Искатель Восточная империя.

Глава 9

Глава 9.

Из леса мы вышли ближе к обеду. Так как предварительно я отправился на разведку и уже через час выйдя к тракту, заметил группу вооружённых всадников проверяющих всех, кто по нему шёл. Понятное дело, кого они ищут. А глядя на количество людей, нас восприняли всерьёз. Хотя как могло быть по-другому, ведь мы уничтожили два комплекса и до сих пор живы.

Вернувшись в лагерь, сообщил обо всём увиденном остальным, и мы решили пройти часть пути через лес обходя посты. Ближе к вечеру мы оказались на дороге и уже по ней направились в сторону города.

Как нестранно, но до города мы добрались почти без приключений. Единственное нам на встречу вышел небольшой отряд. Правда они собирались проехать мимо, но услышав незнакомую речь, «Салео так и не выучил местный язык», решили поинтересоваться кто мы и откуда.

Что могу сказать, пришлось потратить целых два часа, чтобы спрятать тела. Четырнадцать человек умерли, даже не успев понять, что происходит. Лейв был крайне напряжён и ему нужно было на ком-то сорвать свой гнев из-за похищения Ямины. В то время пока Лейв отрабатывал удары с Кулканом в мире Юси, а Фади учился готовке у Галлинарии. Я постигал азы целительства, а также тренировал умение по управлению энергии мира. Теперь могу на расстоянии почувствовать состояние человека. И сейчас после этой стычки Лейву явно стало легче.

Пока мы стаскивали с дороги тела., Фади порылся у командира отряда в седельной сумке и нашёл там бумагу с печатью местного владетеля. В ней подробно описаны как мы выглядим и что при встрече с нами необходимо всех убить, без разговоров, а вот меня нужно взять живым.

Интересно, и зачем же я понадобился Грегори. Пораскинув с Юси мозгами, мы так и не пришли к какой-то очевидной мысли. Пришлось выкинуть всё это из головы, до поры до времени. Увидимся с этим гением, вот и спросим, чего ему от меня надо.

В город мы въехали под утро. Никакой стражи на въезде в Кемио не обнаружилось. Просто дорога, по которой мы передвигались, перетекла в широкую улицу города.

Первое, что бросилась в глаза это необычность деревьев. Они здесь были не зелёные, как я до этого привык видеть, а фиолетовые. Местные садовники подстригали их так, что они имели форму куба. Свернув на соседнюю улицу всё, мы аж охнули от удивления, поражаясь красоте города. Местные-то понятно попривыкли, а вот для нас это всё выглядело весьма необычно. Лейв с Фади, также как и мы оказались здесь впервые, а потому их реакция никак не отличалась от нашей. Вот и представьте пятеро крепких мужчин стоят посредине дороги с открытыми ртами.

На этой улице деревья имели форму шаров, а листья на них ярко-синего цвета.

— Похоже нашему учёному не чуждо чувство прекрасного, — сказал Салео наслаждаясь увиденным.

А когда подул лёгкий ветерок и листья деревьев заколыхались. Создалось ощущение, будто деревья — это шары, наполненные водой, и по ней бежит рябь. Как же это всё невероятно красиво.

Не сговариваясь, мы отправились посмотреть все улицы. На что у нас ушёл весь день, но мы не о чём не жалеем. Когда ещё такое увидишь.

По итогу в голове нарисовалась такая картина. Город Кемио имеет форму восьмиконечной лучевой звезды. Все улицы украшены деревьями определенного цвета, соблюдая порядок цветов радуги. Восьмая улица оказалась самой необычной. Растущие на ней деревья обладали радужным окрасом. Там мы проверил больше всего времени.

Мы шли вдоль улиц и лишь Салео то и дело корил себя, что не взял с собой ком, дабы запечатлеть красоту местной фауны.

Под конец дня мы сидели в заведении на главной площади, уставшие от впечатлений, но очень довольные.

— Уважаемые, а может не будем уничтожать местный комплекс? Всё же тут так красиво, и разрушить столь необычный город, будет по крайне мере трагедией, — проговорил осторожно Фади.

— Не переживай друг, — хлопнул приятеля по плечу сидящий рядом с ним Салео и широко ему улыбнулся. — Под городом находится всего лишь ботанический комплекс. И, даже повредив который мы особого урона ему не причиним. Так уж, малые неприятности, но не более. Толи дело комплекс с клонами, это да-а-а, — протянул Салео, — там мы нанесли ему колоссальный урон. У него уйдёт уйма времени и энергии, дабы восстановить утраченное.

Пока они болтали, я в толпе людей заметил человека, чья голова не имела волос, а сам он одет в длинный тёмно-зелёного цвета балахон. На поясе которого висит одноручный арбалет.

— Народ, гляньте-ка вон туда, — прервал я их беседу указывая на спешащего мужчину.

— Да ладно, старые знакомые, — обрадовался Кулкан, предвкушая заварушку. — Я уж думал их придётся долго искать.

Стараясь не привлекать к себе внимания Лейв поднялся из-за стола и отправился в след за нашей целью. Вернулся он через полтора часа. Сообщив нам о том, что теперь мы знаем где находится их резиденция. В магистрат мы понятное дело пойти не могли, а порасспросив народ получили довольно удивительную информацию, заставившую нас отправиться не на поиски ордена, а в заведение, где мы собирались обдумать наши дальнейшие действия и как нам их искать. Оказалось таких орденов в городе с десяток, а то и больше. Самые крупные насчитывали десятки тысяч членов ордена.

Почти на каждой улице есть свой, а где-то и по три штуки. Каждый такой орден отстаивал интересы своей улицы и носил балахоны в цвет растущих на ней деревьев. Мы, гуляя по улицам встречали то там то тут четырёхэтажные здания, кои были выкрашены в цвет листьев. Оказалось это и есть главные резиденции орденов.

Частенько между послушниками происходят потасовки, в которых они пытаются доказать, что именно их улица самая прекрасная, форма деревьев самая правильная, листья вкусные и небо над их улицей голубей, ну вы поняли.

После услышанного, этот город мне уже стал не так нравиться, о чём я и поспешил поделиться со своими приятелями, пока отсутствовал Лейв.

***

— Вот скажи мне друг, ии-к, — Кулкан шёл, едва переставляя ноги. — Какого демона они тут всё так изуродовали. Деревья какие-то страшные, ии-к понатыкали, ии-к. — Кулкан говорил громко и абсолютно не стеснялся в своих выражениях, когда описывал достопримечательности города.

— Согласе-е-ен, мой лесс-сной дру-у-уг, — произнёс заплетающим голосом Фади. — То ли дело пустыня-я-я, повсюду золотой песок, жара… — при упоминании родного дома, Фади мечтательно закатил глаза, отчего споткнулся и распластался на тротуаре.

— Ты совсем не умеешь отдыхать, — довольно улыбнулся Кулкан, помогая приятелю подняться на ноги.

— Я скоо-о-о-ро обойду тебя-я-яя, ии-к — выпятив грудь произнёс Фади, и заговорщически подмигнул здоровяку, — и поверь мне, — Фади остановился схватив Кулкана за плечо развернул того к себе, — не далёк тот день, ии-к, когда ты будешь лежать под столом, а я восседать с бутылкой медовухи над тобой — от раздавшегося гогота Кулкана, старушка что шла под руку с внучкой потеряла сознание. Заметив это, смех здоровяка усилился многократно.

Вдоволь насмеявшись, Кулкан перевёл свой взгляд на молодых ребят, что стояли у подножия высокого здания. Чьи двери лишь одним своим видом вызывали к себе уважение. Такие просто так не ставят, а только если есть что скрывать, — Друг ты посмотри вон туда, вот умора, — Кулкан вновь заржал и пальцем указал на вход здания, выкрашенного в тёмно-зеленый цвет, где на крыльце стояло несколько молодых людей.

— У них что здесь такая мода? Где их волосы? Все лысые и выглядят аки «яйца морской каракатицы», —Кулкан говорил и продолжал показывать на них пальцем.

Люди шедшие по той же улицы, поспешили скрыться от греха подальше, завидев как двух пьяных людей начали окружать послушники ордена «Флорож де плезуро».

Об этом ордене ходила разная молва, в основном недобрая, но никто не хотел с ними связываться. Те же главные семьи города Кемио старались их просто-напросто не замечать. Тем более, что они не лезли в управление городом. Всё же это орден считался самым крупным по численности послушников, как и по богатству. Ходят слухи, что они имеют филиалы на всех островах и во всех городах восточной империи, а им самим благоволит Бьёрн[1].

— А может они все больные? Чего ты сразу начинаешь-то? — Фади стал вглядываться в лысых послушников. — Мы похоже забрели в квартал, где люди доживают последние дни. Вон оглядись народу что-то в округе нету. Друг, а пошли-ка отсюдова, а то ещё заразимся, — Фади показательно погладил себя по угольно чёрным волосам.

Не прошло и пары минут как улица опустела. Люди словно крысы разбежались по щелям. Теперь здесь остались лишь двое подвыпивших мужчин, а их окружило восемь молодых послушников, явно желающих намять бока и выслужиться пред старшими братьями.

***

Пятью минутами ранее.

Крыльцо резиденции ордена «Флорож де плезуро».

— Гедор, я слышал у тебя завтра посвящение, — обратился к старшему товарищу Ваниш.

— Ага, —Гедор скрестил руки на груди, а его лицо стало выражать самодовольство.

— Старший брат Фалини обещал лично присутствовать на посвящение меня в члены ордена, — а ещё он говорит, что меня в братстве ждёт отличное будущее, — взгляд, которым он окинул смотрящих на него парней, так и излучал превосходство, но долго наслаждаться повышенным вниманием приятелей ему не удалось. Двое приезжих стояли напротив и потешались над ними, при этом указывая на них пальцем.

— У них что здесь такая мода? Где их волосы? Все лысые и выглядят аки яйца….

Услышал он слова пьяного мужика. Да, ростом он велик, а тело явно принадлежит войну. Но судя по их виду они на столько пьяны, что вряд ли смогут оказать достойное сопротивление. Это и воодушевило Гедора.

— Братья мои, а ну-ка пойдём, проучим наглецов, что посмели высмеивать членов великого ордена «Флорож де плезуро» — Гедор сняв деревянную дубинку с пояса, бодро зашагал в сторону людей так и продолжающих насмехаться над ними. Остальные ребята тактично промолчали о том, что они всего лишь послушники. Вооружившись дубинками, они последовали за своим старшим.

Вперёд вышел парень лет двадцати и с пренебрежением в голосе проговорил — Вы что-то имеете против нашего ордена?

О-у, ничего себе, — Кулкан прищурил один глаз, пытаясь сосредоточиться на говорящем, — впервые вижу говорящее яйцо. Фади ты видел когда-нибудь такое? — не дождавшись от него ответа, он махнул на друга рукой, и сам же себе ответил, — да откуда ты в своей пустыни мог видеть икру. У вас же там кроме песка ничего нет.

— Вы не представляете кого оскорбили своими речами, чужаки, — выпятил грудь Гедор и поудобнее перехватил дубинку.

— Да нам насрать, ии-к, на вас и ваш орден, ии-к, — заплетающим языком сказал амбал, что возвышался над Гедором почти на две головы.

От возмущения у послушника перехватило дыхание. Он хватал ртом воздух, не в силах что-либо произнести. Никто не смел говорить такого про их великий орден.

— Вы трусы и ничтожество, что что решили напасть толпой на двоих. Думаю и весь ваш орден сплошные трусы.

Такого унижения Гедор стерпеть не смог.

— Бей чужаков, — заорал он и бросился на здоровяка.

Минут пять послушники били двух пьяных чужаков, посмевших оскорбить как их, так и орден. С лестницы послышался властный голос.

Ворота резиденции распахнулись и оттуда вышел мужчина.

— А ну прекратили, — гаркнул мужчина лет пятидесяти. Одетый в балахон тёмно-зеленого цвета, и лишь небольшая надпись на груди, вышитая золотой нитью, отличала его одеяния от послушников.

Послушников словно током ударило. Они резко отпрянули, и часто дыша уставились на магистра Фалини. Только Гедор остался стоять возле лежащих и что-то бормочущих себе под нос чужаков.

Магистр Фалини спустился с лестницы и неспешным шагом подошёл к месту драки. Затем одним лишь своим взором дал понять Гедору, мол он готов слушать.

— Магистр Фалини, — Гедор изобразив полупоклон, стал объяснять сложившуюся ситуацию. — Мы стояли и обсуждали вечерний ритуал моего поступления в орден. А эти, — указал он дубинкой на всё ещё лежащих на земле чужаков, — стали поносить наш орден и всех, кто в нём состоит. Обозвали нас трусами и ничтожеством. — На последних словах послушника, Фалини с нескрываемым удивлением посмотрел на пришлых, что в данный момент пытались подняться.

Кое как встав, Кулкан едва удержался на ногах, затем он помог встать Фади. Пришлось держать приятеля под руку, дабы тот вновь не упал.

— Вы не местные…

— Тоже мне нашёлся «капитан очевидность», — проговорил Кулкан, сплевывая скопившуюся кровь во рту.

Магистр Фалини не стал обращать внимание на то, что его перебили, а всё также спокойным голосом продолжил.

— Вы не местные и, возможно, не знаете здешних правил и норм поведения. За то что вы оскорбили наш орден, вам придётся заплатить штраф в нашу казну в размере пятьсот золотых.

— Слышь старый, — Кулкан повернулся к магистру, мы не оскорбляли твой…

— Он всё врёт, — заверещал Гедор мы все это слышали, — и повернулся за поддержкой к своим братьям. Те словно болванчики быстро закивали.

— Да мы слышали, — Было такое, — Гедор говорит правду, — послышался нет стройный хор голосов послушников.

— Слышь яичко суслика, — прошипел Кулкан сквозь зубы и сделал шаг к Гедору, — ты как посмел перебить меня и обвинять во лжи. Кулкан собрался проучить мальчишку, но тут раздался глухой звук, Фади которого Кулкан перестал поддерживать упал, распластавшись по земле.

— Гедор ещё раз влезешь в разговор… — от слов магистра послушник стушевался и отступил на пару шагов назад. Встав рядом со своими.

— Прошу простить за моего подопечного, — Фалини преградил дорогу здоровяку, что уже собрался накостылять послушнику. Он прекрасно знал, как выглядят воины из лесов Медонии и не раз сталкивался с ними в бою. А судя по количеству шрамов на теле этого человека, сразу понятно «бывалый воин». Только одна мысль не давала Фалини покоя, как эти балбесы смогли побить этих двоих. Возможно, причиной всему изрядно выпитое количество медовухи.

— Значит вы не оскорбляли орден и её членов?

Кулкан перевёл злой взгляд с послушника на мужчину в балахоне.

— Нет, МЫ не оскорбляли вас., ии-к.

Гедору хотелось возразить, но зная характер магистра, он всё же смог удержать слова во рту. Тем самым избежав наказания, а оно бы было и не слабое.

Фалини что-то хотел сказать, но от следующих произнесённых слов Кулкана, его затрясло от злости. Магистр не нашёлся чем ответить, и словно рыба стоял то открывая рот то закрывая.

— Мы вас не оскорбляли, а только я, ии-к. Да что же такое, ии-к. Вы ничтожества и трусы, ии-к, — при каждом сказанном слове Кулкан тыкал пальцем Фалини в грудь. — Вы только и можете напасть толпой, ии-к, на безоружных людей, ии-к. Я считаю весь ваш орден дерьмом, ии-к. И вы вместе с ним такое же дерьмо, ии-к. И ещё… — Кулкан с силой ударил кулаком себя в грудь, а затем смачно рыгнул прямо в лицо Фалини. — Во-о-от, — протянул с довольной улыбкой Кулкан, — сразу легче стало, — улыбнулся здоровяк.

— Так что я там говорил, ах да, — Кулкан демонстративно стукнул себя по лбу, — если бы со мной было моё оружие, я вас всех тут бы и положил. Жалкие вы трусы, — Кулкан собрав побольше слюней во рту, плюнул, попав точно в то место на балахоне, где была распложена вышивка с названием ордена.

Это стало последней каплей для Фалини.

Магистр осмотрелся. На улице то и дело проходили одиночные горожане, и не все из них спешно покидали улицу. Некоторые останавливались и сбивались в кучку, обсуждая происходящее.

По началу он хотел достань серп и порубить на куски это мерзавца, но вовремя смог себя остановить. Не стоит при свидетелях показывать на что он способен, — подумал Фалини и отдал совсем другой приказ.

— Схватить их и отнести в пятый подвал, — от злости Фалини сжал кулаки так сильно, что его костяшки побелели. Развернувшись на месте, он быстрым шагом направился в резиденцию ордена. Сделав пару шагов, Фалини остановился и добавил, — в сознании им быть не обязательно.

Гедор хищно оскалился, и обнажив своё оружие бросился в атаку. Послушники подбадриваемые Гедором, так же обнажая дубинки, бросились с радостными воплями бить пьяных людей.

Все так были увлечены происходящим, что никто и не заметил, как несколько минут назад, три тени прошмыгнули в распахнутые двери.

Подвальные помещения ордена «Флорож де плезуро» час спустя.

— Скажи мне друг, — сплюнув кровь на пол Фади, и провёл языком потому месту, где ещё утром находились белые крепкие зубы. — Почему ты вызвался изображать пьяных?

— Ну я…

— Подождите друг, не перебивай меня, — Фади поднял руку в останавливающем жесте. — Зачем ты настоял на том, чтобы мы на самом деле напились? И зачем ты стал их оскорблять? А главное, — он поднял палец к потолку камеры, — как говорит Крен: — «какого хрена», ты в него плюнул? План же бы прост как два медяка. Поорать, пошутить над ними, дабы отвлечь, ну на худой конец дать в морду.

Не на один вопрос он так и не ответил, а лишь пожал плечами. Кулкану почему-то показалось, будто Фади не нужны ответы. Вид у него был какой-то отстранённый. Да и сам он не мог себе объяснить, что на него нашло и почему его так взбесили эти послушники.

— А как ты думаешь, наши скоро за нами придут? — Спросил Кулкан, желая сменить тему.

Всё же из-за него попинали их знатно. Кулкану-то удачно попали ОПЯТЬ в подбородок, и он потерял сознание, а вот Фади оказался не настолько удачлив и из-за чего ему досталось в разы больше ударов, прежде чем он отправился в объятия какого-то там бога по имени Морфей.

«Надо бы не забыть по этому поводу расспросить Крэна», — подумал Фади, но звук от открываемой двери в подвал выбил эту мысль из головы.

— Ну вот и наши беспредельщики, — услышали они Лейва, входящего первым в открытую дверь, следом за ним вошёл Крэн. Крэн же на всякий случай остался в коридоре.

Салео открыл клетки, а Лейв глядя на побитых товарищей хотел что-то сказать, но покачав головой вышел в коридор.

Когда они вышли под испускаемый факелами свет, что висели вдоль стены через каждые три метра, то услышали поражённый возглас Крэна.

— Вашу мать! Это кто вас так отделал? — на что Кулкан отвёл глаза.

— А чего ты глаза отводишь? — прошепелявил Фади. — Давай, расскажи им как ты решил напиться, ибо посчитал будто они не поверят в то, что мы пьяные и заподозрят неладное, —Фади проговорил — это голосом Кулкана.

— Ну… они и вправду могли заподозрить… — начал было Кулкан, но Фади тут же перебил.

— Но зачем? — Фади стал тыкать здоровяка пальцем в грудь, — я тебя спрашиваю. Зачем нужно было заказывать пять кувшинов медовухи? — Фади повернулся к остальным и сказал, — он заказал пять кувшинов медовухи на КАЖДОГО, — чуть ли не прокричал Фади.

Я стоял и с удивлением рассматривал приятеля, что даже в самых тяжёлых ситуациях никогда не повышал голос. Видимо и вправду гордость пустынника сильно пострадала.

— Меня, как какого-то алкаша, били ногами и палками, смеялись надо мной, да ещё и ободрали до нитки.

— Я всё тебе возмещу, друг мой — пытался оправдаться здоровяк, а сам в это время двигался бочком в мою сторону, так чтобы я оказался между ними.

Фади был на грани, я чувствовал, как его сердце начинается биться чаще. И уже было хотел вмешаться, но меня опередил Лейв. Сделав несколько быстрых, но при этом бесшумных шагов, он оказался в конце коридора, где и вонзил меч в грудь вышедшего из-за угла человека. Левой рукой он прикрыл ему рот, дабы тот не закричал. Лейв не дал ему упасть, а подхватив тело убитого, оттащил в нашу сторону и забросил в камеру, где ещё недавно сидели наши приятели.

Только тут мои приятели перестали спорить и осмотрели вокруг себя пол, где и обнаружили ещё двоих мертвых людей, одетых в зелёные балахоны.

— Скоро кто-то их хватиться, — Лейв указал на тела, — и тогда наверняка поднимут тревогу, а мы до сих пор с вами не нашли вход в тоннель. Пора бы нам уже валить.

— Момент, я поочередно притронулся к друзьям влив в них немного энергии. Тем самым выгоняя остатки алкоголя и частично восстанавливаю организм. Они благодарно кивнули, и мы последовали за Лейвом.

Мы стали петлять по коридорам в поисках входа. Время от времени мы скрывались в подсобных помещениях, от бродящих по коридорам туда-сюда членов ордена. Что примечательно послушников среди них не было. В основном все встреченные нами люди на вид были далеко за тридцать, а то и сорок лет.

Убивать молодых никто из нас не хотел, да и этих отправлять на тот свет желания нет никакого, но цель, которую мы преследовали, была выше всего этого. Так ответил мне Лейв, когда я попросил его убивать по реже, коли это возможно.

Не знаю, что больше повлияло, моя просьба или общее нежелание умертвлять, ни в чём не повинных людей, но по прошествию двух часов, ни один из членов ордена так и не был убит нами.

Находясь сейчас на минус четвёртом этаже в просторном помещение и глядя на клетки с измученными в них людьми, я полагаю зря мы их щадили. Когда мы вошли, то факелы на стенах не горели, а зажигать их мы не решились. Опасаясь того, что те, кто тут сидят поднимут гвалт и на их шум сбегутся члены ордена. Сотни клеток, тысячи людей среди которых были как женщины, так и дети. Кстати, мужчин было намного меньше, но это не точно. Всё-таки помещение огромно, а мы находились лишь в начале. Так как первыми вошли я и Лейв, из-за того, что мы единственные могли передвигаться в темноте, то и увидели всё это мы тоже первыми. Замерев на секунду, я сразу осознал масштабы творящегося здесь ужаса. Раздались стоны от ближайших клеток и Лейв быстро вытолкнул меня в коридор, закрывая за собой дверь.

— Надо сжечь здесь всё и всех, кто здесь заправляет. Эти твари не должны существовать в этом мире. Я найду каждого причастного и заберу их души. Такие нелюди не имеют право на перерождение. — От тягостных мыслей меня отвлёк Фади.

— Крэн, дружище, что с тобой? — Спросил Фади, увидев налитые тьмой глаза Крэна. Схватив парня за плечи, Фади разверзнул его к себе и стал трясти. Спустя миг глаза парня вновь стали обычными.

— Ты пугаешь меня, парень. Что у тебя в голове?

Тряхнув головой, дабы сбросить наваждение, я ещё раз бросил взгляд на клетки, но тут же отвёл взгляд. Люди безвольными куклами сидели в камерах из железных прутьев метр на метр. У многих не хватало конечностей, а в кое-каких клетках я заметил обглоданные кости, размеры которых явно принадлежали детям. От увиденного я почувствовал, как мной вновь одолевает ярость и гнев. Я желал только одного — убивать.

— Крэн, прейди в себя и не дай тьме захватить твою душу.

Юси можно сказать был в панике, кто бы знал каких усилий ему стоило взять себя в руки и не заорать на парня. Тот островок тьмы, что поселился в душе мальчишки, увеличился почти в трое и от этого Юси чуть ли уже не попрощался с Крэном. Галлинария, что в этот момент сидела с ним рядом, взяла его за руку и нежно прошептала — Любимый ты справишься, верь в него он тоже справиться. У нас всё получится. От этих слов Юси приободрился и решил действовать.

— Прогони через себя энергию мира и тебе станет легче, а тьма отступит. ДЕЙСТВУЙ КРЭН ИЛИ ВСЕМУ МИРУ КОНЕЦ! — Услышал я наставление артефакта. А ещё мне показалось, будто в его голосе я услышал панические нотки.

Собрав силы, я сделал как он и сказал. По моему телу с головы до ног прошла волна, окутав его едва различимым сиянием зелёного цвета. Не прошло и секунды, как я испытал облегчение, ощущение камень с души упал. Злость оставила меня, а гнев растворился, но мне кажется он где-то недалеко. Точно тени, что притаились за углом, в ожидании подходящего для себя времени.

А у Фади так и продолжавшего держать меня за плечи выросли новые зубы, а морщины на лице разгладились. Он кажись лет пять сбросил, а может и все десять.

Юси, воспользовавшись тем, что руки Фади прикоснулись к Крэну, смог поговорить с ним и предупредить обо опасности.

— Если Крэн выпустит стрелу тьмы, сделай всё, чтобы этот парень уснул вечным сном. Иначе этот мир падёт. Под конец Юси передал ему образы миров, где владельцы артефакта уничтожили свои миры. Триллионы смертей разумных сущностей, пронеслись перед глазами Фади из рода Алауитов. Сотни погибших и разрушенных миров. Юси хотел ещё что-то сказать, но связь оборвалась.

Слова, произнесённые Юси у него в голове и увиденные им образы, так испугали Фади, что тот отшатнулся от Крэна, а из глаз мужчины брызнули настоящие слёзы. Пустынник стоял, а всё его тело тряслось, при этом он что-то бормотал себе под нос. Лишь когда Крэн подошёл к нему в плотную, то только тогда смог разобрать о чём бормочет Фади.

— Прости меня, но я не смогу… я не смогу этого сделать. Я не верю… Это просто невозможно. Он не способен на такое… он… — Фади потеряв сознание упал на пол.

В себя он пришёл буквально сразу, но встретившись со мной взглядом отвернулся.

— Юси что с ним?

— Я показал ему гибель миров.

— Зачем?

— Я испугался, что тьма захватила тебя.

— Понятно, что ничего не понятно. Ладно, мы поговорим с тобой позже — не стал я выяснять причины, не время и не место.

Во второй раз, когда мы зашли внутрь, Салео и Фади держал в руках зажжённый факел. Кулкан же остался на страже возле двери.

Салео подойдя к ближайшей клетке осветил её содержимое, и капитана мгновенно скрутило, а всё содержимое желудка вышло наружу. Внутри он увидел несколько обнажённых женщин, у всех у них отрезаны груди.

— Фади выведи его в коридор, и дай ему воды, — Лейв помог встать Салео и передал так и не разогнувшегося капитана в руки Фади, за тем добавил, — не надо вам всего этого… — произнёс Лейв это таким голосом, что тот не решил с ним спорить.

Дверь за ними закрылась, а мы остались вдвоём и тысячи обреченных людей, многие из которых вообще непонятно почему до сих живы. Все те, кто хоть как-то двигался

— Эй чужаки, кхе-кхе, — услышал я чей-то старческий голос, что перешёл в сильный кашель.

Пройдя чуть вглубь, я и Лейв остановились возле одной из клеток. Там сидел как я поначалу думал старик, но рассмотрев его повнимательнее, понял, что ему нет и тридцати.

В клетке сидел мужчина с длинным грязными волосами, тело было настолько худым, что отовсюду торчали кости. На всех его конечностях не имелось ни единого пальца.

— Дайте воды, — сказал он и вновь зашёлся в сильном кашле.

Дотронувшись до него, я убрал кашель и придал ему толику сил, на большее я пока неспособен. Говорить здесь не имело смысла, а потому отворив клетку, мы аккуратно достали мужчину и вынесли его в коридор. Сам он выбраться был не в состоянии.

— Твою мать, — выругался Кулкан увидев искалеченное тело у нас на руках.

Помимо отрезанных пальцев, на спине мужчины отсутствовал полностью кожаный покров. Её срезали и причём давно. Так как места среза уже успели зажить. Что примечательно, я не обнаружил никакого заражения кожи. Будто после издевательств над мужчиной, тело обработали снадобьями, предотвращающим инфекцию.

— Фади дай свой бурдюк, — протянул я ему руку.

Приоткрыв рот мужчине, я стал понемногу вливать туда воду. Я очень хотел вылечить его, но за последнее время потратил слишком много сил, а просить кого-то из своих друзей пожертвовать частью своей души я не посмел.

В этот момент Кулкан будто прочёл мои мысли. Он подошёл ко мне и сказал, — Крэн, если тебе нужна энергия, то ты можешь взять её у меня, — после чего Кулкан положил свою руку мне на плечо.

— Спасибо друг, — произнёс я с благодарностью и отщипнул крошечный кусочек души Кулкана.

Преобразовав получению энергию души в целительскую, я смог почти полностью вылечить калеку. На спине появилась розовая кожа, а пальцы на ногах и руках спустя десять минут отросли заново. Так же подлечил ему лёгкие, благодаря чему сидящий передо мной человек смог вздохнут полной грудью.

— Кто ты такой? — поражённым и довольно юным голосом спросил парень. И да это оказался совсем молодой парень лет двадцати, а не сорока как я думал в начале.

— Привет, меня зовут Крэн, — парень, что всё ещё сидел с удивлённым лицом, пожал мою руку. — Я целитель, как ты смог уже убедиться, — на моём лице появилась лёгкая улыбка, но всё это потом. Расскажи-ка лучше нам вот что. Какого хрена у вас здесь происходит. И да, желательно в двух словах, а ту чувствую скоро к нам нагрянут гости.

И парень начал свой рассказ, в двух словах не получилось, да и в трёх тоже.

— Меня зовут Рен и я наследник рода Виртов.

Когда моего отца убили, то мне пришлось возглавить род. Так как старший брат что должен был стать главой рода погиб вместе с отцом.

В тот же вечер к нам домой пришли люди и потребовали вернуть взятый отцом долг. Показали долговые бумаги, где под кругленькой суммой стояла наша родовая печать. О делах рода я не имел никакого понятия и сколько у нас есть средств в казне так не знал. Оказалось их и нет вовсе. Вот отец и взялся в авантюру, решив отправиться на поиски даров.

Пока я слушал парня, то понял, что рассказ затянется надолго, но всё же любопытство взяло верх, а судя взглядам моих приятелей они так же не против дослушать историю до конца, а потому торопить парня я не стал.

Применив навык биения жизни, я смог определить, что никто пока к нам в гости к нам не собирается. Успокоившись, я продолжил слушать Рена.

— Отец с братом сгинули в пустыне. Об этом я узнал, когда в дом вернулся Лиман, один из гвардейцев отца. Он то и поведал, что случилось. Ещё он оказался весьма болтлив и прежде, чем прийти ко мне, успел растрепать о смерти главы рода в таверне.

Рассчитаться с долгами я, конечно, не мог и где взять такие огромные деньги так же не имел понятия. Мне предложили выход, отдать землями, которыми владеет наш род почти сотню зим. У нашего рода огромные земли, где мы выращиваем разные зерновые культуры. Вы просто не представляете их размеры. Но последние четыре зимы были неурожайными, от слова совсем. Какая-то зараза поселилась на полях, не давая растениям аномально расти. Об этом я узнал из дневника отца, как и о многом другом….

— Слышь парень, — К Рену подошёл Лейв и присел рядом с ним. — Это все конечно интересно и в любое другое время я бы с удовольствием послушал твою историю, но не мог ты уже начать рассказывать о том, как ты сюда попал, и что здесь происходит?

— Да-да, конечно. Только можно мне ещё немного воды, уж больно она у вас вкусная. Сделав пару больших глотков Рен стал рассказывать о происходящих ритуалах и забавах в ордене.

Оказывается, каждый орден в городе, несмотря на то что они якобы враждуют между собой, на самом деле ими всеми управляет совет старейшин. В совете состоит восемь человек, точнее восемь глав орденов. То, что он рассказал дальше ни как немогло уложиться в моей голове. Насколько здесь все больные люди. Вот какой город нужно разрушить до основания, со всеми жителями.

— В каждом таком ордене есть свои забавы. Например, в «Флорож де плезуро» человек может прийти и заказать себе рагу из младенца. Жаренные груди молодой девы. В моём случае приехал какой-то богатый купец из столицы и заказал жаренные пальчики. В ордене на синей улице проводят бои насмерть. В том что на зелёной, находится дом терпимости, где можешь заказать себе кого угодно, ну вы сами понимаете.

— Так же я выяснил почему данный орден главенствует в совете. Они смогли наладить поставки порошка, что позволяет жертве насилия находиться в сознании пока её нарезают на кусочки, живьём. Когда я собрался пойти с полученной информацией к императору, меня подстерегли на дороге и убив нанятую охрану засунули сюда.

— Меня опять сейчас вырвет, — и как только это он произнёс его тут же скрутило.

— А откуда ты всё это знаешь? — Спросил Лейв так и продолжавший сидеть рядом с Реном.

— Так прежде, чем отобрать у меня мои владения, я успел многое про них разузнать. Всё же у отца ещё оставались друзья, которые не отвернулись от меня, когда узнали о моих проблемах с орденом. Они-то и посоветовали не связываться с орденом, а отдать земли и жить спокойной дальше.

— Понятно.

Лейв встал и отошёл в сторону, позвав меня за собой. — Крэн чего будем делать? Есть идеи? —произнёс он шепотом.

— Знаешь, я думаю в первую очередь нам надо уничтожить совет, но как представлю сколько понадобится на это времени, то аж руки опускаются от бессилия. Пока мы их всех найдём, народу погибнет тьма. А у каждого старейшины, разумеется, есть личная охрана и вряд ли там обычные бойцы. Плюс ко всему члены их орденов. Боюсь со всеми мы не справимся. Да и убив одного все остальные напрягутся и наша задача по их устранению усложниться. Тем более нам Ямину спасать да Грегори бы найти, — он слушал не перебивая, лишь когда я упомянул Ямину, лицо Лейва исказилось в злой гримасе.

— Кстати, — привлёк наше внимание Рен, — сегодня здесь собрались все старейшины. Эти мерзавцы будут что-то праздновать, но вот что не скажу. Как мне рассказал Гиен, вместе с ними сегодня собрались все самые уважаемые главы родов. У них будет большой пир из…

— Стоп, молчи, — поднял Фади руку в останавливающем жесте, — нашему другу уже нечего из себя исторгать.

Мы переглянулись с Лейвом и на наших лицах появился хищный оскал.

— Им всем пи…, — произнесли мы одновременно.

***

Фалини шёл по коридору предвкушая как он будет нарезать на мелкие кусочки того огромного нахала, что посмел оскорбить не просто члена ордена, а старшего брата великого ордена «Флорож де плезуро». Как же ему не терпеться приступить к любимому делу. Благо старейшина, узнав о причине, разрешил ему не присутствовать на празднование. Правда попросил не убивать до его прихода, ибо он лично желает посмотреть, как житель Медонии испустит дух. Пришлось, скрепя сердцем пообещать это, иначе мог вообще забрать жертву для своих утех.

А ещё Фалини весь день не давала покоя одна мысль. Он много слышал о боевых качествах жителей Медонии, да и сам с ними неоднократно сталкивался в тавернах. Где те напившись вели себя вызывающе, при этом называя себя лучшими войнами во всех землях. И тут возникает вопрос, почему простым послушникам так легко удалось скрутить здоровяка. Да он был пьян, но даже так он представлял из себя серьёзную опасность, а им удалось схватить при этом не получив ни одного ушиба. Всё это очень странно.

Так за размышлениями он не заметил, как уже спустился в подвальные помещения, где ожидают своей участи двое смутьянов.

Первое, что смутило Фалини это отсутствие младших братьев. А ведь он лично отдавал приказ Моригу поставить двоих охранять заключённых. Второе, на стене отсутствовало несколько факелов, а ещё когда он оказался рядом с дверью та была приоткрыта. Достав серп, он рванул на себя дверь, но никто на него не бросился, как он того ожидал. На полу камеры нашлись тела трёх младших братьев, двое из которых и должны были охранять заключённых. А клетки с будущими жертвами пустовали.

Лёгкая паника накатила на Фалини, но быстро взяв себя в руки он побежал к лестнице, что вела в ритуальный зал.

Добравшись до зала, где проходили празднования, Фалини убедился, что здесь всё по-прежнему. Предупредив охрану, что стояла у главных дверей он побежал в казарму, вбежав внутрь он увидел здоровяка. Тот стоял по среди кучи трупов братьев, залитый кровью с ног до головы и громко хохотал. Узнав Фалини, лесной воин хищно оскалился и сразу направился к нему, походя отрубив голову двум старшим братьям, что пригородили ему дорогу.

Фалини было попытался закрыть дверь, но уперевшейся в спину клинок остановил его.

— Привет, а мы вот как раз тебя искали. Хотели пару вопросов задать, — проговорил пустынник и нанёс рукоятью меча удар по затылку Фалини. Кулкан закинув себе на плечо обмякшее тело, отправился в соседнюю комнату, что использовалась членами ордена для принятия пищи.

***

Фалини попытался открыть глаза, но создалось такое ощущение, будто он под водой, всё вокруг какое-то расплывчатое. Голову прострелило жуткой болью, и он тут же застонал. Попытавшись руками схватиться за голову, он осознал, что не может ими пошевелить. Прищурив глаза, он разглядел путы на руках и ногах, а перед ним сидит незнакомый ему молодой человек.

В комнату вошёл ещё один не знакомый мужчина и что-то сказал на незнаком языке. Парень ему ответил на том же языке и тот довольный скрылся за дверью.

— Как вас зовут неуважаемый?

— Глупец, ты находишься в самом сердце ордена. Знаешь, что мы с вами сделаем, АААААА, — закричал от боли уже во всём теле Фалини. Он никогда в жизни не испытывал такой боли. Болело абсолютно всё, что вообще могло болеть. Когда молодой человек убрал руку, боль моментально отступила. Прежде чем Фалини ощутил ужаснейшую боль, он заметил, как во время прикосновения на руке парня засветился браслет.

— Ещё раз. Как вас зовут?

— А не пошёл… — Фалини хотел было послать парня, но увидев, как к нему потянулась рука резко передумал.

Затем его осенило. Надо просто потянуть время, охрану он предупредил, а братья обязательно хватятся его и придут на помощь, вот тогда им не уйти от алтаря. Успокоив себя мыслями о скором спасение, он сделал глубоки вдох и ответил.

— Старший брат великого ордена «Флорож де плезуро» Фалини.

— В чём заключается твоя работа?

— Следить за порядком в ордене.

— Что празднуют старейшины?

Фалини не сразу ответил, но дёрнувшееся рука парня смогла ускорить ответ.

— Победу.

— Слушай Фалини, меня внимательно. Отвечай более полно или я сделаю так, что женщины тебе более будут не нужны. Точнее нужны, но сделать с ними ты уже ничего не сможешь. Представил жизнь евнухом? — допрашиваемый кивнул и заговорил.

— Мы расправились с последним родом, что стоял у нас на пути и теперь никто нам не помешает захватить восточную империю.

— Х-мм. Власти значит хотите. А скажи-ка мой дорогой, а чем вам император не угодил? Вроде нормальный мужик, хотя и развёл бардак у себя в империи.

И тут Фалини понесло, — этот напыщенный туркио[2] не воспринимает нас всерьёз, а также не желает делится с нами властью, — надменно проговорил Фалини. — Наши старейшины просили у него земли, и даже объяснили зачем они им, но он грубо отказал. А ещё император пригрозил казнью, если узнает, что мы всё же начали выращивать «цветы власти» он отрубит всем головы. Теперь, когда с нами все ордена и почти все основные рода империи, мы захватим власть и совет старейшин будет править восточной империей. Ну а после мы доберёмся и до западной империи. Которая по общей договорённости будет отдана родам, поддержавшим нас, — с вызовом закончил Фалини.

— Уточни будь так любезен, а почему вы называете их «цветы власти»? Ведь, по сути, люди только жрут, улыбаются без причины и ничего не делают. Так какой в них смысл?

— Ты видимо столкнулся с людьми, что живут на островах? — на что парень согласно кивнул.

— Те цветы только часть общего рецепта. У каждого ордена своя задача и свои цветы. Из всех цветов, что выращивают ордена на полях восточной империи и ближайших островах. В конечном итоге получится «цветок власти», а не то, что ты подумал, — глаза Фалини заблестели. — Так мы назвали ту смесь, благодаря которой люди станут от нас зависимы. Затем, когда общая эйфория пройдёт, человек будет ощущать постоянную тревогу, нервозность, обеспокоенность. В общем будет очень грустно жить. И тогда появляемся мы с новой дозой. Люди будут готовы на всё, лишь бы вновь вернуть то чувство радости и беззаботности.

— И ты мне всё это рассказал, потому что…?

— Потому что живыми отсюда вам не уйти. Это просто вопрос времени, — довольно ухмыльнулся Фалини. Чувствуя себе хозяином положения.

— Ну коли мне всё равно осталось жить недолго, но ответь ещё на пару вопросов.

— А вот это всё, бордели, алтари, арены… — Лейв покрутил пальцем в воздухе нужно для….

— Люди любят наслаждение, чужие страдания и особенно обожают причинять боль, зная, что за это ничего не будет, а наши старейшины умны.

— Ясно. Заманили людей вседозволенностью.

— А ты случаем не знаешь человека по имени Грегори?

— Ты знаком с великим мастером? — опешил Фалини. Сам он никогда не встречал мастера Грегори, но часто слышал, как о нём всегда с почтением отзывался глава ордена. Так же Фалини знал, что всё что есть у ордена, они обязаны этим магистру Грегори. Именно он дал главе семена цветков власти.

— Ещё нет, но думаю скоро мы с ним обязательно встретимся.

— Наивный юноша — заливисто рассмеялся Фалини, — ты уже ни с кем и никогда больше не встретишься.

Дверь в комнату распахнулась и в неё вошёл здоровяк. В руках он держал мечи, с клинка которых на пол стекала свежая кровь.

— Лейв, тебя там Крэн зовёт. Они с Салео нашли комнату, где эти монстры, готовят свои смеси.

Лейв вставая хлопнул себя по коленям и уже в проходе обернулся к Фалини, — а ты случаем не в курсе, где находится вход в тоннель связывающей вас со столицей? Можешь не отвечать. Вижу по лицу что ты понял, о чем я.

— Кулкан я ушёл к Крэну, а ты будь так любезен, прежде чем сделать дело, выясни расположение входа, — дверь за парнем закрылась, а на Фалини уставился здоровяк, чья улыбка явно не сулила ничего хорошего.

***

— Крэн, Кулкан передал ты меня искал? — Лейв зашёл в дверь следом за Фади и остолбенел. В помещении находилось невероятное количество стеклянной посуды причудливой формы, а от десятка ящиков, наполненных разноцветными семенами, лепестками и прочими порошками, что аж в глазах зарябило.

— Тут прям настоящая нарколаборатория о которых рассказывал Юси, —Лейв ходил вдоль столов разглядывая множество колб, мерных стаканов и прочее барахло необходимое для изготовления наркотиков.

— Ага, и наверняка всё это им предоставил наш общий знакомый — Крэн держал в руке мерный стакан рассматривая начертанные на нём идеальные цифры. Отставив стакан, я провернулся к приятелям и спросил, — ну и что мы будем со всем этим делать? Сожжём? Разгромим? Или может пойдём наверх и устроим заварушку?

— Есть у меня одна идейка, — Салео копался в порошках и что-то записывал на бумагу. Выпрямившись, он с горящими глазами проговорил: — У них же там наверху идёт празднование?

— Да, — я подошёл посмотреть, чего он там записывает, но сколько бы не смотрел так ничего и не понял.

— Это химические формулы, благодаря им Салео создаёт рецепт чего-то «забористого» — пришла мне на помощь Галлинария.

— Спасибо Галли, сразу понятнее стало, — я улыбнулся.

— Ты ведь ничего не понял? Да?

— Не-а.

— Ой только давай не начинай. Зачем я ему химию-то буду преподавать.

— Даже в мыслях не было.

— Да-да, конечно. Я тебя Галли уже как облупленную знаю.

Не став дальше слушать их дружескую перепалку, я перевёл своё внимание на Салео.

— А значит вот что нам нужно сделать. И Салео стал вещать, при этом постоянно что-то черкая на листке. Когда он полностью изложил свой план, мы с Лейвом не сговариваясь подняли большой палец.

— Какие вы всё же опасные люди из других миров, — Фади от услышанного находился в потрясение.

К нам вошёл довольно улыбающийся Кулкан и сообщил что он выяснил у Фалини, где находится проход в тоннель.

***

Обеденная зала ордена «Флорож де плезуро».

Киллиан занимал пост главы ордена восемь зим. На своём посту он сменил двенадцатого главу став тринадцатым. Посчитав — это «знамением». Поскольку тринадцатое число являлось счастливым.

Сидя в огромном кресле из белого камня, и отпив вкусного вина, он слегка отвлёкся и придался воспоминаниям.

+++

Однажды к нему на улице подошёл молодой мужчина, и предложил пройти с ним в таверну для приватной беседы. Киллиан по началу хотел отказаться, но переданный в руки кошелёк с золотыми монетами только за одну лишь беседу, изменил его мнение в положительную сторону. В таверне брата Киллиана ждал мужчина с надетым на голову капюшоном, из-за чего рассмотреть лицо незнакомца, не представлялось возможным. После непродолжительной беседы, незнакомец вышел из таверны, а на столе остался лежать неприметный кожаный мешочек. Любопытство Киллана взяло верх в мгновение ока. Схватив оставленное, Киллиан вышел и быстрым шагом отправился в орден, где, закрыв дверь на замок вскрыл мешочек.

Помимо порошка белого цвета, внутри нашёлся бутылёк с прозрачной жидкостью и небольшая записка. На одной стороне имелась инструкция по применению. Порошок оказался ядом, а бутылёк противоядием. Что-то такое и предполагал Киллиан. На другой стороне письма таинственный человек предлагал сместить нынешнего главу, ибо тот своей политикой ведёт орден в никуда. Так же он предлагал поставить на место нового главы, более умного и амбициозного человека, что приведёт орден к величию и богатству. И конечно же им должен стать Киллиан.

Киллиан не был глупцом и прежде, чем провернуть столь опасную для себя операцию, он протестировал порошок на брате Урване, что так же, как и Киллиан метил в главы ордена. Всё прошло без сучка и задоринки. Братья знахари, вскрывшие тело Урвана, не нашли яда, зато обнаружили разорванное сердце, а потому всё списали на слабое здоровье. Доложив обо всём Методору, получили приказ свернуть расследование.

Киллиан очень долго ждал, когда глава Методор откажется от своего поста в его пользу. Время шло, но старик и не думал передавать ему бразды правления. Не выдержав ожидания, Киллиан решился на отчаянный поступок, что посадит его в кресло главы ордена «Флорож де плезуро».

В один прекрасный день он подсыпал ему в вино порошок, а сам приняв антидот сидел тихонько за столом, ожидая окончания ужина. Всё прошло так, как и обещал таинственный человек. Разрыв сердца и никаких подозрений.

Благодаря ему орден обрёл величие и всё то, что он сейчас имеет. Власть, деньги, земли и почти десять тысяч братьев. Послушники днями и ночами обивают пороги, лишь бы вступить в их ряды.

После того как Киллиан занял место главы ордена, к нему вновь пришёл таинственный человек и передал новое письмо. Где были расписаны первые шаги, необходимые проделать в первую очередь. Киллиан всегда выполнял всё в точности, как и было велено в письмах. Предвкушая то время, когда он станет властелином мира.

+++

Разглядывая людей за общим столом, Киллиан внутри безудержно смеялся. — Эти напыщенные старейшины, владетели, главы знатных родов, и прочие богатеи, думают, что будут править все вместе, а на деле... а на деле скоро умрут от разрыва сердца. Хе-хе. — На лицо Киллиана наползла невольная улыбка.

Сидя во главе стола, он наслаждался лучшим вином во всей восточной империи, точнее хотел насладиться. Поднеся кружку к губам, он обнаружил её пустой. Видимо пока предавался воспоминаниям, не заметил, как всё выпил, — подумал он.

— Брат Луи, — улыбнулся Киллиан своей всем известной в ордене улыбкой, отчего по спине Луи пробежали мурашки, — моя кружка пуста. Разве наши погреба пусты?

— Никак нет старейшина — дрожащим голосом ответил Луи.

— Может послушники прокрались в погреба и всё выпили? — В зале раздались смешки.

— Никак нет старейшина.

— А может у нас кончились деньги? — наигранно произнёс Киллиан, а сам краем глаза наблюдал за публикой в зале. Те не заставили себя долго ждать и дружно рассмеялись, этой незамысловатой шутке. Любой, кто сейчас находился на празднике, прекрасно осознавал, что богаче ордена «Флорож де плезуро» только император и то не факт.

Киллиан махнул ему рукой отпуская. Брат Луи быстро поклонился и тут же скрылся за дверью, а уже через пару мгновений вкатил огромную бочку из красного дерева с гербом императора. Именно в таких бочках хранилось лучшее вино восточной империи, поставляемое исключительно для дворца.

Киллиан поднялся со своего трона, а в зале тут же наступила тишина. Все присутствующие обратили свой взор на молодого мужчину, назвать которого старейшиной, язык не повернётся.

— Друзья мои, — обвёл он взглядом всех присутствующих, — хочу вас поблагодарить за веру в наше дело, труд и терпение. Вместе мы смогли добиться того, чего не удавалось никому прежде. — Народ радостно загомонил.

— Предлагаю поднять кружки и осушить их до дна, в знак начала новой эпохи. «Нашей с вами ЭПОХИ», —прокричал Киллиан и в три глотка осушил кружку, затем переверну её поставил на стол, все без исключения гости последовали его примеру.

— Ну а теперь у меня для вас небольшой подарок… Брат Луи ведите их нам, — на последнем слове глава ордена запнулся. В груди стал нестерпимо нарастать жар, — промелькнула ужасающая мысль, «он забыл принять противоядие». Быстро сунув руку в потайной карман, он достал оттуда маленькую бутылочку. Та оказалась пустой. Значит он всё-таки не забыл принять противоядие, но почему тогда такое ощущение, будто в груди разгорается пожар. И вообще он не должен был подействовать так скоро.

Мрачные мысли в голове начали сменять друг друга. И каждая новая была безнадежнее предыдущей. Безумие отхватило гостей, но Киллиана это мало волновало. Его голову терзала лишь одна мысль, о том, как потушить разгорающийся пожар груди.

+++

Стоя перед дверью в зал, где проходило празднование. Брат Луи в окружении рабынь представлял как на нём будет смотреться мантия старшего магистра. Старейшина Киллиан обещал ему лично её выдать, если сегодня всё пройдёт как надо. Кстати, сегодня в ордене по приказу Киллиана осталось всего двести верных, лично ему братьев. Коим он пообещал повышение и денежное вознаграждение. Остальных неугодных отправили по резиденциям, с тем чтобы не мешались под рукой. От столь приятных мыслей брата Луи вырвали частые звуки разбиваемой посуды. Он поначалу не обратил на это никакого внимания, но услышав вопли, яростные крики заподозрил что-то неладное. Оттолкнув молодых девушек и резко отворив дверь пред Луи, предстала страшная картина. Люди кричали, а их глаза горели безумием. Луи заприметил в руках гостей небольшие кинжалы, которые они вонзали раз за разом себе в грудь, силясь вскрыть её. Тех, у кого с собой не было клинка, пытались это проделать голыми руками, срывая ноги в кровь. Луи среди всего этого ужаса нашёл взглядом старейшину, тот сидел на своём уже не таком белом троне и пытался вскрыть себе грудную клетку, водя ножом по груди.

Заметив Луи, старейшина вскочил с трона и побежал к нему, но поскользнулся, распластавшись на полу. Весь пол был залит в крови по щиколотку.

Луи осторожно подбежал к нему и помог подняться.

— Луи, брат мой, вскрой мне грудь и помоги от него избавиться. Эта боль невыносима — проревел Киллиан впихивая ему в руки окровавленный кинжал.

— От чего вас избавить старейшина? — Луи был в шоке от происходящего вокруг.

— Огонь, тупое ты создание, — заорал Киллиан, у меня в груди что-то горит, — вырвав обратно кинжал из рук Луи, Киллиан замахнулся и со всей силы воткнул себе клинок в грудь. Клинок попал меж ребёр пробивая сердце.

На лице Киллиана появилась улыбка облегчения, а спустя минуту он умер.

Психика Луи не выдержала происходящего, и он потерял сознание упав рядом с трупом главы ордена. Когда Луи очнулся, в зале всё было уже кончено, лишь из пары мест были слышны стоны умирающих людей.

Желая как можно быстрее убраться отсюда, брат Луи выбежал в коридор. Девушки отсутствовали, но он этого даже не заметил. Мчась сломя голову в ту часть ордена, где находились комнаты братьев, но и там его ждало потрясение. Здесь, как и в зале повсюду валялись тела мёртвых изрезанных людей, у большинства братьев были отделены головы от тела, а пол был полностью покрыт толстым слоем крови. Кровавое месиво добило Луи окончательно.

В этот вечер брат Луи сошёл с ума. Плюхнувшись на окровавленный пол, он стал нервно хихикать. Его нашли спустя два дня братья, что вернулись для доклада.

В тот же день в ордене началась междоусобная война за то, кто станет новым главой.

Три зимы спустя.

Остатки ордена поделились на четыре лагеря, разделив земли и казну. Вялые попытки объединиться ни к чему не привели. Каждый хотел стать главой и править единолично. Тогда устав от постоянной угрозы своей жизни, один из глав нового ордена предложил основать совет равноправных старейшин. И у него почти получилось со всеми договориться, но собраться им вновь не дали войска императора, что огненным мечом прошлись по их землям вырезая всех и вся. Император более не желал на своей земле иметь хоть какие-то объединения людей. Все существующие ордена были распущены, а их главы и приближённые повешены. Земли, деньги всё это отошло в пользу империи.

Древние рода так впечатлялись учинённой расправой над остатками ордена «Флорож де плезуро», что сами приползи к императору и поклялись в верности. Не всем из них повезло получить прощение. Два рода перестали существовать окончательно, а их земли перешли самому молодому владетелю города Кемио Рену «Спасителю». Так прозвали в народе парня, что спас тысячи людей из подвалов орденов.

[1] Император восточной империи.

[2] Индюк