Играю втемную!

Пролог

Йоханнес Бонк сорокадвухлетний уроженец Зальцбурга не был одаренным в традиционном понимании данного определения. То есть, непременного атрибута всякого мага, а именно внутреннего источника Силы он не имел и управлять её потоками в реале не мог. Однако многие продвинутые чародеи были бы не против поменять свой дар на исключительную способность этого человека. Бонк не только чувствовал тончайшие токи магической энергии, он видел Древо Мира, иными словами, был способен получать информацию о прошлом и многочисленных вариантах ближайшего будущего. Его прогнозы отличались поразительной точностью. Более того, он имел возможность определенным образом обозначать пути воздействия на развитие будущего. То есть он выбирал наиболее благоприятную линию развития определенного участка ствола Древа Мира и давал рекомендации заказчику по формированию нужного тому будущего. По этой причине Йоханнес был хорошо известен в высших кругах западноевропейских финансовых и правительственных структур. В официальных и неофициальных документах он проходил под псевдонимом «Оракул».

Три дня тому назад Оракул закончил прогностический труд по заказу… впрочем, имена клиентов в таких вопросах держатся в строжайшем секрете и оглашать их всуе считается моветоном. Если заказчик выполнит в точности его рекомендации, в ближайшие три месяца все французские и испанские филиалы дирижаблестроительной фирмы «Аэродинамика» перейдут под его полный контроль, вот тогда мы и узнаем, кому понадобилась вся эта возня по локальному воздействию на Древо Мира.

Как именно это у него получается, Бонк и сам не был способен сформулировать словами. Практически процесс выглядел так: мужчина впадал в состояние, сходное с магическим трансом, и через некоторое время после определенных усилий перед его внутренним взором возникал образ некоего дерева, стволом которого является незыблемое прошлое, ветвями — вариативное будущее. Из сотен иногда тысяч вариантов возможного развития того или иного события Оракул выбирал оптимальный. Затем составлял для заказчика подробный перечень необходимых мероприятий, чтобы будущее пошло по заданному сценарию.

Оракул реально оценивал собственные возможности и в большую политику со своими рекомендациями не лез. Лишь однажды он попытался составить прогноз перспектив захвата Австро-Венгрией Болгарского Царства. И это едва не лишило его рассудка — настолько многочисленное количество ветвей появлялось у Древа Мира, что всякая попытка выявить наиболее перспективную заканчивалась «отрастанием» великого множества новых вариативных веток, проанализировать которые не хватало его умственных мощностей. То ли дело отжать чужое имущество, тут особо и напрягаться нет нужды.

Значительно реже к нему обращались за тем, чтобы узнать прошлое, в основном заказчиков интересовали обстоятельства ухода из жизни того или иного человека. Разумеется, никакой суд не принимал во внимание его слова в качестве доказательственной базы, однако полученная в результате ретроспективных трансов информация часто давала подсказки следственным органам, и настоящий преступник, в конечном итоге, все-таки привлекался к уголовной ответственности. Разумеется, за просто так сотрудничать с официальными государственными органами он категорически отказывался, иначе обленившиеся жандармы стали бы дергать его по поводу гибели всякого безродного бродяжки, трупов которых в трущобах одной только Вены ежесуточно находят десятками. Оракул работал исключительно в интересах безутешных родственников ушедших из этого мира загадочным образом богатеев, если те, были способны оплатить звонкой монетой его специфические услуги. Однако такие люди умирают чаще всего в теплой постели на виду многочисленной родни, поэтому Йоханнесу в основном приходится смотреть в будущее, нежели копаться в прошлом.

Именно по этой причине Оракул был несказанно удивлен, после того, как ознакомился с посланием от самого… впрочем, не будем называть имен. В письме Йоханесу настоятельно предписывалось отправиться в самую что ни на есть дыру мира аж на границу с Российской Империей в устье Дуная и предпринять все возможные меры по выяснению обстоятельств гибели некоего Золтона Месароша обычного армейского капитана, даже не гвардейца. Впрочем, покопавшись хорошенько в памяти, Бонк сообразил, кем именно является этот самый «обычный» капитан. Из глубин его памяти всплыла нашумевшая история примерно годовой давности, связанная с оскорблением словом и действием одного высокопоставленного лица, что, в конечном итоге, привело к дуэли и гибели этого весьма и весьма влиятельного человека. В результате Мясник оказался в опале и вот уже целый год о нем ни слуху ни духу.

«Так вот, значит, куда эрцгерцог спрятал туповатого зятя-зазнайку от гнева Его Императорского Величества, — подумал Оракул. — Интересно, кто его достал аж на самой границе с Московией? Впрочем, скоро все сам и узнаю».

К посланию прилагался чек на пять тысяч имперских крон золотом, а в тексте самого письма было обещание выплатить еще столько же после удачного завершения миссии. Но самым главным документом был аусвайс, дававший ему право получать всю потребную помощь от практически любой имперской администрации, как гражданской, так и военной. Заказчик абсолютно не сомневался в том, что результат будет положительный. Деньги выделили немалые, но для Оракула не бог весть какие. Впрочем, торг в данном случае абсолютно неуместен, да и самому Йоханнесу приятно вновь оказаться полезным человеку из высших эшелонов власти, ибо, как всякий законопослушный гражданин империи, вне всякого сомнения, он был патриотом. Так или иначе, но отказаться от предлагаемой миссии Оракул возможности не имел, да и не хотел.

Сборы были недолгими, и через двое суток из спального вагона поезда Вена-Констанца на перрон румынского города-порта вышел типичный представитель коронной имперской нации, высоким ростом и светлой шевелюрой кардинально отличавшийся от здешних цыганистых потомков древних римлян. Одет в соответствии с жаркой солнечной погодой в легкий хлопчатобумажный костюм бежевого цвета, светло-коричневые кожаные туфли с многочисленными мелкими отверстиями для вентиляции, на голове широкополая панама под цвет костюма, светлая рубашка с воротником стойкой расстегнута на две верхние пуговицы. В левой руке мужчина нес саквояж, правая опиралась на трость. Только не подумайте, что Оракул страдал какой-нибудь болезнью опорно-двигательной системы. С одной стороны, дорогая трость была атрибутом, указывающим на высокий уровень социальной значимости этого человека. С другой, еще и артефактом, способным как защитить своего владельца от пули, клинка или боевой магии, иже с этим нанести урон злоумышленнику посредством убойных заклинаний, внедренных лучшими имперскими мастерами-артефакторами в древесную структуру несокрушимого самшита и отлитую из белого золота тяжелую рукоять в виде головы какой-то рептилии с глазами рубинами. Стоит отметить, что помимо трости у Оракула имелось множество других магических сюрпризов, способных удивить самого изощренного злоумышленника.

Дальнейшее свое путешествие Йоханнес собирался продолжить по морю. В поисках подходящей посудины ему не пришлось уж очень напрягаться. Достаточно было предъявить бумагу из канцелярии Его Императорского Высочества, как всё как бы само собой образовалось. Владелец небольшой прогулочной паровой яхты за вполне умеренную плату согласился подбросить клиента до поселка Сулина а через пять дней вернуться, для доставки выгодного клиента обратно в Констанцу.

Середина лета, в это время на Черном море шторма крайне редкое явление. Так что двенадцатичасовое путешествие вдоль румынского берега не отметилось никакими примечательными событиями. Лишь дельфины порадовали единственного пассажира и команду акробатическими кульбитами по ходу суденышка. Да наглые горластые чайки все время норовили обгадить присутствующих на палубе.

Сулина оказался ничем особо не примечательным местечком. Рыбацкий поселок в устье Дуная с маяком, православной церковью и небольшой гостиницей. Всё выглядело довольно прилично и живописно. Во всяком случае, центральная часть вымощена гранитной брусчаткой, много зелени, дорога, ведущая вглубь континента отсыпана гравием. Впрочем, останавливаться здесь нашему путешественнику не пришлось. Буквально около пирса Оракул поймал лихача на весьма подержанном «Aquila Grossi», согласившегося домчать клиента до самого КПП сорок пятой пограничной заставы всего-то за пять крон ассигнациями.

Несмотря на возраст в два десятка лет, детище итальянского автопрома оказалось вполне себе шустрым и буквально через полчаса Йоханнес Бонк стоял перед шлагбаумом контрольно-пропускного пункта означенной погранзаставы.

Ксивы от заказчика было вполне достаточно, чтобы его приняли хоть и без особых восторгов, но вполне благожелательно. Поселили в отдельном благоустроенном номере пустующего на данный момент гостевого дома.

Поужинал в офицерской столовой в обществе командира заставы капитана Зигфрида фон Освальда сытно, но без особых изысков. Заодно обсудили загадочную пропажу капитана Золтона Месароша и двух его сопровождающих. Рассказ господина Освальда был краток и малосодержателен: вечером накануне своего исчезновения капитан отужинал в столовой и удалился, после чего его уже никто из господ офицеров не видел. Оно и раньше было так, что тот пропадал, но не более чем на неделю. При этом он заранее предупреждал непосредственного командира о своих отлучках с указанием приблизительной их продолжительности. Начальник заставы не был в курсе дел капитана, но по подозрительному шевелению как на этой, так и на той стороне границы догадывался, что в дело замешана разведка, поэтому и не совал носа, куда не следует. Также, судя по поведению пропавшего капитана, всем на заставе было ясно, что тот здесь ненадолго. Короче говоря, птица высокого полета держался наособицу, близко к себе никого не подпускал, в коллективных попойках офицеров и карточных играх участия не принимал.

По свидетельству одного из находившихся в секрете бойцов, в ночь своего загадочного исчезновения капитан и пара его сопровождающих погрузились в лодку на правом берегу главной дунайской протоки и отчалили в сторону сопредельного государства, после чего как в воду канули. Ах, да, еще один момент, в районе двух ночи патрульными группами было зафиксировано несколько ярких вспышек непонятного происхождения сначала на противоположном берегу Дуная в районе молдавского поселка Тантари, затем над водой дунайской протоки. Означенные явления сопровождались грохотом, сопоставимым со взрывом фугасного снаряда полевого орудия калибра сорок пять миллиметров. По мнению фон Освальда и прочих офицеров погранзаставы, это была все-таки не артиллерийская канонада, а проявление магических факторов неведомой природы.

Намотав на ус полученную информацию, Оракул на следующее утро официально пересек государственную границу Российской Империи, предъявив на пограничном пропускном пункте русских загранпаспорт на имя Пауля Мольтке, пока еще известного лишь в довольно узких читательских кругах писателя, путешествующего по разным местам с целью сбора материалов для следующей своей нетленки. В настоящий момент его интересуют обычные житейские проблемы небольшого практически изолированного от внешнего мира поселения, со смешанным цыганским и молдавским населением. На что бравый русский пограничник в звании прапорщика, прекрасно владевший австрийским вариантом Das Deutsche, мудро заметил:

— Вы, милостивый государь, лучше за ручной кладью хорошенько следите, да кошелек почаще проверяйте, на месте ли. В карты играть ни с кем не садитесь, хотя бы по копеечке или грошику, выпивать с незнакомцами также настоятельно не рекомендую. Народец здесь ушлый, не заметите, как без штанов оставят.

— Да я тут ненадолго, — отмахнулся «писатель», — денек поброжу окрест, возможно переночую, скорее всего, к вечеру назад возвернусь.

— Отметка в паспорте позволяет вам находиться на территории Российской Империи до полугода, — разулыбался прапорщик, — можете все это время общаться с цыганами и молдаванами.

Получив запись в соответствующем документе, Оракул отправился в местную харчевню, по совместительству, гостиницу. Застолбил номер для себя. После чего до обеда прогуливался по поселку, общался с поселковым людом на неплохом румынском, который здесь знали все от мала до велика. Также побеседовал уже на немецком с парочкой русских купцов, промышлявших закупками продуктов питания и вина у здешних обитателей. Короче, отыгрывал роль любопытного писаки, собирающего материал для книжки.

С наступлением темноты, Оракул покинул свой номер через окно и двинул в направлении места, где в ночь пропажи капитана Месароша звучала канонада.

Интересующий его пустырь обнаружился довольно быстро. Тренированная чуйка вела мужчину в четко выверенном направлении. Тщательно осмотревшись, не подглядывает ли кто за ним, Оракул извлек из своего дорожного саквояжа небольшой коврик по типу молельного у мусульман и, разместившись на нем в позе лотоса, очень скоро впал в состояние транса.

Какое-то время искомые темпоральные якоря ускользали из доступа прорицателя. Приходилось напрягать все силы, чтобы добраться до желанного образа. Определенно здесь поработал сильный одаренный, основательно взбаламутив Астрал, чем порушил цепочки причинно-следственных связей, посредством которых осуществляется привязка провидца к Древу Мира. Не добившись желаемого, Йоханнесу Бонку несколько раз приходилось перемещать свой коврик с места на место. Наконец ему повезло «увидеть» осколок личности пропавшего капитана. Четкий отпечаток астральной сущности интересующего его человека Оракул заранее срисовал еще на пограничной заставе, посетив апартаменты гостевого дома, где тот проживал.

Ухватившись за эту тонюсенькую нить, Оракул принялся погружаться в дебри Астрала. Работа, определенно адова, поскольку едва заметный след все время норовил оборваться, растворившись в глубинах необъятного океана энергии. Йоханес аж упрел, хоть на дворе стояла относительно прохладная ночь, к тому же, он носил на шее амулет, спасающий человека от жары и избыточной влажности окружающего воздуха.

В какой-то момент, провидцу все-таки повезло, его сознание достигло основного ствола Древа Мира. Как результат, информация об относительно недавних событиях, произошедших в этом месте, потекли в его сознание бурным мутным потоком. Контакт с источником данных продолжался около получаса. Наконец мужчина вышел из транса и, тяжело дыша, будто после длительной и тяжелой физической нагрузки, повалился на спину. На его счастье неведомому магу, умудрившемуся завалить капитана Месароша не удалось полностью затереть следы своего пребывания, однако добраться до истины стало для Оракула едва ли не сизифовым трудом.

Для восстановления душевных и физических сил Йоханнес хлебнул магического целебного эликсира из керамического сосуда. Удовольствие недешевое, сотню золотых гульденов голландским алхимикам заплатил, но оно того вполне стоило, поскольку огненный вал, пронесшийся от головы до пяток, в мгновенье ока привел организм в полный порядок. Далее Оракул приступил к анализу извлеченной из Астрала информации. Итак, некоторое время назад на этом пустыре произошла встреча двух одаренных. Если магический потенциал венгра был Оракулу известен в достаточной степени, возможности соперника оставались для него абсолютной тайной. Судя по полученным данным, первым нанес удар именно Месарош. Однако сразу же все пошло не так, как планировал капитан, мощное ментальное воздействие не нанесло его оппоненту ни малейшего вреда. В свою очередь российский офицер посредством зачарованного оружия банально пристрелил самоуверенного венгра. Вот и вся история. Однако более всего Оракула удивила та легкость, с какой победителю в дуэльной схватке удалось взять под контроль двух сопровождавших капитана бойцов, загнать их в воду вместе с телом мертвого командира и, применив мощное стихийное заклинание, превратить тела людей в мелкий фарш, который довольно быстро был съеден водными тварями.

— М-да, загадочный случай, — задумчиво пробормотал Йоханнес, и продолжил рассуждать вслух: — Интересно получается, инициатива дуэли исходила от нашего капитана — уж очень он был зол на недавно прибывшего на заставу лейтенанта… Ух ты! Да тот всего лишь студент, недавно перешедший на второй курс! Владимир Зубов… Так-так-так, знакомая фамилия… Откуда, непонятно. Нет, не могу вспомнить. Впрочем, это и не столь важно. Важнее всего, что у противника появился одаренный, способный противостоять ментальному воздействию, более того, этот новоявленный ментат способен брать под контроль разумных едва ли не пачками. Отсюда вывод: пока не поздно, эту ветку следует отделить от Древа Мира.

Помимо задекларированной особенности своего как бы и не совсем магического дара, Оракул обладал еще одной, нигде не задокументированной способностью. Он имел возможность при желании «обрубать» ветви Древа Мира, то есть, на астральном уровне уничтожать тот или иной фактор воздействия на будущее. Этой своей способностью он пользовался в исключительно редких случаях, поскольку, узнай кто-нибудь из сильных мира сего о том, что какой-то индивид имеет уникальную возможность в любой момент «изъять» его личность из потока исторического процесса, жить этому уникуму осталось бы недолго и никакие манипуляции с будущим ему бы не помогли. Однако, рано или поздно наступает момент, когда необходимо избавиться от какого-нибудь смертельно опасного индивидуума или предотвратить какое иное фатальное событие. Именно сегодня этот случай наступил — уж очень не понравилась австрийцу та лихость, с которой юный россиянин расправился с бывалым боевым магом и сильным менталистом.

Приняв вынужденное решение, Оракул вновь уселся в позе лотоса на свой «молельный» коврик. На этот раз дорожка к Древу Мира была им протоптана и добраться до «ветвистой кроны» вариативного будущего оказалось несложно. Он довольно быстро вычленил ветвь, которую следовало изолировать от основного ствола. Лишившись энергетической подпитки, ветка практически мгновенно зачахнет и отвалится, превратившись в «астральный мусор», который, в конечном итоге, будет усвоен корнями Древа Мира и направлен на формирование его «кроны». Как именно умрет этот самый Владимир Зубов, Оракула не интересовало, возможно это будет инфаркт миокарда, или обширный инсульт, может быть, мгновенная атрофия какого жизненно важного органа. Суть не важна, главное — результат.

Управлять магической энергией в реале Оракул возможности не имел, однако в Астрале, был способен манипулировать тончайшими материями. Вот сейчас он создал виртуальный образ садового секатора и попытался с его помощью отсечь вредоносную ветку. Но не тут-то было. Острые лезвия будто на прочную стальную арматуру наткнулись. Сама же ветвь в этот момент замысловато изогнулась и своим заостренным концом впилась в нематериальную сущность «садовника», решившего покуситься на само её существование. Удар оказался столь же неожиданным, сколь и смертоносным. Нет, Йоханнес Бонк вовсе не умер как биологическое существо, однако, неудачная попытка подчинения Астрала собственной воле закончилась полной деградацией его личности без какой-либо возможности последующего её восстановления.

Бессмысленно мычащее основательно обгаженное тело австрийского «писателя» было обнаружено на следующее утро проезжавшим мимо жителем поселка Тантари. На свое счастье крестьянин не рискнул связываться с безмозглым идиотом и от греха подальше доложил о находке старшему следующего по маршруту пограничного патруля сержанту Соколову. А вот одному из бойцов, решившему взять в руки красивую и весьма дорогую трость, сильно не повезло. Голова рептилии на рукояти трости недобро зыркнула рубиновыми глазищами, затем последовал мощный разряд электричества, который хоть и не пришиб парня до смерти, но надолго избавил его от желания тактильного знакомства с чужим добром, хотя бы и бесхозным.

Видя такое дело, Соколов тут же через переговорный артефакт оповестил о находке начальника караула и, выставив временный пост на пустыре в составе одного рядового, продолжил движение по маршруту патрулирования государственной границы.

Начкар же тем временем доложил о случившемся по телефону в расположение заставы с просьбой выслать на место обнаружения безмозглого тела иностранного гражданина представителя Мажеского корпуса. Что было исполнено в самые кратчайшие сроки.