Инструктор-попаданка в мужской военной академии

Глава 17

Процесс пошел и был необратим. Берт целовал меня, спускаясь губами к шее, а потом и к ключицам, медленно оглаживая тело руками, но так и не забрался пальцами дальше ткани платья — не решался или ждал разрешения.

А времени на прелюдии не было.

— Быстрее, они могут явиться в любой момент, — шептала, — мы должны сделать это, а после ты наденешь на меня этот браслет.

Мужчина на секунду отстранился и кивнул. Капельки пока стекали по его лбу, он быстро вытер их запястьем и подвинул меня немного в сторону, тоже забираясь на массивный стол.

Берт стянул с меня одежду сам, нашептывая что-то несуразное про женские тела и персики. С него майку и штаны было снимать труднее — ткань прилипла к ранам и засохшей крови. Но несмотря на все препятствия, мужчина был возбужден, то и дело нервно облизывал губы, а в глазах сверкал огонек, какого там раньше не было.

Я перевернулась на живот и встала на четвереньки.

— Быстрее, Питер их надолго не задержит!

Мужчина возился недолго — прижался сзади и комнату озарил его сдавленный стон, я почувствовала удивительную волну удовольствия, укутывающую тело в жаркий кокон. Все не закончилось несколькими толчками, но я потянулась к браслету и быстро всучила его в руки любовнику, подставив запястье.

Попав с третьего раза, он все же застегнул украшение на моей руке, хотя больше был занят другим процессом.

Времени у нас действительно было мало, но мы уложились! Последние несколько движений, сотрясание тел — мы скатились со стола и на негнущихся ногах стали быстро поправлять одежду. Одышка была такая, будто пробежали пару километров.

Берт пригладил мои волосы и довольно улыбнулся, подняв большой палец вверх.

Через минуту в коридоре послышался топот множества ног и дверь с ноги открылось, по инерции ударяясь о стену.

Гвардейцы обступили со всех сторон в считанные секунды профессионально и без лишних промедлений. В проеме двери стоял растерянный Питер. Кажется, его не тронули, но один бог знает, чего ректору стоили эти десять минут нашего с Бертом уединения.

— Рин Воркс, идете с нами, — холодно припечатал главный, кажется, мое задержание проводил тоже он.

Брюнет с каменным лицом и равнодушными глазами.

— Он никуда не пойдет, — вскинула голову, задрав нос к потолку и подняв руку, помахала ею перед моськами гвардейцев. Четыре браслета радостно зазвенели, раз и навсегда одаривая меня статусом новогодней ёлки.

— Он находится под юрисдикцией императорского суда. Пока дело не решено, женится запрещено, — проговорил главный и выдал эмоцию раздражения.

— Рина Урсула тоже исполняет решение суда, — донеслось со стороны двери, говорил Питер, — ей нужно найти четверых знатных мужей, а насколько мне известно, Воркс походит из обнищавшего рода аристократов. И входит в список претендентов в мужья.

Гвардеец поморщился, а у меня в душе поднялась волна удовольствия, но уже не физического.

— Все верно. Что же, завтра он должен явиться на суд к девяти утра, — пробубнил блюститель закона, склонился прощально и вышел, позвякивая доспехами, его подопечные гуськом поплелись за ним, выстроившись в ровную шеренгу.

— Ху-ух, пронесло, — выдохнула я, плюхнувшись в кресло.

Сердце все еще испуганно громыхало, но уже замедлялось.

— А теперь ведите своего нового мужа к лекарю, Урсула, — надо мной склонился ректор, скрестив руки под грудью.

— Но Питер!

— Быстро!

Вскочив со стула, скривилась и бросила на вредного мужчину самый недовольный взгляд из своего арсенала. Ему было все равно. Ректор стал поднимать с пола бумаги, отряхивая их от пыли. Весь увлекся своими писульками!

Взяв Берта за руку, потащила в коридор и специально громко хлопнула дверью кабинета. А потом открыла и еще раз хлопнула, чтобы точно проникся моим радушным настроением.

Ощутила нежное поглаживание по плечу, пока пыхтела под дверью этого сноба, пуская из ушей пар.

— Не злись, — шепнул возле уха Берт и мурашки побежали по телу.

И то правда. Ну подумаешь, не нравлюсь какому-то там Питеру, на нем свет клином не сошелся! Я не злопамятная, но запомню!

К лекарю в кабинет заходила уже как в отчий дом, он как раз проводил плановый осмотр Сигурда. Оттар спал в кресле у окна, на подоконнике рядом с ним лежала пачка сигарет, а Ивар куда-то запропастился.

— Рин Персиль, — окликнула врачевателя, улыбаясь во все тридцать два, — а я вам нового пациента привела.

Лекарь от звука моего голоса тихонько вскрикнул и едва не сбил ногой чемоданчик с медикаментами, что стоял у кушетки. А когда повернулся — и вовсе схватился за сердце. Маленькие глазки забегали, изучая раненного, что стоял рядом, доверчиво сжимая мою руку.

— Да что же она с вами делает, мужчины! — психанул старик, вскочив на недлинные ножки, — вы не должны этого ей позволять! — пододвинув стул ближе, встал на него и теперь казался бы внушительнее, если бы не гномья бородка, — женщин мало, но хватит терпеть этот беспредел!

— Так это ж не я! — воскликнула возмущенно.

— Ой, а кто? — пискнул испуганно лекарь, в секунду оказавшись на полу, — я просто в последний ваш визит слышал из кабинета стоны боли Сигурда.

Все молчали. Сигурд покраснел, Берт ничего не понял, а проснувшийся Оттар тихо ржал.

— А-а-а! Понял, — протянул лекарь как-то растерянно, — воспитательные меры.

— Да, — проскрежетала сквозь зубы, едва сдерживаясь, чтобы не пуститься в бегство, — мне бы еще рина Питера наказать, вообще идеально было бы.

Персиль прошаркал ближе и показал пальцем, чтобы склонилась. Я нагнулась, и он зашептал:

— В качестве извинения могу предоставить вам первоклассный морфий. Рин Питер будет спать, как убитый. Вы все успеете!

И я призадумалась. Хорошенькая такая была бы свинья, подложенная ректору, если бы получилось женить его на себе вопреки всему. Он бы раз и навсегда усвоил, что я способна получить все, чего хочу.

А его я хочу! Как и посмотреть на выражение лица сноба, когда очнется уже женатым. И не на ком-то, а на мне! По-моему, перспектива очень неплохая. Девушка-то я видная.

Но отказываюсь! Слишком устала за эти дни. Иссушена морально и физически. А Питер уж очень жаждет остаться холостяком. Кажется, я ошиблась и совершенно его не интересую. Та фраза, брошенная в душевой — либо ошибка, либо насмешка. Хотя одно не исключает другого.

Да, проблема оставалась. У меня три знатных мужа и Грей. Но неужто родословную каждого из мужчин будут изучать до седьмого колена с лупой у лица? Может и пронесет. В конечном счете, Грей учитель. Уважаемый человек. Вдруг получится убедить суд, что его слова тоже можно учитывать?

Рин Персиль обработал раны рыцаря и отпустил, наказав прийти завтра с самого утра. Берт таскался за мной хвостиком, как неприкаянное привидение. Мужчина не знал куда податься и со стороны его поведение выглядело, как у новорожденного звереныша, что принял за маму первый увиденный движущийся объект.

Я решила, что пока несу за него ответственность.

В комнате нас ждал Бастиан. Не успела я переступить порог, как мужчины сцепились, повалились на пол, поднимая пыль с не чищенного ковра — только лоскутки тканей летели во все стороны.

— Эй! — взвизгнула я, — прекратите!

— Это сбежавший преступник, Урсула, беги, позови кого-нибудь!

— Он не преступник!

— Леди, это тот самый, что задержал меня, а потом приказал своим людям заняться мной! — шипел Берт, пытаясь провернуть захват руки дознавателя.

— Прекратите! Бастиан, Берт!

Мужчины нехотя расцепились, нахохлившись, как петухи. Бастиан подскочил, закрывая меня спиной от рыцаря и оттеснил в сторону.

— Он теперь мой муж, можешь не волноваться так, — похлопала по плечу мужчины, показав новый браслет на запястье.

— Ты что, сдурела?! Лучшего варианта не нашлось? Ты должна была соблазнить Питера, а не убийцу!

— Он не убийца, Бастиан. Он такой же, как я.

Дознаватель удивленно выгнул брось и повернулся к Берту, рассматривая с головы до пят.

— Что это значит?

— Берта тоже занесло сюда с другого мира. Подозреваю, это произошло в один день, вместе со мной.

Сам Берт удивленно на меня покосился, но промолчал.

— Мы выследили его в хижине, в которой последний раз свидетели видели сбежавшего садовника. Как возможна такая подмена?

— Меня подставили, — буркнул недовольно Берт, сложив руки под грудью.

Вечер проходил в напряжении. Мужчины волком переглядывались, но рукоприкладством больше не занимались.

Оказалось, Бастиан за день успел сгонять в город и прикупил для меня закрытое балахонное платье и шляпку с плотной и длинной вуалью, которую реальнее было бы назвать шторкой. Я примерила, и сама себя в зеркале не узнала. Безликая моль.

— Мне больше нравился ваш прошлый наряд, — с сомнением протянул Берт, устроившийся на кровати, уплетая пачку крекеров, купленных в буфете.

— Согласен. В этом ты выглядишь, как обычная женщина. А ты не такая.

— Спа…

— Тебе бы больше подошла смирительная рубашка.

— Бастиан!

— Что? — мужчина развел руками, — только от меня узнаешь правду.

После занятий наведался Грей, с сомнением в голосе поздравил меня с прибавлением в семье и ушел к себе сославшись на то, что нужно готовить вопросы к завтрашней контрольной.

Спать уложила мужчин на полу, а сама устроилась на кровати, решив в кой-то веке выспаться. Завтра ответственный день — решается моя судьба. Я переживала, но уже не так сильно, как в первые дни пребывания в этом мире. Угроза смерти над головой теперь не нависает.

Проснулась еще до восхода солнца и на душе было гадостное предчувствие.

Мужчины сопели, уткнувшись лицами в подушки. Берт что-то бормотал про маму сквозь сон.

На душе было нехорошее предчувствие. Тревожно. Невыносимо захотело выйти подышать на свежий воздух. Внутреннее чутье подгоняло.

Собравшись, выскочила в коридор. Еще слишком рано, все должны были спать, но со второго этажа доносились смутные голоса. Атмосфера стояла напряженная. Я направилась туда. С каждым шагом сердце стучало все громче.

Выглянув из-за поворота, заметила фигуры, двигающиеся в сторону, противоположную от кабинета Питера. Они о чем-то переговаривались, но разобрать слова было сложно. Я только поняла, что один из них, скорее всего, студент в форме, а второй — в плаще.

Сразу вспомнились все слова о том, что преступника часто видели в черном балахоне.

Первой мыслью было побежать за Бастианом, но драгоценные минуты могли быть утеряны. Перебежками я отправилась за ними, стараясь держаться на достаточном расстоянии.

Двое вышли на крышу и прикрыли за собой дверь. Выждав с минуту, я открыла щелочку и пыталась рассмотреть, что там творится. Ветерок ударил в лицо. Нехорошее предчувствие только крепло.

Солнце как раз начало восходить и на улице постепенно становилось светло. Человек в плаще стоял ко мне спиной и ветер трепал его плащ. Он сделал шаг в сторону и стало видно второго — это Ивар. Он повернулся спиной к краю крыши. Что-то говорил, но свистящий ветер не давал разобрать слова.

Человек в балахоне сделал шаг вперед, оттесняя студента к краю крыши. Из-под подола плаща показалась небольшая нога в сапожке. Ребенок? Нет. Скорее женщина.

Нет-нет-нет!