Интересное проклятие (часть 2)

Глава 2. Скучная победа

Пофирайос решил не упускать прекрасную возможность развить успех, через два дня, когда его легионеры хорошо отдохнули, он снова начал решительное наступление на отряды степняков, но в отличие от прошлого раза в сражениях принимала участие кавалерия, которую удалось полностью сохранить. Нужно отдать должное стратегическому гению консула, он сумел так организовать наступление, что степняки ничего не могли сделать, все их попытки преломить ход ведения военных действий натыкались на слаженные действия легионов. Но то, что в одном случае было благом, в другом случае обернулось неприятностью, степняки, чувствуя, что потеряли инициативу стали уклоняться от битв, используя пока еще имеющиеся возможности маневра. Прижать их и вынудить принять бой пока не получалось, численность кавалерии для этого была явно недостаточна.

– Вот сейчас бы нам очень пригодились баронские отряды под командованием герцога, – посетовал Пофирайос, – кстати, как там у него дела? Удалось удержать позиции в «горлышке»?

– По последним данным, которые поступили от его светлости, – тут же включился начальник разведки, – они держали оборону на последнем рубеже. Судя по тому, что больше сообщений не было, были вынуждены отступить на перевал. Вообще удивительно как им удалось отбивать атаки в течение десяти дней. Мы рассчитывали максимум на два дня.

– Да, тут вынужден признать, что герцог Антонадо хорошо умеет командовать, – согласился консул, – даже представить себе не могу, как он смог столько времени сдерживать двадцатикратное преимущество неприятеля. Надеюсь, он все же сумеет остановить отряды степняков на перевале.

– Смею предположить, степняки в гиблые земли не пойдут. – Включился в обсуждение один из центурионов. – Они надеялись захватить продовольствие, но как стало известно, герцог сумел его вывезти. Дальнейшее наступление через перевал теряет всякий смысл.

– Почему?

– Судя по тому, сколько времени степнякам понадобилось, чтобы прорваться через «горлышко», перевал для них может оказаться вообще неприступен, а через полтора огна наступят холода, и выпадет снег. Даже если они успеют прорваться до холодов, эта победа обернется для них смертью.

– А для самого герцога и его людей? – Поинтересовался консул.

– Я говорил с теми, кто успел послужить под началом герцога, – принялся пояснять центурион, – Антонадо никогда не действует, не просчитав на несколько шагов вперед. Одно только то, что он сумел разместить в гиблых землях несколько десятков тысяч беженцев, говорит о том, что все было заранее предусмотрено. Ходят даже слухи, что ему каким-то образом удалось договориться с тварями, чтобы они не нападали на его людей.

– Договориться? Как это возможно?

– Этого никто не знает, – пожал плечами командир легиона, – но точно известно, что он в прошлом году приказал отряду охотников кормить самое опасное порождение гиблых земель, самку драмадера, и та теперь никого из его людей не трогает.

– Это достоверные сведения? Уж слишком похоже на чей-то вымысел.

– Эти сведения получены от командира центурии, которая была привлечена для охоты на драмадера, – отчитался легионер, – тварь специально оставила следы на снегу, чтобы заманить всех в устроенную ей засаду, но герцог сумел разгадать ее замысел. Каким образом он договаривался, никто объяснить не может, но ни одного нападения твари потом отмечено не было. И все заметили, если раньше охотники не могли надолго отходить от поселка, то теперь их группы иногда рискуют уходить вглубь гиблых земель на несколько дней.

– Чего только не бывает, – покачал головой Пофирайос, – может быть, они и еще каких тварей сумели приручить?

– Сумели, – кивнул командир легиона, – мы же используем иглы зебра, которые очень эффективны, когда нужно отбить серьезную атаку степняков. Для того чтобы добыть эти иглы они специально выращивают этих тварей, а потом каким-то образом собирают с них созревающие иглы, как пух с косорты (вид козы).

– Эти факты полностью меняют представление о гиблых землях, – хмыкнул консул, – можно подумать, что там не опасность на каждом шагу, а земля обетованная.

– Нет, жить там на самом деле опасно, – задумался центурион, – но если следовать определенным правилам, выполнение которых герцог требует от всех в обязательном порядке, то ничего такого страшного нет. Кстати, сам он со своей супругой, в защите легионеров там не нуждается, твари сами убегают с их пути.

– Его супруга маг не из последних, неудивительно, что твари ее боятся.

– Как мне сказали, твари других магов не боятся, на них магия почти не действует. Даже маги первого круга вынуждены были отходить за спины сопровождающих их легионеров.

– Что ж, будем считать, что герцогу удастся пережить эту атаку, – кивнул консул, – и все-таки, раз у нас не хватает подвижных сил, основное наступление будем проводить силами легионов.

Стоило нам уйти на перевал, степняки сразу снизили активность. По донесениям разведчиков стало известно, проверив несколько поселений, которые покинули жители, кочевники окончательно сникли. Понятно почему, кое-что съедобное, конечно же, там найти было можно, но употреблять это в пищу кочевники уже не рисковали, мы уже приучили их, что нельзя таскать в рот все, что плохо запрятано. Ну, это понятно, они думали, что жителям пограничья гиблых земель деваться будет некуда, и никто не станет травить запасы пищи, предназначенные для собственных нужд, но не срослось, все вдруг дружно ушли через перевал, не побоялись опасности. Естественно, кое-кто из непрошенных гостей попытался проявить инициативу, и сунулись на перевал, но результат оказался предсказуемым, никто назад не вернулся, тут мы старались создать у них впечатление действительно гиблого места.

И еще одну новость принесли нам охотники, которые все же имели свои тайные тропы помимо перевала, в стане врага вспыхнула эпидемия. Причем она оказалась настолько серьезной, что это насторожило нас всех. Тут у меня сразу сработала цепочка ассоциаций, шипохвосты – головная горячка (менингит), поэтому недолго думая позвал наших горе изобретателей биологического оружия. Сначала они делали вид, что ничего страшного не произошло, так мол, обнаружили по случаю болезнь, которая сильно не донимает, но если привязалась, то человек без помощи мага практически обречен.

Это точно, помню на родине, в давние времена, еще такой анекдот ходил: На медицинских курсах один инструктор заявляет: – При менингите возможны только два исхода, либо помер, либо дурак. Я, как видите, живой.

Ну, да, менингит это такая зараза, недаром маги до сих пор ищут способы борьбы с ней, сначала у человека поднимается температура, но если при простудных заболеваниях это только начало болезни, то при менингите уже конец. Все дело в том, что когда организм обнаружил вирус и отреагировал на него, то тот уже сделал свое черное дело, поразил большинство клеток защитных оболочек мозга.

– Ну а теперь рассказывайте, где вы ее взяли и чего нам бояться дальше? – Продолжал я наседать на них.

Никуда они не делись, покаялись болезные. Оказывается, эта болезнь у них существовала всегда и изредка проявлялась у детей, естественно заразившийся ребенок был обречен, поэтому его просто изолировали от всех и старались с ним поменьше контактировать. Разумно. Почему об этой болезни в их среде так мало известно? Так отчего будет иначе? Лечить ее очень и очень дорого, тут действительно много возни для мага, а панику поднимать тоже не годится, так как при соответствующих вовремя предпринимаемых мерах, риск не так уж велик. Тут и выяснилась еще один неприятный факт, ведь клоды не просто так оказались в поселении на границе королевства, туда они попали не по своей воле, именно эта болезнь и стала причиной их переселения. Видимо кто-то заметил кое-какую закономерность, поэтому пришлось им собирать манатки и улепетывать куда подальше, чтобы не быть обвиненными в магии проклятий.

Да уж, а я еще радовался их предпринимательской жилке, и чего теперь делать, ведь это же ходячая бомба? И ведь что удумали, сама по себе головная горячка не особо-то и заразна, так они соединили ее еще с одной гадостью, которая вроде гриппа. Опять же, инфекция эта неопасна, неделю носом пошмыгать, но прилипчива ужасно и по иммунитету бьет так, что на некоторое время человек остается вообще без защитных сил организма, тут главное поберечься в это время, исключить всякие контакты, чтобы еще заразу какую не подхватить, но война есть война, снабжение теплой постелью не предусмотрено. Так что отдельно при проявлении этих болезней, эпидемии быть не может, а вот совместно – тушите свет. Хотя, наверное, все же нам паниковать не стоит, вооруженные кое-какими знаниями из другого мира, найдем управу на эту болезнь. Пусть я в этом не особо силен, но есть же в королевстве высшие маги, да хотя бы тот же Бастрис, с которым мне довелось столкнуться в университете, ему будет интересно снова заняться этой проблемой. Заинтересуем его вопросом создания вакцины, в конце концов, магия позволяет делать то, чего сложно достичь даже в высокоразвитом технологическом мире.

Итак, что имеем на данный момент? У кочевников сейчас начинает бушевать эпидемия, духи шаманов оказались бессильны остановить ее, а значит, скоро вся эта заразная армия покатится назад. Теперь возникает вопрос – будем ждать дальше, отсиживаясь за перевалом, или подстегнем исход? С одной стороны было бы желательно заставить степняков отступить, тогда эта зараза покатится обратно в степь, что дальше будет объяснять не надо. Но с другой, сначала надо бы и о своих жителях подумать, которые попытаются вернуться в свои дома, здесь увещевания не помогут. А значит, сидим на попе ровно и не дергаемся, ждем, когда степняки сами перемрут, либо отправятся восвояси, подгонять их в этом случае не нужно, так они своих умерших будут сами собирать и кремировать, как у них заведено. И они поступят по традициям и нам хорошо, не придется с мертвяками возиться и лишний раз подвергать себя риску.

Ну а пока среди завоевателей раскручивалась эпидемия, мы продолжали вооружаться – благодаря мастерским обеспечили новыми амулетами защиты всех. Это не простые амулеты, функции защиты были значительно расширены. Теперь духи при всем желании не могли пробраться к телу защищаемого даже если их хорошо «опоить», а если будут все же пытаться, то сработают ловушки, которые начинают высасывать «лишнее» из энергетической субстанции. Даже охотников снабдили, так что теперь наша небольшая армия могла пройти через отряды степняков как нож сквозь масло. А если учесть, что «кнут онкула» освоило уже около двухсот легионеров, то противостоять нам никто не сможет. Ну и стрелометы с баллистами тоже забыты небыли, но снабжали их не только обычными стрелами и дротиками, осколочные гранаты тоже сегодня входили в их боекомплект, хоть летели эти гранаты недалеко, всего на сто пятьдесят шагов, но эффективность их должна быть потрясающей. Гранитная шрапнель поражала почти сто процентов целей в радиусе двадцати шагов, пусть в реальных боевых действиях она не настолько эффективна, но все же, по нынешним временам шаманам придется сильно напрягать духов, чтобы защитить своих воинов. А главное, всю нашу «артиллерию» сумели снабдить подрессоренными колесами, что позволяло ей двигаться в составе отрядов, то есть мы сумели обеспечить достаточную мобильность, что давало огромные преимущества перед отрядами кочевников.

Надо сказать, что ждать нам пришлось недолго, всего две недели мы просидели под защитой крепости, а потом разведчики донесли до нас, что начался исход захватчиков. Заслон, выставленный степняками у перевала, даже не обозначил сопротивление, как только наши отряды начали движение, степняки попрыгали на своих сангаре и рванули прочь. Удивили, что здесь можно сказать. Ну а дальше началось наше «победное наступление», только в одном месте кочевники решили нам дать бой, это как раз в бутылочном горлышке, где сами умылись кровью. Видимо это была инициатива одного из родо́в, мало им показалось славы, решили повторить наш успех и таким образом прославиться, но ничего у них не получилось, наш передовой отряд прикрылся защитой, и неспешно прошел все защитные полосы, которые степняки пытались восстановить, но уже против нас. Тех смельчаков, которые рискнули воевать в полный контакт, просто покрошили кнутами онкула, шаманы никак не могли обеспечить достойной защиты своему воинству. И на этом все, больше столкнуться в битве со степняками нам не довелось, они просто, бежали на Восток, в сторону своей родной степи, и тут надо отдать им должное, бежали организованно.

Чуть позднее пришел приказ от консула. Мудрый дядька, нужно сказать, он тоже не стал особо форсировать события, его центурии бодро маршировали по дорогам, в сторону границы в соответствии с разработанным графиком. Он и нам определил схему движения, которую я охарактеризовал как «не бей лежачего» – прогулка, а не военные действия. Понятно, что такая война, кое-кому нравится, особенно наемникам – риска никакого, а денежки капают, но тут надо все же принять во внимание, что прежде чем достичь такого, нам пришлось здорово повоевать, так что здесь я даже не морщился, заслужили.

– Не интересно, – заскучала благоверная, и кивнула в сторону степняков, – так и уйдут они в свои степи, а потом снова к нам полезут.

– Если будет кому, – хмыкнул я, – ты же видела, боевых действий не ведем, а по пути погребальные костры находим. Они сейчас такую заразу к себе в степи тащат, что потом от родов одни ошметки останутся.

– А мы?

– А мы постараемся не допустить эпидемии, – вздохнул я, – уже написал консулу, чтобы в войсках соблюдали осторожность, и отправил письмо твоей матери. Надеюсь, она найдет хороших целителей, которые разберутся с этой заразой.

Как мы и ожидали, острый дефицит продуктов питания заставлял кочевников все больше внимания уделять своему средству передвижения, сангаре, но не в смысле ухода за ними, а в смысле гастрономических пристрастий. Но говорить о том, что армия захватчиков потеряла в мобильности, это погрешить против истины, все же в битвах пало немало достойных сыновей степей, оставшиеся были обеспечены мясом с избытком. Вот только… тут в дело вступили некоторые нюансы. В основном нуждались в еде те отряды, которые не слишком сильно пострадали от военных действий. Другие же обеспечены были мясом степных животных в избытке, но делиться задарма они ни с кем не хотели, и тут никакой приказ их командующего не мог их заставить проявлять «благотворительность». Так что, потихоньку помаленьку, отряды, принадлежавшие разным рода́м, перешли к боевым действиям между собой. И воевали они друг с дружкой ничуть не хуже чем с нами, ведь тут надо учесть, что и старых противоречий между ними было достаточно.

Все это привело к тому, что если раньше болезнь хоть как-то была замкнута в отдельной группе, которая подверглась заражению благодаря клодам, то после этого она стала распространяться на всю оставшуюся армию вторжения. Через три недели погребальные костры запылали с новой силой, но нас это уже не сильно волновало, свою задачу мы полностью выполнили, дошли до границы королевства. Преследовать врага не собирались, для этого нужно готовиться заранее, да и углубляться в степи больше чем на десяток переходов смерти подобно, наши войска там будут очень уязвимы. Постояв для приличия некоторое время на границе, я передал командование отрядами недавно выздоровевшему барону Пократосу, а сам с Оливией и ее охраной спешно рванул к перевалу в гиблые земли. Вот-вот должен был повалить снег, если не успею пройти перевал, придется ждать около месяца, а нам такое счастье не нужно.

В столице вздохнули свободней, все-таки неожиданное вторжение степняков большими силами заставило всех здорово напрячься, но относительно удачные действия войск были восприняты более чем благожелательно. Теперь осталось дождаться победителей и устроить всеобщий праздник. Конечно же, герцогиня Тимонда не могла упустить такой шанс упрочить свои позиции, ведь в этом была и ее немалая заслуга. Вернее заслуга была не ее, а дочери и зятя, но тут главное вовремя указать всем на родственные связи. Однако вскоре она поняла, что ее триумф может быть омрачен, ни дочь, ни ее муж вовсе не горели желанием посетить столицу, им вся эта высокая политика была без надобности. А жаль, король Партус был очень плох, со дня на день ожидали его смерти, поэтому голоса героев войны были бы серьезным довеском в предстоящих выборах нового монарха.

– Бездна! – Хмурилась герцогиня. – Этот Антонадо совсем лишен тщеславия, еще и дочь заразил своим инфантильным отношением к жизни. Ну, за что мне такое?

Но тут надо сделать одну небольшую поправку, после произошедших событий Тимонда стала побаиваться своего зятя, это раньше можно было благодаря своему опыту заставить его плясать под свою дудку, а теперь не получится. Антонадо за последнее время многому научился и сам при желании мог манипулировать кем угодно, одно только то, что ему далось укротить нрав ее дочери, говорил о многом. И, тем не менее, прятаться от политики долго не получится, все одно найдут и используют в соответствии со своими планами.

На днях стало известно еще одно неприятное обстоятельство, в выборы нового короля намерен вмешаться император. Некоторые выборщики, которые слабо разбираются в тонкостях политики, не видят в этом никакой опасности, мол, посмотри, кому император отдает предпочтение и выбери другого. Но так может думать только дилетант, в советниках у императора достаточно искушенные в вопросах манипулирования выборщиками люди, они могут поставить дело так, что человек сам, не понимая как, проголосует за нужного им кандидата. Вот для того, чтобы этого не произошло, придется вести серьезную политическую игру, тут каждый голос на вес золота, и очень плохо, что герцог гиблых земель этого не понимает.

Тимонда тяжело вздохнула, не слишком ли тяжкую ношу она на себя взвалила? Но тут же откинула эту мысль, надо честно себе признать, именно такие игры, с последствиям, и дают ей почувствовать вкус к жизни.

Кстати, на последнем заседании совета, недруги вдруг подняли вопрос о денежной компенсации Антонадо, полученной из казны, для вступление в управление гиблыми землями. Мол, если герцог получил компенсацию, то он не должен устанавливать цены на ингредиенты от тварей, теперь этими вопросами должен заниматься совет. Так как Тимонда была лицом заинтересованным, то вступаться за своего зятя она не стала, видимо этого и хотели те, кто затеял очередную склоку, но никто не мешал ей запросить выписку из расчетной ведомости в казначействе. И тут выяснилась интересная деталь, несмотря на грамотно составленное обоснование, часть денег так и не была выплачена герцогу, более того, вопросы торговли ингредиентами вообще никак не рассматривались. Герцогиня на это только усмехнулась, так-то понятно, почему это произошло, никто даже подумать не мог, что у опального графа получится добраться до замка Дзенайде, а уж об остальном не могло быть и речи. Еще в истории с мороженым она заподозрила, что молодой человек не так прост, как может показаться. Ей оставалось только покачать головой, зря кого-то обуяла зависть, теперь Антонадо будет иметь формальный повод получить из казны все, что ему изначально предназначалось. А если вдруг и решит пойти на поводу у завистников, то надо быть уверенным, что сделает он это не по глупости, казне дорого обойдется желание совета самому заняться вопросами торговли.

Но это только начало, ведь еще придется учитывать защитные амулеты, которые ее зять поставил в армию, по отзывам центурионов подобной защиты ни у кого нет, и будет нескоро. Не думает же кто-нибудь, что молодого человека поразил недуг необъяснимой благотворительности? Даже если каждый такой амулет оплатить по стандартным расценкам, то зависть некоторых многократно возрастет, и тут появляется возможность обменять деньги на влияние. Дело осталось за малым, уговорить Антонадо, а это…. Тимонда снова тяжело вздохнула – плохо, что молодые не думают о будущем. Хотя это утверждение достаточно спорно, газета, которую основал герцог, последнее время сильно подросла в размерах, теперь почти все причисляющие себя к знати выписывают ее, ибо узнавать все новости традиционным способом, через городские сплетни, считается неприличным. Это привело к тому, что теперь владелец газеты не только мог формировать в обществе мнение о себе и своих недругах, но и вообще управлять общественной жизнью королевства.

Однако молодой человек, казалось бы, совершенно забыл об этом и все, что касалось его лично, на газетные полосы попадало только вскользь. Сначала герцогиня не понимала, почему он не пользуется такой возможностью прославить себя, но в конечном итоге догадалась, какую тонкую игру вел ее зять. Ведь газеты покупают достаточно искушенные в политике люди, и они четко реагируют на все нюансы распространяемой информации, поэтому любая попытка использовать информационный ресурс в определенных целях вызовет резкий протест. А тут владелец ведет себя предельно честно, репортеры любое значимое событие рассматривают с разных сторон, так что достаются на орехи спорщикам как с той, так и с другой стороны. Даже один раз сам Антонадо подвергся критике, когда проявлял, излишнюю осторожность в первой фазе войны, не кидаясь в атаку на отряды степняков. Именно этот случай убедил многих об объективном освещении событий в газете. Вот только позднее оказалось, что не все так просто, именно молодой герцог одерживал одну победу за другой, чем не могли похвастать другие. Да и вторая фаза военных действий тоже показала, что командир наемных отрядов действует очень эффективно, а героическая оборона прохода в долину города Сенспилис вообще у многих не укладывалась в головах. Как можно держать оборону при двадцатикратном перевесе в силах противника? Да, в конечном итоге отряды герцога были вынуждены отступить, но их отступление было проделано в соответствии с планом, и только тогда, когда все население оказалось в безопасности. И опять в репортажах чаще всего мелькало имя консула Пофирайтоса, превозносился его гений стратега, а об Антонадо только несколько строк. Скромность? Тимонда ухмыльнулась, она уже давно поняла, раз молодой человек хочет остаться в тени, значит зачем-то ему это нужно, но какую цель он преследует в данном случае, непонятно.

Успели! Правда, в последний день пришлось торопиться, начался снегопад, да такой, что последнюю сотню метров на спуске в гиблые земли пробивали в глубоком снегу. Зато когда вырвались в долину, настроение резко улучшилось, все-таки эти места уже считались нашим домом, пусть и не особо приветливым, но именно здесь мы чувствовали себя под защитой.

Несколько дней в замке посвятил отдыху, решил наплевать на все дела. Да и дел, честно сказать, особых не было, управляющий уже достаточно хорошо освоился здесь, вон, даже расширение замка затеял, хотя сам не мог сказать зачем? Ведь мы с Оливией в будущем желаем переехать в зеленую долину и там будем строить свой дворец, дражайшая уже вовсю коллекционирует проекты, желает на их основе создать что-то свое, да такое, чтобы и жить было удобно и гостей принять не стыдно. Так-то все правильно, но я уже ей не раз говорил, что вряд ли кто захочет отправиться в такую даль, чтобы навестить нас, тем более для того чтобы добраться до долины надо еще подвергнуть себя неслабому риску. Очередной замок решили не строить, там это не нужно, сама долина уже неприступна, так что воздвигать еще и стены высотой с десяток метров, да еще со сторожевыми башнями, глупость. Нужно лучше укрепить проход в зеленую долину и тогда никакой сосед будет не страшен.

Хотя скоро у Оливии появятся другие заботы, она пока слишком занята своими мыслями и не замечает, что скоро ее жизнь круто изменится и то, что сейчас ей кажется важным отойдет на второй план. Все же, как маг, я уже достаточно крут, чтобы заметить изменения в ней, но деликатно жду, когда она заметит это сама, а то, что заметит сомнения не вызывает. Так-то она что-то чувствует, но пока не может понять что именно.

Да, в начале лета тут появилась ее сестра, Джинис, та еще штучка. Видимо ее хорошо подготовили для жизни в походных условиях, так как появилась она здесь верхом на гроне под защитой двух десятков охранниц. Герцогиня Тимонда не стала что-то особо выдумывать, просто продублировала ситуацию как с Оливией, и я сразу понял, зачем ее сюда прислали. Замуж Джинис выдавали из соображений интересов рода, поэтому и достался ей герцог далеко не первой свежести, то есть уже неспособный к «совместному проживанию», а дети это статус, без них нечего и думать занять высокое социальное положение. Вот и приехала она сюда погостить и найти себе будущего отца своих детей. А что? От столицы далеко, и при соответствующих предосторожностях никто не сможет упрекнуть ее в супружеской неверности. Думаю, этот вопрос Тимонда уже обсудила со всеми.

Оливия тоже догадалась, откуда ветер дует, но помочь своей сестре ничем не могла, официально война еще не закончена, и мужчины из баронских родов считаются на службе, хорошо, если только к середине зимы здесь появятся… надеюсь появятся. Делать-то им здесь нечего, только из любопытства проехаться Ладно меня пока это дело не касается, зато коснулось другое дело, помните я давал деньги на поиск никому не нужных детишек? Так вот, этих детишек мне и привезли, семьдесят две души от пяти до двенадцати лет. Не то чтобы детский сад, но носы вытирать кое-кому еще нужно, сейчас обживаются, летом младших тоже в зеленую долину перевезем, хоть здесь для дела воспитывать и полезней, но все же безопасность превыше всего, взялся их воспитывать – неси всю полноту ответственности. Тут нужно сказать, что я прекрасно осознаю – потом благодарности от воспитанников вряд ли добьешься, даже вполне может оказаться наоборот, вся эта взваленная на себя забота оценена будет немногими, но это жизнь, она редко бывает справедливой. В конце концов, здесь мои меркантильные интересы в этом деле тоже присутствуют.

– У меня для тебя есть одна интересная новость. – Сообщила мне Оливия по прошествии двух недель нашего пребывания в замке.

– Надеюсь, новость будет приятной? – Неужели наконец-то определилась со своим «недомоганием».

– Для меня – да, для тебя не знаю, но думаю, она тебя тоже порадует, – сделала супруга загадочное лицо.

– Это плохо, что ты только думаешь, – хмыкнул я, – вот я «думаю», что ты уже достаточно узнала меня, чтобы точно определить, какая новость меня для меня будет приятной, а какая нет.

– В этом случае полной уверенности нет. – Проворчала Оливия. – Хотя причин для того чтобы считать мою новость для тебя неприятной я не нахожу.

– Ну вот, напустила тумана, – скривился я, – нет чтобы сказать: «дорогой ты скоро станешь отцом двум прелестным мальчикам».

Ха, надо было видеть лицо благоверной в этот момент, оно вытянулось от удивления, то, что она беременна, определила, а то, что у нее будут близнецы, да еще мужского пола, не смогла.

– Как…, как ты узнал?

– Ну, я маг, или просто погулять вышел? – Пожимаю плечами. – Я еще недели три назад заподозрил, что ты готова стать матерью, а сейчас вижу, что у тебя будет двойня. А для определения пола будущего ребенка есть методики, а если ты помнишь, я все-таки на лекаря учился, и изучение этого предмета считается обязательным.

– Насколько мне известно, – сразу возразила супруга, – по тем методикам, которые вам преподавали, определить пол можно только на шестом месяце.

– Так я и говорю, что те методики рассчитаны на обычных лекарей, а я маг, мне не надо делать сложные расчеты, я просто вижу.

– Научишь?

– Запросто, но нужно ли это тебе?

– Я тоже хочу так уметь.

– Хочу, это не ответ, – вздыхаю я, – если подумать, то для того чтобы хорошо освоить все «хочу» жизни не хватит. Тут нужно выбирать, чего надо хотеть, а что и не так нужно.

– Но ты ведь освоил. – Упрямится Оливия. – И не говори, что тебе это далось так уж трудно.

– Это побочные результаты исследований. Помнишь, ты два огна назад удивлялась, чем можно заниматься две недели подряд. А занимался я как раз вопросами улучшения амулетов, нужно было их научить сканировать окружавшее пространство на предмет наличия духов и целенаправленно их уничтожать. Тогда-то и научился видеть человека внутри.

– Бр-р. – Сразу отпрянула Оливия. – Так ты что, всю меня внутри видишь?

– А как ты себе иначе представляешь?

Благоверная задумалась, желание освоить метод у нее не исчезло, но видеть человека изнутри занятие не слишком приятное.

– Все равно, – наконец она тряхнула головой, – раз у меня будут дети, это знание может спасти им жизнь.

– Хорошо, – согласился я, – на днях займемся освоением этого метода. И не бойся, все не так страшно, ты не будешь просто так смотреть на внутренности людей и тем более не будешь их видеть без одежды, приходится создавать картинку в голове, глаза в данном случае не в помощь.

И тут, наконец, Оливия выделяет главное из моего «диагноза»:

– Погоди… ты сказал два мальчика?

– Да, так и сказал, если все будет нормально, то у нас будет два мальчика, и возможно они будут близнецами.

– Но этого же не может быть. – Благоверная все-таки не может поверить в мою «проницательность». – Двойня и то большая редкость, но два мальчика за последние сто лет в королевстве не рождались.

– Да это так, – соглашаюсь с ней, – только здесь ты ошибаешься, двойня мужского пола не рождалась со времен великой войны. Так что ты станешь знаменита на весь Идрум. Считай твоя мечта, стать известной, сбудется. Но давай мы не будем обсуждать будущее, до него еще надо дожить. Поэтому с этого дня ты станешь паинькой, прекращаешь заниматься всеми делами связанными с рисками, будешь много спать, много гулять на свежем воздухе и подыщешь приятное для себя занятие. Ибо здоровье детей напрямую связано со здоровьем матери. А самое главное, ты должна перестать волноваться по пустякам.

– С «перестать волноваться» есть некоторые сложности, – тут же хмыкнула Оливия, – говорят вы́носить двойню само по себе тяжело, а тут два мальчика.

– А в чем трудности, – удивляюсь я, – ты думаешь, что вынашивать девчонок гораздо легче. Должен тебя успокоить, никакой разницы в протекании беременности нет. Все разговоры, что с мальчиками тяжелее, заблуждение. Так что не переживай.

Некоторое время дражайшая переваривала мои слова, и я видел, что она немного успокоилась, вот так, хотела удивить меня, а удивилась сама. Однако на этом дело не кончилось.

– Ты знаешь, что моя сестра приехала сюда не просто так? – Задала она очередной каверзный вопрос.

– Догадываюсь, – морщусь я, – но война внесла свои коррективы, пока у нас нет возможности подобрать ей подходящего любовника. Ведь в данном конкретном случае нужно смотреть, чтобы тот имел хоть какое-то сходство с ее мужем, иначе все поймут, для чего она ездила в гости.

– Когда она уезжала, ее муж был плох, – заметила Оливия, – поэтому все и так прекрасно поймут, что ребенок не от него.

– Одно дело догадки, другое дело демонстративное нежелание следовать морали. Согласись, хотя бы видимость приличий надо соблюдать.

– Но пока мы выжидаем, он может умереть и тогда будет еще хуже.

– Хорошо, что ты предлагаешь? – Набычился я. – Если станет известно про мезальянс с простолюдином, то она вообще станет изгоем.

– Зачем с простолюдином? – Делает удивленный вид супруга. – У нас есть кандидат из очень знатного рода.

– Ты сейчас про кого? – Пытаюсь судорожно вспомнить, кто это у нас тут затесался, да так, что я о нем и не слышал.

И тут до меня доходит о ком ведется речь.

– Э… Мне очень жаль, но нет. – Тут же упираюсь всеми четырьмя.

– Почему, – усмехается Оливия, – ты даже в чем-то похож на ее супруга.

– Дорогая, я конечно не затюканный провинциал…

– Да уж, – в ответ хихикает она, – я не сомневаюсь, что кое-кому в столице пришлось бы сильно удивиться тому, что ты вытворяешь в постели. Да и в Кифалакисе ты достаточно проявил себя. Как я узнала позднее, о тебе даже легенды ходили в некоторых озабоченных кругах.

– Вот только не надо, – останавливаю ненужные рассуждения, которые почти всегда приводят к ссоре, – одно дело симпатия и совсем другое обязанность. Уж ты достаточно меня изучила, чтобы понять.

– Да все я понимаю, – продолжает усмехаться она, – ты не можешь вот так по заказу, без взаимной симпатии. Так тебя никто и не заставляет сразу тащить ее в постель, время для возникновения чувства еще есть.

– Ты неисправима, – кручу головой, – может быть все же поискать ей молодого барона?

– Я тебе уже сказала, что у нас нет времени, – приняла серьезный вид Оливия, – к тому же кто тебе сказал, что у них сразу получится, порой для того чтобы завести детей нужно много времени, а у тебя осечки быть не должно, мы это уже проверили.

– Тебе напомнить, сколько у нас времени прошло, прежде чем мы привыкли друг к другу.

– Нисколько, – снова улыбается супруга, – одна волшебная ночь и все. А как только отказалась от синиты красной, так сразу и понесла. И учитывай, что у Джинис до сих пор не было мужчины. Разве ты ей сможешь отказать?

В ответ на это я только натужно рычу, мои аргументы на Оливию не действуют, но продолжать разговор в том же ключе уже не могу, не хватало бы тут еще поругаться, поэтому быстро накидываю на себя куртку и иду инспектировать производство амулетов, благо производственный цех недалеко. Сегодня кому-то очень не повезет попасть под горячую руку.

Однако не получилось выпустить пар, клоды, они как один весьма хитрый народ из моего мира, все неприятности пятой точкой чуют, поэтому никого из начальства отловить не получилось, а на простых работягах злость срывать – себя не уважать.

Король умер первого числа первого зимнего огна. Событие это ожидалось уже давно, но маг, лечивший его, оказался достаточно искушенным, чтобы продлить жизнь монарха на столь долгий период. Да не просто продлить, а сделать все для того, чтобы Партус сохранял ясность мысли до самой своей смерти. Формула «Король умер – да здравствует король» в Идруме была неприменима, все-таки корона не наследовалась, поэтому редко было известно, кто станет королем по воле выборщиков. Однако нужно было соблюсти приличия, поэтому никто не включился в предвыборную гонку и пока бывший монарх не будет похоронен и по нему не справят тризну, все будут вести себя так, как подобает порядочным гражданам королевства.

Конечно же всю знать призвать на проводы в последний путь монарха было невозможно, тут и расстояния играли свою роль, да и состояние дорог тоже нужно было учитывать, мостов на многих реках не было, а атаковать броды, ломая тонкий лед, не самая лучшая идея. Так что на похоронах могла присутствовать только знать столицы и те, кому до этой столицы было не очень далеко. Тимонда, естественно, не могла упустить такое событие, как бы она не относилась к Партусу, но последние почести она отдать ему была обязана, иначе можно было легко потерять уважение знати.

– Печальное событие для всего Идрума. – Произнесла она в кругу своих сторонников, делая преувеличенно скорбное лицо, хотя все прекрасно знали, что герцогиня ничуть не сожалеет, о кончине короля. – Он был единственный, с кем интересно было сражаться за будущее страны. Хотя надо признать, часто всю игру портила его сестра, но ей можно простить, слишком недалекого она ума.

Естественно, эти слова сразу донесли до Винченцы, но времена изменились, и если раньше сестра усопшего монарха могла дать отпор, то теперь ей оставалось только скрипеть зубами от ненависти. Более того она понимала, что стоит ей сейчас устроить демарш, то на достигнутые в свое время Партусом договоренности относительно ее свободы могут просто наплевать. Тимонда это прекрасно осознавала и теперь наслаждалась местью, изредка проявляя «жалость» в отношении бывшего казначея. И ее слова нашли понимание в среде знати, у Винченцы со многими были натянутые отношения, даже ее сторонники теперь не желали ее хоть как-то защищать, это судьба многих людей, которые в одночасье теряют власть.

Впрочем, была еще одна причина, которая давала силы сестре почившего монарха терпеть оскорбления, сразу после похорон она покинет Идрум навсегда, не стоит испытывать терпение богов, с теми деньгами, которые у нее накопились за время правления брата, жизнь на чужбине не будет столь тяжела. Понятно, что были у нее опасения относительно дальнейших планов императора, но вряд ли он будет препятствовать, иначе потом ему будет трудно вербовать себе сторонников. И все же, забегая вперед, нужно признать, что в данном случае Винченца просчиталась, император в будущем все-таки вспомнит о беглянке и попытается использовать ее в своих раскладах, что в конечном итоге приведет ее прямиком на эшафот. И кое-кто уже учитывал такую возможность, ведь скоро начнутся новые политические игры.

Что сказать о похоронах и трехдневном трауре, да ничего особенного, везде они примерно одинаковы, как и везде принято, о покойниках говорят либо хорошо, либо ничего, поэтому о Партусе, как о короле, было сказано удивительно мало. Ожидаемо, ибо все знали, что сам король почти не правил, всем заправляла его сестра.

Но время идет и три дня, как ни тянулись, все же прошли, вот тогда и грянуло, различные группы знати сцепились в бескомпромиссной борьбе за влияние, столица забурлила. Настала пора действовать, все проблемы отошли на задний план, теперь главное это выборы нового короля. Нужно было выбрать такого монарха, который с одной стороны не был бы слишком самостоятельным, и прислушивался к голосу знати, а с другой все жене перекладывал свои обязанности на родственников, новый Партус никому не был нужен. Герцогиня Тимонда металась между различными группами по интересам и пыталась согласовать несогласуемое. Пусть по многим позициям договариваться не удавалось, но кто сказал, что даже противники не могут в случае надобности выступать единым строем? Могут, еще как могут. Именно к этому она и стремилось, и надо сказать, что будущее вырисовывалось не такое уж и мрачное – герцог Стракис. Его кандидатура должна устроить многих: ему сорок лет, так что он не так уж и молод, умен, достаточно искушен в политике и главное, не брезгует советами других, что дает ему несомненный плюс в глазах многих. Правда, у него есть один недостаток, в молодости он сильно был увлечен техникой, все время что-то конструировал: то изобретал новые арбалеты, то различные бытовые устройства, призванные облегчать жизнь людей, то повозки для знати, в которых во время движения не вытрясало внутренности. Сам герцог со временем повзрослел, а вот увлечение нет, так и продолжает заниматься конструированием всякой мелочи для души. Впрочем, такой недостаток можно и потерпеть, не будет же он тратить много времени на свое увлечение.

Надо отдать должное Стракису, он сразу понял, какими проблемами отзовется ему должность монарха и пытался всякими способами увильнуть от обязанностей, которые общество вздумало на него взвалить. Но не получилось, Тимонда хорошо изучила кандидата в короли, в конечном итоге нашла аргументы для того, чтобы уговорить того принять на себя бремя власти.

– Герцогиня, – взвыл под конец кандидат, – вы понимаете, что если меня выберут, я не оставлю ваши усилия «без награды».

– Надеюсь, это будет не эшафот? – Улыбнулась в ответ Тимонда.

– Нет, я не настолько кровожаден, – мотнул головой Стракис, – но мне известно в каком состоянии казна королевства, поэтому один из первых указов будет касаться вашего зятя, вся добыча с гиблых земель перейдет под управление короны.

– Антонадо затратил много усилий, чтобы возобновить доходы с гиблых земель, – тут же возразила герцогиня, – неужели корона решит ограбить его, не дав ничего взамен?

– Вопросами компенсации будет заниматься совет, – выскользнул от обсуждения неприятного вопроса кандидат, – но будьте уверены, совет примет справедливое решение.

– Тогда мне нечего бояться, – пожала плечами Тимонда, – вот только принимая одно решение, вам придется принимать и другое. Помимо вложения в гиблые земли, герцог вложился и в создании своего торгового дома, эти затраты тоже нуждаются в компенсации.

– Э…, об этом я как-то пока не думал, – сразу скис Стракис, – но и думать пока рано.

– Хорошо, подумаете об этом позднее, – сразу согласилась герцогиня, – когда наденете корону.

– Если надену, – тут же поправил ее кандидат.