Имперский детектив КРАЙОНОВ. ТОМ II

Глава 15

Поспать мне всё-таки удалось. Ксюша окончательно уснула примерно через час. До этого я, наверное, раз пять отправлял её обратно в кровать. Она упрямо приползала снова и снова, цеплялась, пыталась устроиться ближе, а я вставал, разворачивал её и возвращал назад, как будто это моя ночная работа по графику.

В какой-то момент я решил поступить как умный взрослый мужчина. Самодостаточный, сильный, уверенный в себе. И показать кто хозяин в доме.

Я просто ушёл в ванную минут на тридцать, чтобы она успокоилась и вырубилась без меня.

Первые две-три минуты она ещё пыталась залезть ко мне даже туда. Причём с таким упорством, будто я — последний мужчина на планете. Она стучала, тянула ручку, бормотала что-то про то, что я «вредный», и что она «будет ждать в кроватке».

Она крикнула уже из комнаты:

— Я жду тебя, мой тигр!

И сразу настала тишина. Алкоголь и усталость наконец сделали своё дело.

Подождав ещё пару минут, я вышел из ванны. В комнате уже было тихо: она засопела, и я наконец смог лечь и закрыть глаза.

Я встал раньше. Голова была чистая — вчера пил, но не настолько, чтобы утро превратилось в наказание. Быстро сходил в душ, постоял под горячей водой, прямо под струями воды сделал короткую зарядку, просто чтобы тело включилось.

Когда я вышел из ванной, Ксюша как раз появилась в коридоре.

На неё было смотреть весело и даже забавно.

Ей было стыдно за вчера. Она могла бы сказать, что ничего не помнит и что перебрала. Но по лицу было видно — помнит. Отлично помнит.

На ней была моя футболка — одна из старых, растянутых, которые я давно не ношу. Видимо, она без всяких сомнений залезла в мой шкаф и забрала всё, что показалось удобным. Футболка была коротковата: и при движении открывалась нижняя часть ягодиц, без всякого умысла, просто так вышло.

Ноги — гладкие, длинные, босые. Она остановилась на секунду, посмотрела на меня, как будто проверяя реакцию, и спокойно пошла на кухню.

Я проводил её взглядом и поймал себя на том, что смотрю дольше, чем следовало. И что формы просто огонь.

И сразу же мелькнула мысль: надо будет подумать о квартире для неё.

Деньги сейчас есть, работать она уже начала по-настоящему — можно считать авансом.

Но мысль эта была короткой и тут же утонула в другом. Я точно свихнусь от её форм…

Я пошёл одеваться.

Пока натягивал штаны и свежую футболку, из кухни донёсся писк чайника, потом звук наливаемой воды. Всё привычно, почти обыденно.

Когда я зашёл на кухню, Ксюша уже сидела за столом.

Забралась на стул с ногами, подтянула колени к груди. Футболка задралась ещё выше — если смотреть под стол, было видно бельё. Ей так было удобно. Она держала чашку с чаем обеими руками и смотрела на меня спокойно, без утренней расфокусировки.

Ещё раз посмотрев на неё, я понял, что попытка скрыться за беспамятством всё ещё в её планах.

И, скорее всего, именно вчерашний вечер — еда, смех, алкоголь — помог ей прожечь ту ситуацию, которая держала её внутри мёртвой тяжестью.

Она ещё секунду молчала, потом, вместо обычного «доброе утро», сказала:

— Ну и козёл ты, Крайонов.

— Это почему же? — спросил я, открывая шкафчик и вытаскивая банку растворимого кофе.

— Мог же вчера воспользоваться беззащитной дамой. А не воспользовался.

— С каких пор, когда мужчина ведёт себя как мужчина, его называют козлом?

— Дама же была не против, — спокойно ответила она и сделала глоток. — А вот сейчас я даже не знаю, захочу ли ещё раз или нет.

Я вздохнул.

— Я только проснулся, Ксюш. Не начинай. Ну и вообще. Давай договоримся. Пусть всё идёт своим чередом. Не торопи событий. Ты сейчас больше на эмоциях принимаешь такие решения.

— Да знаю я, — сказала она. — Всё сама прекрасно понимаю. Но всё равно ты козёл.

Она уткнулась в чашку, как будто там можно было спрятать лицо.

— Ну, козёл так козёл.

Себе я сделал растворимый кофе. Кофемашину я так и не купил, и каждое утро это выглядело одинаково уныло: кружка, ложка, банка, кипяток. Размешивая, я поймал себя на мысли:

— Ксюш, может сегодня купим кофемашину? Нам нужно две. Одну в офис, одну домой.

— А почему бы и нет, — пожала она плечами. — Я кофе не пью, но иногда была бы не против чего-нибудь молочного. Капучино. Латте.

— Отлично. Значит, сегодня, может, во время обеда сходим в торговый центр напротив и возьмём что-нибудь недорогое. Деньги-то у меня вроде есть.

На столе завибрировал телефон.

Пришло сообщение. Я разблокировал экран и увидел, что это от Женька.

«Я, если что, у подъезда. Жду вас».

Он вчера ещё много раз извинялся за слова про деньги и про то, что ему показалось, будто мне нужно финансирование его рода.

Я, конечно, от финансирования не отказался бы, но я мальчик, как уже говорил, взрослый и самостоятельный. Сам себе всё заработаю. Да и у меня деньги пока есть. И это, если честно, впервые в жизни в этом мире столько денег в кармане — без малого триста пятьдесят тысяч.

Ещё сегодня должны привезти деньги от князя Змеевского. Интересно, как он поступит со своей первой женой. Изгонит с позором? Закроет где-нибудь в башне и поставит охрану? Убьёт?

Почему-то, вспоминая, как он спокойно отрубил голову своему первому помощнику, своей правой руке Дмитрию, я не удивлюсь, если завтра-послезавтра увижу новость о том, что при каких-то «случайных обстоятельствах» умерла первая жена князя.

Это, честно, не моё дело.

Я понимаю границы своих ресурсов и своих возможностей. И спасать всех дам в этом мире у меня точно не получится, как бы мне этого ни хотелось.

— Ксюша, иди одевайся. Женёк уже на месте.

— Подождёт. Не обосрётся, — ответила она, даже не оборачиваясь.

Я вздохнул.

— Ксюш, ты это… немножко поубавь пыл. Ты всё-таки девушка, некрасиво так выражаться.

Она повернулась ко мне, склонив голову набок, и прищурилась.

— А что? Я была милой. Я была доброй. Я подкалывала, я подкатывала. Может, тебе грубиянки нравятся?

Я на секунду прикрыл глаза.

— Ксюша, ну давай и правду закроем в тему. Ты же прекрасно понимаешь, что… — я замялся, подбирая слова, — тебе сейчас говорят не те чувства.

— Нет, — перебила она сразу. — Знаешь Ром. Мы с тобой всё-таки, может быть, определимся. Ты мне нравишься. И… я хочу быть с тобой. А ты на всяких баб смотришь. А я хочу знать, что ты мой, а не чей-то.

Я посмотрел на неё внимательно.

— А я, Ксюша, хочу тебе сказать другое: нас ждёт Женёк, и некрасиво заставлять других людей ждать.

— Не уходи от ответа.

Вот тут меня, по ходу, и выбесила вся эта ситуация. Не резко, не вспышкой, а ровно настолько, чтобы внутри щёлкнуло. Я даже голос поднял.

— Ксюша, давай я тебе объясню, как по факту это может быть. Мы с тобой знакомы… примерно неделю. Я не скажу, что ты мне не нравишься или что ты не симпатичная девушка. Это было бы враньё.

Она хотела что-то сказать, но я поднял ладонь.

— Помолчи. Дай договорить.

Я выдохнул и продолжил уже спокойнее.

— Я понимаю твоё психическое состояние. Понимаю общее моральное состояние. И я не хочу сейчас использовать тебя, пользоваться этим состоянием, так сказать, в корыстных целях.

— А я хочу, чтобы ты ими воспользовался, — снова перебила она.

— Я не говорю, что ты должна меня добиваться или быть такой, какой я хочу. Это должно прийти само. А ты пытаешься форсировать события, которые не нужно форсировать. Сейчас за тебя говорит то, что ты увидела во мне единственного близкого человека. И ты думаешь, что если ты не будешь со мной, то останешься в одиночестве. Это не так.

Она отвела взгляд.

— Я не собираюсь тебя бросать, как щенка. Как я вчера Жене объяснял — вы стали моими друзьями.

— То есть френд-зона?

Просто нужно время, и оно всё само встанет на свои места. Понимаешь?

— Понимаю, — уже тише сказала она.

Мне не хотелось её обижать, но я видел, что дальше тянуть нельзя. Сейчас это её не сломает и не выбьет из колеи. Да, сегодня ей будет не очень хорошо. Зато потом станет проще — и ей, и мне, и работе.

А работы у нас сегодня много.

Как минимум нужно заканчивать с княжной. Я вообще удивлялся, как за это время ко мне ещё не приехал кто-нибудь из их представительства и не пнул меня под задницу.

Хм, наверно я слишком большого мнения о себе, если думаю, что люди княжны будут подгонять меня. Но мне самому важно закрыть это дело сейчас.

Я ещё раз напомнил:

— Ксюша, иди собираться.

— Слышала, слышала, папочка, — фыркнула она. — Иду.

Она развернулась и ушла в комнату, а я остался на кухне, понимая, что всё сделано правильно, даже если ощущение от этого — так себе.

Следующим раздражителем этого утра стал кот.

Он пришёл на кухню уже после того, как Ксюша ушла одеваться.

Я сидел с чашкой в руках и смотрел в неё, стараясь не обращать внимания на его откровенно недовольный вид. Он не выспался и всем своим взъерошенным видом демонстрировал, что мы — законченные мудаки, мешающие бедному и несчастному животному спать.

Хотя я прекрасно знал, что пока мы вчера были в ресторане и занимались делами, этот засранец наверняка спал в комнате с огромным удовольствием. Перед уходом я оставил ему и еды, и воды, и всё необходимое, чтобы он чувствовал себя максимально комфортно и не страдал от разлуки с нами.

Но так как я его демонстративно игнорировал, он решил напомнить о себе радикально.

Кот, как обычно, запрыгнул мне на шею. Я уже подумал, что он просто устроится там, как делает всегда, но нет. Сегодня ему показалось мало контакта с моей плотью — он решил добавить контакт с кровью.

Буквально через миг после того, как он устроился, мне в шею впились пять когтей. Не провёл, а именно проткнул. Сто процентов — царапины останутся.

Вот собака. Хотя вроде кот.

Я уже хотел его скинуть, но в этот момент в голове всплыла мысль — полезная, своевременная и, в целом, логичная.

«Слушай, может, мы её выселим?» — спокойно предложил кот.

Я хмыкнул и, не задумываясь, произнёс вслух:

— Я, кстати, тоже об этом подумал.

Из комнаты тут же донёсся голос Ксюши:

— О чём ты подумал?

— Ни о чём, — ответил я чуть громче, чтобы она услышала.

Кот, словно довольный, передал следующую мысль:

«Наверное, мы сегодня этот вопрос решим».

— Наверное, — шёпотом согласился я.

Ответ прилетел мгновенно:

«Отлично. Жрать хочу. Покорми».

Я встал, достал из верхнего шкафа паштет и выдавил его в его чёрную миску — ту самую, которую он сам выбрал. Тогда он заявил, что она благородная и подчёркивает его прекрасную шерсть. Прошлая, металлическая, серебристая, ему не нравилась. Говорил, что она воняет металлом, и сколько бы мы её ни мыли, запах всё равно оставался.

Ну а кто я такой, чтобы спорить с этим засранцем? Всё-таки полезная животинка.

Он слез с меня и с явным удовольствием начал есть, громко чавкая и мурча. Чавканье у него всегда означало одно — паштет зашёл.

Говядина с бататом.

Что такое батат, я, если честно, до сих пор не знал. Кулинарным изыскателем я никогда не был, по мне так обычная картошка. Но почему-то это называли бататом. Ну, батат так батат. Чёрный гурман оценил.

Я посмотрел на него, пока он не особо торопился, и спросил:

— Ты со мной поедешь или останешься дома?

Кот приподнял голову от миски, пару секунд подумал и после этого начал есть заметно быстрее.

Значит, поедет.

Ну да, вчера ему, видимо, было скучновато, даже несмотря на все приготовленные удобства.

К моменту, когда он доел, Ксюша уже вышла из комнаты.

На ней было серое спортивное платье, плотно облегающее тело и подчёркивающее каждую линию. Белые полоски по бокам только усиливали эффект, делая акцент на фигуре песочных часов. На ногах — её любимые гетры, затянутые выше колена, так что ляжки были слегка пережаты, подчёркивая объём ровно настолько, чтобы это бросалось в глаза.

Смотрелось это откровенно привлекательно. И да, сексуально.

Я в очередной раз мысленно подтвердил себе, что с Ксюшей нужно разъезжаться. Даже если у нас когда-нибудь будут какие-то отношения, им точно лучше начинаться на расстоянии двух разных квартир.

Потому что если сойтись с ней, находясь в одном пространстве постоянно, боюсь, это слишком быстро перерастёт во что-то серьёзное. А сейчас мне это не нужно.

Не потому, что я бегу от серьёзных отношений. Просто сейчас у меня другие задачи. Мне нужно развиваться как детективу, наращивать жирок, так сказать, а не создавать себе потенциальную финансовую дыру в виде женщины, которая постоянно будет чего-то хотеть.

Ксюша, возможно, и не такая. Пока.

Но что будет дальше — неизвестно.

Мой взгляд от неё не укрылся, и она хищно улыбнулась, явно довольная произведённым эффектом.

— Я готова, — сказала она уже в куда лучшем настроении, чем уходила с кухни.

Иногда девушкам действительно не хватает слов. Объяснений. А дальше они всё равно продолжают думать так, как им удобно.

— Ну отлично, — ответил я. — Тогда на выход.

Мы вышли из квартиры. Я закрыл дверь, кот уже лежал у меня на плечах, за шеей, и тихо посапывал. Как он умудряется так засыпать — до сих пор не понимаю. Это должно быть неудобно и ему, и мне, но мы как-то сжились. Настоящий симбиоз двух организмов.

На улице было обычное утро. Не раннее, но ещё не полностью проснувшееся. Над двором висели лёгкие серые тучи, закрывая солнце, и из-за этого свет был рассеянным, мягким, без резких теней. День не выглядел холодным — скорее наоборот, в воздухе чувствовалась лёгкая духота, как бывает перед теплом, но без малейшего намёка на дождь.

На детской площадке уже возились дети. Кто-то кричал, кто-то смеялся, кто-то лениво качался на качелях, пока родители стояли в стороне с кофе в бумажных стаканах. Всё было привычно и спокойно, как будто мир вокруг жил своей обычной утренней жизнью и не знал ни о наших разговорах, ни о вчерашних напряжениях.

У подъезда нас уже ждал Женя. По его довольному лицу было сразу понятно — настроение у него сегодня отличное, и он, не теряя времени, тут же начал наезжать:

— Ну вы и медленные. Улитки!.. Черепахи!.. Вам бы моторно-опорные функции прокачать бы…

Я мотнул головой в сторону Ксюши.

— А, ну да, — сразу сдался он. — Девушек же всегда ждут.

Ксюша фыркнула:

— Вообще-то я собралась за пять минут. Если бы кто-то с утра не заводил сложные разговоры, было бы ещё быстрее.

Женя решил подколоть:

— Я смотрю, ты сегодня не в духе.

— Отвали. — Прорычала Ксюша

Мы забрались в его девятку. Я сел спереди, Ксюша — сзади.

— Куда? — спросил он, заводя двигатель. — к Лёше? Заберём его и поедем дальше?

— Он же писал, что нужно взять оригиналы фотографий с камер. Даже если мастер пропал, лучше, чтобы всё было при нас, — сказал я, сам понимая, что если бы еще вчера взял бы с собой фотографии из офиса, то можно было бы сейчас не тратить время.

— Логично. Тогда в офис.

Мы тронулись. В машине повисла напряжённая тишина — вполне ожидаемая после вчерашнего.

Первым её нарушил Женя:

— Ром, ещё раз извини.

— Жень, забей. Мы это уже вчера раз сто обсудили.

— Всё равно. Я себя как-то неправильно чувствую. Ты же не мог знать, что я из аристократов.

— Как и я, — усмехнулся я. — Тоже, знаешь ли.

Он кивнул и продолжил:

— Давай только договоримся сразу. Не относись ко мне как к золотому яичку. Я обычный парень на обычной девятке.

— Жень, я как к тебе относился, так и буду относиться. Я мальчик взрослый и все понимаю…

Я чуть не сказал, что мне вообще-то под сраку лет, но вовремя вспомнил, что здесь мне двадцать.

— Я всё понимаю. Твои решения — это твои решения. Но одно могу сказать точно: твои родители тебя реально любят.

Он вздохнул.

— Наверное, ты прав. И, возможно, я уже сам начинаю сомневаться. В моих ранних решениях.

Он помолчал и добавил:

— Но даже если что-то изменится, я всё равно останусь работать с тобой.

— Как скажешь.

Разговор, возможно, продолжился бы, но его прервал звонок.

Я посмотрел на экран и удивился.

Звонила Виктория Евгеньевна.

Княжна.

Сама княжна Карловых.

Я поймал себя на короткой мысли: не каждый день тебе с утра звонит такой уровень.