Имею топор — готов путешествовать

11

Собственно, после такого ответа необходимость в большинстве вопросов отпала. Оставалось выяснить кое-какие детали, сунуть эльфу кулак в морду, красиво распрощаться с доброй феей и уйти.

Вот только я собирался вывести их из города.

Поэтому я сдержался. Не забывайте — я вытравливал из себя варвара пять лет. Кто-то скажет: Фатик решил спасти эльфов из-за красивых глаз девчонки. Я отвечу: возможно. И еще я скажу: не лезьте не в свое дело, пожалуйста. И деликатно поинтересуюсь: «Вам зубы во рту не мешают? Может, есть лишние? Могу бесплатно удалить».

Перед эльфами стоял красивый такой столик, круглый, с фарфоровым чайным сервизом, двумя маленькими чайниками и подносом с пирожными. Кресло перед столиком пустовало, приглашая меня сесть.

Угу, сейчас.

Я прогулялся по каминному залу, гордо выпятив грудь, демонстративно бросил взгляд за гардины, пробарабанил пальцами по стеклу шкафов, забитых книжками в золоченых переплетах. Бара не нашел. Видимо, старый хрыч Бренк был трезвенником.

Зато я отыскал стул, определил его на место кресла так, чтобы держать взглядом собеседников и двери, оседлал и гордо возложил скрещенные руки на спинку. Думаю, эльфы верно истолковали суть моих манипуляций.

—Сразу говорю, забудьте, принцесса.

—Простите? — выгнула брови эльфийка.

—Вы ошиблись адресом. Мое геройство сдохло.

—И все же мы хотим вас уговорить.

—Ваше сродство и ностальгическая благодать варваров... — начал эльф, но девушка остановила его чуть заметным жестом.

—Я Виджи Альтеро, он — Квинтариминиэль[15]. И я не принцесса.

—Принца иметь за счастье я, — показал на себя эльф без всякого, впрочем, пафоса. Лицо у него было треугольное, худое и желчное, с брюзгливо оттопыренной нижней губой. Как гласят легенды, с прожитыми столетиями у всех эльфов делаются такие лица. Они прямо-таки кричат: «Вечная жизнь — скверная штука! Сплошные разочарования!». И в принцах эти самые эльфы могут ходить сотни и тысячи лет, — все зависит от того, когда сковырнется папаша-король[16] (либо когда сам принц, устав ждать, его сковырнет, что чревато гражданской войной, между прочим). — От головных визгов коронного совета Витриума — приношу вам удовлетворенность за дрянную историю спасения. Мы чествуем вам спасибо без виднокрая. Ешьте кекс!

Это, значит, он предлагал мне угоститься пирожными. Ишь, еще один родич Милашки-Очаровашки! Хорошо, что добрая фея говорит на нормальном Общем.

Я мысленно сплюнул через левое плечо. Кажется, говорит.

—Мы приносим вам благодарности, Фатик Джарси, — кротко произнесла девушка. Ее глаза обладали способностью мерцать и увеличиваться в размерах, очаровывая, обволакивая. Но не на того напали! Видал я девиц и покрасивее.

—Ага, — сказал я. — Всегда рад помочь хорошим людям. А теперь расскажите, на кой ляд вы затеяли всю эту бучу.

Эльфийский принц с убийственным именем промолчал, источая равнодушие ко всему миру, или, по крайней мере, той его части, что носила имя Фатика Мегарона Джарси, а Виджи налила себе из чайника какого-то дымящегося настоя с ароматом душицы. Ее руки немного дрожали; тонкие запястья в обрамлении белых кружев казались прозрачными. И еще одна деталь: ее волосы потускнели — уже не блестящее, а старое золото. Гритт, видимо, такова плата за исцеление магией, или эльфийскими лекарствами, или чем там они исцелились.

Она отпила из чашечки и вскинула голову:

—Нам нужен варвар с гор Джарси. Лучший из лучших. И это вы, Фатик.

Я хмыкнул:

—И чтобы заполучить его, понадобилось сдернуть с меня последние штаны?

—Простите, Фатик. Наше дело настолько важно, что пришлось пойти на крайние меры, чтобы... — она помедлила, — вас вскрыть.

—Разделать как тролль черепаху, если точнее. Бросить в сточную канаву и плюнуть вслед, ага.

—Только не сердитесь, умоляю! Вы углубились корнями в Харашту, спрятались под панцирь от прежней жизни, покинув клан Мегарон, чего до вас не сделал ни один варвар! А ведь испокон веков все члены кланов Джарси были странствующими героями! Суровые и молчаливые...

Я громко расхохотался.

Где она понаслушалась этих баек? Спокон века основным занятием кланов Джарси был «перевальный бизнес». Если ты живешь в горах, через которые постоянно снуют торговые караваны, почему бы тебе не трясти с них умеренную пошлину, а? Если нет золотишка — поворачивай оглобли. Будешь борзеть — получишь по рогам. Заодно мы оберегаем торговые пути от набегов коричневых гоблинов с севера. А так мы ребята мирные... Если нас не трогать. Да, какой-то мудрец две сотни лет тому распространил среди Джарси этический кодекс, который снизил нашу агрессию, сделал... Гритт, я не подберу другого слова — благородными? Даже мой сводный брат, оболтус Шатци, несмотря на то, что на голову слаб, никогда не унизит женщину, не опустится до завоеваний и кровавого разбоя. «Йя жьиву, йя убьиваю, йя радостный!», — каким же надо быть болванищем, чтобы так говорить!

А насчет суровых и молчаливых: девочка, таких трепачей, как варвары Джарси, еще поискать!

Эльфы смотрели на меня неподвижно и молча. В глубоких глазах Виджи застыло выражение детской обиды.

Ад и пламя!

Ладно...

—Старейшины посылают во внешний мир лишь немногих, — сказал я, с неудовольствием ощутив в своем голосе извинительные нотки. — Представьте, если бы по континентам шлялась куча варваров Джарси... Для нас бы и работы столько не сыскалось... Небо, на эти дела всегда подряжали лучших из лучших. Мы работаем, приносим деньги для клана... И так сложилось, что дедуля Трамп в свое время выбрал меня...

Виджи быстро кивнула:

—Вы были лучшим!

Ад!.. Ну зачем я пустился в пояснения, а?

—Был... в свое время. Сейчас момент упущен.

—Вы стали отщепенцем, вы превратились в... торговца). — Она сказала это вполголоса, точно боялась меня оскорбить.

—Спрыгнули на извилистый путь! — добавил принц, словно моя дорога и впрямь пролегла через лабиринт портовых борделей.

Я поскреб в затылке, с трудом сохраняя спокойствие.

—Понимаю, к чему вы клоните. Но про меня лучше говорить «коммерсант широкого профиля». Угу, я прогулялся по миру, набрался опыта, ран и заноз. Постепенно мне расхотелось быть героем по найму, да и возвращаться к простой клановой жизни – тоже, знаете ли, поумнел.

Принц с непроизносимым именем что-то чирикнул на эльфийском. Виджи не ответила, неподвижно глядела на меня. Ее глаза… знаете, если бы я писал стихи, я бы сказал – «ее глаза манили». Бывает такое, нечасто, но бывает: встретил женщину и поня, что при удачном раскладе она станет твоей спутницей жизни навсегда. Угу. Только жаль, что я встретил… Гритт ее гребанную маму!.. Встретил эльфийку.

Спокойно, Фатик, не кипятись.

- Я был торговцем, букмекером, выкупил доли в гостинице и паре харчевен, держал бригаду грузчиков в порту, когда на всем этом погорел, начал торговать, всем, чем только можно… Такая жизнь мне больше по нраву, в торговых делах порой опасности больше, чем в самой серьезной переделке моей старой жизни. Мне проще взять новый кредит и открыть магазин нужных мелочей «Мыло да веревки по низким ценам!», чем снова приняться за старое.

Я замолчал, хотя мог бы добавить, что всякий раз бил мимо цели. Я покупал дорого, продавал дешево, мне нравилось разнообразие в делах, и все шло отлично и разнообразно, пока я не скатился на самое дно.

Она всплеснула руками:

- Вы занимались этим, чтобы избыть себя прежнего!

Я кивнул:

- Ага. Я этого и не отрицаю. Я твердо знаю – я не варвар и не герой и не хочу ими быть. Это не мое ремесло. Я потратил пять лет, пытаясь стать другим человеком. В Хараште процветают такие врачи, мозгоправы, очень дорого у них лечиться. И опасно к тому же, поскольку многие башкой трогаются от такого лечения. Так я даже у них лечился. Знаете, что за чушь они городят на первом же приеме? Один начал загибать про девочку и волка, а второй с порога заявил: во всех моих разладах, дескать, виновата моя деспотичная мать! А какая у меня мать? Дедушка Трамп нашел меня пацаненком у подножия гор Джарси… На имперской стороне, когда Вортиген еще не успел прибрать к своим рукам весь Фаленор и пытался сковырнуть вольных баронов.

—Гливин тенель ольвиэлъ тау! — вдруг бросил принц, отчего-то взволновавшись.

—Валлинир кло! — резко ответила эльфийка и оттопырила пальчик: дескать, сама знаю. — Говорят, вы вообще не помните своего детства, Фатик?

И эти туда же!

— Кто говорит?

—Мы наводили справки...

—О, Гритт! — Я выпрямился на стуле, хрустнув позвонками. — Все, что было до того, как меня нашел дедуля — да, не помню. Черная ночь, крыло нетопыря. Дедушка шутил, что я родился на поле сражения, ха! У меня была приличная резаная рана на темечке. Шрам можно до сих пор нащупать... Меня шарахнули по балде чем-то острым и напрочь отшибли всякую память. Яханный фонарь, я всегда думал, что меня сперли и выбросили ваши сородичи, кочевые эльфы, когда драпали от этнических чисток.

Эльфы обменялись взглядами. Ну простите, что задел ваших родственников, ребята. Не судите строго, я снова стал варваром, да.

—Остаток моего сознательного детства — тренировки с луком, пращой, мечом и топором. Я освоил топор прежде, чем толком научился читать. Из меня лепили варвара, героя... Знаете, при всей красоте нашего этического кодекса, он не запрещает нам насилия, он лишь направляет нашу агрессию в нужное русло. Мы можем при случае... прищемить недругу пальчик. Но беда в том, что насилие — любое насилие — я терпеть не могу.

—Но этот город полон насилия, боли, страданий и беззакония! И вы жили здесь... пять долгих лет!

—Бросьте. Беззаконие тут узаконено. Если не дразнить местных заправил и стражников, большей части боли и страданий можно избежать. Выживание в городе побуждает думать головой, а не спинным мозгом. А еще здесь есть постоянные кров, стол, женщины, друзья, бани, цирюльни, врачи и противоблошиные заклятия по умеренным ценам — то есть такие штуки, которых очень и очень недостает в походах.

Я умолк. Эльфийский принц смотрел на меня искоса, задрав левую бровь. Глаза Виджи мерцали. Проклятый женский магнетизм, она, что, не может его притушить?

—За пять лет вы отказали двенадцати нанимателям, приложив максимум сил для того, чтобы навсегда уничтожить свою репутацию героя! А ведь вам предлагали огромные деньги!

Ну и откуда она знает столько подробностей? И какие еще сюрпризы у нее в рукаве?

—Так и есть. Ненавижу приключения. От них растут волосы на ладонях.

—Простите?

—Я говорю: ослепнуть от них можно!

Она не поняла. Принц понимал на Общем лучше, чем изъяснялся на нем. Он закатил аристократическую бровь на середину лба, заставив меня хмыкнуть: неужто в отрочестве эльфийских мальчиков пугали примерно теми же штучками?

—Но ведь раньше... мы изучили вас, Фатик!.. вы отстаивали интересы своих клиентов до последнего!

Изучили? Надо же... Наверняка читали клановую летопись у дедушки Трампа!

—Дурацкий этический кодекс Джарси.

—Неправда! — Она разгорячилась, как вчера утром, щеки, правда, не покраснели. — Героизм и отвага, вот ваши настоящие имена!

—Героизм болвана и отвага идиота. Недруги Джарси называют это «глупостью героев».

—Вы тверды в стремлениях и предельно щепетильны в некоторых вопросах. И хотя вы склонны к алкоголизму...

(Наглая ложь!)

—...и обираете трупы убитых вами врагов...

(Эльфы всегда в белом, надо же!)

—...и даже побывали за решеткой...

(Знала бы ты, девочка, из-за какого прощелыги я туда угодил!)

—...но вы лучший. Вы тщательно придерживаетесь контракта и верны своим нанимателям. Вы вытаскивали их из безнадежных ситуаций, зубами, ногтями выцарапывали победу. Вы несгибаемы, вы проходите там, где увязнет любой другой герой!

—Гритт! — Я подпрыгнул, опрокинув стул. Ей все-таки удалось меня довести! — Ну-ка, девочка, попытайтесь вообразить, каково это, восемь лет заниматься не своим делом? Делом, к которому тебя готовили с детства хорошие, правильные учителя, которым ты обязан! О да, мы, варвары, суровые мужчины! Мы ежа убьем голым задом! Мы молча собираем ссадины и шрамы, безропотно живем собачьей жизнью в походе, мужественно мерзнем, страдаем от жары, жажды, голода, вшей! Восемь лет я работал героем по найму, вытирая сопельки своим клиентам! О-о-о, сколько же их было. Скучающие аристократы, маги-самоучки, свихнутые жрецы древних культов и целые команды искателей приключений!.. Подавай им тайные знания, дерьмовые артефакты, мифические богатства и святилища древних богов, в которых, между прочим, всегда воняет летучими мышами!.. Но это в конце, это те цветочки, которые созревают позже ягод. А ягодки — это путь из одной точки в другую. Он почему-то всегда малопроходим и тернист. Вы никогда не огребали тролльей дубиной по темечку, чтобы потом заикаться полгода? А стрелу в задницу не получали? Не шастали месяцами по каким-то выселкам, воняя, как бродячий козел? А суп из жаб не приходилось хлебать?

—Лягушачьи лапки... — заикнулся принц, но я наставил на него палец:

—Притухни! А вы никогда не забредали на земли всяких расовых меньшинств, которые — вот сюрприз так сюрприз! — именно на этих землях оказывались злобным кровожадным большинством? Почему кровожадным? О, сущий пустяк: вашему клиенту, какому-нибудь задрипанному, скучающему дворянчику, приспичило разыскивать на их землях старинные сокровища! Вот вам этический кодекс Джарси, оберегай клиента, ага. Но меньшинства-то в своем праве, они не виноваты, что на их земли забрели полудурки! Великая Торба! А сколько раз меня нанимали циничные мрази, чтобы использовать втемную и обстряпать свои грязные делишки? В последний раз из-за такого подонка я угодил в тюрьму во Фрайторе! А разные твари, которых меня звали истреблять? Монстры и нечисти, и прочие, что лишь прикидывались нечистями и монстрами, чтобы выжить? О, я б вам показал, куда меня кроутер цапнул, но шрам на таком месте, которое я только любимой женщине показываю. Ладно. Но хуже всего — это свихнутые на религии паломники, что пытаются обратить тебя в свою веру да еще отказываются платить, когда приводишь их на место!

Допускаю, что говорил и жестикулировал я нервно, поскольку оба эльфа подобрались в креслах. Но я уже перекипел. Вновь оседлав стул, я подвел черту рассуждениям:

—И вот в конце, даже если поход завершился... ну неплохо, никакого удовлетворения. Только досада и пустота, и мысли, что наш этический кодекс — однобокая дурацкая штука, которая не учитывает и десятой доли сложностей мира. Угу, для такой жизни меня тренировали, но это не мое. Мне тошно хвастаться подвигами в общинном доме, мне тошно слушать про чужие подвиги, мне тошно совершать геройства по найму. Согласитесь, в этом присутствует драма. И потому в один прекрасный день я не вернулся в клан Джарси, а пришел в Харашту, чтобы вести другую жизнь. И не намерен возвращаться ни за какие коврижки... И не вернусь, так что зря вы это затеяли.

Тут я, как вы понимаете, замолчал, с удивлением отмерив, что финальной реплике не хватает уверенности. Моя речь проняла эльфийского гуся, он сидел с остекленевшими глазами. Взгляд Виджи был исполнен сочувствия.

—Однако вы несчастливы и здесь.

Гритт, она читает мои мысли?

—Да плевать. Я адаптировался в этом обществе. Удивлены, что варвар знает такое слово? Ха! Я выучил еще много умных слов. Я начал другую жизнь, думал разбогатеть без всяких походов, со временем жениться, завести детишек.

«Завести жену и кучу ребятишек, а потом повеситься», — так говаривал мой дедушка в припадке особо дурного настроения. Он никогда не был женат, и родных детей не имел, и дожил до восьмидесяти крепким, как дуб. И таким же непреклонным.

—Но вы так и не нашли себя, Фатик.

Великая Торба! Мне стоило усилий не выругаться.

—Это уж мое дело, где и как себя искать. Виджи сказала торжественно:

—Мы предлагаем вам путешествие, в котором вы найдете себя.