Инвестиго, из медика в маги. Том 3

Глава 24 Расставания

— Гург! — радостно обхватила его в объятия Марта и полезла целовать губы, щёки, лицо.

Марк сначала впал в ступор. Его не было в общежитии три дня. Всё это время он муштровал офицеров на небольшом полигончике возле стен. Разучивали воздушный бег и всякие прочие нюансы использований ног в магии.

Он пришёл в себя и отодвинул от себя девушку.

— Что с тобой? Прекрати.

— Я думала ты умер, — ломая руки и чуть не плача, ответила она, пытаясь найти его руку.

До него только дошло, что и правда — он не подавал о себе вестей, а Хаанга и Пабло тоже забрасывали на разные участки фронта, не давая даже нормально помыться и привести себя в порядок. На сегодня Марк получил небольшой отгул и встретил девушку, как только её служка доложил о прибытии целителя хозяйке.

Они стояли неподалёку от территории кампуса и на Марка уже поглядывали некоторые ухмыляющиеся личности. Он взял её под руку и повёл в ближайший парк подальше от любопытных глаз и сплетников.

— Как видишь, я не умер и не собираюсь, — сказал он ей.

Впереди было трудное объяснение, и Марк не знал, как подступиться, ведь она схватила его руку слово дрожащий котёнок, которого случайно, по доброте или по тупости душевной, подобрали с улицы. И когда первое ослепление прошло, наступило понимание, что с ним надо возиться. Как-то заботится: кормить, гладить, лечить и прочее такое.

А женщину, как и кошку, прогнать из своей жизни бывает совсем не просто и она как будто чувствовала, что он хочет ей сказать и не давала этого сделать, бесконечно тараторя всякую чепуху и строя далекоидущие планы. В конце концов, у него медленно и незаметно стало портиться настроение из-за навязываемого чувства вины. Абсолютно необоснованного, с его точки зрения. Так что он резко остановился и поднял руку.

— Хватит.

— Не поняла? — невинно хлопая глазками, сказала Марта.

— Прекрати этот балаган. Я… мне сложно об этом говорить, но это нужно сделать — я не люблю тебя, и у нас нет ничего общего. Я сожалею, что дал тебе какие-то надежды и прошу за это прощение.

Она пыталась что-то вставить, но он остановил её.

— Подожди, я ещё не всё сказал. Нет, не начинай, — он взял её за плечи и отодвинул от себя. — Ты встречаешься с Миком. Он мой брат — я не хочу ссориться с тем, кто мне дорог. И ещё, если ты не хочешь стать мне врагом, то прекрати давать ему надежды на то, чего никогда не будет.

— Нет, ты не можешь так со мной поступить, — она пыталась найти глазами его взгляд, но сложно в таких обстоятельствах смотреть открыто в лицо и, да, в этом плане он был трусом.

— Ошибаешься.

— Стой, ты куда?

— Я же сказал — ухожу. Тебя проводит охранник.

Марк почувствовал спиной нарастающее давление и по привычке отскочил в сторону.

— Эй, ты чего? — испуганно округлил он глаза, снег там, где он стоял секунду назад, вытолкнул воздух, оголив коричневый прямоугольник дорожки.

— Это я чего? — улыбка и милое выражение лица куда-то исчезло, и на него смотрела свирепая физиономия женщины, которую лучше не злить. — Я тебе покажу чего!

Скамейка рядом с ним разлетелась на куски и Марк, обвесившись всеми щитами и мысленно перекрестившись, пустился наутёк, а его сумасшедшая сестрёнка продолжала громить парк и топать ногами.

Её пытался успокоить приставленный матерью человек, выглядывая из-за дерева, но она обрушила на него весь лингвистический запас, приобретённый в ремесленном районе за время побегов из дома. Уши опытного телохранителя свернулись в трубочку.

— Открывай ворота, мразь!!! — заорал на охранника Бефальт, его нервы были на пределе, рука тянулась выхватить меч и поубивать стражу восточных ворот.

Позади стоял Бруно и тридцать вооружённых до зубов голюдей-резеки, готовых снести эту жалкую трёхметровую деревянную калитку.

— Там люди гибнут, где гарнизон?! — свита за спиной неодобрительно хмурилась и с презрением смотрела на отсиживавшуюся стражу. — Вы что-нибудь собираетесь делать? У меня там мать, я тебя, с*ка, сейчас здесь закопаю, — сощурив глаза, уже спокойней сказал Беф.

Меч со скользящим звуком покинул ножны, то же самое сделали и остальные резеки. Беф спешился и хлопнул лошадь по крупу, чтобы отошла в сторону и не пострадала. Её тут же за поводья подхватил один из голюдей. Отряд угрожающе выступил вперёд. Самые молодые уводили транспорт подальше.

— В последний раз прошу, — огненная сфера фаербола начала зарождаться на руках, ещё чуть-чуть и он станет государственным преступником, но ему было плевать — двадцать минут назад прискакала вся заплаканная Найша и кое-как, давясь словами и срываясь в истерику, сказала, что на Альгус напала орда монстров. Аста отдал ей единственную лошадь, что была в стойле, и остался вместе с Коррусом и Карлом защищать дом.

— Что тут происходит? — к ним на всех порах, в сопровождении немногочисленной свиты, подоспел Гарс Анарика, лорд Ваабиса.

— Это мне у вас надо спрашивать, — повернувшись к нему, сказал Беф. — Где гарнизон боевых магов? Почему все отсиживаются за стенами, когда Альгус под атакой?

— Для начала давайте успокоимся, — попытался остудить пыл Бефальта владелец города. — Мы послали сигнал бедствия. Отряды, что патрулировали владения, должно быть, уже вступили в бой — беспокоится не о чём.

— На Альгус УЖЕ напали, вы не понимаете?! — заорал на него Беф. — Если бы ваши отряды приняли бой ещё на границе леса, то этого бы не случилось.

— Не может быть, — меланхоличный Гарс обернулся на одного из сопровождающих, но те тоже были в растерянности.

— Ворота, — прорычал Беф.

Гарс кивнул охраннику, и створки медленно приоткрылись. Беф вновь оседлал лошадь, и вся компания хлынула наружу, разбрасывая копытами редкий снег и комья земли. Сердце у него стучало как бешенное — Бефальт никогда не принимал участия в магических боях, но сейчас ему было всё равно. Он не хотел оставаться в стороне.

Почему-то именно сейчас в нём заиграло то щемящее чувство тоски, что пока он искал свою кровную мать, совершенно позабыл о женщине, которая подарила ему новую жизнь. Он боялся не успеть, не увидеть больше её улыбки, не услышать, как она ворчит на него из-за того, что он опять задирал Мика или по-дурацки себя вёл. Только бы успеть.

Он пришпорил коня и оторвался вперёд. Дыхание сбивалось, во рту стало сухо. Они скакали десять минут, но ему показалось это вечностью. Впереди показался первый дымок, затем второй, третий. Горели дома. Внутри всё похолодело.

Впереди ковыляло маленькое существо, размером со свинью с двумя головами. Оно пыталось укусить себя за хвост. Поочередно одна голова брала верх на другой, и туловище крутилось волчком. Водное копьё Бруно отбросило эту мразь в сторону, больше она не шевелилась.

Отряд въехал в поселение и резко остановился. Лошади со страху побросали часть голюдей не землю, били копытами и косили глазами. Их шеи тянулись развернуться и умчаться прочь.

Беф осадил своего скакуна и спрыгнул на землю. Бруно скомандовал двум подручным заняться охраной транспорта. Улица кишела разномастными тварями. На них сорвалось три собакоподобных монстра. Их вожак разинул пасть в самоубийственном крике. В буквальном смысле. Из пасти раздалось пламя и подожгло ему шерсть.

Разъярённая от боли и ненависти туша размером с корову помчалась на Бефальта. Бруно скомандовал рассредоточиться. Когда сумасшедший пёс почти столкнулся с Бефом, тот отправил себя вверх воздушным кулаком. Но то, что казалось простым с первого взгляда, на поверку чуть не вылилось для него переломом обеих ног.

На тренировках Гурга, он часто видел как брат с лёгкостью творил воздушную эквилибристику и думал это раз плюнуть. Вышло далеко не так. Он с горем пополам смог не упасть спиной на землю и больно отбил ноги, покатившись кубарем по двору, где приземлился. Его грузное тело с треском сломало хлипкий забор.

Пёс поменьше тут же на него налетел и Беф услышал клацанье зубов прямо перед лицом. Пришлось загородиться рукой, и теперь эта тварь ворочала из стороны в сторону головой, пока его правая конечность не повисла плетью. Пасть рвалась к его глотке, Беф чувствовал смрадный запах от зубов и как когти рвут ему грудь.

Лёгкая кольчуга не дала псу выпотрошить внутренности, но резкие удары лап выбили из него весь дух. Казалось, легкие сейчас разорвутся. На пса налетели сбоку пять резеки и забили мечами и каменными пулями.

Беф перекатился на живот и встал на колени, держась за руку. Пот стекал с надбровных дуг и дальше бежал по дрожащей щеке. Левая рука покраснела от холода и попавшего на неё снега.

Бруно добивал вожака, двое мелких монстра убиты. Беф облегчённо сглотнув и слегка прикрыв глаза. Один из резеки без разговоров что-то сунул ему в рот и приказал разжевать. Пока он проглатывал шарики, с улицы на них двигалось ещё пять монстров.

Беф злился на себя, что он такой бесполезный. Жирный урод. Голюди приняли на себя удар, держа строй с волшебными щитами. Их отваге мог позавидовать любой бывалый воин. Они не дрогнули и, скрипя зубами, приняли удар от твари с бычьей головой и шестью конечностями. Строй чуть отъехал назад, но выдержал.

Маги позади щитовиков насадили затормозившего быка на каменные копья, подло ударившие из-под земли и пробившие незащищённое брюхо. Визг урода разнёсся по всему Альгусу и монстр, ломая себе ноги, вырывался из ловушки, но кишки уже зацепились за колья и с каждым рывком покидали брюхо магического животного. Он попытался убежать, но метров через сто остановился и медленно повалился на бок. От строя голюдей за ним тянулся кровавый шлейф.

Мелочёвку, шедшую с быком, раскидали быстро. Рука Бефальта начала восстанавливаться, и он поднялся с колен. Может он и бесполезен, но сидеть, сложа руки, не будет. Отыскав свой меч, отлетевший в сторону, Беф приказал товарищам идти к родному дому.

Они не отвлекались на выродков, копошащихся внутри домов — ими займутся позже. Шаг за шагом они пробирались дальше, пока у него не ёкнуло сердце при виде знакомого почти разрушенного здания. Рядом никого не было.

Беф побежал вперёд и увидел разорванное наполовину широкоплечее тело Карла. Он лежал головой вниз, правая рука была неестественно вывернута, но твёрдо держала меч. Соседствующая с ними кузня была буквально снесена. Удивительно как ещё их дом выстоял.

Голюди кинулись разбирать завалы магией. Беф боялся заходить внутрь. Зал, где они проводили празднество, был разрушен. Битое стекло, разломанные доски, измазанная в смерти скатерть. Лавия умерла быстро, но это не принесло облегчения. Беф приоткрыл рот, стараясь не заплакать, внутри как будто прокрутили сердце через мясорубку.

Если бы не крик из-под полы, он бы точно потерял рассудок. Кто-то остался в живых! Снизу он слышал голос.

— Ребята, разбираем завал, быстро!

Погреб придавило каменной плитой.

— Мы, кажется, кого-то нашли! — раздалось снаружи. — Быстрее!

Беф дал задание голюдям разбирать завалы и побежал в сторону кузницы, откуда был зов. В мешанине поломанного кирпича, древесины и чужих жизней они смогли откопать придавленного Асту. У того из живота торчал металлический штырь, нога расплющена, на левой руке отсутствовали почти все пальцы.

— Аста, держись, — Беф стал искать целебные шарики насуко, но неожиданно молодой кузнец выплюнул сгусток крови, правой рукой крепко схватил Бефальта за предплечье и на какой-то неимоверной силе воли смог выдавить из себя лишь одно слово.

— Ж…жива? — его зелёные глаза жадно смотрели в растерянное лицо купца.

— Да, — сказал ему Беф, когда понял о ком речь. — Ты молодец и прости что… — он только начал объясняться, но Аста уже был мёртв, продолжая смотреть, но уже куда-то в пустоту, за полог этой жизни.

— Да куда… — Беф со злостью смахнул слезу. — Куда вы все так быстро уходите? Как же…

— Бефальт! — раздался позади знакомый голос, на него смотрел растрёпанный Кунц Маломе.

Его вид был ещё более жалкий: редкие волосы торчали в стороны, покрасневший нос-картошка и нетвёрдая походка, когда-то сильного человека, растерявшего мощь в мирной паволоке лет. Ему уже далеко за пятьдесят.

Он подошел к Бефальту и сказал то, чего от него не ожидал услышать купец.

— Беф, нужно уходить. Они могут вернуться в любой момент.

Он-то думал, что этот старик что-то скажет про смерти близких. Его жену размазало по стенам, а он печётся о собственной безопасности! Вот значит ты какой, сбросил свою маску в трудный момент.

— Беф.

— Не трогай меня! — одёрнул руку Бефальт. — Что ты делал в погребе в такой момент? Почему ты выжил, а она нет? — яростно кричал он ему в лицо.

Кунц смотрел в землю.

— Нужно уходить.

— Потому что ты напился, да? — слезы душили изнутри.

— Да, — ответил через какое-то время Кунц. — Можешь не верить, но я себе этого никогда не прощу.

— Да кому ты нужен? Ты… Ты…

— Скажешь мне это потом, надо не допустить, чтобы погиб кто-то ещё. Бруно, ты слышишь? Собирай всех и уходим.

В их сторону уже начали порыкивать и скулить, но атаковать не рисковали. В воздух взлетел фаербол.

— Это от ребят, что сейчас с лошадьми, — сказал один из резеки.

Группа сорвалась на бег трусцой. Не хватало ещё потерять транспорт в такой трудный час.

Лавия, Аста, Карл, Коррус… Останки последнего и вовсе не нашли. Скорее всего, он был в этот момент с матерью. Тогда… Тогда его покинул ещё один близкий человек.

— Зачем ты это сделала? Ну, зач-чем? — заикаясь, спрашивал Мик, хватаясь за голову.

— Микки, я думала, что смогу отыграться. Малыш, не сердись, пожалуйста. У меня от твоего крика голова разболелась.

Микульп нервно расхаживал туда-сюда по комнате в розалии. Бефальт отпустил его после того, как они уладили небольшое недоразумение с одним голюдским семейством. Брату сообщили, что на птичьи острова недавно напали корабли без опознавательных знаков. Они убили добытчиков гуано и потопили грузовое судно.

Также, эти неизвестные сейчас активно бомбардировали острова магией, стирая их с карты. Зачем они это делали? Мику было не понятно. Сейчас его больше интересовала баснословная сумма материнского карточного долга.

Ему прислал записку мальчик голюдь, где оставшийся инкогнито отправитель назначил ему встречу сегодня вечером и сообщил о многотысячном долге.

— Кто он? Кому ты должна, говори сейчас же, — у Мика не было таких денег.

Более того, такой суммы на руках не было даже у Бефальта. Все их капиталы были разбросаны по регионам. По плану его братьев, они расширялись на всю страну и, как это ни парадоксально, испытывали проблемы с наличностью.

— Да не знаю я, — она скастовала себе небольшой шар воды и умыла лицо. — Если бы мне выпал бубновый король, понимаешь, я бы отыгралась — там всё пошло наперекосяк.

— Мам.

— Мам, мам, рязмявкался, — огрызнулась женщина, — говорю же, не знаю, один раз только его видела. Такой придурковатый тип, смотрит как хорёк. Я его красный хорёк прозвала. Ха-ха-ха, — она прокурено засмеялась, вспоминая старое прозвище кредитора.

— Красный? — встревожено спросил Мик и вдруг подбежал к ней и схватил за руку. — П-почему красный? — его голос чуть не уплыл в фальцет.

— Больно, отпусти, — она стала вырываться.

— Говори, почему красный? — требовал Мик.

— Ай, — мать всхлипнула и он, опомнившись, отпустил её побелевшее в месте хвата предплечье. — Потому что этот придурок красится в красный цвет.

У Мика ёкнуло сердце.

— Крижен?

— Да! Да, — улыбнувшись, сказал женщина. — Точно, он.

— Тогда мы попали, — сказал Мик и, сев за стол, прикрыл лицо ладонями. — Что ты натворила, мама…

— А разве у Бефальта не будет такой суммы? Вы же там все богатенькие.

Мик устало на неё посмотрел и замолчал. Через какое-то время он ощутил в ладони тепло. Подняв на неё взгляд, он увидел встревоженное лицо.

— Всё настолько плохо, Микки?

Он поджал губы, высвободил руку и подошёл к окну. На улице темнело, но народ почему-то суетился и бегал туда-сюда.

— Не бойся. Я со всем разберусь.

Он вышел наружу и отправился на место встречи в «Великанскую глотку». Там, как обычно, раздирались местные забулдыги. Пели весёлую песенку про низкорослого неудачливого фатачи, что искал подругу жизни среди людей, а когда нашёл, то стал счастливым отцом ребёночка. Правда, оспаривать это отцовство ему бы пришлось с сотней других портовых грузчиков. Добряк самоотверженно верил, что он единственный и неповторимый.

Последнее слово весело растягивалось, а кто-то даже затянул его пивной отрыжкой. Компания захохотала, била руками об стол и требовала ещё выпивки у грудастенькой официантки. На эту шайку людей уже зыркало три великана.

— Мик, Мик — сюда, — помахал ему Крижен и ладошкой, как маленькому ребёнку, похлопал на место рядом с собой.

Мик сел напротив.

— Какой же ты бяка, — задёргал кольцом в носу Крижен.

— Давай к делу.

— Вот это подход. Запахло сразу мужиком. Ну, Мик, ну даёшь. Уважаю, — весело хлопнул по столу красноволосый.

— Я отдам тебе всё частями, мне сначала нужно поговорить с Бефальтом и мы разобьём сумму…

— Тихо-тихо-тихо, — резко перебил его Крижен и прижал палец к губам, а потом улыбнулся. — Вчера был последний день, мальчик. Какие части?

— Я хотел бы решить вопрос. Тебе же нужны деньги?

Крижен расхохотался, а когда закончил сотрясаться, вытер небольшую слезинку, тоскливо скатившуюся с правого глаза.

— Такой юморной. Самый весёлый пока что братик из вашей семейки. Фух. Ну ты понял, да — он договариваться пришёл, — обратился он сам к себе.

— Я отдам долг, — уже менее напористо сказал Мик.

— Конечно, конечно, отдашь — куда ты денешься, рыженький ты мой. Я твою мамашку на колбасу пущу, если не отдашь, — тем же тоном продолжил он, — ой, извини, — он с деланным сочувствием накрыл ладонь Микульпа своей. — Я это вслух сказал?

Мик убрал руку. Он никогда раньше не разговаривал с этим человеком, но начинал понимать, почему его так не любили Гург с Бефальтом.

— Что ты хочешь?

— Как же ты быстро учишься, — умильно вздохнул красноволосый. — А зачем она тебе, Микки?

Грудь Микульпа сдавило от страха, но он не мог позволить себе показывать ещё большую слабость.

— Не твоего ума дело.

— Ты будешь следить, — переключился на свои ногти Крижен, — за каждым шагом Гурга и докладывать мне, понял?

— Он сейчас не в Ваабисе.

— Ну, тогда за Бефушкой. У нас с ним особые отношения, — мечтательно вздохнул ненормальный.

Мику стало мерзко, когда он разглядел, что Крижен зачем-то выщипал себе брови и набил вместо них татуировки. А его вечно наклонённая вперёд шея и дерганая манера говорить первое, что взбредёт в голову, раздражали до скрёжета зубов.

— Тебе, — Мик сглотнул, — не нужны деньги?

— Деньги? А не, я сказал, что мне нужно, а теперь кыш, — и помахал на него рукой, будто прогонял домашнее животное. — Отчёт каждые три дня, мы поняли друг друга? Скажи гав, если понял.

— Я понял, — ответил Мик.

Стол врезался ему в живот и выбил весь воздух, рука Крижена прижала его голову к столу, держа за волосы.

— Я попросил сказать «Гав», псина должна слушать хозяина.

Холёные ногти начали больно врезаться в кожу.

— Без этого сделки не быть, — нагнувшись к самому уху Мика, прошептал красноволосый.

Мик затолкал свою гордость подальше и хрипло сказал:

— Гав.