Инстинкт убийцы

ГЛАВА 10

На посадочной площадке Джессику и Д. С. задержал посыльный, сообщивший, что их обоих будут «сопровождать» специалисты из ИПВС, Института Патологии Вооруженных Сил.

И Джессика, и Д. С. были огорчены не только задержкой, но и явным вмешательством в это дело специалистов из ИПВС. Лучшие годы своей жизни отец Джессики отдал сотрудничеству с ИПВС, исколесив со своей семьей весь земной шар, когда его отправляли в то или иное место. Это было необходимо, потому что он являлся единственным медицинским экспертом в ИПВС. И с тех пор ситуация ничуть не улучшилась. Всем было известно, что большинство медиков, работающих в ИПВС, во время вскрытий оказывались совершенно бесполезными и беспомощными, однако, Освальд Коран представлял яркое исключение из этого правила. Работу медицинских экспертов ИПВС можно было сравнить разве что с юным музыкантом, который едва выучил ноты, а его уже отправляют в Карнеги Холл исполнять концерт Моцарта.

Военные патологи обладали гораздо более скудным запасом знаний, нежели их коллеги, работающие в клинике, они были далеко не такими опытными и компетентными специалистами, как Джессика и Д. С., но, несмотря на это, оказались тут как тут, нагрянули, словно пара сторожевых псов, чтобы наблюдать за их работой! Именно специалисты ИПВС так неумело провели вскрытия после убийств двух Кеннеди. Их форма выглядела гораздо лучше их удостоверений.

Джессика в отчаянии попыталась связаться с Отто, чтобы выяснить причины столь жесткого контроля, но секретарша Отто сообщила, что его вызвали в госпиталь Бетесды к жене.

Прибыли два сотрудника ИПВС, и один из них ясно дал понять, что он будет ответственным в этой поездке, приказав другому отправляться с Д. С. Капитан Лайл Касим представился сам, а потом представил лейтенанта Джеймса Форсайта, они оба были военными патологами. Касим, худощавый и темноволосый, а Форсайт, светловолосый и грузный.

— Нас не предупредили, что вы летите с нами, — решительно заявила им Джессика. — Фактически, за эти эксгумации отвечаю я, доктор Касим.

— Ваше начальство связалось с моим, — ответил тот. — И поэтому мы здесь.

Самолет стоял на посадочной площадке. Им с Д. С. хотелось добраться до места пораньше, чтобы немного отдохнуть перед предстоящей изнурительной работой. К тому же, приходилось помнить и о некоторых финансовых сложностях. Могильщики прибудут на кладбища Айовы и Парижа, штата Иллинойс, в полвосьмого утра, наиболее приемлемое время, поскольку плата могла быть сведена до минимума, если в один и тот же день производили вскрытие и успевали отправить тело назад на кладбище. Плата за хранение трупа и труда могильщиков была значительной. К тому же, эксгумация всего за один день причинит все же меньше страданий семьям умерших.

Эксгумация тела, пролежавшего в земле десять лет или десять дней, представляла собой чрезвычайно драматическую и тяжелую ситуацию. Большая часть эксгумаций проводилась спустя несколько недель после смерти, в случае, если в вопросах о причине смерти возникали новые обстоятельства. Эксгумирование влекло за собой не только вскрытие могилы, но и нанесение новых ран: физических — умершему, моральных — живым. А это отнюдь не приветствовалось. Вскрытие могил проводилось только с разрешения родственников умерших, по решению суда и в присутствии представителей правосудия. Джессике и Д. С. придется столкнуться со многими трудностями, а теперь к ним прибавились еще и Касим с Форсайтом, которые будут во все совать свои носы.

— Мы тоже действуем по приказу, — заорал капитан Касим, стараясь перекричать шум транспортного самолета.

— Вы, между прочим, пользуетесь военным оборудованием, — прокричал Форсайт, которого Джессика решила игнорировать вообще.

— Ладно, — ответила она Касиму, голос ее был едва слышен из-за шума работающих двигателей самолета, — но вы и доктор Форсайт не должны забывать, кто отвечает за все это, ясно?

Прежде, чем проститься с Д. С., девушка постояла с ним минутку и сказала, чтобы он не боялся Форсайта, поскольку за это дело отвечает ФБР, а значит, командовать парадом должен он.

— О, Господи, — простонала она. — Нам и так придется ходить на задних лапках перед местными властями, а тут еще эти недоделки. Зачем, интересно, это понадобилось Отто?

— Разве он недостаточно доверяет нам? — поддержал Джессику Д. С., который тоже сильно огорчился.

— Лишние люди вряд ли облегчат работу при эксгумации.

Оставив Д. С. с этой мыслью, девушка помахала ему на прощание и поспешила к своему самолету. Взойдя на борт, она встретилась взглядом с темными задумчивыми глазами Касима. У него была темная кожа, щегольские усики и проницательные черные глаза. И если бы Джессика не была так рассержена из-за появления этого человека, он показался бы ей настоящим красавцем.

— Что здесь такого плохого, если мы немного поможем вам, доктор Коран? — спросил Касим.

— Я не нуждаюсь ни в чьей помощи. Да известно ли вам, сколько человек в Айове изъявят желание оказать свою помощь? Нет, я просто уверена, что ничья помощь мне не понадобится.

— Сколько эксгумаций на вашем счету?

— Я принимала участие в нескольких.

Он кивнул.

— Ах, да, под руководством доктора Хоулкрафта в Бетесде и вашего отца.

— Вы правы. А на скольких эксгумациях присутствовали вы? — девушку удивила осведомленность этого человека о ее прошлом.

— Этот случай будет вторым.

— Вторым у вас. А у Форсайта?

— Он столкнется с этим впервые.

— Впервые!

Касим пожал плечами.

— Мы здесь скорее для того, чтобы набраться опыта, и я вовсе не собираюсь брать на себя руководство делом. Я здесь, скорее, как студент.

— В таком случае вас ждет глубочайшее разочарование. У меня не будет времени посвящать вас во все детали этого убийства, останавливаться, чтобы объяснять вам…

— Для меня будет вполне достаточно наблюдать за вашей работой, доктор Коран, уверяю вас.

Его лесть была слишком явной, чтобы в нее можно было поверить. Джессика сказала:

— Вас может ожидать разочарование, доктор.

Касим посмотрел на девушку, когда самолет медленно оторвался от земли.

— Что вы хотите сказать?

— У нас будет скорее всего пятнадцать, от силы двадцать минут на работу с трупом. Этого вполне достаточно для того, ради чего я лечу в Айову.

— Но я думал, это будет полное вскрытие.

— Очевидно, вас неправильно информировали.

Джессика замолчала, притих и ее спутник.

Перелет в Айову обещал быть долгим.

В Айове их встретила кромешная ночь, казалось, весь мир провалился в черную зияющую пропасть, и Джессика чувствовала себя от этого чрезвычайно одинокой. Касим пригласил ее поужинать с ним, но девушка отказалась, сославшись на головную боль и множество работы с документами. Джессика поужинала в номере, куда ей принесли довольно невкусную холодную еду, после чего и сам номер стал казаться самой настоящей тюремной камерой. Она никого здесь не знала. Она ничего не знала о городе, окруженным со всех сторон кукурузными полями.

Джессика вспомнила, что хотя Джанел Макдонелл выросла в Айове, и родители похоронили ее здесь, но ее труп обнаружили на маленькой ферме по названию «Маршалл», расположенной к югу от города. Тело девушки нашли в трейлере, где она жила, стоявшем неподалеку от шоссе. Труп свисал с потолка, горло было перерезано. В отчете по вскрытию, подписанном тремя специалистами, один из которых был судебно-медицинским экспертом, говорилось, что смерть наступила в результате ужасной рапы на горле. Девушку убили в другом месте, после чего перенесли в трейлер, поскольку на месте преступления фактически не оказалось крови. Ознакомившись с материалами дела и подумав об убийце Коуплэнд, Джессика была абсолютно уверена, что Джанел Макдонелл убили в этом трейлере.

Джессика знала, что врачи Айовы вряд ли отнесутся по-доброму к ее слишком уж откровенным вопросам относительно их находок. Эксгумация после убийства, определенные детали которого все еще оставались под вопросом, равносильна тому, что специалистам, производившим вскрытие, с вызовом бросали в лицо перчатку. Утром ей придется сцепиться с ними, да еще с Касимом. Она должна выспаться, чтобы хватило для этого сил, и Джессика попыталась выбросить из головы все тревожные мысли.

Но, прежде, чем отправиться спать, девушка задумалась, зачем к ним с Д. С. приставили этих парней из ИПВС. Она набрала личный номер Отто, но услышала лишь голос автоответчика.

Джессика также попыталась дозвониться до Д. С. через полицию Иллинойса, но тоже безрезультатно. Плохая связь и постоянные помехи на линии привели к тому, что девушка поругалась с полицейским диспетчером в Париже. Спать она отправилась с тревожными мыслями о Д. С.

И все же, Джессика испытывала удовлетворение. И было от чего. Ей, в конце концов, удалось попасть туда, куда она хотела, она договорилась, что эксгумацию будет проводить ранним утром. Все это было трудным делом, но, отнюдь, не невозможным. Со всеми, более или менее ответственными чиновниками города, округа и штата еще раньше договорился Баутин. Местная полиция оказалась вежливой и предупредительной, даже чрезмерно, и проследила, чтобы Джессику с комфортом доставили в гостиницу. Баутин в буквальном смысле слова вымостил перед ней дорогу. И ей оставалось лишь пережить завтрашний день, обещавший быть трудным, забрать то, за чем она приехала сюда, и вернуться в Квонтико.

Джессика подумала о побуждениях Касима и его приказах. Она размышляла об исчезновении Отто. Потом ее мысли вернулись к Д. С. и Форсайту с его совиными глазами, которые отправились в южный Иллинойс. Даже во сне она продолжала думать об этом.

Прибыв в маленький городок Париж штата Иллинойс, Джон Сорп был готов передушить всех подряд. У него абсолютно ничего не получалось. Баутин не только не подготовил местные власти к его приезду, а в действительности, напротив, все вышло так, что они оказались неправильно информированными. Когда прибыл Джон, эксгумация уже шла полным ходом, и ему пришлось посреди ночи мчаться на кладбище. Баутин или слишком запугал местные власти, или слишком разозлил их, но они решили, что будут или помогать слишком рьяно, или не будут помогать вообще. В любом случае, результат был один и тот же.

И проклятый «помощник» Форсайт не отставал от Д. С. ни на шаг. На кладбище ярко горели прожекторы, и возникающие от этого мрачные танцующие тени, появлялись то тут, то там на надгробиях. Громкие раскаты грома и ослепительные вспышки молний заглушали громкий рев экскаватора. Мелкий, моросящий дождик мало-помалу перешел в настоящий ливень. Никто не позаботился о том, чтобы узнать прогноз погоды. Но вот показался гроб с останками Мелани Трент. И единственным удачным моментом оказалось то, что гроб был целым и невредимым. Но и эта удача оставила их, когда тяжелая надгробная плита, покоившаяся в ковше экскаватора, неожиданно заскрежетала и обрушилась на гроб, заставляя всех невольно вздрогнуть от ужаса.

— Сукин сын! — заорал Д. С. на экскаваторщика.

— Ради Бога, скажи, как долго ты уже раскапываешь могилы?

Форсайт попытался утихомирить Д. С. и оттащить его от экскаваторщика, который вылез из своей машины, чтобы ответить на оскорбления Д. С. Только форма Форсайта и вмешательство шерифа округа помогли успокоить накаленную обстановку на кладбище.

— Вы выбрали наиболее идиотский способ эксгумирования! И если мы раздавили тело, это ни к чему хорошему не приведет, клянусь Богом!

Мужчины принялись сдвигать бетонную плиту с гроба, от поврежденного дерева посыпались большие щепки, и в гроб, остававшийся сухим с декабря, стали падать капли дождя.

— Переложите ее на катафалк! — закричал владелец похоронного бюро своим рабочим, когда те, наконец убрали бетонную плиту.

— Подождите, кто там, Лем! Стэнли! — закричал шериф. — О, всемогущий Боже!

Услышав эти слова, Д. С. бросился и шерифу и взмолился:

— Что? Теперь что не так? Почему мы должны ждать?

— Это не она.

— Что?!

— В этом гробу не Мелани Трент.

— О, Боже, нет, — простонал Д. С. — Ваши люди вырыли не ту могилу?

— Нет, нет, это ее могила, ее надгробная плита, — ответил шериф. — Но тело не ее.

Д. С. бросился к владельцу похоронного бюро.

— Кто отвечает за это? Где, черт возьми, похоронена Трент?

Снова вмешался Форсайт и попытался слегка успокоить Д. С.

— Мы найдем ее. Нужно просмотреть регистрационную книгу кладбища. Скольких людей могли похоронить здесь в тот же день, что и эту девушку? Мы просто отправимся к той могиле и…

Дождь поливал их так нещадно, и струи его обрушивались с таким шумом, что Форсайт был вынужден кричать, чтобы его услышали.

— Утром, шериф, при дневном освещении, черт побери! Мы ничего не сможем сделать в этой кромешной тьме. Выкопайте тело Мелани Трент и доставьте его в морг городской больницы к девяти часам утра.

— Я сделаю все возможное, — произнес шериф так спокойно, словно заказывал в ресторане завтрак.

Встречи с родственниками умершей и местной полицией были неизбежны, но никто не собирался этому посодействовать. Д. С. встретился с местным коронером и патологом, который казался таким же злым и раздраженным, как и семья убитой, назвавшая Джона «человеком, греющим руки на бесчеловечном поступке и ужасных страданиях семьи».

Джон чувствовал себя самым настоящим злодеем, и Форсайт, убедившийся в подобном отношении властей, пытался уверить их, что сам он прибыл по распоряжению определенных органов и постарается поддерживать внешние приличия этого непристойного дела. А Джону больше всего на свете хотелось как можно скорее получить то, зачем он сюда приехал, и покинуть этот чертов городок.

На следующий день, практически, не сомкнув ночью глаз, Д. С. встал рано утром и, поймав такси, отправился на кладбище, оставив Форсайта мирно спать. Джон, не желавший больше никому доверять, хотел лично проследить, чтобы из земли извлекли нужный ему гроб. Он был слегка удивлен, когда увидел, что работа на кладбище уже кипит. Как раз в этот момент из могилы доставали второй гроб. Для этой цели огромным экскаватором вырыли яму значительных размеров. Когда поднимали второй гроб, среди горстки людей, настоявших на своем присутствии, прошел шепоток. Никто не позвонил Джону, чтобы он приехал, но все в Париже знали, что сейчас происходит на кладбище, за исключением, разве что, Форсайта.

В толпе стояли родители и другие родственники убитой. Ночью их здесь не было. Но теперь они выстроились у могилы, словно маленькая армия. Это было в высшей степени неправильно, но дело происходило в очень маленьком городке. Если в каком-то уголке земли и жили ксенофобы[20], то скорее всего, здесь, в Париже, штат Иллинойс. Жители этого городка не любили чужаков и говорили так, будто все они были из Кентукки.

Гроб опустили на ожидающий его катафалк, и люди закричали:

— Это несправедливо! Негуманно!

— Господи, человек, неужели у тебя нет своих детей? Неужели?

У Джона не было детей, но он понимал, что потеря ребенка для родителей — самое страшное горе… А когда похороненного ребенка тревожат, открывают гроб и извлекают останки… Не мудрено, что эти люди считают его вурдалаком и кладбищенским вором.

Но Д. С. во что бы то ни стало должен получить то, за чем прилетел за тысячу миль. Он отвезет это Джессике и Баутину, он сделает это, потому что от этого зависит исход их дела.