И пришел Лесник! 14 (S-T-I-K-S)

Глава 26 Перебежчик

— Ну всё, теперь можно и на пенсию, — папаша Кац вымыл руки и налил себе бокальчик живчика. Всю ночь мы трудились не покладая рук. Почти сразу выяснилось, что Изя при всё желании не смог бы выполнить один такой объём работ по разделке желёз. Огромные пятиметровые железы необходимо было разложить на столе периодически поливая специальным раствором, чтобы не подсыхали. В это же время их следовало освобождать от внешней оболочки и прочее, прочее, прочее. Они требовали к себе очень тщательного внимания и хирургической точности в обработке. Пожалуй, этот продукт стоял на втором месте после радужных жемчужин, янтарь утратил своё законное второе место после того, как мы научились использовать железы скреббера. Скинуть дар при помощи вытяжки из желёз скреббера можно было совершенно безопасно и безболезненно. Люди платили за такое действие большие деньги избавляясь от ненужных даров. Попутно выяснилась ещё одна вещь., что скинутые бесполезные дары больше уже никогда не появлялись и освобождали места для чего-то нормального. Один гражданин избавился от двух даров и поимел в результате третий, очень нужный.

На утро мы наконец-то подсчитали нашу добычу. Она составила восемьсот доз вытяжки, что делало нас весьма зажиточными людьми. Что касается лайт-спека, то шприц-тюбики собирали по всем больницам и в результате папаша Кац изготовил больше пяти тысяч доз. Да какого качества! Десять подобных тюбиков, называемых «кассетой», продавались за одну чёрную жемчужину. А две «кассеты» соответственно за красную, но это касалось лайт-спека полученного из скреббера. Спек из элиты, ценился гораздо хуже, не говоря уже о самых низовых нишах, от которых можно было и загнуться. Как ответственный, Изя принял первый лайт-спек сам. И тут робота в его руках закипела с такой скоростью, что нам удалось осуществить задуманное за одну ночь. Работали мы вчетвером никого, не посвящая в свои дела. Папаша Кац иногда успевал добежать до Заразы и сменить ей повязку. Девчонка держала себя в руках и старалась много не плакать. Рядом с ней постоянно находилась Мотоко. Зараза знала, что нога в итоге отрастёт, но под наблюдением знахаря она надеялась уже через месяц встать в строй.

— Какую пенсию? — спросила Лиана. — Ты, старичок рано собрался, тебе ещё гудеть лет пятьдесят

— Ты разве не слышал, что пенсии отменили? — улыбаясь спросила его Немезида.

— Когда? — удивился папаша Кац. — Я сюда попал из 2030. Да, подвинули их на пять лет. Как сейчас помню, начался чемпионат мира по футболу в Москве и под шумок задвинули пенсионную реформу. Так что никто и очухаться не успел. Никто никого не спросил, раз и добавили ещё по пятерке на рыло. Это мне напомнило референдум по сохранению СССР. Большинство было за, но факт остаётся фактом.

— Из тридцатого? А я тридцать четвёртого, так вот 2031 и отменили. По просьбе трудящихся, кстати! — сказала Немезида. — Оставили только госслужащим и военным. Остальным сказали работать лучше и копить самим себе на старость.

— Вот тебе новость. Ну ладно, — папаша Кац покряхтел, почесал голову и сказал. — Не на пенсию, тогда на покой хочу. Вернёмся в Центр и уйду к Мерлину в лабораторию. Деньги у нас есть.

— Ты бы поменьше мечтал, тараканчик. В Риме у нас три тонны чешуек было, и мы себе считали богачами, а что в итоге вышло? Всё что мы наделали ночью, надо ещё суметь сохранить и реализовать, — погладила его по голове Немезида. — Олигарх ты мой доморощенный.

— Ты думаешь, что Жанна у нас всё отберёт? — посмотрел на неё непонимающе Изя.

— Я её не знаю. Да Жанны ещё дожить надо, как бы здесь не отобрали.

— Это моя мать, — заметила Лиана. — Можете быть уверенными, что наше останется при нас.

— Тогда одной проблемой меньше.

— Нам надо надёжно это спрятать до поры, до времени, — Папаша Кац кивнул на четыре объёмистых чемодана.

— В бункере есть сейф, — заметил я. — Сейчас отдохнём и занесём туда. Я ещё хотел спросить такую вещь, как радужные жемчужины делить будем?

— Очень хороший вопрос, — кивнул папаша Кац.

— По мне так совсем простой. Каждому по две, — сказала Немезида.

— Не скажи, — я покачал головой. — К тому же ты сейчас не из сталинида, как в прошлом и вряд ли мы уйдём с таким багажом без разрешения.

— Чьего разрешения?

— Да хотя бы Утюга. С Терентием всё понятно, но Утюг то останется в итоге здесь главным, — напомнил я. — К тому же я его вызвал сюда с фронта. Он что-то начал говорить о важной информации и цейтноте, но я всё равно настоял.

— Одну отдадим ему? — прямо спросила Лиана.

— А вы как хотели? Погиб Упырь, люди с ним. Сколько зданий разрушено. Он так или иначе спросит, что произошло, а когда ему покажут дохлого скреббера…

— Ну-да, ну-да. Согласен, — кивнул папаша Кац. — Придётся ещё отдать лайт-спека… немного.

— С этим понятно. Поехали дальше.

— Что дальше? — удивился папаша Кац. — Вроде всё или нет?

— У нас есть раненые. Зараза, например. Мотоко чудом уцелела. Они тоже заслуживают своей доли добычи. Между прочим, рядом с ними могла оказаться Лиана.

— Совсем из головы выскочило, — согласился папаша Кац. Немезида кивнула в знак согласия.

— Я вот всё жду, Женя, когда ты о них вспомнишь, — посмотрела на меня в упор Лиана. — Девочкам обязательно надо дать по жемчужине. И вообще их надо забрать с собой, не хрена им здесь делать. Я настаиваю. Женихов себе и в Центре найдут.

— У Мотоко вроде был кто-то в городе? Я же сам её в увольнение отпускал.

— Убили его, Женя. Три дня назад. Мы обязаны их забрать отсюда, — взгляд Лианы говорил, что она не отступится.

— Понял, понял, не заводись, дорогая.

— Итого семь, — подсчитал папаша Кац. — С восьмой, что будем делать?

— Женя себе заберёт, — твёрдо сказала Лиана. — Ты, Изя в курсе, что он прежде, чем прыгнуть ему на спину белую жемчужину проглотил. Только поэтому у него получилось завалить эту громадину. Скреббер был весь покрыт защитной сеткой из молний, и они сожгли ему несколько раз руки и ноги. — Про ноги она приврала, но рукам было очень больно.

— Он не говорил. Тогда да, вопрос снимается. Больше желающих нет? — проскрипел папаша Кац.

— Чуму надо с Байтом спеком побаловать, — предложила Немезида, — а то смурные какие-то ходят.

— Это просто. Хоть сейчас, — похлопал себе по нагрудному карману папаша Кац.

Мы вышли наверх через главный вход. Рядом с оплавленными ДОТами вяло работали люди. Бойцы пытались отрезать помаленьку от растёкшейся лужи металла и оттаскивать в сторону. Чума стояла в оцепенении и смотрела как медленно работают её люди, громко матерясь при этом.

— Ну вот что ты творишь? Режь глубже, чего ты гладишь его как пиз… — она обернулась на нас и всплеснула руками. — Ну вы видите? Эдак мы через год закончим, а если тарги попрут? ДОТы готовые есть, но вот куда их ставить? Пока это не уберём, никак.

— Можем помочь, — таинственно подмигнул папаша Кац. — Зови своих бездельников сюда.

— Перекур! — зычно выкрикнул Чума и со злорадством добавила. — Идите сюда. Сейчас вам начальство вставит, чтобы голова не качалась!

— Что, товарищи, тяжело? — папаша Кац кого-то напомнил мне. Вот эта отросшая козлиная борода, лысый череп с венчиком волос по окружности и хитрым прищуром.

— Сам попробуй, сколько тонн эта сволочь расплавила! Где она, кстати?

— Разбилась, не соблюдала правила дорожного движения, — буркнула Лиана.

— Ну конечно, улетел? Не вернётся?

— Улетел, — согласился папаша Кац. — А у меня для вас есть подарочек. Чума, все работники здесь?

— Да, пятеро. Я шестая.

— Шестая, — пробормотал папаша Кац и полез в нагрудный карман. — Вот вам шесть тюбиков. Колите прямо сейчас и сдавайте мне. Тюбик на вес золота, я их может ещё заряжу позже.

— Лайт-спек? Кто делал? — покрутила в руках тюбик Чума и подозрительно спросила знахаря.

— Я делал, не отравишься. Смело колите.

И они укололись. Стимулятор на основе материала скреббера моментально сделал из них супергероев. Что здесь началось! Мы отошли в сторону, чтобы нас самих не распилили и наблюдали за ними. С первым ДОТом они справились за полчаса и принялись сразу за второй. В этот момент к нам подбежал посыльный и сообщил о приезде Утюга. Мы вернулись в бункер.

— Надеюсь это на самом деле срочно, Лесник, — вместо здрасти сказал Утюг. — Три часа сюда и столько же назад, а у нас там обстановочка накаляется. Того и гляди начнётся третья мировая!

— А мы знаем. Время есть ещё, атака начнётся двенадцатого утром, — сказал я.

— Откуда узнали? — опешил Утюг.

— Мы поймали Пингвина. Он нам весь расклад сдал. Можешь послушать запись, заодно София подтвердит.

— Она с ним была? — помрачнел Утюг. Ого! Неужели наша козочка успела всем авансы раздать?

— Да, но мне показалось он чем-то шантажировал её и пошла она с ним помимо своей воли, — Стоявшая позади Утюга Лиана кивнула мне, мол, правильно всё. В принципе София ничего такого не сделала, кроме неутомимого блядства, что здесь и за грех даже не считается. Мужиков в Улье больше в четыре-пять раз, само собой как-то получается при таком раскладе.

— Вот ведь гнида. И Терентий этот гнида. Надо всех к стенке поставить незамедлительно, — Утюг даже попытался встать с кресла.

— Погоди ты, горячий какой, — остановил его я. — Вот остановим внешников и вычистим всё здесь. А потом мы решили уйти.

— Ну вы даёте, — усмехнулся Утюг. — А мы как же?

— Город останется чистым от шпионов. А ты, я полагаю, единоличным его хозяином. Пингвин и Терентий считай уже покойники. Упырь погиб смертью храбрых.

— Как? — Утюг оказывается ещё не знал о смерти товарища.

— Скреббер его убил и всех, кто был рядом. Моментально.

— Что-то слышал. Обрывки какие-то. Мне сообщали на командный пункт, но я так и не понял. Тараторят чего-то, орут. Хрен их разберёшь, а потом связь оборвалась. А где сам скреббер?

— Сейчас уже всё хорошо. Мы его убили. А это, Утюг тебе, — я кивнул папаше Кацу. Тот вытащил квадратную коробочку и положил перед командующим. Утюг недоверчиво посмотрел на нас и открыл коробочку.

— Ни разу ничего подобного не видел, — прошептал Утюг. — Настоящая?

— Ещё какая, только что из скреббера, — ответила Лиана. — Радужная, гораздо сильнее обычной белой.

— Я и «обычную белую» только один раз видел и то издалека. И что с ней делать? — спросил он рассматривая переливающуюся всевозможными красками радужную жемчужину.

— Что хочешь. Можешь сейчас проглотить, но если тебя устраивают дары, то лучше оставить. Это, считай твоя вторая жизнь, главное успеть проглотить. Под ней ты можешь голым в космосе бегать.

— Неужели?

— Зуб даю, сам видел, — кивнул я.

— Ну спасибо, нет слов. Царский подарок. Как же вам удалось убить скреббера?

— Женя разозлился сильно и вот, пожалуйста. А я говорила, не злите Лесника! — назидательно сказала Лиана.

— Понял, буду знать, — рассмеялся Утюг. — У меня тоже есть подарочек для вас. Атака произойдёт не двенадцатого, а через два дня, то есть десятого. Пингвин же в последние пару дней не получал новостей, а к нам поступила свежая информация. Можно сказать из первых рук.

— От кого? — напрягся я.

— Перебежчик в основном рассказал. Так же разведка притащила двух муров с разных участков фронта. Все в один голос о десятом поют. Перебежчик из техников. Недавно в Улье оказался. Ещё совсем зелёный, но уже насмотревшийся на то, что вытворяют муры с нашими пленными. Упокой их душу, — Утюг нахмурился. — Так вот перебежчик готовил площадки для поступающих ликвидаторов. Говорит, что их всего четыре и показал, где они расположены.

— Пингвин то же самое сказал. А давай сравним на карте места? — предложил я. Утюг вытащил из планшета карту, запаянную в полиэтилен, и развернул.

— Вот они отмечены, — он ткнул пальцем в красные кружочки на карте. Первый располагался в пяти километрах от линии фронта, остальные дальше.

— Не обманул. Пингвин указал те же участки. Знаешь, что потом будет?

— Когда начнётся атака? — хитро посмотрел на меня Утюг. — Точно не знаю как, но скорее всего роботы отправятся вот по этим направлениям. — Он показал направление главного удара. Именно там, где внешники планировали ударить ракетами.

— Ты стратег, Утюг. Пингвин подтвердил, что именно там начнётся наступление для последующего охвата в клещи. Но вот чего ты точно не знаешь, так это по этим направлениям сперва с орбиты будут нанесены два ракетных удара. После них на месте болота и оврага останется ровная стекловидная дорога.

— Вот оно что, а я дурак хотел там заминировать.

— Не трать мины. После ядерного удара там смогут пройти только ликвидаторы. Муры пойдут в лоб, вот их и встречай минами.

— А как же роботы? — Утюг специально не хотел их называть ликвидаторами.

— Так же. Смотри, — я выложил перед шесть маяков. — Всего маяков у Терентия было восемь. Шесть мы изъяли. Оставшиеся два спрятаны где-то на болоте и в овраге. Искать их бессмысленно, пусть внешники сделают вам шоссе. Со временем радиация уляжется и будете кататься на запад по хорошей дороге.

— Как бы там атомиты не поселились, — засмеялся папаша Кац. — Муры легко в атомитов могут превратиться после таких фокусов.

— Выведем, нам после таргов уже никто не страшен, — махнул рукой Утюг. — Что они делают маяки? Это те, что Терентий хотел в городе взорвать?

— Они. Их задача наводить ракеты. Предлагаю следующее. Вылазку за линию фронта и установку маяков в местах скопления ликвидаторов. Тем самым, внешники сами разнесут своё воинство, — сказал я.

— В момент запуска они не догадаются, что летят по местами дислокации роботов? И не наведут вручную ракеты? — спросил Утюг.

— Не наведут. Боеголовки «связаны» с маяками ещё на орбите. И потом кому в голову может прийти подложить под себя маяк?

— Да уж, соглашусь. Они уроды, но не самоубийцы. И что получается? Таким образом они останутся сразу без тяжёлой техники? Муры после того ракеты взорвутся устремятся в прорыв, прямиком на минные поля?

— Да, придётся вам попотеть.

— Почему?

— Муры знают, что там, где вы не ждёте ликвидаторов заминировано у вас жиденько. Скорее просто для проформы. Ведь ты сам хотел наступать в этом направлении, Утюг?

— Хотел. Мы даже сняли мины. Муры сидели на измене целые сутки, пока к ним не спустили роботов. После чего успокоились и даже начали борзеть.

— И сейчас, если ты начнёшь минировать у них под носом, то они уже там не попрут? Верно?

— Конечно же.

— А нам надо, чтобы пошли. Поэтому тебе надо оставить в последнюю ночь свои позиции и отойти вглубь. Также снять людей с двух направлений куда гарантированно прилетят ракеты. Отойти и заминировать свои бывшие позиции. Муры с опаской пересекут бывшее минное поле. Воспрянут духом понимая, что свои окопы вы уже не будете минировать. А может вас там уже и нет, раз ликвидаторы пошли в прорыв. Кто им скажет, что роботы тю-тю? Сами роботы? Нет, внешников тоже думаю там близко не будет. Не такие же они дураки.

— Отлично! Так и сделаю. Устроим им кровавую баню. Заманим и взорвём. Дистанционно, чтобы не поняли ничего.

— Так даже лучше, Утюг, — сказала внимательно слушавшая нас Лиана. — Когда эти бомжи соберутся в ваших бывших окопах и никого не встретят, они тут же начнут искать, чтобы спиздить. А тут ты их… бух! Мне только одно непонятно, кто установит маяки?

— Я.

— Жень, ты совсем уже мозг пропил? Что значит «я»? Неужели у командующего нет никого для такого дела? Ты вытащил всю схему, обезвредил шпионскую сеть. Скажи мне, на хрена тебе туда ползти?

— Бежать, дорогая, а не ползти. Времени почти не осталось. Нужно организовать отвлекающий манёвр. Мне же в это время пересечь линию фронта. Я знаю, где находятся ликвидаторы, у меня есть маяки. Доверить их я никому не могу. Что если не получится, тогда что? Всему конец?

— Лиана, он прав, — кивнул Утюг. — Подготовить группу можно, но вот кто даст гарантию, что они сделают всё как надо? И потом внешники со своей прослушкой могут узнать заранее наши планы.

— Тогда я пойду с тобой, — решительно заявила жена.

— Опять мимо. Ты мне только мешать будешь. Прикроешь мой рывок и будешь встречать, но за линию фронта ни-ни, — я показал ей кулак. — Немезида и папаша Кац заканчивают здесь наши дела и охраняют добро от возможной атаки таргов. Это приказ.

— Но почему один? Тебе же некому будет прикрыть спину! — взмолилась Лиана.

— Во-первых у меня новый дар, он не только прикрывает спину, но и задницу и всё остальное. Во-вторых, это моя профессия. Рейды в тылу врага.

— Контрразведка твоя профессия, — возразила Лиана.

— в СМЕРШе мы действовали везде. И на нашей стороне, и за линией фронта. И, в-третьих, у меня с собой будет это, — я достал из кармана радужную жемчужину. — С ней я из любой ситуации вылезу.