двух убийц – двух преступников из разных стихий. Она есть у нас – она есть у них. Она звучит по-разному – суть остается одна.

И любой, кто попытается перепеть эту сказку – будет лишь втянут в неё, станет её частью. Ведь её конец только в окровавленных руках двух глупых зверьков, что увидели свои отражения за зеркальной гладью, разрезающей два чужих друг другу мира.

Вновь тонкий голосок взлетит к небу над водой – и каплями прольется в море. Вновь воплощение страсти, явившееся из глубин Бездны, подтянет эту песню.

Она танцует на ветру – и её стрелы несут с собой мгновенную смерть. Он пляшет среди теней – и его кинжал обрывает чужие жизни. Столь разные – и столь похожие. Изменится время, изменятся декорации, изменятся имена.

Рано или поздно на окровавленной сцене вновь встретятся двое охотников – Бегущая по Ветру и Крадущийся в Ночи – чтобы снова разыграть эту пьесу, этот смертельный спектакль…

Вновь попытавшись изменить его конец.

19.03.14 by BlackSpiralDancer

I dance through castles made of stone

Walked the desert sands alone;

In the midnight hour You feel the power -

And the circle starts again.

Now question falls to you my friend:

No beginning has no end,

Will we ever learn?

With the world still turn

Will the circle start again?

© Blackmore's Nights - The Circle