Испытание для Богини

ГЛАВА 14 СУД

Ава забилась в угол комнаты. На ее теле не было ни единой царапины, зато на постели остались кровавые останки Ксандера. В воздухе так сильно смердело гнилью, что я зажала нос пальцами, но Генри ничего не замечал и молча изучал труп.

Элла и Каллиопа не пошли с нами, предпочтя остаться в дальнем крыле вместе с Тео. Он был ранен, но не фатально, если верить словам последней. Его осмотрят позже.

Судя по всему, для жильцов Эдема отойти в запределье было равносильно смерти в реальном мире. Для них это такой же конец, как для простых смертных — потеря близких. Ксандер затерялся в Преисподней, и единственный, кто может его отыскать, это Генри. Я боролась с мыслью, что это не было настоящей кончиной. Мне страшно, что я могу снова потерять Аву, при том вместе со всеми, с кем мне довелось сдружиться с сентября, и на сей раз они уже не вернутся. Данная смерть была финальным этапом для жителей Эдема; Ксандера уже не спасти. Несмотря на грустное настроение, царящее в поместье после смерти парня, меня немного утешало, что это место все еще принадлежало к миру, который я понимала. Нож в спину вызовет обильное кровотечение, а оно непременно приведет к смерти — все так же, как у людей.

— Ава? — позвала я. Она походила на запуганное животное, готовое сорваться с места при любом шорохе.

— Я не хотела, — прошептала девушка со слезами на глазах. Под ними виднелись мазки крови — должно быть, она вытирала щеки грязными пальцами. — Я… я думала, что он больше не хочет меня видеть, а Ксандер был рядом, и я…

— Все хорошо, — соврала я. Меня тошнило, и я едва сдержала позыв при виде резни. Пришлось отвернуться и сосредоточиться на подруге. — Давай-ка тебя помоем.

Я помогла ей дойди до ванной, пока Генри продолжал осмотр. Убедившись, что Ава не потеряет сознание, я нашла ей халат и занялась оттиранием крови с кожи и волос. Мы обе молчали. Я не хотела вдаваться в детали, а она была слишком напугана, чтобы говорить. Когда Ава высохла, я снова сунулась в спальню, отводя взгляд от ужасающей картины на кровати.

— Что мне с ней делать?

Генри не двинулся с места с того момента, как я ушла.

— Стражи проводят ее в другую комнату, где она будет ждать нашего решения о ее дальнейшей судьбе.

Я побледнела.

— Это… это очередное испытание?

Он тут же оказался рядом со мной, двигаясь быстрее, чем мог обычный человек.

— Нет. Ксандер умер. Пойдем… Об Аве позаботятся.

Генри повел меня к двери, прикрывая собой тело умершего. При нашем уходе в спальню зашла женщина в униформе, но я едва обратила на нее внимание.

— Куда мы? — выйдя в коридор, я наконец вдохнула свежий воздух.

— Повидаться с Тео, — он завел меня за угол, и я поплелась без всяких возражений. Живот скрутило при мысли, в каком состоянии может быть Тео, но я отказывалась долго думать об этом. Насколько нам известно, он в порядке.

Как только мы зашли в его покои, стало ясно, что это неправда. Элла стояла рядом с братом, у нее было печальное лицо и дрожали руки. При нашем появлении она окинула меня злобным взглядом, и я замерла в проходе.

— Как он? — спросил Генри, встав у кровати Тео. Тот был без сознания.

— Меня беспокоит его рана в груди, все остальное — не смертельно. Правда, он потерял много крови, — ответила Элла охрипшим голосом.

— Он скоро проснется? — в голосе же Генри не слышалось ни беспокойства, ни сострадания. Его равнодушие пугало меня больше всего случившегося за сегодняшнее утро.

Элла покачала головой.

— Не знаю.

— Если я разбужу его, он сможет справиться с болью?

Мы обе уставились на него. Я искала в нем хоть намек на того Генри, которого я целовала вчера, но он исчез без следа. Часть меня почувствовала облегчение — мне не хотелось влюбляться в этого хладнокровного человека. Но другая часть гадала, какой же он настоящий.

— Д-да, — запнулась Элла, отводя взгляд. — Справится.

Даже я слышала сомнение в ее тоне, но, судя по всему, Генри это не волновало — он получил свой ответ. Парень отпустил мою руку и шагнул к кровати.

Минутой позже, без всякого предлога или намека на изменение, Тео застонал. Его глаза так опухли, что он едва мог их приоткрыть. Парень закашлялся, и в его груди что-то загремело. Я невольно скривилась.

— Что произошло? — сурово поинтересовался Генри.

Тео попытался ответить, пару раз открыв и закрыв рот.

— Ава?

— Ее нет, — сказала Элла удивительно нежным тоном. — Тебе больше никогда не придется ее видеть.

Тео этим нисколько не утешился. Его глаза округлились, и он попытался присесть.

— Нет, — ахнул парень с исказившимся от боли лицом. — Я не… Я не хотел…

— Она все еще здесь, — сказал Генри, и Элла повернулась к нему с затравленным видом. — А вот Ксандер — нет.

Тео снова рухнул на кровать и закрыл глаза.

— Он напал на меня. Я пришел поздравить Аву с Рождеством и обнаружил их вместе. Ксандер… должно быть, он забыл правила. Думал, что я стану с ним драться. Он достал меч и замахнулся на меня, а я… мне пришлось защищаться.

Он хрипел. Зачем Генри мучил его, хотя мог спокойно отложить допрос до лучших времен? Более того, почему он не мог исцелить парня, как меня? Почему-то я сомневалась, что его способности ограничивались лечением одних лодыжек.

— Успокойся, — Генри кивнул Элле, и та поднесла чашку к губам Тео. Он сделал глоток, но большая часть воды пролилась на грудь. Элла тщательно промокнула ее полотенцем, словно ей это было не в новинку, но ее брови угрюмо сдвинулись к переносице. Несмотря на то малое количество, которое парню удалось выпить, лекарство сработало. Парой секунду позже Тео снова расслабился.

— Значит, такая твоя версия? У тебя не было дурных намерений к Ксандеру, и это он агрессор? А ты просто защищал себя?

— И Аву, — глаза Тео затрепетали и закрылись. — Я думал, что он навредит ей.

Генри подождал, пока страж снова уснет. Как только его дыхание выровнялось, парень подошел ко мне и положил руку на поясницу, выводя из комнаты.

— Он говорит правду? — спросила я.

Генри посмотрел на меня с лицом, лишенным всякого выражения, и без намека на человечность во взгляде.

— А ты как думаешь?

Я сглотнула, внезапно почувствовав, будто нырнула щучкой в середину глубокого озера и не могу найти поверхность.

— Думаю, мне нужно поговорить с Авой.

Генри позволил мне зайти в комнату в одиночку, но остался с двумя стражами за дверью, через которую было отлично слышно весь разговор. Плевать — главное выведать у Авы правду, а не обеспечить ей уединенную обстановку. Если Тео был честен, то она не сделала ничего плохого. Не так ли? Но Ксандер мертв, и это нельзя игнорировать.

Девушка лежала посредине огромной кровати, ее колени были прижаты к груди. Я осторожно присела на край матраса и коснулась руки подруги.

— Ты в порядке? — ответ был очевиден, но ничего более подходящего я придумать не смогла.

— Нет, — выдавила она. — Ксандер мертв.

— Он уже был мертв, — тихо произнесла я. — Теперь он просто перешел на новый уровень существования, вот и все.

Ава молчала. Я провела пальцами по ее пшеничным волосам, еще влажным после душа.

— Они тебе не навредили? Может, вызвать врача?

— Нет, — пробормотала она. — Я в норме.

Ясно, что это не так, но боль от потери Ксандера не отрицала возможности, что Ава была к этому причастна.

— Что произошло?

Она замешкала на секунду, и я уж засомневалась, последует ли за этим ответ. Но тут девушка заговорила, да так тихо, что пришлось напрягаться, чтобы что-либо расслышать, хотя в комнате царила полнейшая тишина.

— Не знаю. Я просто… проснулась и обнаружила Тео. Он смотрел на меня и Ксандера, будто… не знаю.

Я закусила губу.

— Кто напал первым? Тео на Ксандера или Ксандер на Тео?

— Не знаю! Я проснулась, увидела меч, закричала и убежала в угол. Я не смотрела. Просто… — она перекатилась на спину и уставилась на меня покрасневшими глазами, полными слез. — Там было много крови, я кричала, они ругались… Я не знаю, что произошло, ясно?!

Я кивнула. Мои кулаки были сжаты, а ногти больно впивались в кожу.

— Что-нибудь еще? Может, ты что-то видела или слышала…

— Нет, — она откатилась от меня. — Да и это все неважно, не так ли?

Я не была уверена, что в этот момент произошло, но что-то внутри меня лопнуло. Я потратила месяца — года, пытаясь спасти близких мне людей от смерти, а Ава не могла проявить сострадание к кому-то, кого она якобы любила, и никак не помогала разобраться в случившемся.

Я резко встала, и комната внезапно показалась гораздо меньше, чем раньше.

— Разве ты не понимаешь?! Ксандер мертв. По-настоящему мертв и никогда уже не вернется. Сейчас все указывает на то, что Тео убил его, поскольку увидела вас в кровати вместе.

Это привлекло ее внимание. Повернувшись, девушка уставилась на меня с открытым ртом.

— Вот как обстоит ситуация, — яростно продолжала я. — Либо Тео невиновен и Ксандер напал на него, либо Тео виновен и Ксандер защищался. Тебе вообще есть до этого дело, или ты просто расстроена, что потеряла свою игрушку?

Закипев от гнева, я начала измерять шагами комнату. Не помню, чтобы когда-нибудь в жизни так злилась.

— Я понимаю, ты мертва, твоя жизнь окончена, и ты веселишься, пока можешь. Но в этом больше нет ничего веселого, по крайней мере, для всех, кроме тебя… ты играешь парнями, будто они здесь только для того, чтобы развлекать тебя. Ты ведешь себя так, будто все остальные не имеют значения, если они не могут исполнить твои желания. И теперь Ксандер мертв из-за тебя!

— Ты винишь меня?! Но я его не убивала…

— Ты не резала его на кусочки, но это случилось из-за тебя, — я остановилась перед кроватью, проводя рукой по волосам. — Элла хочет, чтобы ты исчезла. Если ты собираешься тратить время на секс с каждым парнем в поместье и вести себя так, будто мир крутится вокруг тебя, то я с ней солидарна. Ты бесполезна. Единственное, что ты сделала, это поругалась с Эллой и убила Ксандера.

Я тут же пожалела о своих словах, но их уже не вернуть. Хоть и преувеличенная, но это все же правда. Посмотрев на Аву, я увидела напуганную девочку, мою подругу, а не мерзкую, эгоистичную шлюху, какой я ее только что описала. У меня скрутило живот от чувства вины, нахлынувшего столь быстро, что стало трудно дышать.

— Генри позволил тебе остаться, потому что мы друзья, — выдавила я спокойным тоном, в котором все равно слышались обвинительные нотки. — И мы действительно друзья, Ава, по крайней мере, я так думала. Но он пошел на риск, а все, что ты сделала, это довела до смерти одного из его людей, а второго — до убийства. Ты хоть понимаешь, как ужасно я себя чувствую?

Нижняя губа Авы задрожала.

— Ты просто завидуешь, — прошептала она. — Ты застряла с Генри на всю свою жизнь, пока я могу быть с кем захочу. Признайся — единственная причина, по которой ты так себя ведешь, это потому что у меня есть выбор, а у тебя — нет.

Я злобно посмотрела на нее, пытаясь игнорировать эхо ее слов у себя в голове. Разве не о том же я думала пару месяцев назад? Но я не собиралась признавать ее правоту. То, что она говорит — неправда. Все изменилось.

— Не пытайся повернуть стрелки. У меня был выбор, и я его сделала. Что более важно, я довольна своим решением и делаю все возможное, чтобы оправдать его. Я не завидую тебе, Ава. Мне стыдно за тебя.

Боль в ее глазах ранила мне душу, но я заставила себя продолжить. Она должна понять, что существуют определенные рамки, и пока она не перестанет наносить вред другим, я не стану держаться в стороне и молча наблюдать за ней.

— Оставайся в Эдеме сколько захочешь, но не смей приближаться ко мне, Элле, Тео и любому другому мужчине в поместье, ясно? Оставь их в покое. Оставь меня в покое. Дел и без того по горло, у меня нет времени следить, как бы ты никого не довела до смерти.

Я бы сломалась, взгляни она на меня в тот момент, потому я поспешила ретироваться. Генри молча последовал за мной в спальню. Хотелось хлопнуть дверью напоследок, но он помешал. Пого и Цербер свернулись вместе на полу, и их чудом не задело подушкой, которую я метнула наугад.

— Что теперь? — повернулась к Генри. — Будем сидеть и обсуждать случившееся? Мы — судьи? Жюри? Что будет дальше?

— Ничего, — ответил он, почесав Цербера за ухом. — Ты уже приняла решение.

Пауза.

— Что?

— Аве запрещено иметь романтические отношения с мужчинами, а также приближаться к тебе и к Элле, — Генри устало опустился на кровать. — Что касается Тео, я не могу просить тебя рассудить данную ситуацию. Пока слишком рано.

— Почему? — в горле пересохло, когда я внезапно поняла, что больше не увижу Аву. После всего, через что нам довелось пройти с сентября, я чувствовала, будто предала ее. Но разве она не предала саму себя? Я знала, что Ава не была напрямую виновна — она не могла предвидеть произошедшее. Но это не отменяет ее беспечности, а я просто стояла в стороне и позволяла ей делать, что вздумается. Это и моя вина. Как бы там ни было, конечный результат уже не изменить — Ксандер мертв.

— Потому что ты не можешь видеть ложь насквозь, — он подошел к моему шкафу и начал копаться в вещах, будто мы тут о погоде беседовали или о чем-то столь же житейском.

Я подняла брови.

— А ты можешь?

Парень меня проигнорировал.

— К тому же, у тебя не хватит сил, чтобы спуститься в Подземный мир и допросить Ксандера. К счастью, это и не нужно. Я уже знаю, что произошло.

Я прижала Пого к груди, находя утешение в этом теплом комочке шерсти. Мне не хотелось задавать вопросов, из страха узнать, что Тео тоже виновен, и я промолчала. Генри не мог копаться в моем шкафу вечно — рано или поздно он все расскажет, и неважно, хочу я этого или нет.

Прошла минута, наконец он выложил чистую пару джинсов и белый свитер на кровать.

— Тео говорит правду и посему не будет наказан. Твой приговор Аве вполне подходит, так что я не стану вмешиваться. Только проинструктирую остальных, чтобы проследили, что она следует твоим указаниям. На этом все.

Я кивнула. Опустив Пого на пол, я взяла одежду и пошла переодеваться за ширмой в углу. Больше говорить не о чем, и груз приговора упал на мои плечи. Правильно ли я поступила? Или виной всему вспышка ярости? Как Ава, такая одинокая в этом поместье, выживет без меня и Тео?

— Значит, увидимся за завтраком, — сказал Генри, хоть от мысли о еде меня тошнило.

Я услышала, как открылась дверь, и затем последовала тишина. Отвлекшись на то, как я поступила с единственной настоящей подругой в Эдеме, я застегнула джинсы и вышла из-за ширмы. В ту же секунду обнаружилось, что Генри все еще в комнате. Его плечи поникли от невидимого груза. Он засунул руки в карманы, выглядя точно так же, как в комнате Персефоны, и во мне загорелась искра страха. К счастью, его глаза не затухли, как много недель назад — парень устал, но не сдался.

— То, что ты сделала сегодня, было нелегко, но необходимо. Даже представить не могу, как сложно тебе было, особенно если учесть, что вы с Авой подруги.

— Были подругами, — прошептала я, но Генри вряд ли услышал.

— Не вини себя. Она в ответе за свои действия — не ты. Я не жалею, что позвал ее сюда, зная, что до этого момента она составляла тебе приятную компанию. Твои безопасность и счастье — самое главное для меня.

Я кивнула, и он ушел. Оглянувшись на подаренное им отражение, стоявшее на прикроватной тумбочке, я почувствовала себя еще более виноватой. Каким бы ни был проступок Авы, я не смогла ее уберечь. Как же мне защитить Генри?

Даже если это не было испытанием, впереди меня ждали еще парочка. Одно неправильное слово, мысль, поступок — и все кончено. Жизнь Генри была не менее хрупка, чем жизнь Ксандера или мамы. Я начинала ломаться под тяжестью борьбы за него в одиночку. Генри стоял на обочине, потому что я его туда затащила, заставляя обращать на себя внимание, но я не могу вызвать в нем жажду к жизни. Я единственная, кто борется за него, и меня начинают одолевать сомнения, что я справлюсь с этой задачей.