Иностранные агенты. Как американские лоббисты и законодатели угрожают демократии по всему миру

По словам самого Манафорта, год после свержения Януковича он провел в разъездах. ("В 2015 году я был занят за границей", - лаконично пишет он в своих мемуарах. 48 ) Но большинство свидетельств говорят о том, что Манафорт залег на дно в Соединенных Штатах, сохраняя более низкий профиль, чем он когда-либо знал. Там, где Манафорт когда-то действовал как эффективный кингмейкер как в Вашингтоне, так и за рубежом, его роль - и его жизнь - похоже, разрушилась.

Отчасти это было связано с его работой с олигархами в Украине и России. Один из них - Олег Дерипаска, союзник Путина, который якобы подкупал чиновников и заказывал убийство конкурента по бизнесу, - обратил свой взор на Манафорта, утверждая, что американец выманил у него миллионы, вложенные в неудачные инвестиции. Обратившись в американские суды, адвокаты Дерипаски начали вскрывать финансы Манафорта, и конца этому не видно. 49

Примерно в то же время семья Манафорта узнала, что у него был постоянный роман с молодой женщиной. Разоблачение привело к тому, что оставшаяся личная жизнь Манафорта пошла прахом. "У него слишком много скелетов, он не может публично развестись", - написала одна из дочерей Манафорта, прямо указав на его "юридически сомнительные" платежи в Украине. 50 (Манафорт, помимо прочего, предоставил своей любовнице квартиру на Манхэттене, которая стоила почти 10 000 долларов в месяц. 51 ).

Все это - крах Януковича, судебные иски Дерипаски, внезапно взорвавшийся роман с его семьей - казалось, сломило Манафорта. Дочь Манафорта написала ему в июне 2015 года: "Он находится в середине обширного эмоционального срыва". Он попал в психиатрическую клинику в Аризоне, где получал один десятиминутный звонок в день и, по словам его дочери, "рыдал ежедневно". Это был опыт - изоляция, подобной которой он никогда не знал. И даже тогда это не смогло устранить разрыв. "Я отказываюсь позволить ему разрушить еще одну часть моей жизни", - добавила его дочь. "Я не хочу слышать его извинения. Или рассказывать ему о тысячах способов, которыми он причинил мне боль". 52

Спустя десятилетия после того, как Манафорт начал подниматься по карьерной лестнице республиканского истеблишмента, спустя десятилетия после того, как он начал отмывать репутацию военачальников, олигархов и диктаторов, его влияние пошло на спад. Оказавшись в психиатрической клинике, без клиента и под прицелом разъяренного российского олигарха, история Манафорта, казалось, фактически закончилась.

А через неделю после того, как Манафорт попал в клинику в Аризоне, застройщик недвижимости в Нью-Йорке спустился по золотому эскалатору, объявив о своем намерении баллотироваться в президенты. Бывший клиент Манафорта, , начинающий одну из самых странных кампаний в американской истории. Звезда реалити-шоу, пообещавшая навсегда изменить лицо американской политики и мир иностранного лоббирования в США.

И у Манафорта появилась идея.

Часть

IV

. Страховые компании

Глава 13. Горшочек с золотом

Страна полна мятежей; страна полна королей.

-Ральф Уолдо Эмерсон 1

Спустя годы, когда Америка переживала первую немирную передачу власти со времен Гражданской войны, пропущенные признаки растущей угрозы иностранного лоббизма стали очевидны для всех. Пока Дональд Трамп цеплялся за власть и натравливал мятежников на законодателей в Вашингтоне, те немногие голоса, которые пытались выразить обеспокоенность бесконтрольностью иностранных лоббистов, оказались правы. А когда Трамп стал первым американским президентом, призвавшим к "прекращению действия" Конституции США, темы регулирования, судебного преследования и реформ иностранного лоббизма стали более заметными, чем почти за столетие - а возможно, и за всю историю. 2

Цена за эту актуальность была, конечно, высока. И хотя нельзя сказать, что усиление регулирования иностранного лоббирования могло бы остановить приход Трампа - могло бы предотвратить появление первого американского президента, который призывал к тюремному заключению своих политических оппонентов или отказывался признать поражение на выборах, - это также не исключено. Если бы законодатели и политики уделяли больше внимания угрозам беспрепятственного иностранного лоббирования в годы, предшествовавшие 2016 году, Америка могла бы избежать одного из самых дестабилизирующих, самых вредных президентств, которые она когда-либо знала. Соединенные Штаты могли бы избежать первого президента, который обратился к иностранной помощи за содействием в проведении выборов, неоднократно подвергался импичменту и пытался отменить демократические выборы.

Но этого не произошло. Потому что к 2016 году такие вещи, как иностранное лоббирование или операции по оказанию влияния на иностранцев, вряд ли были в центре внимания Вашингтона.

Тем не менее, это не значит, что никто не уделял внимания этим темам. Как мы видели в предыдущем разделе, ряд ученых и журналистов начали объединяться вокруг этой темы, пытаясь описать и расшифровать явление. К началу 2010-х годов к ним присоединились другие исследователи и организации, которые осознали, что пространство для исследования иностранного лоббизма, к сожалению и сожалению, широко открыто.

Одна из групп, известная как Project on Government Oversight (POGO), первоначально созданная в начале 1980-х годов, в основном занималась вопросами финансового мошенничества и злоупотреблений. Но в 2014 году эта вашингтонская группа решила выпустить отчет по отдельной теме: FARA. На почти сорока страницах группа подробно рассказала о том, что FARA уже давно превратилось в прогорклый провал. Изучив существующие заявки на участие в FARA, POGO обнаружила, что почти половина иностранных лоббистских фирм, которые зарегистрировались, просрочили основные сроки, а более половины признались, что не потрудились выполнить требования закона о раскрытии своих связей с иностранными клиентами. 3

Не то чтобы клиентам стоило беспокоиться: согласно последним данным, обнаруженным POGO, за последние годы не было проведено ни одного аудита документов FARA. В своем резюме POGO не стала скупиться на слова: "Мы обнаружили, что Министерство юстиции не соблюдает требования FARA", - пишет группа, тем более что "в управлении Министерства юстиции, отвечающем за исполнение закона, царит беспорядок в ведении документации". 4

В том же году другая группа, известная как Sunlight Foundation, выпустила свой собственный анализ. Фонд Sunlight, занимающийся вопросами повышения прозрачности правительственной деятельности, поддержал выводы POGO. В своем отчете они описали "крайне низкое качество" подачи документов FARA, что часто приводит к "тарабарщине". (В какой-то момент авторы отчета заявили, что им пришлось "физически вырезать и вставить" некоторые документы, чтобы они приобрели хоть какой-то смысл). Один из разработчиков группы предложил Министерству юстиции помочь улучшить систему FARA, упорядочив и организовав ее, насколько это возможно. Но, судя по всему, они так ничего и не услышали в ответ, несмотря на многочисленные попытки связаться с чиновниками, отвечающими за FARA. Как будто группа немотивированных, легко отвлекающихся подростков - все из которых были абсолютно не заинтересованы в том, чтобы действительно выполнять свою работу, - отвечала за контроль над американскими правилами иностранного лоббирования. 5

Но даже с такой скудной информацией, доступной в документах FARA, и POGO, и Sunlight Foundation все равно обнаружили, как иностранные лоббисты манипулируют американской политикой, причем в интересах своих клиентов-диктаторов. В одном из случаев, раскрытых POGO, группа Ливингстона боролась за то, чтобы резолюция Конгресса, критикующая египетского диктатора Хосни Мубарака, никогда не была опубликована. (Документы, описывающие усилия Livingston Group, были поданы намного позже установленного FARA срока - нарушение, которое, естественно, не было наказано). В другом случае американские лоббисты защитили ливийского тирана Муаммара Каддафи от выплаты реституции членам семей убитых его режимом людей. Исследователи также подтвердили ранее упомянутые данные о том, что американские иностранные лоббисты напрямую финансировали тех же чиновников Конгресса, которых они лоббировали. Как подытожили в POGO, эти иностранные агенты "ежегодно сообщали о миллионах долларов в виде политических взносов". 6

Одновременное появление этих докладов стало своего рода выстрелом через нос: гражданское общество, похоже, наконец-то проснулось от реальности постоянно расширяющихся сетей иностранного лоббирования и иностранного влияния. В сочетании с другими научными и журналистскими результатами, упомянутыми ранее, новые отчеты заставили американских чиновников, особенно тех, кому поручено следить за исполнением FARA, насторожиться.

И, что удивительно, все это возымело действие. Вскоре после того, как эти группы начали публично поносить Соединенные Штаты за слабое соблюдение законов о лоббировании за рубежом, федеральное правительство начало собственное исследование этой темы - впервые за десятилетия, прошедшие со времен холодной войны, американские чиновники изучили правила иностранного лоббирования.

Проведя внутренние интервью и прочесав собственные записи, федеральное правительство подготовило собственный отчет о провалах надзора за иностранным лоббизмом. Опубликованный в сентябре 2016 года Управлением генерального инспектора Министерства юстиции (OIG), отчет подтвердил все, что написали остальные. FARA был абсолютным провалом. Несмотря на требования к подаче документов, иностранным лоббистам и иностранным диктаторам не о чем было беспокоиться. Почти две трети заявок были поданы с нарушением сроков, причем опоздания "составляли от 4 до 251 дня". И почти никаких наказаний не последовало: как милосердно говорится в федеральном отчете, "исторически не было почти ни одного судебного преследования по FARA". 7

Справедливости ради стоит отметить, что в отчете были и хорошие новости. Благодаря усилиям по оцифровке база данных FARA, содержащая все скудные документы иностранных лоббистов , теперь доступна всем и каждому, у кого есть компьютер. Зайдя на сайт FARA, любой желающий мог пролистать, скажем, документы, приложенные к лоббистским усилиям Индии, или кампаниям влияния Беларуси, или финансируемым государством PR-публикациям Мексики в США - если, конечно, эти документы действительно были поданы. 8 Но, как следует из отчета OIG, штат сотрудников, которым было поручено контролировать FARA, сократился почти вдвое и продолжает сокращаться год за годом, что делает практически невозможным отслеживание всех этих кампаний. И даже если эти регуляторы обнаруживали какие-то ошибки или пропуски в подаче документов, они все равно не имели возможности заставить их предоставить такие вещи, как записи или свидетельские показания.

Лишенные ресурсов, лишенные решений, чиновники, которым было поручено контролировать FARA, делали все возможное, чтобы не утонуть. В результате американцы все меньше и меньше представляли себе, чем могут заниматься иностранные лоббисты и насколько сильно они могут влиять на политику США. 9

Для иностранных лоббистов, разумеется, отсутствие прозрачности в их работе (не говоря уже о преследовании за какие-либо преступления) было просто находкой. Они могли бесчинствовать, носиться по Вашингтону, находить клиентов-диктаторов и финансировать законодателей по своему усмотрению. Как говорится в одном из аналитических материалов, для этих иностранных лоббистов, работающих в отрасли, которая сегодня стоит миллиарды долларов, это было все равно что "найти настоящий горшок с золотом в конце радуги, только заменить лепрекона на диктатора". 10

Однако с появлением этих новых отчетов к середине 2010-х годов появился небольшой шанс, что что-то наконец изменится. Эти отчеты могли, просто могли, подтолкнуть интерес к иностранному лоббизму, FARA и тому, как все это влияет на формирование американской политики, а может быть, даже как это начало влиять на американскую демократию. Возможно, ситуация наконец-то начнет меняться.

И в каком-то смысле так и произошло. Вот только произошло это не из-за этих отчетов. А потому, что блудный сын вернулся в Вашингтон, чтобы поработать над последним политическим проектом и привести к власти последнего президента, после чего ничто уже не будет прежним.

Как мы уже видели, Манафорт и Трамп познакомились за несколько десятилетий до 2016 года, когда Манафорт еще занимался работой с внутренней клиентурой . Однако в последующие годы они практически не общались. Такое отсутствие совпадений несколько удивительно, учитывая, что они одновременно обратили свои взоры вовне: Манафорт набирал клиентов-диктаторов, а Трамп обхаживал клептократических инвесторов в свои здания - от деятелей из Азербайджана и Казахстана до коррумпированных бизнесменов в таких местах, как Малайзия и Доминиканская Республика.

Тем не менее, нельзя сказать, что эти двое провели десятилетия в изоляции друг от друга. Давний партнер Манафорта, Роджер Стоун, работал с Трампом в течение многих лет, выступая в качестве неофициального советника во время случайных политических заигрываний Трампа. Более того, в 2006 году Манафорт потратил 3,7 миллиона долларов на квартиру на сорок третьем этаже нью-йоркской башни Трампа. 11 Скрыв покупку за ООО, Манафорт наслаждался 180-градусным видом на Вест-Сайд Манхэттена 12 - и присоединился к гаитянскому диктатору, нескольким боссам российской организованной преступности и многим другим в этом небольшом кусочке империи недвижимости Трампа. 13 Время от времени Манафорт даже сталкивался с Трампом возле лифтов, где они беседовали обо всем - от стоимости недвижимости до геополитики.

Однако к середине 2010-х годов их пути и судьбы явно разошлись. Там, где рухнул мир Манафорта, Трамп, объединив экономический популизм с расистскими теориями заговора, добился больших успехов на республиканских президентских выборах 2016 года, чем кто-либо ожидал. Пока Манафорт наблюдал за происходящим, затаившись в клинике в Аризоне, Трамп буйствовал на первичных выборах, не похожих ни на какие другие в американской истории. Беспорядочные и бессистемные, полные странных убеждений и ошеломляющей лжи, первые дни кампании Трампа в конечном итоге зададут тон последующему президентству и культу личности.

Но в начале 2016 года эта шаткая кампания едва не развалилась, не успев начаться. В феврале того года Трамп занял разочаровывающее второе место на предварительном голосовании в Айове. Хныча о украденных голосах, Трамп упустил тот факт, что его оппонент, сенатор Тед Круз, просто переиграл своих соперников - и что он продолжит это делать, если ничего не изменится.

Один человек заметил эту реальность: Манафорт. Пока Трамп продолжал ныть о том, что Круз якобы украл выборы, Манафорт обратился к старому другу, который, по его мнению, мог бы помочь. Том Баррак - стройный, лысеющий миллиардер, человек, который много лет назад сделал свое богатство на рынке прямых инвестиций. Манафорт, познакомившийся с Барраком несколько десятилетий назад, знал, что финансист за кулисами консультирует Трампа по вопросам экономической и внешней политики и что он может шепнуть Трампу на ухо, кого нанять для организации его кампании.

Приехав в Беверли-Хиллз в феврале 2016 года, Манафорт сел за чашечкой кофе с Барраком и стал разворачивать свое предложение. 14 Баррака не нужно было долго убеждать: благодаря своей должности советника Трампа он имел представление о том, как внезапно возникла угроза распада первичной кампании Трампа. Они быстро договорились: если Манафорт сможет составить стратегический меморандум, Баррак представит его кандидату и сделает все возможное, чтобы привлечь Манафорта на борт.

Манафорт быстро согласился. В лаконичном письме на трех страницах он изложил свой план. Большая часть записки была прямолинейной, граничащей с пустотой. ("Я могу использовать свои стратегические навыки, тактические способности и знание современных инструментов политических кампаний", - писал Манафорт, - и буду "применять эти навыки для помощи в формировании национальной кампании, работая в команде, которую организовал Трамп". 15 ) Но несколько элементов выделяются. Манафорт добавил в записке, что он "не был частью вашингтонского истеблишмента с тех пор, как я снял регистрацию в качестве лоббиста в 1998 году" - утверждение, которое удобно упускает его отсутствие регистрации в качестве иностранного лоббиста за прошедшее время. 16 Он также открыл записку тем, с чем не мог сравниться ни один другой организатор кампании. Как заявил Манафорт, ему не нужно было платить за эту должность. "Я не ищу оплачиваемую работу", - написал он. 17

Баррак сразу же передал записку Трампу, описав Манафорта в сопроводительном письме как "самого опытного и смертоносного менеджера", как человека, которого Трамп мог бы использовать в качестве "убийцы". 18 Стоун также порекомендовал Манафорта, сказав Трампу, что кандидат "должен пригласить Манафорта. Он разбирается в этом деле". 19

Трамп быстро согласился. Встретившись с Манафортом в Trump Tower, он засыпал лоббиста вопросами о стратегии, опыте, ожиданиях. Он также спросил, почему Манафорту не нужно платить. Как позже вспоминал Манафорт, он ответил, что Трамп "будет больше уважать меня и воспринимать как равного, как человека своего уровня", если он откажется от какого-либо дохода. "Мне нужно было быть частью его группы, а не частью предвыборного штаба". Ответ, очевидно, успокоил Трампа. Кандидат ответил: "Думаю, если вы можете позволить себе жилье в этом здании" - имея в виду многомиллионную квартиру Манафорта, расположенную всего несколькими этажами выше, - "вам не нужно брать мои деньги". 20

Манафорт никогда не делал этого публично, но не заметить сходства между Трампом и Януковичем было невозможно. Полосатые костюмы и аляповатые вкусы, политическая грубость и растрепанные кампании, клептократические махинации и авторитарные предпочтения - параллели были очевидны. Все, что требовалось для завершения сравнения, - чтобы Трамп, как и Янукович, взял Манафорта на борт и чтобы Манафорт привел их к власти.

Прошел день, затем другой. И тут у Манафорта зазвонил телефон. Это был Трамп. "Вы нам нужны", - сказал кандидат. "Мы хотим тебя. Когда вы можете приступить?" 21

О президентской кампании 2016 года в США уже написаны миллионы слов. Выборы остаются одними из самых странных и неожиданных в американской истории - и все это привело к одному из самых странных и неожиданных президентств, которые когда-либо переживала страна.

Но даже несмотря на груды книг, мемуаров и диссертаций, которые уже написаны на эту тему, стоит остановиться на роли Манафорта в победе Трампа, как в первичной, так и в общей кампании, и на вопросах, которые остаются о том, что он делал, как он это делал и с кем он это делал. Ведь даже несмотря на все те миллионы слов, которые уже написаны о выборах, вопросы - возможно, самые важные вопросы - все еще остаются о самой кампании. Поэтому стоит рассказать о том, как мир иностранного лоббирования пересекался с кампанией Трампа, президентством Трампа и его последствиями, и что это говорит нам о том, куда дальше движется индустрия иностранного лоббирования.

Как только Манафорт присоединился к кампании Трампа в марте 2016 года, он сразу же приступил к работе. Работая на телефонах и организовывая встречи, разрабатывая стратегию и используя связи с теми республиканцами, которые все еще с опаской относились к шансам Трампа, Манафорт быстро оставил свой след в кампании. Не то чтобы у него было много времени, чтобы тратить его впустую. До съезда республиканцев оставалось всего несколько месяцев, и едва ли можно было гарантировать, что Трамп доберется до номинации, не говоря уже о том, чтобы объединить за собой раздробленную партию.

Однако с приходом Манафорта на пост руководителя кампании эти разногласия внезапно начали отступать. Он стал, по словам одного из аналитиков, "старшим государственным деятелем в кампании, которой не хватало такой фигуры". 22 Закрепив свою роль внутри кампании, Манафорт направил ее к июльскому съезду, уверенно отбирая делегатов по мере продвижения. Кампания Трампа стала приобретать форму, напоминающую нечто, способное реально победить.

Попутно Манафорт помог Трампу отточить его послание - и помог кандидату отточить тот вид риторики, который мог бы привести его в Белый дом. Как и Янукович, Трамп начал поднимать культурное недовольство, особенно среди населения, ностальгирующего по какому-то туманному, славному прошлому. Как и Янукович, он начал открыто призывать к тюремному заключению своих политических оппонентов. И, как и Янукович, он объединил все это с подозрительно, косвенно пророссийской риторикой - от поддержки Москвы в Крыму до поддержки политики Путина в других странах.

Как и в случае с Януковичем, Манафорт отшлифовал кандидата, превратив Трампа в нечто гораздо более приемлемое, чем кто-либо мог предположить. И в июле, на Республиканском национальном съезде, все это принесло свои плоды. Трамп ворвался в номинацию, подхватив мантию GOP и пообещав восстановить американское "величие".

Для Манафорта это был его "блестящий момент". 23 Что, безусловно, похоже на правду, как на публике, так и в частном порядке. Манафорт вернулся в центр американского политического небосклона гораздо быстрее и гораздо более странно, чем он думал. Спустя два года после падения Януковича, спустя год после личного дна, Манафорт снова оказался в центре республиканской орбиты и снова короновал республиканского кандидата, помогая кандидату, не похожему ни на кого из тех, кто был до него.

И сделал он это во время кампании, которая уже была насыщена аномальными событиями и неожиданными поворотами, как ни одна другая в истории США. Потому что к тому времени, когда Трамп добился выдвижения от республиканцев, кандидат и его кампания уже имели помощь, выходящую далеко за рамки традиционных союзников-республиканцев, которых Манафорт помогал собирать вместе. Внезапно в американскую предвыборную борьбу вступила новая сила: консорциум хакеров и антиамериканских активистов, посвятивших себя распространению самой нелестной, постыдной и вредной информации о сопернике Трампа, которую они только могли найти.

И если Манафорт мог помочь этим хакерам и их союзникам распространить свои пикантные открытия, тем лучше.

РУССКИЕ ХАКЕРЫ, которые выложили внутренние коммюнике Демократического национального комитета и предвыборного штаба Хиллари Клинтон, почти наверняка никогда не столкнутся с судебным преследованием или каким-либо тюремным сроком. Но они действовали не в вакууме, не в связке с другими русскими или организациями вроде WikiLeaks. Напротив, как показывают расследования на высоком уровне и показания в суде, им помогали - и Манафорт, несмотря на публичное отречение, явно был посвящен по крайней мере в часть хакерской кампании, одновременно разрабатывая план, как кампания Трампа могла бы наилучшим образом воспользоваться разоблачениями.

Манафорт узнал о взломах в основном от Роджера Стоуна, придворного шута-заговорщика, позднее осужденного за запугивание свидетелей и препятствование расследованию, а также по другим обвинениям. Как позже показал Рик Гейтс, бывший заместитель Манафорта, Стоун немедленно позвонил Манафорту после того, как WikiLeaks обнародовал первую партию украденных электронных писем DNC в июле 2016 года. Стоун сказал Манафорту: "Дополнительная информация будет поступать по мере поступления". По словам Гейтса, Манафорт "подумал, что это было бы здорово", и сказал Гейтсу оставаться в контакте со Стоуном "по поводу будущих релизов". Манафорт "будет информировать других людей в кампании, включая кандидата". 24

Вскоре после этого, когда электронные письма уже нанесли ущерб кампании Клинтон, хотя и не настолько, чтобы сделать Трампа фаворитом, Стоун снова обратился к Манафорту. Как он сказал Манафорту: "У меня есть идея... как спасти задницу Трампа". Он попросил Манафорта позвонить ему. 25 Хотя ни Стоун, ни Манафорт не раскрыли содержание последовавшего звонка, предположить тему их разговора несложно. В тот же день Стоун заявил, что встречался с основателем WikiLeaks Джулианом Ассанжем, человеком, ответственным за распространение поддельных электронных писем. А еще через день Стоун публично предсказал "разрушительный" релиз от WikiLeaks - релиз, который произошел почти сразу после этого, когда очередная порция обнародованных электронных писем заняла доминирующее положение в новостном цикле, нанесла еще больший ущерб Клинтон и еще больше приблизила Трампа к Белому дому. 26

Манафорт и Стоун отрицают свою осведомленность о русских хакерах или их посредниках из WikiLeaks, а также координацию с ними. Но учитывая, что оба они в итоге были осуждены за различные преступления - от мошенничества до откровенной лжи следователям, не говоря уже об их предыдущей истории диссимуляции и перевесе доказательств, указывающих на их предварительную осведомленность о взломах, - их отрицания вряд ли имеют вес.

Более того, нельзя сказать, что Манафорт был не прочь напрямую сотрудничать с иностранными деятелями, желающими получить выгоду от кампании Трампа и от потенциального президентства Трампа. Ведь, как мы теперь знаем, на протяжении всей кампании Манафорт поддерживал параллельные контакты в России, которые оставляли гораздо больше бумажных следов и были напрямую связаны с самим Кремлем.

Константин Килимник, родившийся в 1970 году, - невысокий, мускулистый россиянин, который знал Манафорта уже много лет. Хотя Килимник некоторое время работал в финансируемом США Международном республиканском институте в Москве, у него были гораздо более тесные и заметные связи с Кремлем и его доверенными лицами. Он не только признался, что изучал английский язык в "тренировочном центре для российских шпионов", но и много работал на таких олигархов, как Ахметов и Дерипаска, помогая им расширять свои состояния и укреплять прокремлевские интересы в таких местах, как Украина. 27

В конце концов, в середине 2000-х годов Манафорт привлек Килимника в свою команду по Украине, и Килимник стал одним из самых доверенных помощников Манафорта во время их кампаний в поддержку Януковича. И после отстранения Януковича от власти Манафорт не отпустил Килимника. Они продолжали общаться, даже когда Манафорт снова стал влезать в американскую политику, и особенно после того, как Манафорт начал руководить кампанией Трампа.

Действительно, получив назначение в кампанию Трампа в начале 2016 года, Манафорт сразу же связался с Килимником, который в то время курсировал между Украиной и Россией. Однако сообщения Манафорта не были просто проверкой Килимника или потенциальным планированием будущих проектов. Вместо этого они были сосредоточены на одном: как стереть предполагаемый долг Манафорта перед Дерипаской, российским олигархом, который все еще охотится за активами Манафорта. Как писал Манафорт Килимнику, отправляя вырезки из прессы, сообщающие о его новой должности в кампании Трампа: "Как нам использовать это, чтобы получить все? Видел ли [Дерипаска] операцию?" 28.

Килимник ответил положительно, заверив Манафорта, что российский олигарх в курсе его новой роли. Конечно, они могли как-то использовать новую должность Манафорта, чтобы сделать Дерипаску счастливым. Как написал Килимник, "мы вернемся к первоначальным отношениям [с Дерипаской]". 29

На первый взгляд, коммюнике было достаточно тревожным. Манафорт, похоже, спрашивал, как использовать свою новую роль в кампании Трампа, чтобы избавиться от долга перед ключевым союзником Путина, человеком, который к этому моменту был не более чем доверенным лицом Кремля. Но было еще одно осложнение. Килимник не был простым посредником, бывшим сотрудником Манафорта, который теперь выступал в роли курьера. Он был, как позже выяснят американские официальные лица, "офицером российской разведки" - причем таким, который работал на Москву уже много лет. 30

Через несколько недель после того, как они вновь встретились, в начале мая 2016 года, Килимник присоединился к Манафорту в Нью-Йорке на их первой - но не последней - встрече в рамках кампании. Там Манафорт "подробно описал путь Трампа к победе на выборах", указав, какие штаты окажутся наиболее важными для их усилий. 31 Затем он передал данные собственных опросов о том, на какие штаты будет нацелена кампания Трампа и как она будет это делать. Страница за страницей Манафорт обрисовывал перспективный путь Трампа к Белому дому. Как отмечает автор Роб Уолдек, Манафорт "полностью ожидал, что Килимник передаст эту информацию" своим контактам в России. 32

Если отступить, то поступок Манафорта будет не что иное, как скандал. Впервые в истории США руководитель президентской кампании передавал внутренние данные и стратегию кампании сотруднику иностранной разведки, причем работавшему от имени американского противника. Что еще более тревожно, как позже выяснили следователи, получить дополнительные сведения о разговорах Манафорта и Килимника оказалось практически невозможно. Эти двое использовали "сложные методы обеспечения безопасности связи", 33 включая "шифрование, горящие телефоны и "складывание" - написание электронных писем в виде черновиков в общем аккаунте". 34 Сообщения между Манафортом и Килимником регулярно очищались, а некоторые сообщения "удалялись ... ежедневно". 35 Это было меньше ремесла и больше шпионажа - и все это полностью выходило за рамки работы традиционного руководителя кампании.

Манафорт так и не удосужился объяснить, почему он передавал агенту российской разведки блоки страниц с самыми секретными данными опросов и стратегией кампании. Однако в 2021 году Министерство финансов США ответило на этот вопрос за него. Килимник, "известный российский агент", "осуществлял операции влияния" от имени Кремля и "предоставлял российским разведывательным службам секретную информацию об опросах и стратегии избирательной кампании". 36

Но и это было еще не все. Вскоре после того, как Килимник снабдил Килимника данными о внутренней кампании, Манафорт снова принял российского разведчика в США. 37 На темной, окутанной дымом встрече в нью-йоркском Grand Havana Room - "идеальной декорации для карикатурной драмы скрытных фигур, вынашивающих тайные планы", - писал Джим Рутенберг из The New York Times, - мужчины обсуждали нечто гораздо большее, чем просто данные опросов или риторика кампании. 38 Сидя в окружении бархатных драпировок и кожаных кресел, они говорили о будущем одной страны, в которой оба работали, и которая медленно приближалась к центру мировой геополитики: Украина.

Как рассказал Килимник, в Москве начали обсуждать новый "мирный план", который мог бы решить предполагаемую "проблему" Украины. 39 Идея была относительно простой. Новый план "создаст полуавтономный регион на востоке Украины", среди территорий, уже уничтоженных пророссийскими силами. Затем Янукович "будет избран главой" этих новых частей Украины и приступит к "воссоединению страны в качестве ее лидера". 40 По сути, план предусматривал создание совершенно нового государства: поддерживаемого Россией анклава в Донбассе на востоке Украины, с Януковичем в качестве его лидера - должность, которую он затем использовал бы для возвращения к власти в Киеве.

Для сторонних наблюдателей идея о том, что Янукович может снова прийти к власти в Киеве, была нелепой. (Даже Наполеон не вернулся к власти в третий раз.) Но для Килимника, передававшего все это Манафорту, существовал только один шаг, необходимый для того, чтобы это произошло. "Все, что требуется для начала процесса, - сказал Килимник позже Манафорту, - это очень незначительное "подмигивание" (или легкий толчок) со стороны [Трампа], говорящего, что "он хочет мира в Украине и возвращения Донбасса в состав Украины"". 41 Манафорт согласился: для успеха плана необходимо "согласие Трампа". 42

Все, по мнению Килимника, выиграют. Янукович вернется из изгнания и вернется к власти. У Кремля снова будет свой человек в Киеве. По словам Килимника, Трамп "установит мир в Украине практически в течение нескольких месяцев после инаугурации". 43 И Манафорт будет в центре всего этого: человек, курсирующий между Москвой, Киевом и Вашингтоном, сшивающий геополитику эпохи - кингмейкер, пересекающий океаны, прокладывающий нити в залах власти и восстанавливающий мир в сердце Европы.

Это был план, который почти наверняка не сработал бы. И Манафорт позже отрицал, что поддерживал его. Но учитывая, что позже он солгал следователям и большому жюри присяжных и о мирном плане, и о своих встречах с Килимником, эти отрицания - как и его отрицание того, что он знал о взломанных электронных письмах, - вряд ли заслуживают доверия. Более того, вскоре после их первого разговора Манафорт еще раз связался с Килимником, чтобы поговорить о "мирном плане". И затем он сделал это снова. И еще раз. Снова и снова Манафорт и Килимник - этот известный агент российской разведки, активно работающий в рамках более широкой операции по оказанию влияния на Россию, - напрямую говорили с Манафортом о том, как добиться "мира" на Украине при поддержке Москвы и что Трамп может сделать, чтобы это произошло. И они постоянно говорили о том, что Манафорт может быть "посланником" в центре всего - о том, что Манафорт может быть центральной фигурой всей операции. 44

Но прежде чем Трамп успел "подмигнуть" и подписать операцию, журналисты в Украине наткнулись на имя Януковича в кипах документов, которое они узнали. Это был человек, который, как говорилось в этих документах, тайно выкачивал миллионы долларов, награбленных у украинцев, тратил их на себя и скрывал все это как от украинских, так и от американских властей. И это был человек, который теперь руководил американской президентской кампанией, не похожей ни на одну из тех, что были раньше.

14 августа 2016 года, менее чем через две недели после того, как Манафорт принял Килимника для их первой беседы о "мирном плане" для Украины, газета The New York Times опубликовала заголовок из Киева: SECRET LEDGER IN UKRAINE LISTS CASH FOR DONALD TRUMP'S CAMPAIGN CHIEF. 45. В новой папке, обнаруженной украинскими журналистами и исследователями, изучавшими записи, оставленные Януковичем, Манафорт значился как получатель миллионов долларов в виде внебиржевых платежей из сети бывшего автократа.

Имя Манафорта встречается почти два десятка раз, и в книге подробно описывается, как лоббист получил почти 13 миллионов долларов в виде "нераскрытых денежных платежей". Строка за строкой, платеж за платежом, документы в этой так называемой "Черной книге" иллюстрировали, как Янукович финансировал Манафорта для его лоббистской и консультационной работы и использовал для этого скрытые оффшорные сети. Как сказал Сергей Лещенко, один из ведущих украинских исследователей в области борьбы с коррупцией, "это деньги, украденные у украинских граждан и ... выплаченные Манафорту за его работу с нашим бывшим коррумпированным президентом". 46 Скрываясь за подставными компаниями, маскируясь через офшорные сети, Манафорт заработал миллионы в качестве консильери предвыборной кампании Януковича - большую часть которых он затем скрыл от властей.

Эти разоблачения взорвали Соединенные Штаты даже на фоне всего остального, что происходило в предвыборной кампании. Манафорт быстро отверг обвинения, заявив, что утверждения о незаконных платежах "смехотворны" и что кто-то, где-то начал против него "преднамеренную, умышленную атаку, демонстрирующую высокий уровень изощренности". 47 (Позже Манафорт обвинит в разоблачениях, в частности, финансиста Джорджа Сороса. 48 ) Но его опровержения не оправдались. Улики продолжали накапливаться: подтверждение существования подставных компаний, подробные сведения о конкретных платежах, скользкое нежелание Манафорта давать прямые ответы. Попутно Манафорт совершил кардинальный грех кампании Трампа: он украл свет у кандидата.

Через три дня Трамп перетряхнул руководство своей кампании, понизив Манафорта в должности. А еще через два дня после этого, прочитав надпись на стене, Манафорт подал заявление об отставке. 49

Все было кончено. Как только он начал восстанавливать свою карьеру, как только начал шпионить в сторону Белого дома, как только начал разрабатывать план восстановления славы в Украине - как только он вернулся в центр всего этого - все рухнуло. И снова.

Манафорт отстранился от предвыборной кампании, предоставив Трампу самостоятельно добираться до финиша выборов. Последовали бы новые взломы электронной почты, новые вопросы о зарубежных связях Трампа (и Клинтон), новые неожиданные и необъяснимые повороты, за которыми большинство американцев не смогли бы уследить. Но Манафорта все это не касалось. Вместо этого он вернулся домой, наблюдая за тем, как против него медленно создается дело в Украине, и понимая, что его лучший шанс избежать любых потенциальных обвинений, как в Украине, так и в Соединенных Штатах, заключается в победе Трампа, какой бы маловероятной она ни была.

А потом, в ноябре, Трамп победил. И Манафорт вздохнул с облегчением. Потому что, конечно, с Трампом в Белом доме не будет внезапного внимания к таким вещам, как преступления, связанные с иностранным лоббированием, или к тому, как иностранные режимы преследуют законодателей, или к тому, как иностранные лоббисты сами начали управлять внутренней политикой в Соединенных Штатах. Конечно, с Трампом в Овальном кабинете иностранные лоббисты могли бы буйствовать в Вашингтоне, расширяя свои инструменты, свои сети и своих клиентов по всему миру. Манафорта можно было бы вернуть с холода, и он даже мог бы стать, возможно, "посланником", управляющим внешней политикой Трампа.

Верно?

Глава 14. Черная дыра

Невозможно уничтожить людей с большим уважением к законам человечности.

-Алексис де Токвиль 1

Незадолго до выборов, когда я еще был аспирантом, сосредоточившимся на нишевой, как мне казалось, теме - как постсоветские диктатуры манипулируют американской аудиторией, - я сидел в переполненном зале нью-йоркского Колумбийского университета, чтобы послушать выступление на тему предполагаемой важности Азербайджана для Запада. В дискуссии участвовало трио голосов, объединившихся, чтобы обсудить, почему Азербайджан, чья государственная газовая компания SOCAR только что спровоцировала крупнейший в истории Конгресса скандал с иностранным лоббированием, должен обеспечивать потребности Америки в энергии и безопасности в регионе.

Один из выступающих был сотрудником Columbia, другой - представителем самой SOCAR. А в центре стола возвышалась импозантная женщина по имени Бренда Шаффер. Профессор Джорджтаунского университета, Шаффер считалась самым известным в Соединенных Штатах экспертом по Азербайджану, недавно написав статьи о стране в газетах New York Times 2 и Washington Post. 3 Она даже недавно дала показания перед Конгрессом США об очевидной важности этой страны. А вскоре она присоединится к аналитическому центру Atlantic Council и станет штатным экспертом этой организации по всем вопросам, связанным с Азербайджаном. 4

Не зная о том, что в тот день в Колумбийском университете собралась аудитория, и не зная ни ее редакторов, ни членов Конгресса , которые слушали ее показания, Шаффер играла и другую роль. Как выяснили журналисты Радио Свободная Европа/Радио Свобода, Шаффер работала "советником президента" государственной газовой компании Азербайджана - источника большей части незаконных богатств режима. 5 Иными словами, пока Шаффер писала, давала показания и консультировала по вопросам отношений Соединенных Штатов с Азербайджаном - пока она с восторгом отзывалась о режиме этой страны, причем с якобы нейтральной, объективной позиции, - она не потрудилась раскрыть, что также была напрямую связана с правящей диктатурой и ее копилкой.

Вскоре после этого разоблачения газеты The New York Times и The Washington Post опубликовали одновременные исправления, из которых следовало, что Шаффер не раскрыла своих отношений с правительством Азербайджана. Как написали редакторы Times, Шаффер подписала контракт, в котором обязалась раскрывать информацию о потенциальном конфликте интересов, чего она явно не сделала. Насколько кто-либо помнит, это был первый случай, когда двум самым важным газетам Америки пришлось одновременно исправлять ошибки одного и того же человека. И в тот день в Колумбийском университете я решил спросить Шаффер об этих разногласиях - и о том, есть ли у нее какие-либо комментарии по поводу ее исторического, бесславного достижения.

"Профессор Шаффер, я хотел бы задать вам один вопрос", - начал я. "В последнее время ваше имя часто фигурирует в новостях. Вы были "стратегическим советником", "советником по стратегическим вопросам" президента ГНКАР; вы опубликовали статью в "Нью-Йорк Таймс", которая должна была содержать исправление, разъясняющее это. Я хотел спросить, не могли бы вы рассказать об этом, а также о том, знал ли Конгресс об этих отношениях, когда вы давали показания".

Шаффер тут же нахмурилась, перевела взгляд на меня и отклонила вопрос. "Если я спрошу тебя, Кейси, как зовут твою жену, в какую школу ты ходишь, кто финансирует твою стипендию, где ты работаешь, как ты оплачиваешь питание, какой у тебя уровень холестерина - ни в одном из этих ответов нет ничего постыдного", - начал Шаффер.

Поскольку уровень холестерина и романтическая жизнь не были столь уместны для обсуждения, я повторил вопрос, снова спросив, нет ли у нее комментариев по поводу ее нераскрытости. И Шаффер снова замялась. "Опять же, как я уже сказала, я не собираюсь спрашивать вас о количестве холестерина ", - ответила она. "Кто платит вам стипендию? Как вы оплачиваете свое обучение здесь?" Модератор дискуссии попытался вмешаться: "Я не думаю, что нам нужно..." Шаффер прервал его, сосредоточившись на моих финансах, и голос его начал гудеть. "Кто оплачивает ваше обучение здесь?" 6

В конце концов ведущий восстановил контроль над беседой, вернувшись к некоторому ощущению нормальности. Но Шаффер, несмотря на вопросы, так и не рассказала о своей роли в газовой компании Азербайджана и о том, почему она не раскрыла эти отношения своим редакторам, американским законодателям или даже аудитории в тот день в Колумбийском университете. И по сей день она так и не рассказала напрямую о своей тайной роли в работе на азербайджанскую газовую компанию. 7 (Если уж на то пошло, я тоже до сих пор не знаю уровень холестерина в крови).

Тем не менее, то, что Шаффер не рассказала о своей работе в интересах клептократической диктатуры, свидетельствует об одном. Благодаря своим связям с Джорджтауном и Атлантическим советом Шаффер в одном лице олицетворяла то, как американские университеты и американские аналитические центры стали собственными векторами для такого рода нераскрытых иностранных лоббистских усилий - область, которая почти не привлекала внимания и еще менее тщательно изучалась, пока администрация Трампа не решила присмотреться и не начала раскрывать, насколько широко распространилось загнивание нераскрытых иностранных денег в обоих секторах.

Конечно, ирония заключается в том, что американские чиновники практически не замечали распространения иностранного финансирования и иностранного лоббирования в университетах и аналитических центрах до тех пор, пока администрация Трампа не начала уделять внимание обеим отраслям. А для тех, кто правильно беспокоится о том, насколько Трамп был (и остается) восприимчив к иностранному влиянию, страха нет: в оставшейся части книги мы рассмотрим все способы, которыми иностранные режимы нацелились на Трампа и его окружение и манипулировали ими, начав беспрецедентную атаку на американский аппарат формирования политики.

Но надо отдать должное, как бы удивительно это ни было. Год за годом, администрация за администрацией, американские чиновники фактически игнорировали то, как университеты и аналитические центры превращались в центры иностранного влияния и иностранных лоббистских кампаний. Подобно юридическим фирмам и консультациям по связям с общественностью , и университеты, и аналитические центры предоставляли купели предполагаемой экспертизы, а также глубокие связи с чиновниками в Вашингтоне. Как и некоммерческие организации и фонды в других странах, университеты и аналитические центры пользовались отвратительным отсутствием прозрачности, когда дело касалось иностранных спонсоров, раскрывая только то, что они хотели (что часто было очень мало) о своих иностранных финансовых соглашениях. Как и все другие пути иностранного лоббирования в Америке, университеты и аналитические центры десятилетиями игнорировали основные требования прозрачности иностранного лоббирования, будучи уверенными, что ни один следователь не придет по вызову и что ни один регулирующий орган никогда не проверит, соблюдают ли они закон или нет.

И на протяжении десятилетий они были правы: ни следователи не приходили, ни регулирующие органы не стучали. Даже журналисты не проявляли особого интереса к тому, как американские университеты и аналитические центры превратились в проводников нераскрытых зарубежных лоббистских связей; количество крупных медийных расследований на эту тему, по крайней мере до 2016 года, можно пересчитать по пальцам одной руки.

Но все изменится с приходом администрации Трампа. Несмотря на тучу расследований, связанных с иностранным лоббизмом, которые крутятся вокруг самого Трампа, его администрация взяла на себя особую роль в расследовании того, как университеты и аналитические центры превратились в места для отмывания репутации, нацеливания на американских политиков и склонения американской политики в пользу иностранных режимов и особенно иностранных диктатур. Благодаря администрации, замешанной в большем количестве скандалов, связанных с иностранным лоббированием, чем мы когда-либо видели, американцы имеют гораздо лучшее представление о том, как университеты и аналитические центры присоединились к потоку иностранных лоббистских кампаний, открыв свои двери таким образом, о котором мы только начали узнавать.

Сначала рассмотрим университеты. Начиная с закона, принятого в 1986 году, все американские университеты должны были дважды в год раскрывать информацию обо всех иностранных подарках и контрактах на сумму свыше 250 000 долларов. 8 Как и в случае с другими некоммерческими организациями, получение таких иностранных финансовых подарков не запрещалось. Вместо этого, как и в случае с иностранными лоббистскими контрактами в FARA, эти договоренности должны были быть подробно описаны и раскрыты для американских чиновников. Все, о чем просило федеральное правительство, - это немного прозрачности. 9

Но в течение десятилетий ни одна администрация не потрудилась обеспечить соблюдение этих требований к раскрытию информации или даже проверить, насколько достоверны документы, поданные университетами. Как и FARA, эти базовые требования прозрачности "регулярно игнорировались". 10 Правила были в книгах, но, поскольку никто за ними не следил, они были фактически бесполезны.

Однако в конце 2010-х годов ситуация начала меняться. Во-первых, двухпартийное расследование Постоянного подкомитета Сената по расследованиям, посвященное в первую очередь усилиям китайского влияния на высшее образование США, показало, что американские университеты "регулярно" уклоняются от раскрытия информации о финансировании из связанных с Пекином источников. Вот лишь один пример: подавляющее большинство - почти три четверти - американских колледжей и университетов, получавших значительное финансирование от министерства образования Китая, "не представили требуемых отчетов". Информация об этих потоках финансирования, исчисляемых миллионами долларов, фактически оказалась "черной дырой". 11 И, как отмечается в отчете, такое китайское финансирование "сопровождается условиями, которые могут поставить под угрозу академическую свободу" - например, цензурой и замалчиванием таких вещей, как бойня на площади Тяньаньмэнь в Китае или продолжающаяся колонизация Тибета Пекином. 12

Выводы были удивительными по масштабам, хотя и не всегда шокирующими; к концу 2010-х годов в американском политическом спектре выросла обеспокоенность по поводу китайских операций влияния, что и подтвердили эти цифры. Однако расследование Сената вызвало второе, более широкое расследование, которое выявило гораздо больше информации о нераскрытом иностранном финансировании американских университетов, и о том, что Китай был далеко не одинок. Это расследование, проведенное под контролем Министерства образования США, выявило не только то, насколько далеко зашло китайское финансирование, но и то, как диктатура за диктатурой следовали схожей модели, финансируя некоторые из самых известных американских университетов и превращая их в центры лоббистских усилий в пользу режима. Не привлекая особого внимания широких американских СМИ, Белый дом Трампа стал далеко не самой успешной администрацией, изучившей, как Пекин и множество других диктатур превратили американские университеты в средства доступа к американской аудитории, открыв при этом несметные двери.

Обследовав дюжину крупнейших американских университетов, следователи обнаружили, что эти учебные заведения не сообщили об ошеломляющей сумме в 6,5 миллиарда долларов "ранее не учтенных иностранных денег". И казалось, что каждый крупный американский университет принимал участие в сокрытии этих финансовых потоков и игнорировал федеральные правила прозрачности. Гарвард, Йель, Стэнфорд, Джорджтаун: крупный университет за крупным университетом не выполняли требования о соблюдении базовой дисциплины. "Крупнейшие, богатейшие и наиболее искушенные американские высшие учебные заведения получили... миллиарды долларов активов, используя целый ряд связанных с ними посредников, включая функциональные фонды, зарубежные операционные подразделения и другие структуры", - говорится в отчете Министерства образования. И все это при том, что университеты "агрессивно искали и принимали иностранные деньги". 13

Йель, например, не сообщил о зарубежных подарках и контрактах на сумму около 400 миллионов долларов, признав, что не представил ни одного отчета о финансировании в течение нескольких лет подряд. ("Трудно понять... как Йельский университет мог просто не сообщить о зарубежных подарках или контрактах", - говорится в отчете, особенно учитывая "высокую квалификацию администраторов и свободный доступ к лучшим бухгалтерам и адвокатам"). 14 Другие университеты, например Гарвард, поддерживали "неадекватный институциональный контроль над ... иностранными пожертвованиями и контрактами", а Стэнфорд анонимизировал иностранных доноров, что означает, что следователи не смогли отследить десятки миллионов долларов финансирования из китайских источников. В то же время Корнельский университет каким-то образом не смог отчитаться за поразительные 760 миллионов долларов в виде иностранного финансирования. Как говорится в отчете, представители Корнельского университета "выбрали слово "ошеломлен" для объяснения этой ошибки в отчетности и не предоставили никаких объяснений". 15

Повторимся: получение этих средств не было незаконным. Но эти университеты - эти предполагаемые бастионы свободы слова и прогрессивных ценностей - обошли все требования к отчетности, получая финансирование от одних из самых одиозных репрессивных режимов на планете.

В ходе расследования выяснилось, что прием средств от клептократов со всего мира - денег, которые в любом другом случае считались бы "грязными", - стал для этих учебных заведений чем-то вроде привычки de rigueur. Самыми популярными источниками иностранного финансирования американских университетов были не открытые демократические правительства, а диктаторские режимы в таких странах, как Персидский залив, а также Москва и Пекин. Как выяснили американские чиновники , в конце 2000-х и начале 2010-х годов финансирование со стороны этих диктаторских режимов "массово возросло". Но даже получить подробную информацию о первоначальном источнике этих диктаторских пожертвований было непросто; как говорится в заключении доклада, "факты свидетельствуют о том, что индустрия одновременно массово занижала данные и анонимизировала большую часть денег, которые она раскрывала, чтобы скрыть иностранные источники". В общей сложности сумма таких анонимных пожертвований из таких стран, как Китай, Саудовская Аравия, Россия и Катар, составила более 1 миллиарда долларов - и это только в дюжине обследованных школ. 16

Благодаря этим расследованиям мы хотя бы немного знаем о том, какие отношения развивали видные американские университеты с репрессивными - а в случае с Китаем и геноцидными - диктатурами за рубежом. Например, Массачусетский технологический институт (MIT) наладил связи как минимум с одним институтом, контролируемым Кремлем, и, очевидно, не стеснялся подписывать контракты с высокопоставленными российскими чиновниками. 17. (Один из ближайших союзников Путина, находящийся под санкциями российский олигарх Виктор Вексельберг, оставался в попечительском совете MIT до 2019 года - спустя годы после того, как Кремль впервые начал вторжение в Украину). 18 А Катар направил 1,4 миллиарда долларов не одному, а шести различным американским университетам - и при этом создал американскую некоммерческую организацию под названием Qatar Foundation International, чтобы скрыть источник средств. 19

Поскольку эти данные были опубликованы совсем недавно, мы только начали узнавать о том, какое влияние эти огромные пожертвования оказали на университеты, на связанных с ними исследователей и студентов, а также на политику США в целом. Но благодаря новой базе данных на сайте Министерства образования США общественность может хотя бы увидеть, какие университеты и какие альма-матер открыли свои двери для всех этих диктаторских богатств. Запущенная в 2020 году, общедоступная база данных показывает все университеты, которые свободно открыли свои двери для клептократических фондов. Например, Бостонский университет и Университет Джона Хопкинса принимают десятки миллионов долларов от диктаторского режима в ОАЭ. Они видят, что такие разные учебные заведения, как Портлендский государственный университет и Университет Западной Вирджинии, получили еще миллионы долларов из Саудовской Аравии. И они видят, что такие далекие режимы, как Уганда, Турция и Вьетнам , даже забрасывают университеты деньгами, находя новых партнеров, куда бы они ни заглянули. 20

До сих пор мы уделяли разочаровывающе мало внимания таким вещам, как новая база данных, и тому, что она раскрывает о том, как университеты теперь действуют в качестве кассы для диктаторских денег. Однако, учитывая, что высшее образование и мир формирования политики пересекаются: бывшие чиновники регулярно проходят через академические круги, а американские университеты воспитывают новые поколения американских чиновников, - нетрудно понять, почему иностранные режимы могут быть заинтересованы в открытии дверей в этих университетах.

Первые сообщения показывают, что иностранные режимы особенно заинтересованы в использовании этих пожертвований как для улучшения своей репутации, так и для подавления критики своей политики. Например, в случае с Катаром пара американских университетов сотрудничала с финансируемой Катаром группой, "которая известна тем, что заставляет замолчать точки зрения, против которых выступает Катар". 21 (Среди прочего, эта группа убедила Северо-Западный университет запретить открытому гею выступать в своем кампусе). А Китай, как установили следователи Сената, использовал финансирование, чтобы "изменить впечатление в США и во всем мире о том, что Китай представляет собой угрозу для экономики и безопасности" - несмотря на то, что Пекин жестоко расправляется с Тибетом, угрожает Тайваню и проводит политику геноцида в отношении мусульманских меньшинств. Как сказал один из сотрудников школы следователям, они "никогда бы даже не предложили провести мероприятие, посвященное Тибету или Тайваню". 22

Действительно, обеление режимов и глушение критики вряд ли являются взаимоисключающими понятиями. И оказывается, что крупные пожертвования американским университетам - отличный инструмент для достижения и того, и другого. Посмотрите, например, на Гарвард и на самое крупное пожертвование, которое Гарвард когда-либо получал за все время своего почти четырехсотлетнего существования. В 2014 году гражданин США и Китая по имени Ронни Чан, сделавший миллиарды в сфере недвижимости Гонконга, объявил о подарке Гарвардскому университету в размере 350 миллионов долларов. По словам президента Гарварда Дрю Фауст, эти средства стали "экстраординарным подарком", 23 а другой чиновник назвал пожертвование "трансформационным". 24

Возможно, все это правда. Но также очевидно, что финансирование вряд ли следовало традиционным маршрутам других пожертвований, которые получал Гарвард. Вместо единовременной суммы Чан использовал базирующуюся в Массачусетсе некоммерческую организацию, чтобы распределить пожертвование на несколько лет - удобный механизм , позволяющий, скажем, поддерживать рычаги влияния на руководство Гарварда, ожидающее поступления остальных средств. 25 Однако средства поступили не в эту некоммерческую организацию, а через ряд офшорных структур. В их число входила серия базирующихся в Монако компаний, которые имели тот же адрес, что и другие офшорные структуры, обнаруженные в Paradise Papers, одной из крупнейших утечек офшорных богатств в мировой истории. 26

Если учесть оффшорные счета и решение разделить пожертвование на несколько лет, структура этого "необычного подарка" была, по меньшей мере, необычайно странной. Кроме того, неясно, какую проверку (если таковая вообще проводилась) Гарвард проводил в отношении этих средств. Как и большинство университетов, Гарвард придерживается непрозрачных правил и норм, когда речь идет о проверке подарков, даже после принятия многомиллионных пожертвований от таких фигур, как Джеффри Эпштейн и семья Саклеров, производящая опиоиды. 27

Но очевидно, что Гарварду следовало бы проявить гораздо большую осмотрительность в отношении пожертвования Чана - не в последнюю очередь потому, что Чан известен своими близкими отношениями с чиновниками в Пекине, от которых Чан зависит сохранение своих владений недвижимостью в Гонконге. 28 "Следует отметить, что Ронни Чан - полный и безоговорочный сторонник китайской коммунистической партии", - сказал мне один человек, знакомый с Чаном. "Его хлеб явно намазан маслом на стороне бизнеса с Китаем". 29 Эти отношения четко прослеживаются через управление Чаном организацией под названием "Азиатское общество". В 2017 году эта организация оказалась в центре скандала, когда публично заставила замолчать одного из самых известных гонконгских активистов демократии Джошуа Вонга, запретив ему выступать на мероприятии Asia Society. 30 Хотя Чан публично обвинил своих сотрудников в изгнании демократического активиста, внутренние документы указывают на то, что Чан сам возглавил усилия по выселению Вонга. 31 В одном из документов говорится: "В пресс-релизе об инциденте с Джошуа Вонгом обвинялись сотрудники, а на самом деле это был... Ронни Чан". 32

Но дело не только в странной структуре пожертвований или в том, что группа Чана стояла в центре усилий, направленных на то, чтобы заставить замолчать критиков, выступающих против Пекина. По словам источников, знакомых с действиями Чана, Чан использовал свои пожертвования Гарварду, чтобы заставить замолчать официальных лиц Гарварда и даже бывших, а возможно, и будущих американских чиновников.

Один человек, попросивший не называть его имени, рассказал мне, что после объявления о пожертвовании Чан встретился с Николасом Бернсом, который в то время руководил Гарвардской школой Кеннеди. Бернс считается одним из ведущих американских ученых по Китаю - настолько, что с 2023 года он является послом США в Пекине.

По словам тех, кто знаком с их взаимодействием, Чан не был заинтересован в экспертизе Бернса. Вместо этого он использовал свое пожертвование, чтобы получить доступ к Бернсу, а затем предложил ему должность в группе Asia Society Чана - но только если Бернс согласится прекратить критиковать Пекин. "По-моему, это просто потрясающе", - сказал человек, знакомый с ходом событий. "Чан подошел и сказал, что если будет критика [Пекина], то он сделает так, чтобы Бернса уволили" с должности в Asia Society. "Для меня это было шокирующим". 33 (Бернс отклонил предложение, и ни он, ни Чан не ответили на мои вопросы).

И все это - от одного пожертвования, одному университету, связанному с одной диктатурой. Но даже на примере этого одного пожертвования мы можем увидеть контуры того, почему режимы могут делать одно пожертвование за другим американским университетам. Сокрытие источников за оффшорными средствами, получение рычагов влияния на университеты, возможность доступа к политикам (и студентам) и глушение критики, которая может исходить из этих университетов - все это в дополнение к потенциальному доступу к запатентованным исследованиям и технологиям - и пожертвования, подобные пожертвованию Чана, внезапно кажутся неудивительными. Если добавить к этому тот факт, что американские регулирующие органы спали за рулем, то американские университеты превращаются в совершенно логичные места назначения для такого рода иностранного финансирования. А учитывая масштабы финансирования, последствия этих денег - и то, как они позволили иностранным режимам замалчивать, вертеть и лоббировать свои интересы, - придется распутывать годами. 34

Но, как показали ШАФФЕР и Гарвард, не только американские ученые и университеты стали проводниками иностранного лоббирования и влияния. Другая отрасль, известная в просторечии как "мозговые центры", в последние годы превратилась в место назначения для финансирования диктаторских режимов и для изменения американской политики, причем все мы об этом даже не догадываемся.

Аналитические центры, как и университеты и фонды до них, - это некоммерческие организации, номинально занимающиеся изучением любого спектра политических вопросов. Некоторые аналитические центры занимаются внутренними делами, от жилищной политики до неравенства в благосостоянии. Но многие, особенно в Вашингтоне, занимаются также внешней политикой - подготовкой документов, проведением исследований, организацией встреч и мероприятий, посвященных тому, как Америка может и должна проводить определенную политику по отношению к тем или иным правительствам за рубежом. Лишь немногие аналитические центры, такие как Атлантический совет или Совет по международным отношениям, занимаются исключительно внешней политикой. Но многие из крупнейших американских аналитических центров, в том числе Брукингский институт и Центр американского прогресса, имеют отделения, посвященные этой теме. И слишком часто, когда законодатели, которые редко бывают экспертами в области внешней политики, испытывают нехватку времени и ресурсов, они фактически передают свои политические рецепты аналитическим центрам, полагаясь на то, что те предоставят наиболее эффективные рекомендации. 35

Это разумная схема, по крайней мере, на бумаге. Но в отличие от университетов или других зарубежных лоббистских контор, аналитические центры никогда не были обязаны раскрывать источники иностранного финансирования. А учитывая, что многие из них так тесно связаны с американским аппаратом разработки внешней политики - американские чиновники не только полагаются на рекомендации аналитических центров, но и сами регулярно посещают их и выходят из них, - они стали основными инструментами для иностранного финансирования и иностранного лоббирования, которые могут работать без каких-либо требований к раскрытию информации.

Как выяснили исследователи, за последние несколько лет объем иностранного финансирования, поступающего в американские аналитические центры, особенно от иностранных диктаторских режимов, просто взорвался. Самые известные американские аналитические центры за последние годы получили сотни миллионов долларов, а потенциально и больше, от иностранных режимов, и ни одна из этих сумм не раскрывается в таких документах, как FARA. И, как мы видели на примере университетов, большая часть этого финансирования поступает от клептократических диктатур, стремящихся разорить свое население, посадить в тюрьму оппозиционеров и журналистов и сделать все возможное, чтобы сохранить правящий режим у власти.

Например, иностранное государство с одним из самых высоких показателей пожертвований американским аналитическим центрам - это Объединенные Арабские Эмираты, репрессивная автократия, где такие вещи, как права ЛГБТК, свобода СМИ и оппозиционная политика , являются оксюморонами. Согласно последним данным, ОАЭ предоставили миллионы долларов самым известным американским аналитическим центрам - и при этом не обязаны раскрывать информацию об этом финансировании ни американским регулирующим органам, ни американскому населению, ни американским законодателям, на которых эти аналитические центры оказывают влияние. 36

Благодаря этим пожертвованиям эмиратский режим стал крупнейшим иностранным спонсором ряда крупных американских аналитических центров. ОАЭ не только предоставили большую часть всего иностранного финансирования таким аналитическим центрам, как Аспенский институт - группа, которая утверждает, что "привержена идее создания свободного, справедливого и равноправного общества" 37 - но ОАЭ также являются крупнейшим иностранным донором таких организаций, как Атлантический совет, который получил от диктатуры не менее 4 миллионов долларов. И эти деньги, по всей видимости, были с условиями. Как обнаружил один исследователь, "связи Атлантического совета с ОАЭ дали ОАЭ возможность формировать отчеты аналитического центра перед публикацией" - фактически позволяя диктатуре формировать якобы независимый анализ Атлантического совета перед публикацией. Как показали утечки электронной почты, сотрудники Атлантического совета напрямую обращались к своим покровителям из ОАЭ с предложениями отредактировать их тексты, включая материалы, "которые должны были быть опубликованы под именем" Дэвида Петреуса, одного из самых известных бывших офицеров Америки. 38

И ОАЭ - едва ли не единственное иностранное правительство, к которому Атлантический совет - пожалуй, самый известный американский аналитический центр в области внешней политики - обратился за средствами. До 20 % бюджета организации составляют именно такие иностранные пожертвования. И несмотря на то, что организация якобы стремится создать "более свободный мир", 39 большая часть финансирования Атлантического совета поступает от некоторых из самых удушающих, клептократических диктатур и автократий в мире, таких как Бахрейн, Саудовская Аравия, Кувейт, Азербайджан и другие. 40

"Из всех вовлеченных организаций, из всех крупных аналитических центров наиболее ангажированным, управляемым как бордель, кажется Атлантический совет", - сказал мне один исследователь, занимающийся вопросами иностранного финансирования аналитических центров. "Атлантический совет, похоже, просто не заботится об этом, и они, похоже, работают, получая огромные суммы от иностранных государей, а затем готовят программы для иностранных государей.... Атлантический совет - это абсолютная шлюха, и совершенно нелепо, что его это, похоже, даже не заботит". 41 (Еще одна фигура, связанная с Атлантическим советом? Украинский олигарх Виктор Пинчук, который каким-то образом остается в Международном консультативном совете организации, несмотря на финансовые связи с сетью Пола Манафорта.) 42

Если быть справедливым к Атлантическому совету, то и другие аналитические центры с удовольствием пользуются финансированием ОАЭ. (Совет по международным отношениям сохранил Владимира Потанина, самого богатого олигарха России, в своем совете до начала 2022 года). Эмиратская диктатура также стала одним из главных доноров Центра американского прогресса - номинально либерального аналитического центра, тесно связанного с Демократической партией. После пожертвования ОАЭ, которое также исчислялось миллионами, один из сотрудников аналитического центра начал помогать эмиратским чиновникам "организовывать спонсируемые ОАЭ поездки" в страну, а также напрямую консультировать эмиратских чиновников по вопросам лоббирования интересов их американских коллег. 43

Действительно, трудно найти видный аналитический центр, который в последние годы не пировал бы на эти иностранные и особенно клептократические средства. Например, Брукингский институт - это, пожалуй, самый известный в США и, безусловно, самый старый аналитический центр, основанный в 1916 году. Широко рассматриваемый как центристский, беспартийный аналитический центр, Брукингс принимает у себя некоторых из самых выдающихся американских ученых и бывших чиновников.

Он также является крупнейшим в США получателем средств от жестокого режима в Катаре. Учитывая, что Brookings получил от режима по меньшей мере 14,8 миллиона долларов, Катар является его крупнейшим источником иностранных средств - а также, насколько мы можем судить, единственным аналитическим центром, которому режим предоставил средства. 44

И нетрудно понять, почему. На протяжении многих лет сотрудники таких аналитических центров, как Брукингский институт, утверждали, что их работа в основном сосредоточена на исследованиях и политике, а не на таких вещах, как защита интересов иностранных правительств, финансирующих их работу. Но, как показывает случай с Брукингским институтом и Катаром, эта линия вряд ли заслуживает доверия. Как и лоббисты в других странах, американские аналитические центры регулярно выполняют поручения своих иностранных покровителей, и все это вдали от посторонних глаз. Как сказал один иностранный дипломат, "финансирование влиятельных аналитических центров - это один из способов получить такой доступ [к американским политикам], и некоторые аналитические центры в Вашингтоне открыто заявляют, что они могут обслуживать только те иностранные правительства, которые предоставляют финансирование". 45

В 2014 году газета The New York Times провела первое - и на сегодняшний день единственное - подробное расследование того, как американские аналитические центры стали выполнять заказы иностранных диктаторских режимов. Но даже тогда следователи едва смогли разобраться в потоке таких средств; как заключила "Таймс", "масштабы иностранного финансирования американских аналитических центров трудно определить". 46

Однако журналистам удалось выяснить несколько деталей - в частности, отношения, которые Брукингский институт выстроил с диктаторским режимом Катара. Как выяснили расследователи, Brookings стал занимать явно про-катарскую позицию после того, как в него начали поступать катарские средства. Вместо открытого пространства для проведения исследований и выработки политических рекомендаций многие филиалы Brookings заявили об атмосфере "самоцензуры", когда речь заходила об их работе по Катару. Один из них даже описал "запретную зону, когда речь шла о критике катарского правительства". 47

Не то чтобы это было неожиданностью. Одно из немногих академических исследований, посвященных финансированию аналитических центров, опубликованное в 2022 году, показало, что подобная самоцензура является "обычным явлением", в основном из-за страха попасть впросак перед донорами. "Многие специалисты аналитических центров позиционируют себя как экспертов с полной академической свободой", - сказал один из опрошенных. "Это совершенно не так". Другой добавил: "В конце концов, вы работаете на спонсоров.... То, что мы производили, не было исследованием, это была своего рода пропаганда". 48 И, как мы теперь знаем, это особенно касается иностранных режимов, финансирующих американские аналитические центры - даже если они, как Брукингский институт, являются одними из самых якобы уважаемых институтов Америки. Учитывая, что миллионы катарских средств вливаются в такие заведения, как Brookings, подобная про-катарская пропаганда и самоцензура могли быть предсказуемы.

Но не только катарские тезисы стали распространять в Brookings. В самом деле, такая пропаганда кажется почти причудливой по сравнению с разоблачениями, которые разразились летом 2022 года, когда ФБР выдало ордер на обыск Джона Аллена, который в течение многих лет занимал пост президента Brookings. 49

Как говорится в ордере, Аллен - отставной четырехзвездный генерал, который в свое время курировал все американские войска и войска НАТО в Афганистане, - фактически стал связным для режима в Катаре. На многочисленных встречах с катарскими чиновниками и другими сторонниками катарского лобби Аллен напрямую консультировал катарскую диктатуру по вопросам формирования ее информационно-пропагандистской кампании и лоббистских усилий. Это даже включало в себя продвижение использования так называемых "черных" информационных операций, которые, как пишет одна газета, "как правило, являются тайными и иногда незаконными". 50

И это было связано не только с финансированием Катаром Брукингского института. В обмен на свои усилия Аллен запросил десятки тысяч долларов в качестве "гонорара спикера" за свою работу от имени Катара и обсудил, как они могли бы установить "более полное соглашение о долгосрочных отношениях". Как следует из аффидевита, связанного с ордером на обыск Аллена, в то время как Брукингс получал катарские деньги, Аллен даже "заключил по крайней мере одну многомиллионную деловую сделку с правительством Катара от имени компании, в совет директоров которой он входил". 51.

Тем временем в Вашингтоне Аллен превратился, пожалуй, в самого эффективного иностранного лоббиста, работающего от имени своих катарских коллег. Он принимал участие в целом ряде встреч на высоком уровне с чиновниками Белого дома, что позволило ему продвигать катарскую политику на самых высоких уровнях американского правительства. А поскольку Аллен никогда не раскрывал своих договоренностей с Катаром, никто из американских чиновников не догадывался, что у него могут быть скрытые мотивы.

Дело против Аллена не могло быть более ясным. Но после того как началось расследование его связей с Катаром, все как-то стало еще хуже. Когда чиновники вызвали Аллена в суд, бывший генерал не предоставил все документы, касающиеся его финансовых договоренностей с Катаром, включая "уличающие документы", напрямую связывающие его с другими лоббистами, работающими на Катар. 52 Во время допроса Аллен изложил "ложную версию событий" о своих связях с иностранной диктатурой. (Пресс-секретарь Аллена опроверг эти обвинения, а официальное расследование правительства США было прекращено в 2023 году по причинам, которые остаются неясными). 53

ЛОББИРОВАНИЕ И ЛОЖЬ, закулисные сделки и договоренности под столом, все от имени режима, который регулярно сажает в тюрьму критиков и арестовывает активистов демократических движений - разоблачения Brookings стали впечатляющим примером того, как даже самый известный американский аналитический центр поддался на деньги диктаторов, и как эти режимы могли затем получить доступ к американским политикам. Как пишет The New York Times, эти диктаторские режимы научились "покупать влияние" за счет пожертвований аналитических центров, а затем использовать их связи в Вашингтоне. 54 А поскольку сотрудники аналитических центров утверждали, что они не занимаются лоббированием, они никогда не раскрывали информацию об этих пожертвованиях и о том, что они делают от имени этих иностранных покровителей.

Как и в случае с университетами, Вашингтон, похоже, совершенно спокойно игнорировал эти гнилые отношения между иностранными режимами, аналитическими центрами и бывшими чиновниками, которые переходили от одного к другому. А почему бы и нет? Занятие должностей в аналитических центрах - это легкая и прибыльная позиция для тех деятелей, которые больше не работают в правительстве. Эти новые роли дают им возможность продолжать влиять на американскую политику и оставаться на виду у общественности. Все, что им нужно сделать, - это найти кого-нибудь - или какой-нибудь иностранный режим - для финансирования их работы в аналитическом центре. "Меня, честно говоря, удивляет, насколько четко прослеживается связь между выплаченными деньгами, опубликованными работами и влиянием на политиков и политиков", - сказал один юрист, специализирующийся на законах о зарубежном лоббировании, об американских аналитических центрах и их иностранных спонсорах. 55

И все же: все это не противозаконно. Даже когда диктаторы тайно перекачивают средства в аналитические центры, никаких преступлений не совершается. И если американские законодатели не возражают, почему бы этой карусели не продолжаться?

И, скорее всего, так бы и произошло, если бы - опять же по иронии судьбы - администрация Трампа не вмешалась. В 2020 году госсекретарь Майк Помпео объявил, что Госдепартамент наконец-то потребует от аналитических центров, сотрудничающих с американскими дипломатами, "раскрывать на своих сайтах информацию о финансировании, которое они получают от иностранных правительств, включая государственные или управляемые государством дочерние организации". 56 Как продолжил Помпео, "уникальная роль аналитических центров в ведении иностранных дел делает прозрачность в отношении иностранного финансирования как никогда важной", добавив, что сотрудники Госдепартамента "будут следить за тем, было ли сделано раскрытие". 57

Этот шаг не был требованием, скорее, простой просьбой. Но это был явный сигнал. Как сказал Помпео, "цель проста: продвигать свободный и открытый диалог, незапятнанный махинациями авторитарных режимов". 58 Это было непохоже ни на что ранее, прямой прицел на "мутность", окружающую иностранных диктаторов, которые используют американские аналитические центры для лоббирования от своего имени. Впервые в истории США американские официальные лица напрямую обратили внимание на отсутствие прозрачности в отношении режимов, финансирующих аналитические центры, а также университеты, и наконец-то начали бить тревогу по поводу того, что этот гейзер иностранного финансирования делает с американской политикой и американской демократией.

В другом мире залп Помпео, а также отдельные расследования в отношении американских университетов, игнорирующих требования о раскрытии информации, стали бы поводом для празднования и заслужили бы всеобщее одобрение. Если рассматривать эти шаги по отдельности, то, возможно, администрация Трампа даже стала бы самой дальновидной администрацией, которую Соединенные Штаты видели за последние десятилетия, а возможно, и за всю историю, когда речь шла о прозрачности кампаний по борьбе с иностранным влиянием.

Дело не только в том, что в конце 2010-х годов американские чиновники наконец-то стали проверять университеты и аналитические центры или изучать доступ, который они предоставляют иностранным режимам. В другом месте, в Министерстве юстиции, прокуроры наконец-то начали пытаться обеспечить соблюдение отдельного законодательного акта, который фактически игнорировался десятилетиями. Наконец, спустя почти столетие после введения закона, администрация Белого дома начала использовать FARA для преследования иностранных лоббистов, действующих в тени.

Но эти шаги были сделаны не в вакууме. Они были предприняты не потому, что американские чиновники осознали, что нерегулируемые иностранные лоббистские усилия представляют собой некую теоретическую угрозу, или что законы на бумаге действительно стоят того, чтобы их исполнять. И уж точно не потому, что президент, на которого работали эти чиновники, был каким-то пророческим политиком, осознавшим, какой вред эти неконтролируемые, ничем не ограниченные иностранные лоббистские усилия могут нанести американской политике или даже демократии.

Напротив, эти действия были во многом обусловлены тем, что президент, на которого работали эти чиновники, окружил себя гораздо большим количеством иностранных лоббистов и иностранных агентов, чем любой американский президент когда-либо прежде. И все эти тайные иностранные лоббисты конкурировали за внимание президента, который, несмотря на все усилия Государственного департамента, Министерства юстиции и Министерства образования по выявлению новых путей иностранного лоббирования, направлял больше усилий иностранных лоббистов непосредственно в Белый дом, чем кто-либо в истории США.

Глава 15. Ты в жопе

Разве не было бы здорово, если бы все русские миллиардеры переехали сюда?

-Майкл Блумберг, сентябрь 2013 г. 1

Ранним утром через несколько месяцев после инаугурации Трампа Манафорт, лежа в своей квартире в Александрии, штат Вирджиния, услышал приглушенный шум за пределами своей спальни. Было еще рано, около шести утра, солнце задерживалось за горизонтом. Он не мог ничего разглядеть, но начал подниматься с кровати. И тут он услышал другой шум, на этот раз гораздо отчетливее и гораздо ближе.

"ФБР", - прозвучал голос. "Руки вверх. Мы входим, и у нас есть оружие". 2

Манафорт накинул халат и, открыв дверь в спальню, потащился на голос. Там, в коридоре гостиной, стояли люди, которых он никак не ожидал увидеть: дюжина федеральных агентов, одетых в бронежилеты и с оружием наизготовку. Там, в его доме - здесь для него.

Оказавшись между растерянностью и беспокойством - как он позже сказал, агенты "каким-то образом отперли дверь моей квартиры" еще до того, как он встал с постели, - Манафорт стоял и смотрел на толпу агентов ФБР, внезапно распространившуюся по его квартире. Он подыскивал слова, чтобы успокоить свои нервы. "Успокойтесь", - сказал Манафорт. "Мы будем сотрудничать".

В течение нескольких часов агенты прочесывали вещи Манафорта: компьютеры и жесткие диски, шкафы и камеры. Они обыскали его кухню. Они обыскали его спальню. Более двенадцати часов подряд они просматривали сайт , насколько это было возможно. Они выносили коробку за коробкой, записывая каждый взятый предмет.

Манафорт наблюдал за всем этим в халате, в своей гостиной. Как он позже написал, это был опыт "вне тела", когда американские агенты просеивали и сортировали все его вещи. ("Не было ничего, на что бы они не посмотрели, включая мое нижнее белье", - позже говорил Манафорт). Но это также было - чего Манафорт, возможно, не осознавал - частью истории, разыгравшейся в реальном времени тем туманным утром в Вирджинии. 3

Впервые в истории США федеральные агенты ворвались в дом руководителя избирательной кампании американского президента. Более того, они сделали это не из-за какого-то номинально обычного преступления - Манафорта не обвиняли ни в убийстве, ни в ограблении при отягчающих обстоятельствах, ни в нападении, - а потому, что у прокуроров теперь были основания полагать, что в течение многих лет Манафорт тайно работал иностранным лоббистом, не сообщая федеральным властям ни о своей работе, ни о своих платежах. И по мере накопления доказательств из свидетельских показаний и открытий в других местах прокуроры также начали подозревать, что Манафорт использовал эту тайную работу по иностранному лоббированию, чтобы склонить американские выборы так, как никто не считал возможным, и помочь установить президента, который имел более серьезные и преступные связи с иностранным лоббизмом, чем все, что Америка когда-либо видела прежде.

На этом этапе уже не будет клише, если мы отметим, что Трамп не похож ни на одного президента, которого ранее видели в Вашингтоне. Для его яростных сторонников это отличие заключалось в том, что Трамп был аполитичным и ориентированным на бизнес человеком. Но для остальной Америки это отличие проистекало из всех норм и законов, которые Трамп разрушил до и во время своего президентства. И один из ключевых элементов уникальной роли Трампа в американской истории вырос непосредственно из его кампании 2016 года: готовность призвать иностранную помощь во время американских выборов.

Как было очевидно еще до голосования 2016 года, Трамп открыто заручился поддержкой сторонников в Кремле и вокруг него - фигур и сил, которые были более чем счастливы начать широкий спектр операций по вмешательству и влиянию на Соединенные Штаты на протяжении всей президентской кампании , а также в период президентства Трампа. Действительно, попытки Кремля вмешаться в выборы 2016 года - почти все из которых опирались на покладистых американцев, выступавших в роли соучастников заговора, - были не только самыми масштабными операциями влияния, которые когда-либо предпринимала Москва, но и одними из самых успешных операций иностранного влияния, от которых когда-либо страдали Соединенные Штаты.

Попытка описать всю совокупность российских кампаний по влиянию и лоббированию в 2010-х годах была бы изнурительным упражнением и заняла бы всю оставшуюся часть этой книги. (Не зря же "Доклад Мюллера", самый полный на сегодняшний день документ по этой теме, занимает почти 450 страниц.) 4

Но стоит хотя бы упомянуть о более широких контурах российского вмешательства, особенно в связи с тем, что они раскрывают информацию о том, как развивались усилия по лоббированию и влиянию в 2010-х годах. А на "Докладе Мюллера" (названном в честь специального советника Роберта Мюллера) стоит остановиться хотя бы вкратце по нескольким причинам. Даже в отредактированном виде этот доклад предлагает глубокое понимание многих различных факторов, которые Россия использовала, чтобы сорвать американские выборы 2016 года, и не в последнюю очередь хакерской операции вокруг кампании Клинтон и связанных с ней электронных писем DNC, которые доминировали в американском новостном цикле в течение нескольких месяцев. В докладе также затрагиваются способы распространения украденных материалов российской пропагандой, включая, в частности, российский канал RT и фальшивые аккаунты в социальных сетях. 5

Тем не менее, доклад Мюллера все равно не был всеобъемлющим, в нем не было расследовано выращивание Россией американских евангелистов 6 или таких групп, как Национальная стрелковая ассоциация (NRA). 7 Но было еще одно слепое пятно или, возможно, ложный подтекст, который не обязательно был виной Мюллера и его команды следователей. Потому что если вы прочитаете "Доклад Мюллера" от корки до корки, вы можете прийти к выводу, что Кремль был единственной иностранной державой, которая развернула беспрецедентную кампанию иностранного лоббирования вокруг выборов 2016 года.

Но это было бы ошибкой. Можно утверждать, что Кремль даже не был самой успешной непрозрачной иностранной лоббистской кампанией 2016 года, которая затем использовала президентство Трампа в своих интересах. В действительности ряд других диктаторских режимов развернули свои собственные незаконные лоббистские кампании во время кампании Трампа и в период его президентства. И во многих отношениях они были столь же эффективны и столь же инспирированы, как и усилия Кремля.

И они использовали тот инструмент, к которому Кремль, по иронии судьбы, не прибегал, но который представляет собой один из новых векторов иностранного лоббирования в США: американские миллиардеры.

Когда в 1938 году был принят закон FARA, американцы могли пересчитать миллиардеров по пальцам одной руки. Но к моменту выборов Трампа американские миллиардеры распространились, как грибковая гниль, благодаря глобализации, переводу услуг на периферию, финансовой секретности и снижению налоговых ставок накапливая все больше и больше богатства, причем все быстрее и быстрее.

Одним из них был, конечно же, Трамп, ставший первым миллиардером, выигравшим президентский пост. Но и многие другие американские миллиардеры, похоже, стремились сделать все возможное, чтобы помочь Трампу попасть в Белый дом и еще больше укрепить свое богатство в этом процессе. При этом эти миллиардеры - все более отстраненные от таких вещей, как демократическое управление или даже национальная идентичность, - оказались слишком счастливы действовать в качестве внештатных иностранных агентов, выполняя поручения зарубежных благодетелей, чтобы помочь склонить Трампа на свою сторону.

Одним из ключевых примеров становления такого рода миллиардеров-иностранных агентов является человек, с которым мы познакомились в главе 13: финансист частных инвестиций Том Баррак. Во время предвыборной кампании Трампа, в ходе которой Баррак рекомендовал Трампу нанять Манафорта, финансист уже был одним из ключевых экономических и внешнеполитических советников Трампа, направляя Трампа по всем вопросам - от торговой политики до национальной безопасности. На публике Баррак представлялся простым сторонником Трампа, патриотичным американцем, желающим просто помочь своему любимому кандидату выиграть президентский пост.

Но, как стало ясно из последующих судебных документов, Баррак вряд ли работал в одиночку. Вместо этого, как утверждали американские чиновники в 2021 году, Баррак тихо действовал по указке иностранного режима: диктатуры Объединенных Арабских Эмиратов. 8 Как подробно рассказывали федеральные власти, Баррак годами поддерживал прямые связи с эмиратскими чиновниками, а затем нашептывал Трампу на ухо, почему президент должен продвигать политику ОАЭ. Как выяснили следователи, эмиратские чиновники не были младшими и безымянными; усилиями Баррака руководил не кто иной, как фактический диктатор ОАЭ. Работа Баррака на эмиратского деспота, заявили прокуроры, "наносит удар в самое сердце нашей демократии". 9

По словам прокуроров, Баррак действовал от имени ОАЭ по целому ряду направлений. 10 Он писал статьи в поддержку ОАЭ для ничего не подозревающей американской аудитории и выступал в многочисленных телевизионных интервью, отстаивая политику ОАЭ. Но наибольшее влияние он оказал в ближайшем окружении Трампа - и в Белом доме Трампа. Как подробно описано в сорока шести страницах обвинительного заключения, Баррак редактировал речи Трампа, чтобы похвалить эмиратскую диктатуру, попутно лоббируя принятие более про-оАЭвских политических и кадровых решений. 11 После того как Трамп стал президентом, Баррак тайно передавал внутренние обсуждения Белого дома режиму ОАЭ без ведома Белого дома. Баррак даже собрал так называемый "список пожеланий" эмиратских чиновников, которые они хотели, чтобы администрация Трампа реализовала, и создал "защищенный поток сообщений", чтобы общаться без обнаружения. 12

На первый взгляд, у Баррака не было четкой материальной причины продвигать политику в поддержку ОАЭ. Прокуроры так и не сообщили, сколько денег он непосредственно заработал на этом соглашении, если вообще заработал. Но пока Баррак - который никогда не рассказывал ни президенту, ни общественности о своих тайных связях с эмиратскими чиновниками - лоббировал Трампа, его частная инвестиционная компания, так уж получилось, заработала ошеломляющие 1,5 миллиарда долларов от ОАЭ и их близкого союзника, Саудовской Аравии. 13

Подумайте обо всем этом. В то время как президент и общественность оставались в неведении, один из главных советников Трампа по внешней политике и экономике тайно работал по заказу иностранной диктатуры и в результате незаметно менял политику Белого дома. Впервые в истории США - или впервые, по крайней мере, со времен Честера Артура, с которым мы познакомились в первой главе этой книги, - предполагаемый иностранный агент специально подсунул в речь американского президента формулировки, отстаивающие интересы диктаторского режима. И впервые в истории США этот агент увидел, как его компания заработала на этом более миллиарда долларов.

Как сказал ему один из эмиратских знакомых Баррака, режим "любил" его работу. 14 А почему бы и нет? Они фактически посадили тайного союзника в Белый дом - и знали, что такой миллиардер, как Баррак, всегда поставит прибыль выше патриотизма, и никто не заподозрит обратного.

НО УСПЕХ БАРРАКА - это только половина истории. Потому что, что удивительно, он был не единственным американским миллиардером в орбите Трампа, оказавшимся предполагаемым иностранным агентом. Вместо него к Бараку присоединился еще один миллиардер, поднимавшийся вместе с Трампом: магнат казино Стив Уинн.

С его неестественным загаром, плохо сидящими костюмами и склонностью к кривлянию, а также многочисленными обвинениями в сексуальных проступках Уинн во многом является точной копией Трампа. Как и Трамп, Уинн в конце 2010-х годов поднялся на вершину аппарата Республиканской партии, будучи назначенным в начале 2017 года председателем по финансам Республиканского национального комитета. На этом посту Уинну, состояние которого составляет около 3 миллиардов долларов, было поручено следить за финансированием избирательных кампаний республиканцев по всей стране, и особенно в Вашингтоне. 15

Но, как позже выяснило Министерство юстиции, у Уинна была и другая задача: тесно сотрудничать с китайскими лоббистами, пытаясь убедить Трампа проводить пропекинскую политику, особенно путем преследования диссидентов, выступающих против китайской коммунистической партии. Как выяснили американские чиновники, Уинн разрабатывал стратегию непосредственно с китайскими чиновниками о том, как лучше убедить Трампа выбрать в качестве мишени неназванного диссидента, который в то время скрывался в Соединенных Штатах. Как подробно рассказали американские следователи, Пекин был "чрезвычайно доволен" работой Уинна. 16

Это вполне объяснимо. В течение 2017 года Уинн неоднократно лоббировал интересы Трампа, чтобы оказать давление на неназванного диссидента, используя "как бы незапланированные встречи" с Трампом для лоббирования интересов Пекина. В какой-то момент, как утверждает Министерство юстиции, Уинн позвонил Трампу с яхты у побережья Италии, чтобы обсудить этот вопрос, привлекая к этому процессу главу администрации Трампа и высокопоставленных представителей Совета национальной безопасности. Месяц за месяцем Уинн, который, разумеется, никому не рассказывал о своих контактах с китайскими чиновниками, пытался убедить Трампа преследовать антипекинского диссидента, в том числе путем отзыва американской визы диссидента и внесения его в список лиц, запрещенных к полетам в США. 17

Уинн также не работал в одиночку. На самом деле он тесно общался с другим американцем по имени Эллиотт Бройди. Будучи заместителем председателя по финансам в RNC, Бройди, мясистый финансист с моржовыми усами, должен был стать правой рукой Уинна в организации финансов Республиканской партии. Но у него была и другая роль: он помогал Уинну в его про-пекинских усилиях. Используя аналогичные сообщения по задним каналам, Бройди "пытался лоббировать самые высокие уровни правительства США... при этом скрывая иностранные интересы, чьи интересы он выполнял". 18 В то время как Уинн сосредоточился на Трампе, Бройди "напрямую обращался к высокопоставленным чиновникам Трампа", включая главу администрации Трампа. 19

Уинн и Бройди работали в тесном контакте, регулярно переписываясь друг с другом, чтобы разработать план покушения на диссидента. Как писал Бройди, для китайских чиновников было "крайне важно", чтобы они добились успеха. 20 (Бройди имел привычку работать в качестве тайного иностранного лоббиста; примерно в то же время он связался с официальными лицами из Малайзии, чтобы в частном порядке пролоббировать администрацию Трампа и прекратить расследование дела об отмывании денег малайзийского премьер-министра Наджиба Разака.) 21

Как и в случае с Барраком, Уинн никогда не получал прямых платежей из Пекина. Впрочем, ему это и не требовалось. Как подробно описали американские чиновники в своем иске против Уинна, в 2016 году Пекин начал зажимать китайские казино Уинна, что поставило под угрозу значительную часть его доходов. Спустя несколько месяцев началась работа Wynn в пользу Пекина. Как будто бы услуга за услугу, когда Уинн выполняет поручение Пекина в обмен на ослабление давления на его казино, не могла быть более очевидной, позже Уинн будет проводить время в телефонных разговорах с китайскими чиновниками, обсуждая две вещи: свою работу от их имени и судьбу своих китайских владений. 22

Если бы речь шла только о миллиардерах вроде Баррака и Уинна, то пересечение иностранного лоббирования и Белого дома Трампа уже не имело бы аналогов в американской истории. Даже если бы дело ограничилось такими фигурами, как Манафорт, президентство Трампа уже имело бы более масштабные проблемы с иностранным лоббированием, чем любая другая администрация до него.

Но связи с иностранными лоббистами не ограничились Манафортом, Барраком или Уинном. Они не ограничивались ни главами избирательных кампаний, ни близкими советниками, ни даже миллиардерами, вращающимися в орбите президента. Если предыдущие администрации в основном избегали любых скандалов, связанных с иностранным лоббизмом, то администрация Трампа оказалась насквозь пропитана тайными иностранными лоббистами, причем так, как не знала ни одна предыдущая администрация , и так, как вряд ли могли себе представить отцы-основатели Америки.

Посмотрите, например, на то, кого Трамп выбрал в качестве своего ближайшего советника по национальной безопасности. На первый взгляд, назначение генерал-лейтенанта в отставке Майкла Флинна советником Трампа по национальной безопасности было сомнительным - мало того, что Флинн недавно появился в Москве на торжественном мероприятии в честь российского пропагандистского канала RT, так он еще и разругался с более широким военным руководством, многие из которых все больше беспокоились о его психической стабильности. 23

Однако никому не было известно, что Флинн также начал подрабатывать лоббистом иностранных режимов. Как позже выяснили американские чиновники, Флинн не только принял от Кремля десятки тысяч долларов за выступление на гала-концерте RT, но и заключил со своей консалтинговой компанией сделку по конфиденциальной помощи режиму в Турции, заработав на этом сотни тысяч долларов. Флинн, естественно, никогда не раскрывал информацию об этой работе в соответствии с FARA, хотя его "деловые отношения с Турецкой Республикой были... именно тем типом информации, для обеспечения которой была разработана FARA", как заявили прокуроры. 24

Или посмотрите, кого Трамп назначил исполняющим обязанности директора национальной разведки. Ричард Гренелл. До своего назначения Гренелл был известен как напыщенный, шутовской тролль, и его назначение вызвало всеобщее осуждение из-за отсутствия у него квалификации. Но, как выяснили расследователи из ProPublica, до того как возглавить национальную разведку в Белом доме, Гренелл выполнял еще одну роль: тайно лоббировал интересы иностранных государств. 25

В 2016 году, незадолго до своего прихода в правительство, Гренелл написал серию статей, в которых отмывал репутацию молдавского олигарха по имени Владимир Плахотнюк, одного из самых откровенно коррумпированных деятелей во всем регионе. По словам Гренелла, Плахотнюк был несправедливо оклеветан как пророссийский лакей, а все утверждения о том, что он получал выгоду от отмывания денег, не соответствуют действительности. (Вскоре после этого Соединенные Штаты ввели против Плахотнюка санкции за "участие в значительной коррупции"). 26 Писать было странно; у Гренелла не было никаких явных связей с Молдовой, никакого интереса или опыта в этой стране. Но расследователи ProPublica нашли одну связь: восхваляя Плахотнюка, Гренелл "не раскрыл, что ему платят". Другими словами, человек, которого Трамп выбрал на пост директора национальной разведки, обелил одного из самых прогорклых олигархов на свете и не потрудился раскрыть информацию о платежах, связанных с этой операцией. 27

Или взгляните на человека, которого Трамп нанял в качестве своего личного адвоката. В период после выборов 2020 года адвокат Трампа Руди Джулиани стал чем-то близким к национальному посмешищу: краска для волос стекала по его лицу ручейками, а сам он распространял теории заговора и откровенную ложь. Но прежде чем помочь Трампу в попытке отменить демократические выборы в Америке, Джулиани использовал свое место в Белом доме для регулярного лоббирования иностранных интересов, никогда не раскрывая ни президенту, ни общественности, на кого он работает. 28

Например, как и Флинн, Джулиани напрямую лоббировал интересы Турции, в том числе подталкивая Трампа к снятию федеральных обвинений с известного турецкого золототорговца, нарушившего американские санкции против Ирана. 29 Джулиани также лоббировал интересы чиновников Министерства юстиции, чтобы они "полегче" отнеслись к богатому венесуэльскому бизнесмену, находящемуся под американским следствием. 30 Наиболее памятно, что Джулиани помогал украинскому олигарху Дмитрию Фирташу, который ранее работал с Манафортом и которому после этого американские чиновники предъявили обвинения во взяточничестве. Джулиани помогал Фирташу распространять так называемый "компромат" на тогдашнего кандидата Джо Байдена - и таким образом добился снятия обвинений с Фирташа и переизбрания Трампа. 31.

И все это перед тем, как ускорить попытки Трампа отменить результаты выборов и вонзить шип в сердце американской демократии.

Любой из этих скандалов выделил бы администрацию Трампа в анналах истории американского иностранного лоббизма. Действительно, пытаться уместить все эти скандалы в одной главе - почти бесполезное занятие. Но если отвлечься, то можно понять, насколько открыта была администрация Трампа для иностранных лоббистов - и насколько успешными и беспрецедентными были эти усилия.

Если подсчитать, то среди тех, кто имеет явные и заметные связи с нераскрытыми иностранными лоббистскими кампаниями, - глава предвыборного штаба Трампа, его советник по внешней политике и экономике, советник по национальной безопасности, директор национальной разведки, личный адвокат, а также ведущий и заместитель финансового директора Республиканского национального комитета. И все это в дополнение к американцам, которые помогали российской кампании иностранного влияния в 2016 году (и не только). И это еще не говоря о заместителе руководителя предвыборного штаба Трампа и сборщике средств для инаугурационного комитета, которые, как мы увидим ниже, присоединились к Манафорту и тайно лоббировали пророссийские интересы в Украине.

Все это, во многих отношениях, ошеломляет. И все это было совершенно беспрецедентно. Но на этом все не закончилось. Потому что все эти кампании существовали наряду с тем, что впервые в американской истории иностранные режимы могли свободно покровительствовать бизнесу действующего американского президента - и использовать этот бизнес как плацдарм для лоббирования собственных интересов.

На данный момент, спустя всего несколько лет после начала президентства Трампа, мы по-прежнему знаем крайне мало о том, как иностранные режимы, правящие семьи или их олигархические доверенные лица покровительствовали бизнесу Трампа, пока он был президентом, и как это могло повлиять на американскую политику. Большая часть этих сведений носит структурный характер: из-за повальной анонимности в американском секторе недвижимости, где сосредоточена большая часть бизнеса Трампа, мы имеем лишь мизерное представление о том, как режимы использовали такие вещи, как анонимные подставные компании или анонимные покупки недвижимости, чтобы финансировать собственность Трампа во время его президентства и получать доступ к Трампу в процессе. Вот лишь одна поразительная информация: к 2017 году три четверти новых сделок по продаже недвижимости Трампа совершались анонимными покупателями, что позволяло скрыть не только покупателей, но и режимы, с которыми они могли быть связаны. 32

Тем не менее, уже появилось несколько историй и разоблачений, рассказывающих о том, как диктаторы и деспоты обращались к недвижимости Трампа не только для отмывания своих незаконных богатств, но и для того, чтобы попытаться повлиять на его президентство. Мало того, что ряд покупок недвижимости Трампа уже связан с диктаторами и их союзниками, от глав российской организованной преступности 33 до индонезийских клептократов 34 и семей африканских автократов, но следователи Конгресса также обнаружили, что отели Трампа превратились во время его президентства в мигающий маяк для всех и каждого, кто хотел повлиять на его администрацию. 35 Даже из того немногого, что нам пока известно, ясно, что автократии по всему миру во время президентства Трампа стекались в его отели, тратили миллионы в его объектах , стремясь повлиять на самого откровенно транзакционного президента в истории Америки.

Некоторые из тех, кто тратил деньги в отелях Трампа во время его президентства, были знакомыми фигурами, например клептократический лидер Малайзии Наджиб Разак, который помог награбить миллиарды долларов из фонда национального благосостояния страны (и с которым мы познакомились выше). Как выяснили следователи, Разак "свободно тратил" в вашингтонском отеле Трампа, как и вся его малайзийская делегация, - и все это для того, чтобы добиться расположения Трампа и попытаться отвести от себя расследование коррупции Разака. 36

Чтение малазийских расходов, которые занимают более сорока страниц, - это упражнение в абсурдном излишестве. Только на кофе было потрачено около 10 000 долларов, еще тысячи ушли на услуги личных тренеров и обслуживание номеров. Всего за несколько дней малазийская делегация потратила в отеле Трампа сотни тысяч долларов, о деталях которых американское население узнало только после ухода Трампа с поста президента, когда комитет Конгресса получил документы. 37

Но с точки зрения малайзийцев, деньги были потрачены не зря. Несмотря на обвинения в отмывании денег, висевшие тогда над Разаком, Трамп открыл для него Белый дом, прямо поблагодарив его за "все инвестиции, которые вы сделали в Соединенные Штаты". 38 (Вскоре малайзийский суд приговорит Разака к более чем десятилетнему тюремному заключению за отмывание денег и злоупотребление властью). 39

Однако эти малазийские расходы были лишь каплей в ведре тех иностранных богатств, которые хлынули в собственность Трампа за время его пребывания в Белом доме. Как сообщила газета The New York Times, только за первый год президентства Трампа чиновники из таких диктаторских государств, как Саудовская Аравия, ОАЭ и Катар, потратили значительные суммы в вашингтонском отеле Трампа, а еще больше средств поступило от режимов из таких стран, как Китай, Кувейт и Турция. 40 Даже те, кто попал под расследование Конгресса о современной клептократии, не смогли остаться в стороне: нигериец Атику Абубакар, оказавшийся в центре одного из крупнейших на сегодняшний день американских расследований транснационального отмывания денег, также был замечен в вашингтонском отеле Трампа, плывя среди потока других коррумпированных иностранных чиновников, которых привлекло это здание. 41

Все это происходило только в одной собственности Трампа, только в одном городе, расположенном в одной стране, чей сектор недвижимости стал, возможно, самым большим рынком отмывания денег на планете . И несмотря на все сомнительное богатство, потраченное на бизнес действующего американского президента, эти клептократы и диктаторы, очевидно, не совершили никаких преступлений. Вместо этого они прорвались в беспрецедентное в американской истории отверстие: выгребали ошеломляющие суммы из бизнеса президента, не раскрывая ни того, на что они потратили деньги, ни того, на кого они их потратили, ни того, что они надеялись получить от этого - или что они действительно получили от этого. Учитывая, что объекты Трампа строятся и планируются по всему миру, и любой из них, от Азербайджана до Панамы и Казахстана, уже пропитан обвинениями в коррупции, нет причин думать, что вашингтонский отель Трампа был единственным объектом Трампа, которому покровительствовали эти диктаторские режимы.

Напротив, эти отели казались проблеском в потенциальное будущее: как иностранные режимы могут напрямую проводить деньги через кассу действующего американского президента и напрямую покупать влияние в Белом доме, при этом американское население никогда не узнает об этом. Благодаря последующим расследованиям и открытиям нам удалось увидеть лишь мимолетные проблески этой модели. Но эта модель делает другую реальность - то, что Трамп был президентом, окруженным большим количеством тайных иностранных лоббистов, чем любой президент США до него, - гораздо более понятной и гораздо менее удивительной.

В любое другое время любое из этих единичных разоблачений стало бы скандалом, определяющим президентский срок. Но когда они собраны вместе - советники и назначенцы, чиновники и миллиардеры, отели и покупки - и все это завернуто вместе с более широкой кампанией Кремля по вмешательству - это почти слишком много, чтобы принять.

Однако все это было слишком реально. И если в этом цунами иностранного лоббирования и кампаний иностранного вмешательства в 2016 году и после него и есть что-то положительное, так это то, что впервые за почти столетие федеральное правительство действительно отреагировало. Не слишком быстро и не с достаточными ресурсами. Но впервые с тех пор, как Айви Ли пробрался в Берлин, консультируя нацистов по вопросам влияния на американских политиков и аудиторию, правительство США начало серьезно относиться к угрозе бесконтрольных иностранных лоббистских сетей. С приходом Трампа в Белый дом опасность иностранного лоббирования внезапно стала реальностью.

Эта реакция началась вскоре после избрания Трампа, когда секреты российской кампании по вмешательству начали выплескиваться наружу. Флинн, пойманный на лжи следователям о своих беседах с российскими официальными лицами, стал первым падающим домино, уйдя в отставку со своего поста в администрации Трампа в феврале 2017 года. Вскоре после этого, с новыми откровениями о том, как Москва натравливала хакеров и ботов в социальных сетях на американский электорат, Министерство юстиции назначило Роберта Мюллера руководителем расследования российского вмешательства. И Мюллеру и его команде следователей не потребовалось много времени, чтобы понять, что российское вмешательство выходило далеко за рамки фальшивых сообщений в Facebook и напрямую пересекалось с такими фигурами, как Манафорт.

Пока Мюллер расследовал действия России в течение всего 2017 года, Манафорт держался в тени, по крайней мере, на публике. Уйдя в отставку из предвыборной кампании Трампа в августе 2016 года, он держался на расстоянии от избранного президента. Но Манафорт не провел остаток кампании и первые месяцы президентства Трампа в раздумьях или даже сожалея о своих решениях. Напротив, он ухватился за них и запустил очередной виток спирали вопросов и опасений по поводу всех иностранных лоббистских каналов, которые то и дело пересекались с администрацией Трампа.