Инверсии

14. ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ

— Бой!

Небольшая катапульта вздрогнула, рычаг (не длиннее вытянутой руки) метнулся вперед и с резким звуком воткнулся в кожаную подушку на перекладине. Камень взмыл в воздух и полетел, описывая дугу над нижней террасой и вниз — к саду. Снаряд упал рядом с одним из городов ДеВара, врезался в хорошо вспаханную землю и поднял здоровенное облако красновато-коричневой пыли, которая, повисев некоторое время в воздухе, уплыла в сторону и там осела на землю.

— Ух ты, не повезло!

— Очень близко!

— В следующий раз.

— Почти в точку, генерал Латтенс, — сказал ДеВар.

Он сидел на перилах, сложив руки на груди и помахивая одной ногой, потом соскочил на белые плитки балкона и, присев у своей миниатюрной катапульты, принялся энергично крутить храповое колесо. С потрескиванием и деревянным стоном рычаг стал возвращаться в прежнее положение. Так продолжалось около трех четвертей пути до горизонтальной поперечины сзади. Дальше рычаг начал двигаться скачками, поскольку тетива из сплетенных звериных сухожилий у его основания натягивалась все сильнее, пытаясь снова отбросить его вперед.

Латтенс тем временем взобрался на те же каменные перила, на которых сидел ДеВар. Нянька крепко ухватила его за курточку, чтобы он не свалился оттуда. Латтенс поднес игрушечную подзорную трубу к глазу, чтобы оценить ущерб, нанесенный саду внизу.

— В следующий раз бери чуть левее, сын, — сказал УрЛейн.

Протектор, его брат РуЛойн, доктор БреДелл, БиЛет, генерал ЗеСпиоле и наложница Перрунд в окружении слуг сидели под навесом на подмостях, поднятых приблизительно на высоту перил, и обозревали сцену военных действий.

Латтенс стукнул ногой по перилам. Нянька еще крепче ухватилась за него.

Перрунд, прикрытая тонкой красной вуалью, повернулась к протектору:

— Государь, нянька, конечно, крепко его держит, но у меня все внутри разрывается, когда я вижу его там. Снизойди уж к глупой пугливости одной из твоих старых дам — прикажи принести стремянку. Со стремянки он сможет видеть столько же, сколько с перил, не подвергая себя опасности.

Министр иностранных дел БиЛет нахмурился и проговорил: «Тс-с-с».

УрЛейн вытянул губы.

— Что ж, неплохая мысль, — сказал он и дал знак слуге.

Сад, расположенный двумя этажами ниже, был разделен надвое и своими очертаниями воспроизводил в миниатюре окружающий ландшафт с его холмами, горами, лесами, столичным городом, обнесенным высокой стеной, примерно десятком городов поменьше, множеством дорог и мостов и тремя или четырьмя реками, несущими свои воды в два небольших (размером с ванну) озера по двум сторонам, а оттуда — в довольно крупный пруд, символизирующий внутреннее море.

Море имело форму двух неровных кругов, соединявшихся посредине коротким и узким каналом. Города разных провинций располагались по берегам двух меньших озер, но морское побережье было усеяно городами даже гуще, хотя в каждой провинции поселений вокруг одной из частей моря имелось гораздо больше, чем вокруг другой. Большинство городов провинции ДеВара располагались вокруг лукоморья, которое было ближе к балкону и двум катапультам.

ДеВар застопорил спусковой замок своей катапульты и осторожно отпустил механизм закрутки. Потом выбрал камень из груды, лежащей между двумя малыми катапультами, и, когда Латтенс спустился с перил, вложил камень в ложку на конце рычага. Он поправил катапульту, ориентируясь по меловым линиям на полу, поднялся, прищурил глаза, разглядывая цель, снова присел, чтобы еще раз поправить катапульту, потом вытащил камень из ложки и чуть ослабил спусковой механизм и наконец вернул на место спусковой замок.

— Ну, ДеВар, давай же, — сказал Латтенс, от нетерпения подпрыгивая и размахивая подзорной трубой. Он был одет в генеральскую форму, а слуга, который заряжал и нацеливал катапульту, был в форме герцогского бомбардира.

ДеВар закрыл один глаз и, повернувшись к мальчику скорчил страшную гримасу и заговорил голосом неумелого актера в роли какой-нибудь деревенщины:

— Прощения просим у молодого хозяина, но тут требуется тонкая легулировка, господин!

— О Провидение, — пробормотал БиЛет, — он и в самом деле полный идиот. — Но УрЛейн рассмеялся, и БиЛет счел необходимым выдавить из себя улыбку.

Латтенс визжал от удовольствия, слушая эту дребедень; он поднес руки ко рту, чуть не попав подзорной трубой себе в глаз.

ДеВар еще чуть-чуть изменил положение катапульты, потом оглянулся — на безопасном ли расстоянии находится Латтенс — и сказал:

— Ну, старушка, не подведи. — С этими словами он убрал стопор.

Камень со свистом устремился в небеса. Латтенс завизжал от возбуждения и бросился к балкону. Камень ДеВара приземлился почти точно в центре одного из меньших озер на территории Латтенса. Мальчик вскрикнул:

— Нечестно!

ДеВар уже один раз попал внушительным камнем в другое озерцо на территории Латтенса, затопив все поселки и город на его берегу. Латтенс тоже попал в одно из озер ДеВара, но второе пока ему не давалось. От падения камня взметнулся целый фонтан воды, волны устремились к берегу.

— У-у-у! — воскликнул Латтенс.

Берег с его миниатюрными постройками, прежде чем на него обрушились волны, обнажился, потом водяная стена пошла на маленькие хрупкие домики в приозерных городках и смыла их.

— Вот невезение так невезение, юный генерал, — сказал доктор БреДелл, а потом вполголоса обратился к УрЛейну: — Государь, я думаю, перевозбуждение будет вредно для мальчика.

— Прекрасный выстрел, ДеВар, — воскликнул УрЛейн, хлопая в ладоши. — Пусть возбуждается, доктор, — сказал он, понизив голос, БреДеллу. — Хватит ему уже валяться в постели. Я рад, что щечки у него опять порозовели.

— Как вам угодно, государь, но мальчик еще не полностью поправился.

— Из господина ДеВара вышел бы превосходный бомбардир, — сказал генерал ЗеСпиоле.

УрЛейн рассмеялся.

— Мы могли бы использовать его в Ладенсионе.

— Можно его туда отправить, — согласился БиЛет.

— Дела там идут получше, правда, брат? — спросил РуЛойн, протягивая бокал слуге, чтобы тот наполнил его. Он бросил взгляд на БиЛета, который напустил на себя мрачное выражение.

УрЛейн хмыкнул.

— Получше по сравнению с тем, когда дела шли похуже, — согласился он. — Но пока недостаточно хорошо. — Он посмотрел на брата, потом перевел взгляд на сына, который с самым серьезным видом руководил зарядкой своей катапульты. — Мальчику становится лучше. Если и дальше так пойдет, то буду считать это знаком — знаком, что я должен взять командование на себя.

— Наконец-то! — воскликнул РуЛойн. — Я думаю, брат, это как раз то, что надо. Ведь ты наш лучший полководец. Ты нужен в Ладенсионе, на войне. Надеюсь, ты разрешишь мне сопровождать тебя туда. Разрешишь? У меня теперь есть отличная кавалерийская рота. Приходи как-нибудь, посмотришь, как они тренируются.

— Спасибо, брат, — сказал УрЛейн, проводя рукой по своей седой бородке. — Но я пока не решил. Может быть, я попрошу тебя остаться здесь, в Круфе, в качестве регента на равных правах с ЙетАмидусом и ЗеСпиоле. Как тебе такое предложение?

— Ах, государь! — РуЛойн протянул руку и прикоснулся к плечу протектора. — Для меня это исключительная честь!

— Исключительная, но с включением еще двоих, брат. — УрЛейн устало улыбнулся. — Что скажете вы, ЗеСпиоле?

— Я слышал ваше предложение, государь, но даже не могу в него поверить. Неужели вы готовы оказать мне такую честь?

— Готов. Если отправлюсь на границу. Но это еще не решено. БиЛет, я надеюсь вы будете для трех моих доверенных персон таким же хорошим советником по иностранным делам, как и для меня?

БиЛет, на лице которого, когда он услышал предложение протектора, застыло скорбное выражение, позволил себе слегка расслабиться и произнес:

— Конечно, государь.

— А что скажет генерал ЙетАмидус? — спросил РуЛойн.

— Он останется, если я его попрошу, или, как и ты, с радостью отправится в Ладенсион. Вы бы мне пригодились и там и тут, но ведь вы не можете раздвоиться.

— Государь, извините, что вмешиваюсь, — сказала Перрунд. — Стремянка.

Двое слуг принесли из библиотеки лестничку и поставили ее на балконе рядом с подмостями.

— Так, что там у нас. Ну-ка, Латтенс, — позвал УрЛейн сына, который все еще суетился у катапульты, проверяя, как натянута тетива, подбирая камень для ложки. — Смотри, вот тебе наблюдательный пункт получше! Займи его, когда закончишь подготовку.

Латтенс неуверенно оглянулся, но потом идея, видимо, понравилась ему.

— Ага! Осадное орудие! — Он помахал своей подзорной трубой ДеВару — тот, прищурившись, разглядывал стремянку, которую слуги подтаскивали к краю террасы. — Теперь у меня есть на тебя управа, гадкий барон! — воскликнул Латтенс.

ДеВар зарычал и отпрянул от стремянки будто в страхе.

Латтенс забрался на самый верх, так что его ноги оказались на одной высоте с головой няньки, которая осталась внизу, но не спускала с него обеспокоенного взгляда, когда он карабкался по ступенькам. ДеВар как бы ненароком тоже подошел к стремянке, внимательно наблюдая за мальчиком.

— Теперь все будет как надо, бомбардир, — крикнул Латтенс. — Стреляй, когда будешь готов!

Камень взмыл вверх и на мгновение словно повис над берегом той части внутреннего моря, на котором стояло большинство еще сохранившихся городов ДеВара.

— Еще чуть-чуть! — вырвалось у Латтенса.

По правилам каждый из игроков мог выстрелить во внутреннее море только одним камнем. И соответственно у Латтенса и ДеВара было для этой цели по одному довольно большому камню, чтобы одним ударом смыть с лица земли сразу несколько городов противника. Но Латтенс выбрал сейчас камень среднего размера. Если он попадет в море, в особенности на мелководье у берега, то нанесет минимальный ущерб, и в то же время мальчик больше не сможет выстрелить большим камнем, который бы причинил более серьезные разрушения.

Камень попал в прибрежный город, подняв небольшую волну в гавани и здоровенное облако пыли. Щепки и обломки миниатюрных глиняных домиков разлетелись вокруг, часть их попала в воду и отозвалась брызгами.

— Молодец, мальчик! — сказал УрЛейн, вскакивая на ноги.

РуЛойн тоже поднялся.

— Хорошая работа!

— Отличный выстрел! — отметил БреДелл. БиЛет вежливо похлопал в ладоши.

ЗеСпиоле стукнул по подлокотникам своего кресла.

— Великолепно!

ДеВар сжал кулаки и испустил стон разочарования.

— Ура! — завопил Латтенс, вскинув руки.

Он потерял равновесие и начал падать со стремянки. Перрунд увидела, как ринулся вперед ДеВар, но остановился, когда нянька подхватила мальчика. Латтенс насупился, глядя на няньку и пытаясь вырваться из ее рук. Наконец она поставила его туда, откуда он только что чуть не свалился.

— Осторожнее, мальчик, — крикнул УрЛейн со смехом.

— Прошу прощения, государь, — сказала Перрунд, поднеся руку к горлу под красной вуалью, куда словно бы подпрыгнуло ее сердце. — Я думала, там он будет в большей безопасности…

— Ничего страшного! — сказал ей УрЛейн с напускной ворчливостью. — Бояться нечего. — Он снова повернулся к сыну. — Чертовски хороший выстрел! — прокричал он. — Дай-ка еще пару таких, а потом самым большим камнем в середину его моря!

— Ладенсиону конец! — воскликнул Латтенс, потрясая кулаком в сторону ДеВара, а другой рукой держась за торчащий из стремянки шест. — Да защитит нас Провидение!

— Так теперь это Ладенсион, а не империя? — рассмеялся УрЛейн.

— Брат, — сказал РуЛойн, — даже не знаю, что было бы для меня большей честью — сражаться рядом с тобой или участвовать в управлении государством, находясь на твоем месте. Но я в меру своих способностей буду делать то, что ты мне прикажешь.

— Не сомневаюсь! — сказал УрЛейн.

— Я присоединяюсь к вашему брату, государь, — сказал генерал ЗеСпиоле, наклоняясь, чтобы поймать взгляд протектора.

— Ну, может, до этого и не дойдет, — сказал УрЛейн. — Возможно, следующий гонец доставит нам добрую весть о том, что бароны запросили мира. Но я рад, что вы оба приняли мое предложение.

— С радостью, брат!

— С покорностью, государь.

— Прекрасно. Значит, мы все согласны.

Следующим выстрелом ДеВар угодил в фермерские угодья, отчего в расстройстве даже подпрыгнул, бормоча под нос проклятия. Латтенс рассмеялся и в ответ произвел выстрел, которым уничтожил город. ДеВар следующим выстрелом разрушил мост, Латтенс ответил двумя промахами, но потом накрыл город, тогда как ответные выстрелы ДеВара пришлись в голую землю.

Латтенс решил использовать самый свой большой камень, чтобы попытаться одним ударом уничтожить почти все остававшиеся у ДеВара города.

— Вот это герой! — сказал его отец. — Ну, давай круши!

Со скрипом и постаныванием натягивалась тетива катапульты; к этим звукам добавлялись стоны и ворчание ДеВара, который наблюдал за тем, как рычаг перевели в крайнее положение — катапульта вся напряглась в ожидании, когда ей позволят распрямиться.

— Ты уверен, что не перетянул? — прокричал УрЛейн. — А то ведь попадешь в свое собственное море!

— Нет, государь. Я вместе с большим положу и камни поменьше.

— Ну, ладно, — сказал протектор. — Только смотри не сломай катапульту.

— Отец! — взмолился мальчик. — Позволь мне самому ее зарядить. Пожалуйста!

Слуга, одетый бомбардиром, собрался было взять самый крупный камень из боеприпасов Латтенса, но остановился. Шутливое выражение исчезло с лица ДеВара. У Перрунд перехватило дыхание.

— Государь… — начала она, но ее прервали.

— Я не могу позволить мальчику поднимать такие крупные камни, государь, — сказал доктор БреДелл, наклоняясь к протектору. — Это слишком большая нагрузка на организм, а он ослаб после долгого лежания в постели.

УрЛейн перевел взгляд на ЗеСпиоле.

— Меня больше беспокоит, что катапульта может сработать, когда он ее заряжает, — сказал начальник стражи.

— Генералы не заряжают оружие, сударь, — твердо сказал УрЛейн мальчику.

— Я это знаю, отец. Но пожалуйста. Это же не настоящая война, а так, понарошку.

— Ну, ладно. Может, мне помочь тебе? — спросил УрЛейн.

— Нет! — крикнул Латтенс, топнув ножкой и тряхнув своими рыжими кудряшками. — Нет, спасибо, государь!

УрЛейн откинулся к спинке кресла, разрешающе махнув рукой и улыбнувшись едва заметной улыбкой.

— Этот парень знает, что ему надо. Весь в меня. — Он махнул сыну. — Давай, генерал Латтенс! Заряжай, если тебе так хочется, и пусть Провидение направит твой снаряд в цель.

Латтенс взял пару небольших камней и один за другим разместил их в ложке катапульты. Поднимал он их не без труда. Потом присел, обхватил самый большой камень, с сопением поднял его и прижал к груди. Потом он повернулся и заковылял к катапульте.

ДеВар на шаг приблизился к метательному орудию. Латтенс, казалось, не заметил этого. Он еще сильнее засопел, поднимая камень повыше, и, волоча ноги, пошел дальше, направляясь к взведенному рычагу.

ДеВар, казалось, скользнул, а не шагнул к катапульте, продвинувшись так, что почти мог дотянуться до мальчика. Взгляд его был устремлен на замок и на приближающиеся к нему ноги Латтенса.

Латтенса качнуло, когда он склонился над ложкой катапульты. Он тяжело дышал, пот катился по лбу.

— Держись, парень, — услышала Перрунд шепот протектора. Руки его вцепились в подлокотники кресла, костяшки пальцев побледнели от напряжения.

ДеВар был теперь совсем рядом.

Латтенс, сопя, опустил камень в ложку на два других, положенных раньше. Вся катапульта словно вздрогнула, и ДеВар напрягся, готовый в любое мгновение прыгнуть на ребенка и отбросить его в сторону, но мальчик сделал шаг назад, отер пот со лба и повернулся к отцу с улыбкой. Протектор кивнул и откинулся к спинке, с облегчением вздохнув. Он посмотрел на РуЛойна, на остальных.

— Ну вот, — сказал он и сглотнул.

— Мой бомбардир, — сказал Латтенс, махнув в сторону катапульты. Слуга кивнул и занял место у метательной машины.

ДеВар незаметно отошел к своей катапульте.

— Подожди! — крикнул Латтенс и бросился к библиотечной стремянке. Нянька заняла свое место внизу. Латтенс вытащил меч, поднял его и резко опустил. — Давай!

Катапульта произвела ужасающий хлопок, большой и маленький камни взмыли в воздух по разным траекториям, и все подались вперед, смотря, куда они упадут.

Большой камень в цель не попал — он приземлился на мелководье неподалеку от одного из городов ДеВара, окатил дома брызгами и грязью, но серьезного вреда не причинил. Один из малых камней упал на фермерские угодья противника, а третий уничтожил одно из поселений, принадлежащих самому Латтенсу.

— У-у-у-у.

— Вот бедняжка.

— Не повезло, молодой хозяин.

— Вот обида!

Латтенс не произнес ни слова. Он стоял с несчастным видом на вершине стремянки, его маленький деревянный меч висел в безвольной руке. Мальчик посмотрел на отца печальными, полными горя глазами.

Отец нахмурился, потом подмигнул ему. Выражение лица мальчика не изменилось. Под навесом воцарилась тишина.

ДеВар запрыгнул на перила, присел на корточки, постучал костяшками пальцев по камню.

— Так-так, — сказал он и спрыгнул вниз. — Мимо! — Он уже взвел свою катапульту, заведя рычаг приблизительно на две трети его полного хода. — Значит, победа моя. Ха-ха! — Он выбрал из своих боеприпасов самый крупный камень, натянул еще немного тетиву и положил камень в ложку. Потом он кинул взгляд на Латтенса, напустив на лицо коварное и злобное выражение, лишь на мгновение — при виде печального взгляда мальчика — сменившееся озабоченным. Он потер ладони и погрозил мальчику пальцем. — Сейчас мы посмотрим, кто тут главный, мой юный генерал понарошку!

Он чуть переместил катапульту, а потом дернул за шнур. Катапульта вздрогнула, и огромный камень взметнулся вверх. ДеВар снова запрыгнул на каменные перила.

Гигантский снаряд долгое мгновение словно парил на фоне неба и облаков, а потом ринулся назад к земле и с жутким плеском рухнул в море.

Из воды в воздух поднялся фонтан брызг, окруженный огромной стеной белой пены, потом все это опало и устремилось в разных направлениях, сметая все на своем пути круговой волной.

— Не может быть! — прохрипел с перил ДеВар. Он обхватил голову руками, потом принялся дергать себя за волосы. — Нет-нет! Не может быть!

— Ха-ха! — захохотал Латтенс. Он сорвал с себя генеральскую шапку и запустил ее в воздух. — Ха-ха-ха!

Камень упал в ту часть моря, которую окружали в основном города и поселения Латтенса, но также почти все неразрушенные городки ДеВара. В месте падения камня — в двух-трех шагах от пролива, соединяющего два моря, — поднялась огромная волна. Один за другим она затапливала города и поселения, накрыв одно или два во владениях Латтенса, но при этом уничтожив гораздо больше городов ДеВара.

— Ура! — закричал РуЛойн и подбросил в воздух свою шапку. Перрунд широко улыбалась ДеВару из-под вуали. УрЛейн кивнул, ухмыльнулся и захлопал. Латтенс низко поклонился и, высунув язык, скорчил мерзкую гримасу ДеВару, который скатился с перил и теперь лежал, скрючившись, на плитках балкона, слабо постукивая по ним кулаком.

— Хватит! — простонал он. — Сдаюсь! Он для меня слишком силен! Протектора и его генералов защищает само Провидение! А я, несчастный, осмелился им противостоять! Пощадите меня, позвольте мне сдаться как трусливому псу, какой я и есть на самом деле!

— Я победил! — сказал Латтенс и, улыбнувшись своей няньке, сделал круг на верхней ступеньке своей стремянки и спиной вниз полетел ей в руки.

Она вскрикнула, поймав тело мальчика, но удержала его.

— Ко мне, герой! Ко мне! — Его отец поднялся и пошел, расставив руки, к краю помоста. — Дайте-ка мне этого отважного воина!

Нянька доставила Латтенса в руки отца. Остальные собрались вокруг и принялись аплодировать и смеяться, похлопывая мальчика по спине и поздравляя его с победой.

— Отличная кампания, молодой человек!

— Великолепная!

— Провидение у тебя просто на посылках!

— Здорово, здорово!

— … Отец, мы можем еще сыграть вечером, когда темно. Будем пускать огненные шары и поджигать города. Можно?

ДеВар встал и принялся отряхиваться. Перрунд смотрела на него из-под вуали: он ухмылялся и даже чуть разрумянился.