Игрушка для подонка (СИ)

Глава 16

Слезы текли по щекам, и я никак не могла успокоиться.

В какой-то момент, я почувствовала, как меня крепко обнимают сильные руки, и прижимают к твердой груди.

Стас шептал что-то не разборчиво. Поглаживал по спине.

А я не вырывалась.

Простор принимала его утешения, и мысленно уговаривала себя собраться.

Давно у меня такого не было.

Видимо накопилось. Накипело. И взорвалось.

Когда приступ истерики почти угас, я отстранилась от Волкова.

Отвернулась, вытирая слезы.

Он не возражала. Разжал руки, отпуская.

Несколько раз глубоко вздохнула, и, не оборачиваясь к Волкову сняла перчатки.

— Спасибо, — ровным голосом проговорила, поворачиваясь к Стасу и отдавая ему спортивное снаряжение.

— Не за что, — голос Волкова был тихим, спокойным.

Между нами повисла неловкая пауза. Я просто не знала, что еще сказать. Объяснять ничего не хотелось. Я как раньше считаю, что мои проблемы это только мое дело.

Мы с Волковым не в тех отношениях, чтобы я могла ему открыться.

Хотя… Наверное, мне бы этого хотелось. Довериться. Рассказать все и попросить помощи.

Но я не буду.

— Ладно, — проговорила, обрывая тишину. — Чем мне вначале заняться?

Удивительно, но мне действительно помогло то, что Волков заставил меня сделать. Стало как-то легче. Я понимаю, что проблемы никуда не делись, но этот груз уже не так сильно давит на плечи.

Хотя это не значит, что я забыла, для чего меня сюда привезли.

Волков запустил пальцы в волосы и слега взлохматил.

— Как насчет фильма?

— Эм, — растерялась, отстранилась. — Что?

Волков несколько секунд смотрел на меня слегка недоуменно, возможно растерянно.

Нервным движением, он приподнял плечи, словно ничего такого не сказал.

— Предлагаю посмотреть фильм, — едва заметное недоумение или неловкость все-таки звучала в его голосе. Хотя он и старался это скрыть.

Посмотреть фильм? Здесь? С Волковым? Отдохнуть? Провести время как обычная девушка?

Не знаю. Это очень заманчиво…

— Я…

Дома Надя болеет. Кем я буду, если позволю себе смотреть с парнем фильм, пока моя сестренка страдает от боли? А я еще и маму бросила. Она там одна… А если что-то случится? Вдруг понадобиться помощь?

Помотала головой, понимая, что не могу согласиться.

— Заметь, я пока только предлагаю.

Подняла взгляд на парня. Он скрестил руки на груди. Лицо стало словно маска, непроницаемо, Лишь слегка приподнятая бровь, говорила о том, что он ждет моего ответа. Пока ждет.

А потом прикажет. И мне все равно придется сделать так, как он скажет…

— Мне надо позвонить, — ответила, не собираясь так просто соглашаться.

Телефон я оставила в куртке, поэтому молча вышла в коридор.

Волков не стал оставаться в спортзале. Пока я доставала телефон, Стас поднялся на второй этаж. А я зашла в кухню, попутно набирая мамин номер.

— Привет, — тихо прозвучал мамин голос.

— Привет, мамуль. Как у вас дела? Как Надя?

— У нас все хорошо. Надюшка вот проснулась уже. Кушает. Все хорошо. Не переживай.

— Мам…

— Ты лучше скажи, как у тебя дела? Чем занимаешься?

Или моя мама совершенно не умеет врать, или я просто слишком хорошо ее знаю. Но я сердцем чувствовала, что она врет. Не договаривает

— Мама, как Надя себя чувствует?

— Алис.

— Мама! — прикрикнула, и обернулась. Вышла в коридор, но там никого не было. Это хорошо. Не хочется, чтобы Волков знал…

— Таблетки не помогли. Врач сказал подождать еще час и дать еще раз.

— Я сейчас приеду.

— Не надо. Отдыхай.

— Скоро буду.

Сбросила вызов и решительно направилась в коридор.

Понимаю, что мама желает мне счастья. Хочет, чтобы я отдыхала, как и положено студентке, но я не могу.

Не так…

Не тогда, когда Наде плохо.

Быстро надела сапоги, куртку, намотала шарф…

Волков появился, когда я уже была готова выскочить из квартиры.

Он окинул меня взглядом, недовольно поджал губы, и нахмурился.

Почему-то мне показалось, что в его глазах на миг появилось разочарование.

— Мне надо идти, — голос звучал, как-то неуверенно и совсем тихо.

Не знаю, что на меня нашло. Но почему-то появилось такое чувство… Словно я сбегаю.

— Я так и понял, — голос Стаса звучал ровно, но я чувствовала, что между нами что-то произошло. Словно стена какая-то появилась.

— Стас. Я бы с удовольствием посмотрела с тобой фильм. Но мне, правда, надо уйти. Честно. Мне очень жаль, что…

— Достаточно, — жестко сказал Волков.

От моего бессвязного лепета, он как-то весь напрягся. Скулы заострились. И сам парень стал выглядеть на несколько лет старше.

Стас подошел ко мне. Его пальцы крепко сжали мой подбородок, заставляя поднять голову.

Посмотрела в глаза парня, и чуть не отшатнулась.

В них бушевала ярость. Дикая. Не обузданная.

Волков опустил взгляд на мои губы. А у меня сердце забилось быстрее. Жар опалил щеки. Дыхание сбилось.

Лишь от одного его взгляда у меня внутри разразился настоящий ураган.

Но я покорно стояла, даже не пытаясь вырваться.

Не отрывая взгляда, он провел большим пальцем по моим губам. Грубо. Жестко.

Судорожно вздохнула.

Волков вздрогнул. Нахмурился и резко отвернулся, заставляя меня глотать воздух, словно рыба, выброшенная на берег.

— Я тебя отвезу, — каждое сказанное слово приправлено ненавистью. Я поежилась от его грубого голоса.

— Не надо. Я сама.

— А я тебя не спрашивал, — взревел, отбрасывая на пол куртку, которую успел снять с вешалки.

Волков схватил меня за руки и жестко припечатал к двери. Переплел наши пальцы и поднял руки над моей головой.

— Я тебя не спрашивал, — прорычал мне в губы. — Поняла?

Молчу. Сердце сжимается от страха.

Что с ним происходит? Почему так реагирует? Он так не орал, даже когда я разбила его машину.

А тут…

— Стас, — голос дрожит, и я умолкаю, потому что… Страшно. Боюсь, сказать что-то не то, и… Вдруг он сорвется?

Глаза начинает щипать от непролитых слез.

Отвожу взгляд. Он и так достаточно сегодня моих слез повидал.

Волков молчит. Нависает надо мной, словно гигантский небоскреб. Дышит тяжело, воздух буквально со свистом вырывается из его груди.

Чувствую, как он делает глубокий вдох, тихо медленно выдыхает.

А потом отступает.

Мои руки свободны, и я обхватываю себя за плечи, чтобы унять непонятную дрожь.

Волков отворачивается, запускает пальцы в волосы.

Я не вижу его лица.

И не знаю, хочу ли знать, какие эмоции, чувства сейчас в его глазах.

Ненависть? Презрение?

Молчу. Просто стою, прижавшись к проклятой двери, обхватив себя за плечи, так и не решаясь выйти в подъезд.

Через минуту Волков оборачивается, поднимает куртку, и ровным голосом говорит:

— Поехали.

Его лицо спокойное. Ровное. Никаких эмоций. А глаза холодные, даже ледяные.

Открываю дверь, и жду пока Стас закроет замок.

В тишине мы спускаемся на парковку. И также, не проронив ни слова, добираемся до моего дома.

Когда Волков останавливает машину, я не решаюсь выйти. Хочу что-то сказать, чтобы не было этого напряжения между нами. Оно давит, и мне это не нравится.

— Стас, — начинаю неуверенно, но договорить не получается.

— Завтра можешь отдыхать, — говорит ровно, холодно, глядя в лобовое стекло. — В понедельник перед парой жду на парковке свой утренний кофе.

Замираю. Смотрю на Волкова, и почему-то не верю, что он сказал именно это.

Отвожу взгляд, и часто моргаю.

Это не слезы. Нет.

Просто соринка в глаз попала.

А то, что на душе противно… Мерзко.

Это не имеет никакого значения.

— Хорошо, — говорю едва слышно.

Выхожу из машины, и больше не оборачиваясь, захожу в подъезд.

На душе гадко. Противно. А еще обидно.

Дома мама ворчит, за мое возвращение. Недовольно поджимает губы, и качает головой.

— Алис, ну так нельзя. Надо уметь отдыхать.

— Сама часто отдыхаешь? — смотрю на нее, а самой заплакать хочется.

Не знаю, как другие, но такое впечатление, что моя мама вообще никогда не отдыхает. Только говорит так. А сама в те дни, когда я Надюшу вожу на прогулку — занимается уборкой или готовит.

Мама качает головой, но больше эту тему не поднимает.

Остаток дня проходит в напряжении.

Наде не становится легче. Ее мучают головные боли. Лекарства не помогают, и я сердцем чувствую, что у нас больше нет времени.

У Нади больше нет времени.

— Алиса, — мама заходит в комнату, и прикрывает за собой дверь. До работы осталось всего несколько часов, и я хотела успеть поспать перед ночной сменой. — Я говорила с врачом. Надю в понедельник забирают на обследования, — она тяжело вздыхает, и садится на край дивана. — Семен Евгеньевич, сказал, что надо будет утром сходить в поликлинику. Взять направление, а потом к нему в больницу ехать.

— А как без записи?

— Это не проблема. Я позвонила педиатру, она сказала, поможет решить этот вопрос. А потом мы в больницу поедем.

Дрожащими руками мама проводит по лицу, и качает головой.

— У меня плохое предчувствие, Алис, — едва слышно выдыхает.

Сажусь рядом с мамой, и крепко ее обнимаю.

— Все будет хорошо, мам. Не надо думать о плохом.

Мама кивает, но не верит моим словам.

Я, если честно, тоже себе не верю.

— Извини, что побеспокоила. Отдыхай, доченька.

Мама выходит из комнаты, и я слышу, как она идет на кухню, а потом включает чайник.

Закрываю глаза, и стараюсь не думать, о том, что могут показать анализы.

До самого будильника не оставляю попытки уснуть. Но у меня так и не получается.

Боюсь за сестру. Она такая маленькая, беззащитная. И опять ей придется пройти через все это.

На работу собираюсь в полном молчании. Мама тоже особо не хочет что-то обсуждать. В квартире вообще повисла тяжелая, давящая тишина.

Впервые в нашей квартире не было уюта. Он ушел, а на место ему пришла тревога за мою маленькую сестричку.

Перед тем как уйти на работу, несколько раз прошу маму писать мне о самочувствии Нади. Мама соглашается.

А я смотрю на своего самого близкого человека, и у меня сердце разрывается от боли. Ненавижу видеть в маминых глазах слезы.

— Все будет хорошо, — крепко обнимаю.

Пока прогревается машина, мысли от Нади плавно переходят к Волкову.

Что с ним происходит?

Сегодня он вел себя… Странно, и это мягко сказано.

Я его не понимаю.

То он меня целует, так что голова кругом идет. То помогает мне.

Да, то, что он сделал в своем спортзале — это помощь. Мне стало легче, когда я била те лапы.

А потом он предложил посмотреть фильм…

Прикрыла глаза, пытаясь понять свои действия и чувства.

Я никогда не смотрела с парнем фильм. Только одна или с мамой.

Да, это не было приглашение на свидание. Даже не в кинотеатр позвал.

Просто предложил посмотреть фильм.

А я… Я наверное испугалась, этого нового опыта.

Вот и решила воспользоваться ситуацией с Надей и просто сбежать.

Но то, что произошло потом, я и предположить не могла.

Я никогда не видела Волкова таким злым.

Он не орал на меня даже когда я разбила его машину. Или когда, тогда, в гараже, швырнула ему в лицо костюм горничной.

Нет.

А тут просто сорвался. Взбесился.

Разговаривал грубо. Каждое слово было пропитано ненавистью. Отвращением.

И это при том, что всего несколько часов до этого, так жадно и сладко целовал.

Сжала руль руками и положила на них голову.

— Что с тобой происходит? — прошептала, задавая вопрос то ли Стасу… То ли себе.