Инспектор Вест возглавляет расследование

Глава 13 ОБМЕН МНЕНИЯМИ

Роджер даже не знал, радоваться или печалиться, когда он встал с улыбкой навстречу приятелю. Он выставил из кабинета остальных детективов-инспекторов, причем Эдди Дэй подчинился лишь тогда, когда его отозвали в кабинет суперинтенданта.

— Мисс Трэнсом, это мистер Марк Лессинг, — сказал Роджер. — Марк, сомневаюсь, чтобы ты был знаком с мисс Трэнсом.

— Значит, я очень невезучий, — сказал Марк и получил в награду улыбку. Подчиняясь жесту Роджера, он сел на стул у угла стола.

Роджер продолжал:

— Мистер Лессинг мне помогает при расследовании данного дела, мисс Трэнсом. Надеюсь, вы не возражаете, если он послушает?

— Я пришла сюда вовсе не спорить, — сказала Гариэлль. — Я уже говорила, мне хочется объяснить, почему мистер Харрингтон вчера так расстроился, когда вы пришли. Он…

Марк прикрыл глаза и слушал. Роджер мог сделать необходимые выводы. Не то, чтобы Гариэлль Трэнсом надо было многое сказать — Харрингтон столько работал, работа у него очень ответственная. Он нервничает, потому что за последнее время столько людей им интересуется. Опять-таки, дает себя знать недоверие, которое Харрингтон испытывает ко всем директорам «Мечты», включая ее собственного отца. Она не пыталась объяснить причину такой предубежденности, просто заявила о ней, как о факте.

Марк раскрыл глаза.

Роджер сидел, откинувшись на спинку стула, на лице у него было утомленное выражение.

— Мисс Трэнсом, почему вы пришли сюда?

Гариэлль выпрямилась на стуле и коротко ответила:

— Я хочу узнать, почему вы так интересуетесь Харрингтоном, инспектор?

— Потому что он кузен Клода Прендергаста. Вряд ли мне стоит вам перечислять все злоключения Прендергастов.

— Является ли это ответом на мой вопрос?

— Да. Это наша единственная причина. И мы надеялись, что мистер Харрингтон снабдит нас кое-какой информацией. Если есть информация, которую вы нам можете сообщить, мы вам будем в равной мере благодарны.

— А если нет, то, пожалуйста, уходите? — с улыбкой спросила Гариэлль, но было заметно, что она чувствовала себя не совсем в своей тарелке. Пальцы ее теребили перчатки, лежащие на коленях.

Молчание затягивалось. Ни один мужчина не пытался заполнить паузу. Наконец она заговорила более решительно. Сразу было видно, что она приняла какое-то решение:

— Наверное, вам будет интересно узнать, что мы с мистером Харрингтоном встретились совершенно случайно и подружились задолго до того, как он понял, что я — дочь Артура Трэнсома. Я уже пыталась объяснить причину его вчерашнего дурного настроения, но не уверена, что мне известно все. Ответьте мне на следующий вопрос: как вы считаете, над ним нависла опасность?

Роджер пожал плечами.

— Я не могу сказать ни да, ни нет. Нам нужно учитывать все возможности, а это, несомненно, одна из них. Если вас интересует, располагаю ли я какими-то положительными данными о наличии опасности для мистера Харрингтона, я отвечу «нет».

Он помолчал, но по ее глазам было видно, что слова Роджера ее не успокоили. Он удивился и на всякий случай спросил:

— А вы?

— Нет, — ответила Гариэлль, — но я хотела бы знать, почему он так переживает. Понимаете, он не находит себе места. Вы должны были обратить на это внимание.

— Похоже на то, но на основании короткого разговора трудно составить себе мнение. И давно ли он кажется таким обеспокоенным?

— Месяцев шесть.

— То есть со времени смерти Септимуса, — уточнил Роджер.

— Мне думается, это совпадение слишком уж очевидное, чтобы его не заметить, — сказала Гариэлль. — Да, это было примерно в то время, но я сомневаюсь, что есть какие-то основания полагать о наличии связи между этими вещами. Я имею в виду беспокойство Билла и смерти Прендергастов. Он не интересуется людьми «Мечты». Фактически, он их терпеть не может. — Глубоко вздохнув, она добавила: — У него совершенно определенные взгляды на прибыли и мотивы получения прибылей, и ему кажется, что из табака получают слишком много.

— А вы?

Этот вопрос вырвался у Марка машинально. Он не ждал на него ответа и бросил на Роджера смущенный взгляд.

Гариэлль взглянула ему в лицо.

— Для меня папиросы — самая обычная форма промышленности. Но я тоже не интересуюсь «Мечтой», мистер Лессинг. Мои разногласия с семьей имеют чисто личную подоплеку… Мне пора идти. Я уже отняла у вас уйму времени. Инспектор, могу ли я рассчитывать на вас, что вы сделаете все, чтобы обеспечить безопасность моего жениха?

— Да. Но я хотел бы, чтобы вы сказали мне откровеннее, почему вы боитесь за него?

— Не могу, у меня просто дурные предчувствия. Не смейтесь особенно над женской интуицией. И благодарю вас за ваше многотерпение.

Роджер с Марком вместе проводили ее до дверей. Походка у нее была, как у феи.

Когда она ушла, Марк сказал:

— Вот мое представление о женской красоте! Харрингтон настоящий счастливчик… Интересно, сколько времени они помолвлены и помолвлены ли они вообще?

— Узнаем, — сказал Роджер.

— Надеюсь, ты не собираешься перемывать все грязное белье этой девушки? Долго ли она сидела у тебя до того, как я появился?

— Это-то мы узнаем… — повторил Роджер, отвечая на свои мысли. Потом, спохватившись, сказал: — Ты слышал все, что стоило слышать. Ну, и какое же у тебя впечатление?

— Что я мог понять? Она беспокоится за Харрингтона, не знает, в какой мере он причастен, ей хотелось подчеркнуть, что он не был в хороших отношениях с ее семьей и деятелями «Мечты» в целом, но тут она немного перестаралась. Она пыталась внушить, что его расхождения с «Мечтой» проистекают из альтруистических и моральных соображений, но в действительности там имеется нечто более глубокое. Ну и потом, не считая того, что она хотела направить нас по ложному следу, она солгала по меньшей мере один раз.

— Об их случайной встрече?

— Есть же пределы совпадениям.

— Конечно, сейчас мы не можем ни в чем быть уверенными. Пока меня больше всего интересует, что заставило ее придти ко мне. Ведь не могла же она рассчитывать на то, что я заговорю?

Через окна донесся бой Большого Бена.

— Четверть второго. Пойдем перекусим, и ты сможешь мне рассказать, чем был занят сам.

— Я явился жертвой в главе, повествующей о несчастных случаях, — заявил Роджеру Марк. — Что ты сделал по поводу последнего убийства в Делавар-Виллидж?

— Мистера Мак-Фоллена? Я не слышал ничего нового.

— Нет, не Мак-Фоллена, а неизвестного.

Роджер искоса посмотрел на него.

Марк замер, подняв ногу для очередного шага, потом покачал головой и сказал, что считает такую скрытность Лэмпарда воистину непонятной.

Они вышли в холл, но тут их догнал сержант. В руке у него был запечатанный конверт для Роджера, а по лицу было видно, что он чем-то страшно озабочен.

— Это письмо пришло вам из Гилдфорда, сэр, ранним утром. С нарочным.

— Как рано? — спросил Роджер.

— Около девяти часов.

— Тогда почему я раньше об этом не услышал?

Сержант проглотил слюну:

— Его положили по ошибке в одну из других корзин, сэр, и отправили в дивизион. Ну и только что вернули. Моя вина, сэр. Сегодня за почту отвечаю я.

— Олл-райт, идите!

Роджер с Марком вернулись в кабинет.

Это было длинное и подробное заявление о происшествии близ Ю-Хауса, к которому были приложены показания, подписанные Поттером, Трэнсомом, Виддисоном и Хотебаем. В приписке сообщалось, что Марк подтвердил точность сведений. В конверт была вложена фотография убитого, к Ярду обращались с просьбой помочь установить его личность.

— Этот негодяй сержант! — в сердцах воскликнул Роджер. — Я… но послушай, Марк, что ты знаешь обо всем этом?

— Я смогу тебе кое в чем помочь, и в отношении личности этого парня тебе не стоит беспокоиться. Я уже все выяснил. Еще вчера вечером, но не хотел говорить, чтобы развязать себе руки и первому поговорить с Харрингтоном.

Он рассказал обо всем, тем самым дополнив рапорт Лэмпарда. Роджер прервал его всего раз, спросив:

— Выходит, Харрингтон не в восторге от Андерсона?

— Нет. Но я не уверен, что это нам что-то дает. Не забудь, что Харрингтон всю ночь проработал на фабрике.

— Так тебе сказали по телефону, но ведь он мог туда приехать когда угодно среди ночи.

Роджер нажал на звонок.

Сразу же вошел сержант Слоун, громадный, неуклюжий, напоминающий своими движениями слона.

— Слоун, попробуй проверить, работал ли этой ночью мистер Вильям Харрингтон у себя на фабрике, — распорядился Роджер, — когда он туда пришел и когда ушел. Фабрика расположена…

— Мне адрес известен, благодарю вас, сэр, — сказал Слоун.

Роджер подтянул к себе телефон и вызвал Гилдфорд. Лэмпард ушел завтракать, но на месте оказался сержант Вейд. Роджер сообщил все, что ему было известно о личности убитого.

— Да, мистер Вест, мы знаем. Только что нашли кое-какие бумаги, удостоверяющие его личность. Они валялись в канаве неподалеку от того места, где его убили. Я подготовил рапорт мистеру Лэмпарду и передам, как только он вернется к себе.

— Прекрасно. Передайте ему, что я еду к хозяину Андерсона.

Он повесил трубку, нахлобучил шляпу и насмешливо посмотрел на Марка:

— Так-так, бумаги, удостоверяющие личность убитого, были найдены в канаве… Интересно знать, как птичка их туда занесла? Пойдем перекусим.

— Сегодня моя очередь платить, — негромко сказал Марк.

— Несомненно!

Роджер хранил молчание, пока они не выпили по кружке пива в баре на Кэннон-Роуд. Тут он заметил:

— Харрингтону не нравятся Прендергасты — и смотри, что с ними случилось. Харрингтону не нравится Андерсон, и…

— Я видел, что с ним случилось, но я не верю, что Харрингтон приложил к этому руку.

— Надеюсь, что нет. Понимаешь, против него накапливаются косвенные улики. Меня интересует, хороший ли он стрелок?

— Такие кочевники, как он, обычно дружат с огнестрельным оружием…

Обмен мнениями продолжался.

Роджер рассуждал вслух:

— Мы считаем само собой разумеющимся, что Поттер присматривал за Эйбом, ну а что в отношении Андерсона? Было ли нападение на Поттера настоящим или для отвода глаз? А если подлинным, какие были у Андерсона основания до такой степени ненавидеть Поттера?

— Знаешь, если это и была инсценировка, то все было здорово продумано. Поттер не растерялся в такой степени, как Трэнсом. Он среагировал очень быстро, не стал дожидаться неприятностей. Нет, если бы я не закричал, быть в голове Поттера огромной дыре… Знаешь, поеду-ка я к Моргану.

Роджер посмотрел на часы.

— Половина третьего. Пора двигаться… Скоро Джанет будет дома. С ней все благополучно, все олл-райт. Зачем тебе понадобился Морган?

— Он говорил мне о незнакомых лицах, которые наведывались к Поттеру.

Марк добрался до конторы Моргана через четверть часа. Пеп, как обычно, сидел на уголке стола машинистки, болтая ногой в идеально начищенном ботинке. Он что-то диктовал с неимоверной быстротой и жестом велел Марку помолчать, пока не закончит.

— Приготовьте и отошлите это как можно скорее, — распорядился он. — Они хотят это использовать утром в суде, а защитнику нужно несколько часов, чтобы все это переварить, прежде чем он начнет свою речь.

Он ослепительно улыбнулся Марку:

— Алло, мистер Лессинг, как вы сегодня себя чувствуете?

— Добрый день, — отозвался Марк, когда его привели в меньшее помещение.

— Правильно… Так вот, мистер Лессинг, я совершенно ничего не хочу знать из того, что случилось уже после моего отъезда. Ничего, прошу вас. Мы попали в двусмысленное положение, я вовсе не хочу промочить ноги, если можно так выразиться…

Его улыбка стала еще приветливее:

— Чем могу быть полезен?

— Когда вы можете связаться со своим человеком, который вел наблюдение за домом Поттера? Я хочу знать, не может ли он опознать этого парня?

Он достал из кармана фотографию Андерсона.

Морган из какого-то заднего ящика вытащил портфель для бумаг, из которого достал несколько небольших снимков и протянул их Марку.

— Мой человек сделал моментальные снимки «Лейкой». Здесь не только ваш парень, мистер Лессинг. Посмотрите сами.

Марк взял карточки и буквально замер от изумления.

Кое-кого он не знал в лицо, но накануне среди визитеров Поттера были и Андерсон, и Гариэлль Трэнсом.

— Сюрприз, верно? — спросил Морган. — Я так и подумал. Вчера я побродил по Кингстону и видел, как эта очаровательная леди была в гостях у Харрингтона. А после этого, сверившись со снимками, выяснил, кто она такая. Именно поэтому я посоветовал вам съездить к Харрингтону. Мне сказали, что она пробыла у него всю ночь, и я решил, что вы застанете их вместе. Своеобразное положение, мистер Лессинг, верно?

— Да, Пеп, «своеобразное» — подходящее слово. Кстати, вы не в курсе, Харрингтон умеет стрелять из винтовки, а?

— Первоклассный стрелок, — сразу же ответил Морган. — Узнал я это от одного из его работников. Харрингтон — член Внутренней Гвардии, в тире упражняется при любой возможности. Скажу вам еще кое-что. Поттер и Трэнсом и с метра промахнулись бы, а вот Виддисон и Хотебай — великолепные стрелки, снайперы. Я не сомневался, что рано или поздно, но вы зададите мне эти вопросы, поэтому сегодня все проверил.