Информаторы Сталина. Неизвестные операции советской военной разведки. 1944-1945

В 1955 году Военно-историческому управлению Генерального штаба ВС СССР было поручено определить самую выдающуюся операцию Великой Отечественной войны. Военные ученые пришли к выводу, что лучшей по замыслу и полководческому мастерству является Висло-Одерская операция, которая была проведена в период с 12 января по 3 февраля 1945 года. В этой операции принимали участие войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов при содействии левого крыла 2-го Белорусского и правого крыла 4-го Украинского фронтов, а также I-я армия Войска польского.

Немецкая группа армий «А» была разгромлена, советские войска освободили значительную часть Польши и вступили на территорию Германии. Стремительное наступление Красной армии сорвало планы Гитлера по уничтожению англо-американских войск в Арденнах.

Военная разведка впервые стала проводить операции уже за пределами советской территории. По указанию Верховного главнокомандующего в это время была проведена операция, которая получила кодовое название «Голос». Группа разведчиков не только обеспечила командование I-го Белорусского фронта ценными сведениями о противнике, но и спасла древнюю польскую столицу город Краков от уничтожения…

Глава 1. Юлиан Семенов и начальник ГРУ

Писатель Юлиан Семенов в начале 60-х годов обратился к начальнику Главного разведывательного управления генерал-полковнику П. И. Ивашутину с просьбой дать ему возможность познакомиться с делом разведывательной группы «Голос». О действиях этой группы в Польше в 1963 году уже сообщала газета «Красная звезда». В том же 1963 году правительство Польской Народной Республики наградило советского военного разведчика Евгения Березняка высшим польским орденом «Виртути милитари» и золотым крестом партизанской славы. Эти сведения заинтересовали Юлиана Семенова. Собирая материал для своего очередного романа, он побывал в Кракове, где встречался с поляками, рассказавшими ему кое-что о действиях советских военных разведчиков, благодаря которым был спасен древний польский город Краков. Но деталей толком никто не знал. Поэтому, возвратившись в Москву, Семенов и обратился к начальнику ГРУ. Ивашутин пригласил писателя в штаб военной разведки и разрешил ему прочитать дело разведгруппы «Голос».

Обращение Ю. Семенова к начальнику военной разведки совпало с подготовкой в ГРУ документов, в которых обосновывалась целесообразность награждения военных разведчиков, входивших в годы Великой Отечественной войны в состав этой разведывательной группы. В конце 1944 — начале 1945 года эти разведчики действовали в Кракове. Добытые ими сведения позволили войскам I-го Украинского фронта успешно форсировать Вислу и спасти Краков[108], древнюю столицу Польши, которую немцы при отступлении готовились разрушить.

Действуя в тылу противника, военные разведчики оказались в сложных условиях. Командир группы «Голос» и его радистка Комар даже были арестованы гестаповцами, но смогли совершить побег. Кратковременное пребывание в гестапо круто изменило их судьбу. Несмотря на совершенный подвиг, в 1945 году они награждены не были. Более того, после возвращения из-за линии фронта они оказались в специальном проверочном лагере военной контрразведки Смерш, из которого не просто было выйти на свободу.

Юлиану Семенову была предоставлена возможность изучить биографии этих разведчиков, задание, которое они получили в начале 1944 года, результаты их самоотверженной работы.

После завершения работы с документами писатель доложил о своих планах генерал-полковнику Ивашутину. Семенов сообщил, что он не будет в своей книге использовать реальные имена военных разведчиков и не планирует ссылаться на какие-либо конкретные документы, связанные с деятельностью разведывательной группы «Голос».

Семенов сказал, что хочет написать художественное произведение о военных разведчиках, повесть или, возможно, даже роман. Писатель, видимо, не хотел связывать своих будущих героев с конкретными деталями, среди которых были и сложные для описания в те годы обстоятельства. У каждого времени свои секреты, свои праздники, свои красные и черные даты в историческом календаре. Семенов обещал написать интересную книгу о военных разведчиках, что вполне удовлетворило строгого начальника ГРУ.

В мае 1965 года, благодаря настойчивости П. И. Ивашутина, который пришел в военную разведку в начале 1963 года с должности первого заместителя председателя КГБ СССР, резидент Голос и его радистка Комар все-таки были награждены орденами, к которым их могли бы представить еще в 1945 году. Через два года удостоились наград и польские патриоты, которые рисковали своей жизнью, но оказывали им помощь. Среди награжденных были и те, кто за помощь советским разведчикам был арестован гестаповцами и замучен в краковской тюрьме.

Через год Юлиан Семенов завершил работу над рукописью. Роман получил название «Майор Вихрь». Рукопись была передана в Военное издательство Министерства обороны СССР.

В начале апреля 1967 года гранки книги были сданы в набор.

В середине июня того же года книга была подписана к печати. Через некоторое время роман Юлиана Семенова появился на прилавках московских книжных магазинов. Автор, как говорилось в сообщении Военного издательства, воскресил «одну из неизвестных страниц героизма советских военных разведчиков, действовавших в тылу врага в конце Великой Отечественной войны. В орбиту действия втянута и группа советских разведчиков, работавших в Кракове…».

Сюжет романа был действительно захватывающим, подлинность исторических прототипов не вызывала сомнения, сложность задач, которые решали разведчики и условия, в которых они действовали, были правдоподобными. Все это делало роман остросюжетным, динамичным и достоверным. Книга стала одной из самых популярных и среди военных разведчиков, и среди ветеранов войны, и среди молодых читателей не только в Москве, но и по всей стране.

Работа Юлиана Семенова в ГРУ с документами военной разведки завершилась более чем успешно. По мотивам романа в 1967 году был снят одноименный кинофильм. Киноартист Вадим Бероев великолепно сыграл роль главного героя — разведчика Андрея Федоровича Бурлакова. Кинофильм с большим интересом смотрели и стар и млад…

С тех уже, можно сказать, давних пор прошло более сорока лет. Во время работы над книгой мне неожиданно посчастливилось увидеть те же секретные материалы военной разведки, которые изучал Юлиан Семенов. О том, что это было на самом деле, говорила запись, сделанная рукой писателя в одном из документов. Вот она: «25.11.65. Ознакомился. Писатель Ю. Семенов». Читая эти документы, Ю. Семенов нашел основные детали для создания образа смелого и находчивого советского военного разведчика майора Вихря, его заместителя по разведывательной работе Коли и радиста-шифровальщика Анны.

Через два года эти документы изучал и резидент Голос — Евгений Степанович Березняк, который в 1971 году написал книгу «Я — Голос»[109].

О деятельности разведывательной группы «Голос» после этого были написаны десятки статей, снято несколько художественных и документальных фильмов[110]. В международном издании для библиотек «Солдаты XX века» среди двухсот выдающихся фронтовиков тоже названо имя Евгения Березняка.

Среди публикаций о деятельности разведгруппы «Голос» есть художественные произведения, есть материалы, близкие к реальным фактам, есть и мифы. В мифах некоторые авторы пытаются приписать участие в деятельности группы «Голос» лицам, которые никогда в ней не состояли, хотя, вполне вероятно, были на территории Польши. Все это заставило меня написать документальный очерк о Е. С. Березняке и его боевых товарищах, об их деятельности в тылу противника и их жизни после окончания войны.

Глава 2. Доклад маршалу Малиновскому

Большие дела часто начинают маленькие люди. В 1963 году это правило получило еще одно убедительное подтверждение. Инициативу проявил один из сотрудников Главного разведывательного управления. Он предложил восстановить справедливость и представить к наградам двух военных разведчиков, которые отличились на завершающем этапе Великой Отечественной войны. Они действовали по заданию разведывательного отдела штаба 1-го Украинского фронта, которым командовал маршал И. С. Конев. Войска фронта принимали активное участие в Висло-Одерской операции. Разведчики, выполняя задание в тылу противника, добыли ценные сведения, которые позволили войскам Конева успешно форсировать Вислу. Стремительное продвижение войск маршала Конева лишило фашистов возможности уничтожить Краков, этот древний польский город, который с 1939 года был объявлен Гитлером центром так называемого генерал-губернаторства. На политической карте Европы, задуманной Гитлером, Польского государства не существовало.

После выполнения задания в Кракове и благополучного возвращения в Разведотдел штаба 1-го Украинского фронта двое разведчиков — командир группы Евгений Березняк и радистка Елизавета Вологодская, были переданы… в Смерш. Длительные и детальные разбирательства, которые проводились контрразведкой с целью поиска доказательств их предательства и сотрудничества с немецкой военной разведкой, завершились безуспешно. Арестованные были выпущены на свободу и, вероятно к их радости, забыты на двадцать лет.

Обстоятельства, с которыми разведчикам пришлось столкнуться в тылу противника, действительно были сложными, и разобраться в них было не просто. Но то, что было трудно объяснить или понять в суматохе завершающего этапа войны, обрело более конкретную доказательную базу после разгрома фашистской Германии. Эта база была собрана в соответствующих отделах КГБ. О ее существовании в ГРУ никто не знал.

Инициативный и любознательный офицер ГРУ получил разрешение на расследование обстоятельств работы этих разведчиков в тылу противника в Кракове, успешно его завершил и доложил результаты своего расследования командованию ГРУ. Эти результаты привлекли внимание генерал-полковника П. И. Иашутина, министра обороны СССР маршала Р. Я. Малиновского, важных чиновников в аппарате ЦК КПСС, сотрудников КГБ в Москве, в Киеве, Львове и в Ялте.

Через некоторое время эта секретная инициатива стала событием не только московского масштаба, но и вышла за пределы СССР. О ней узнали в Польше.

После того как основные документы и свидетельства были собраны, в ГРУ была подготовлена справка, которая открыла новый этап в судьбе уже давно забытых военных разведчиков и нескольких польских патриотов, которые им помогали в Кракове.

16 апреля 1965 года начальник ГРУ Ивашутин направил министру обороны докладную записку, в которой говорилось следующее: «19 августа 1944 года по заданию разведывательного отдела штаба 1-го Украинского фронта была выброшена в тыл противника в район г. Краков (Польша) и активно действовала по 23 января 1945 года разведывательная группа «Голос» в составе командира группы рядового (ныне — капитана запаса) Березняка Евгения Степановича, помощника командира группы лейтенанта (ныне капитана запаса) Шаповалова Алексея Трофимовича и радистки — младшего сержанта Жуковой Аси Федоровны (ныне — старший лейтенант медицинской службы Церетели А.Ф,)».

Справка. Березняк Евгений Степанович родился 25 февраля 1914 г., украинец, член КПСС с 1939 г. В 1938 г. окончил педагогический институт в г. Осипенко. В 1939 г. награжден медалью «За трудовую доблесть». Работал учителем, инспектором районного отдела народного образования и заведующим районо во Львове и Днепропетровске.

В 1941–1943 гг. по заданию Днепропетровского обкома компартии Украины работал на временно оккупированной территории. С 26 октября 1943 г., после освобождения Днепропетровска, работал до 25 января 1944 г. заведующим сектором информации Днепропетровского обкома компартии Украины. В январе 1944 г. привлечен военной разведкой для выполнения специального задания в тылу противника…

Прежде чем поручить Березняку выполнение особого задания, военная разведка направила его на обучение в Специальную школу Разведывательного управления Генштаба Красной армии. Курсант Евгений Березняк учился прилежно. Впрочем, к любому серьезному делу, за которое когда-либо брался этот человек сам или которое ему поручалось, он всегда относился серьезно и стремился добиться максимальных результатов. В разведывательной школе Березняка научили стрелять без промаха из пистолетов и автоматов разных систем, ходить в лесах по азимуту, прыгать с парашютом, выявлять слежку и «отрываться» от агентов контрразведки. Будущий резидент освоил шифровку радиограмм, передачу информации через тайники, изучил германскую армию, организацию ее частей и подразделений, вооружение, знаки отличия рядового и офицерского состава.

По заданию инструктора он по поддельным документам должен был легализоваться в Москве, устроиться на работу на одно из предприятий и добыть сведения, которые имели бы военный характер и представляли интерес для разведки.

Березняк устроился на папиросную фабрику «Дукат», проработал там две недели, узнал, в какие воинские части и в каком количестве отгружались папиросы и табак. Выпускные экзамены Березняк сдал на «отлично». В документах разведшколы сохранились положительные отзывы о Березняке и результатах его учебы.

После окончания обучения в июле 1944 года Березняка откомандировали в распоряжение разведывательного отдела штаба 1-го Украинского фронта, который находился в городе Проскуров, ныне — Хмельницкий.

Березняк прошел дополнительную подготовку и выдержал экзамены на получение права самостоятельной работы в тылу противника. Он готовился к выполнению задания в качестве руководителя разведывательной группы в оккупированном Львове, где он работал до войны. Для него, учитывая его знакомства во Львове, было разработано специальное задание, подобран заместитель командира и радистка.

Группа должна была вскрыть систему обороны противника на подступах к Львову. Весной 1944 года войска 1-го Украинского фронта готовились к разгрому врага на территории Западной Украины. Накануне решающих боев Ставка Верховного Главнокомандования назначила новым командующим фронтом маршала И. С. Конева.

Конев незамедлительно приступил к изучению возможностей подчиненных ему сил и средств, противостоявшего противника и опыта операций, проведенных фронтом. С этой целью Конев собрал командующих армиями и членов военных советов на командном пункте 38-й армии, которая находилась в центре полосы фронта Были заслушаны и обсуждены доклады командующих войсками 13-й армии генерал-лейтенанта Н. П. Пухова и 38-й армии генерал-полковника К. С. Москаленко о проведенных этими армиями операциях[111].

На совещании выступил и И. С. Конев. Он в целом положительно оценил операции фронта, проведенные весной 1944 года, однако сказал, что, по его мнению, в ряде случаев «командиры и штабы опаздывали с принятием решений. Средства усиления и подавления отставали, разведка, обеспечение флангов и стыков являлись слабым местом…»[112].

Войска фронта готовились к масштабным наступательным операциям, которые должны были развернуться на территории Западной Украины и Польши. Конев предвидел сложности, которые могут возникнуть в результате боевых действий войск в новых условиях. Командующий фронтом сказал, что для успеха операций на окружение и уничтожение крупных сил противника необходимы «маневр и непрерывное централизованное управление войсками». Он потребовал, чтобы разведка добывала и «срочно передавала данные о составе и силах окруженного противника и постоянно знала о его намерениях»[113].

Обращаясь к начальнику разведывательного отдела фронта, Конев сказал: «Окруженный противник, как правило, на первых порах упорствует, а затем ищет выхода из окружения. Вовремя определить замыслы противника тоже входит в функции разведки. Сейчас оборона противника мощна, как никогда раньше, имеет несколько оборонительных полос, поэтому надо разведать, как эти полосы насыщены войсками, и в зависимости от этого строить свой боевой порядок…»

После этого совещания офицеры разведывательного отдела штаба фронта внесли в планы разведки противника серьезные коррективы. Было принято решение подготовить и забросить несколько разведывательных групп в глубокий тыл немцев с целью заблаговременного вскрытия особенностей построения его обороны. С этой же целью ранее в Краков была заброшена разведывательная группа «Львов». Но она свои задачи не выполнила. Командир группы, оказавшись на территории противника, не смог организовать добывание разведсведений. Более того, он сознательно допустил грубые нарушения разведывательной дисциплины и был ликвидирован польскими патриотами.

В Кракове действовала радистка Комар, которая занималась сбором сведений о противнике и передавала их в Центр. Но этого было недостаточно. Поэтому группа Березняка была ориентирована на выполнение задания в районе Кракова. Начальник разведывательного отдела фронта генерал-майор И. Г. Ленчик требовал от своих подчиненных организации разведки сил противника, которые бы опережали действия войск фронта.

Летом 1944 года войска Конева успешно завершали Львовско-Сандомирскую операцию. Вспоминая период подготовки войск фронта к этим боевым действиям, И. С. Конев писал:

«Немаловажное значение в подготовке операции имела разведка, возглавляемая генералом И. Г. Ленчиком. Внимание разведки сосредоточивалось на вскрытии всех мероприятий противника по устройству и совершенствованию его обороны, а также перегруппировке войск. Разведка велась непрерывно, в том числе и боевая. В результате удавалось вскрыть изменения, которые происходили у противника…

Большую работу провела авиационная разведка, которая засняла все полосы обороны и основные оборонительные сооружения первой полосы. На основании этих фотоснимков было выявлено около 30 тысяч различных тактических объектов. Правда, потребовалась очень серьезная работа по дешифрованию, так как противник создавал много ложных огневых позиций артиллерии и минометов, а также других оборонительных объектов. Перед началом наступления было проведено перспективное фотографирование полосы предстоящего прорыва на глубину до 15 километров…»[114]

Благодаря активным и целенаправленным действиям военных разведчиков, которыми руководил генерал-майор И. Г. Ленчик, было своевременно установлено, что противник уже в течение июня перебросил на другие участки фронта три танковые дивизии. Также удалось выяснить переброску 16-й и 17-й танковых дивизий со Станиславского на Рава-Русское направление…

К исходу 18 июля на Львовском направлении сложилась благоприятная для войск маршала Конева обстановка. Разведка вскрыла группировку противника на всю ее глубину. Конев знал, что в районе Львова враг имел мало сил. Войска 3-й гвардейской танковой и 13-й армий находились в 20–30 километрах от города, 4-я танковая армия своим 10-м танковым корпусом вышла в район Ольшанцы в 40 километрах от Львова. В этой ситуации, опираясь на точные данные разведки, Конев отдал командармам 3-й гвардейской и 4-й танковой директиву:

«Обстановка для стремительных действий вашей армии сложилась благоприятно. В районе Львова у противника резервов нет.

Приказываю:

1. Командарму 3-й танковой армии не позднее 20.7 обходным маневром с севера и с северо-запада овладеть Жолкев.

2. Командарму 4-й танковой стремительным ударом в обход Львова с юга во взаимодействии с 3-й танковой армией овладеть Львовом…»[115]

Бои за Львов были тяжелыми. Противник ожесточенно сопротивлялся. Однако утром 27 июня город был освобожден от немецко-фашистских захватчиков. Разгромленные немецкие войска отходили на запад, на территорию Польши. Создавалась выгодная обстановка для стремительного наступления армий правого крыла фронта к Висле и на Сандомир, а также для развития успеха армиями левого крыла в направлении Дрогобыча и разгрома 1-й танковой армии немцев и 1-й венгерской армии в предгорьях Карпат. В этих условиях разведывательный отдел фронта получил задачу выявить систему укреплений противника на берегах Вислы и глубине его обороны в районе Кракова.

Группа разведчиков, командиром которой был назначен Евгений Березняк, получила новое задание.

Кроме Березняка, которому в разведотделе был присвоен оперативный псевдоним Голос, в состав группы входил лейтенант Алексей Шаповалов. Он был назначен заместителем командира разведгруппы. Учитывая богатый опыт действий Шаповалова в тылу противника, его храбрость и мужество при проведении операций в составе партизанского отряда, ему был присвоен псевдоним Гроза.

Справка. Шаповалов Алексей Трофимович родился 20 августа 1921 г., украинец. Уроженец села Марто-Ивановка Александровского района Кировоградской области. В Красной армии с 22 октября 1940 г. Окончил школу младших командиров в г. Могилев-Подольский. В период с 25 июня по 31 августа 1941 г. был политруком взвода связи 138-го отдельного батальона связи 12-го укрепленного района Южного фронта. Во время одного из боев попал в плен. Бежал. Оказался в партизанском отряде им. К. Е. Ворошилова, в котором воевал с 15 сентября 1942 г. по 15 января 1943 г. После освобождения Кировограда от немцев с 9 декабря 1943 г. по 22 января 1944 г. работал секретарем Новокрашевского райкома комсомола. В январе 1944 г. привлечен к сотрудничеству военной разведкой.

Лейтенант Шаповалов, как и Березняк, весной 1944 года прошел подготовку в агентурном отделении Спецшколы Разведывательного управления Генштаба Красной армии.

Третьим членом разведывательной группы была ефрейтор Ася Жукова, радистка. Она получила хорошую подготовку, но впервые готовилась к действиям в тылу противника. В разведотделе ей был присвоен редкий по тем временам псевдоним — Груша.

Справка. Жукова Ася Федоровна родилась 21 декабря 1924 г., украинка, уроженка Днепропетровской области, образование среднее. До войны работала учительницей, проживала на оккупированной немцами территории. С 20 октября 1943 г. по 4 апреля 1944 г. — курсант школы радистов в г. Горьком. С апреля по июнь 1944 г. находилась в распоряжении разведывательного отдела штаба 1-го Украинского фронта.

Голос и его товарищи Гроза и Груша должны были разведать Краковский гарнизон противника, установить количество и нумерацию немецких войск, сосредоточенных в районе этого города; вести наблюдение за воинскими перевозками по железным и шоссейным дорогам, проходящим через Краков, установить, какую и в каком количестве боевую технику противник сосредоточивает на западном берегу Вислы. Одной из главных задач группы было выявление и установление точного расположения штабов, узлов связи, аэродромов и складов противника в городе Кракове и его окрестностях.

Заместитель командира разведгруппы лейтенант Шаповалов должен был добыть сведения о характере обороны противника по рубежу реки Вислы в районе древней польской столицы.

В докладе начальника ГРУ министру обороны СССР Маршалу Советского Союза Р. Я. Малиновскому указывалось, что «разведывательный отдел штаба 1-го Украинского фронта передал в состав резидентуры «Голос» самостоятельно действовавшую в районе Кракова радистку — младшего сержанта (ныне сержант запаса) Вологодскую Елену Яковлевну, оставшуюся от выброшенной 27 апреля 1944 года в тыл противника разведывательной группы «Львов», руководитель которой совершил предательство и был убит польскими партизанами…».

Разведывательный отдел штаба 1-го Украинского фронта, несмотря на ограниченное количество в его составе офицеров-разведчиков, смог направить в тыл противника несколько разведывательных и разведывательно-диверсионных групп. В ходе подготовки к Висло-Одерской операции агенты и разведчики 1-го Украинского фронта вскрыли районы расположения штабов группы армий «А», оборонительные рубежи на Ченстоховском, Кельце-Бреславском и Краковском направлениях. Эти сведения добывала и секретный сотрудник Лиза Вологодская.

Справка. Вологодская Елизавета Яковлевна родилась 7 ноября 1922 г. в Киргизской ССР в городе Кара-Кол, русская, беспартийная. Окончила в 1941 г. Алма-Атинский коммунально-строительный техникум. С ноября 1941 г. по июнь 1943 г. проходила службу в Особом женском запасном строевом полку. В июле 1943 г. отобрана сотрудником ГРУ подполковником Коноваловым для работы в военной разведке. Окончила школу радиотелеграфистов. 15 апреля 1944 г. прибыла в распоряжение разведывательного отдела штаба 1-го Украинского фронта. Заброшена в составе разведывательной группы «Львов» на территорию Польши. Легализовалась в г. Краков. Псевдоним — Комар.

Сержант Елизавета Вологодская отличалась от многих девушек-радисток, с которыми она обучалась. Хорошая техническая подготовка, полученная в годы учебы в алма-атинском техникуме; позволяла ей без особого труда осваивать программы подготовки. Радиодело тоже давалось ей легко. Лиза обладала хорошо развитым музыкальным слухом, любила петь, умела танцевать. Она свободно чувствовала себя в любой компании, быстро устанавливала контакты с незнакомыми ей людьми, очаровывала мужчин и могла добиваться выполнения своих желаний. Эти качества были замечены преподавателями в школе радиотелеграфистов и отмечены в ее выпускной аттестации. Поэтому Вологодскую направили для обучения в Спецшколе Разведывательного управления Красной армии. С 2 марта по 15 апреля 1944 года она получила более широкое представление о разведывательной работе и могла выполнять обязанности не только радиста, но и заниматься сбором и обработкой разведывательных сведений.

Разведчики и радисты Голос, Гроза, Груша, Комар и другие числились в разведывательном отделе штаба 1-го Украинского фронта как секретные сотрудники. Был среди секретных сотрудников и Юзеф Петрушек. Он имел псевдоним Львов и подготавливался для действий в Кракове в качестве руководителя разведывательно-диверсионной группы. В состав группы были включены Анна Богуславская (Крона) и радистка Лиза Вологодская (Комар). Анна Богуславская родилась в Варшаве, окончила польскую гимназию. Ее мать проживала в оккупированной польской столице. Девушка хорошо знала обстановку в тех районах Польши, где ей предстояло заниматься сбором разведывательных сведений.

Петрушек тоже был выходцем из Польши. Как он оказался в сфере интересов разведывательного отдела штаба 1-го Украинского фронта, сегодня однозначно ответить невозможно. Но в разведшколе он учился без особого интереса. Инструкторы даже высказали сомнение в том, что он сможет работать самостоятельно в тылу противника. Но видимо, после серии воспитательных бесед, которые с Петрушеком проводил сотрудник разведотдела, было принято решение направить его в Краков в качестве руководителя группы.

Ночью 27 апреля 1944 года разведывательно-диверсионная группа «Львов» была десантирована в районе Кракова. Несколько дней Центр томительно ожидал сведений о приземлении группы. Когда же эти сведения поступили, в разведотделе им не обрадовались. Радистка Комар сообщила, что после приземления Львов выполнять задание командования фронта не стал. Устроившись в Кракове, он начал пьянствовать, рассказывая новым знакомым о том, что он был на советской территории и в Краков заброшен с разведывательными целями. Под угрозой оказалась безопасность секретных сотрудников Богуславской и Вологодской. Когда «воспитательные» беседы, которые Вологодская попыталась провести с Петрушеком, не помогли, она обратилась за помощью к польским патриотам, с которыми уже установила тесную связь.

Решение было суровым — ликвидировать Петрушека, из-за которого в застенках гестапо могли оказаться и Богуславская, и Вологодская. Приговор был приведен в исполнение. Но видимо, слухи о разведгруппе уже стали известны гестаповцам. В один из дней Анна Богуславская была арестована.

Радистка Елизавета Вологодская осталась одна. Знания, которые она получила в разведывательной школе, помогли ей принять правильные решения. Польские товарищи предоставили ей укрытие, а затем по ее заданию стали собирать сведения о немецком гарнизоне, связали ее с командованием польского партизанского отряда, действовавшего в одном из районов Краковского воеводства. В отряде находился еще один советский разведчик — Мак. Под этим псевдонимом числился Иван Михайлович Рудницкий. Он тоже занимался сбором сведений о противнике. Рудницкий дал Вологодской несколько ценных советов. Поляки помогли с продуктами питания. Она должна была работать в пригороде Кракова поселке Рыбны, где ей была подобрана удобная радиоквартира в одном из домов, в котором жил проверенный человек — Михаил Врубель.

Вологодская продолжала выполнять задание Центра, действуя самостоятельно. Обстановка, в которой ей приходилось работать, была исключительно напряженной. Главная проблема состояла в том, что разведчица не была уверена в том, что гестаповцы, арестовавшие Богуславскую, не узнали и о ней. Вологодская исходила из того, что ее фамилия уже известна немецкой контрразведке.

Глава 3. Ночной десант

17 августа 1944 года Голос и его товарищи находились на конспиративной квартире. Она располагалась в одном из домов в центре уже освобожденного от немцев Львова. Евгений Березняк хорошо знал и любил этот город, в котором еще до войны ему довелось некоторое время работать.

Он стоял у окна и внимательно рассматривал памятник польскому поэту Адаму Мицкевичу. Здесь, у памятника Мицкевичу, он встречался с девушкой…

Евгений прогнал теплые воспоминания. Он подумал о том, что у такого вечного памятника можно назначать встречу двух разведчиков. Это место никогда не изменится. В Кракове Березняку предстояло провести встречу с разведчицей Комар. Вряд ли условия в уже прифронтовом городе, удерживаемом немцами, будут столь благоприятные, как во Львове.

В 7.00 прибыл офицер из разведотдела штаба фронта. Капитан, фамилию его Березняк не знал, попросил его и членов разведывательной группы взять свои вещи и вынести их к машине, которая ожидала разведчиков у подъезда дома.

Березняк, Шаповалов и Жукова были готовы к этому моменту. Ждали его. И вот час пробил. Операция «Голос» началась. Командующему фронтом маршалу Коневу очень нужны были свои надежные разведчики в Кракове. Их радиоголос должен был ежедневно приносить в Центр сведения о противнике, которые необходимо было бы учесть во время разработки операции по форсированию Вислы и освобождению Кракова от немцев.

Эмка, проехав по стальной брусчатке круто поднимавшейся к парку Стрийской улицы, вырвалась за город и направилась к полевому аэродрому. Березняк знал, что группе предстоит промежуточный перелет. Самолет должен был доставить их поближе к линии фронта.

Часов в двенадцать местного времени группа завершила первый перелет и прибыла на фронтовой аэродром. Березняка и его товарищей встретил полковник. Евгений тоже не знал его фамилии, но все обращались к нему, называя полковником.

Это был заместитель генерал-майора Ленчика полковник Бевз.

Он лично контролировал подготовку разведывательной группы «Голос» к выполнению задания в тылу противника.

В ночь с 18 на 19 августа группа вылетела для десантирования в район Кракова. День был дождливый, но к вечеру погода улучшилась, дождь прекратился, и метеорологи дали благоприятный прогноз.

Сколько продолжался полет? Березняк думал, что он никогда не прекратится. Минуты тянулись медленно, словно цепляясь за корявое небо, по которому все еще ползли тучи, подгоняемые резкими порывами ветра. Все члены группы прошли десантную подготовку, совершили несколько учебных прыжков, прыгали даже ночью. Но на родную землю.

Пилот дал команду. Первым в черную пропасть шагнул Березняк. За ним — Жукова. Последним покинул борт самолета Шаповалов.

Летчики, возвратившись на фронтовой аэродром, рапортом доложили, что выбросили десант в указанном квадрате, парашюты десантников раскрылись. Все было так, за исключением того, что квадрат был все-таки не тот.

Березняк приземлился в 7–8 километрах северо-восточнее города Сосновцы. Он не сразу понял, где оказался. Попытки найти своих ни к чему не привели. Фонарик, которым он подавал условный сигнал сбора, никто не увидел. Закопав парашют, разведчик сориентировался и направился на юго-восток. Там должен быть Краков и место, где он должен был найти радистку Комар.

Лесом, когда уже забрезжил чужой тревожный рассвет, разведчик прошел километров десять. Спрятав в ельнике все свои вещи — костюм, две сорочки, туфли, запасное питание для радиостанции, передохнул. На рассвете зашел в небольшое польское село. У одного из местных жителей узнал, что село называется Псары и оно находится километрах в ста северо-восточнее Кракова.

Голос возвратился в лес, забрал свои вещи и двинулся к городу Олькуш. Прошел еще 10–12 километров. Возле села Войковец-Костельский в лесу решил передохнуть. Устроился в ельнике. Перекусил. Усталость давала знать. Сжав в кармане брюк рукоятку револьвера, закрыл глаза. В голове метались беспокойные мысли: «Где Груша? Где Гроза?» Прикинув, что прыгали разведчики с высоты не менее 2 тысяч метров, Березняк пришел к выводу, что это была ошибка летчиков, которая и создала серьезную проблему. Сильные порывы ветра разбросали членов разведгруппы на значительное расстояние.

Березняк понял, что если они не встретятся, то замысел Центра по внедрению разведчиков в Краков может оказаться под угрозой срыва.

Обдумывая все, что произошло, и пытаясь предугадать, что еще может произойти, Березняк не терял самообладания. Он верил в успех операции и готов был сделать все, чтобы выполнить задание Центра.

У Березняка был еще один вариант, который должен был помочь ему. Если не удастся встретить ни Грозу, ни Грушу, он должен был найти радистку Комар, которая уже действовала в Кракове. В центре ему сообщили условия встречи с этой разведчицей, он хорошо запомнил место встречи, пароль и отзыв, а также то, в чем он должен быть одет. Темно-синий костюм лежал в его рюкзаке. Опознавательные признаки — там же.

Комара он найдет. Она обеспечит связь с Центром, сведения о противнике он добудет сам. Главное — благополучно добраться до Кракова и найти радистку. Эти мысли немного успокоили разведчика, и он решил отдохнуть, чтобы набраться сил для длительного перехода. После короткого отдыха разведчик решил двигаться по направлению к Кракову. Он был уверен, что точно так же поступят Гроза и Груша. Он все еще надеялся встретить их…

Березняк закрыл глаза. Думал расслабиться на пару минут. Получилось больше. Он незаметно погрузился в пелену сна. Усталость взяла свое. Открыть глаза его заставил сильный удар в бок. Он сразу же понял, что попал в беду: черные зрачки стволов трех автоматов смотрели на него не мигая…

Глава 4. Комар встречает друзей

Радистка Лиза Вологодская по рекомендации польских партизан обосновалась в доме поляка Михаила Врубеля. В семье Врубель было две дочери — Розалия и Стефания, — которые, как и их отец, оказывали помощь «девушке из Москвы». Так Врубели между собой шепотом называли эту незнакомку, приют которой они дали по просьбе командира партизанского отряда Герольда Возницы.

Вологодская поддерживала радиосвязь с разведывательным отделом фронта и стремилась выполнять его задания. Первое время возможности ее были ограниченны. Предательство резидента Львова и арест Анны Богуславской лишили ее свободы передвижения. Самостоятельно собирать сведения о противнике Вологодская не могла. Появление ее в Кракове неизбежно привлекло бы внимание жандармов и гестаповцев. Комар должна была находиться в укрытии. Поляки обещали подготовить для нее новые документы. Но это требовало времени.

На помощь советской разведчице пришли поляки Юзеф Францишкович Заенц и его жена Валерия Яновна. Юзеф имел богатый жизненный опыт и понимал, какой опасности подвергал себя и свою жену. Но выбор свой он сделал давно и сознательно шел на риск.

В радиограммах Вологодской в разведывательный отдел штаба 1-го Украинского фронта Юзеф Францишкович упоминается под псевдонимом Заяц. Упоминается он много раз и, как правило, в одной и той же формулировке: «Заяц сообщил…»

Заенц сообщал много. Сведения его высоко ценились в штабе фронта.

Юзеф Заенц был неутомимым, осторожным и наблюдательным помощником Елизаветы Вологодской. Он родился в 1905 году в населенном пункте Рейчи Живицкого уезда Краковского воеводства. Рабочий-горняк, Заенц принимал участие в польском рабочем революционном движении, был членом компартии Польши, затем стал активным членом Польской рабочей партии. В 1939 году Заенц был мобилизован в польскую армию. В боях под Львовом перешел на сторону Красной армии.

В 1941 году накануне нападения фашистской Германии на СССР Юзеф Заенц возвратился в Краков. Видимо, он был на примете у советской поенной разведки. Об этом говорит такой факт. В 1941–1942 годах Заенц оказывал помощь в легализации в Кракове советскому разведчику Л. М. Четырко и по его указанию собирал разведывательные сведения.

В 1943 году Заенц организовал побег группы советских военнопленных из краковского концлагеря. Спасенные советские солдаты, бежавшие из плена, ушли в партизанский отряд и сражались вместе с поляками против оккупантов.

Всех этих деталей биографии Юзефа Заенца радистка Комар, естественно, не знала. Не ведала она и о том, что Заенц был командиром 10-го округа Армии людовой. Впрочем, об этом в те годы не знала даже жена Юзефа.

Центр сообщил Вологодской, что скоро к ней прибудут друзья с Большой земли, которым она должна оказать помощь в легализации. Друзей — трое. Одна — девушка. Все указания о последующей работе Вологодской должен был сообщить разведчик Голос, с которым она должна была встретиться на западной окраине села Чулув в 22.00. С этой целью Комар должна была ежедневно начиная с 20 августа выходить на место встречи.

20 августа на встречу никто не прибыл. Так продолжалось несколько дней. Только на пятые сутки Вологодская встретилась с Асей Жуковой. Разведчица устроила Жукову на конспиративную квартиру, подобрать которую помогли поляки.

26 августа 1944 года Вологодская встретилась с Евгением Березняком. Гость из-за Вислы прибыл на встречу не в темно-синем костюме, о котором сообщал Центр. Однако он правильно назвал пароль и предъявил главный опознавательный признак — розовый носовой платок. О том, где он потерял свой темно-синий костюм, Березняк, который называл себя Винцентием Казимировичем Патковским, Елизавете Вологодской не сообщил. Об этом она узнала уже после выполнения разведывательного задания, когда возвратилась к своим и попала в следственный изолятор военной контрразведки Смерш…

Березняк и Вологодская ждали Алексея Шаповалова. Как выяснилось позже, он приземлился неудачно, подвернул ногу, оказался дальше всех от Кракова, вынужден был скрываться в лесу, передвигался только по ночам. Несмотря на трудности, Шаповалов все-таки смог добраться до Кракова.

Глава 5. Где Голос потерял свой костюм?

Задержанного в лесу Винцентия Патковского жандармы доставили в село Войковец-Костельский. В их руки попал и весь багаж, который принадлежал Патковскому. В портфеле, который был польского производства, жандармы обнаружили много интересных вещей, которые говорили о том, что в их руках оказался советский разведчик. Доллары, немецкие марки, польские злотые, пистолет, питание для радиостанции и темно-синий костюм.

Патковского бросили в погреб, плотно закрыли крышку и оставили в холодном и темном подполе.

20 августа арестованного никто не беспокоил. Ему дали кусок хлеба и кружку воды: на завтрак, обед и ужин. У Березняка было более двадцати часов, чтобы оценить обстановку, в которой он неожиданно оказался, и попытаться найти выход из безвыходного положения. На первый взгляд выхода не было. Вещи и деньги, которые оказались в руках жандармов, позволяли сделать только один безошибочный вывод: арестованный — разведчик, который прибыл с восточного берега Вислы.

В годы войны с захваченными разведчиками поступали однозначно. Их либо расстреливали, либо вешали. Березняк об этом знал, но он не хотел умирать. Ему было немногим более тридцати лет, и он очень хотел жить.

Для того чтобы вырваться из создавшейся ситуации, Березняку необходимо было придумать нестандартное решение труднейшей задачи, которую ему подбросила жизнь. Разведчик лихорадочно искал этот выход, сидя в сыром погребе со связанными руками и связанными ногами…

21 августа был проведен первый допрос. Арестованный сообщил начальнику жандармерии, что он был выброшен с самолета в районе населенного пункта Псары. Цель его появления в Польше — встретиться с советским разведчиком, который действует в Кракове, передать ему деньги и питание для радиостанции.

По данным, которые сообщил арестованный Патковский, он должен выйти на встречу с разведчиком с 26 по 28 августа в Кракове у входа на рынок Танденте. Время встречи — с 14 до 18 часов по местному времени.

Легенда появления на рынке — продажа ручных часов, которые продавец должен держать в правой руке. Из левого кармана темно-синего пиджака продавца неизвестный разведчик должен увидеть розовый платок. Краковский незнакомец, покупая часы, обязан спросить: «Когда вы выехали из Киева?» Ответ: «В среду».

Начальник жандармского отделения внимательно слушал объяснения арестованного, который сообщил о том, что на встрече он должен передать деньги и питание для рации, получить пакет с секретными документами, которые затем предстояло доставить за линию фронта во Львов.

Все казалось вполне правдоподобным. Жандарм сам хотел бы захватить краковского разведчика, что принесло бы ему повышение но службе и, возможно, орден. Но он не мог этого сделать. Арестованного следовало передать в военную контрразведку.

На следующий день Патковского под усиленной охраной доставили в Краков и передали в гестапо. Краковское управление государственной тайной полиции занимало мрачное четырехэтажное здание по адресу улица Поморская, дом 2. Камеры смертников — в подвальных помещениях. Сидя в одной из них, Евгений Березняк прочитал надпись на латыни, сделанную кем-то из узников: «Дум Спиро Сперо», что по-русски означает: «Пока дышу — надеюсь».

Новым узником гестапо заинтересовалась немецкая военная разведка, краковским управлением которой руководил подполковник Христианзен, начальник абверкоманды-305[116].

Христианзен и его подчиненные не так давно обосновались в Кракове. Всего месяц тому назад они в спешном порядке вынуждены были покинуть насиженное место во Львове. Причиной тому был натиск войск 1-го Украинского фронта. Впрочем, Львов был не первым местом дислокации абверкоманды-305. Эта группа военной разведки была сформирована осенью 1942 года в польском местечке Сулеювек и придана армейской группировке «Дон», затем в феврале 1942 года включалась в состав группы армий «Юг», позже — «Северная Украина».

Абверкоманда-305, в состав которой входили 314, 324, 327 и 328-я группы военной разведки и контрразведки, с февраля по июнь 1944 года действовала во Львове. В июле обосновалась в Кракове. Захват советского разведчика, заброшенного в район Кракова, был первым крупным успехом Христианзена на новом месте.

23 августа Христианзен провел первый допрос захваченного русского агента. Подполковник проверял и перепроверял ответы арестованного. Он вел себя сдержанно, всячески демонстрируя уважение к русскому, попавшему в трудное положение, обещал сохранить ему жизнь, если тот согласится оказать помощь немецкой разведке.

Березняк готов был к такой игре, в которой волк был заведомо сильнее зайца. Свою роль он выучил еще на допросе в жандармерии и в ответах не делал ошибок. Перед ним стояла уже другая задача, которую он сам придумал, но не знал еще, как решить. Для побега нужен был счастливый случай или ошибка контрразведчиков. Возникновение счастливого случая от Березняка не зависело. Он мог произойти, а мог и не произойти. Ошибку же немцы могли допустить в том случае, если Березняк незаметно подтолкнет их на неправильный ход. И этот ход будет тем единственным шансом, который позволит ему вырваться на свободу.

На допросе шла тонкая, незаметная война умов. Выиграть в этой дуэли мог только сильнейший. Впрочем, Христианзен ничем не рисковал. Он думал не об арестованном, который мог совершить побег, это, как считал подполковник, было исключено, а о том, как задержать второго советского агента. Начальник абверкоманды-305 решал вторую задачу.

Березняк решал первую задачу — найти выход и вырваться из рук немецкой военной контрразведки. Ответы Березняка звучали убедительно. Он умело играл роль связника, попавшего в трудную ситуацию и готового любой ценой спасти свою жизнь. После длительного раздумья начальник абверкоманды-305 поверил арестованному русскому агенту. Его привлекла заманчивая возможность захватить еще одного советского разведчика, длительное время действовавшего в Кракове и которого ранее не могли арестовать коллеги Христианзена.

Христианзен решил провести операцию по захвату неизвестного советского разведчика еще по одной причине. Он не исключал, что операция может закончится неудачей. Такое могло произойти только в том случае, если советский разведчик не выйдет на встречу. Если это произойдет, то арестованного связника Христианзен отправит в Берлин, где в июле 1944 года было создано новое управление абвера. После неудачного покушения на Гитлера, состоявшегося 20 июля, все подразделения абвера перешли в подчинение оперативно сформированного военного управления Главного управления имперской безопасности рейха (РСХА)[117]. Военной разведкой теперь руководил не адмирал Канарис, а начальник РСХА Э. Калътенбруннер[118]. Авторитет у нового руководства надо было завоевывать новыми делами, более значимыми для безопасности рейха. Эту цель и ставил перед собой Христианзен, анализируя результаты допроса советского связника.

Березняк сообщил Христианзену, что встреча с резидентом должна произойти в один из дней с 26 по 28 августа. Он умышленно ограничил время, полагая, что такие условия не дадут возможности немцам тщательно готовить операцию по захвату второго разведчика. Время было сжато до предела. О том, что будет через три дня, Березняк не думал. Он надеялся на успех.

26 августа Березняк, одетый в темно-синий костюм, стоял у входа на краковский рынок Таденте. Он находился в еврейском квартале Кракова Казимеже. На этом рынке можно было купить, продать или поменять все, что угодно.

В правой руке Березняк держал часы, которые якобы хотел продать. Справа и слева от него стояли двое крепких мужчин, которые тоже продавали часы. Это были подчиненные подполковника Христианзена.

В первый день выхода на рынок Березняк не собирался делать попытку побега. Он изучал рынок и действия своих охранников, их количество, места расположения и взаимодействия.

Где-то в полдень к Березняку подошел пожилой поляк. Он повертел в руках часы, поинтересовался их стоимостью и спросил, не из России ли продавец.

Березняк заметил, что, когда этот поляк отошел в сторону, к нему подошли двое неизвестных и без шума куда-то увели. Количество контрразведчиков, задействованных в операции, увеличилось вдвое.

27 августа Березняк и его сопровождающие в 15.00 снова были на рынке. Все повторилось, как и в первый день. Березняк был одет в тот же костюм и продавал те же ручные часы. Контрразведчики — тоже. Был субботний день, и на рынке было полно и продавцов, и покупателей.

Часами никто из посетителей рынка не интересовался. Березняк терпеливо ждал. Нервы были напряжены до предела.

Примерно в 18.00 у входа на рынок начали спорить два пьяных поляка. Спор перешел в драку, в которую вмешались жандармы. Они не смогли разнять дерущихся и для острастки сделали несколько выстрелов из автоматов. Автоматные очереди всколыхнули рынок. Продавцы и покупатели рванулись на прилегавшую улицу. В воротах рынка возникла давка. Березняк мгновенно воспользовался ситуацией и скрылся в толпе. Охранявшие его контрразведчики тоже открыли стрельбу из пистолетов, что еще больше усилило шум и беспорядок…

Свой темно-синий пиджак Березняк снял и бросил в первую же подворотню. Контрразведчики искали в толпе человека в темно-синем костюме. Но он уже выглядел иначе…

Березняк добрался до западной окраины Кракова, когда уже стемнело. На одной из улиц он обратился к одинокому старику и попросил его помочь с ночлегом. Получив часы, поляк предоставил новому знакомому комнату в собственной квартире сроком на целую неделю…

После встречи с Елизаветой Вологодской Березняк 1 сентября сообщил в Центр: «31.8 прибыл в Рыбна. Вступил в контакт с «Комар». «Груша» есть, «Грозы» нет. Парашют с грузом не раскрылся. Груз погиб. Рация оставлена возле Бендзика».

Березняк тщательно изучил обстановку. Разведчики работали в условиях повышенной активности и гестаповцев, и военной контрразведки противника, и местной жандармерии. За последние два месяца в Кракове и его окрестностях произошло несколько прямых или косвенных столкновений интересов советских разведчиков и сотрудников германских служб безопасности. Линия фронта приближалась к Кракову, и борьба тайных спецслужб приобрела острый характер.

Комар обосновалась в доме Михаила Врубеля. Она расположилась на чердаке, откуда выходила в эфир и передавала в Центр сведения, которые по ее заданию добывали польские патриоты Владислав Бохенек, Станислав Очкос, Юзеф Прысак и другие.

Учитывая сложную обстановку в Кракове и его окрестностях, Березняк хотел отправить Грозу и Грушу в польский партизанский отряд, из которого можно было более безопасно организовать связь с Центром. Когда же Вологодская сообщила ему, что в отряде находится разведчик Мак, это решение пришлось отменить. К тому же Центру нужны были срочные сведения из Кракова об оборонительных сооружениях немцев вдоль западного берега Вислы в этом районе.

С помощью Юзефа Прысака удалось устроить Алексея Шаповалова, у которого были надежные польские документы, на строительство оборонительных сооружений вдоль Вислы. Это была первая удача группы. От Шаповалова стали поступать конкретные сведения о создании минных полей, их точных размерах и расположении, о строительстве долговременных огневых точек, о противотанковых и иных заграждениях. Количество информации, направлявшейся Голосом в Центр, резко возросло.

1 сентября 1944 года Голос сообщал: «Личным наблюдением установил: в селах Беланы, Крисников, Катов и Лишки расквартированы моточасти. Около двух полков. Нарукавные знаки солдат: ромб и квадрат, внутри каждого пять желтых кружков».

2 сентября. Голос — Центру: «Через Краков на восток прошли 24 эшелона. Из них 101 вагон солдаты пехоты. Один эшелон — танки, три эшелона — лошади, остальные — автомашины и боеприпасы».

Нет сомнения в том, что Березняк и его помощники потратили немало сил, чтобы собрать эти сведения, пересчитать все эшелоны и то, что они перевозили. Но такие сведения не удовлетворили Центр, так как в них было мало конкретности. Поэтому 5 сентября из Центра «Голосу» поступили указания следующего содержания: «Вашей информацией не довольны. Завербуйте агентов на наиболее важных объектах. Усильте сбор сведений о гарнизоне города Кракова. Необходимы точные сведения о дислокации и передвижении войск противника. Перенесите свою станцию в Краков. Доложите, где точно находитесь, у кого живете, как расставлены силы».

14 сентября Центр дал Гол осу дополнительные указания: «Примите все меры по разведке танковых частей противника в районе Краков, Тарнув, Буск. Установите их нумерацию и места дислокации. Сообщите места расположения штабов этих частей».

Выполняя задание Центра, Березняк с помощью Вологодской организовал добывание сведений о немецких частях, дислоцированных в Кракове. Эти сведения собирал Юзеф Прысак, бесстрашный и самоотверженный человек. В радиограммах Голоса этот польский патриот упоминается под псевдонимом Музыкант. Прысак действительно хорошо играл на скрипке. Он устроился работать сторожем на огородах, расположенных вблизи центральной железнодорожной магистрали Краков— Катовицы, по которой шли переброски боевой техники, личного состава и боеприпасов для усиления краковского оборонительного района немцев.

Каждое воскресенье Прысак вместе с женой и двумя малолетними дочерьми под видом бродячих музыкантов отправлялся в Краков. Семейство бродячих артистов ходило по улицам города, устраивало небольшие концерты, собирая пожертвования. Никто не знал, что Юзеф Прысак собирал сведения о дислокации штабов, местах проживания немецких генералов и офицеров, запоминал, где расположены склады боеприпасов, продовольствия, где работали узлы связи.

Польские партизаны связали Голоса с Кларой Салтыковой, которая работала в штабе немецкой группы армий «Центр». Она стала передавать разведчику сведения о противнике, которые ей удавалось добывать. У Клары были надежные документы, которые позволяли ей практически беспрепятственно передвигаться по Кракову и его окрестностям. Клара перевозила добытые сведения из Кракова на передаточный пункт другому надежному поляку, который проживал на железнодорожной станции Ясновицы.

В первой половине сентября интенсивность работы разведывательной группы «Голос» заметно возросла. Ежедневно в Центр отправлялось по две-три радиограммы. Командующий фронтом давал им высокую оценку.

Алексей Шаповалов работал на строительстве оборонительных сооружений на Висле и собирал о них точные сведения. Березняк поручил Анне Жуковой шифровать радиограммы, а Лиза Вологодская проводила сеансы радиосвязи с Центром.

16 сентября 1944 года Березняк прибыл в дом Михаила Врубеля, где находилась радистка Лиза Вологодская. Хозяин заблаговременно отправил дочерей Розалию и Стефанию с каким-то важным поручением в город.

Лиза настроила радиостанцию. В 10.00 Комар вышла в эфир. Когда первая радиограмма была уже передана, в дом Врубеля ворвались немецкие солдаты. Их было около тридцати человек. Они сразу же заполнили все комнаты, поднялись и на чердак, где увидели радистку, которая не успела спрятать радиостанцию. Трое солдат схватили девушку, ее аппаратуру и бланки. На одном из них был текст только что переданной радиограммы…

Хозяин дома Михаил Врубель был арестован. На спинке одного из стульев в столовой висел серый пиджак. Немцы обратили на него внимание, спросили, кому он принадлежит. Хозяин дома сказал, что это его костюм, который он недавно купил на рынке.

Обыск длился около двух часов. Немцы осмотрели все помещения, но больше никого и ничего не обнаружили.

Березняк в это время находился в доме. Он спрятался в ловко оборудованном тайнике, который находился между крышей и одной из стен комнаты второго этажа. Пространство было небольшим. Оно было забито сеном, в котором и притаился разведчик. Один из солдат несколько раз проколол сено штыком и ушел.

Березняк остался на свободе…

Глава 6. Невероятная вербовка

Позывные в эфире неизвестной радиостанции не давали покоя подполковнику Христианзену. Опытный контрразведчик, он знал, что где-то в районе Кракова действует советский агент, которого необходимо выявить и обезвредить. Побег арестованного Патковского из-под носа опытных контрразведчиков был для Христианзена большой и неприятной неожиданностью. Он написал в Берлин докладную записку, в которой потребовал офицеров, которые упустили Патковского, незамедлительно отправить на фронт и заверил берлинское руководство Военного отдела РСХА в том, что советский агент будет арестован. Из Берлина Христианзену пришло указание объединить усилия с пеленгаторской службой Краковского гарнизона.

Крытые военные машины с антеннами стали чаще ездить по улицам Кракова и его окрестностям. Одна из них с 10 сентября была замечена местными жителями в районе села Санка. Но что это за машина, поляки не знали и не придали ее появлению особого значения.

16 сентября эта же машина появилась и в районе, где работала радистка Комар. Именно эта машина засекла позывные радиостанции Лизы Вологодской и установила место ее укрытия.

Березняк принял срочные меры, которые должны были локализовать провал. В ночь на 18 сентября Голос, Гроза и Груша с помощью польских патриотов были переправлены в партизанский отряд.

В отряде Березняк встретился с военным разведчиком Иваном Михайловичем Рудницким (Маком). В Центр было направлено сообщение о том, что 16 сентября была арестована Комар…

В Центре знали, что радистка арестована. Когда немцы заставили Вологодскую связаться с Центром и передавать дезинформацию, она свою первую же радиограмму подписала псевдонимом Омар, а не Комар. Это означало, что радист попал в руки противника, работает под его контролем и передает ложные сведения…

26 сентября Лиза Вологодская прибыла в партизанский отряд. Ее появление удивило всех. Березняк внимательно выслушал отчет радистки о пребывании у немцев и вначале не поверил ей. Подозрительным в ее истории было то, что она не только вырвалась из рук немецкой контрразведки, но и смогла, как она докладывала, склонить к сотрудничеству контрразведчика фельдфебеля Гартмана, который и помог ей бежать.

Вологодская сообщила Березняку, что Гартман готов помогать советской разведке и передавать ее представителю сведения секретного характера о немецких войсках в Кракове и его оборонительном районе.

Все, о чем докладывала Вологодская, было невероятно. Березняк знал Христианзена, который допрашивал его в конце августа, и сомневался в том. что этот человек мог допустить вторую серьезную ошибку.

Впрочем, все, о чем докладывала Вологодская, подчинялось логике событий, которые развивались на советско-германском фронте. Немецкая армия терпела одно поражение за другим, оставляя захваченные советские города и села. В конце сентября, когда Комару удалось вырваться из немецкой контрразведки, Красная армия уже полностью завершила операцию по освобождению Белоруссии и Западной Украины, войска союзников теснили немцев во Франции, где они в начале июня 1944 года открыли второй фронт. Гартман, видимо, знал и о том, что группа высокопоставленных немецких офицеров совершила покушение на Гитлера. Устои Третьего рейха закачались. Фельдфебель Гартман, вероятно, понял это раньше подполковника Христианзена.

Вологодская в беседах с фельдфебелем, который хорошо знал русский язык, так как родился и вырос в Прибалтике, почувствовала душевные колебания Гартмана и обещала ему оказать помощь. Девушка верила в победу Красной армии, и эта уверенность придавала ей силы. Находясь под арестом, она продолжала свою борьбу. Видимо, не случайно в служебной характеристике Вологодской, подготовленной в Специальной школе Разведывательного управления Генштаба Красной армии было указано: «Товарищ Вологодская умна и сообразительна, умственная и зрительная память развиты очень хорошо. Разговорчива, общительна, может располагать к себе незнакомых людей, хорошо танцует и пост. Имеет склонность в свободное время погулять с ребятами, в среде которых пользуется авторитетом. К занятиям относилась хорошо. Может быть использована для работы в тылу противника по категории радиста-осведомителя в составе резидентуры».

В этой характеристике есть одна особенность. Такой категории, как «радист-осведомитель», в военной разведке не существовало. Видимо, активный характер Вологодской, которая с отличными результатами окончила радиоподготовку, был точно оценен инструкторами школы, которые и хотели сказать ее будущим руководителям о том, что эта девушка обладает более широкими способностями и навыками, чем радистка, и ее можно использовать для сбора сведений о противнике.

Однажды Гартман сказал арестованной: «Я устрою вам побег. А вы организуйте мне встречу с представителем Красной армии». Гартман рассчитывал получить снисхождение советского командования или властей новой Германии после того, как окончательно будет разгромлена империя, которую пытался создать Гитлер.

26 сентября Гартман устроил побег арестованной радистке.

Березняк решил рискнуть. На первую встречу с Гартманом был отправлен Алексей Шаповалов. На всякий случай на место встречи были направлены четыре польских партизана с оружием.

Встреча произошла на берегу Вислы, в лесном массиве. Гартман прибыл на встречу на легковой машине в охотничьей экипировке и с ружьем.

Данные Вологодской подтвердились. Фельдфебель сообщил, что сбором сведений будет заниматься не только он один, но и его помощник, бывший русский военнослужащий Романов.

Невероятная вербовка состоялась. Она открыла новые возможности для добывания разведывательных сведений. Первые данные, полученные от Гартмана и Романова и направленные Голосом в Центр, вызвали за линией фронта не только исключительный интерес, но и большое сомнение из-за их исключительной точности…

Глава 7. Путевка в СМЕРШ

В докладе генерал-полковника П. И. Ивашутина, подготовленном в 60-х годах, министру обороны указывалось, что «разведывательной группой «Голос» была вскрыта краковская группировка противника, состоявшая из семи пехотных, одной танковой и одной гренадерской дивизий, расположение штаба армейского корпуса, а также дислокация частей авиационного корпуса и других частей противника, дислоцировавшихся и действовавших в районе действия группы. От разведгруппы было получено большое количество радиограмм с разведданными о войсках и военных объектах противника…»[119].

Оценивая деятельность группы, начальник военной разведки писал:

«Все члены группы, проявив исключительную стойкость, смелость и мужество, успешно выполнили поставленные перед ними командованием фронта задачи по вскрытию краковской группировки противника, что способствовало успешному наступлению наших войск в данном районе.

Приказом главкома Центральной группы войск № 0130/н от 30 августа 1945 года двое из состава разведгруппы награждены: Шаповалов А. Т. — орденом Отечественной войны II степени и Жукова А. Ф. — орденом Красной Звезды.

Остальные — тт. Березняк Е. С. и Вологодская Е. Я., — несмотря на успешное выполнение ими задания в тылу противника, до сего времени не награждены. Причиной этому явилось сомнение в правдоподобности обстоятельств их побега из гестапо…»[120]

В докладе начальника ГРУ генерал-полковника П. И. Ивашутина министру обороны не было сказано о том, кто помогал резиденту Голос и его разведчикам добывать сведения о противнике. Фамилии польских патриотов Владислава Яновича Бохенека, Михаила Мацеевича Врубеля, Юзефа Францишковича Заенца и его жены Валерии Яновны, Станислава Яновича Очкоса и Юзефа Юзефовича Прысака станут известны 7 мая 1968 года. Именно тогда, накануне Дня Победы над фашистской Германией, был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении орденами и медалями СССР граждан Польской Народной Республики. В предисловии к Указу сообщалось: «За активную помощь командованию Советской армии в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками в период Великой Отечественной войны и проявленные при этом мужество, инициативу и стойкость наградить граждан Польской Народной Республики…»

В. Я. Бохенек, М. М. Врубель и Ю. Ф. Заенц были награждены орденами Отечественной войны I степени. Михаил Мацеевич Врубель — посмертно. Арестованный вместе с радисткой Елизаветой Вологодской, М. Врубель, в доме которого существовала радиоквартира, был замучен в гестапо. На допросах он не выдал никого из своих польских товарищей, погиб, но не сдал фашистам резидента Голоса и его разведчиков.

Валерия Заенц, Станислав Очкос и Юзеф Прысак были награждены орденами Отечественной войны II степени.

Юзеф Юзефович Прысак, замечательный музыкант и находчивый конспиратор, был награжден советским орденом посмертно.

В сообщении ТАСС по поводу награждения польских патриотов, в частности, отмечалось, что «в исключительно трудных условиях оккупационного режима разведгруппа Е. С. Березняка установила связь с местными партизанами и польскими подпольщиками и с их помощью побывала ценную информацию о противнике, о дислокации воинских частей оккупантов и об их составе. Эти сведения имели важное значение при подготовке операций войск 1-го Украинского фронта по освобождению Кракова.

Советские разведчики совместно с польскими патриотами — супругами Заенц Юзефом и Валерией, Владиславом Бохенеком, Юзефом Прысаком и другими товарищами — сумели предотвратить подготовленное фашистами уничтожение бывшей польской столицы города Кракова, сохранить его исторические и культурные памятники».

Фамилия фельдфебеля Карла Гартмана в официальных документах никогда не упоминалась. Березняк, когда Гартман согласился передавать разведчикам сведения о немецком гарнизоне в Кракове, присвоил ему псевдоним Правдивый. Романову был присвоена кличка Молния. От этих агентов Голос получил значительное количество ценных сведений.

Когда войска Красной армии освободили Краков, спасенный польскими патриотами и советскими разведчиками от уничтожения фашистами, Гартман был заброшен немецкой разведкой в тыл Красной армии. Он должен был выполнить разведывательно-диверсионное задание.

Оказавшись на территории, занятой советскими войсками, Гартман при первой же возможности сдался в плен. Он был передан в органы военной контрразведки и, сам того не понимая, второй раз спас жизнь радистки Елизаветы Вологодской…

После выполнения задания все члены разведывательной группы «Голос» возвратились в разведывательный отдел 1-го Украинского фронта. Их разместили в разных квартирах и предложили написать подробные отчеты о проделанной работе в тылу противника. В отчетах следовало подробно рассказать обо всех ситуациях, в которых оказывались разведчики.

4 февраля командир группы Евгений Березняк, завершая свой отчет, писал: «В тылу врага резидентура находилась и работала с 19 августа 1944 года по 23 января 1945 года. 23 января резидентура в полном составе вышла из вражеского тыла… Считаю, что, несмотря на исключительные трудности и сложные условия нашей работы, группа поставленные перед ней задачи выполнила.

В связи с этим прошу представить к правительственным наградам радиста Вологодскую Е. Я, разведчика Шаповалова А. Т. и радиста Жукову А. Ф…»

Березняк подготовил еще один документ, который назвал «Объяснительная записка». Здесь он впервые сообщил о том, что несколько дней находился в руках военной контрразведки противника, а затем смог совершить побег.

Признание Березняка повергло в шок офицеров разведывательного отдела, его начальника и незамедлительно стало известно представителю военной контрразведки Смерш.

Радистка Елизавета Вологодская тоже написала свой отчет о работе в тылу противника и обстоятельствах побега из органов контрразведки противника. Она также оказалась под пристальным наблюдением сотрудников Смерша.

8 марта исполнявший должность начальника агентурного отделения разведывательного отдела штаба фронта майор Харлампиди подготовил заключение по отчету резидента Е. С. Березняка. В конце этого вполне объективного и трезвого документа майор писал: «Информация, поступавшая от резидентуры, носила двойственный характер. Наряду с точнейшими сведениями о частях и соединениях противника, как, например, сведения о дислокации дивизий перед фронтом 1-го Украинского фронта, полученным от «Правдивого», вызывало удивление то, что эти сведения повторяли то, что было известно РО штаба фронта благодаря усилиям многих разведчиков и агентов, а также данным, которые разведка получала от захваченных в плен немецких солдат и офицеров…»

Обстоятельства побега Березняка и Вологодской из контрразведки противника были поставлены под сомнение. Подозрение вызвали и условия вербовки Курта Гартмана.

Поверить в благополучное завершение операции «Голос» в штабе фронта никто не мог. Нужны были серьезные доказательства для объяснения, подтверждения и понимания всего того, что произошло с Березняком и Вологодской. Таких доказательств, кроме исключительно успешной работы, не было.

Майор Харлампиди сделал следующий вывод: «Агенты «Гроза» и «Груша» сомнений не вызывают и заслуживают денежной премии. «Гроза» в размере 1000 злотых, «Груша» — 500 злотых…».

Асю Жукову оставили в резерве разведывательного отдела фронта, Алексея Шаповалова направили для дальнейшего прохождения службы в запасной полк.

Судьба Березняка и Вологодской тоже была решена «ускоренными темпами». Харлампиди в заключение по отчету Березняка писал: «Скорее всего, можно предположить, что «Правдивый» (Гартман) — опытный контрразведчик, поставивший целью глубоко проникнуть в органы советской военной разведки, — начал плести тонкую и хитрую паутину вокруг провалившихся советских агентов и через них стремится втереться в доверие. Для этой цели он устроил бутафорный побег для радистки «Комар», передавал точную информацию о действиях и дислокации войск противника. Считаю, что из-за этих мотивов следует передать «Голос» и «Комар» для дальнейшего изучения и разработки органам контрразведки Смерш».

Рекомендации майора Харлампиди были жесткими и, скорее всего, вполне оправданными. Вдоль советско-германского фронта на протяжении всей войны действовали сотни специальных команд немецкой разведки и контрразведки. Они занимались сбором сведений о действиях войск Красной армии, готовили и забрасывали в тыл советских войск агентов с разведывательными и диверсионными целями. Абвер имел разведорганы в Польше, Литве, Латвии, Финляндии, Румынии, Болгарии, Турции и на оккупированных советских территориях на Украине, в Белоруссии, в Крыму и в других местах.

Разведывательный центр «Абверштелле «Остланд», например, был крупным разведывательным и контрразведывательным органом противника, который действовал на оккупированной территории. С января 1943 по август 1944 года этим центром было подготовлено и переброшено на советскую территорию около 300 агентов. Фиктивные документы для этих агентов готовились в Риге, где в доме номер 81, расположенном на улице Свободы, находились пересылочный пункт для перебрасываемой агентуры и лаборатория по изготовлению фиктивных документов[121].

Переданные в органы Смерша Березняк и Вологодская были направлены в Подольский проверочно-фильтрационный лагерь НКВД № 174, где и встретили первый День Победы…

Так закончилась одна из самых успешных в годы Великой Отечественной войны операций советской войсковой разведки. Общие результаты действий разведывательной группы «Голос» таковы: за период с 19 августа 1944 года по 23 января 1945 года группой была вскрыта краковская группировка противника, состоявшая из 78, 96, 208, 359, 371, 544 и 545-й пехотных дивизий, 20 танковой и 344-й гренадерской дивизий, расположение штаба 59-го артиллерийского корпуса и ряд других воинских частей противника, дислоцированных и действовавших в районе работы разведывательной группы.

Кроме того, созданный Березняком боевой отряд из советских военнослужащих, бежавших из плена, провел ряд успешных диверсий на железнодорожных и шоссейных коммуникациях противника.

За 136 дней пребывания разведгруппы в районе Кракова Березняк и его радисты направили в Центр 140 радиограмм с разведывательными данными о немецких войсках и военных объектах.

В боевом задании разведывательной группы «Голос» не было задами по спасению Кракова. Березняк узнал о чудовищном замысле фашистов от Курта Гартмана и захваченного в плен инженер-майора краковского укрепрайона Курта Пеккеля. Добытые данные позволили советским разведчикам и польским партизанам спасти древнюю столицу Польши от уничтожения.