Играть чтобы жить

Глава 45

Я прогуливался по набережной, лёд уже встал в реке, да что это, там же мальчишки, школьники, сегодня выходной, в хоккей играли. Крик так и стоял. Даже зрители собрались, вот и я, прогуливаясь, поглядывал. Был я в шапке-ушанке, овечьем полушубке, но офицерские галифе, да сапоги, были на мне. Просто мороз резко скакнул до тридцати. Ну мальчишкам в хоккей это не мешало играть, вон какие распаренные. Пар так и идёт. Прибыл я четыре дня назад в Москву. Нет, с отставкой проблем не возникло, меня как старшего офицера вообще без очереди провели, за два часа всё сделали и вывели в резерв. Дело личное призывника тут было, так что снял погоны, носить уже не имел право. Дальше поискал и нашёл комнату. Старушка в коммуналке сдаёт, сама у соседки ночует, прилично по стоимости, но для меня мелочь. Зато своя комната с полными удобствами, без тараканов и клопов. Ванную принял. А на следующий день в милицию, с бумагами от военкомата. Там заявление приняли, велели через три дня подойти, паспорт будет готов. Была пятница, я ещё из милиции в городскую баню сходил, сегодня вот воскресенье. Нет, не завтра получать паспорт, три рабочих дня. Во вторник пойду. Тут я отвлёкся от мыслей, поглядывая на чёрную «эмку», что проехала мимо меня, со шторками на окнах и встала метрах в двадцати впереди. Чуть улыбнувшись, я остановился и развернувшись, сделал пару шагов к парапету, откуда и стал наблюдать за игрой. Там самый азарт пошёл, уже дошло до драки клюшками и криками что играют не честно. Из кучи как раз выползал мальчика, волоча сломанную клюшку. Сотрудникам НКВД надоело ждать, через пять минут машину покинули двое и направились ко мне.

– Гражданин Ковригин? – подойдя, уточнил капитан, тот в наглухо застёгнутой шинели был, перевитый ремнями. Кобура, кстати, закрытая. Второй, лейтенант, что сверлил меня настороженным взглядом.

– Да, это я.

– Вы должны проехать с нами.

– Вы уверены, что должен? Я вам вроде ничего не одалживал.

Капитан легко и непринуждённо поправился:

– Я прошу вас проехать с нами.

– Ну ладно. Всё равно делать нечего, гуляю вот после плотного обеда.

Там дошли до машины, и понятно на Лубянку поехали. Ну смотрите, полковой миномёт и запас мин при мне. Это так, мысли мои. Впрочем, досмотрев на входе, меня отвели в знакомый кабинет, там уже не подполковник, а полковник сидел. Ну да, знакомый, что делом Ковригина занимался.

– Поздравляю со следующим званием.

– Да я его ещё в январе получил, – отмахнулся тот. – Ну что, Ковригин, хочешь знать кто ты на самом деле?

– Узнали?

– Узнали.

Лейтенант ещё внизу отпочковался. После досмотра, капитан вот зашёл, шинель не расстёгивал, встал у окна, явно слушая нас. Я же сел на стул перед столом, звеня наградами, пригладив волосы, шапку снял внизу с полушубком, и сказал:

– Знаете, нет. Вдруг я маньяк какой сексуальный, или бандит? Оно мне надо это знать? Нет, не хочу. С другой стороны, а вдруг дядюшка был, что оставил мне целое состояние в наследство? Нет, хочу знать.

Капитан у окна только хмыкнул на такие мои озвученные мысли, но промолчал. А вот полковник с укоризной покачал головой, переложив листы на столе, и сказал:

– Узнать узнали, но появились новые вопросы к тебе. Например, отказался восстанавливать утерянный в плену комсомольский билет. В партию отказался вступать. Это как?

– Объяснял же уже. Для меня всё внове, знакомился с миром, а носители партбилетов, на тот период, показали себя крайне недостойными людьми, что ими владеют. Это и отвратило как от партии, так и от комсомола. А первое впечатление самое сильное. Тем более знаете же, меня комсомольский билет заставили забрать у комсорга, его восстановили. Когда после следствия в полк попал. Они же пытались и в партию протолкнуть. Просто для галочки. Герой, и не партийный.

– Да, люди на местах разные, – неожиданно согласился полковник. – Ладно, это твоё объяснение я читал. А что скажешь о пропажах, в увольнительную и под видом командировок за мясом?

– Девушки, – пожал я плечами.

– Девушки? – не понял тот.

– Ну девушки. У меня много было девушек. Устраивал их.

– Так погоди, по докладам тебя действительно не раз, когда поднимали, заставали в постели с девушками. Блондинками. Даже есть подозрение, что это одни и те же. Несколько раз их две было, близнецы. Были внушения от командования и товарищеский суд офицеров полка.

– Да, о них. Суд офицеров, из зависти, наверное, лишил меня комсомольского билета. Типа наказание. Ха, до сих пор не вернули. Хотя комсорг, когда я в отставку выходил, пытался вернуть. Нет уж, забрали так забрали. Общим решением забрали, пусть общим и возвращают, а не так подленько и втихомолку совать.

– И о них тоже поговорим.

– Ну вы уже поняли, что моя слабость, это женский пол. Первую любовницу ещё в Киеве завёл, перед окружёнными. А дальше так и держал марку. А в первое увольнение я обустраивал двух других девушек, что были беременны от меня. На данный момент я дважды отец. Сын родился, Марком назвали, кто от второй не знаю. Узнал бы раньше, но эти скоты из Генштаба мою отставку не подтвердили и на Дальний Восток отправили. Ещё две дивчины в положении, те близняшки, что особист полка всё поймать не мог. Вы знаете, я трофейщик, мне за это тоже пару раз внушения делали, но я за счёт этих трофеев тем первым двум по дому купил и обеспечил их и детей. Без нужды живут. И близнецов также устрою. Так что увольнительная и эти командировки мне были нужен, редкие встречи, но были.

– Кто такие? Где живут? – быстро спросил полковник, приготовившись записывать.

– Ну уж нет, это вы от меня не узнаете. Закрытая тема. Хотя дети мою фамилию будут носить.

– Не хочешь говорить?

– Нет.

Тот довольно долго пытался вернуться к этой теме, но я стоял на своём. Тема закрыта.

– Ладно, – недовольно посмотрев на меня, сказал полковник, и всё же перешёл к тому, для чего вызвал, уже час до этой темы дойти не может. – Ты, Олег Истомин, из Ровно. Это подтверждено множеством свидетелей. Даже родственники твои из Ровно, что остались в живых или под следствием, опознали уверенно. Ты состоял в молодёжной банде, грабили поезда, товарные и грузовые вагоны. Бывало на ходу. Решили ограбить военный склад, достали документы сержанта-танкиста, с которыми ты, как новый командир, и прибыл в часть. Думали на несколько дней. Начал подходы к складам изучать, а тут вдруг война, даже командовал танком. Ну и плен. Это всё что удалось узнать. С немцами не сотрудничал, в отличии от своих дружков по банде. Тот парень, он случайно там оказался. Травмировалась группа при высадке, самолёт ночью подбитый садился. Да сгорел со всеми запасами и частью группы, всего пятеро спаслись, переломанные. С тобой старый знакомец встретился случайно, а опознав, решил обозначить себя. Попросить помощи. Думал, что и ты на немцев работаешь. Про потерю памяти не знал.

– Я Ковригин, был им и буду. А что до потери памяти, пусть там и остаётся.

– Правильное решение.

Мне дали изучить папку, дольно толстую, точнее четыре папки в моё личное дело входило, и отпустили. Так что задумчивый, шагал я от Лубянки к месту проживания, на неделю снял, и анализировал всё что только что было.

Уже стемнело, время пять дня, но мне это не мешало. Не понятно почему меня ввели в курс дела. Ну жил бы я дальше Ковригиным и жил, зачем просвещать в мою прошлую историю.

Узнал, что налётчиком был, работал на железке, и что? Родственников близких не осталось, всё равно бы в Ровно не поехал. Так что не особо меня и интересовало то, что узнал. Думаю, это не главная причина вызова, вопросов много задавали, вот один из них, возможно и есть причина.

Девушек мои? Может быть. Отлучки под видом командировки? Тоже может быть. Особо других тем и не было. Вот так шёл и продолжал размышлять. Мне кажется тут полковник на саму реакцию мою хотел посмотреть. Вспомнил что или нет?

Да нечего мне вспоминать. У меня только тело этого Олега, а не его память. Даже не знаю, что и думать. По пути зашёл в ресторанчик, пополдничал салатиком и десертом с чаем. Ну не чай, а хрень. Я из Кореи полтонны первоклассного китайского чая привёз, разницу вижу. Так что просто полакомился десертом. Это не ужин, именно полдник.

А вернувшись на место постоя, в душ, раз есть возможность и горячая вода, так каждый день принимаю, и вот так устроившись на кровати, всё анализировал и анализировал.

Да, похоже полковника интересовала именно моя реакция на информацию, кем я был в прошлом. Остальное так, фоном прошло. Надеюсь я не ошибаюсь.

На следующую утро я продолжил следовать своим планам. А вы думаете я просто так гуляю по Москве и ничего не делаю? В столицу я не скоро вернусь, года через два, вот и делаю запасы.

Я пять лет воевал. Хотя если прошлые жизни вспомнить, то и больше. Каникулы хочу себе на пару лет устроить. Однако и личность Ковригина потерять не хочу, я ею пользоваться буду и довольно часто.

Поэтому после получения паспорта, планы такие. Делаю жильё. Или получаю от государства, что вряд ли, я официально не работаю, или покупаю дом, на частном подворье. Последнее меня и интересует.

Да собственно уже нашёл, несколько вариантов в продаже осмотрел, пока думаю какой брать. Три, и все нравятся. Впрочем, выбрал уже, новый пятистенок, аванс оставил, паспорт будет, покупаю, оформляю, прописываюсь, и заселяю квартирантов. Но таких, надёжных и надолго, и свободен.

Там лечу в Швейцарию. Это основные планы, пока на пути выполнения. Однако была и разная мелочь. Например, до обеда, ещё в субботу, побывал на молочном комбинате, где купил, через кассу, кусок сливочного масла в сорок кило.

Мои запасы к концу подходили, а завтракаю я обязательно бутербродом с маслом. А этот шмат свежий, только сделали. Обедал в столовой комбината, там хорошо кормят руководство, и дальше гулять.

А когда сегодня на набережной был, я не просто гулял, у меня там встреча была. Не пропустил, встретился с кем нужно, ударили по рукам, а через полчаса и «эмка» та подкатила.

Поэтому в понедельник утром я на заранее забронированном таксомоторе уехал за город, тут низина, где меня и высадили. Машина укатила, через час вернётся, заберёт, а вскоре и грузовичок подъехал.

Ну точно, вдали машину видно, значит следователи НКВД заинтересовались моими встречами, следили. Впрочем, я принял заказ, расплатился после выгрузки, и товаровед с молочного комбината укатил.

Да не продали мне по кассе двести килограмм пломбира. Там на комбинате и цех мороженого был. Пришлось вот так напрямую договариваться. А то продавать не хотели, мол, все поставки расписаны на два месяца вперёд.

Ну-ну. Таксомотор забрал, и я вернулся в город. Хранилище полное, всего восемь килограмм пусты, так что гуляя, покупая разную мелочёвку, просто отдыхал.

На следующий день в милицию, где получил новенький паспорт. Ну наконец-то. Там уже к домовладельцу, а потом в нужные организации. Пробежались, и регистрацию, мне как ГСС, подтвердили. Хозяин дома к слову, что я Герой, не в курсе был. Фронтовик, это ясно, но про Золотую Звезду не знал.

Так что оформился, прописался, и даже нашёл на год семью крупного чиновника, им квартиру не надо, жена домохозяйка, в огороде любит копаться, а у меня даже теплица есть, так что на год сняли.

Водопровод в доме, канализация, порядок. Вот так уже в четверг тринадцатого декабря, когда закончил, и покинул Москву. Никто не мешал. Порядок.

Да и жильцам в моём доме сказал, что отбываю надолго, на юга. Отдыхать после долгих пяти лет войны. С японской неполных пять выходит.

Причём, особо и не лгал. Билет на Новороссийск уже куплен, и вот поездом отбыл на юг. Да, я собрался спокойно на поезде добраться до Новороссийска, а там мои следы затеряются.

Нормальный план, и он вполне выполним. Правда, в дороге трое суток были, часто стояли, ремонт шёл, страна стремительно восстанавливалась.

На юге я поколесил на берегу, и так тихой ночкой, погода радовала, и покинул Союз, на гидросамолёте. Напрямую летел в Швейцарию, теперь меня мало заботил маршрут, с такой машиной. Скоро увижу малых, близнецов передам, и там отдых. Под видом Алекса Крафта.