И тут я понял, что... (СИ)

Глава 23. Было два…

Надо бы нашей команде название придумать для шарма и укрепления наших связей. Вышагиваем как на параде, дорогу перед которым никакой смерд не осмеливался переходить. Хотя, может быть, и не парад. Браокс был больше нас с Люмией в N-ое количество раз, так что это скорее одиночное шествие, на фоне которого мы серые фигуры.

Маскировка? А на кой она нам? Браокс превосходит в мощи любой разумный организм из тех, что мне довелось увидеть и порвет голыми руками пасти другим организмам, неразумным. Теперь нам никто ничего не сможет сделать, хорошенько перед этим не пораздумав и ещё лучше не подготовившись. А мои возможные небольшие смертельные просчёты легко поправит Люмия. Кто тут топы? Мы здесь решаем!

— Как, насчет, названия «Анархисты»? — Оглянувшись на союзников, спросил я.

— Это имеет значение? — Усмехнулся Браокс.

— А что-нибудь порадостнее можно? — Недовольно протянула Люмия. — Я же ведь… ааа, но мы… Ааа, тогда нормально.

— Единогласно! — Поднял я вверх кулак с оттопыренным большим пальцем.

На вечеряющем рынке ещё царило небольшое оживление, был шум и гам, но когда над прилавками возвысилась флегматичная физиономия Браокса, то всё кардинально поменялось. Впечатлительные и вовсе решили поскорее убраться куда подальше.

— Эй, Браокс, вещай. — Решил я ускорить процесс, видя волнение в массах.

— А что вещать-то? — Со скукой спросил здоровяк.

— Что-что, шмотки себе спрашивай, спальник, оружие припомни. Чего тупишь?

— Деньги не мои. — Пожал плечами Браокс.

— Плевать, наши. Тебя снарядить нужно, скромняга, и поскорее дальше тикать. Намекни про повышенную цену, чтобы они как тараканы не разбегались. — С раздражением смотрел я смотрел по сторонам, от чего люди замирали на месте.

Браокс кивнул и поднял ручищу вверх.

— Внимание, люди! Богоугодным анархистам требуется ваша помощь в своих странствиях! Кровожадные монстры, сумасшедшие убийцы и темные порождения не остановят анархистов, стремящихся защитить человечество от демонической заразы! — Ораторствовал громогласным басом Браокс, вызывая у меня уважение грамотным использованием своих возможностей. — И сейчас мы вновь собираемся отправиться в логово зла, чтобы сделать этот мир спокойнее и счастливее. Но наше снаряжение ветшает, принимая на себя бессчётное количество невзгод. Мой легендарный доспех и меч безжалостно спалил своей магией Тёмный Владыка. Мы становимся слабее и только вы можете нам помочь уверенно продолжить наш путь, освещающий светом всё человечество. Мы знаем, что простая жизнь бывает порой труднее схватки с ордами монстров, поэтому всё снаряжение мы справедливо купим по повышенной цене!

— Неплохо. — Посмотрел я из-под капюшона, на перешептывающихся торгашей с горящими глазами. — О, опять ты, здаров!

— Ага… — Неуверенно махнул мне в ответ недавний бродяга, подозрительно теревшийся около упитанного мужичка с поклажами. — А я думал, что ты шутил…

— Ты его шуткой считаешь? — Кивнул я себе за спину.

— Неа. — Замотал головой бродяга, на которого с подозрением посмотрел мужичок. — Для такого я скорее шуткой буду…

— Эй, Браокс! Я тоже хочу, подними меня! — Вдруг робко решилась на какой-то номер Люмия, дергая здоровяка за палец.

— Как того пожелает наша путеводная звезда. — Встал на колено Браокс, расстилай перед ней подиум на руке.

Испуганно мигнув от резкого полета и пригнувшись к огромной ладони, блондинка воспарила в ближний космос. Посмотрела на меня в поисках какой-то поддержки, но нашла только моё полное непонимание. Мы ж вроде оба социофобы, какого хрена ты туда полезла под самый расстрел взглядами? Она шумно вздохнула и неуверенно выпрямилась во весь рост, взволнованно оглядываясь по сторонам.

— М-мы хорошие, правда! — Тоненьким голоском вскрикнула заячья храбрость. — И защищаем людей от монстров и чудовищ! Я хочу сказать…

Её речь прервал мой звонкий фейс об хендс.

— Что ты несёшь, твою непосредственность? — Стараясь не заржать, прогудел я в ладошку. — Браокс, кончай концерт.

— Нет! — Топнула Люмия, забыв, что стоит на ладони, а не на балконе, но Браоксу было постольку-поскольку просто все равно. — Люди должны знать, что мы не занимаемся плохими делами! Тебе наплевать, даже если назовут монстром и будут обходить стороной! Но так нельзя! Ты убил тысячи ночных кошмаров! Избавил слабых от ужасной участи, но о тебе сейчас знают только плохое! Так нельзя! Слушайте, все…

Набиралась решимости и уверенности трусливая и простодушная душонка. Удивительно, но ей это очень шло. Такая себе поп-дива. Красивый видок, простые слова… она даже не божество, она большее. Она… айдол! Ещё и на меня пальчиком указывает, неловко как-то.

— Он, Хардкор — обычный человек, в одиночку покорил проклятые земли! У него неизмеримое магическое могущество, ради которого он пожертвовал всем что имел, но он не обращает его против людей! Не упивается властью как последний злобный глупец и стремиться к великим целям! Запомните волшебника Хардкора как великого борца за добро и спокойствие… — С серьезной уверенностью высказывала Люмия какую-то нелепость.

— Я в тя ща каким-нибудь дезинтегратором пульну, чтобы мозги новые выросли. Слазь оттуда быстро! — Грозно хмурился я, начиная листать книгу. — Агит. компаний мне ещё не хватало.

— Ну… — Надулась Люмия.

— Давай-давай, твоя инициатива вообще левая. — Требовательно тыкал я пальцем вниз. — Нам нужно снарягу купить, а не завербовать население. Мы сами себе армия и лишняя посредственная помощь просто будет мешаться.

— Вот всегда ты так. — Пылала недовольством Люмия, соскользнув Браоксу на плечо и отвернув голову в сторону. — Хм!

— Если позволите, храбрые герои, у меня для вас есть весьма хорошее предложение. — Послышался чей-то хитрый голос у меня из-за спины.

Не смотря на свой вид, долговязый искуситель оказался невероятно хорошим торговцем. В смысле не наваривания на клиентах, а в смысле знания необходимого. Он знал, что нужно в странствиях, знал, где это можно достать и знал как достать это быстро и по приемлемой цене. Мне даже не пришлось бегать по лавкам и тратить остатки денег на покупку камней, его помощники притащили все в один момент, не взяв за это практически никакой наценки. Ну, что такое какие-то пять золотых за такую услугу? Вот он, идеальный перекупщик…

— С вами приятно иметь дело, достопочтимый Хардкор. — Пожимая мне руку, поклонился долговязый перекупщик, пока за его спиной стоял лихой малец с моим мешком золота. — Надеюсь, когда вы вновь посетите наш славный город Фрид, то мы сможем встретить как подобает…

— Так вот как зовутся эти края… — Проронил я задумчивый шепот.

— Что? — Вдруг опешил перекупщик, ясно услышав или, скорее, прочитав по губам то, что я сказал. — Вы не знали, как называется наш город?

— Я вообще ничего тут не знаю, но спасибо за информацию и неоценимую помощь. — Кивнул я полезному человеку, тут разворачиваясь на встречу приключениям. — Ну, команда, прём дальше!

— Чё? — Вдруг поразило Люмию. — Мы только приехали! Давай отдохнем здесь, возьмем задания! Убьем кучу монстров, снесем горы и опять заработаем кучу денег!

— Успеем ещё. — Положил я ей руку на шею, говоря бодрым и воодушевляющим голосом. — У нас появился несокрушимый оплот защиты, а это значит, что расход заклинаний можно уменьшить. Да, Браокс?

— Это было бы желательно для спокойствия всего мира. — Отозвалась огромная груда грубого металла с невероятно длинным и широким двуручным мечом.

— И устроить вместо этого эпичные кровавые бойни! — Загоготал я, поднимая вверх своё простенькое копье.

— Хард, ну, я же говорила, что мы… — Неловко смотрела по сторонам Люмия.

— Убийцы монстров, чудовищ и богов! Аве нам! — Вновь поднял я копье.

— Во истину! — С хохотом прогудел ходячий танк, с грохотом ступая за нами.

На что ушли наши деньги? Я лишь приобрел горсть камней, Люмия выпросила какие-то странные склянки то ли с бухлом для себя, то ли с ядом для меня. Львиную долю забрал наш спутник, забывший, что такое усталость, и для которого неведомым образом нашлось всё и сразу. Причем нашлось даже за запертыми дверями тайных аристократичных кладовок…

Внешне он выглядел довольно неказистым, изящности у доспехов не было абсолютно никакой. Литые и выгнутые пластины, способные выдержать крупнокалиберный патрон, покрывали всю обшивку толстым слоем железа. Для кого ковалось нечто несуразное — было отдельной загадкой, как и то, что эти доспехи даже были малость велики для Браокса. Единственной версией их происхождения была легенда о каком-то поверженном несколько веков назад бродячем великане. И верилось в нее очень даже…

Кто-то просто сварил заживо обитавшую ранее в этом панцире могучую тушу. Металл почернел, местами поплыл и закалился страданиями своего бывшего хозяина, став олицетворением его боли и злости. Это отпечаталось буквально на каждом элементе брони. Глухой толстый выпуклый шлем походил на заснувший вулкан, чьи потоки застыли на прорезях для глаз и заваренном остроконечном забрале, под склоном которого виднелись металлические сталактиты, напоминавшие пасть монстра.

Видимо, удар огненной магией пришелся прямо в грудь. Нагрудные пластины походили на застывшую водную гладь, пошедшую кругами, когда в нее попадает одинокая капелька. Под обжигающем пламенем поникли некогда прямые наплечные щитки, но свободы движений это практически не ограничивало, а спёкшийся между собой пластины только сильнее укрепляли многострадальную броню, чьим единственным слабым местом был только живот, подвергшийся рукожопому ремонту. Иначе гроздья кольчуги с толстыми сверкающими кольцами просто не назвать. Хоть ноги остались непробиваемыми столпами.

И это чудо инженерной мысли в центнера два обошлось всего чуть больше чем в полторы тысячи, за семьсот мы получили с обновленной заточкой меч из того же набора падшего великана. Ещё за двести мы получили некоторую вещевку для нашего неприхотливого здоровяка и набор туриста, который он самоотверженно взвалил на свои плечи, сказав, что эта ноша легче прежней. И ведь идет же бодрячком.

— Люма, что тупишь? — Зевнул я, смотря, как улица лишается последних блеклых красок, раскрашиваясь в насыщенный черный цвет.

— А нормально попросить? — Бубнила обиженная непосредственность.

— Ну, ты же понимаешь, насколько это ответственно? С этим никто кроме тебя больше не справиться, дорогая наша союзница. Поэтому хэлпуй. Пжлста. — Без особого энтузиазма просил я, все равно же согласится. — Укажи нам путь, о великая!

— А куда хоть идём-то? — Несколько смягчилась Люмия, равняясь со мной и неуклюже напяливая капюшон.

— Пока на выход. Всем необходимым закупились. Заночуем в лесу, как ты и хотела. Все вместе и дружно. А утром определимся куда почешем. — Засунул я руки в карманы, вздрогнув от противного холодка. — Браокс, огонь на костер наколдовать сможешь?

— Легко. — Прогудел ходячий танк, с неизвестным запасом хода.

— Да, будет свет! — Весело засветился наш прожектор, разрезая ночь на многие десятки метров вперед по широкой дуге. — Следуйте за мной и я приведу вас к победе!

— Над стаями любопытного ночного зверья, которые не сожрали тебя в прошлый раз, умница. — Похлопал я по спине фигуру, с которой свет сочился будто туманом.

— Это было случайно! Случайно! Я испугалась! — Со злостью топнула Люмия.

— А им пришлось всем сдохнуть. — С ностальгией припомнил я одну из неспокойных и красочных ночей. — Так что, победоносная, слишком не задирай нос, а то в небо светишь.

— Вот…

— Молодец-молодец, твой вклад в общее дело правда неоценим и ты занимаешь достойное место в команде. — Добродушно похлопал я её по хрупкому плечу. — С нами теперь ещё Браокс, так что пройдем через море побед напролом.

Однако кровавого экшена не произошло и здоровяк никого не раздавил, но представление всё равно устроил, с одного удара своим железным дрыном срубив несчастное дерево и так же бесцеремонно расчленив его на бревна, добавив в конце огнеметную струю из ладошки прямо в центр сложенного кострища. И ведь даже дыхания не сбил, гребаный Астартес.

— Когда-то и я так мог. — Захватила меня ностальгия, пока я посиживал на раскинутом спальнике и грыз сушёное мясо. — Все артефакты стырили, а новых из-за этой мрази в подпространстве и не сваришь.

— Что? Ты в силах создавать артефакты? — Резко зазвенели сидящие рядом доспехи.

— Да как два пальца об… асфальт, да? — Усмехнулся я, не обращая на него никакого внимания. — Голоса иногда подсказывают дельные идеи. Правда, они сами не в курсе как всё работает. Одни про какие-то потоки энергии говорят, другие орут про изнанку мира, третьи верят, что это связь с высшим существом… а я просто вижу, что это работает. Что ж, раз ты в нашей команде, то, думаю, стоит тебе рассказать о своем богатом опыте на просторах гребанного тёмного фэнтези…

Союзники должны знать друг друга. Браокс не стеснялся отвечать на мои вопросы и, кажется, ничего не скрывал. Нужно быть честным в ответ.

— Вот всегда ты… — Опять бубнила Люмия, жарившая на длинной палке овощное нечто и знавшая обо мне только отрывки из биографии.

Прошла жизнь, до попадания в этот мир, окутывалась сумбурным туманом из хаотично всплывающих образов. Удалось вспомнить, как меня раньше звали, как примерно прошло моё детство и как размеренно продолжалась моя взрослая жизнь. Вкратце получилось: родился, вырос, поработал, сдох. Типичный человек.

Но после точки невозврата… в моих унылых останках загорелся настоящий огонек жизни, который только начинает разгораться! Вспоминать трудные времена было непросто, но крайне интересно. Голоса кричали, что я делаю непоправимую глупость, описывая своё прошлое в довольно мелких подробностях.

— … когда я пошел дальше, то даже не представлял, как сильно вляпался. Собственно и представлений у меня тогда в истощенных мозгах совсем никаких не было, лишь бы пожить подольше и сдохнуть полегче. Каина легко одурачили, но меня… меня они решили полностью вывернуть наизнанку. — Выговаривался я, чувствуя как облегчается моя разбитая душонка, противящаяся всему и вся.

А как могло быть иначе? Что хорошего со мной случалось? Единственным добрым человеком оказался тот стражник, что сжалился надо мной и протянул серебряную монету. Вот и вся история Хардкора, на абсолютное одиночество и отчаяние которого всем было наплевать. Голоса внутри до сих пор думают, что весь мир — это одна сплошная угроза.

Но какая угроза исходит от Люмии? Сидела, дулась, а теперь смотрит на меня влажными блестящими глазами, пока у нее обугливается ужин. Разве она способна на зло? Такая же потерянная как и я.

Возможно, именно поэтому Браокс и присоединился к нам, отбросив свои разбитые иллюзии, которые складывали для него пелену простого и понятного мира, который оказался ещё проще и прозаичнее, чем он мог представить. Он воин, защитник человечества, но сейчас ему не за что сражаться. Ведь даже такая гора мощи не сможет в одиночку устоять перед морем бедствий. Что уж говорить о защите тех, кто в бессилии способен только идти на дно?

— Кажется, я сделал верный выбор. — Глубокой ночью прогудел ходячий железный замок.

— Хардкор…

— Да иди ты спать! — Остановил я жалеющие поползновения влажной Люмии, норовящий изгадить мою суровую сущность своей кислотной добротой.

Сон… до сих пор не верится, что я могу спокойно спать. Пусть с частыми кошмарами или в пустом ничто, но это такая мелочь на фоне счастья от того, что из меня во сне не высосут остатки души, оставляя озлобленную и извращенную оболочку. Ещё больше радовало то, что я мог отдыхать, не вскакивая по каждому шороху. Браокс и даже Люмия понимала важность ночного дозора и нормального отдыха. А если Люмия и просахатит свою смену, то просто после воскрешения получит заслуженную порцию люлей. Не о чем беспокоиться и спальник тепленький и костер невероятно успокаивающий.

Утром Браокс нашелся в прежнем сидячем положении, разбудив всех звоном железа. Нормальный себе подъем, но вот суматошная Люмия сверкнула сверхновой, поселяя в моих нежных глазках солнечных кровожадных зайчиков, сквозь толпу которых я наблюдал её испуганное лицо с перепачканным сажей ртом. На нервной почве видимо всю ночь заедалась добытым дофамином. Со своей стрессоустойчивостью она бы уже тысячу раз померла от инфаркта…

— Так какие у нас планы? — После завтрака вытирала лицо тряпочкой Люмия, удивительным образом приводя себя в превосходный вид. — У тебя накопилось достаточно заклинаний и мы идем на проклятые земли? Или…

— Сколько же болтовни. — Печально вздохнул я, заставляя Люмию замолчать.

Столько различных факторов и одна глобальная цель, которая на самом деле не так легко и достигается. Чтобы убить эту хрень, её нужно вытащить из-под пространства, которое по сути её же сущность. Нужно ещё раз вывернуть наизнанку многострадального бога.

Но это пол беды, вторая — это сражение. Мои щиты оказались на проверку не убераргументом и заклинания не последним доводом. Если эта тварь впитает энергию проклятых земель, я примерно за пол часа откидаюсь спешлами и незамысловато помру, прихватив с собой дорогих союзников, которые в бою с ураганным апокалипсисом бесполезнее фанерных домов.

Но не это ли эпичность и хардкор? Победить то, что считается невозможным… как же это вдохновляет.

— Но всё же, что мы будем делать? — Прогудел Браокс, прислонившийся спиной к дереву.

А делать теперь можно гораздо больше, когда в моих рядах появился такой козырь, который дает возможность отказаться от вечной погони за золотом и камнями энергии. А ещё говорят, что друзья на дороге не валяются! Такой кадр и сам мне встретился!

Можно сосредоточиться на целях, не тратя свои тактические заряды на очередную кракозябру, выползшую из кустов и оценившую меня, как легкую добычу. Наш бастион выстоит практически против любого противника… практически. Владыка просто поставил его на колени… он в силах спутать мне карты. У его бойцов пулеметы, разведчики неуловимы, а чешуйчатые диверсанты хитры и коварны. Что он ещё может прятать? Да много чего! В том числе, и пару моих любимых артефактов, которые я хочу вернуть.

Но Владыка сейчас практически такой же смертельный рейд-босс как мертвый бог. Так будто этого мало, есть и другие угрозы. Некоторые совсем непредвиденные, вроде какого-нибудь общества бессмертных психопатов, а другие вполне предсказуемые вроде ордена фанатиков В играх хорошо, за тебя уже заранее продумали пунктики, выполняя которые, ты в конце обязательно достигаешь главной цели. А здесь эти пункты нужно продумывать самому, пытаясь разглядеть в неизвестности какой-то туманный путь.

Нужно находить уязвимости врагов, пытаться найти ещё полезных союзников, попробовать поискать какие-то преимущества вроде зелий неуязвимости и древних артефактов для начала конца света, а потом это еще и увязать в какую-то жизнеспособную и оправданную стратегию. Сейчас же нужно сделать очередной ход…

— Браокс, как думаешь, где-нибудь могли сохраниться записи о древнем королевстве, где описывается, процесс того, как они воскрешали бога? — С надеждой спросил я, пытаясь следовать пути нахождения самых распространенных подсказок.

— Ты всё-таки меня послушал! — Обрадовалась Люмия, будто говорила раньше что-то гениальное, а не очевидное.

Без гайдов, где я найду баги и крутые фишки? Нигде, а путь срезать хочется, но не можется. Если я буду скитаться годами, то какой смысл задаваться чем-то великим? Делать что-то без всякого интереса, по тому что когда-то именно этого желал? Бред.

— Ум… — Задумчиво загудел Браокс. — Некогда на Великой топи тоже располагалось могущественное царство…

— Ц! — Недовольно щелкнул я языком, предчувствуя консилиумом голосов, что придется идти далеко и в какие-то омерзительные места. — Это не тебе, Браокс, кукуха разыгралась. Продолжай.

— Дааа… — Как-то опечаленно протянул Браокс, чувствуя мои мысли. — Отсюда примерно месяц пути, который закончится поиском развалин древнего города Аторнина, затерявшегося в непроходимых топях и болотах, переполненных погаными тварями.

— Может что-то другое найти можно? — Поморщилась Люмия.

— Кстати, да. Там же сырость, никакие бумажки в таких условиях долго не протянут. — Заметил я, на радость закивавшей Люмии.

— Вот-вот! Нужно искать там, где тепло, сухо и всегда спокойно! — Мечтала эта нежная натура.

— Ох, святая Аз… Люмия… — Осёкся скрежетом доспехов Браокс под взглядом надувшей щеки блондинки, сидящей со сложенными друг на друга ногами и скрещёнными на груди руками. — Ты слишком долго пробыла в забвении. В этом мире никогда не было спокойствия. Одни идут войнами на других, пытаются добиться власти и думают, что тогда-то, с новыми порядками, они и смогут вновь обрести процветание, которое некогда дарили нам боги. Думают, что монстры и чудовища подождут, пока они закончат свои распри. Верят, что обычная семья сможет пережить очередной натиск оголодавших зверей. Твердо уверены, что следующий спокойный рассвет в замке наступит точно так же как и у крестьянина в глухой избушке, по которой топчется тварь, разрывая крышу и добираясь до последних людей в опустевшей деревне… орден должен был всё это предотвратить. Таковым было наше божественное предназначение, стать залогом мира и благодати…

На ностальгию пробило фанатичного вояку. Взрослый, а верит в такие сказки. Мир всем и каждому — это, в самом деле, благородно и прекрасно, но много ли людей четко представляют такую картинку, где всем хорошо? Так наивно надеяться, например, на то, что человек, проживший большую часть жизни отбросом общества, вдруг станет добрым и понимающим членом расцветшего социума. Что получив шанс исправить жизнь, он пойдет честно работать, обзаведется друзьями, станет вести нормальный образ жизни и станет стремиться к лучшему… хах, он останется тем же отбросом, чуть повысившим планку своего качества жизни. Точно так же и с моральными уродами. Либо плеть, либо клеть, пряников им нельзя давать. Пряники вообще штука развратная.

— Кажется, что человечество просто создано для страданий. Столько пороков, несовершенств, соблазнов и такая вольность…

— Пошли ксеносов мочить, чего скучать! — Бодро ухмыльнулся я от неожиданно открывшейся правды, которая всегда колет чьи-то глаза.

— Не смешно, Хард. — Пробуравила меня строгим взглядом Люмия. — Браоксу…

— Ха… — Раздался будто колокольный звон. — Хахахаха!

Тяжелая латная перчатка со дребезгом врезалась в лицо за оплавившемся шлемом, сквозь прорези которого не было видно даже глаз. Угорает он. Какой-то голосок подсказывает мне, что он насадил на свой меч не одну сотню фурри. И меч, отнюдь, не кожаный… а хотя что так, что этак, конец один.

— Как же чудесен был твой мир, Хардкор. — Спокойно выдохнул Браокс под обеспокоенный взгляд Люмии. — Так просто видеть правду… раньше бы я без раздумий бросился тебя убивать за подобные мысли и неосторожные слова. Слишком сильно верил в наш идеальный порядок.

— Следить за собой труднее всего. — Грустно пожал я плечами. — Что уж говорить об оценке окружающих. Кстати, а какая позиция была у ордена во времена господства проклятого королевства?

— В летописях было сказано, что оно преклонялось перед нами, поскольку это именно мы повели войска на злого бога. Но сейчас мне это кажется простой иллюзией… пока мы творили глупость, нас использовали, а дальнейшая власть была простой иллюзией. Поэтому когда проклятые просто утопили целое царство, которое пыталось их призвать к ответу, мы молчали. — Неторопливо рассказывал Браокс.

— Призвать к ответу? — Заинтересовался я.

— Простая зависть к незаслуженной силе. — Лениво приподнял руку Браокс, показывая, что это несущественная ерунда. — Утопленное царство постоянно мучали кризисы, нападки соседей, агрессивность ордена. Судя по записям, оно было в те времена вторым по силе после ордена, что позволяло ему включать в свои огромные армии племена зверолюдей, которые с особенной яростью защищали своё единственное пристанище. Им хватало могущества стоять на своём, жить по своим правилам в пределах своих границ… Идеальная мишень, чтобы опробовать свои новые возможности, правда? Эта земля долго страдала под бесконечными магическими атаками, а когда отчаяние достигло своего предела, то всё царство стало обращаться в армию, чтобы нанести сокрушительный удар по обидчику. Именно тогда проклятые и применили одно из своих самых мощных заклятий, вызвав мощный ураган над всем царством, который длился многие года и из водоворота которого позже стала выползать огромная армия нечисти.

— Слушай, Люмия, а лор-то оказывается интересный. — Впечатлялся я древней хроникой. — Но я всё-таки не понимаю, почему нам нужно начать оттуда?

— Клинопись. Она была распространена в тех краях, а её образчики до сих хранятся в стенах сокровищницы ордена. Именно из особых каменных табличек впоследствии и возникли обычные свитки с заклинаниями… — Продолжал свою лекцию Браокс.

— Тогда да, есть определенный шанс, что мы найдём что-то стоящее в их архивах. Думаю, они бы без особых причин не стали вмешиваться в мировую политику и что-то предъявлять тем, с кем даже общих границ не имеют. Может даже не зря потратим время. — Вставал я на ноги, опираясь на копье, которое никак не уменьшало хруст костей под тяжестью облегчённого рюкзака. — Кто кроме врага, может что-то знать о тебе? Только они, любимые. Можно было бы и в архивах ордена порыскать, но это проблематично… кстати, о врагах. Расскажешь, чем располагает Владыка?

— Боюсь, что он скрывает очень многое… — Печалился Браокс, поднимая свою тушу, чей вес давно превзошел человеческие пределы.

— Эй, меня подождите! — Запуталась в лямках своей ноши Люмия.