Инкуб. Книга 2 (СИ)

Глава 11

Плохие новости. Сложности семейной жизни.

По дороге к королевскому дворцу Аделию перехватила курьерская служба Ведьминских кругов. Молоденькая, но очень серьёзная эриата вручила ей послание с требованием незамедлительно явиться пред светлые очи Верховной ведьмы. Аделию взяла досада — будь вызов экстренным, тогда бы к ней обратились по прямой связи. Не зная, какое из зол предпочесть, она заколебалась. С одной стороны, морок, наведённый на фрейлину, вот-вот должен был рассеяться, и её отсутствие во дворце могло вылиться в большой скандал. С другой стороны, игнорирование приказа Верховной ведьмы грозило ей не меньшими неприятностями.

После недолгих раздумий Аделия повернула кобылу на дорогу, ведущую туда, где остановилась верховная жрица.

В столичном Гленцене было несколько ведовских обителей. Одна из них находилась совсем близко от королевского дворца, но Верховная ведьма выбрала самую дальнюю из них. Правда, Аделия не увидела в этом какого-либо умысла с её стороны. Ведь это была легендарная обитель, которая с незапамятных времён относилась к высшему кругу посвящения и славилась тем, что здесь всегда жили ведьмы, занимающиеся научными изысканиями. Неистребимая бюрократия упразднила старое название обители, но её всё равно называли Академией ведовства и колдовства, и это действительно была высшая школа по владению магическими приёмами.

Ступив под знакомые своды альма-матер, Аделия перестала злиться и почувствовала в душе былое волнение. С тех пор как она отсюда уехала, почти ничего не изменилось. Во всяком случае, на первый взгляд. В воздухе по-прежнему витали тонкие ароматы лекарственных трав, к которым примешивались резкие запахи химикалий, используемых в лабораториях. По коридорам сновали озабоченные воспитанницы в фартуках и колпаках, держа в руках непонятные приборы и склянки, чьё содержимое подчас вызывало рвоту. И над всем этим господствовало напряжение, идущее от множества магических источников малой мощности, которое вызывало неясное беспокойство и заставляло случайных посетителей беспричинно нервничать.

Перед входом к Верховной ведьме эриаты Тайной гильдии, проверяя чистоту намерений посетительницы, потребовали, чтобы она возложила руки на алтарь Времён года. Кипя от раздражения, Аделия подчинилась, но лишь молодость и явная неопытность нахальных девчонок удержали её от нестерпимого желания влепить им по магической оплеухе. Ведь было видно, что они прекрасно знают, кто она такая.

Разрешающие руны вспыхнули голубым огнём, и Аделия с каменным выражением лица кивнула сотрудницам Тайной гильдии. Она шагнула через порог и огляделась. Здесь тоже ничего не изменилось и её раздражение пошло на убыль. В пышных покоях было по-прежнему тепло и светло от многочисленных горящих свечей. Верховная ведьма жила по старинке и не признавала новомодного газового освещения и прочих современных штучек, но она не была ретроградкой и не препятствовала их использованию.

Вопреки обыкновению, Верховная ведьма не работала за письменным столом, обложившись чуть не с головой свитками и книгами, а дремала в кресле, закутавшись в тёплую шаль. Почему-то это встревожило Аделию, и она внимательно вгляделась в усталое, но по-прежнему прекрасное лицо.

Верховная жрица слегка улыбнулась.

— Не беспокойся, детка, со мной всё хорошо, — проговорила она и открыла глаза, такие же синие, как у Аделии. В своё время поговаривали, что они родственницы, но Верховная ведьма всегда отрицала их родство.

Подплывшая золотая руна, мягкая как котёнок, ткнулась в ладонь Аделии. Это был знак благоволения и разрешение приблизиться. Опустившись на колени, она почтительно поцеловала руку Верховной ведьмы.

— Долгих вам лет, госпожа.

— И тебе счастья и удачи, моё дитя. Зови меня по-прежнему матушкой.

В памяти Аделии вспыхнули картины детства, проведённого в ведовской обители, и она невольно растрогалась.

— Спасибо на добром слове, матушка.

Верховная ведьма указала на диванчик, стоящий напротив её кресла.

— Присаживайся, моё дитя. Нам предстоит долгий разговор.

— Я пыталась с вами связаться, но… — заколебалась Аделия, не зная, стоит ли спрашивать, почему её вызовы и послания остались безответными. — Боюсь, что у меня недобрые вести.

— Я знаю, Адель! — перебила её Верховная ведьма. — Сначала расскажи об Источнике. Что он хочет от тебя?

Удивлённая Аделия подскочила на месте.

— Так вы знали, что это живое существо, а не могущественный артефакт?

— Ну, конечно, моё дитя! В мире мало что может укрыться от всевидящего ведовского ока, — с чувством превосходства проговорила верховная жрица, и на её лице появилось заинтересованное выражение. — Ну, так что там с Источником? Зачем ты понадобилась ему?

Выслушав всю историю от начала до конца, она надолго впала в задумчивость. Наконец, когда Аделия уже вся извертелась на своём диванчике, она проговорила:

— Пригрозил, что снимет магический барьер на границе с Ночным королевством, если ты не подчинишься его требованию?

— Ну, да!

Верховная ведьма строго посмотрела на свою непоседливую посетительницу.

— Ну, что за детство! Сейчас же прекрати вертеться. Тоже мне секрет! Я знаю, что твой мужёнек собирается сменить вероисповедание в Эдайне. Не зря же он столько лет разрешал пришлым монахам проповедовать веру в Единого. Этот болван уже давно попался на удочку твоего хитроумного дружка де Ривароля, который спит и видит, как бы заполучить тебя в свою постель.

— Матушка! — Аделия покраснела, но быстро справилась со своим смущением. — Тогда я не понимаю, какого рогатого вы столько времени терпели это безобразие?! — возмутилась она и вскрикнула, получив, довольно увесистую магическую оплеуху.

— Адель! Сколько раз я говорила тебе, чтобы ты следила за языком? — рассердилась Верховная ведьма. — В общем-то, я хотела предупредить, чтобы ты была готова к тому, что Эвальд в ближайшее время разведётся с тобой. Наряду с отречением от звания королевы он заставит тебя отказаться от всех притязаний на престол. Так что ему твой поход в Ночное королевство очень даже на руку.

Стиснув подлокотники кресла, Аделия постаралась ничем не выдать своего потрясения, но не обманула чуткую верховную жрицу.

— Неужели ты не знала?

— Не сказать, что знала, но догадывалась.

Любимая воспитанница явно пребывала в шоке, и на лице Верховной ведьмы появилось сочувственное выражение.

— Не расстраивайся, моё дитя. Судьба изменчива, тем более королевы.

— Да я не расстраиваюсь, матушка, — Аделия попыталась улыбнуться, — Эвальд прав, разводясь со мной… — порывисто вздохнув, она проглотила комок в горле. — Всё равно я не вернусь из Ночного королевства.

В этот трагический для неё момент Верховная ведьма неожиданно хихикнула.

— Не хорони себя заранее, детка! Кто знает, чем ещё обернётся этот поход. Возможно, он принесёт тебе счастье.

Ошарашенная Аделия захлопала ресницами, но постаралась не слишком обнадёживаться, хотя знала, что у Верховной ведьмы очень сильный дар ясновидения.

Они ещё немного поболтали о всяких пустяках — в основном, это были воспоминания о детских проказах Аделии — и она отправилась домой.

Когда королева подъехала к дворцу, уже стемнело, но стража, привыкшая к её частым отлучкам, взяла на караул и распахнула ворота.

После визита к верховной ведьме на душе у Аделии было неспокойно, и она остановилась на подъездной аллее. На фасаде дворца в покоях короля ярко светились окна, и у одного из них кто-то стоял и вглядывался в темноту. «Эвальд!» — радостно подумала она, и в это время к мужскому силуэту присоединился женский силуэт, и парочка слились в поцелуе. «Вот дура, опять размечталась!» — ожесточённо подумала она и хлестнула кобылу. Не привыкшая к такому обращению, Рокси взвилась на дыбы, но её хозяйка не угомонилась и встречные парочки то и дело шарахались от королевы, во весь опор несущейся к парадному порталу дворца.

Ванна и поздний ужин с вином и менестрелями оказали привычное действие. Аделия успокоилась и, сыграв партию в бридж, отпустила своих фрейлин, которые не стали ей прекословить, хотя обычно от них было сложно отделаться. Вдобавок около её покоев больше не толпились придворные лизоблюды, и она грустно улыбнулась. «Если нет даже верного Ривароля, значит, решение о моей отставке уже принято».

Наутро сидя перед зеркалом, Аделия тщательно наносила белила на лицо, когда кто-то пинком распахнул двери будуара. Такое мог себе позволить только один человек. Она поморщилась, поняв, что её отсутствие было замечено и сейчас разразится гроза. Подтверждая это, король преодолел разделяющее их расстояние и, встав позади, с силой сжал её плечи. «Кошмар! Опять синяки обеспечены как минимум на неделю. Одно хорошо, что хоть не на шее!» — иронично подумала она и приготовилась к скандалу. Но к её удивлению король повёл себя сдержанно.

— Извини, я погорячился, — наклонившись, он поцеловал её в ещё не набелённую шею и сердито буркнул: — Зря стараешься.

— Ты это о чём? — спросила она, поспешно хватаясь за отставленную баночку с белилами.

— Смотреть противно на дам, которые вслед за тобой подхватили дурацкую моду, — резко сказал король и, вытащив носовой платок, тщательно вытер им лицо жены. — Хватит изображать из себя клоуна!

— Эвальд!

— Думаешь, я не замечаю, что с возрастом ты не стареешь и сейчас выглядишь моложе своей воспитанницы? Колдовскую кровь не спрячешь под маской, — с горечью произнёс он, вглядываясь в лицо жены нисколько не потерявшей своей молодости и красоты. — Значит, ты и правда из легендарного рода, ведущего своё происхождение от эльфов. Ведь другие ведьмы мало чем отличаются от людей. Во всяком случае, их долгая молодость и двести, а то и триста лет жизни уже почти легенда.

— Я не знаю, почему… — начала Аделия, поднявшись на ноги.

— Не нужно оправданий! В этом нет твоей вины, — перебил её король и, повернув к себе, без перехода приказал: — Рассказывай, за каким рогатым ты тащишься в Ночное королевство и не смей увиливать!

— Ты же знаешь.

— Я хочу услышать от тебя. Верховная ведьма по привычке напустила слишком много тумана.

— Поверь, Эвальд, это не прихоть…

— Не испытывай моё терпение! Я жду.

Аделия заглянула в глаза мужу. «Зачем тебе это? Ведь мы почти в разводе. Придворный барометр никогда не ошибается», — грустно подумала она.

— Хорошо, если ты настаиваешь, я расскажу.

Решив, что больше нечего терять, Аделия была предельно откровенна, и рассказ занял довольно много времени. Король побледнел. Наконец, он поверил в реальность угрозы вампирского нашествия и вышел из себя.

— Вот идиотка! Ты когда-нибудь думаешь головой? Какого рогатого ты ввязалась в эту историю?

— Так сложились обстоятельства, — внешне спокойно ответила Аделия и, сев к зеркалу снова принялась наносить макияж.

Король заметался по комнате и хрупкая мебель, попавшаяся ему на пути, с грохотом полетела на пол. Его бледность сменилась приливом крови, так что стали видны синеватые склеротические жилки, и она с беспокойством посмотрела на его перекосившееся лицо. С болью в сердце она заметила, что за последнее время муж резко постарел, и его виски щедро припудрила седина. Для омоложения, да и для укрепления здоровья можно было бы применить колдовство, но он категорически отказывался от ведовской помощи, предпочитая приезжих шарлатанов, нагло провозглашающих себя лекарями.

— Ну, сколько можно? — рявкнул король, и она очнулась от своих невесёлых дум. — У других мужей жёны как жёны, сидят дома и исправно рожают наследников, а у меня мало того что ведьма, так ещё и с придурью! Нет! Нужно было давно засадить тебя под замок, чтобы не смела влипать в неприятности, да ещё втаскивать в них весь Эдайн!

— Успокойся, Эвальд! Это может плохо кончиться, — мягко проговорила Аделия. Найдя на столике шкатулочку с бархатными мушками, вошедшими в моду, она заколебалась и, прикрепив одну, посмотрела на мужа. — Достаточно?

— Что? — воскликнул уязвлённый король. — Так радуйся! С моей смертью ты будешь свободна, и примешься на пару с Руникой ухлёстывать за мальчишкой инквизитором. Ведь это ты его освободила?.. Признавайся!

Не зная, что ответить, Аделия вертела в руках флакон духов, которыми славилось королевство Эдайн. После затянувшейся паузы было уже глупо отпираться.

— Да, — просто ответила она, с трепетом ожидая, что последует за её признанием.

— Вот как? Выходит, враги тебе дороже, чем я и Эдайн? Мы для тебя уже ничего не значим?

— Сир, не говорите глупостей! Вы же прекрасно знаете, что это неправда. Разве не ради Эдайна я иду в Ночное королевство?

— Откуда я знаю, что ты там забыла?

Внезапно король успокоился и, опустившись в кресло, вперил в королеву злобный взгляд.

Аделия поежилась, несмотря на пылающий камин.

— Извини! — виновато сказала она.

— Извини и это всё?

Ответить было нечего, и она промолчала.

В комнате повисла атмосфера яростного молчания.

— Ладно, прошлого уже не исправишь, — буркнул король и отвел взгляд. — Ведь ты не откажешься от своей языческой веры?

— Нет.

— Что ж, тогда сделаешь, как я велю, и можешь катиться на все четыре стороны.

— Что именно я должна сделать?

— Подписать бумаги на развод. В конце Сатурналий мы объявим, что ты слагаешь с себя сан королевы.

«Всё-таки это правда!» — расстроилась Аделия. Её последняя надежда на счастливый исход растаяла, как дым в ясном небе.

— Хорошо, — уронила она и, чувствуя, что к глазам подступили непрошеные слёзы, поспешно вскочила на ноги.

— Адель!.. — застал её у выхода голос мужа. — Я тебя не гоню, но учти. Если ты вернёшься из Ночного королевства, я буду вынужден отправить тебя в монастырь.

— Воля ваша, сир.

— Адель, отныне ты свободна. Можешь не волноваться за своих спутников.

— Спасибо.

С болью в сердце Аделия неслышно притворила за собой створку расписной двери, оставляя за спиной четырнадцать лет богатой треволнениями супружеской жизни. И уже к вечеру по королевскому замку с быстротой пожара разлетелись слухи, что она получила отставку.

Атакованный сплетниками граф де Ривароль отделывался насмешками и остротами. «К чему делиться своим предвидением? Кто предугадал ход событий на 24 часа раньше толпы бездарностей, тот 24 часа слывет человеком, лишенным здравого смысла… Бедная Аделия! Столько вытерпеть в этом гадюшнике и в конце концов всего лишиться. Мир несправедлив», — насмешливо подумал он и, чтобы избавиться от навязчивых собеседников, отправился к приору.

Де Ривароль отбросил сословные предрассудки и с каждым разом беседы с инквизитором доставляли ему всё больше удовольствия, кроме тех случаев, когда поднимались религиозные темы. Искренний фанатизм Вагабундо не находил у него отклика, но новоявленный католик тщательно это скрывал, а в душе посмеивался. «Мало того, что Бог у людей человек: у евреев он еще и еврей, а у японцев — японец»[22].

Несмотря на скорый развод, этой же ночью король пришёл к Аделии и потребовал исполнения супружеских обязанностей. Она с трудом удержалась, чтобы не послать его… к фавориткам. «В конце концов, он достаточно платит этим наглым авантюристкам, чтобы оставить меня в покое, хотя бы сейчас», — внутренне кипя, думала она.

Недовольный выказанной холодностью жены, король избалованный дамским вниманием рассердился, но вспомнил о скорой разлуке и решил не омрачать их последние дни.

— Что случилось, мa chérie? — ласково спросил он, коснувшись поцелуем нежной гладкой щеки.

— Ничего, сир, просто голова болит.

— Не лги, Адель. Что тебя беспокоит? Может, я могу помочь?

— Нет.

В мягком теплом свете горящих свечей, король заворожено смотрел в прекрасное и не по возрасту юное лицо жены. Недавно его королеве исполнилось тридцать четыре года, но внешне она выглядела, так же, как и четырнадцать лет назад. «Вот она ведьминская кровь! Скоро я буду стариком, а она по-прежнему будет молода и прекрасна и однажды разлюбит меня», — с грустью подумал он.

Чувствуя, что сердце придавила непомерная печаль и одновременно грызёт ревность, он уткнулся в облако темных волос и чуть слышно спросил:

— Мa chérie, скажи, ты ещё любишь меня?

— Да, Эвальд, — Аделия прикрыла глаза и из-под сомкнутых век потекли слёзы. «Пусть эта ложь будет моим последним подарком тебе». — Что ещё ты хочешь узнать, перед тем как выгнать из дома?

— Только это, — король собрался с духом и горестно выдохнул: — Адель, я люблю тебя, но ты же понимаешь, я не могу поступить иначе. Интересы королевства требуют перемен.

— Да… о, боги! Не верю своим ушам! Неужели ты признался мне в любви?

— Прости! Понимаю, это глупый и нечестный поступок по отношению к тебе, но не смог удержаться, — покаялся король.

— Не грусти, моя любовь. Спасибо тебе за всё, что было.

— Хочешь, чтобы меня окончательно загрызла совесть?

— Я не в обиде. Встреться мы по-другому, между нами не было бы столько лжи и вражды, — с задумчивым видом проговорила Аделия и улыбнулась. — Жаль, что ухожу, но всё равно я счастлива. Теперь можно смело умирать на чужбине.

— Только попробуй, чёртова ведьма! В таком случае я сам прикажу тебя казнить. Никуда и ходить не нужно.

Аделия засмеялась и шутливо взъерошила коротко стриженые волосы мужа.

— Сделай милость! Ты избавишь меня от кучи предстоящих проблем.

Когда она уже засыпала, король вдруг проговорил:

— Мa chérie, останься дома. К рогатому Источник! Пусть он сам справляется со своими проблемами.

— Эвальд, ты же знаешь, что поставлено на кон, — она сонно улыбнулась и, перевернувшись на живот, обняла подушку.

— В случае чего, с божьей помощью мы снова справимся с вампирами.

— Будь реалистом, дорогой! Вам не справиться без помощи Ведьминских кругов, а они вашими стараниями совсем в загоне и вряд ли смогут повторить прошлый подвиг. Поэтому остаётся только одно, выполнить просьбу Источника и надеяться на его милость.

— Знаешь, я до последнего не верил в нашу разлуку. Всё казалось, что найдётся другой выход.

— Так не бывает, чтобы волки были сыты и овца целы, — сочно зевнув, ответила Аделия и сердито подумала: «К чему эти запоздалые сожаления? Какая разница сгину я в Ночном королевстве или буду заперта в монастыре? — она скривилась. — Кстати, ещё неизвестно, как надолго. Вдруг новая королева окажется ревнивой и потребует моей крови?»

Спустя некоторое время уже Аделия легонько тряхнула мужа за плечо.

— Эвальд, ты спишь?

Он приоткрыл один глаз и ворчливо ответил:

— А что бы ты хотела услышать?

— Дорогой, пообещай, что позаботишься об Антуанетте.

— Хорошо, — отозвался он. — К чему этот разговор? Как будто я враг родной дочери.

— Подожди, это не всё.

— Ну? — буркнул король, наперёд зная, что от него потребуют, а ему очень не хотелось связывать себя обещаниями относительно Ведьминских кругов.

Но Аделия была настроена решительно и не собиралась отступать.

— Сир, поклянитесь жизнью нашей дочери, что больше не допустите убийства ведьм, — в её голосе прозвучали просящие нотки. — Эвальд, не спешите избавляться от нашего племени.

— Хорошо, — король поморщился. — Ладно-ладно! Не пили меня взглядом! Во всяком случае, я постараюсь максимально смягчить процесс перехода.

— Спасибо, сир.

— Кстати, в ближайшее время Антуанетта примет католичество.

Аделия удивилась. Для неё было внове, что муж делится с ней планами.

— Если тебе нужно моё согласие, я не возражаю. Понимаю, что это необходимо для её же блага. Спокойной ночи! — она положила голову на его плечо и удивлённо приподняла брови. — Что такое? Я думала, ты хочешь спать.

— Уснёшь тут! — фыркнув, ответил король и со скрытой насмешкой добавил: — Нет уж, не убирай руку, распутница.

— Простите, сир, привычка, — Аделия хихикнула и прижалась к мужу. С лёгким придыханием она медленно прошлась по эротическим зонам знакомого до малейшей родинки тела. Король не выдержал и застонал от удовольствия.

— Сир, я восхищена вашими возможностями, но не стоит перенапрягаться. Пора подумать о здоровье, — вкрадчиво пропела она и пустила в ход самые изощрённые приёмы из своего арсенала по соблазну.

— Ах ты, наглая ведьма! Намекаешь, что я уже слаб, как мужчина?

— Ну, что вы, сир, даже в мыслях не было!.. О-о, моя любовь!

Несмотря на расслабленное состояние, Аделия не сразу уснула, и некоторое время перебирала в уме детали разговора с Верховной ведьмой и мужем. Неожиданно её мысли вильнули в сторону, и она с интересом подумала, какой любовник получится из графа де Фокса. «При его богатом опыте, наверняка он хорош в постели». Спохватившись, она виновато покосилась на спящего мужа. «Прости, Эвальд! Что-то я устала от хождения по краю, — она усмехнулась и закрыла глаза. — Похоже, я до тошноты объелась пирогом супружества. Всё! Хочу на волю. Если бы не дочь, сбежала бы немедля».