Инвестиго, из медика в маги. Том 3

Глава 18 Первое откровение

Большая часть маны в целительских заклинаниях была направлена на диагностику болезни. Процентов семьдесят точно. Ведь прежде чем лечить, важно понимать объём работ. Сегодня Марк слил всю ману и задействовал даже дисторты, но так и не смог хотя бы чуть-чуть затянуть разрез.

Сделал он это быстро, чтобы голюдь не умер от потери крови и рану тут же залечил ассистент, скептически глядя на Марка. В этот день ни у кого не вышло получить откровение. Пациенты или подопытные прикреплялись к студентам, и от успехов будущего лекаря зависело, будет жить «больной» или им удобрят землю-матушку.

Надо сказать, что особого роптания насчёт пыток Марк не услышал. Рилганское общество давно в курсе о жестокостях этого мира. Да и сам Марк, к своему удивлению, отнёсся к случившемуся спокойно. Годы жизни в новом мире накладывали свой отпечаток. К тому же, он был уверен, что не потеряет этого голюдя.

Лучше им займётся Марк, чем какой-то неумёха. Хотя, на данный момент он ничем не отличается от остальных. Пабло немного отошёл от событий возле квартала красных фонарей. Они больше не говорили о том случае, и Марк был рад, что сосед по комнате тараторил как обычно. Хотя нет, это всё равно раздражало.

— Ты прикинь, он сказал, что я навечно останусь девственником! — махнул ложкой Пабло. — И это после всего, что я для него сделал. Всю ману, да ещё и с кристаллом! Да он в курсе, сколько это вообще стоит? Я же ему жизнь спасаю.

— Мне кажется, тыкать ножом в других не похоже на спасение, — пробасил Ар-Хаанг.

— Ну, так это ж не я сделал, — возразил Пабло. — Мы с ним должны быть командой, но жалкий голюдь только и грозит нарвать цветов для моей мамаши.

На минуту он замолчал, прожёвывая мясо с толчёным бататом.

— Поскорей бы получить откровение и попасть в патруль, — сделав усилие и проглотив большой кусок, сказал он сквозь выступившие слёзы. — Тогда все юбки Рилгана будут моими!

— Максимум, что тебе светит — это благодарные бабки, — поддел соседа Ар-Хаанг.

— Никто не верит в меня, ну и пусть, — он как-то умудрялся и говорить, и быстро уплетать пищу. — Так даже интересней.

На следующей неделе была вторая попытка с откровением, пара человек смогли справиться. И Марка среди них не было. Это немного задело его профессиональную гордость. В глубине души он желал первым взять ступень «пациент-целитель» и сейчас был немного в смятении. Счастливчиками оказалась его взбалмошная староста и мрачный парень с другой группы.

У остальных будет ещё несколько попыток. До второго откровения экстренно никто не будет повышать первокурсников — банально маны не у всех хватит его пройти. И вообще на него отводилось минимум шесть лет.

Если бы не активность революционеров, то их первые попытки начались бы только в конце первого года обучения и проводились бы с периодичностью раз в месяц, а не в неделю.

Он всё также слил свои пятьсот сорок четыре маны и добавочные двести шестнадцать от дистортов. Под кристаллом вышло семь тысяч шестьсот. Приходилось тратить на них деньги, несмотря на мораторий.

Марк не мог понять принцип — расспросил даже витающую в облаках старосту, как у неё получилось, но ничего внятного не добился. Как он понял, у девушки всё вышло интуитивно.

Они давно с Коррусом тоже пытались вливать ману в раненного Бефальта и тогда было такое же фиаско. Синяя дымка просто рассеивалась. Единственное исключение — это древесина оккапури. Всё остальное в этом мире не притягивало к себе поток маны.

На третьей попытке прошло ещё семь человек, и Марк опять пролетел. Ассистент всё также закрывал рот голюдю кляпом, потому что было невозможно пытаться что-то сделать в бесконечном потоке брани и угроз порешить всех его родственников, даже тех, кто умерли. Этот пришибленный зеленокожий пообещал их выкопать и заново убить. Интересное пожелание.

Не то чтобы Марку было приятно всё это делать, но по-другому он не получит доступ к знаниям. К тому же, он сам себе протыкал руку и залечивал дистортом — ничего страшного, потерпел. Глупо отказываться от попыток — ведь это ничего за собой не повлечёт. Их как резали, так и будут резать. Вот если понять, как это работает, а потом придумать, как изменить данный способ получения первого откровения…

В таком ключе надо думать.

Сказал он про себя и встретился с бешеными глазами неудачливого арестанта на четвёртую неделю. Его рука снова была разделана до мяса. Объём крови существенно уменьшился за это время. Ассистент сказал, что заключённых хорошо кормят и даже вино дают.

Ещё две-три попытки и голюдь сам отлично накормит местных червей. Уже почти все прошли таинство. Остались самые бездарные и он. Король посредственности? Император уныния?

Как ещё можно назвать состояние, при котором ты не вдупляешь, что от тебя требуется? Откровение должно прийти само. Никто ничего не пояснял, кроме указаний сливать ману в место раны. Это как выбросить ребёнка в водоворот и умильно помахать платочком. Ну, плыви. Дед так плыл, отец плыл, я плыл, и ты справишься.

Когда он опять почти всё слил и ассистент заделал рану, Марк попросил ещё немного времени. Парнишка странно на него посмотрел и вышел из комнаты. Голюдь устало лежал привязанный к койке.

Марк вынул кляп.

— …говноед, ублюдок, убью…

— Я думаю мы не с того начали, — сказал ему Марк, — предлагаю для начала познакомиться. Я Гург.

— Ты не жилец, Гург.

— Ну, это я уже знаю, — Марк почесал нос и спросил вялого зеленокожего. — Я пытаюсь научиться лекарскому мастерству, ничего личного. Как тебя зовут?

Марк увидел, как голюдь собирает слюну и заранее активировал эф-слой. Харчок попал бы на лицо, но был отбит воздушной антимагической оболочкой.

— …мясники, чтоб вы все сдохли. Когда я стану свободным мы вас всех порешим. Вас и этих нежных дворянчиков…

— Как страшно, слушай… — Марк поймал себя на мысли, что теперь он выступает в роли Крижена и это заставило его отказаться от мысли изобразить демонстративное дрожание, вместо этого он резко перевёл разговор в другое русло. — Что у тебя с ноздрями?

— Так щас модно, не слышал? — оскалился зелёный.

— Так ты жертва моды, а не дворянского произвола?

— Я не жертва, я тот, кто тебя вы***т, запомни, — он это говорил уже не с такой страстью как вначале. Сейчас голюдь с трудом заставлял себя не вырубаться, так что воображаемый половой акт смещался на неопределённое время.

— Наверное, я много требую для начала. Всё равно узнаю твоё имя у других, можешь не говорить. Просто знай — я не держу зла ни на тебя, ни на твой народ.

— От…соси…

— До свидания.

Марк узнал у старшекурсника, что мужика звали Аммерс. Ноздри ему разорвали после двух попыток побега. В третий раз тот потерял глаз, и администрация тюрьмы решила отправить его в Рилган. Обычно поток таких подопытных коррелировался с другой периодичностью. Нынешняя группа шла практически на убой, но всем было плевать. Это же заключённые.

В другое время их привозили, делали над группой попытку откровения и увозили. Понятное дело, что неугодные никуда потом не возвращались и их никто больше не видел.

— Представь, что мана расползается по всей руке. Будто она формирует некую сетку — мне помогло, — посоветовал ему Йохим Зелле. Этот головастый задрот получил откровение с третьей попытки.

Сетка значит. Он себе представлял, что мана идёт в кровь и оттуда уже начинается регенерация. На себе это работало. Возможно там немного разные принципы лечения.

— Не знаю, как ещё описать. Я вижу повреждение, даже не вовлекая глаза, — они прогуливались вдвоём за общежитием.

— Покажешь ещё раз? — спросил его Марк, не хотелось ждать следующей недели.

— Для этого нам нужен больной.

— Не боись, — сказал ему Марк. — Сейчас найдём тебе больного, — с этими словами он вынул короткий меч и осмотрелся по сторонам.

Йохим побледнел и даже отступил на шаг. Увидев его выражение лица, Марк расхохотался.

— Ну, ты и балда, поверил, — после этого разрезал левое предплечье поперёк. — Блин, чуть обувь не запачкал.

Кровь стекала тоненькой струйкой на землю.

— Приступай, — и сосредоточено стал следить за всеми действиями подростка.

Тот пришёл в себя и, активировав кристалл, стал медленно вливать в повреждённый участок ману. Та проникала во все поры, формируя иллюзорный здоровый участок, и спустя время стала медленно сводить края раны.

Интересно. То есть, он сделал это всё локально, тогда как Марк пытался воздействовать именно на системы организма пациента и оттуда заставить запуститься процесс регенерации и кроветворения.

Чёрт. Он чуть не ударил себя по лбу. Какой же он тупой. Со всеми этими дистортами, он совершенно забыл, что целители не восстанавливают эритроцитарную массу. Зачем он вообще пытался это сделать? Ведь это доступно только в пределах только его тела. Или как?

Рука снова обрела здоровый вид, даже не оставив шрамов. Если рана залечивалась быстро, то кожа не оставляла повреждений. Другое дело ранения, полученные три-четыре часа назад. Тогда уже сложно не оставлять рубцы.

— Здорово, — сказал Марк и запустил дисторт, восстанавливая потраченную кровь. Ещё раз.

После этого меч снова разрезал руку, только наискось.

— Давай, чего стоишь? — посмотрел он в глаза Йохима.

— Зачем ты это делаешь?

— Очевидно же. Не хочу, чтобы тот зеленожопый сдох. Или тебе всё равно?

— Нет-нет, — засуетился низкорослый аристократ. — Сейчас.

Голубое свечение во второй раз охватило руку, и мана формировала свой узор. Приглядевшись, Марк действительно рассмотрел пересекающиеся линии сетки. С первого взгляда всё сливалось в обычный дымок, но во всём этом была система и он наконец-таки её разглядел. Без всяких этих эзотерических прибамбасов, типа найди себя и свой путь.

— Да, вижу, — радостно сказал он Йохиму. Когда рана затянулась, Марк смыл засохшую кровь и снова восстановил кровоток. — Ну что, ещё разок?

Скорее всего, он в исследовательском пылу перестарался и собеседник уже с опаской на него смотрел.

— Что вы тут делаете?

К ним подошёл старшекурсник с сигаретой в зубах.

— А Гург, это ты. Ну что там, получил своё таинство? — сигарета зажглась от маленького огонька с ладошки долговязого паренька. — Вы тут зарезали кого-то? — добавил он, чуть не наступив в лужу крови.

— Да так, балуемся потихоньку, — Марку не хотелось продолжать разговор, но этот парнишка иногда подкидывал ему интересные сведения и сплетни в академии. — Подожди, мы уже скоро закончим. Ну что, Йохим, ты готов?

Тот показал ему на пустой кристалл.

— Ах, извини. Точно, — Марк вынул из-за пояса три штуки и отдал аристократу. — В последний раз.

Когда он снова оголил мышцы на руке, сзади закашлялись.

— Да ты чо, совсем? — новый собеседник, дымя сигаретой, подошёл поближе, глядя, как Йохим затягивает рану.

— Отойди подальше, дым мешает, — сказал ему Марк.

— Хорошо, хорошо, — тот стряхнул пепел в красную лужу и наблюдал уже шагах в пяти, присев на корточки.

Эта сетка сама по себе не участвовала в излечении. Возможно, она и есть та диагностическая составляющая, на которую тратится большинство маны. Излечивает именно вторая часть заклинания. Мясо и кожа снова стали сходиться назад.

— Подожди, стой, — подросток даже немного вспотел, Марк нагнулся и вымазал здоровую руку в пыли. — Усложним задачу, — и занёс в разрез потенциальный источник заражения. — Ну, чего смотришь? Приступай.

Третий дисторт уже был запущен.

— Влей больше маны, — посоветовал ему сзади курильщик. — Не оставляй эту дрянь в ране.

Частицы грязи потихоньку выталкивались возникшей тонкой плёнкой и, когда порез стянулся, весь ненужный мусор осыпался на руке. Марк стряхнул его и похлопал парня по плечу.

— Красавчик. Йохим из тебя получится хороший целитель.

— Я… Я, наверное, пойду, — как-то тихо сказал он.

— Да, ещё раз спасибо, — поблагодарил его Марк. — Увидимся.

Йохим медленно пошёл прочь, временами оглядываясь, но когда завернул за угол, сорвался на бег.

— Ну, какие новости? — Марк протянул парню пачку сигарет его фирмы.

— Ого, бефальтские? — На пачке красовалась колючая голова его брата-идиота с зажатой в зубах сигаретой и надпись: «Бефальтские дымы». Собеседник взял одну.

Брэнд выступал гарантом качества и был довольно дорогим, но Марк всё равно не мог понять, зачем пихать свою жирную харю на оборот сигаретной пачки? Беф, вроде бы, не был ярко выраженным нарциссом.

Он просил брата присылать ему табачную продукцию время от времени. Подкармливал ей студентов-осведомителей.

Один чёрт не слушают, что это вредно. Беф пока отказывался прикрыть производство, ссылаясь, что их место просто займут другие производители, и табак всё равно будет распространяться. Он и до изобретения сигаретной машинки был достаточно популярен.

— Да.

— В общем, есть тут в академии один инвестиго.

Марк отдал ему всю пачку.

— Поподробней.

— Сидит на последнем этаже в красной башне старикан один. Что-то себе пишет и пишет. Я слышал он занятия то уже и не проводит. Отошёл от дел.

— Он относится к нашему крылу?

— Ага.

— Что-то я не припомню такого, — Марк достаточно плотно общался с преподавательским составом.

— Он редко показывается, — линия дымных колечек полетела вверх. — Всё пытается получить четвёртую ступень.

— Откровение?

— Да. В детстве его отцу случайно отрубил руку один насуко. Неудачно прогулялся папашка, — бычок полетел в загустевшую кровь. — Виновника наказали, но конечность вернуть не смогли.

Марк создал нечто вроде каменного дрына и раскопал им небольшую ямку, куда водным потоком слил всё непотребство и потом закопал. Утрамбовывая землю, он слушал рассказ осведомителя.

Целитель-инвестиго в течение долгих лет пытался восстановить отцу конечность. Он отучился девять лет и смог постигнуть третье таинство, но это оказалось потолком возможностей. Тогда он занялся исследовательской деятельностью и всего себя посвятил врачебной магии. Ему повезло с богатыми родителями и огромным манапулом.

Преподавал он лет двадцать, но после того как умер отец, отгородился от мира и просто жил на территории академии. Деньги семьи позволяли безбедно существовать и оплачивать многочисленные эксперименты. Все уже и забыли, сколько он там сидит.

— Ну, бывай. Спасибо за… — парнишка показал на пачку с сигами и ушёл.

На улице потихоньку смеркалось. Марк решил пройтись до арены. Там сейчас никого не было. Нужно было кое-что протестировать и обдумать услышанное.

Его всегда интересовали люди с максимальным манапулом в этом мире. До этого встречались маги только с пятью-шестью тысячами маны. Инвестиго же предполагал все одиннадцать и выше. Страшно представить какая там огневая мощь с посохом из десятков кристаллов.

Учёба всё это время шла постепенно. С Ингетсом они немного подружились. Тот, конечно, продолжал драконить студентов на занятиях, но в свободное время даже согласился посмотреть анатомические зарисовки Марка. Утраченное общение с коллегами это то, что ему не хватало. Пусть эти люди немного на другой волне, но это не мешало хотя бы просто выговориться на околонаучные темы. Ведь слушатель, что тебя понимает — всегда ценная находка.

Он также записался на факультативы двух языков: горима и манша. Постепенно его лингвистические навыки росли. Это ещё нужно было для поиска информации в других книжных источниках, чтобы потом скомпилировать выжимку знаний.

Вайз по его просьбе вшил в несколько пар обуви пластинки с оккапури, и теперь не надо было вешать на ноги неудобные ремешки. Их-то он и шёл проверять.

Активировав последний дисторт, Марк сорвался с места на выбросе адреналина и воздушными потоками постепенно поднялся в пространстве. Застывать он мог метрах в двух — ещё надо было потренироваться с равновесием.

Всё работало как надо. Вайз гений. В который раз Марк удивлялся, насколько рукастым был этот несостоявшийся маг. Кто бы мог подумать, что человек с оквимой станет частью прорыва в магических техниках.

Он закончил тренировку, когда увидел компанию ребят вдалеке. Отсюда не особо заметно, чем он тут занимается, но палиться раньше времени он не хотел. Посохи пока скупались. Ещё он подкинул идею выменивать омны. Это оказалось шикарной находкой. Ведь мало кто знал, что они сделаны из оккапури.

Вскоре подошла следующая попытка познать таинство. Марк сильно волновался, хоть и не подавал виду. Кто-то уже посмеивался над ним, говоря, что это его последний шанс. Что самое удивительное, придурков во всех мирах хватает, а вот хороших людей надо поискать.

После всех манипуляций ассистента, Марк сосредоточился локально на ране голюдя и стал мысленно представлять проекцию мышц, связок, сухожилий, кровеносных сосудов, достраивая в уме топографическую картинку. Он по привычке всё называл по латыни. Мана слишком быстрым потоком покидала его. У того же Йохима, он так не струилась, но ничего страшного.

Голюдь привычно дёргался и мычал, но проекция хоть и медленно, но формировалась. Мана больше не рассеивалась дымком, а приобретала системность.

В ход пошли дисторты, причём интуитивно Марк чувствовал, сколько ещё не хватает и понимал, что если сбавит скорость закачки маны, то всё развеется. Больше ошибаться он не намерен, поэтому, дополнительная порция маны стремительно полетела в рану. Второй кристалл был почти пуст.

Возникло ощущение законченности. Мысленный канал заклинания вдруг захлопнулся, и рана стала затягиваться у него на глазах. Голюдь даже притих и тоже косился на руку, а потом потерял сознание.

Наконец-то. У него получилось. Даже какие-то копейки маны остались. Это, конечно, не стандартные траты в триста единиц к которым надо стремиться, но процесс пошёл. В будущем он всё подправит как надо.

Оглянувшись, Марк чуть не схватился за сердце. В дверях стоял незнакомый старик. Абсолютно лысый и сморщенный как кот-сфинкс.

— Как ты это сделал? — его брови тоже давно сбежали от хозяина, поэтому в удивлении поднялась только складка на лбу.

— Ну, я создал сетку, потом напитал маной… — растерявшись, стал перечислять Марк, но его снова перебил старческий голос.

— Как ты восстановил себе ману?