Игра в прятки

ГЛАВА 3

«Дорога прошла нормально, и вот мы подъезжаем к кишлаку, в котором нас с нетерпением ждут», — размышлял Михаил, замыкая колонну из четырёх машин. «Как хорошо, что ветер дует в бок, а то глотать мне пыль всю эту долбаную дорогу. Чёрт бы побрал этих долбанных амеров, с их политикой везде вмешательства. Сейчас сидел бы дома, в каком-нибудь ресторанчике, с красивой женщиной и попивал бы шампусик. А тут … тьфу, однообразные сопки, пыльная дорога и выжженная солнцем земля. Хотя могло быть и хуже», — вспомнил Миха своё пребывание в подвале погранотряда в Тахта-Базаре.

Дорога действительно прошла хорошо, выехали рано утром, оставив Ромку с Харезом забрать Волка. Ехали размеренно, не спеша, но и нигде не останавливаясь. И вот недалеко за обед, наша маленькая колонна въезжает в кишлак. Народ собрался на площади, дожидаясь нас, чтобы узнать новости и получить частичку привезённого добра. Мишка решил не ехать на поселковую площадку, а сразу направился в отведённое жильё. Сказывалась усталость и нервное напряжение, очень хотелось умыться, поесть от пуза и выспаться за все эти дни. Миха нажал кнопку связи и проговорил:

— Содик, Кудре.

— На связи Содик.

— Шакур, я еду домой. Разгрузитесь, зайдёшь.

— Понял, — ответил Шакур, — зайду.

«Вот и отлично», — подумал Миха и повернул на свою улицу. Подъехав к дому, он собирался выйти открыть ворота. Но это не понадобилось, ворота распахнулись сами, приглашая его заехать. «Вот чёрт, как я мог забыть, мы же разрешили пожить здесь Зареме. И что теперь делать?» Михаил развернул машину на улице и задом въехал во двор. Пока он вытаскивал из машины снарягу и свои скромные пожитки, Зарема закрыла ворота и скромно стояла в стороне, не зная, что делать дальше.

— Что стоишь, хозяйка? Гостя куда поселишь?

Зарема подошла и тихо сказала:

— Я вашу комнату не трогала, там всё убрано. Вот только не знаю, как мне быть, мне теперь оставаться здесь нельзя.

— Это ещё почему? У тебя родни здесь нет, только родственники мужа, а они, насколько я помню, не особо тебя привечают. Так что, живи на своей половине и не беспокойся.

— Благодарю, — она чуть замялась, не зная как обратиться и подумав, договорила фразу — … господин.

— Зарема, я тебе не господин. Можешь звать меня по имени — Михаил или просто Миша.

— Спасибо, Мишааа, — растянула она его имя. — А я поесть приготовила.

— Вот и отлично, сейчас сложу вещи и пообедаем.

Кудря был очень доволен, что ему самому не придётся готовить. Да и чтобы он приготовил? Разогрел бы «сухпай» на скорую руку. А теперь сбудется одно из его желаний — «наесться от пуза». Он подхватил свой скарб и бодро направился к дому. Вещи раскладывать не стал, кинул их на топчан, достал из рюкзака полотенце и побежал умываться. Закончив с процедурами, направился к достархану, где колдовала Зарема, раскладывая кушанья и посуду.

— Чем будешь потчивать? — спросил Миха, потирая руки и занимая место на помосте.

— Сегодня у нас праздничный обед, для начала «мушава», — и она придвинула к Мишке глубокую пиалу и, открыв крышку с подобия глиняной супницы, налила ему горячее, источающее изумительный аромат, блюдо.

— Ну-ка, попробуем, — пробурчал Кудря и достал свою походную ложку.

«Мушава» оказался прекрасным гороховым супом, приготовленным с добавлением топленого молока или по современному, с йогуртом. Вкус оказался специфическим и очень понравился Михаилу, он захотел попросить добавки, но Зарема его осекла.

— Я готовила много, в расчёте, что приедете вы все. Поэтому, если налью тебе добавки, ты не попробуешь следующие блюда.

— Ну, тогда давай, что у нас там дальше?

— А дальше у нас «курма» и «божан-салат», — сказала Зарема и Мишка впервые увидел на её закрытом чадрой лице какие-то эмоции. Было видно, что глаза Заремы «улыбаются» и она очень довольна аппетитом и эмоциями Михаила. Только истинный мужчина знает, как важно для женщины мнение о её кулинарных способностях. Миха это понимал, и демонстративно облизывал пальцы, поедая «курму». Это было вкуснейшее мясо курицы, жареное со сладким луком и помидорами. Закусывал Миха салатом из баклажанов с названием «божан-салат». В общем, уминал он всё это с треском за ушами, а Зарема стояла в сторонке и с умилением наблюдала сиё действо. И когда Миша покончил с этими блюдами, она сразу же подала ему «фирни» (молочный пудинг с фисташковым орехом. — прим. автора), чтобы окончательно добить Мишкин желудок и расположить его сердце к себе.

Приняв «фирни», Миха расположился в полулежащем положении, придвинув к себе круглый валик подушки. И отхлебнув пудинг, причмокнул со смаком. Зарема, стоявшая недалеко, захихикала, глядя на Михаила, так как на его верхней губе остались белые молочные усы.

— Ах ты, проказница, — наигранно сердито проговорил Кудря, — вместо того, чтобы смеяться, подала бы полотенце вытереть лицо.

Зарема прыснула ещё сильнее, но полотенце подала, потом развернулась и убежала посмеяться в сторонке. Допив пудинг, Михаил расслабился и захотел покурить, но сигареты остались в рюкзаке, а вставать было так неохота. Но Зарема и тут оказалась на высоте, она поднесла к достархану уже набитый отборным голландским табаком кальян и, передав Михаилу большие каминные спички, придвинула его к нему. Потом налила зелёный чай и ушла на свою половину, оставив Мишку один на один со своими мыслями. Расслабившись и покуривая кальян, Миха не заметил, как уснул. Проснулся он от того, что с гор стал спускаться холодный воздух и у него стал подмерзать нос. Он глянул на часы, не понимая утро или вечер на дворе, и узнав время, сообразил, что дело к ночи. Собрав свои вещички, он пошёл в дом. И там, окончательно устроился ко сну.

На следующий день, Миху так никто и не побеспокоил и он решил воспользоваться по полной программе способностями Заремы. Плотно позавтракав, и посмотрев на небеса, которые предвещали прекрасный день, он обустроил на крыше дома лежанку, соорудил невысокую ширму, чтобы ни с улицы, ни со двора не было видно его загорающего тела, перетащил туда напитки и автомат с боекомплектом. Оценив свой импровизированный солярий, он взял спутниковый телефон и устроился принимать солнечные ванны. «Пляжный сезон открывается», — сказал он сам себе и, надев солнцезащитные очки, плюхнулся на лежанку. В таком беззаботном состоянии он прибывал три дня, спускаясь только затем, чтобы поесть вкусности, приготовленные Заремой. Она, как истинная женщина Востока, во всём старалась угодить «хозяину» дома и баловала его кулинарными изысками. Друзья его побеспокоили только один раз, загнав во двор так и не разгруженные машины. Объяснив это тем, что до приезда Волка ничего раздавать не собираются. Кудря хотел было поругаться с ними, но передумал и махнул на их решение рукой: «Пусть будет, как будет». Он только попросил друзей афганцев укрыть машины, каким-нибудь навесом. А вечером Шакур приволок маскировочную сеть, валявшуюся у кого-то со времён присутствия Советов.

Машины быстренько укрыли и, распрощавшись с Михаилом, пошли по своим семьям и делам, больше не напоминая о себе. Честно сказать и Михаилу не требовалось чьё-то общество, ему хватало Заремы и иногда забегала маленькая Лия, принося гостинцы от матери Шакура. Она подолгу играла во дворе вместе с Заремой и своим питомцем Зираком. Жизнь без забот Михе понравилась и он расслабился окончательно. В голову полезли мысли о женском поле, особенно после того, как ему удалось случайно подглядеть как Зарема умывалась. Ей пришлось снять с себя не только «чадру», но и «каиш», скрывающий её платье. Девушка оказалась красавицей, а прекрасно седевшее платье, безупречно подчёркивало её точеную фигурку. Миха залюбовался Заремой сквозь щель в ширме и ему пришлось несколько раз сглатывать слюну, как при виде сладкого кушанья. «Хороша девочка, — подумал он. — А может закрутить романчик?»

Он и не подозревал, что все это представление было рассчитано именно для него. И в голове Заремы гуляли точно такие же мысли, ей страсть, как нравился этот русский по имени Мишааа.

От созерцания девицы его отвлёк посторонний шум, услышанный где-то на границе восприятия. И Мишка напрягся, весь превратившись в «слух». Звук был очень далёким и напоминал гул пчелы. Схватив бинокль, он стал рассматривать окрестные сопки, но ничего не увидел, потому что не мог сориентироваться на направлении, откуда шёл этот гул. Тогда он лёг на свою лежанку и закрыл глаза, чтобы точно определить направление источника звука.

Так прошло минуты три. Кудря открыл глаза и уставился в небо — в дали, на высоте, висела точка. Он поднёс бинокль к глазам и увидел самолётик с тонкими длинными крыльями, медленно плывущий по небосклону. «„Предейтор“, сцуко. Чего он здесь рыскает?» — вмиг пролетели мысли в голове Михаила. Он мгновенно подхватился и, одевшись, сиганул с крыши. Зарема взвизгнув, подхватила свою одежду и убежала на свою половину. Она никак не ожидала такой реакции своего тайного возлюбленного. А Кудре было уже не до неё, он мчался во двор к Шакуру.

Влетев в соседний двор, он напугал Лию своим видом и ошарашенным взором.

— Лия, скажи, где дядя Шакур? — проговорил Михаил.

Девочка испуганно посмотрела на него и ничего не сказав, указала пальцем в сторону дома.

— Спасибо, — буркнул Миха и побежал в дом. Влетев в комнату Шакура, он остановился на пороге, не зная в какую сторону обращаться, глаза не адаптировались к тёмному помещению после уличного света. Но на выручку пришёл хозяин комнаты.

— Что-то случилось? — спросил Шакур, глядя на взволнованного Михаила.

— Да, случилось. За нами ведут наблюдение, в небе американский беспилотник. Я сейчас вернусь к себе и продолжу наблюдать за ним, а ты предупреди всех наших, и деревенских старейшин тоже. Всё понял? Не знаю, что им здесь надо, но это не к добру.

— Ясно, — сказал Шакур и начал собираться.

А Миха, уже спокойным шагом, отправился к себе.

«Вот и наигрались в безмятежность, — подумал Кудря. — Пора звонить Агашке, узнать как у них дела. Эх, жаль, что не успел сблизиться с Заремой. Дай бог, чтобы мы живы остались, может ещё всё получится». Кудря одёрнул себя, произнеся вслух:

— Отставить упаднические мысли, займись делом!

Он взял себя в руки, успокоился и вновь забрался на крышу. Загорать больше не хотелось и он, взяв бинокль, стал выискивать разведчика. Увидел он его уже далеко от кишлака. Самолёт удалялся вверх по реке, делая зигзаги, и возвращаться, явно не собирался. Миха вздохнул с облегчением, понимая, что НАТОвцев интересует не их кишлак. «Так что же им надо? — задал он сам себе вопрос. — Направление его полета на Баламургаб. Похоже, там что-то затевается. Значит, не зря я взбаламутил своих друзей, надо быть осторожными». Когда самолёт скрылся из виду, Миха взял телефон и набрал номер председателя. В трубке ответили после первого вызова:

— Слушаю, Старшина, как вы там? — раздался голос Фароха.

— Это не старшина, это Михаил. Вован попросил узнать, как вы добрались и что на границе.

— А где Волков, с ним всё в порядке?

— Он ранен и лежит в госпитале, но через недельку будет здесь, так что всё в норме.

— Вах, вах, надеюсь не серьёзное ранение?

— Да всё нормально, Фарох Аглы. Вы-то как добрались, и что успели сделать за это время?

— У нас тоже всё хорошо, добрались без приключений. Да что у нас будет, на дорогах патрулей нет. Дорожная инспекция сильно не придирается, доехали без шума. Вот создали собственные подразделения народной милиции, вооружили вашим оружием. Агаир ездил в Тахта-Базар навестить жену и забрать ваш заказ.

— Ну и как он?

— Посёлок ещё перекрыт. Он не стал рисковать, а только с моим парнем навестил ваш тайник и забрал оружие и боеприпасы. Конечно, он недоволен, не удалось повидаться с женой. Проклинает Соединённые Штаты и местные власти.

— А что на заставе?

— Всё по-старому и, похоже, усиление убирать не собираются. Американцы ведут себя нагло, мой друг — начальник заставы говорит, что если так дальше пойдёт, то его, возможно, отстранят от командования. Бойцы «забили» на службу, но возле заставы мы вам груз передать не сможем. Зато, мой друг обещал, что возле брода даже поможет нам перегрузить припасы для вас. Говорит, что будет рад, если вы им там «пистон» вставите.

Мишка хохотнул в трубку и сказал:

— Пусть не сомневается, вставим обязательно. Когда сможете передать груз?

— Если вам удобно, завтра вечером быть на месте, то нет проблем.

— Хорошо, Фарох Аглы, завтра в девять вечера будем на месте, вас так устроит?

— Отлично, мы как раз успеем всё подготовить и договориться с пограничниками.

— Ну всё, до связи. Да, чуть не забыл, каков сигнал будет с вашей стороны?

— Моргнём фонарем — два длинных, три коротких. Вы в ответ — один длинный и один короткий.

— Хорошо. Удачи вам, Фарох.

— И вам Аллах в помощь.

Прервав связь, Миха слегка улыбнулся, ещё бы, ведь появилось какое-никакое дело. А самый верный способ отогнать нехорошие мысли, это чем-нибудь занять себя. Он слез с крыши и крикнул Зарему. Та выглянула во двор, узнать, что ему надо.

— Зарема, дорогая, сейчас к нам придут гости, приготовь чай и что-нибудь к нему. Хорошо?

Девушка улыбнулась глазами, ей было лестно, что Михаил назвал её «дорогая». Она потупила взор и сказала:

— Сейчас всё сделаю, а сколько человек будет?

— Да все наши и будут, может, кто-то из старейшин придёт.

— Понятно, всё будет готово.

Мишка освежился водой и расположился на достархане, ожидая гостей. Первыми пришли Шакур с Батуром. За ними подтянулись Назир и Абдул. Из стариков никто не пришёл. Да что им делать, они предупреждены и сейчас ведут беседы с местными, чтобы те были готовы к неожиданностям. Первым не выдержал Шакур и задал вопрос, глядя на Михаила:

— Что там с разведчиком?

— Вроде всё обошлось, — ответил Кудря, — он не по наши души, ушёл в сторону Баламургаба. Но это не значит, что надо расслабляться. Видно там, — он указал направление вверх по реке, — что-то затевается, и может коснуться и нашего кишлака. Так что, бдительность лишней не будет.

— Договаривай, — произнёс Батур. — Вижу, у тебя что-то ещё припасено.

— Парни, хорошую новость я приберёг. В общем, завтра нам передадут оружие для машин, но для этого нам надо быть возле Маручакского брода. Застава пока ещё под контролем американцев.

— Что требуется от нас? — спросил Шакур.

— Да самую малость, нам надо разгрузить пикап, поедем на трёх машинах. Одна — под боезапас, две — в охранении.

— Ясно, тогда что сидим?

— Ну ребята, вы меня за кого держите? А как же чай? Зарема что, зря старалась? Да и времени у нас навалом, выезжаем только завтра и останемся ждать вечера в заброшенном кишлаке.

— Чай — дело хорошее, — сказал Абдул и устроился поудобней.

После чаепития парни дружно выгрузили пикап, сложив ящики возле УАЗа, и накрыли всё маск-сетью. Потом разбрелись по домам готовить снаряжение и чистить оружие. Миха тоже занялся подготовкой: отдраил автомат, пистолет-пулемёт и винтовку, уложил ранец, как положено — вещи вниз, сухпай следом и на самый верх добавил цинк патронов. Переснарядил магазины и аккуратно уложил всё в разгрузку, по мелким карманам распихал ручные гранаты. Пристегнул к автомату гранатомёт и заполнил подсумок гранатами для него. И в самую последнюю очередь стал чистить пистолет. За этим делом он как-то и не заметил, что день склонился к вечеру и его на ужин позвала Зарема. Михаил ответил, что скоро будет и, закончив с ГШ-18-ым, убрал его в кобуру, снарядил два дополнительных магазина и пошёл умываться. После сытного ужина он забрался на крышу, убрал ширму и лежанку, спустился к себе в комнату и стал готовиться ко сну. Месяц октябрь, тёмное время наступает раньше, Миха включил переносной фонарь, типа «летучая мышь», только с аккумулятором. Улёгся на широкий топчан и взял в руки книгу Стивенсона «Остров сокровищ», которую он прихватил на базаре в Тургунди. Её отдали всего за десять афганей, потому что она была написана на русском. Наверное, осталась после кого-то из наших солдат или завалялась в школьной библиотеке. Но это не суть важно, Миха купил её из-за того, что в детстве ему так и не представилась возможность прочесть её. Он был увлечен боксом, а книги читать не любил. Считал это пустой тратой времени. Ну а теперь, он мог себе позволить эту роскошь и, приготовившись к чтению, он пододвинул фонарь поближе к топчану. И вот, в предвкушении, он открыл первую страницу, но тут скрипнула дверь и в комнату тихо-тихо вошла Зарема. Она накинула поверх головы «каиш» и держала его изнутри, одновременно как «чадру» и покрывало. Миха в недоумении уставился на девушку и на его губах застыл немой вопрос.

Зарема не дала ему произнести ни единого слова и выпалила скороговоркой всё, что хотела сказать:

— Миша, можно мне к тебе? Я боюсь оставаться одна. Всё время одна и ты скоро уедешь, я боюсь. Боюсь потерять ещё и тебя. Пусти меня к себе. Неужели я так плоха, что ты не обращаешь на меня внимания, — говоря все эти слова, она подошла к топчану, взяла из его рук книгу и убрала на стол…..

…А когда утром чуть забрезжил рассвет, Зарема опомнилась. Нельзя было показывать на людях, что они уже близки. В кишлаке это осудят и могут забить её камнями. Она отстранилась от Михаила и встала с постели, уже не скрывая своей наготы. Миха откровенно любовался её точёными формами. Зарема посмотрела на него, улыбнулась и сказала:

— Какой бесстыдник, нельзя таким взглядом глядеть на незамужних женщин — это «харам».

— Это я-то бесстыдник? — наигранно возмутился Кудря, — а разве не «харам» для незамужней женщины приходить к неженатому мужчине?

Хихикнув, Зарема сказала:

— Отвернись, — и стала одевать на себя широкую и длинную ночную рубаху, а сверху накрылась «каишем».

И пока ещё не до конца рассвело, убежала на свою половину дома. А Миха, остался лежать, мечтая о том, как они теперь вдвоём будут проводить последующие ночи. Спасть совершенно не хотелось, хотя они всю ночь не сомкнули глаз, но и вставать Михе было в облом, настроение было лирическим и хотелось поваляться в постели. Его ничего неделанье быстро прекратила Зарема, позвав его к завтраку.

Миха встал с неохотой, потянулся и, одевшись, пошёл умываться во двор, где был прикреплён старый, ещё советский, рукомойник с пипкой — затычкой в донышке. Освежившись холодной водой, он окончательно привёл себя в порядок, полностью оделся и пожаловал на достархан. Зарема подала чай и жареные в масле пышки, приготовленные с горным пчелиным мёдом.

Миха от всей души наслаждался едой и любовался Заремой. Поедая сию вскуснятину, он пару раз перекинулся с ней взглядом и ему было приятно, что она отвечает взаимностью. Вот в таком состоянии, задумчиво улыбчивом, его и застали пришедшие Шакур и Назир. Миха пригласил их к столу, а Зарема убежала подать чай и нажарить ещё пышек.

— Ассалом, парни, располагайтесь, попьём чаю и подождём остальных, — и как радушный хозяин Михаил широким жестом пригласил друзей к трапезе. Они ответили на приветствие и расположились на помосте. Сразу же перед ними возникли пиалы и новый свежезаваренный чай. Зарема была внимательна и незаметна, а ещё через пару минут у них стояло огромное блюдо с горячими пышками, политыми мёдом.

— У вас всё готово? — спросил Кудря.

— Да, — ответил Шакур, — ещё с вечера всё сделали, осмотрели машины, пополнили боезапас и заправили.

— Отлично. Примерно через час выезжаем, соберёмся здесь и в дорогу. А сейчас давайте есть. Не знаю, когда ещё так вкусно позавтракаем.

И друзья накинулись на еду. Трапезу они почти закончили, когда во двор заехал «Лендкрузер» с Батуром и Абдулом на борту. Те, ловко выпрыгнув из машины, хлопнули дверьми. Поприветствовав компанию, они сразу направились к достархану и Батур, пребывая в прекрасном настроении, проговорил:

— В этом доме напоят чаем заблудших путников или нам дальше ехать?

Миха в душе улыбнулся, «видно не у него одного была интересная ночь, хотя …. они все не женаты и секс был у них навряд ли».

— Батур, в чём причина твоей радости? — решил спросить Кудря.

— Радость моя в том, что семья Малики согласилась на нашу женитьбу и калым запросила не высокий. А её отец похвалил меня, сказав, что из меня вышел хороший воин. Так что, наверное, в апреле будет свадьба. Я вас всех приглашаю, как почётных гостей.

Парни оживились, поздравляя Батура и искренне за него радуясь, только Миха слегка погрустнел.

Ему было неудобно отказать афганцу, но погулять на их свадьбе они с Волком и Родным навряд ли смогут.

— А ты, я гляжу, не рад моему счастью? — обратился Батур к Михе.

— Что ты, ещё как рад за тебя, но совсем не радуюсь тому, что возможно не смогу погулять на твоей свадьбе. Как только откроются перевалы, нам надо будет уехать. Ты уж извини, Батур, но наш дом там, в России и вы все знаете, что мы не сможем здесь остаться.

— Это ещё почему, вам что здесь, плохо? Оставайтесь, мы вам поможем дома поставить, жён найдём. Живите, что вам мешает?

— Там наши семьи, там наши дома, — ответил Михаил, — нам здесь не место.

— А если я уговорю Волка, ты останешься?

— Нет, Батур, я всё равно уеду, но скорей всего, на свадьбу задержусь.

— Вот и хорошо, тогда я уговорю Волка остаться, хотя бы до свадьбы.

— Если уговоришь, тогда погуляем, а теперь к делу, — и Миха приняв серьёзное лицо, начал инструктаж.

— Батур и Абдул — слаженный экипаж, вы так и поедите на «Тойоте», остаётесь в охранении безоружного пикапа, который поведёт Назир. Я и Шакур — головной дозор. Батур, оставишь нам свой «печенег». Связь у всех есть? Ага, вижу, у всех. В общем, связь постоянно на приёме. Малейшая несуразность — сразу доклад. Оружие держите наготове, один человек постоянно за пулемётом. Выдвигаемся, — он глянул на часы, время было без двадцати восемь, — через двадцать минут. Есть время установить «печенег» на турель пикапа. Интервал между головной машиной и основной колонной — пятьсот метров. Всё ясно? Тогда — к делу.

Парни подхватились и работа закипела. Моментально поставили пулемёт на турель пикапа, проверили связь. Назиру пришлось сменить питание, остальные тоже не стали рисковать и поставили свежие батареи. Расселись по машинам и, рыкнув моторами, направились к выезду из кишлака.

Парни подхватились, и работа закипела, моментально поставили пулемет на турель пикапа, проверили связь, Назиру пришлось сменить питание, остальные тоже не стали рисковать и поставили свежие батареи. Расселись по машинам и, рыкнув моторами своих авто, направились к выезду из кишлака. Когда удалились от МиранзаИ достаточно далеко, Миха и Шакур пошли в отрыв и увеличив расстояние от ведомых машин, примерно на полкилометра сбавили скорость. Дорога вдоль реки была ровная, и задние машины поднимающие пыль были хорошо видны на таком расстоянии. Миха вел пикап, в кузове стоял Шакур, он решил поступить так, потому что знал, у афганцев лучше адаптировано зрение к местным условиям. И если он сможет что-то проглядеть, то Шакур ни какую мелочь из вида не упустит. Через кишлак Карк-Аб проскочили сходу, зная, что он пустует, но были внимательны, и на выезде придержали «коней», что бы дождаться ведомых. Миха связался с Батуром, доложив, что в кишлаке движения нет, и медленно поехал дальше. Две машины нагнали их быстро, и некоторое время они ехали все вместе, пока Мишка, вел переговоры по связи, относительно действий в следующем кишлаке. Решили проезжать МахалаИ-Сардар всей группой, на малой скорости, чтобы не поднять переполох в кишлаке. Как только переговорили, Кудря вдавил педаль в пол, что б снова встать на место головного дозора.

Не доезжая до кишлака примерно с километр, Миха остановил машину, дожидаясь основную колонну. Шакур спрыгнул с кузова пикапа и подошел к водительскому месту.

— Кудря, в кишлаке надо быть внимательными, они вроде как друзья, но всё меняется, люди тоже.

— Спасибо Шакур, учтем это, и выработаем наши действия, когда подъедут остальные. Друзей ждать пришлось пару минут, они ловко подъехали и, притормозив возле пикапа, подняли много пыли. Когда пыль осела, все единомышленники стояли уже возле машины Михаила.

— Так парни, кишлак сложный, поэтому можно ждать сюрпризов, будьте готовы к неожиданностям, связь, связь и связь, если впереди препятствие сразу сдаем назад, чтобы не попасть в ловушку. Улицы узкие если нас там зажмут, то точно всех положат. Ну не мне вам всё это объяснять. Порядок движения тот же, мы первые, вторым Назир. Аблул, вы замыкаете. Дистанцию держим в десять — пятнадцать метров не больше. Ну всё, по машинам.

Въехали в кишлак без сюрпризов, продвигались медленно, шаря пулеметами во все стороны, где наблюдалось подозрительное движение. И вот на выезде на центральную широкую площадь, дорогу начала выкатываться телега от тракторного прицепа, медленно двигаясь и перегораживая улицу. Миха прокричал в рацию:

— Всем стоп и быстро назад.

Машины на мгновение встали, переключая передачи, и прибавив обороты стали сдавать назад, стремясь как можно скорей покинуть узкую улицу. Но тут на связь вышел Батур:

— Поздно, нам уже перекрыли дорогу сзади.

Мишка сразу сообразил, что это ловушка и скомандовал в микрофон.

— Всем к бою, водителям покинуть машины и укрыться. — И схватив свое оружие и снарягу вывалился на улицу к ближайшему, не высокому дувалу. Секунды отсчитывали свой бег времени, но ни чего не происходило. И вот, впереди вдоль по улице, показался человек, на него сразу уставилось три ствола. Он демонстративно поднял руки, в одной из которых был автомат, потом положил его на землю, показывая, что он безоружен и медленно направился к колонне.

— Всем внимание, — сказал Кудря в микрофон, — узнаем, что им от нас нужно.

Человек, подошедший, метров на пять, остановился и прокричал, чтобы слышали все.

— Не стреляйте, мы не собираемся нападать на вас, просто не нашли другого способа остановить вас и договориться.

— Нам не о чем договариваться, мы только хотели проехать, ни кого не беспокоя. — Ответил Шакур, все ещё продолжая держать этого человека на прицеле пулемета.

— Тогда вам придется ехать через горы, если вы нам не поможете, мы вас через кишлак не пустим.

— Что вам надо от нас? — Спросил уже Мишка.

— Могу я подойти ближе и поговорить нормально, не крича на весь кишлак?

— Подходи, но руки не опускай.

Мужичок подошел к машине, Миха продолжая держать его на прицеле, скомандовал:

— Лицом к машине, руки на капот.

Переговорщик послушно встал, как сказали, уперев ствол между лопаток, Михаил ногами раздвинул его стойку, и методично обыскал человека. Ни чего не найдя он отошел на пару шагов и сказал:

— Можешь расслабиться и говорить.

Афганец, встал в привычное положение и повернулся лицом к Михаилу. Повторив:

— Нам нужна ваша помощь, у Азамат-Бека, украли сына.

— Интересно, а мы тут причем?

— Я всего лишь посланник, Азамат сам расскажет вам, в чем дело. Согласны вы переговорить с ним?

Миха глянул на Шакура, и тот кивнул ему головой, в знак согласия.

— Хорошо, — проговорил Кудря, — садись в машину, едем к дому Азамат-Бека.